Текст книги "Знак Наполеона"

Автор книги: Джеймс Твайнинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Глава семьдесят седьмая

Проспект Обсерватории, Четырнадцатый квартал, Париж, 23 апреля, 23:54

Она не могла пошевелиться – руки были связаны за спиной, а лодыжки примотаны к ножкам стула. Беспокоило то, что ей не заткнули рот, только завязали глаза. Это был очень плохой знак. Значит, их не беспокоит то, что она может позвать на помощь. Значит, они уверены, что никто ее не услышит. Надеяться можно только на себя.

Она слышала голоса, но не узнавала язык. Корейский? Японский? Тайский? Что-то вроде того. Люди Майло? Он узнал, что Анри помогает им? Внезапно кто-то сорвал повязку с ее глаз.

– Проснулась. Хорошо.

Моргая, она увидела двух мужчин-азиатов, стоявших по обе стороны от телевизора, на экране которого мельтешили помехи. Левый – приземистый, коренастый, одетый в черный костюм – был абсолютно лыс. Не было ни ресниц, ни бровей, а на лице была хирургическая маска, и все это делало его облик каким-то инопланетным; он казался одновременно крайне удивленным и абсолютно лишенным эмоций. Кожа казалась бледной, словно восковой. Мужчина справа был на несколько дюймов выше и, даже несмотря на квадратный череп и рваный шрам на переносице, выглядел более обычным. В его руке порхал нож-бабочка – вороненое лезвие ни на мгновение не замирало на месте.

Дженнифер, разумеется, понимала всю наигранность сцены, но не могла не признать, что прием сработал – она испугалась.

– Кто вы? – проговорила она, обнаружив, что горло страшно пересохло. – Чего вы хотите?

– Смотри, – сказал мужчина с ножом, кивнув кому-то за ее спиной.

Внезапно на экране телевизора возникло искаженное от ужаса лицо Бессона. В кадре появились две пары руке отсутствуюшими мизинцами – одна пара держала деревянную ложку, вторая – банку с краской. Красной эмалевой краской. Дженнифер отвернулась, но ее тут же схватили за волосы и резко дернули, заставив смотреть на экран. Она зажмурилась, но вид выпученных глаз и посиневших губ Бессона словно отпечатался на внутренней стороне век. Дженнифер почувствовала, что ее начинает тошнить.

– Смотри, – снова раздался голос. – Смотри, или мы вырежем и твои глаза.

Она заставила себя снова посмотреть на экран. Бессон бился в конвульсиях, но она сфокусировала взгляд на точке чуть выше экрана и изображение казалось ей удивительно симпатичным набором цветов и движущихся форм. От хрипов Бессона она попыталась абстрагироваться, думая о том, что только что сказал незнакомец – «Мы вырежем и твои глаза». Возможно ли, что это те же люди, которые убили и изуродовали Хэммона?

Видеозапись кончилась. Экран снова покрылся помехами, наполнив комнату странным светом, как бывает перед грозой. Мужчина, стоявший слева, сделал шаг вперед и заговорил, не снимая маски:

– Пятнадцать лет назад я купил две картины… – Казалось, он тщательно обдумывал каждое свое слово, а потом произносил с неменьшей тщательностью. – Шагала и Гогена.

– Вы Асахи Такеши? – догадалась Дженнифер, внезапно связав отсутствие волос и то, что Такеши выжил, после того как Триада пыталась отравить его чем-то радиоактивным.

– Одна из них была написана Рафаэлем Квинтавалле, другая – Анри Бессоном, – продолжил японец, не ответив на ее вопрос. – Думаю, вы понимаете, кто продал мне их.

– Хэммон, – кивнула Дженнифер. Неудивительно, что Бессон так быстро распознал копии, раз одну из них создал он сам, а другую – его старый друг Рафаэль.

– Когда я попытался продать картины, мне сказали, что это подделки. Меня обокрали. Оскорбили. Я нашел всех виновных, одного за другим, и заставил их заплатить за это. Остался только Рази. Трус ненадолго переживет остальных. Я не забываю и не прощаю.

Дженнифер поняла, что они с Томом и Арчи заблуждались все это время. Майло не имел отношения к смерти Хэммона или Квинтавалле. Это была месть. Жестокая месть за жульничество, совершенное пятнадцать лет назад и забытое всеми. Всеми, кроме пострадавшего.

– Если вы убьете меня, это ничего не даст.

– Ни одно из убийств ничего не дает. Я делаю это потому, что мне нравится. Потому что я могу.

Он кивнул стоящему рядом мужчине, и тот, с раскрытым ножом в руке, сделал шаг вперед.

– Подождите! – воскликнула Дженнифер, не в силах отвести взгляда от приближающегося лезвия. – Я могу помочь.

– Как? – фыркнул он.

– Ваши картины – настоящие – находятся в сейфе, в моем отеле. Я могу дать вам доступ к ним.

Мужчина с ножом медлил, ожидая инструкций. Такеши, судя по всему, обдумывал ее предложение.

– Продолжай.

– У вас будут сертификаты и подлинные картины. Аукционные дома не смогут сделать ничего, кроме как продать их, что и планировалось. Как они смогут отказаться? Никто никогда не узнает о том, что когда-то вы купили подделки. – Дженнифер не чувствовала себя виноватой, предлагая это. Хэммон мертв, Рази сбежал из страны. Никто из них не хватится картин; к тому же, учитывая обстоятельства, у нее просто не было выбора.

Такеши кивнул, но прежде чем он успел сказать хоть что-то, один из его людей издал короткий крик. Через кухонное окно пробился пульсирующий синий свет. Полиция. Каким-то образом они узнали о Бессоне. Она почти не видела лица Такеши из-за маски, однако по стали в его глазах и по тому, как его люди проверяли оружие и боеприпасы, Дженнифер поняла: численный перевес не на их стороне, но они не сдадутся без боя. Если только она не покажет им, как это сделать.

– Могу помочь еще кое в чем, – быстро предложила она. – Я знаю, как отсюда выбраться.

Глава семьдесят восьмая

Катакомбы, Париж, 24 апреля, 00:01

Том был прав – без проводника здесь нечего делать. Арчи обнаружил, что его прекрасное чувство направления оказалось бесполезным в лабиринте пересекающихся проходов. Только благодаря тому, что свет фонарика изредка выхватывал из темноты написанные или нацарапанные на известняке названия улиц, Арчи понимал, где приблизительно они сейчас находятся. Здесь, внизу, при всей его пренебрежительной мрачности, Бланко был незаменим.

Сложно было не только ориентироваться, но и идти. Земля под ногами выгибалась, повторяя контуры наслоений горных пород. В некоторых местах можно было выпрямиться во весь рост, в других, из-за торчащих труб и свисающих кабелей, приходилось ползти по камням, щебенке и грязи, вброд перебираться через застойные пруды, образованные сочившейся сверху водой. Казалось, ничто не может сбить Бланко суверенного, широкого шага.

Единственной неизменной вещью на всем их пути были граффити. Иногда это были просто корявые надписи и политические слоганы, но временами встречались удивительно яркие законченные композиции, резко выделяющиеся на фоне бледных пыльных стен. Изображения поражали разнообразием – улыбающийся скелет и пара мультяшных персонажей, гоняющихся друг за другом с топором и огромным листом марихуаны; бог солнца индейцев майя; празднование высадки американцев на Луну; падение Берлинской стены… Здесь, внизу, не существовало границы между важным и не важным. Этот мир имел свои приоритеты.

Бланко помедлил у кирпичной стены, позволив Тому и Арчи догнать себя. В ней кувалдой был пробит лаз с неровными краями.

– Катафлики замуровывают тоннели, мы разбиваем, – объяснил он. – Они пытаются огородить нас, как скот, но тоннели контролировать не могут. Они не понимают, что здесь – пограничная территория. Законы устанавливаем мы.

– Сколько лет этим тоннелям? – Тяжело дыша, Арчи посмотрел на часы и увидел, что они в пути уже час. Судя по всему, это была единственная интересовавшая Бланко тема, а чем дольше он будет говорить, тем лучше удастся отдохнуть.

– Это в основном каменоломни Римской империи, – ответил Бланко. – Люди спускаются сюда с тех времен. Смотри.

Он посветил фонариком на стену. Среди калейдоскопа граффити Арчи увидел вырезанное имя и под ним дату – 1727 год.

– В революцию здесь прятались аристократы. Во время Парижской Коммуны – крестьяне. Сопротивление укрывалось здесь в войну. Теперь пришло наше время.

К неудовольствию Арчи, Бланко повел их дальше в полном молчании. Тишину нарушал только звук шагов, свет фонариков прорезал в темноте узкие столбы света. Так прошло еще сорок пять минут.

– Отлично. Мы у бункера, – внезапно сообщил Бланко. – Недалеко осталось.

– У бункера? – Арчи пытался отдышаться, опираясь ладонями на колени.

– Нацисты построили себе укрытие от воздушных налетов под школой, недалеко от сада Люксембург. – Бланко фонариком осветил ржавую железную дверь с круглым вентилем, словно с подводной лодки. Дверь была снята с петель и прислонена рядом с развороченным входом в бункер.

Арчи заглянул внутрь и увидел на противоположной стене табличку на немецком: «Raucht verboten».

– «Не курить», – перевел Том.

– И хорошо, – прохрипел Арчи. – Сигарета меня добила бы.

– Стрелки указывают разные направления, – сказал Бланко, осветив нарисованные под табличкой разноцветные указатели. – Черные ведут обратно на улицу. – Он нетерпеливо развернулся. – Надо идти. Здесь все время полно детей, а где дети, там и катафлики.

Бланко перебрался через груду земли и камней, образовавшуюся в результате частичного обрушения потолка. Том и Арчи последовали за ним через узкий пролом и некоторое время шли, пока Бланко внезапно не остановился.

– Видите, я был прав. – Он посветил фонариком перед собой, и из темноты выступила стена. На ней отражающей краской был нарисован насмешливо оскалившийся череп.

– Ты уверен, что это здесь? – Том подошел к стене. – Может, мы не там свернули?

– Я не путаю повороты, – раздраженно отозвался Бланко. – Просто тоннель здесь заканчивается.

– Тогда что это такое? – Арчи осветил фонариком один из кирпичей. Под слоем краски в левом глазу скелета был вырезан маленький иероглиф-скарабей.

Глава семьдесят девятая

Проспект Обсерватории, Четырнадцатый квартал, 24 апреля, 00:07

– Сюда. – Пробегая через кухню, Дженнифер массировала запястья. Кончики пальцев покалывало, восстанавливалось кровообращение.

Она остановилась перед зеркалом и нажала на нижний правый угол рамы, как делал Бессон. Зеркало распахнулось. С лестницы донесся топот и гудение поднимающегося лифта. Повинуясь приказу Такеши, его люди пробрались через образовавшийся ход в небольшую комнату. Дженнифер закрыла за собой зеркало ровно в тот момент, когда тень первого полицейского показалась на пороге квартиры.

Она прижала палец к губам. Такеши кивнул и взглядом приказал своим людям не двигаться. Группа по спасению заложников, из шести человек, с биноклями ночного видения и пистолетами-пулеметами, разделилась на пары, чтобы обыскать квартиру. У каждой комнаты один человек врывался внутрь, чтобы убедиться, что там никого нет, а второй прикрывал у входа. Тело Бессона было в последней по счету комнате, и когда его обнаружили, раздался короткий окрик. Через несколько минут в квартире появился Ферра в сопровождении пяти полицейских в форме и сразу прошел в лабораторию. Вскоре он снова показался в поле видимости, чертыхаясь и раздавая указания. Кто-то, видимо, по его приказу, нашел выключатель и зажег свет.

Очень странно было смотреть на происходящее, словно действие разворачивалось на большом экране. Такеши, казалось, застыл на месте, почти не моргая, по его лбу ручьями лил пот. Ферра подошел к зеркалу и, не переставая отдавать команды, поправил пуговицы на форме и фуражку. Дженнифер задержала дыхание. Казалось, что Ферра смотрит ей прямо в глаза, но он повернулся к криминалистам, только что появившимся на месте преступления.

– Бессон сказал мне, что отсюда можно выбраться, – прошептала она. – Здесь есть запасной выход.

– Где?

– Не знаю точно, – призналась она, заглядывая за коробку слева от себя. – Я только знаю, что здесь.

Она отодвинула от стены еще несколько коробок и торжествующе указала на ход в левом углу, достаточный для того, чтобы в него можно было пролезть.

– Куда он ведет? – скептически спросил Такеши, присев на корточки рядом с Дженнифер.

– Подальше отсюда. – Она кивнула в сторону зеркала. – В данный момент это все, что меня интересует.

– Ты идешь первой.

– Хорошо. – Дженнифер легла на живот и принялась забираться в лаз, но остановилась, вспомнив кое-что. – На одной из полок есть картина.

– Зачем она тебе?

– Она принадлежит… моему другу. Он просил меня забрать ее. Вам она не нужна.

Такеши смотрел на нее несколько мгновений, потом что-то неразборчиво произнес, и один из его людей появился в поле зрения Дженнифер, сжимая в руках небольшой ящичек. В верхнем правом углу она разглядела букву «Ф» – Феликс.

– Это она. – Дженнифер снова повернулась к проходу.

Лаз был около пятнадцати футов длиной и достаточно широкий для того, чтобы она могла протискиваться, помогая себе локтями. Здесь было грязно, все покрывала пыль, паутина и мышиный горох. Дженнифер не была уверена, что этим проходом хоть раз пользовались. Лаз закончился небольшой решеткой, которую она с легкостью выбила. Дженнифер высунулась наружу, посмотрела вниз, потом вверх и очень вовремя спрятала голову обратно в проход.

– Это шахта лифта, – сказала она, когда кабина проехала мимо. – Напротив нас на другой стороне есть дверь. Думаю, я смогу туда пробраться. Держите меня.

Убедившись, что лифт остановился, она перевернулась на спину и протолкнула себя вперед. С помощью Такеши, державшего ее за ноги, она дотянулась до стального кабеля, который соединял крышу кабины с двигателем где-то наверху.

– Получилось. – Дженнифер ухватилась за кабель и повисла на нем.

– Нужно нажать на переключатель, чтобы открыть дверь, – предупредил ее Такеши.

Кивнув, она дотянулась ногой до переключателя. Дверь с гудением открылась.

– Забирайся внутрь, – велел Такеши.

Дженнифер соскользнула немного пониже по кабелю, обжигавшему ладони, чтобы оказаться на более удобной высоте, и прыгнула в открытую дверь. Приземлившись в неудобной позе, она сразу же схватилась за стенки, чтобы не упасть назад.

– Ваша очередь, – позвала Дженнифер.

С помощью своих людей Такеши осторожно добрался до кабеля и, как и Дженнифер, спустился по нему чуть пониже.

– Прыгайте, – поторопила она.

Он кивнул, но не сдвинулся с места; по расширившимся глазам и тяжелому дыханию было понятно, что сейчас Такеши мог только держаться. Вероятно, годы затворничества и недостаток тренировок ослабили его сильнее, чем он думал.

Японец скользнул еще на несколько футов вниз по кабелю, не удержавшись, и потерял высоту, с которой можно было легко спрыгнуть вниз, в дверной проем. Дженнифер легла на живот и протянула руку.

– Держитесь.

Он кивнул и на этот раз бросил свое тело через шахту, крепко ухватившись за руки Дженнифер.

Под ними лифт ожил и с металлическим скрежетом пополз вверх. Дженнифер быстро собралась и втянула Такеши внутрь; его ноги скользнули в дверной проем ровно в тот момент, когда мимо пронеслась пустая кабина лифта.

– Спасибо. – Асахи Такеши встал и коротко поклонился Дженнифер, промокнув лоб девственно-белым носовым платком. Затем, видимо, обдумав произошедшее, он стянул с лица маску и улыбнулся, обнажив узкие, растущие под странными углами друг к другу зубы. – Я редко прощаю. Но я никогда ничего не забываю.

Глава восьмидесятая

Катакомбы, Париж, 25 апреля, 00:50

– У тебя есть с собой какие-нибудь инструменты? – с надеждой спросил Том, проводя пальцами по вырезанному иероглифу.

Бланко кивнул и вытащил легкий молоток и альпинистский штычок.

– Ношу на случай, если придется перебираться через препятствия, – пояснил он.

Том принялся за работу, откалывая куски бледной известки металлическим острием; тишину нарушало только ритмичное позвякивание молотка. Постепенно камень поддавался, и в конце концов Том смог вытащить его из стены и положить на пол.

– Что там? – подался вперед Арчи, рассматривая черное углубление в стене.

Том просунул туда руку.

– Ничего. – Он улыбнулся; на лице читалось растущее воодушевление. – Помогите мне убрать еще несколько камней.

Арчи опустился на колени рядом с Томом, занявшись соседними блоками. Бланко же отступил назад; у Тома возникло ощущение, что хозяин подземелья злился на то, что кто-то чужой открыл неизведанное место его царства.

Вскоре они вытащили достаточное количество камней, пролезли в образовавшуюся дыру и очутились в продолжении тоннеля. Впереди пошел Том, сверяясь с картой. Проход поворачивал направо и расширялся, по обеим его сторонам виднелись сводчатые углубления. Том подошел с фонариком поближе и обнаружил, что они полны человеческих костей и черепов, сложенных в сложные фигуры из ромбов и перекрещивающихся узоров, словно цветники. Кое-где построения были нарушены, выбеленные кости были рассыпаны по полу подобно камням, покрывающим долину после обвала. Иногда попадались черепа, треснувшие пополам под чьим-то весом.

– Видимо, мы попали в тайную часть склепа, – предположил Бланко без особого восторга. Том решил, что ему доводилось видеть подобные места раньше.

– Какого склепа? – уточнил Арчи, подняв вокруг себя клубы пыли в безуспешных попытках отряхнуть порванный и запачканный костюм.

– В конце восемнадцатого – начале девятнадцатого века сюда перенесли человеческие останки из центра Парижа, пытаясь остановить распространение эпидемии, – объяснил Том.

– Восемь миллионов человек, – кивнул Бланко. – Город построен на пустых кладбищах.

Тоннель снова сузился, а затем привел к широкой треугольной пещере. Они остановились на входе; можно было разглядеть, что из центра каждой стороны пещеры выходит по одному тоннелю, а напротив, у его вершины, виднелось что-то белое.

– Это он, – выдохнул Том. – Алтарь Обелисков.

Вершина треугольника была выложена мрамором с выгравированной на нем вязью иероглифов. Гравировка тускло блестела в свете фонариков. В центре находилась табличка из черного мрамора.

Под ней вплотную к стене стоял простой алтарь, верхний край которого, выступающий вперед на несколько дюймов, с обеих сторон поддерживался большими, около трех футов в высоту, черными обелисками. Его основание украшалось строгим симметричным узором из черных мраморных кружков, на каждом из которых было выгравировано по одному египетскому символу: пирамида, сфинкс, скарабей, даже профиль Анубиса. Том прочитал вытисненную золотом на табличке фразу – это оказался итальянский:

– «Per me si va tra la perduta gente…» «Я увожу к погибшим поколеньям» [36]36
  Пер. М. Лозинского.


[Закрыть]. Это Данте. Часть надписи над входом в Ад.

– Его здесь любят, – хмыкнул Бланко.

– Не знаю насчет врат ада, но что-то здесь должно открываться. – Том достал обнаруженный в обелиске ключ.

– Взгляни-ка сюда. – Арчи указал на переднюю часть алтаря.

Присев, Том увидел, о чем говорил Арчи. Один из черных кружков отличался от остальных. Вместо египетского символа на нем была выгравирована буква «Н», окруженная лавровым венком. Такая же, как и на ключе.

Том попытался нажать на него, сдвинуть сначала в одну сторону, потом в другую. Диск не сдвинулся с места даже тогда, когда Том попробовал подцепить его острием ножа и вытащить на себя.

– Попробуй повернуть, – предложил Арчи.

– В смысле?

– Вот так. – Нетерпеливо взявшись за края диска, Арчи повернул его на бок, словно дверную ручку. Тот сдвинулся вправо на четверть оборота и внезапно отделился от стены, оставшись в руках Арчи и обнажив круглое отверстие.

– Там замок! – воскликнул Арчи, подсветив его фонариком. – Дай-ка ключ.

Забрав ключ у Тома, Арчи вставил его в узкую щель и, преодолев небольшое сопротивление механизма, повернул.

Поднявшись, Том взялся за край алтаря и с усилием толкнул. Он с легкостью скользнул в сторону – благодаря большому противовесу на левой стороне массивная мраморная конструкция казалась почти невесомой. За алтарем обнаружилась небольшая ниша, по размерам подходящая для гроба.

– Дьявол! – удивленно выругался Бланко, подбираясь поближе, чтобы рассмотреть находку.

– Она не здесь, – разочарованно произнес Арчи.

– Но там что-то есть, – возразил Том, потянувшись за предметом, который заметил в дальнем конце ниши. Он бережно взял его и сдул пыль, под которой оказался гипсовый слепок человеческого лица.

– Что, черт возьми, это такое? – нахмурился Арчи. В его голосе смешались удивление и отвращение.

– Посмертная маска, – объяснил Том. – Они были популярны в восемнадцатом-девятнадцатом столетиях как память об умершем. Я видел посмертную маску Данте во Флоренции, в палаццо Веккьо. – Он рассматривал впалые щеки, высокий лоб с залысинами и сильно выдающийся вперед нос. В безмолвных бледных чертах лица ему виделось какое-то тоскливое отчаяние.

– Это не Данте, – покачал головой Арчи. – Это Наполеон.

– Да, – согласился Бланко, сделав шаг вперед. – Наполеон Бонапарт.

Он потянулся вперед, чтобы прикоснуться к припорошенной поверхности маски, но Том внезапно схватил его за запястье, заставив вскрикнуть от боли.

– Что случилось? – насторожился Арчи.

– Выключи свет, – мрачно произнес Том. – А теперь посмотри на его пальцы. – Он кивнул на светящиеся в темноте пятна на большом и указательном пальцах Бланко. – Какая-то фосфоресцирующая краска. Он оставлял след.

Том выкрутил руку Бланко за спину, прижав его лицом к алтарю, и обыскал карманы. В одном из них обнаружился маленький тюбик краски с незавинченной крышкой.

– Химическая реакция происходит через несколько минут контакта с воздухом, – объяснил Том, прочитав этикетку. – Поэтому мы не видели, как он наносил ее на стены.

– Я могу объяснить…

– На кого ты работаешь?

– Это на случай, если мы потеряемся, – запротестовал Бланко.

– Чушь собачья. Ты можешь найти выход отсюда даже с завязанными глазами. Кто тебе заплатил?

– Никто! – со злостью выкрикнул он, пытаясь высвободить руку.

Том прижал Бланко к алтарю еще сильнее и внезапно резким движением дернул за запястье. Тот вскрикнул и затих.

– Кто?

– Я не знаю его имени, – лихорадочно прошептал Бланко. – Он пришел перед вами. Все, что от меня требовалось, – отметить дорогу.

– Майло, – произнес Арчи сквозь сжатые зубы. – Должно быть, узнал, что мы были у Кеттера, и заставил его рассказать.

– Сколько мы здесь пробыли?

– Минут десять – пятнадцать, – прикинул Арчи.

– Мы не можем вернуться тем же путем, которым пришли, – еще больше помрачнел Том. – Он висит у нас на хвосте. – Он отпустил руку Бланко и рывком поднял того на ноги. – Нам нужен выход отсюда.

Бланко поднял на Тома ненавидящий взгляд, потирая запястье.

– Я не знаю этих тоннелей.

– Придется узнать, или я сломаю тебе не только запястье.

Бланко со злостью глянул на Тома, а затем безразлично пожал плечами.

– Дайте мне еще раз взглянуть на карту.

Том разложил карту на алтаре, и Бланко склонился над ней.

– Видимо, мы рядом с основным склепом, – наконец сказал он. – Скорее всего получится прорваться вот здесь. А отсюда сможем выйти на улицу по знакам.

– Куда идем? – Арчи кивнул на два выхода, расположенных по разные стороны пещеры.

– Налево, – пробормотал Бланко.

Они бросились в тоннель мимо знакомых ниш, заполненных черепами. Тому приходилось толкать Бланко перед собой. Наткнувшись на глухую стену, преграждающую проход, Том и Арчи набросились на нее, разбивая, выковыривая и отбрасывая камни. Бланко наблюдал за ними, потирая запястье. Наконец им удалось проделать в стене дыру, достаточно широкую для того, чтобы в нее можно было протиснуться. Сзади слышались топот ног и голоса.

– Идите по черным стрелкам. – Выбравшись из лаза, Бланко указал на стену. – Черные всегда ведут к выходу.

Они бежали вниз по тоннелю, мимо новых ниш, заполненных скелетами, мимо небольших табличек с указанием, с какого кладбища были перевезены останки, пока не достигли места, где потолок частично просел и подпирался несколькими деревянными балками. Бланко отдернул Тома и Арчи назад.

– Временные укрепления, – прошептал он. – Осторожнее. Может обвалиться в любой момент.

Том попытался пролезть в узкую щель между двумя подпорками. Раздался скрип, сверху посыпалась тонкая струйка земли, словно в песочных часах.

– Быстрее! – позвал Том. Голоса приближались. – Сейчас рухнет.

Арчи скользнул вслед за ним, но зацепился за гвоздь. Высвобождаясь, он резко дернулся и задел ногой одну из балок, обрушив ее на землю.

– Вот черт! – выругался он и потянулся к Бланко. – Давай!

Но прежде чем он успел пошевелиться, потолок с грохотом осел, и лицо Бланко исчезло за клубами пыли и грудой камней.

– Нужно вытащить его оттуда. – Том успел выдернуть Арчи из-под осыпающихся камней и закашлялся.

Арчи покачал головой, отряхиваясь.

– Ему придется попытать счастья с Майло.

– У него нет шансов, – мрачно сказал Том. – Это смерть. Мы не можем бросить его.

– Вернуться мы тоже не можем, – возразил Арчи. – Если только ты не хочешь рискнуть и встретиться с Майло.

Том помедлил, взвешивая шансы. Он знал, что Арчи прав.

– Давай выбираться отсюда.

Они бежали по тоннелям, ориентируясь на черные указатели, пока не достигли ворот. Том вскрыл замок, и земля с темнотой внезапно сменились бетоном и электрическими огнями.

– Видимо, мы в части, открытой для посетителей, – догадался Том.

– Хочешь сказать, что люди платят деньги, чтобы вляпаться в это дерьмо? – поежился Арчи.

Они дошли до еще одних ворот, а после них – до короткой винтовой лестницы, которая привела их в небольшую комнату, находящуюся на одном уровне с улицей. Дверь была закрыта, но вскоре Том справился и с этим замком.

Том и Арчи с радостью оказались на улице. Шел дождь, и в свете уличных огней тротуары казались черными блестящими зеркалами, тонкие ручейки стекали с грив каменных львов. Неподалеку ждали пассажиров такси. Тому стало немного трудно дышать оттого, что в его легкие снова проникал свежий воздух, оттого, что высоко над головой виднелось ночное небо.

– Берем машину и едем на место встречи, – предложил он. – Опаздываем. Джен будет волноваться.