Текст книги "Думая о тебе"

Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 31

Они прошли через темный двор, не встретив Миртл. Наверху в квартире Финн долго вынимал из коробки DVD-плейер, с трудом развертывая оригинальную упаковку, тихо чертыхаясь и сетуя на то, что кто-то специально упаковал его так, чтобы испытывать человеческое терпение. Глядя на его нахмуренное лицо, Джинни вновь не могла сдержать улыбки.

Менее чем за четверть часа она терпеливо разобралась с клубком проводов, вставив их в нужные места, включила видеопроигрыватель и настроила каналы.

– Не знаю, как это вам удается. – Финн наблюдал, как она, сидя на корточках, изучала инструкцию.

– Это совсем не трудно. Давайте я покажу вам, как нужно обращаться с плейером.

– Даже не пытайтесь. Я буду просто нажимать на кнопку, когда захочу посмотреть что-то. Это все, что я смогу. – Протянув руку, он помог Джинни подняться. – Спасибо. Очень благодарен вам. А сейчас… вы торопитесь или позволите мне отблагодарить вас?

Она вдохнула запах его лосьона и задрожала, когда его теплая рука сжала ее руку.

– Вы хотите, чтобы я починила ваш чайник?

– Чайник работает исправно. Я продемонстрирую вам это. Что я действительно хочу, так это услышать ваше мнение об этой комнате.

Джинни огляделась вокруг.

Как она узнала, идея оформить эту квартиру таким образом принадлежала Тамсин. Это она выписала из Лондона скандально известного дизайнера и предоставила ему их жилье для воплощения его творческих замыслов, пока Финн находился в закупочном туре. После возвращения он был поставлен перед фактом, и ему не оставалось ничего другого, как примириться со всем, включая оклейку стен обоями в баклажанно-серебристую полоску, окраску потолков в фисташковый колорит и ковер на полу в стиле шестидесятых годов. Этакий поп-арт. Светильники были современные, с налетом модерна. Диваны, гладкие и неуютные, были обтянуты лимонно-зеленым твидом с вкраплением серебра.

Остин Пауэрс подумал бы, что это очень сексуально.

– Вам лучше не знать, сколько все это стоило, – сказал Финн, передернув плечами.

– Но вы не сказали ей, что вам не нравится?

– Не смог. Это был подарок ко дню моего рождения. И Тамсин так старалась, что я просто был не в состоянии обмануть ее ожидания.

Видимо, он очень любил Тамсин. С тех пор как Гэвин однажды принес ей что-то ужасное на ее день рождения, Джинни приучила его не выбрасывать чеки. Чаще всего это было что-то из одежды от «Маркс и Спенсер», которую можно было вернуть назад. Но возвратить целую комнату в магазин – задача не из легких.

– И что же вы намерены делать?

– Когда-нибудь это должно было случиться. Изменить все. Я сделал бы это раньше, но ресторан был на первом месте. Проще не обращать внимания. У меня есть кое-какие наброски, – продолжал Финн. – И на этот раз я не стану нанимать этого проклятого дизайнера.

Он приготовил кофе, продемонстрировав безупречную работу чайника. Джинни села на скользкий гладкий диван и разложила этюды с набросками квартиры на шероховатой алюминиевой поверхности кофейного столика. И весь следующий час они разговаривали о цвете стен и штор, о мебели и аксессуарах, чтобы, без новомодных идей, все было спокойно и в классическом стиле. Джинни делилась идеями и рисовала комнату с кремовыми шторами, которые колыхались в открытых окнах.

– Не темно-синие шторы? – переспросил Финн.

– Нет, это слишком темно. Обязательно кремовые. – В ее голове отпечаталась эта картина, это, возможно, не спальня, но Джинни знала, что там будут кремовые шторы. И они будут колыхаться. Да, обязательно колыхаться, даже если ей придется раскрыть настежь все окна.

– И что вы теперь чувствуете к Перри?

– Что я идиотка.

– Нет, это не так. Это он идиот.

Прекрасно понимая, что Финн опустился на софу рядом с ней и их плечи почти соприкасаются, Джинни сказала:

– Я забыла, что такое романы. Мне следовало понять, что с его стороны это была просто игра, а я размечталась… Может быть, если бы у меня было много мужчин, я не попала бы в такую переделку.

– Не вините себя, с таким типом, как он, лучше не связываться. Карла тоже скоро разберется, но сейчас она верит ему, – заметил Финн и сухо добавил: – Хотя у нее куда больше практики.

– Вы считаете, я должна пожалеть ее? – спросила Джинни с полуулыбкой. – Не могу представить, что такое возможно.

– Может быть, нет. Вам нужно просто забыть об этом и жить дальше.

– То есть сделать то, что сделали вы? – Она осмелела, задавая вопрос. – После отъезда Тамсин?

Финн пожал плечами и на этот раз задел ее:

– Это единственное, что следует сделать.

– Ну, это смотря кому. Например, вам с Кэтрин, – сказала Джинни. – Почему она послала вам цветы?

– Может быть, потому, что я подвез ее домой? – удивленно спросил он.

Ха, и остальное. И Джинни сама не заметила, как спросила:

– Вы спали с ней?

После некоторой паузы Финн кивнул:

– Ну да, спал.

– Видите? – Джинни энергично покачала головой. – Я бы тоже хотела совершить нечто подобное!

Теперь он широко улыбнулся:

– Хотели бы переспать с Кэтрин? Или со мной?

О Господи, что за идея!

– Нет. Я просто имела в виду, что хотела бы быть человеком, который способен совершить подобный поступок. – Джинни чувствовала, как жар заливает щеки. – Я хотела бы пойти куда-то, познакомиться с кем-то, кто мне бы понравился… и провести одну ночь, чтобы забыть все, что было. Но я не могу, потому что я не такая и никогда такой не могу быть.

– Никогда?

– Никогда. Это, право, досадно. Я знаю, мужчины то и дело поступают так. И многие женщины тоже. Но я никогда не могла. – Она взволнованно продолжала: – Если бы вы знали, сколько мужчин у меня было, то от смеха упали бы с этой софы. Честно, я не шучу.

Финн приподнял бровь.

– То есть вы хотите сказать, что желали бы походить на Карлу?

– Господи, нет, ничего подобного. Но… просто однажды, когда на небе голубая луна, прекрасно помечтать об этом, дать волю чувствам, почему бы нет?

– Найдите кого-то, кто вам понравится, и вперед.

– Ну да. – Джинни чувствовала, что ее щеки горят, она не могла поверить, что ведет такой разговор, и надо же было выбрать для этого Финна Пенхалигона. Но ее чувства бурлили как раскаленная лава.

– Что вы делаете? – спросила она, потому что он встал с софы и, подойдя к окну, высматривал что-то на небе.

– Просто проверяю, какая сегодня луна, может быть, голубая?

Дыхание застряло в горле.

Это было, сознательно или нет, именно то, что она хотела услышать от него. Может быть, это странно, но после ее неудачи с Перри ей было приятно узнать, что Финн Пенхалигон готов заняться с ней сексом.

Он выглядел так, будто сделал предложение, и сейчас пребывал в ожидании ответа.

А вдруг она ошибается и это вовсе не предложение? Может быть, он проявлял обычный интерес к небесным светилам? И хотел узнать, может ли быть луна голубой?

– Итак? – сказал Финн. В его темных глазах таился вопрос.

Растерянная и неуверенная, страшась совершить ложный шаг, Джинни спросила:

– Что?

– Взгляните. – Он мягко развернул ее лицом к окну. – И скажите, как вам кажется?

Джинни нечаянно задела кофейный столик. Чашки задрожали на металлической поверхности, разрушая романтичную атмосферу. Ее сердце бешено колотилось в груди, пока она следила за пальцем Финна, и она увидела, что луна висит низко в чернильно-черном небе, частично скрытая за ветками старого платана.

– Как вам кажется, она голубая? – Слова были сказаны шепотом, его теплое дыхание касалось ее уха, и каждая клеточка ее тела отозвалась нервной дрожью. Но она все еще не знала, что это: или часть плана соблазнения, или просто астрономический интерес, при котором вполне уместен такой прозаический вопрос.

– Она, кажется… хм… я думаю, она все же голубая.

– Вы уверены? – В его тоне сквозило удивление. О Господи, что, если она ошиблась?

– Или белая, но с оттенком голубого, – поправилась Джинни. – И все же… я бы сказала… голубоватая…

– Хм… – Он задумчиво кивнул. – Вы знаете, я думаю, вы правы.

– Мя-а-у…

– Что это? – Глаза Джинни расширились. Она насторожилась, услышав пронзительный звук, слабый, но ясно слышимый.

– Похоже на Миртл, она где-то во дворе.

– Мяу-у-у-у…

– С ней что-то случилось. Может, ее загнала в угол лиса?

– Бедная лиса, она не знает, что ее ждет. От нее останутся одни клочки.

– Мяу-у-у-у… мяу-у-у-у…

Миртл скулила, и этот звук становился все громче и требовательнее, такого Джинни не слышала прежде.

– За ней явно кто-то гонится. Я пойду и внесу ее в дом. – Пройдя мимо Финна, она спустилась вниз и открыла входную дверь. – Миртл? Кис-кис-кис… иди сюда, дурочка, все хорошо, иди домой.

Хотя она больше не слышала мяуканья и не могла разглядеть Миртл в темноте, она почувствовала, как кошка прошмыгнула мимо ее ног. Наконец она закрыла дверь и поднялась наверх. Если бы у Финна был фонарик, они могли бы отыскать ее.

Но, войдя в комнату, она увидела, что Финн стоит в ее дальнем конце, его рука лежит на ручке приоткрытой двери, и если она не ошибается, это дверь в его спальню. Его темные глаза на какой-то момент встретились с глазами Джинни, выражение его лица озадачило ее. Затем он поднял другую руку и медленно поманил ее к себе.

– Идите сюда, – произнес он хриплым, низким голосом.

О… Дрожа всем телом, разрываясь между мыслями о пропавшей кошке и перспективой оказаться в спальне Финна Пенхалигона, Джинни колебалась. Но на что ей Миртл? Может быть, пришло время подумать о себе? Если Финн пришел к решению, что луна голубая, стоит ли спорить?

И она уже представляла, как расстегивает пуговицы его рубашки, затем кожаный ремень на черных брюках, спускает молнию… О Господи, она так давно не имела дела с мужчиной, что боялась совершить неловкость! Например, как быть с носками? Может, он сам снимет носки? Еще до того, как брюки… Неужели он будет ждать, что она сделает это? Господи, она не могла вспомнить… Он подумает, что она полная идиотка…

– Вы только взгляните. – Финн тихо открыл дверь спальни и провел ее внутрь. Боясь вздохнуть, она вошла и сразу поняла, что сегодня ей не придется иметь дело с носками…

Как, впрочем, и Финну не придется делать ничего, о чем она только что размышляла.

И пришло понимание, что ее изумительные фантазии, заходившие так далеко, никогда не были столь ошибочными, если бы она попыталась осуществить их. Не было ни четырех столбиков, ни цвета слоновой кости балдахина, покачивающегося от легкого бриза. Кровать была огромная и ультрасовременная, с кожаной спинкой и тяжелым дорогим покрывалом темно-синего цвета.

Правда, в этот момент покрывало не выглядело таким дорогим, потому что прямо в центре постели на высочайшего качества замше темнело мокрое пятно…

– О Боже… – Джинни прикрыла рукой рот.

– Мяу-у-у-у-у-у-у… – Миртл мяукала, пушистые лапы вытягивались, и грудная клетка раздувалась, когда очередная схватка сотрясала ее тело. Пока они наблюдали, серебристая частичка появилась, выскользнув из Миртл, и улеглась на кровати в дюйме от первого слепого мяукающего котенка. Дрожа всем телом, получив облегчение от рождения второго детеныша, Миртл использовала свои острые зубы, чтобы перегрызть пуповину.

– Я даже не понял, как она пробралась в дом, – шепотом сказал Финн. – Видимо, вскарабкалась на дерево и потом проникла сюда через открытую форточку.

– Как и подобает настоящему воришке.

Он улыбнулся.

– О, смотрите! – Джинни потянула его за рукав рубашки, когда первый котенок попытался подняться на лапки, но тут же упал. Вторая попытка тоже окончилась неудачей, новорожденный детеныш поскользнулся в лужице темно-зеленой слизи и упал на спинку. Он так и лежал, жалобно мяукая, пока Миртл не сжалилась над ним и, без церемоний взяв его за шкирку, не подтащила к своему животу.

– Откуда он знает, что нужно делать? – поразился Финн, когда котенок тут же пристроился и начал, причмокивая, сосать.

– А откуда Миртл знает, что должна перегрызть пуповину? – Джинни в недоумении покачала головой. – Я рада, что мне не пришлось делать это, когда родилась Джем.

Миртл повернулась и снисходительно взглянула на них своими топазовыми глазами. На этот раз она не фыркнула и не шипела.

– Может, теперь, когда она стала матерью, ее характер улучшится? – Было непохоже, чтобы Финн говорил это убежденно.

– Может быть, сейчас для нее самое важное – приготовиться к следующим родам. Сколько стоило это покрывало?

– Сотни, – Финн подумал, – и сотни. Тамсин сама выбирала его. – Снова подумал. – Почти тысяча, я думаю.

– Можно отдать в чистку, – вздохнув с сочувствием, сказала Джинни.

Так как «соблазнение» больше не значилось в меню, они оставили Миртл решать стоявшую перед ней задачу и вернулись в гостиную. Финн приготовил кофе и прошел на кухню, пока Джинни усаживалась на высокий стул у стола, чтобы войти в Интернет на его ноутбуке.

– Садитесь сюда, – сказала она. – Вы заставляете меня нервничать.

– Это я нервничаю. Я чувствую себя как будущий отец.

– Нет, вы – нет. – Джинни вздрогнула, когда сказала это. И вышла в сайт «Роды у кошек». – Хм… – Оказалось, все не так просто, как она думала.

– Что? – Заметив ее озабоченный взгляд, Финн подвинул к ней кружку кофе.

– Вам не страшно?

– Почему?

– Здесь целый список всего того, что вам необходимо иметь, когда ваша кошка готовится к родам. Специальная постель.

– Ну, это она уже нашла, – сухо произнес Финн. – Что еще? Веселящий газ и кислород?

– Грелка, – читала Джинни, – чистые тряпки или полотенца, весы…

– У меня есть весы в ванной, – нахмурился Финн.

– Острые ножницы, – продолжала Джинни, делая удивленное лицо. – Препарат для дезинфекции, маленький шприц, тонкая шелковая нить.

– Я могу знать – зачем?

– Если мать не в состоянии перегрызть пуповину, вы должны сделать это сами. Вы должны сначала перевязать ее, а потом отрезать.

– Интересное слово – «вы», – сказал Финн. – Как насчет того, чтобы заменить его на «мы»?

– Я умею только присоединять DVD. – Джинни, сдаваясь, подняла руки вверх. – И потом, это ведь ваша кошка.

Он состроил гримасу, затем указал на экран компьютера:

– И на этом все?

– Не вполне. Возможно, нам понадобится гель петролеум [4]4
  Гель с анестетиком.


[Закрыть]. – Джинни прочитала сопроводительную инструкцию: «Если мать имеет проблемы с рождением потомства, то следует воспользоваться петролеумом, чтобы облегчить выход котят».

– Прекрасно. Я положу немного геля ей на уши.

– И еще нам нужно три теннисных мячика и салат-латук.

– Что?

– Я пошутила. – Джинни улыбнулась.

– Му-у-у-р-р-р-р…

Когда они поспешили в спальню, Финн сказал:

– Я не думаю, что Миртл найдет эту шутку забавной.

К трем часам ночи все завершилось. Миртл родила четырех котят, и, слава Богу, ей не понадобилась помощь некомпетентных помощников. Она признала своих котят и сейчас лежала мирно на кровати с четырьмя пушистыми комочками, свернувшимися у нее под боком.

Финн перенес постель в свободную комнату, видя, во что превратила Миртл его роскошное ложе; а когда вернулся, то увидел, что Джинни, зевая, собирает свои вещи: жакет, сумку и ключи от машины.

– Вы уходите? Осторожнее за рулем.

Не очень романтично, но понятно, учитывая обстоятельства. Если бы она не зевала так откровенно, то он мог бы поцеловать ее на прощание.

– Постараюсь. Извините, но я немного устала. – Она протянула ему руку. – Увидимся завтра.

Кто знает, как бы мог закончиться этот вечер, если бы Миртл не выбрала для рождения своих котят постель Финна. Что ж, во всяком случае, это было интересно.

– Увидимся, – ответил Финн.

Ей показалось – или действительно в его тоне проскользнула нотка сожаления?

«Cattus interruptus», – подумала Джинни. Действительно, коты гуляют сами по себе.

Не судьба.

Глава 32

Сказав «до свидания», она не ощутила облегчения. Джем возвращалась в Бристоль, и горло Джинни свело от усилий не показать публично, как она расстроена. Пока дочь была дома, это было так чудесно, но сейчас три недели закончились, и Джинни никак не могла примириться с этим.

И как назло, поезд прибыл вовремя. Когда он появился на станции, над головами загрохотал гром и упали первые капли дождя.

– О, надо же! – Она старательно выпрямила волосы, и вот сейчас они готовы были вновь завиться мелким бесом. Джем обняла Джинни и поцеловала ее.

– Иди, мама, кажется, будет ливень.

– Не важно. Позвони, когда доберешься до дома, чтобы я знала, что все в порядке. – Джинни едва удержалась, чтобы не погладить дочь по лицу. «Мама, я стесняюсь», – говорила Джем, когда немного повзрослела.

– Да, мама, и обещай есть много фруктов и овощей и всегда носить теплый жилет.

– Не смейся надо мной. Это я должна заботиться о тебе.

– Уже не нужно. Я не маленькая. – Повесив рюкзак на плечо, Джем пошла к вагону и с улыбкой добавила: – Ты лучше позаботься о себе. Не делай больше ошибок, пока меня нет рядом и я не смогу присмотреть за тобой.

Сами собой мысли Джинни вернулись к Финну. У нее был шанс. Если бы не появление на свет котят, то… Но он больше не заговаривал о голубой луне. И никаких многозначительных взглядов, и сейчас ей стало казаться, что, возможно, она все это придумала.

Небеса разверзлись, и Джем опрометью бросилась к вагону.

– Пока, мама! Скоро увидимся.

– Пока, детка! – Джинни послала воздушный поцелуй. Двери поезда закрылись, боль в горле стала невыносимой, и… полились слезы. Слава Богу, дождь намочил щеки, и ей удалось изобразить на лице улыбку.

Джем послала ответный поцелуй, поезд тронулся, и мгновением позже она уехала.

Назад в Бристоль. Назад на Пембрук-роуд в Клифтоне, назад к Руперту, который, как была уверена Джинни, совсем ей не пара.

Но что она могла поделать? Джем не шесть лет, Джинни не могла взять и запретить ей встречаться с ним, как когда-то могла запретить кататься на скейте без шлема, что грозило закончиться травмой. Джем должна сама сделать выводы из своих собственных ошибок. И приобрести собственный опыт.

Как большинство из нас, напомнила себе Джинни, думая о Карле и Перри и о той боли, которая сопровождала ее личную жизнь.

Джем послала Руперту сообщение из поезда. Этим утром он вернулся из Ниццы.

Войдя в квартиру, она радостно позвала его:

– Привет, милый! Я дома.

– Привет! – Он появился в коридоре с шоколадным загаром, сжимая в руке бутылку пива. – Детка, ты совсем промокла. А футболка – хоть выжимай…

Взглянув вниз – дождь сопровождал ее весь путь от Корнуолла и лил как из ведра, пока она шла от остановки на Уайтледиз-роуд, – Джем убедилась, что ее белая футболка вымокла и прилипла к груди.

– Не пытайся прикрыться. Мне нравится. – Усмехнувшись, он поцеловал ее и провел рукой по влажной груди.

– Люси дома? – спросила Джем.

– Она еще не вернулась, и я очень рад этому. Правда, нам везет?

– Великолепно. – Привычным движением Джем скинула тяжелый рюкзак и поставила его на пол. – Я ходила на вечеринку и встретила там кучу старых друзей.

– Старых друзей? Это были подруги или бойфренды?

– И те, и другие. – Джем было приятно, что Руперт ревнует. – Там на самом деле был один мой старый приятель.

Руперт приподнял бровь:

– Мне следует волноваться?

– Нет. Он мне больше не нравится. – Это была правда, Нейл не произвел на нее никакого впечатления. По сравнению с Рупертом он был слишком… ординарным.

– Ну хорошо. – И тогда Руперт поцеловал ее, и все мысли о Нейле Финнегане вылетели из ее головы.

– А когда появится Люси? – спросила Джем, задыхаясь, когда он повел ее в спальню.

– Расслабься. Она не скоро придет. – Искусно, как танцор на льду, он маневрировал ею, ведя к двери, по дороге расстегивая ее юбку и стаскивая футболку через голову. Джем даже не волновало, что он может растянуть ворот.

– А что у тебя было на юге Франции? – Шутя, Джем стукнула его в грудь. – Наверное, тебя окружали красивые девушки в бикини? Ты, должно быть, оторвался по полной?

– Ты назвала их красивыми девушками в бикини. Я бы назвал иначе – шайкой старых шлюх. Конечно, я не скучал. – Руперт потянулся. – Но их всех интересуют парни с деньгами. В тот момент, когда они видят твою платиновую карточку, они похожи на осиный рой. Меня это не вдохновляет. – Он мягко подтолкнул Джем к постели, посмотрел на нее с высоты своего роста и сказал с улыбкой: – Вот почему я здесь. Именно ты доставляешь мне радость.

После Джем пробежала пальцами по своим растрепанным волосам.

– Я, наверное, выгляжу как мокрая курица.

– Ты выглядишь прекрасно. – Руперт поцеловал ее в кончик носа. – А это просто сексуальный беспорядок.

«Сексуальный беспорядок». Она с сомнением сморщила нос:

– Это комплимент?

– Если ты напрашиваешься на комплименты… О'кей. – Он оглядел ее обнаженное тело. – У тебя отличная фигура. – Он провел рукой по ее бедру. – Никаких изъянов, сплошные достоинства.

Джем хихикнула:

– Шутишь!..

– О да, ты напомнила мне. – Осторожно подвинув ее в сторону, Руперт осмотрел ее бедра. – Превосходно, никакого целлюлита.

– Конечно, у меня нет целлюлита. – Джем ухватила его за плечи, протестуя.

– Но ты никогда не знаешь, когда он может появиться. Независимо от того, хочешь ты этого или нет. У твоей мамы есть целлюлит?

– Нет. У моей мамы нет целлюлита.

– Да. Я просто спрашиваю, потому что это передается по наследству. На прошлой неделе мог убедиться собственными глазами, позволь мне тебе рассказать. – Смеясь, Руперт отодвинулся, когда она замахнулась на него. – Мать и дочь демонстрируют свои телеса, разгуливая туда-сюда по пляжу… Это на общем пляже, конечно. Ничего подобного на частном никто себе не позволит.

– А ты злой, – заметила Джем.

– Но ты меня любишь. – Он опрокинул ее на спину. Его карие глаза с таким желанием смотрели на нее.

И снова тело Джем отозвалось, когда Руперт коленом раздвинул ее ноги. Она не призналась бы никому на свете, но начинала думать, что действительно любит его. Он такой красивый. И им так хорошо вместе…

– Черт! – прошипел Руперт, услышав, как хлопнула входная дверь.

Джем, лежа под ним, вздрогнула. Они услышали стук высоких каблуков, затем голос Люси:

– Где ты?

– Черт! Черт! Черт! – выдохнул Руперт. Глаза Джем стали огромными, она взглянула на гардероб, полный одежды, непрочитанных книг, теннисных ракеток, короче, набитый до отказа, где не было места для глупой девушки восемнадцати лет, к тому же обнаженной.

Истеричный смех поднимался в груди. И она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. О, что ж, наверное, это судьба. Рано или поздно Люси все равно бы узнала…

– Ш-ш-ш… – Руперт, которому было совсем не до смеха, быстро приподнялся над ней. – Спрячься под кроватью.

Он что, шутит? Ясно, что нет.

– Руперт? – Люси постучала в дверь.

– Подожди, я сейчас. Лезь под кровать, быстро! – прошипел Руперт, подвигая Джем на край постели.

Все еще давясь от смеха, она решила повеселить его и мешком скатилась на пол. Руперт тем временем быстро собрал ее одежду и сунул ей в руки.

– Люси, это ты? – громко зевая, спросил он. – Который час? Я, кажется, заспался.

Лежа под кроватью с одеждой в руках, Джем нос к носу встретилась с наполовину спущенной надувной овечкой. Морда овечки имела полусонное помятое выражение.

– Вот лентяй. Уже четыре часа. А где Джем?

– Понятия не имею. Наверное, еще не вернулась.

– Нет, вернулась. Ее рюкзак в прихожей. – Дверь открылась, и Джем увидела высокие каблуки изумрудно-зеленых туфель Люси. – Ты же не прячешь ее здесь? Правда?

Руперт сел, и кровать заскрипела.

– Если Джем нет в ее комнате, может, она вышла? Подожди, я встану. Может, ты сваришь нам кофе?

Возникла пауза. Джем затаила дыхание. Затем снова послышался голос Люси:

– Я лучше разбужу тебя по-другому, а?

Джем нахмурилась. Что такое? Как это следует понимать? Она видела, как изумрудно-зеленые туфли двинулись к постели, Люси сейчас была так близко, что она могла схватить ее за лодыжки. Это почему-то испугало Джем.

– Кончай, Люси. У меня чертовски болит голова.

– Это что-то новенькое, такого я никогда не слышала. – Пружины кровати заскрипели снова, одна туфля Люси исчезла из виду, и Джем поняла, что Люси сидит на постели.

– Прекрати, – сказал Руперт.

– Извини. – Не обращая внимания на его слова, Люси пробормотала: – Но, боюсь, не смогу. Что с тобой? Разве ты не соскучился по мне?

Что? Что?!

– Люси, ты…

– Потому что я соскучилась по тебе. Очень. – Люси сделала паузу, потом тихо шепнула: – Я бы сказала, соскучилась по тебе у-жас-но-о.

Джем чувствовала, как будто ее окунули в сухой лед. Умом она понимала, что происходит, но ее сознание отказывалось принять смысл происходящего. Она пребывала в состоянии шока настолько, что не была даже уверена, что может двинуться.

– О'кей, хватит! – резко проговорил Руперт. – Игра окончена.

– Не понимаю. Что случилось? – возразила Люси.

– О, я не знаю, – протянул Руперт. – Почему бы тебе не заглянуть под кровать, чтобы избавить меня от лишних вопросов?

Джем не могла поверить, что он сказал это. Но ведь Люси не оставила ему выбора… Она закрыла глаза, сжавшись в комочек. И услышала над собой голос Люси:

– Только не говори мне, что ты играл с этой глупой надутой овечкой.