Текст книги "Не искажая Слова Божия…"
Автор книги: Джон Бикман
Соавторы: Джон Келлоу
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)
Пропозиции, основанные на эксплицитно выраженных действиях, служат объяснением для большинства пропозиций, которые должны выразить семантическую структуру рассматриваемого абзаца из Послания к Филимону. Существует, однако, еще один вопрос, который нам предстоит рассмотреть.
to theo той «Богу меня» Данная генитивная конструкция в пропозиции 1 приняла вид «Бога моего» Тем не менее, данная форма не вполне адекватно выражает суть сказанного, поскольку отношения между «мной», т. е. Павлом, и Богом остаются неопределенными. Генитивная конструкция представляет собой пропозицию состояния, которая предицирует ролевые отношения между Богом и Павлом. Как указывалось в гл. 16, ролевые отношения часто лежат в основе действия. Если бы в данном случае действие было эксплицитно выражено, то отношения можно было бы более четко определить. В качестве действия мог бы выступить глагол «поклоняться», хотя, конечно, можно подыскать и другие варианты. Выражение «Богу меня» примет форму «Бог, которому я (поклоняюсь)».
Такое построение пропозиции удерживает слово "Господь" в центре читательского внимания, как в греческом оригинале.
eis Christon «ко Христу» Это сочетание стоит в самом конце 6 стиха и еще не было в фокусе нашего внимания. Хотя некоторые переводы передают эту фразу как «во Христе», общеизвестно, что это всего лишь сокращенная форма выражения «к чести/славе Христа» Вот о ком думал Павел, когда творил молитву о Филимоне – о Христе, который будет прославлен. Эту мысль, выраженную в форме пропозиции, необходимо дополнить таким имплицитным действием, как, например, «почитать», «молиться» и «прославить» Поскольку в центре внимания находится личность Христа, эта мысль будет выражена в пассиве, например: «так, чтобы Христос (был прославлен)» Читатель вправе задать вопрос: Кто будет прославлять Христа? Поскольку Павел мудро и тактично использует «мы» вместо «ты» в предшествующей фразе, то разумнее всего в данном контексте имплицитно выраженный субъект действия дополнить местоименной формой «нами», хотя в этом послании важен конкретный поступок Филимона.
Отношения между пропозициями
Как указывалось в гл. 17, семантическое исследование было бы неполным, если бы мы не анализировали смысловые отношения между пропозициями. Иногда в греческом тексте можно встретить особые слова, помогающие раскрытию этих отношений. Чаще о них можно догадаться только по содержанию самих пропозиций и по лексическому отбору. В любом случае необходимо обращаться к комментариям, словарям и грамматикам, чтобы удостовериться, что в том, как пропозиции соотносятся друг с другом, не было допущено искажения смысла.
Для удобства мы приводим список пропозиций в их первоначальном виде и в том порядке, в каком они следуют друг за другом в греческом тексте. Пропозиции эти пронумерованы точно так же, как и в нашем анализе, т. е. указан порядок стиха и вслед за ним соответствующая буква алфавита.
4а Я всегда благодарю Бога
б которому я поклоняюсь
в я молюсь о тебе
5а Я слышу
б ты любишь всех святых
в ты веришь в Господа Иисуса
6а (ты) имеешь общение (с другими/со святыми)
6 ты веришь (в Господа Иисуса)
в (6а) окажется более деятельной
г ты знаешь всё доброе
д которое мы (можем совершить)
е чтобы Христос (был прославлен) нами
7а Я очень радовался
б я был успокоен
в ты любишь (святых)
г ты тот, кто успокоил сердца святых, брат
Пропозиция 4б является пояснением к слову «Бог» в пропозиции 4а. Пропозиция 4в относится к пропозиции 4а как к одновременно происходящему действию, что выражается настоящим временем причастия poioumenos.[159] 159
«Греческие причастия настоящего времени чаще всего обозначают актуальное действие, совершающееся одновременно с действием предикативного глагола» [Burton 1966, с. 54].
[Закрыть] Мы вправе задать вопрос: что имеет в виду апостол Павел? То, что он благодарит Бога за Филимона и молится Богу о Филимоне, не ставя оба действия в прямую зависимость друг от друга, или то, что он благодарит Бога во время молитвы о Филимоне? Хотя не так просто сделать выбор между двумя альтернативами, молитва апостола Павла, по нашему мнению, не является основной смысловой линией данного абзаца. Суть молитвенного прошения Павла обозначена в стихе 6, но по отношению ко всему Посланию, в этом абзаце говорится о благодарности Павла за то, что Филимон – именно тот христианин, к которому можно с уверенностью (ср. ст. 21) обратиться с такой важной просьбой. Мы склонны рассматривать тему молитвы в этой части Послания как второстепенное событие, которое является своеобразной прелюдией благодарности апостола. Таким образом, пропозицию 4в вводит союз «когда», который и определяет временные отношения между 4а – б и 4в.
Многие исследователи полагают, что 5 стих указывает на причину благодарности апостола Павла Господу (Павел услышал добрую весть о Филимоне). Это объясняет то, почему пропозиция 5а может начинаться с союза "потому что" и находиться в причинных отношениях с пропозицией 4а. В греческом тексте нет никакого формального показателя такого рода отношений, однако это вполне компенсируется наличием аналогичной функции у причастия.[160] 160
См., например, Burton 1966, с. 170.
[Закрыть]
На данном этапе анализа представляется целесообразным разграничить два типа причины. Один из них дает объективную информацию, ведущую к определенному результату. В нашем случае объективной информацией являются сведения о Филимоне, полученные Павлом. Этот тип может быть назван типом объективной причины. К другому типу относится причина, которая указывает на субъективную информацию. Под "субъективной" информацией мы понимаем реакции, чувства и эмоции людей, вовлеченных в интересующее нас событие. Примером этому может послужить одно место в том же абзаце, где Павел говорит о своей радости и успокоении, которые можно назвать причиной благодарности Богу. Такой тип причины мы назовем, соответственно, субъективной причиной.
Пропозиции 56 и 5в выражают суть услышанной апостолом Павлом информации, т. е. "любовь" agapen и «веру», pistin, выраженных существительными в винительном падеже. Оба существительных вводятся посредством союза «что» и находятся в отношениях СОДЕРЖАНИЯ с глаголом «слышу» в пропозиции 5а.
Стих б вводится союзом hopos «чтобы»; исследователи и комментаторы едины во мнении, что этим союзом вводится содержание молитвы, о которой упоминалось в пропозиции 4 в. С точки зрения пропозиционного анализа, это означает введение в пропозицию 6а слов «я молюсь» как имплицитную пропозицию, связанную с пропозицией 4в.
В ст. 6 отношения между пропозициями становятся более сложными. Суть молитвы апостола Павла может быть выражена в такой форме: "Я молюсь, чтобы ты имел все более деятельное общение с другими" Пропозицию 6 г можно определить как средство, с помощью которого общение становится более деятельным; таким образом, пропозицию 6 г можно перефразировать так: "посредством того, что ты познаешь все доброе", а отношения между пропозициями 6 г и 6в обозначить как отношения средства. Глагол "познать" лучше всего отражает форму аориста, с которой связана предложная конструкция. Пропозиция 6д является КОММЕНТАРИЕМ ко "всему доброму" Пропозиция бе иллюстрирует то, как можно решить обычную проблему, когда в начале высказывания стоит предлог eis. На что это указывает? На результат или цель того, о чем шла речь в предшествующей фразе? В этом случае мы также должны выяснить, относится ли вышесказанное к деятельному общению или к тому доброму, что мы делаем. Поскольку Павел в своей молитве обращается к будущему, т. е. к тому, что предстоит сделать Филимону, то, по нашему мнению, более логично было бы анализировать данную пропозицию как пропозицию ЦЕЛИ и связать ее с тем, что «мы делаем».
Данный анализ до сих пор не затрагивал пропозицию 6б. Без сомнения, вера является основой общения; в него вовлечены только те, кто истинно верит. Тем не менее, если второстепенная пропозиция "потому что ты веришь в (Господа Иисуса)" соотносится непосредственно с основной пропозицией, то создается впечатление, будто общение станет более деятельным благодаря вере Филимона, что искажает смысл оригинала.
Поскольку общение определяется верой, то наиболее верным способом описать тех, кто имеется в виду под "другими", будет введение следующего пояснения: "кто верит (в Господа Иисуса)" Кроме того, к числу тех, "кто верит в Господа Иисуса", мы относим и самого Филимона, поэтому пропозиция несколько расширится за счет введения словосочетания "с тобой" Таким образом, анализ ст. 6 будет выглядеть так:
Греческие существительные, соответствующие пропозициям 7а и 76, соединены союзом kai "и", и поэтому они дополняют друг друга. Пропозиция 7в «ты любишь (святых)» получена из предложного словосочетания, состоящего из предлога ерi, за которым следует дательный падеж. Как указывалось выше, такое употребление epi подразумевает наличие основы для чего – либо еще. Поэтому, исходя из нашей системы отношений между пропозициями, 7в можно назвать пропозицией ПРИЧИНЫ (объективной) для 7а и б, вводимой союзом «потому что»
В греческом тексте здесь употреблен союз hoti. Он служит либо для пояснения, либо для выражения содержания некоего события или его причины. Данный стих не содержит никакого действия, которое могло бы образовать пропозицию СОДЕРЖАНИЯ, поэтому остается предположить, что здесь указана объективная причина радости и утешения Павла. Однако в предыдущей пропозиции также указывалась причина – как же эти две объективные причины соотносятся друг с другом? «Ты любишь (святых)» – это общее утверждение; «ты тот, кто успокоил сердца святых», напротив, более конкретно. Следовательно, эти две причины находятся в отношениях общего и конкретного.
Нам осталось рассмотреть два вопроса. Стих 7 содержит союз gar, и нам предстоит определить, на какие отношения он указывает.
Как мы уже говорили, этот абзац может рассматриваться как состоящий из двух параллельных частей. Каждая часть имеет действие ("я благодарю" и "я радуюсь и утешаюсь"), выраженное личным глаголом, значение которого вытекает из полученного Павлом сообщения о любви Филимона; а союз gar соединяет эти две части.
Каждый, кто будет анализировать данный абзац станет перед выбором, поскольку поскольку gar имеет две в равной степени приемлемые функции. Первая, наиболее распространенная в Новом Завете функция – объяснить или указать причину того, о чем говорилось в предыдущем высказывании. Выбор в пользу этой функции означал бы, что с помощью gar вводятся дальнейшие, в данном случае, субъективные причины благодарности Павла. Он благодарит Бога за ту радость и воодушевление, которые он почувствовал, когда узнал добрую весть о Филимоне.
Вторая функция союза gar заключается в выражении «связи или продолжения» [Bauer/Aland 1988, gar, кол. 305]. Это использование дает право на существование другой точки зрения, а именно той, что Павел в разной последовательности реагирует на полученные известия. Сперва он благодарит Бога. После молитвы он переходит к выражению собственной радости и воодушевления.
В данный момент у нас нет достаточных данных в пользу первой или второй точки зрения. Для нашего анализа мы выбрали вторую из них, а первую отметили в примечании как альтернативную.
СХЕМАТИЧЕСКИЙ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ПРОПОЗИЦИЙ 4–7 СТИХОВ ПОСЛАНИЯ К ФИЛИМОНУ
Итак, мы завершили семантический анализ Филим 4^7. Если мы хотим, чтобы он представлял некоторый интерес для переводчика, то его необходимо представить таким образом, чтобы переводчик им мог воспользоваться. Поэтому в настоящем разделе мы объединили некоторые основные особенности данного анализа, о которых шла речь в этой и двух последующих главах.
1. Каждый раздел и абзац начинается с формулировки темы и конкретной семантической единицы, представленной в форме пропозиции.
2. Каждая пропозиция стиха пронумерована в алфавитном порядке.
3. Напротив каждой пропозиции указаны отношения, в которые она вступает с другими пропозициями. Кроме этого, пропозицию может вводить союз или союзное слово, которые указывают на эти отношения в русском языке.
4. Пропозиции особым образом располагаются по отношению друг к другу. Главные пропозиции занимают левый край, а второстепенные размещаются с небольшим отступом вправо.
5. В некоторых случаях внутри абзаца могут возникать второстепенные тематические линии. Тогда, согласно нашей схеме расположения пропозиций, такая подтема будет сдвинута к левому краю, а конкретное понятие (например, "евангелие" или "чудо"), связывающее ее с основной темой, будет заключено в рамку; два случая употребления такого понятия будут соединены одной линией. В Фил 4–7 подтема молитвы имеет аналогичный отступ, что и пропозиция 4в.
6. Если исследователь, проводящий семантический анализ, видит, что имеются существенные препятствия для выбора определенного суждения, касающегося либо самих пропозиций, либо отношений между ними, то внизу каждой страницы он может привести комментарий таких пропозиций, расположенный в соответствии с цифровым и алфавитным порядком.
7. Некоторые слова и выражения помечены звездочкой в том случае, если они являются особыми христианскими понятиями. Значение их объясняет особый словарь, прилагаемый к анализу.
8. Лексические варианты отделяются друг от друга черточкой в том случае, когда, во – первых, имеются лексические варианты в русском языке, одинаково верно передающие греческое понятие, и, во – вторых, в русском языке невозможно подобрать точный эквивалент греческому понятию, и поэтому используется другое слово или словосочетание, необходимое для раскрытия значения греческого слова.
СХЕМАТИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ПРОПОЗИЦИЙ 4–7 СТИХОВ ПОСЛАНИЯ К ФИЛИМОНУ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Некоторые замечания по идиоматическому переводу
Идиоматический подход к переводу иногда подвергается критике. При этом выдвигаются четыре основных возражения: во – первых, идиоматический перевод не согласуется с доктриной о боговдохновенности Священного Писания; во – вторых, только Святой Дух может открыть значение Священного Писания, но не переводчик; в – третьих, идиоматический перевод делает неуместным функции толкования Библии; и, наконец, в – четвертых, издание билингвы с параллельным общенациональным переводом приводит к возникновению у людей различных вопросов и комментариев, когда они сравнивают оба перевода. Мы обсудим все четыре пункта, но с полярной точки зрения.
Идиоматический перевод согласуется с доктриной о боговдохновенности Священного Писания
В работах, посвященных вопросу боговдохновенности Библии, часто проводится различие между формой и содержанием, что описывалось в гл. 1. Так, Преус в своей книге «Боговдохновенность Писания» говорит: «…В любом произведении, написанном разумной личностью, так и в пророческом и апостольском Писании, нужно иметь в виду, две вещи: во – первых, буквы, слоги и слова являются написанными внешними символами, которые выражают мысли; во – вторых, сами мысли, которые обозначают некие вещи и явления выражаются при помощи букв, слогов и слов. Соответственно, говоря о Священном Писании мы подразумеваем и то и другое, но особенно последнее» [Preus 1957, с. 15–16].
Данной точки зрения, считающей, что и форма и содержание Библии были созданы по наитию свыше, придерживались очень долго. Преус [Preus 1957, с. 45] так выражает общее мнение лютеранских богословов семнадцатого века: "Содержание может быть выражено только при помощи слова: самой целью слова является сообщение мыслей или содержания… Смысл написанного может быть понят только из слов его выражающих. Следовательно, пока мы не признаем тот факт, что слова Писания были продиктованы Богом, мы не имеем правды говорить о боговдохновенности его, поскольку Священное Писание состоит из слов…" В книге, изданной Карлом Φ. X. Генри, "Откровение и Библия" Финлейсон особенно выделяет мысль, которая была в центре внимания богословов три века назад [Henry 1958, с. 221–234]: "Слова в письменном произведении должно принимать как средство выражения мысли; любой порядок слов, который адекватно выражает мысль, является правильным за исключением того, который ее искажает. Сообщением можно назвать только ту мысль, которая правильно выражена словами. Если Откровение – воплощение мысли Божией, то письменная его передача должна иметь именно тот вид, который хотел ему придать Господь. В этом случае написанный текст сообщает суть откровения, а боговдохновенность гарантирует его достоверность".
Обобщая вышесказанное, нужно заметить, что и лингвистическая форма, и смысл Священного Писания боговдохновенны. Вполне уместно поэтому задать вопрос: требует ли учение боговдохновенности от переводчика точного сохранения как лингвистической формы, так и смысла Библии, поскольку и то, и другое образовалось по наитию свыше? Ответ на этот вопрос имеет два аспекта; один – догматический, имеющий отношение к христианской доктрине, другой – лингвистический.
Первый аспект связан с целью боговдохновенности. Если, как подчеркивает Финлейсон, целью является обеспечение достоверности откровения, тогда такая цель выполнена, поскольку откровение зафиксировано в письменном виде. Грамматическая и лексическая структуры оригинала становятся основой для правильного понимания содержания Библии. Можно предположить также, что грамматическая и лексическая форма оригинала является эталоном, который дал Господь и которому надо следовать в переводе. Однако такое положение не находит подтверждения ни в лингвистике, ни в богословии.
Второй ответ на этот же вопрос относится к сфере лингвистики. Мы можем назвать три главных аргумента в пользу той точки зрения, которая считает идиоматический подход к переводу полностью совместимым с учением о Боговдохновенности Писания. Во – первых, лингвистическая форма оригинала соответствовала языковой норме, актуальной для его современников; во – вторых, языковая форма подчинена смысловой структуре; наконец, различия между языками препятствуют буквальной передаче языковой формы оригинала на любой другой ЦЯ.
(1) Необходимо особо выделить тот факт, что авторы оригинального текста пользовались языком и нормой, естественными для своих современников. Обширный рукописный материал, обнаруженный в прошлом веке и в наши дни, свидетельствует о том, что авторы Нового Завета писали на греческом койне, характерном для того времени. Уффилд в своей книге "Вдохновенность и авторство Библии" красноречиво отмечает: "Дух Святой, призвав на помощь человеческую речь, использовал ее такой, какая она была в то время. Нельзя отрицать, что Святой Дух не мог описать закон солнца или назвать римскую цивилизацию "всем миром". Единственное, что должно учитываться, – это общепринятое значение того или иного высказывания. Если людей, говорящих на таком языке, понимают, следовательно и Дух Святой, пользующийся тем же языком, будет понят". Поскольку Святой Дух пользовал естественные для носителей оригинала языковые формы, вполне логично предположить, что переводчик может поступать таким же образом, употребляя формы, которые будут естественно восприниматься читателями ЦЯ.
(2) О подчиненности формы смыслу уже говорилось в 1 главе. Лингвистические формы отдельно взятого языка – это просто средства, с помощью которых осуществляется передача определенного смысла. Каждый из существующих языков обладает своей неповторимой системой грамматических и лексических форм, которые могут вполне адекватно сообщать информацию, содержащуюся в оригинале и выражаемую его собственными формами. Но формы ЦЯ существенно отличаются от форм оригинала, так что последние на могут обеспечить подходящего способа для передачи содержания на любой язык. Последущая цитата из Хюльста, где характеризуется перевод Ветхого Завета на голландский язык, подтверждает это положение [Hulst 1963, стр. 79–82]: "Вместо того, чтобы отделить содержание предложения на древнееврейском языке от его формы и выразить его средствами голландского языка, как форма так и содержание языка – источника переводятся на целевой язык без полного осознания того, что форма древнееврейского оригинала часто не совпадает с той формой, которая требуется в голландском языке. В результате, появляется перевод, изобилующий многочисленными гебраизмами. Конечно, переводчик может возразить, сказав, что он сделал по возможности буквальный перевод. Он может настаивать на том, что единство формы и содержания не должно нарушаться, но результатом будет грубо слепленный текст".
(3) Чтобы передать божественное откровение, Святой Дух использовал форму естественную и нормативную, которую мы находим в оригинале. Но форма эта в значительной степени отличается от формы любого другого языка. С лингвистической точки зрения отличия между грамматической и лексической структурами любых двух языков существенны. Правда, существует много похожих элементов, но, кроме очень близких диалектов, они малочисленны и зачастую случайны. В то же время языковых отличий можно насчитать большое множество. Каждый, кто когда – нибудь пытался всерьез заняться иностранным языком, понимает, как сложно овладеть, например, чужим произношением. Даже среди родственных европейский языков грамматические различия очевидны. Многие ошибочно полагают, что такие различия не затрагивают лексическую систему, т. е. значения слов и контекст, в котором они могут употребляться. Считается, что в этой сфере языки очень близки. Тем не менее, общеизвестен тот факт, что, например, в эскимосском языке, по сравнению с русским, существует несколько названий для снега.
Возможно, несколько примеров из греческого новозаветного текста послужат доказательством тому, насколько значительными могут быть различия в лексиконе языков. Глагол παρακαλέω, parakaleo употребляется в Новом Завете около 100 раз, а производные от него существительные παράκλησις, paraklesis и παράκλητος, parakletos — более 30 раз. По – русски этот глагол может передаваться разными словами: молить, просить, звать, утешать, желать, призывать, умолять, молиться; παράκλησις, paraklesis переводится как утешение, увещание, наставление; а παράκλητος, parakletos как утешитель, заступник, ходатай. Такая вариативность перевода объясняется тем, что в русском языке нет одного корня, который передавал бы все значения этого греческого слова.
В качестве еще одного примера можно привести любимый глагол апостола Павла καταργέω, katargeo, который встречается в Новом Завете 27 раз (25 раз у апостола Павла). Этот глагол соответствует большому числу значений в русском языке: оказаться, оставить, упразднить и др.
В Деян 10:44 сказано: "Дух Святый сошел на всех". В греческом тексте на месте глагола "сойти" находим глагол "упасть". Этот глагол был буквально переведен на один из языков. Его носители пришли к выводу, что Святой Дух гулял по небу, споткнулся и упал на людей. Из текста Деяний было ясно, что никто не пострадал, поэтому читатели заключили, что Дух очень легкий и поэтому не причинил вреда людям, на которых упал. Если греческий язык может использовать глагол "упасть" в широком смысле, то некоторым языкам это несвойственно.
То, что боговдохновенность оригинала гарантирует достоверность его формы и содержания, не подлежит сомнению. Но если божественное послание должно быть верно и адекватно передано на другие языки, то его необходимо изложить на понятном литературном языке, на который делается перевод.
Прежде чем обсудить еще одно возражение против идиоматического перевода, необходимо предостеречь читателя от ложного впечатления, которое может у него возникнуть. Огромное внимание, которое уделяют смыслу по сравнению с формой, может навести на мысль о том, что переводчик, осуществляющий идиоматический перевод совершенно пренебрегает формой оригинала. Это далеко не так. На самом деле лингвистической форме оригинала придают первостепенное значение. Только путем тщательного изучения грамматики и лексики оригинала переводчик может понять значение, которое предстоит передать на ЦЯ. Это включает в себя толкование текста, где на помощь приходят комментарии, грамматики, словари и другие экзегетические средства. Поскольку точный смысл оригинала определяется языковой формой текста, переводчик должен изучить грамматические принципы и лексикон ЦЯ, чтобы выбрать форму, которая передает нужное значение. Форма, вероятно, будет иной, но основанием для ее выбора в ЦЯ является значение оригинала, которое, в свою очередь, выражается его формой. Таким образом, во главу угла переводческой деятельности ставится лингвистическая форма.
