Текст книги "Блондинка. Том II"

Автор книги: Джойс Кэрол Оутс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 37 страниц)

Мой дом. Мое путешествие

Сцена должна быть хорошо освещена. Все, что вне сцены, есть безответная тьма.

Из «Настольной книги актера» и «Жизни актера»

12305, Пятая Хелена-драйв, Брентвуд, Калифорния

Валентинов день, 1962

Дорогая мамочка!

Я только что переехала в свой собственный дом!

Теперь обставляю его я ТАК СЧАСТЛИВА.

Домик небольшой, в мексиканском стиле. Просто очаровательный. В тихом месте, в самом конце улицы частично обнесен стеной. Потолки с деревянными балками большая гостиная (с настоящим камином!). Кухня, правда, не очень современная, но ты же знаешь, Хозяйкой Года меня не назовешь!

Настоящий сюрприз это то, что за домом есть бассейн. Большой!Только представь! Разве могла я знать, живя в гасиенде на Хайленд, что в один прекрасный день у нас будет свой дом в Брентвуде, да еще с бассейном.

Я сейчас в разводе. Только не спрашивай меня о ребенке! Я его потеряла, своего ребенка. Вернее, этого ребенка у меня отобрали.

Думаю, это был несчастный случай

После этого я долго болела почти не общалась с людьми.

Теперь я чувствую себя ПРЕКРАСНО. Надеюсь скоро заехать за тобой привезти в дом.

Я «удалилась» от жизни. Один французский философ сказал, что человек несчастлив, когда неспособен долго находиться в одной маленькой комнате. Я хожу по своим комнатам и пою!

Пришлось занять $$$, чтобы сделать эту покупку. Я плакала, когда подписывала бумаги. Потому, что была ТАК СЧАСТЛИВА. Ведь это первый СВОЙ дом в моей жизни.

Хотелось бы иметь побольше этих $$$, не заработала за долгие годы работы. Начала сниматься в 1948-м, а скопила всего около 5000 $.

Мне стыдно, что другим удалось сколотить на Мэрилин целые состояния. Мой риэлтор, продавший мне дом, очень удивился моим словам.

Да ладно, я не расстраиваюсь! Кто угодно, только не я.

Знаешь, мама, прямо жду и не могу дождаться, когда покажу тебе один сюрприз. Наше пианино! Наш маленький белый «Стейнвей», помнишь? Ну, тот, что раньше принадлежал Фредерику Марчу. Я купила его еще после первого развода и отдала на хранение, вот теперь оно здесь. Стоит в гостиной. Пытаюсь играть каждый день, но пальцы точно «заржавели». Ничего, скоро смогу сыграть тебе «Fur Elise».

И для тебя здесь найдется комната, мама. Ты подожди. Думаю, уже скоро Хочу обставить дом в настоящем мексиканском стиле, вплоть до изразцовой плитки. Скоро поеду в Мексику с одним другом. А ты будешь моим другом, мама?

У меня для тебя еще одна новость, мама. Надеюсь, ты не слишком расстроишься. Но я общаюсь со своим отцом. Только представь, после всех этих лет! Я была просто потрясена. Отец живет близ Гриффит-парк. Я еще не видела его дома, но надеюсь, что скоро увижу. Говорит, что следил за моей карьерой долгие годы восхищен моими работами, особ, в «Неприкаянных», где я сыграла лучшую свою роль (я с ним согласна). Отец овдовел. Говорит, что хочет продать свой большой дом. Как знать, что нас ждет в будущем!

Иногда я сама чувствую себя вдовой. Странно, что нет специального слова для женщины, потерявшей ребенка. По крайней мере – на английском (может, на латыни есть?). Это куда более страшная потеря, чем развод.

Иногда мне кажется, что я мчусь на Машине Времени. Помнишь страшную историю, которую ты мне читала?

Ах, мама, не хочется обижать тебя, но иногда с тобой так трудно говорить! По телефону, я имею в виду. Ты говоришь так тихо, что ничего не слышно. Нарочно, что ли? В прошлое воскресенье я очень на тебя рассердилась. Зачем ты вдруг бросила трубку? Сестра за тебя извинилась. Я сказала ей, что не стоит. Что тут только два варианта: 1) ты на меня сердишься или 2) плохо себя чувствуешь.

Тебе виднее, мама. Можешь приехать ко мне жить сколько захочешь. Если принимать лекарства, думаю, это можно устроить. Здесь у меня новый врач и другие лекарства. Мне выписали хлоралгидрат, чтобы лучше спать и успокоить нервы. Эти голоса

Врач говорит, что есть какие-то таблетки, просто чудо, очень помогают от тоски. Я сказала, о, тоска уйдет, это прекрасно, но как же тогда насчет музыки блюз? Он спросил, разве музыка стоит таких страданий, я сказала, все зависит от того, какая музыка, а он сказал, что жизнь куда ценнее любой музыки, что человек в депрессии подвергает свою жизнь опасности, тогда я сказала, что должна быть какая-то золотая середина что я ее найду, эту середину.

Настанет день, и в доме на Хелена-драйв появятся твои внуки, мама, обещаю. Будем жить, как все американцы! В журн. «Лайф» спросили, нельзя ли сделать снимок МЭРИЛИН МОНРО в ее новом доме, я сказала: нет, пока нет, я еще не совсем чувствую его своим. О, нас всех ждут большие сюрпризы!

(Как знать, может, папа захочет жить с нами. Это мое тайное желание. Что ж, «жизнь прекрасна», правильно говорят!)

Мамочка, Я ТАК СЧАСТЛИВА! Иногда даже плачу. Я одна счастлива, от всего сердца прощаю тех, кто меня когда-то обидел.

У входа в дом повесила табличку с латинским изречением CURSUM PERFICIO (что в переводе означает «Путешествие мое закончено»).

Я люблю тебя, мама.

Твоя любящая дочь

Президентский Сводник

Конечно же, он был сводником.

Но не простым. О, нет, только не он!

Он был сводником par excellence [43]43
  Прежде всего (фр.).


[Закрыть]. Сводником nonpareil [44]44
  Бесспорный, бесспорно (фр.).


[Закрыть]. Сводником sui generis [45]45
  От рождения, по природе своей (лат.).


[Закрыть]. Сводником с большим гардеробом и отменным вкусом. Сводником с классическим английским акцентом. Последующие поколения наградят его почетным титулом. Президентский Сводник.

Словом, мужчина достойный и с положением: Президентский Сводник.

Как-то в марте 1962-го, находясь на ранчо «Мираж», Президент игриво ткнул его под ребра и тихонько присвистнул:

– Вон та блондинка! Это ведь Мэрилин Монро, да?

И он ответил Президенту, что да, так оно и есть. Монро, подруга одного его знакомого. Лакомая штучка, ничего не скажешь. Но маленько тронутая.

Тогда Президент задумчиво протянул:

– А я с ней уже встречался или нет?

Надо сказать, Президент обладал отменным чувством юмора. Большой был шутник. И, находясь вне стен Белого дома и будучи свободным от президентских обязанностей, умел хорошо провести время.

– Если нет, договорись. И pronto!

Президентский Сводник неуверенно хихикнул. Разумеется, он не был единственным его сводником, но имел все основания считать себя самым любимым и приближенным из сводников. И уж определенно являлся самым информированным из всех его сводников.

Он торопливо проинформировал любвеобильного Президента, что эта сексуальная блондинка – «рискованная штучка для всяких таких отношений». Известна своими…

– Да кто говорит о каких-то там отношениях? Я имею в виду свидание где-нибудь здесь, на пляже, в кабинке для переодевания. Ну, если позволит время, то речь может идти о паре встреч.

Несколько нервно, понизив голос, осознавая, сколько устремлено на них любопытных глаз, пока они вдвоем прогуливались у бассейна, покуривая сигары, Сводник проинформировал Президента (как сделали бы на его месте агенты ФБР) о том, что на МЭРИЛИН МОНРО, урожденную НОРМУ ДЖИН БЕЙКЕР, существует огромное досье. Что эта самая Монро сделала с дюжину абортов, нюхает кокаин, горстями глотает бензедрин и фенобарбитал, не говоря уже о том, что в клинике «Ливанские кедры» ей несколько раз промывали желудок. Да это каждый знает. Об этом писали во всех газетах. А однажды в Нью-Йорке она перерезала себе вены на обеих руках. И ее выносили из гостиницы на носилках, голую и беснующуюся. Об этом писал сам Уинчелл, в своей колонке. А в Мэне пару лет назад у нее был то ли выкидыш, то ли она попыталась сама избавиться от ребенка, и тоже взбесилась, и бросилась в Атлантический океан, откуда ее пришлось вылавливать катерам береговой охраны. И еще вокруг нее вечно ошиваются разные подозрительные типы, в том числе комми.

Так что сами понимаете. Связываться с такой рискованно.

– Ты с ней знаком или нет? – спросил Президент. Похоже, тирада Сводника не произвела на него должного впечатления.

Что еще оставалось Своднику, как не ответить мрачным и многозначительным кивком? Он даже расстегнул пуговку на воротнике – показать, что весь взмок, до того разнервничался, и был недалек от правды. Любимый Сводник Президента приходился ему родственником со стороны жены и прекрасно понимал, что если осмелится познакомить Президента с этой куколкой Мэрилин Монро, этой нимфоманкой, наркоманкой и шизофреничкой, то супруга Президента, эта горгона Медуза, устроит ему черную жизнь, закатит такой скандал, что и не снилось.

– Ну, разве что косвенно, шеф. Да кто из порядочных людей захочет с ней якшаться? Монро состояла в связи с каждым голливудским евреем, ни одного не пропустила. Переспала со всеми, пробивая себе путь наверх из канавы. Несколько лет жила сразу с двумя известными наркоманами и гомиками, обслуживала их богатых дружков. У кого только не отсасывала, шеф!

Но Президент с веснушчатым мальчишеским лицом, самый молодой и мужественный в нашей истории, не слишком прислушивался к нему. Он не спускал глаз с женщины, известной под именем Мэрилин Монро, которая неуверенно, как лунатик, расхаживала по террасе и рассеянно улыбалась. И весь ее отсутствующий вид, некая присущая ей аура какой-то необычайной уязвимости заставляли остальных гостей держать дистанцию, не подходить, лишь издали любоваться ею. Разве могут они заглянуть в мои мечты? Нет, они им недоступны.

Блондинка Актриса на освещенной луной террасе, у самого края бассейна с темной поблескивающей водой, глаза ее закрыты, губы слегка шевелятся, вторя песне Синатры. От платиновых волос исходит фосфоресцентное свечение. Красные накрашенные губы сложены трубочкой, образуя соблазнительное О. На ней вызывающе коротенький махровый халатик, одолженный у хозяйки дома, имя которой она наверняка забыла, он плотно стянут поясом в талии; под халатиком, похоже, на ней ничего нет. Ноги стройные и мускулистые, настоящие ноги танцовщицы, но уже начали предательски полнеть в бедрах. А кожа – абсолютно белая, как у набальзамированного трупа, из которого выкачали всю кровь.

И однако же Президент двинулся прямиком к ней, и выражение его глаз читалось безошибочно. Мальчик из приходской школы не в силах устоять перед соблазном. Бостонско-ирландское бульдожье очарование. Яростно преданный семье и друзьям, столь же яростно умеющий противостоять любому, кто перебегал ему дорогу. Во всех сценах Президент играл роль лидера, он был актером с четко расписанным сценарием; все остальные вокруг лишь импровизировали: плыви или тони. Президентский Сводник лишь успел заметить жалобно:

– Монро! Она трахалась с Синатрой, с Митчемом, Брандо, Джимми Хоффа, Скинни Д'Амато, Микки Коханом, этим «принцем-комми» Сукарно и…

– Сукарно? – Это имя определенно произвело впечатление на Президента.

Президентский Сводник понял: дело зашло слишком далеко, чтобы можно было вмешаться. Так часто случалось. Ему оставалось лишь удрученно качать головой и бормотать нечто на тему того, что если уж Президент решил связаться с Монро, то желательно запастись презервативами. Поскольку эта женщина заразилась венерической болезнью в самой что ни на есть опасной форме, когда летала в Вашингтон выручать своего мужа-еврея, вызванного на допрос в КРАД. И для этого ей пришлось переспать с Маккарти, да об этом кто только не знает, все газеты писали…

Сам Президентский Сводник был довольно привлекательным мужчиной среднего возраста, но все еще очень моложавым, с седеющими висками, умными и немного печальными глазами всезнайки и пухлыми щечками. Он немного походил на сытого и ухоженного, объевшегося сметаной кота. Как-то раз на одном из банкетов он исполнял роль бога-весельчака Бахуса с венком из виноградных листьев и хмеля на голове и с дурацкой ухмылкой скакал среди пьяных гостей, хотя в глубине души знал и чувствовал, что становится слишком стар для этой роли. Лет через десять глаза у него нальются кровью, как у заядлого пьяницы, а в руках появится дрожь, как при болезни Паркинсона, но это время еще не настало.

О, у любимого Сводника Президента была своя гордость! Он не опустится до лжи, не станет унижаться даже из страха перед женой Горгоной с толстой чековой книжкой.

– Будете вы встречаться с этой дамочкой Монро, шеф, или нет, дело, конечно, ваше. Но лично я не советую.

В этот момент, словно по чьей-то подсказке, Мэрилин Монро нервно взглянула в их сторону. И неуверенно, как маленькая девочка, еще не разобравшаяся толком, нравится ей это или нет, улыбнулась. О, просто ангельское личико! Вконец сраженный, Президент пробормотал на ухо Своднику:

– Договорись с ней, я же сказал тебе. Pronto!

Pronto!На условном языке Белого дома это означало через час.

Принц и Нищенка-служанка

А ты любил бы, если б знал? Принц улыбнулся и сказал…

Он сказал, что знает, всегда знал, что это такое быть бедным! Быть нищим, убогим и сирым и постоянно испытывать страх перед будущим – нет, не в этой жизни, конечно, ведь его семья, как всем известно, очень богата. Но это сидит в крови, идет от его ирландских предков, постоянный гнев и тоска, вызванные гнетом английских завоевателей. О, они относились к нам, как к скоту, сказал он. Заставляли вкалывать, умирать от голода. Голос его дрожал. Я обнимала его крепко – крепко. Вот он, драгоценный момент истины! Он прошептал: прекрасная Мэрилин! Мы – родственные души, ты и я.

Кожа у него была веснушчатой и горячей – казалось, одно прикосновение к ней оставляет солнечный ожог. А у меня кожа такая гладкая и тонкая, и бледная, как яичная скорлупа, и там, где мужчина сжимает ее в порыве страсти, всегда остаются синяки.

Эти синяки носишь с такой гордостью, словно то смятые лепестки роз.

И еще это наша тайна. Никогда и никому не назову я имя своего возлюбленного.

Он говорил, что знает, что это такое быть совсем одиноким. Семья большая, но в ней всегда произрастало одиночество. При мысли о том, что он понимает, я начинала плакать. Понимает меня. Он, человек с самым известным в Америке именем. Из отмеченного Господом Богом рода. Я сказала, что просто благоговею перед ним, что никогда и ни о чем не попрошу после этой ночи. Только об одном – вспоминать обо мне, хотя бы изредка. Думать о МЭРИЛИН МОНРО с улыбкой. И еще я очень уважаю его семью, прямо так и сказала. Да, и его жену я тоже очень уважаю; просто восхищаюсь ею – она такая красивая, стильная, грациозная. При этих словах он лишь усмехнулся, немного грустно. И сказал:

– Да, но она не умеет раскрыть человеку свое сердце, как ты, Мэрилин. Ей не хватает веселости и теплоты, чем ты наделена в полной мере, дорогая Мэрилин.

Как быстро мы влюбились!

Иногда так бывает. Хоть и не говорили о любви.

Я сказала, что он может называть меня Нормой Джин.

Он сказал:

– Но для меня ты МЭРИЛИН.

Я спросила:

– О, так ты знаешь МЭРИЛИН?

Он ответил:

– Давным-давно мечтал познакомиться с МЭРИЛИН.

Мы сидели рядом, тесно прижавшись друг к другу, на подложенных на лавку махровых полотенцах и купальных халатах, вдыхая сырой воздух с примесью хлорки. Сидели в пляжной кабинке. И, как расшалившиеся дети, громко и дружно смеялись. Он принес с собой бутылку шотландского виски. А вечеринка тем временем продолжалась, и в нескольких ярдах от нас на террасу у бассейна высыпали из красивого стеклянного дома гости. Я была так счастлива! А всего час назад мне было так грустно! Я жалела, что приняла это приглашение на уик-энд, что не осталась дома. В доме, который так люблю, моем первом собственном доме в мексиканском стиле на Хелена-драйв.

Зато теперь я так счастлива и хихикаю, ну, прямо как маленькая девчонка. Он из тех мужчин, которые умеют заставить женщину почувствовать себя настоящей женщиной. Таких мужчин я прежде не встречаю. И еще он – историческая фигура.И я занималась с ним любовью, с моим Принцем. И он был так быстр, и силен, и возбужден, прямо как мальчик. Правда, со спиной у него что-то неладно, растяжение спинных позвонков, так он сказал. Но это явление временное, и беспокоиться совершенно не о чем. О, но ты ведь герой войны, воскликнула я, о, Боже, я тебя просто боготворю! Мой Принц!

Мы пили, он подносил бутылку к моим губам, и я пила, хотя знала, что делать этого не следует, пить мне запрещено, потому что я сижу на таблетках, но просто не могла устоять, как не могла устоять перед его поцелуями; да и кто из женщин мог устоять перед этим мужчиной, великим человеком, героем войны, фигурой исторической, настоящим Принцем!.. А руки у него жаркие и нетерпеливые, как у мальчишки-подростка, и такие настойчивые!

И мы снова занялись любовью. А потом еще раз и еще! Я, наверное, просто обезумела. И еще показалось, я почувствовала «это», легкую дрожь наслаждения: трепетную, как пламя от спички, мимолетную, быструю. Она тут же исчезла, но я уже знала, ощущение это вернется. Сколько мы прятались в этой кабинке, не знаю.

Познакомил нас родственник Президента, кажется, его шурин. Мэрилин, сказал он, позволь представить тебе твоего старого поклонника. И тут я увидела его, моего Принца, он смотрел на меня и улыбался. Мужчина, любящий женщин. От него так и исходили свет и непринужденность, что свойственно мужчине, который знает, что нравится женщинам, да все они его просто обожают; при виде красивой женщины в нем всегда вспыхивало желание и в них – тоже. И он утолял это желание, а потом оно вспыхивало снова, и он снова утолял – и так без конца, всю жизнь.

И я засмеялась, вдруг почувствовала себя Девушкой Сверху. Я уже не была Рослин Тейбор, разведенкой. Не была вдовой. Не была скорбящей матерью, потерявшей своего ребенка при падении со ступенек в подвал. Я уже не была матерью, убившей своего ребенка. Давно не приходилось мне быть Девушкой Сверху, но теперь в этом коротеньком белом халатике и с босыми ногами я снова стала ею. (Мне не хотелось бы, чтобы Принц знал, сколько мне лет на самом деле; скоро уже тридцать шесть. Уже давно не девочка.)

Тут он вдруг поморщился – спина болела. Я притворилась, что не заметила, но уселась на него, постаралась пристроиться поудобнее, приладиться к нему. Легкий зуд во влагалище, пустота матки, которую мог заполнить этот мужчина, его пенис, такой твердый, нетерпеливый и горячий. Я старалась быть нежной с ним, но в самом конце он вдруг обхватил Мои бедра обеими руками и заколотился, вонзаясь в меня все глубже и глубже, и забормотал, застонал, полностью потерял над собой всякий контроль. И я испугалась за него, испугалась, что он повредит себе спину, сделает себе больно, как делал больно мне. Руки его так и впивались в бедра, и я прошептала: Да, да, вот так, так, еще! —хотя по лицу и грудям у меня сбегали струйки пота, а он кусал мне груди, кусал соски. И, постанывая, бормотал: Ты, грязная девчонка.Так и говорил сквозь стоны – грязная шлюшка, я люблю твою грязную штучку!

И скоро все было кончено, и я задыхалась и пыталась засмеяться, как обязательно засмеялась бы Девушка Сверху. И услышала, как говорю ему:

– О-о-о! Знаешь, ты меня просто пугаешь! – Мужчины любят, когда им говорят такие вещи. А потом немного отдышалась и добавила: – Знаешь, если б я была Кастро, о-о-о! вот тогда бы я по-настоящему тебя испугалась!

Я отрабатывала роль девушки-простушки, тупенькой блондинки, и говорила:

– Эй, а где же все эти твои агенты социальной безопасности, которые должны ходить по пятам? – Потому, что вдруг поняла: эти люди в штатском, офицеры, должны быть где-то поблизости, рядом с нашей кабинкой для переодевания, должны наверняка дежурить у двери. И тут вдруг меня так и обдало волной стыда. Оставалось лишь надеяться, что они не слишком прислушивались или – еще того хуже – не подглядывали за нами с помощью какого-нибудь особого приспособления. Как иногда подглядывают за мной в моем доме, даже через опущенные жалюзи; а в спальне у меня есть еще и черные шторы, они накрепко приторочены к оконным рамам. (Нет, я точно знаю, что за мной следят, а мой телефон прослушивается.)

Тут он засмеялся и сказал:

– Ты, наверное, имеешь в виду агентов секретной службы, МЭРИЛИН? – И тут оба мы расхохотались, и долго еще смеялись пьяным смехом. И я была девушкой из Северной Каролины, которая плевать хотела на все приличия и ржет от души, как какая-нибудь неотесанная деревенщина. О, до чего же нам было хорошо вместе! Самый напряженный момент миновал, словно его и не было вовсе, и я уже стала забывать те грязные словечки, которыми он меня обзывал, мой Принц. И скоро, буквально наутро, я забуду их совсем и буду вспоминать только поцелуи. И еще – то беглое и мимолетное, как пламя вспыхнувшей спички, сладчайшее ощущение наслаждения, как обещание будущего.

Мой Принц сказал:

– Знаешь, МЭРИЛИН, ты совершенно замечательная, забавная и странная женщина, правду говорили, что ум у тебя быстрый. Просто фан-тас-тика! – (А сам тем временем облизывал языком мои груди, соски, и было очень щекотно.) И тогда я сказала:

– О, мистер Президент, знаете что? Я ведь сама сочиняю свои реплики.

А он пробормотал в ответ:

– М-м-м! Самые лучшие твои реплики в шоу-бизнесе, МЭРИЛИН.

И тогда я, запустив пальцы в его густые волосы, сказала:

– Можете называть меня Нормой Джин. Этим именем зовут меня люди, которые действительно хорошо знают меня.

И он ответил:

– Знаешь, как я буду называть тебя, детка, когда представится очередной случай? Pronto!

И я сказала:

– Мой Pronto! Тогда я и тебя буду тоже так называть.

В кабинке горела лишь одна тусклая лампочка. И пахло сыростью. А в маленьком окошке, через щель в жалюзи, я разглядела кусочек луны. Или то был отблеск воды, играющий на пальмовой ветви возле бассейна? Ночь в пустыне!.. И мне вдруг показалось, что я снова в Неваде, что я – Рослин Тейбор, влюбленная в Кларка Гейбла, который так скоро умрет, и что меня тошнит от чувства вины, потому что я замужем за человеком, которого больше не люблю. Нет, пьяной я не была, но как-то не совсем понимала, где нахожусь. Где буду спать этой ночью и с кем. Или же снова буду одна? И как мне теперь добираться домой. Обратно, в Лос-Анджелес, Город из Песка, в Брентвуд, до дома под номером 12305 по Пятой Хелена-драйв. Потому что всегда преследует этот жуткий страх: как добраться до дома, даже если ты знаешь, где он, твой дом…

Тем временем Принц торопливо вытирал полотенцем у себя между ног и говорил, что очень надеется увидеть меня снова, что уезжает из Палм-Спрингз pronto, завтра же, рано утром, что должен вернуться в Вашингтон, но непременно со мной свяжется. И я спросила:

– Хотите записать мой незарегистрированный номер телефона, мистер Президент? – И он засмеялся и ответил:

– Незарегистрированных номеров просто не существует, МЭРИЛИН.

И тогда я намекнула тихо и скромно, как какая-нибудь школьница, что могу, если он того захочет, полететь на восток, ваше желание для меня приказ, мистер Президент, шутливо добавила я, целуя его разгоряченное лицо. И сразу поняла: ему это понравилось. И он сказал, что билет в первом классе мне будет обеспечен и что мы можем встретиться на Манхэттене, в одной гостинице, и еще сказал, что приезжал в Калифорнию встретиться с организаторами какого-то там фонда и что у его шурина есть пляжный домик в Малибу. И я сказала:

– О, это было бы просто з-замечательно, я буду очень рада.

Что сказал дальше мой Принц – секрет. Никогда никому не скажу.

Он взял мое лицо в ладони (о, я так надеялась, что кажусь ему в этот момент красивой, а не потной, с размазанным по всему лицу гримом и прилипшими ко лбу волосами, как было на самом деле) и заговорил, искренне и пылко, от всего сердца. Как всегда говорил, выступая на публике, за что все мы безумно его любили. А сказал он вот что:

– Знаешь, МЭРИЛИН, в тебе есть то, чего нет ни в одной женщине. Такой женщины я еще не знал. Ты так живо откликаешься на каждое прикосновение. Один выдох – и тебя можно разжечь или загасить, как пламя. Ты открыта даже обиде и боли! Порой даже кажется, ты нарочно открываешься, чтобы тебе причинили боль, таких женщин я еще не знал, МЭРИЛИН. Ничего общего с экранным образом или твоими снимками. Там не показана твоя настоящая душа, которую я узнал сегодня ночью.

Один прощальный поцелуй – и мой Принц исчез.

Принц вышел из кабинки полностью одетый, а Нищенка – служанка оставалась там по его просьбе еще минут десять. Но его телохранители не стали ее дожидаться. Ее ждал лишь Президентский Сводник, стоял на почтительном расстоянии по другую сторону от бассейна. И когда наконец она показалась, ошеломленная, нетвердо ступающая, с туфлями в руках и в кое-как запахнутом растерзанном коротеньком халатике, Президентский Сводник приблизился к ней, весь такой учтивый и обходительный, и сказал с улыбкой:

– Мисс Монро! Президент просил передать вам вот этот маленький сувенир, в знак признательности и все такое прочее. – И протянул ей розу, свернутую из серебряной фольги (Сводник нашел ее на столе, рядом с пустой бутылкой вина, и воткнул в петлицу пиджака). Мировая знаменитость, МЭРИЛИН МОНРО, растерянно моргая, взяла фальшивый цветок из его рук и улыбнулась:

– О! Какая красивая!

Она вдыхала слабый металлический запах и была счастлива.