Текст книги "Грязная игра (ЛП)"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

Глава 21

Я едва успел доехать до скотобойни, как коробка передач арендованного автомобиля окончательно отдала концы.

Как ни странно, это меня ободрило. Я уже давно не ломал машин своим чародейством. И хорошо, что это не произошло с арендованной тачкой какого-нибудь более милого парня. На мгновение я почувствовал внезапную сильную тоску по моему старому «фольксвагену», в чем было столь же мало смысла, как во всем том, что я сегодня делал. Голубой Жучок был неудобным и тесным, и в нем подозрительно пахло, не говоря о том, что он был собран из раскуроченных останков нескольких разных «фольксвагенов» шестидесятых годов, а я, должно быть, выглядел абсолютно по-идиотски, скрючившись за его рулем. Но Жучок был моим, и хотя он не гонял как гоночная машина, всё-таки ездил большую часть времени.

Утрись, арендованная тачка! Встроенный голосовой GPS не протянул и двух кварталов.

– Джордан! – заорал я как только вошел, затем бросил бумажный пакет с парой чизбургеров в динарианского оруженосца: – Жрачка, приятель. Она горячая, так что следи, чтобы сыр не обжёг язы... Ах, да. Прости.

Джордан сердито посмотрел на меня и принялся возиться с пакетом и дробовиком, пока не пристроил поудобнее то и другое.  Я сделал приветливое лицо, похлопал его по плечу и потопал дальше. Поравнявшись с охранником на следующем посту, я сказал:

– А ты не получишь чизбургеров. Ты никогда не был со мной так доброжелателен, как Джордан.

Охранник хмуро посмотрел на меня, и, само собой, промолчал. Но это была лишь показуха. Никто не может устоять перед моим блефом и мужественным обаянием. В глубине души он хотел быть моим другом. Я просто уверен.

Когда я спустился на первый этаж скотобойни, Кэррин подняла глаза от длинного рабочего стола, полностью заваленного оружием. Она следила за моим приближением, и на её лице промелькнуло выражение  одновременно настороженности и… некоторого недоверия.

– Гарри? – спросила она, когда я спускался по последним ступенькам.

– А кто же еще? – спросил я. – Ну разве что этот придурок Грей, правда он слишком занят, притворяясь Харви, чтобы быть мной.

Я достал еще один пакет из «Бургер Кинга» и плюхнул его на стол перед Кэррин, затем забросил купленный на распродаже армейских товаров вещмешок обратно на плечо.

 – Подумал, ты можешь быть голодна.

Она кинула взгляд на пакет фастфуда:

– Не уверена, что настолько изголодалась.

– Эй, полегче, Энни Оукли! Ты правда это сказала? Прямо мне в лицо?

Улыбка медленно расплылась по ее губам и добралась до глаз:

– Гарри.

– Я... – выдохнул я. Разговор с Майклом заставил меня чувствовать себя почти на двадцать тонн легче, во всяком случае, внутри.

– Да. Похоже на то, – я почувствовал, что моя улыбка исчезла. – Харви мёртв.

Её лицо посерьёзнело, а взгляд обежал меня, остановившись на руке:

– Что случилось?

– Полония Лартесса заявилась с отрядом солдат-вурдалаков и замочила его, – сказал я. – Если только это не сделала Дейрдре. Или Грей. Я был по уши занят вурдалаками, когда это произошло.

– Кто помог тебе с рукой?

– Хороший человек, – сказал я.

Кэррин уставилась на меня на секунду, а потом ее брови взметнулись вверх:

– Вот как,  – сказала она и ее глаза блеснули. – Это многое объясняет.

– Ага, – сказал я покачиваясь на носках. – Дело в том, что кто-то пытается натянуть нас с нашей работой даже прежде, чем мы начнём.

– Какое безобразие.

Я хмыкнул.

– Если Тесса пытается остановить Никодимуса, я хотел бы знать, почему.

– Потому что она его жена? – предположила Кэррин сухо.

– Согласен, этого достаточно для мести, но... Не знаю. Ненавижу работать вслепую.

– И что нам теперь делать?

Я пожевал губу и сказал:

– Для нас ничего не меняется. Кроме...

– Кроме чего? – спросила она.

– Кроме того, что кто-то должен ответить за смерть Харви, когда мы закончим.

– Ага. Я прослежу за этим.

Я внимательно осмотрел стол.

– «Узи», – отметил я.

– Классика, – пояснила Кэррин. – Простые, надёжные, долговечные и не штурмовые винтовки.

Это было хорошо для невинных мирных жителей Чикаго. Пистолетные патроны и рядом не могли пробить десяток случайных стен и убить какого-нибудь бедного олуха, сидящего в своей квартире за два квартала. Это не значило, что «Узи» не были безумно опасны – просто менее опасны, чем куча АК-47. Никодимус не делал ничего сгоряча. Либо он купил то, что легко было достать, либо он зачем-то пытался уменьшить сопутствующий ущерб.

– Головорезы Вязальщика умеют обращаться с «Узи»? – спросила Кэррин.

– Думаю, да. В прошлый раз они без труда похватали оружие. Надо выяснить у Вязальщика.

– Выяснить у Вязальщика что? – спросил Вязальщик, появляясь из дальнего конца цеха. В одной руке он нёс бутерброд, а в другой – стаканчик с чем-то вроде чая.

– Помяни чёрта, – сказал я.

Вязальщик изобразил передо мной церемонный поклон, махнув бутербродом.

– Ваши... люди. Они умеют обращаться с «Узи», или им нужен инструктаж? – спросила Кэррин.

– Они справятся, – ответил он уверенно и даже нагло. – Не требуйте от них разобрать или починить один из них, или остроумной фразы перед выстрелом, но нажимать на спусковой крючок и перезаряжать они мастаки.

Его пронзительные глазки-бусинки замерли на шине на моей руке.

 – Кто-то тут не умеет жить дружно?

Его глаза оторвались от меня и начали бегать по бойне. Я почти видел, как он считает в уме. Один Гарри, нет Дейрдре, нет Грея.

– Они в порядке, – успокоил его я. – Мы натолкнулись на кое-какое сопротивление на пути к нашему бизнесмену.

– Погоди! – сказал Вязальщик, подняв два пальца. Он развернулся и ушёл, жуя свой бутерброд, и вернулся через пару секунд с Ханной Эшер на буксире. Эшер изменила своему свитеру в пользу майки, и выглядела так, словно её оторвали от беговой дорожки. Она быстро дышала и блестела от пота. Пара кусочков пепла застряла в тонких волосках на её предплечьях и запачкали одну щёку. Как и прежние, её новый образ был на редкость интригующим – парню легко было представить, как она выглядела бы во время...

– Ну, вот, – сказал Вязальщик. – Можешь продолжать.

– Мы следили за бизнесменом, – продолжил я. – Объявилась жена Никодимуса с командой из вурдалаков и направилась за ним. Бизнесмена убили.

– Это его жена сделала? – спросила Эшер.

– Женщины, – сказал Вязальщик с презрением.

Кэррин и Эшер одновременно посмотрели на него.

Он сложил руки на груди.

– Я на сто лет старше любого из вас, шушера. И я останусь при своем мнении.

– Я совершенно уверен, что я Харви не убивал, – сказал я. – Печёнкой чувствую, что это и не Грей. Кроме этого, я знаю не больше вашего.

– Ну, что я говорил? – сказал Вязальщик и по-заговорщицки кивнул мне. – Женщины.

Кэррин одарила меня очень пристальным взглядом.

Я прокашлялся:

– Потому что самка зверя смертоноснее самца? – процитировал я Киплинга.

Кэррин фыркнула и взяла следующий «Узи».

– Я не понимаю, почему жена Никодимуса пытается сорвать его планы? – спросила Эшер.

– Может, она хочет увести работу, – задумчиво предположил Вязальщик. – Это куча денег.

– Не, – сказал я. – К деньгам она равнодушна.

– Этого я и боялся. Что-то личное?

– Скажем так, слово «неблагополучный» даже рядом не лежало с этой семейкой.

– Охренеть! – сказал Вязальщик. – Почему все вмешивают свои хреновы личные дела? Никакой хреновой профессиональной гордости. – Он глянул на меня. – У нашей хреновой компании в том числе.

– Не выражайся, – поморщилась Эшер.

– Отвали, – ответил он. – Где Дейрдре и Грей?

– Грей изображает бизнесмена, – ответил я. – Где Дейрдре – я без понятия.

Вязальщик зарычал.

– Эй, кто-нибудь ещё следит за тем, сколько коз в загоне? – спросила Эшер.

– Восемь, – хором ответили Кэррин с Вязальщиком.

Я сделал примерный расчёт:

– Оно съедает одну козу за раз.

На меня посыпались косые взгляды.

Я пожал плечами.

– Здесь что-то есть. Это очевидно.

Эшер с Вязальщиком принялись оглядывать цех. Эшер обхватила себя руками, словно ей вдруг стало зябко.

– Оно большое, – заметила Кэррин спокойно, – если ест так много.

 – Ага, – ответил я.

– И тихое.

– Ага.

– И очень, очень быстрое.

Вязальщик покачал головой:

– Охренеть.

– Что это такое? – спросила Эшер.

– Есть всякие варианты, – сказал Вязальщик. – И ни одного хорошего. – Он покосился на меня: – Думаешь, мускулы?

– Может, там, куда мы идём, нам понадобится нечто с такой физической силой, – сказал я.

Эшер нахмурилась:

– Или, может, оно здесь, чтобы убрать нас после того, как работа будет закончена.

– Если это правда, то мы не получили бы и шанса узнать об этом, – сказала Кэррин.

– Если только Никодимус не хочет, чтобы мы так думали, – сказал Вязальщик.

Мы. Мне понравилось как это прозвучало. Чем больше людей окажется на моей стороне, когда говно полетит на вентилятор, тем лучше.

– Давайте не будет лезть в эту кроличью нору, – предложил я. – У нас и так достаточно проблем и без паранойи.

– Вот именно, – сказал Вязальщик. – Работа на двадцать миллионов каждому, невидимое чудовище, шныряющее кругом, и психованная бывшая, пытающаяся сорвать нашу попытку натянуть чёртова греческого бога. Разве у нас есть причины для паранойи?

– Глядите, – начал я, – в лучшем случае это значит, что Никодимус просто не рассказывает нам всего.

– Это мы и так знали, – сказала Эшер.

Я пожал плечами:

– А в худшем случае, кто-то из нас передает информацию кому-то из противников.

Эшер прищурилась:

– Чья бы корова мычала.

Я замахал рукой:

– В данный момент я играю по правилам. От начала и до конца. Иначе Мэб получит мою голову. – Ну, технически, она получит кусочки, на которые её разорвёт, но не стоило углубляться в детали. – Я не собираюсь пускать наш поезд под откос

Эшер выглядела скептически. Вязальщик выглядел задумчиво. Кэррин закончила осмотр очередного «Узи» и взяла следующий.

– Эш-моя-детка, – пробормотал Вязальщик и кивнул головой в сторону дальнего конца цеха.

Она кивнула, и они вдвоём направились туда плечом к плечу, тихо переговариваясь.

Кэррин проводила их взглядом, а затем спросила меня:

– Как ты думаешь, о чём они говорят?

– О том же, что и мы, – ответил я. – Гадают, когда и кто вышибет почву у них из-под ног и как им это пережить.

 – Или думают о том, чтобы вышибить её самим, – сказала она.

– Или так, – согласился я. – Но... они не будут этого делать пока не получат свои мешки с драгоценностями.

– С чего ты взял?

– Вязальщик. Он наёмник, простой и предсказуемый.

– Или он хочет, что мы так думали.

– Или так, – сказал я и медленно выдохнул. – Вся штука в том, чтобы выяснить, кто из них не тот, кем кажется.

– Кто из них? – спросила Кэррин, уверенно прикасаясь руками к оружию. – Да все они.

– И то верно, – согласился я. – Но будем искать мотивы. Кто лучше выполнит домашнее задание и поймёт, что хочет другой, тот и выиграл.

Уголки ее рта дёрнулись:

– Тогда  у нас проблемы. Потому что твои  мотивы… определённо никогда не были тайной, Гарри.

– Это для тебя, – сказал я. – Для кого-то вроде Никодимуса, я, должно быть, выгляжу как полнейший псих.

Кэррин хихикнула:

 – А знаешь что? Я думаю, ты, наверное, прав. – Она взвела затвор «Узи», поймала вылетевший патрон, затем положила оружие на стол и кивнула: – Вот и всё. Все сорок.

Я хмыкнул.

– Какой-то из библейских парней собрал армию из сорока воинов или типа того?

– Гедеон. У него было три сотни.

– Я думал, это у спартанцев.

– И у спартанцев тоже, – подтвердила Кэррин. – Если не считать, что у них было около четырёх тысяч других греков в дополнение к их трём сотням.

– Триста лучше смотрятся в фильме.  Но у кого же тогда было сорок парней?

– Столько дней и ночей дождь поливал Ноев ковчег.

– Да ну? У кого-то точно было сорок парней.

– Али-Баба?

– У него не было сорока парней – он обдурил сорок парней.

– Наверное, ты опять вспомнил какой-то мультфильм, – сказала Кэррин.

– Наверное, – согласился я и уставился на пушки. – Сорок  этих демонов в костюмах. С «Узи».

Она поморщилась.

– Да. Только чтобы вставить патроны во все магазины, мне понадобится часа три.

– Что это за цель такая, что для нападения на неё нужно сорок демонов-солдат с автоматами?

Кэррин покачала головой:

– Военный объект?

Я хмыкнул.

– Никто не набирает столько оружия, если не собирается его использовать, – сказала Кэррин. – Если дело дойдёт до того, что головорезы Вязальщика начнут стрелять в людей...

– Мы точно не будет стоять рядом и просто наблюдать, – заверил я её.

– Хорошо, – кивнула она и скривила рот в брезгливой гримасе. – Если ты бросишься их спасать, разве это не расстроит Мэб?

– Её Мороженое Величество может расстроиться, но если она станет утверждать, что удивлена, я рассмеюсь ей в лицо.

– Но она может убить тебя из-за этого, – сказала она тихо.

– Как будто она раньше не пыталась, – ответил я по возможности дерзко и уверенно.

Кэррин отвернулась резче, чем следовало. Дело не дошло до стряхивания слёз с ресниц или чего-нибудь вроде того, но на секунду она стала выглядеть на десять лет старше. Она кивнула, словно собиралась что-то сказать.

– Кэррин? – спросил я.

Она тряхнула головой и сказала:

– Мне нужно зарядить все эти магазины.

– Тебе помочь?

– Конечно.

Мы занялись установкой девятимиллиметровых патронов в сто двадцать магазинов на тридцать два. Восемьдесят шесть сотен патронов или около того. Даже с приспособлением для быстрого снаряжения магазинов это требовало времени, и мы работали в солидарной тишине, иногда нарушаемой шагами охранника или всё более тихими ритмичными глухими ударами, доносившимися из дальнего конца цеха – Эшер, видимо, практиковалась в своем заклинании для пробивания стен.

Стоило нам закончить, как с противоположной стороны раздались шаги, и, подняв голову, я увидел Никодимуса, марширующего в нашу сторону с парой охранников, семенящих за его спиной. Рядом шла Дейрдре в своей человеческой форме с лицом, на котором можно было прочесть только одно недружелюбие.

– Оружие готово? – спросил он Кэррин, даже не остановившись.

– Всё готово.

– Отлично. Прошу к столу для переговоров.

– Зачем? – спросил я. Моя левая рука годилась только для того, чтобы держать магазин, пока я его заряжал, и пальцы правой руки теперь саднило.

Прошедший мимо Никодимус оглянулся на меня через плечо, и его глаза задержались на шине.

– Грей вернулся. Пора поговорить о нашей цели.

Глава 22

Мы вновь собрались за столом для переговоров, и Анна Вальмон скользнула на сидение рядом со мной.

– Привет! – сказал я. – Как там твои нырки?

Она посмотрела на меня и слегка улыбнулась:

– Я в этой команде «проныра». Проныра – это тот, кто может пролезть в такое место, куда ты сам бы не добрался. – Её голос стал насмешливым: – А нырки – это из другой оперы.

– Хорошо, понял, – сказал я прищурившись и кивая. – Ну и как там твои пролазки?

Вальмон хихикнула.

– Должна признать, что мне самой не терпится стать первой, кто справится с одним из монстров Фернуччи.

– А ты сможешь?

Она медленно кивнула:

– Думаю, да.

Неторопливой походкой вошёл Грей, точно такой же, каким он был этим утром, и сел за стол.

– К порядку, пожалуйста! – объявил Никодимус, пока Грей усаживался рядом с Дейрдре. – Мы быстро закончим, затем будет перерыв на обед, если никто не возражает.

– Я не возражаю, – протянула Эшер. Она выглядела более потной и испачканной чем пару часов назад, но выражение её лица было явно самодовольным. – Я просто ненасытна.

– Как я вас понимаю, – сказал Никодимус. –  Дейрдре?

В очередной раз Дейрдре обошла стол с папками, озаглавленными просто «ЦЕЛЬ».

– Я хотел спросить, – начал я, – ваш генеральный план включает в себя медицинскую страховку?

– Дрезден... – вздохнул Никодимус.

– Потому что такой вещи, как страховка, сейчас придают всё больше и больше значения. В смысле, я понимаю, что правительство хочет как лучше и всё такое, но все эти бюрократы, если честно...

Никодимус продолжал смотреть на меня.

– Застраховать жизнь тоже не помешало бы. – Я посмотрел на Эшер и подмигнул: – Может, нам стоит устроить забастовку, пока не получим полис пожизненного страхования на случай смерти?

Эшер мельком ухмыльнулась мне и произнесла:

 – Я всегда думала, что страховаться – это всё равно что делать ставки на свой проигрыш.

– Нет, – сказал Вязальщик. – По моему опыту, вы просто должны вести себя осторожно.

– Дети, – со вздохом сказал Никодимус. – Можем мы уже сосредоточить на деле?

– Но мне ещё даже не представился шанс подёргать Дейрдре за косички, – сказал я

Дейрдре сердито посмотрела на меня, её глаза метали искры.

– Ладно, ладно, – сказал я и заткнулся.

– Каждый из вас, – начал Никодимус, – принёс к этому столу свою часть того, что нам понадобится для достижения конечной цели – хранилища № 7 во владениях повелителя Подземного мира.

– В смысле, Аи...

– Не могли бы вы не произносить его имя в течение следующих двадцати четырёх часов или около того, пожалуйста, мистер Дрезден, – произнёс Никодимус страдальческим тоном. – Если вы, конечно, не предпочитаете, чтобы он ждал нас всех к себе в гости? Конечно, вероятность того, что он услышит кого-то из нас, исчезающе мала, но мне кажется разумным предпринять несколько упреждающих действий.

– Ну, как хочешь, – сказал я. Наверное, этот Аид сильно избалован вниманием. Все эти книжки и фильмы про него, и лекции по мифологии, которые читают по всему миру. Полагаю, он слышит, как произносят его имя, в том или ином виде, десятки, если не сотни тысяч раз в день.

Каждое упоминание имени могущественного сверхъестественного существа – это вроде как послать ему сообщение на пейджер или свистнуть, чтобы обратил внимание. Будь у меня телефон, который не ломался бы больше часа, отвлекающий меня десять тысяч раз в день, я бы забросил эту штуку куда подальше. И важные сверхъестественные существа, особенно такие похожие на людей греческие боги, наверняка поступили бы так же. Велики шансы, что я мог сидеть и трепаться час или два, упоминая его имя, но он даже не заметил бы горсточку моих сообщений среди всех остальных. Требовалось непрерывное намеренное повторение, как правило, не менее трёх раз, чтобы сигнал пробился сквозь шум.

Но, с другой стороны... всегда есть шанс, что именно на моё упоминание Аид случайно решит ответить. И это было бы совсем плохо. Поэтому я заткнулся, хотя и нахамил Никодимусу.

– Как только мы добёремся до входа в хранилище в Подземном мире... – начал Никодимус.

Я поднял руку и спросил:

– Можно вопрос?

Левый глаз Никодимуса начал дёргаться.

Я не стал ждать разрешения:

– Планируете просто так взять и завалиться к хранилищу через Проход? Чёрт, даже Гераклу такое не под силу. Ему пришлось совершить целый подвиг, чтобы добраться туда. Там было про собаку и ещё чего-то. Что, думаете, мы просто перепрыгнем через все укрепления вокруг владений короля Подземного мира?

Все вокруг навострились, даже Грей. Они смотрели на Никодимуса и ждали ответа.

– Да, – ответил Никодимус ледяным тоном.

– Вот так просто, да? – сказал я.

– Когда мы доберёмся до хранилища, – продолжил Никодимус, словно мой вопрос был слишком банален, чтобы тратить на него время, – от цели нас будут отделять трое ворот: врата Огня, врата Льда и врата Крови.

– Весело, – заметил я.

– Само собой, Эшер была выбрана за её владение огнём. А вы, Дрезден, как Зимний рыцарь, само собой, займётесь вратами Льда.

– Это, само собой, понятно, – сказал я. – А что насчёт врат Крови?

Никодимус вежливо улыбнулся.

Ну, конечно. Старина Ник, наверное, пролил больше крови, чем все мы вместе взятые, за исключением Дейрдре.

– Что именно из себя представляют эти ворота?

– Если бы я знал это, мне не пришлось бы нанимать надоедливых экспертов, – ответил Никодимус. – Каждый из нас займётся своими воротами, остальная команда будет помогать как сочтёт нужным. После того, как мы закончим, мы окажемся в хранилище. Оно довольно большое. У вас будет несколько минут, чтобы взять то, что вы посчитаете нужным. По истечении оговоренного времени, я ухожу. Любой, кто останется, может пенять на себя.

Я снова поднял руку и снова не стал ждать разрешения задать вопрос:

 – А за чем вы охотитесь?

– Прошу прощения? – спросил Никодимус.

– Да, вы, – повторил я. – «Хранилище № 7» звучит как ужасно точный адрес. И вам не нужны деньги. Поэтому я хочу спросить: что такое вам понадобилось именно там?

– Это совершенно вас не касается, – ответил Никодимус.

– Нет, чёрт возьми! – фыркнул я. – Мы все подставляем свои шеи, и если что-то пойдёт не так, разгневанный бог окажется у нас на хвосте. Я хочу знать, что там такого ценного – ценней, чем двадцать миллионов. Кроме того, много чего может пойти не так. Может, ты по пути откинешь коньки от чьей-нибудь руки, и я, может, захочу забрать эту штуковину себе.

Вязальщик согласно забормотал, Кэррин и Вальмон закивали. Даже Эшер выглядела заинтересованной. Грей в задумчивости поджал губы.

– К тому моменту, как мне настанет конец, все вы уже будете мертвы, – сказал Никодимус спокойно.

– Ну, сделай мне приятное. Это дело уже начинает пованивать. Разумные люди ушли бы уже после того, что случилось сегодня.

За столом поднялась новая волна шёпота, а Вальмон спросила:

– А что случилось сегодня?

Я рассказал ей о Тессе, её вурдалаках, Дейрдре и Харви. Губы Вальмон сжались в линию. Она лучше многих знала, что остаётся от смертного после встречи с денарианцем, а два из трёх подозреваемых были рыцарями Монеты.

– Это не имеет отношения к нашей миссии, – сказал Никодимус.

– Чёрта с два не имеет, – ответил я. – Не скажу за всех, но последняя вещь, которая мне нужна – это полоумная бывшая, лезущая в наши дела в приступе мести.

– Не в этом дело, – продолжал возражать Никодимус.

– Тогда в чём же? – спросил я. – Я всю свою жизнь имею дело с Белым Советом и привык, что ко мне относятся, как к грибу...

– Как относятся? – удивилась Эшер.

– Держат в темноте и кормят дерьмом, – тихо пояснил Вязальщик.

– А-а-а.

– ...но это переходит все границы, даже по моим меркам. Вы просите поверить в план проникновения в неприступное хранилище. Поверить, что наша доля будет ждать рядом с тем, что нужно вам. Поверить в то, что Тесса не объявила нам всем джихад, но не объясняете, в чём дело. – Я прошёлся взглядом по столу с моим криминальными подельниками. – Доверие – это улица с двусторонним движением, Никодимус. Пора дать что-то.

– Или что вы сделаете?

– Или, может, мы все бросим эту кучу пустых обещаний, не подтверждённых ни кусочком доказательств, – сказал я.

Никодимус сощурился:

– Дрезден и его женщина, само собой, заодно.

Кэррин нахмурилась.

Но Никодимус не обращал на неё внимания:

– А как насчёт остальных?

– Он говорит дело, – тихо ответила Вальмон.

Эшер сложила руки и нахмурилась.

Вязальщик вздохнул:

– Двадцать. Миллионов. Бабок. Подумай, девочка.

– Мы не сможем их потратить, если умрём из-за того, что положили головы на плаху и позволили их отрубить, – ответила Эшер твёрдо.

Никодимус кивнул:

– Грей?

Грей постучал кончиками пальцев по губам и сказал:

– Меня беспокоит личностный аспект этого вмешательства. Работа такого рода требует чистого профессионализма. Команды.

Вязальщик согласно хмыкнул.

– Я никогда не бросаю работу, если на неё согласился. Вы знаете мои правила, Никодимус, – продолжил Грей. – Но я пойму, если так поступит другой профессионал, у которого нет таких жёстких стандартов и таких талантов, как у меня.

Никодимус целую секунду задумчиво разглядывал Грея:

– Что вы скажете, как профессионал?

– Чародей говорит дело, – сказал Грей. – Он назойливый и упрямый, как осёл, но он не глуп. На вашем месте, я бы инвестировал некоторую долю доверия, чтобы уравновесить ваши требования.

Какое-то время Никодимус размышлял над его словами, а затем кивнул головой:

– Нельзя просто взять и нанять эксперта, а потом игнорировать его мнение, – произнёс он и повернулся к остальным: – Хранилище № 7 содержит помимо обычных отделов с золотом и драгоценностями несколько предметов поклонения западных религий. Я собираюсь взять там чашку.

– Чё? – спросил Вязальщик.

– Чашку, – повторил Никодимус.

– Все это – из-за чашки, – повторил Вязальщик.

Никодимус кивнул.

– Простая керамическая чашка, похожа на чайную, но только без ручки. Довольно старая.

Я разинул рот, и почти тут же у меня перехватило дыхание.

Грей поджал губы и присвистнул.

– Подождите-ка, – сказала Эшер. – Вы говорите о том, о чём я думаю?

– Иисус, Мария и Иосиф, – тихо пробормотала Кэррин.

Никодимус повернул лицо в её сторону:

– Я прошу вас, мисс Мёрфи.

Она одарила Никодимуса маленькой недоброй улыбкой.

Вязальщик сообразил секундой позже:

– Чёртов Святой Грааль? Вы издеваетесь?

Вальмон повернулась ко мне, нахмурившись:

– Он, что, существует?

– Он существует, – ответил я, – но был утерян больше тысячи лет назад.

– Не утерян, – невозмутимо поправил меня Никодимус, – а помещён в коллекцию.

– Чаша, в которую была собрана кровь Христа, – задумчиво проговорил Грей и посмотрел на Никодимуса: – Так зачем вам эта старинная вещь?

– Сентиментальная ценность, – ответил Никодимус с бесхитростной улыбкой и поправил узкий шнурок своего серого галстука. – Я иногда собираю такого рода артефакты.

На самом деле это был вовсе не галстук. А просто затянутый в петлю кусок старой верёвки... той самой, на которой повесился Иуда, предав Христа, если я, конечно, ничего не путаю. Она делала Никодимуса практически неуязвимым. Не уверен, что ещё кому-то в мире было известно то, что знал я: верёвка не защищала Никодимуса от самой себя. Я почти задушил его ею при нашей последней встрече – отсюда и его погрубевший голос.

Было непохоже, что Грей поверил такому ответу, но это не помешало ему удовлетворится им. Он оглядел комнату и произнес:

– Ну вот. Теперь вы знаете больше, чем раньше. Этого хватит?

– А Тесса? Почему она не хочет, что бы вы гонялись за Граалем? – спросил я.

– Она хочет его себе, конечно, – ответил Никодимус. – Но я разберусь с ней, прежде чем мы  начнём. Тут нечего обсуждать. Я даю вам свою личную гарантию.

Грей развёл руками:

– Ну вот, я удовлетворён, – сказал он. – Вязальщик?

Маленький коренастый человек задумчиво прищурился и медленно кивнул.

– Эш?

– Ну, ладно, – ответила Эшер. – Без проблем. Для меня этого пока достаточно.

– Но... – начал я.

Эшер закатила глаза:

– О, не будь таким плаксивым маленьким... – Она повернулась к Вязальщику: – Жлобом?

– Жлобом, – согласился он.

– Не будь таким плаксивым маленьким жлобом, Дрезден, – повторила Эшер. – Я проголодалась.

Чем больше я вынуждал Никодимуса уступать, тем сильнее падал его авторитет. Но чем больше остальные будут защищать его, тем больше влияния ему удастся сохранить. Пора попробовать другой подход.

– И ты тут такая не одна, – обратился я к Эшер и указал на козий загон: – Прежде чем двинуться куда-нибудь, я хочу знать, что истребляет коз.

– Ах, это, – сказал Никодимус.

– Да это.

– Это важно?

Я сердито посмотрел на него.

– Типа того, – сказал я. Затем, подумав немного, продолжил уже громче: – Какую бы большую, уродливую, вонючую и глупую штуку вы здесь ни держали, я думаю, она не из нашей компании. Учитывая нашу цель, я не вижу смысла брать с собой безмозглую гору мышц.

Грей поморщился.

Я почувствовал его почти сразу. Волосы на моём затылке вдруг начали пытаться ползти вверх по голове. Меня почти полностью охватило ощущение чистейшего страха, совершенно инстинктивная реакция на сообщение от моего примитивного заднего мозга: «Крупный хищник пялится на тебя».

– Да уж, вот теперь я привлёк твое внимание, – пробормотал я себе под нос. Затем повысил голос и обратился к Никодимусу: – Дело в том, что Грей прав. Настало время раскрыть детали. Так кто же последний член команды?

– Я вовсе не хотел никого пугать, – сказал Никодимус. – У меня просто несколько иной взгляд на вещи, нежели у вас, детишек. Но я могу понять вашу тревогу.

Чушь. Он прекрасно знал, что делает, подсовывая нам этих коз и позволяя забить этим свои головы. Он с самого начала хотел, чтобы мы знали, что у него есть в рукаве что-то большое, скверное и опасное.

– Если не возражаете, думаю, настало время для знакомства, – сказал Никодимус, обращаясь ко всем сразу.

Сперва я учуял запах, и мой загривок попытался соскользнуть вниз и спрятаться в каком-нибудь укромном месте. Насыщенный, резкий, животный – запах большого зверя в непосредственной близости. Через несколько секунд козы ударились в панику и заметались в загоне, испуганно блея.

– Что за чёрт! – выдохнула Вальмон, тревожно озираясь по сторонам.

Я же не стал вытягивать шею, а лишь напряг своё чародейское чутьё, выискивая в воздухе неуловимые вибрации магической энергии. Мне никогда не удавалось поставить завесу, которая маскировала бы запах. Но то, что я не мог этого сделать, ещё не значило, что это было невозможно. У магии иллюзии есть один большой недостаток – это всё ещё магия. Обладая острым чутьём и зная наверняка, что где-то стоит завеса, вполне можно обнаружить источник магической энергии. Нужно только хорошенько поискать.

Тщательно сконцентрировавшись, я отыскал его уже через мгновение – в десяти футах позади меня.

Я как бы невзначай повернулся в кресле, скрестил руки на груди, упёрся взглядом в пустое место, где чувствовал энергию, и принялся ждать, пытаясь выглядеть скучающе.

На всеобщее обозрение медленно проявилась совершенно неподвижная фигура. В общих чертах она напоминала человеческую – но только в общих. Покрытая тугими слоями мышц, слишком плотных и непропорционально больших, чтобы сойти за человеческие... Мускулов была так много, что их очертания проступали даже сквозь толстый слой серой всклокоченной шерсти, покрывавшей всё тело. Росту в нём было больше девяти футов. Массивные плечи отлого поднимались к шее в три дерева толщиной. Голова тоже  была странной формы: череп слишком сильно скошен для человеческого, с широким лбом и надбровными дугами, выступающими вперёд единым горным хребтом. Глаза скрывались в тени этих сросшихся бровей, поблёскивая, словно ножи убийцы, затаившегося в глубине пещеры. Его черты были грубыми и животными, а руки и ноги – абсолютно гигантскими... И я прежде уже встречал подобную тварь.

– Звезды и камни! – выдохнул я.

Массивная бровь поднялась, опустилась. На секунду мне показалась, что где-то снаружи гремит гром, а потом до меня дошло, что из его груди вырывается почти неслышимый низкий рокот.

Оно рычало.

На меня.

Я сглотнул.

– Это дженосква, – произнес Никодимус в ошеломленной тишине. – Он всех вас уже конечно знает, ведь прибыл первым.

– Да уж, большой, – слабым голосом произнес Вязальщик. – И в чём его задача?

– Я поделился с Дейрдре своим беспокойством насчет доступа к интересующему нас хранилищу, – сказал Никодимус. – В прошлом там были довольно внушительные стражи, приглядывающие за всеми входами и выходами из этого места. Дженосква согласился присоединиться к нам, чтобы уравновесить силы, если кто-нибудь из охраны встанет у нас на пути.