Текст книги "Грязная игра (ЛП)"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

Эшер стёрла часть круга ногой, и избыточная энергия заклинания растворилась в воздухе и немедленно была поглощена падающей водой. Затем она положила руку на вырезанный кусок и начала толкать.

Перед ней возник Грей и сказал:

 – Лучше пустите меня вперёд, мисс Эшер.

 Он упёрся плечом и без видимых усилий толкнул вырезанный кусок стены, тот выпал наружу со знатным бумом... и тут же с другой стороны коридора на него словно эхом отозвался хриплый грохот дробовика.

Сбитый с ног Грей упал на пол, где стал центром быстро расширяющейся лужи крови.

Эшер издала сдавленный крик и в отчаянии распласталась в стороне от пролома, под укрытием безопасной части лестничной клетки.

Ружьё грохнуло ещё дважды, и Дейрдре бросилась в пролом. Ружьё выстрелило ещё раз, затем закричал мужчина.

И настала тишина.

Я беззвучно зарычал и бросился вниз по лестнице, чтобы проверить Эшер, а затем заглянул в дыру в стене. Дейрдре, как настороженная кошка, сидела на корточках, её волосы медленно колыхались вокруг прядями водорослей в ласковых водяных струях. Четвёртый охранник лежал на полу перед ней определённо мёртвый, его ослабевшая рука всё ещё держало ружье.

– Грей! – позвал Никодимус напряжённым голосом.

Конечно, он беспокоился о Грее. Ведь Грей ещё должен был обойти для него сканер сетчатки.

Эшер трясло, но на ней не было ни царапины. Я быстро сжал её плечо и повернулся к Грею, пытаясь вспомнить всё, что знал об оказании первой помощи и наложении жгутов.

Но беспокоился я зря. Не успел я повернуться к Грею, как он уже начал садиться. Его волосы были растрёпаны, но, помимо этого и окровавленной одежды, он выглядел полностью здоровым. На его лице читалось раздражение:

– Проклятье, как больно!

– Плакса, – прокомментировал я. – Всего лишь небольшой заряд картечи прямо в грудь.

Я подал ему руку.

Грей с мгновение недоуменно пялился на неё, словно ему нужно было время, чтобы вспомнить, что этот жест означает. Затем он ухватился за неё, и я поднял его на ноги. Он покачнулся разок, потряс головой и встал ровно.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Сердце задето, – объяснил он кровь на полу. – Я буду в порядке через минуту.

– Ничего себе! – восхищенно сказал я. – Продолжает тикать даже после хорошей взбучки.

Грей оскалился в улыбке, повернулся, покачнулся ещё раз, снова восстановил равновесие и вышел в пролом вслед за Дейрдре.

Ханна Эшер медленно встала на ноги и уставилась на размазанную лужу крови на полу. Затем сглотнула и начал подниматься вверх по лестнице.

Я протянул руку и остановил её:

– У копов уйдет время, чтобы сюда добраться, но не стоит торчать на этаже, когда они появятся.

– Совершенно верно, – сказал Вязальщик, появившись из-за спины Вальмон на верху лестницы, и подтолкнул её вниз, как бульдог пихает носом нерешительного ребёнка. – У пуль нет уважения к людям. Давай, девочка. И Эш, любовь моя, не забудь заполнить мой рюкзак.

Через плечо Эшер было перекинуто несколько пустых чёрных рюкзаков.

– Знаю, знаю. Ты любишь красные.

Никодимус приволок потерявшего сознание охранника к лестнице и начал спускаться по ступенькам, не слишком аккуратно обращаясь со своим грузом. Дотащив его до подножия лестницы, он продел его наручники в наручники тех двоих, что уже сидели на полу, и сковал их вместе.

– Прекрасно справились, мисс Эшер, – сказал Никодимус. – Мы посторожим  коридор, и вы сможете повторить вашу превосходную работу на второй двери. Мисс Вальмон, прошу вас присоединиться к нам – я хочу, чтобы вы занялись дверью в главное хранилище как только мы получим к ней доступ.

Стоящая возле меня Анна Вальмон напряглась, её пальцы затеребили свернутый чехол с инструментами, стряхивая с него капельки воды.

– Майкл, – сказал я, – почему бы тебе не пойти с Вальмон и не посмотреть, не нужно ли ей чего?

Майкл удивлённо поднял бровь, но кивнул и спустился вниз к Анне Вальмон. Он ободряюще ей улыбнулся, она нерешительно улыбнулась в ответ, и они вдвоём прошли в дыру вслед за остальными.

– Дрезден, – насмешливо произнёс Никодимус, – вы же не думаете, что я причиню вред женщине, стоит ей только выполнить своё предназначение?

– Не причините, если хотите, чтобы я открыл проход, – ответил я.

Никодимус улыбнулся мне. Рядом с длинным мечом, который он уже пускал в ход, на ремне у него висел изогнутый бедуинский кинжал.

 – Вот видите. Вы всё же можете научиться играть в эту игру.

Он пролез сквозь защитную дверь. Мгновение спустя на узкой лестнице промелькнула огромная тень. Самого дженоскву я не видел, но почувствовал слабое прикосновение пёстрого меха на коже правой руки, да уловил слабый след его вони, а когда огромный зверь протискивался сквозь выжженую дыру, на её краях появились кусочки пепла и пахнуло палёной шерстью.

– Здесь воняет, – сообщил Вязальщик через секунду сдавленным голосом. – Воняет как в аду.

– Ха, – сказал я. – Наверное, это наш меховой шарик.

Он фыркнул, и мы ждали в тишине ещё три или четыре минуты, пока не появилась Эшер, снова перепачканная пеплом и сажей после прожигания второй стены и снова одетая в наручники.

– Эта большая штуковина наводит на меня дрожь, – сообщила она.

– Точно! – согласился Вязальщик. – Не могу понять, зачем такой штуковине драгоценности, а?

С ним было не поспорить.

– Ты прав, – сказал я. – От него несёт недобрым.

Эшер обменялась долгим взглядом с Вязальщиком.

– Может, нам лучше уйти?

Вязальщик поморщился:

– И оставить старину Ника у огненных ворот? Он не сможет через них пройти и , думаю, примет это близко к сердцу. Помнишь второе правило дядюшки Вязальщика?

– Не спускай глаз с денег, – ответила Эшер.

– Правильно, – сказал Вязальщик. – Не принимай ничего близко к сердцу, не нервничай. Мы профессионалы, крошка. Делай своё дело, получай деньги и уходи.

– Здесь на кону больше, чем просто деньги, – сказал я тихо.

– Ник и его чаша? – спросил Вязальщик. – С тех пор, как этот шарик начал крутиться, было много плохих парней и много могущественных предметов. И шарик не перестанет крутиться.

– Может, да, а, может, и нет, – сказал я. – Никодимус дотошен, как никто другой. Что, если я сделаю вам предложение?

– Деньги? – спросил Вязальщик.

– Ну, не такое предложение, – поморщился я.

Он цыкнул и глянул на Эшер:

– Помнишь первое правило дядюшки Вязальщика?

– Деньги или ничего, – ответила она. – За всё остальное нужно платить слишком дорого.

Он кивнул.

– Так что не надо предлагать свои услуги, чародей, или снисхождение Белого Совета, или силу королевы Феерии. Все эти вещи ничего не стоят. Они все очень-очень привлекательны, но у них есть условия, и рано или поздно ты запутаешься в них как муха в паутине. Деньги или ничего.

– А как насчёт свободы? – спросил я его. – Копы окружат это место к тому времени, как мы сюда вернёмся. Как ты собрался прокладывать себе путь через армию чикагских полицейских?

Вязальщик тихо и безудержно захихикал.

– Да вы посмотрите на себя, Дрезден. Охренеть, вы такой наивный. Это гангстерский банк, принадлежащий местному королю преступного мира. Уже восемь минут, как нажали на тревожную кнопку, и где же сирены? Где патрульные?

Я поморщился. Я тоже это заметил.

– Вы правда думаете, что сигнал вызывает полицейских? – Он покачал головой. – Двадцать к одному, он сначала идёт к его людям. Затем они решают, звонить ли им копам или уладить дело самостоятельно.

Да уж, люди Марконе.

Я сглотнул.

Вязальщик решил убедиться, что стонущие и шевелящиеся охранники полностью разоружены и освобождены от ключей от наручников.

– А теперь позвольте откланяться. Велики шансы, что у этого вашего Марконе хватит мозгов попытаться застать меня врасплох. Мне нужно подготовиться. – Он ткнул пальцем в Эшер.

– В сотый раз, красные, – сказала Эшер, слегка изогнув губы в улыбке.

– Я куплю нам милый тропический остров с милым пляжем и достану тебе новый купальник, – сказал он и подмигнул.

– Везёт же мне! – ответила Эшер ему вслед.

– Я попридержу для тебя дверь. Не опаздывай слишком сильно. – Вязальщик пошёл вверх по лестнице, его глаза-бусинки поблёскивали, едва не вываливаясь от избытка энергии.

Я хмыкнул.

– Что? – спросила Эшер.

– Ты и Вязальщик... между вами ничего нет?

Уголки её губ дрогнули.

– Не из-за отсутствия попыток.

– Что ж, – сказал я, – его сложно винить. Ты чертовски привлекательна.

– Пытался не он, – пояснила она, – а я. Это он меня отшил. – Она посмотрела на лестницу и вздохнула: – Правило номер один. Он не ввязывается в интрижки.

– Ох, – ответил я, пытаясь представить, как Эшер подкатывает к Вязальщику и получает отворот-поворот. Разумеется, я её тоже отшил. Что... ну, думаю, это не могло так уж хорошо повлиять на её самооценку.

Потому что на самом деле не важно, насколько ты хороша. Важно, насколько привлекательной ты себя ощущаешь. Никто не чувствует себя привлекательным, слыша «нет» довольно часто.

– Не пойми меня неправильно, – сказал я, – но ты не поверишь, как много раз за мной ухлёстывали хорошенькие девушки, которые буквально собирались съесть меня заживо. Поэтому парни относятся к таким девушкам немного напряжно.

Эшер почесала нос одним пальцем, гремя наручниками. Она поморщилась, когда шипы врезались в её запястья.

– Постой-ка. Ты говоришь, что я слишком хороша, чтобы быть привлекательной?

– Для парней в нашем деле – пожалуй, – ответил я. – Такие заманчивые девушки, как ты, сильно нервируют. Мне кажется, Вязальщик тоже относится к ним настороженно.

Её голос стал задумчивым:

 – Значит, если бы я была постарше и поневзрачней, может, с тобой бы мне повезло больше. Как Мёрфи.

Я нахмурился.

– Мёрфи сделана из сплошных мышц. Просто под костюмом и бронежилетом не видно, – сказал я. – И ей со мной тоже не повезло.

Эшер пялилась на меня целую секунду, а затем медленно моргнула:

– Ты ведь... не серьёзно, правда?

– У нас все сложно, – сказал я.

– Потому что ты нервный?

– А у неё за плечами два развода. И её бывший парень меня вроде как застрелил.

– Что?

– Я его попросил, – поспешно добавил я.

– Что?

Мой рот всё не мог заткнуться:

– Да ещё и весь этот обряд инициации с Мэб, кроме того, я думаю, что всё это произошло только у меня в голове, или типа того. Травмирующе – как заниматься этим с ураганом. Думаю, это как-то в целом оттолкнуло меня от секса.

 Эшер смотрела на меня секунду, а потом покачала головой и отвернулась.

– Чувак, – сказала она. – Не пойми меня неправильно, Дрезден, но спасибо, что отшил меня. Я вроде как уклонилась от пули.

– Эй! – запротестовал я.

– Серьёзно, – сказала она. – Слишком много драмы для любого здравомыслящего человека.

– Нет у нас никакой драмы. Просто...

– Всё сложно? – спросила она. Она покачала головой. – Это не сложно. Ты просто открываешься и впускаешь кто-то. И что бы ни произошло потом, вы справляетесь вместе.

– Это не так просто.

– Чёрта с два. У тебя был шанс и ты его упустил? Ты грёбаный идиот. Я не делаю таких же ошибок.

Из коридора за защитной дверью послышались шаги, и появился Майкл с Амораккиусом в руке. Меч светился слабым, угрожающим светом.

– Гарри, – сказал он. – Проблемы.

– Что случилось?

– Никодимус собирается убить Анну Вальмон.

– Тогда почему ты здесь?

– Их четверо, а я всего один, – сказал он.

Я достал ключ от наручников и убедился, что он под рукой.

– Дрезден, – напряженно сказала Эшер. – Стоит тебе прикончить электронику, ты всё дело кончишь!

– Люблю, когда шикарная пташка щебечет грязные слова! – весело крикнул Вязальщик сверху.

Я сжал зубы, взял посох в правую руку и сказал Майклу:

– Пошли!

И побежал по коридору.

Глава 35

Коридор за первой защитной оказался в почти сто футов длиной, и я обнаружил, что стоило нагрузке на организм чуть увеличиться, и мои ментальные щиты от боли тут же засбоили. Я стиснул зубы и терпел, пока Майкл двигался без единого усилия. Ну хоть «благодать» на моей стороне, даже поддержала меня разок, когда я закачался.

В конце коридора была ещё одна дверь с выжженной дырой в стене неподалёку, и снова мне в нос ударило зловоние палёной шерсти дженосквы.

Я нагнулся и нырнул в дыру, Майкл последовал за мной, и мы оказались в комнате, две стены которой были покрыты, как мне показалось на первый взгляд, какими-то ящиками, но, посмотрев повнимательнее, я понял, что это охраняемые депозитные ячейки. Полагаю, это были ячейки с минимальным уровнем охраны, в которых люди хранят копии важных бумаг и остального, подходящего по размеру.

Третья стена была сделана из сплошной неподатливой стали, поверхность которой нарушала только стальная дверь с относительно небольшой скромной панелью управления по центру. По мне панель не выглядела высокотехнологичной. Это была просто клавиатура, большой наборный диск и маленький жидкокристаллический экран.

Анна Вальмон стояла перед панелью, все её инструменты были готовы к работе, чехол с ними лежал раскрытый у её ног. В руке она держала что-то вроде крошечного фонарика. И смотрела не на дверь, а на Никодимуса.

Лидер динарианцев стоял в стороне, целясь прямо в Вальмон из своего маленького автоматического пистолета. Дейрдре стояла справа, а Грей – слева от него. Дженосква выглядел как гигантское вонючее размытое пятно на стене между ними.

– Я по-прежнему не вижу проблемы, – сказал Никодимус.

– Проблема в том, – начала Вальмон, нервно стрельнув глазами в мою сторону, – что это не та дверь, что на вашем плане.

– Мои источники безупречны, – возразил Никодимус. – Они заверили меня, что именно указанная дверь была установлена при строительстве банка.

– Очевидно, ваши источники не так умны, как им кажется, – ехидно ответила Вальмон. – Марконе мог тайно поменять дверь уже после установки.

– Тогда откройте эту дверь! – сказал Никодимус и махнул оружием. – И сейчас же.

– Вы не понимаете, – сказала Вальмон. – С чертежами и после целого дня подготовки, я может быть и взломала бы её. Может быть. Это тоже Фернуччи, но индивидуальный заказ, и её конструкция может в корне отличаться. А кроме того, эта дверь...

Меня пронзила ужасная догадка:

– Адские колокола! Она, что, заминирована?

Грей хмуро посмотрел на меня:

– Как вы узнали?

От девушки моего брата, которая несколько лет назад своими глазами видела, как для защиты от злого фоморского мага Марконе оборудовал один из своих бастионов. Там всё было усеяно простыми минами, минами-ловушками и огневыми точками. Томас рассказывал мне об этом. Но Грею я ответил только:

– Как? Я же долбанный чародей, вот как.

Вальмон мрачно мне кивнула и махнула головой в сторону дыры в стене, через которую мы явились.

– Нам повезло, что Эшер не задела их.

Я дотащился до стены и осмотрелся. По краям выжженной дыры виднелись оплавленные края пластикового корпуса, форма которого была мне знакома по прошлому ужасному опыту – противопехотные мины «Клеймор». Они были установлены в стену, между бетоном и гипсокартоном, и обращены в сторону комнаты.

Я сглотнул. Один «клеймор» словно дробовик великана изрыгал при взрыве сотни шариков, разлетавшихся перед ним по широкой дуге. Я насчитал восемь мин, установленных вертикально, по одной на каждый фут. Думаю, между рядами мин тоже было около фута.

Итак. Предположим, Марконе хотел приготовить сальсу из каждого, кто попытается сунуться в его хранилище. Предположим, он прекрасно знал, как трудно ранить большинство сверхъестественных существ. Как бы он с этим разобрался?

С помощью оружия тотального уничтожения, вот как.

Предположим, что на каждом квадратном футе стены по одной мине. Умножим для простоты на триста шариков в каждой, и нас получится огромная долбанная куча круглых кусочков металла, ждущая разорвать нас в клочки. Они будут отскакивать от стальных стен комнаты, грохоча как дробь в жестяном ведре, и любое тело, оказавшееся внутри, превратится в мясной соус.

– Прикольно, – пробормотал я и повернулся к Никодимусу: – Похоже, эта вечеринка закончилась. Вы подготовились недостаточно тщательно.

– Мы не остановимся на достигнутом, – ответил Никодимус, не отрывая глаз от Вальмон. – Открывайте хранилище, мисс Вальмон.

– Это глупо, – возразила Вальмон. – Думаю, с первой дверью я бы справилась. Но об этой я не знаю ничего. Даже если я всё буду делать правильно, всё равно могу задеть что-то, что активирует взрыватель, просто потому, что понятия не имею, где он может находиться.

– Я даю вам три минуты на то, чтобы открыть хранилище, мисс Вальмон. Затем, я вас убью.

– Вы, что, спятили? – возмутилась Вальмон.

– Да адские ж колокола! – сказал я. – Успокойтесь. Цель никуда не денется. Вы не становитесь старше. К чему такая спешка?

Он оскалился:

– Время – понятие относительное, Дрезден. И прямо сейчас его осталось мало. Мы откроем хранилище сегодня. Или мисс Вальмон сделает это, или умрёт.

– Или она активирует мины, и умрём мы все? – выпалил я. – Об этом варианте вы забыли?

– Если вы напуганы, не стесняйтесь, подождите снаружи, – посоветовал он спокойно.

И я понял, что мог бы. Я мог бы выйти из комнаты и утащить с собой Майкла. Вальмон некуда идти, у неё не было других вариантов, и я точно знал, что она сделает перед лицом неминуемой смерти – взорвёт себя в надежде прихватить Никодимуса и Дейрдре. А может, она сотворит маленькое чудо и откроет дверь, и мы вернёмся к тому, с чего начали. Если она умрёт, налёт будет сорван и долг Мэб Никодимусу выплачен или хотя бы отложен, и, если мне повезёт, заодно будет покончено с целой комнатой нехороших людей. Если Вальмон выживет, то мне хуже не будет.

И все, что мне нужно было был сделать, это бросить женщину на съедение волкам. Математика утверждала, что это умный ход.

– Математика никогда не была моим любимым предметом, – пробормотал я. – Майкл, уходи.

Майкл стиснул зубы, но он работал со мной достаточно давно, чтобы доверять в критических ситуациях, и мы оба знали, что даже Амораккиус и самые чистейшие намерения в мире не спасли бы его от взрыва, который подготовил Марконе. Он вышел.

– Я не напуган, – сказал Грей, – И хочу, чтобы все это уяснили. – И тоже вышел из комнаты.

– Что вы делаете, Дрезден? – спросил Никодимус.

– Помогаю. Прекратите трясти часами над душой и дайте поработать спокойно, – сказал я.

Убедившись, что наручники плотно сидят на запястье, подошел к Анне Вальмон.

– Ну, хорошо, – сказал я ей. – Давай возьмемся за дело.

Она вытаращила на меня глаза:

– Что ты делаешь? Уходи!

– Я тебе помогаю. Помогаю открыть эту дверь, не взорвав никого к чертям. Особенно себя. И меня тоже.

Она развернула маленький фонарик и осветила землю у моих ног.

– Стой!

Свет был ультрафиолетовый. Я едва успел остановить ногу, прежде чем она наступила на круг неясных норвежских рун, выведенных на каменном полу. Невидимые в обычном свете, они проявлялись под лучом фонарика Вальмон.

– Звёзды и камни! – выдохнул я. – Это оберег!

Она посветила на пол перед дверью хранилища. Поблизости виднелось не меньше дюжины других обрегов размером с тарелку.

– Так вот в чем отличие этой двери, – сказал я. – По всей чёртовой комнате разбросаны пассивные заклинания.

– Я успела потоптаться по первому, прежде чем его заметила, – сказала она. – И что-то мне подсказывает, что я не тот человек, который может их активировать.

– Посвети-ка опять, – попросил я, и она осветила пол у моих ног. Я наклонился и стал рассматривать оберег, внимательно его изучая. – Ты правильно поняла. Они созданы, чтобы реагировать на ауру практикующего магию. Силы в них немного – для этого нужен порог, а его здесь нет – но достаточно, чтобы уловить всплеск магической энергии.

– Думаешь, достаточно, чтобы активировать взрыватель?

– Определённо.

– Стоит только практикующему магу пройтись под одному из них и... – Вальмон элегантным жестом одновременно растопырила все пальцы левой руки. – Бум!

Вверху закашляла автоматная очередь – один из костюмов открыл огонь из «Узи». Мы с Вальмон одновременно вздрогнули от внезапного звука.

– О Боже, – выдохнула она.

– У нас нет времени, – сказал Никодимус. – Открывайте дверь, мисс Вальмон.

Она сглотнула и посмотрела на меня.

– Посвети мне под ноги, чтобы я видел, куда иду, – попросил я.

Она подняла фонарик, и я запетлял между оберегами, пока не добрался до неё.

– Итак, три вещи, – сказал я. – Во-первых, я не собираюсь сбегать и бросать тебя здесь одну. Во-вторых, я не собираюсь дать ему тебя застрелить. И в-третьих, ты можешь это сделать.

– Я не знаю, могу ли, – тихо прошептала она. – А если эта дверь ещё сложнее первой?

– Этого не может быть, – возразил я.

– Ты этого не знаешь.

– Нет, я в этом уверен, – сказал я. – Из-за того, как магия взаимодействует с технологией. Марконе разбросал слабые заклинания вокруг двери. Какая бы электроника или механика не была внутри этой двери, чем она сложнее, тем быстрее магия в этой комнате разнесёт её и активирует взрыватель. – Я поднял палец. – Эта дверь собрана из более простых частей и гораздо более простой электроники, чем первая. Вот почему она была установлена тайно – не чтобы сделать её неожиданным препятствием, а чтобы скрыть тот факт, что она менее сложна.

Вальмон смотрела на меня нахмурившись:

– Ты уверен?

– Ага, – сказал я. – Ну, ты знаешь, в теории.

– Чёрт, Дрезден, а если ты ошибаешься?

– Что ж, – сказал я, – если так, то ни один из нас этого никогда не узнает. Потому что я никуда не пойду.

Она посмотрела на меня с сомнением.

Я положил ей руку на плечо и сказал:

– Что же произошло с дерзостью женщины, которая украла мои плащ и машину после того, как я спас её от неминуемой гибели? Я помню тебя немного более решительной, чем сейчас.

В её глазах вспыхнул мятежный огонёк, а может, огонёк веселья, или и того, и другого сразу.

 – Я уже и не помню, что всё было именно так.

– Вероятная гибель, – пояснил я и почувствовал, что ухмыляюсь как деревенщина.  – Очень вероятная гибель. Вспомни, Анна, ты ограбила Ватикан, когда воровала Плащаницу. Неужели сложно справиться с дрянным гангстером из Иллинойса?

Она медленно, глубоко вздохнула.

– Весомый аргумент, – сказала она, склоняясь над своими инструментами.

Двигалась она быстро, невероятно профессионально. Она свинтила крышку управляющей панели за полминуты, и несколько секунд спустя уже ковырялась в проводах.

– Ты был прав, – доложила она. – Тут вообще нет чипов и микросхем.

– Можешь открыть? – спросил я.

– Если не наделаю ошибок. Да. Думаю. А теперь тишина.

Пока она работала, наверху раздалось ещё несколько выстрелов. Ответной стрельбы слышно не было, но я был уверен, что громилы Вязальщика не будут палить из оружия просто забавы ради.

Грей скользнул обратно в комнату и обыденно сообщил:

– Они используют оружие с глушителями. Их достаточно много, чтобы устроить большой беспорядок в нашей операции, но пока что они просто зондируют нас.

– Хех, – сказал я. – Зонд.

– Чародей, – немного нетерпеливо произнес Грей, – ты уверен, что хочешь продолжать так давить?

– Да, – ответил я. – Думаю, что да.

– Грей, приготовься, – сказал Никодимус. – Если Вальмон откроет хранилище, ты должен будешь управиться со сканером.

Грей хмыкнул.

– Думаю, мне лучше надеть своё рабочее лицо.

И, как и раньше, он, казалось, затрепетал на одном месте, движением, за которым я не мог уследить, и внезапно Грей исчез и на его месте уже стоял Харви, нервно поглядывая через прожжённый вход в хранилище. Выстрелы зазвучали ближе, и Грей-Харви вздрогнул, бросив быстрый взгляд за спину.

Ха.

– Чёрт возьми, – пробормотала Вальмон, доставая другой инструмент. Она начала ковырять кодовый замок, наблюдая за подрагивающей стрелкой на каком-то сенсоре, пока делала это. – Невозможно работать среди всей этой болтовни.

– Я могу устроить немного белого шума для тебя, – услужливо сказал я и издал что-то вроде: – Хсссссссшшшшшшшшшшшш.

– Спасибо, Дрезден, за ещё один отвлекающ... – её глаза широко распахнулись от внезапного ужаса, и она затаила дыхание.

Я почувствовал, как мой позвоночник окостенел от предчувствия. Если все эти клейморы придут в движение, мой плащ совершенно точно не сможет защитить меня от такого количества летящего металла. Я сжал зубы.

Вальмон посмотрела на меня и оскалилась в улыбке тигрицы, сказав:

– Попался! – затем она нажала последнюю кнопку резким движением, и дверь хранилища издала зловещий щелчок. Она повернула ручку, и огромная дверь тяжело распахнулась. – И впрямь дрянной гангстер из Иллинойса.

– Ещё раз посвети ультафиолетом на обереги, – попросил я.

– Принято! – отрапортовала Вальмон.

– Грей! – позвал Никодимус.

Грей-Харви довольно ловко проскакал между оберегами, освещаемыми Вальмон, и вошёл в дверь хранилища.

Я пошёл за ним, навострив все мои чувства на поиски других магических ловушек, которые могли нас ждать в хранилище джентльмена Джонни Марконе.

Оно было огромно. Пятьдесят футов шириной. Сто футов длиной. Вдоль стен шли двери из стальных прутьев, которые остановили бы даже Кинг-Конга. На каждой из дверей висела стальная табличка с номером и именем. Первая справа гласила: «Лорд Рейт—00010001». Помещение за ней было завалено коробками, размером подходящими для больших картин, ящиками, похожими на сейфы, и несколькими поддонами со связками стодолларовых купюр, сложенными в четырёхфутовые кубы и завёрнутыми в прозрачный полиэтилен .

У комнаты с другой стороны от нас имелась табличка с надписью: «ФЕРРОВАКС—00010002». И она была заполнена рядами закрытых несгораемых сейфов.

И вдоль каждой стороны хранилища было расположено ещё по одиннадцать комнат.

В промежутках между дверьми располагались сберегательные ячейки, полки, загруженные драгоценными произведениями искусства и ещё большим количеством огромных кубов денег, которые я не хотел даже начинать считать.

Там было состояние маленькой страны. А возможно, не такой уж и маленькой.

И единственная здесь дверь с маленькой компьютеризированной глазосканирующей штуковиной была в самом-самом дальнем конце хранилища, в центре задней стены – Камера Хранения Подземного мира.

– Похоже, что это оно, – сказал я.

Грей-Харви так ничего и не ответил, и я покосился на него. Он медленно осматривал всё хранилище.

– Это – просто деньги. Сохраняй спокойствие и оставайся в игре, – сказал я.

– Я ищу стражей и мины-ловушки, – сказал он.

– О, ну продолжай, – хмыкнул я.

– Я не должен быть здесь, – едва слышно пробормотал Грей. – Это глупо. Меня поймают. Меня точно поймают. Кто-то за мной придёт. Все эти штуки достанут меня.

Я адресовал ему удивленный взгляд.

– Эй, что?

Грей моргнул и посмотрел на меня:

– А?

– Чего ты там бормочешь? – спросил я.

Он слегка нахмурился. Хмурый взгляд превратился в гримасу, и он потёр лоб.

– Ничего.

– Чёрта с два ничего, – возразил я.

– Я сейчас слишком Харви, – сказал он. – А он очень сильно не любит подобные ситуации.

– Эм, – сказал я. – Что ты имеешь в виду под «слишком Харви»?

– Такое глубокое преобразование не для чайников, – ответил он. —Тебе не о чем волноваться. Верь мне.

– С чего бы мне это делать?

Его голос стал раздражённым:

– Потому что я долбанный оборотень и я единственный, кто знает, вот почему, – он посмотрел на меня. – Лучше подожди здесь. Наручники или нет, но эти сканеры сетчатки ужасно капризны.

– Я буду неподалеку, – сказал я и начал отходить к дальней стене хранилища. Я не сомневался, что Грей прав насчёт сканеров, но был не настолько доверчив, чтобы выпустить кого-то вроде него из поля зрения, если мог этого не делать. Я остановился в тридцати-сорока футах от задней стены хранилища, и Грей-Харви скользнул к панели. Он поднял руку и набрал на клавиатуре последовательность из двенадцати или пятнадцати цифр, да так быстро, словно пальцы двигались чисто рефлекторно. Стоило ему закончить, как панель повернулась, и выехала небольшая трубка. Он наклонился вперёд и заглянул в неё, последовала вспышка красного света. Он, моргая, выпрямился, и секундой спустя раздался тихий щелчок.

– Была не была, – сказал он и повернул ручку двери в защищённую комнату.

Дверь в смертное хранилище бога подземного мира (промаркированная АИД-00000013) открылась гладко и беззвучно. Мне пришлось бы приложить больше усилий, чтобы открыть холодильник Майкла.

Грей повернулся ко мне, вернулся в свой облик, и рот его искривился в невероятно самодовольной ухмылке.

– Чёрт, а я хорош.

– Хорошо, – сказал я. – Приведи всех остальных. Я подготовлю Путь.

Грей повернулся было идти, но остановился и посмотрел на меня.

– Если бы я хотел угробить всё дело, – заметил я, – то мог бы это сделать много раз за последние двадцать минут. – Я перешел на маниакально-неопределённый европейский акцент и сказал: – Мы пройдём насквозь!

– «Чёрная дыра»? – недоверчиво переспросил Грей. – Никто не цитирует «Чёрную дыру», Дрезден. Никто даже не помнит, что это.

– Фигня. Эрнест Боргнайн, Энтони Перкинс и Родди МакДауэлл вместе в одном фильме? Бессмертно.

– Родди МакДауэлл всего лишь озвучил робота.

– Да. И роботы были потрясающими.

– Дешёвая имитация «Звёздных войн», – усмехнулся Грей.

– Одно не обязательно исключает другое, – возразил я.

– Я беспокоился не о том, что ты испортишь миссию, – сказал он. – Я боялся, что ты можешь возомнить себя эдаким Робин Гудом, противостоящим персонажу этого Марконе.

– Сомневаюсь, что это сделает его ещё злее, чем он и так будет, – парировал я. – Но взлом этого хранилища – не наше дело.

Грей изучал меня некоторое время, затем кивнул.

– Точно. Я приведу команду, – он повернулся и припустил ко входу в хранилище...

...и был внезапно выдернут из хранилища резкой и тяжёлой силой.

– Да, это точно не может быть хоро... – начал было я.

Не успел я договорить, как в хранилище влетела Тесса, невероятно быстрая и ужасающе сильная в своем обличье богомола, и захлопнула дверь у себя за спиной. Её задние ноги провернули механизм, который позволял открывать и закрывать дверь изнутри, и замок тяжёлой двери хранилища закрылся с довольно безапелляционным щелчком.

Внезапно единственным источником света в помещении оказались маленькие лампочки вдоль стен, которые безумным блеском отражались в тысяче фасеточных глаз богомола.

– Ты! – с ненавистью произнес ее двойной, жужжащий голос. – Это всё твоя вина.

– Что? – спросил я.

Моя рука потянулась к шипастым наручникам на запястье... и замерла. Майкл и остальные всё ещё были снаружи, в заминированной комнате охраны. Если я начну швыряться магией, даже на таком расстоянии, я почти наверняка активирую античародейскую ловушку Марконе, встроенную в неё.

– Неважно, – выплюнула Тесса. – Твоя смерть прекратит это всё даже легче, чем смерть финансиста.

И затем разъярённый рыцарь Тёмного динария бросилась на меня на невероятной насекомьей скорости – и если я буду сражаться с ней с помощью магии, я отправлю своих друзей прямиком на тот свет.