Текст книги "Смерть шла вместе с ними"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Патрисия Макгерр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

– Уходи, дорогая,– сказал Дарси.– Лейтенант хочет со мной поговорить.

Она бросила на Адамса удивленный взгляд, быстро сунула деньги в ящик и вышла, закрыв за собой дверь.

Адамс сел.

– Что вы хотите выпить, лейтенант?

– Ничего, я на службе.

Сэм Дарси налил себе немного виски с содовой и сел за письменный стол.

– Что-то идет не так, как вы хотите?

– Пока все идет неплохо,– ответил Адамс, разглядывая носки своих ботинок.– Я пришел поговорить с вами о Фей Карсон.

Дарси не удивился. Он молча ждал.

– Донован приходил? – спросил Адамс.

– Да, два часа назад.

Адамс наклонил голову.

– Если вы его снова увидите, не говорите ему про наш разговор. Мне нужно вести это дело очень аккуратно. Могут быть политические инциденты, и я должен действовать осторожно.

У Дарси было такое же мнение, когда он узнал про смерть Фей, но он держал свои мысли при себе.

– Понятно, лейтенант.

– Я всегда был очень доброжелателен по отношению к вам, Сэм,– продолжал Адамс.– Я мог причинить вам серьезные неприятности тогда, когда эта курочка демонстрировала свою наготу в вашей коробке. Многие клубы были закрыты после такого скандала! Потом эта девка в сентябре... Я вас вызволил и из этого дела. Настал момент, когда вы можете отплатить мне добром.

– Я сделаю все возможное,– просто сказал Дарси.

Адамс стряхнул пепел на пол.

– Я хочу побыстрее закончить это дело. Я сомневаюсь, чтобы Донован особенно продвинулся в этом,– его синие, холодные «лаза встретились с глазами Сэма...

– Может повезти и можно случайно напасть на след. Но я не думаю этого, и, во всяком случае, не вы должны помогать ему.

– Я этого не делал до сих пор,– ответил Дарси.

– Линдзей Барт может быть призван руководить муниципальными делами через несколько месяцев и уж, во всяком случае, через год точно,– продолжал Адамс.– Муниципалитет, по сути дела, скомпрометирован. Вы и я должны предвидеть будущее. Барт, сев на это место, может закрыть вашу коробку, с него станется. Но если вы покажете себя понятливым, он будет чувствовать себя обязанным и оставит вас в покое.

– Я понимаю, лейтенант.

– Хорошо,– Адамс раздавил свою сигарету и закурил другую, бросив спичку в пепельницу.

– Вы видели маленькую Карсон вчера вечером?

– Да.

– С кем она была?

– Высокий, темноволосый мужчина в сером костюме.

Адамс кивнул головой.

– Вы раньше видели его?

– Нет.

– Он назвался?

– Нет.

– Это был друг или клиент?

– Я не знаю. Казалось, им было очень хорошо вместе. Насколько мне известно, она не приводила своих клиентов сюда.

– Значит, это был друг?

– Я этого не знаю, лейтенант. Она мне его не представила, как она это сделала бы, если бы это был ее друг. Я не знаю, что и думать.

– Был ли у него такой вид, что он способен заколоть девицу ножом?

Дарси покачал головой.

– Безусловно, нет. Я нашел его очень симпатичным.

– Вот как,– проговорил Адамс, недовольно поморщившись.– Однако все улики против него. Его видели уходящим из здания в час совершения преступления. Но какая причина у него была, чтобы убить ее? Какая она была, Сэм? Не могла бы она пытаться заставить его плясать под свою дудку?

– Нет,– Дарси был категоричен.

– Это совсем не того рода женщина, лейтенант. Возможно, что она и сошла с пути истинного, но не до такого состояния. Шантажом она не занималась.

– Тогда почему бы ему убивать ее? Может быть, он был ненормальным?

– У него не было такого вида. У меня большой опыт в определении людей. Я даже был очень рад видеть Фей рядом с ним. У него не такой вид, какой бывает у мужчин, которые бегают по курочкам.

Адамс на несколько секунд углубился в свои мысли.

– Вы давно знаете Фей?

– Четыре года.

– По вашему мнению, кто мог нанести ей удар, если не тот тип, о котором идет речь? У вас, наверняка, есть свои соображения на этот счет.

Дарси заерзал в своем кресле, сделал глоток виски, потом откинулся назад, сделал решительный жест рукой и сказал:

– Я бы никому другому не сказал, лейтенант,– медленно проговорил он.– Но раз вы меня спрашиваете, то вот вам мой ответ. Конечно, я могу ошибаться...

– Тем хуже, если вы ошибетесь! Говорите!

– В прошлом году Фей и Джонни Дорман были неразлучны. Их повсюду видели вместе. А потом, когда он узнал, что она продавала свое тело, он стал избивать ее. Я вовремя пришел, чтобы вырвать ее из его рук. Без меня он убил бы Фей. Фей была очень серьезно больна, он сильно ударил ее по черепу. Что касается Джонни, то его ярость была настолько сильна, что я ничего не смог сделать с ним. Я позвал его сестру, и Джонни поместили в лечебницу, где он пробыл один год. Он вышел вчера, вылечившись. Один тип, которого я знаю, видел его прошлой ночью у Парадиз-клуба. Он услышал, как Джонни спрашивал о том, где проживает Фей. Я подумал, что он может доставить Фей неприятности, и позвонил Фей по телефону, но не получил ответа.– Он внимательно посмотрел на Адамса.

– Я не удивлюсь тому, что Джонни ее нашел.

Адамс сидел неподвижно, смотря на свои руки.

Джонни Дорман. Он хорошо его помнил. Красивый блондин, высокий, стройный, который околачивался по биллиардным Шестьдесят шестой улицы.

– Вы рассказывали об этом Доновану?

Дарси покачал головой.

– Он не спрашивал моего мнения об этом деле.

Адамс потер свою щеку.

– Дорман... Да, это возможно. Хорошо, я проверю. Нужно будет узнать, что он делал в часы совершения преступления.

– Может быть, вы не знаете,– спокойно проговорил Дарси,– что сестра Дормана собирается выйти замуж за О’Бриена.

Адамс раздавил свою сигарету, но не дрогнул.

– Я действительно не знал этого,– он встал.

– Это меняет ситуацию. Спасибо за свидание. Держите это про себя, я хочу, чтобы никто об этом не знал.

– Никто этого не узнает,– сказал Дарси.– Знает только тип, который сказал мне это, и Луи, но я устрою так, чтобы они Молчали.

Адамс стал медленно ходить по комнате.

– Мы наткнулись на препятствие,– сказал он.– Если О’Бриен узнает, что я хочу поговорить с Джонни, он начнет вставлять мне палки в колеса. Вы не знаете, где скрывается Джонни?

Дарси отрицательно покачал головой.

– Он может прятаться у своей сестры. Она была к нему очень привязана раньше.

Адамс сделал гримасу.

– Это меня не устраивает. Да, он без сомнения у нее. Вы не хотели бы убедиться в этом, Сэм? Мне лучше не показываться там. Попробуйте его найти для меня.

Дарси стал колебаться.

– Вы не пожалеете об этом,– продолжал Адамс, наблюдая за ним.– Когда Барт будет в силе, я прослежу за тем, чтобы вам было бы лучше.

– Хорошо,– сказал Дарси.– Я попытаюсь, но ничего вам не обещаю. Не стройте никаких иллюзий, лейтенант. Возможно, он и не ходил к Фей прошлой ночью.

– Конечно. Все, о чем я прошу,– это десятиминутный разговор с ним. Побыстрее найдите его мне, Сэм. Это важно.

Под проливным дождем Адамс шел по темному проходу к своей машине. Он устроился за рулем, опустил стекло и закурил сигарету, задумчиво уставившись в щиток приборов.

Итак, сестра Дормана выходит замуж за О’Бриена. Если Дорман убил Фей, О’Бриен будет скомпрометирован.

Адамс глубоко затянулся дымом и выпустил его из ноздрей.

Он мог сыграть игру двумя способами. Длинным следствием и коротким. Пойти повидаться с О’Бриеном и сговориться с ним или, что было предпочтительнее, подождать, а потом поговорить с Бартом. Но прежде чем общаться с тем или другим, необходимо было удостовериться, что Джонни Дорман убийца.

Он нажал на стартер, и мотор заурчал.

«В этой истории,—думал он,– если хорошо за нее взяться, Монтли рисковал вылететь, и О’Бриен мог потерять свои позиции. Вот удачный случай, которого я ожидал, и, черт возьми, воспользуюсь им!»

Он быстро взял с места и вскоре уже был в помещении полиции.

Глава 4

Сеан О’Бриен за рулем своего шикарного «кадиллака» ехал по пустынной дороге вдоль берега реки. Дорога была грязной и пыльной. Ею больше уже никто не пользовался с тех пор, как закрылась фабрика консервов. Тем не менее вдоль реки можно было видеть старые сараи и пристань в полуразрушенном состоянии. Но там все же можно было держать машину, и Таксу не составляло труда держать там свою моторную лодку, нечто среднее между катером и яхтой.

Устремившись по каменной дорожке, которая вела к обветшалому ангару, О’Бриен вскорости сбросил газ и остановил машину. Пройдя на пристань, он подошел к лодке, которая ожидала его.

«Вилло Понт», солидная яхта двадцати четырех метров в длину, стояла на якоре в полумиле от загрязненной зоны. Открыто используемая Таксом для рыбной ловли, она служила пристанищем для друзей Такса, у которых случались неприятности.

О’Бриен влез в лодку, сделал знак мулату, который находился у мотора, и сел на переднее сиденье.

Мулат включил мотор, оттолкнулся от причала и направил лодку по загрязненной полосе к «Вилле Понту».

Такс стоял у перил, когда лодка подошла к носу яхты. Это был колосс исключительной силы, загорелый, со светло-голубыми глазами, которые беспрестанно бегали. Его лицо было твердым, грубым, мясистым и плохо выбритым. На нем была надета черная рубашка с открытым воротником, белые грязные брюки и каскетка яхтсмена, надвинутая на правый глаз.

Он был единственным из банды торговцев наркотиками, руководимой О’Бриеном, которого он взял с собой. Это был опасный человек, особенно когда у него был нож или огнестрельное оружие. О’Бриен умел использовать его и платил ему хорошо, и не было еще случая, чтобы Такс не справился с порученным ему делом, каким бы опасным оно ни было.

Такс небрежно поднес два пальца к своей фуражке при виде поднимающегося на борт О’Бриена.

– Где он?—спросил О’Бриен.

– Внизу,– ответил Такс, указывая на лестницу.

Сидя на пустом бидоне, крупный негр, голый до пояса, сторожил выход. Он улыбнулся О’Бриену, встал и отошел от двери.

– Что же произошло? – спросил О’Бриен.

– Небольшая драка,– ответил Такс не задумываясь, так как его жизнь была непрерывной дракой.– Я был вынужден его немного кокнуть, чтобы заставить вести себя спокойно, хотя никто нас не видел. Он еще по дороге ерепенился, и Сэм тоже немного двинул ему.

– Он ранен? – сухим тоном спросил О’Бриен.

– Он получил немного.

Такс был большим мастером по части драк и знал, как надо наносить удары.

– Ничего особенного. Вы хотите с ним поговорить, патрон?

–  Да.

Такс проводил О’Бриена во внутренность судна, провел его по коридору и остановился перед дверью каюты. Он повернул ключ, отодвинул засов и вошел первым. О’Бриен следовал за ним.

Джонни Дорман лежал на койке, свесив одну ногу. Он открыл глаза, когда О’Бриен подошел к нему.

О’Бриен посмотрел на него, ничем не высказав своих чувств.

Джонни был похож на свою сестру, но без ее шарма. Нос имел тот же рисунок, глаза были того же зеленого цвета, волосы такой же густоты и цвета, как у Гилды.

«Красивый подонок,– подумал О’Бриен.– Мне везет, что у нее брат такой породы».

– Салют, Джонни! – сказал он.

Джонни не шевелился, наблюдая за О’Бриеном своими зелеными глазами.

– Что это с ним сделалось, Сеан? – спросил он.– Гилда будет в восторге, когда я расскажу ей про это.

О’Бриен подвинул к себе стул и сел. Одним жестом он приказал Таксу выйти, и тот закрыл за собой дверь. Потом он достал из кармана золотой портсигар и протянул его Джонии. После короткого колебания Джонни взял сигарету и закурил.

– Мы будем говорить не о Гилде,– сказал О’Бриен,– а о вас. Как вы себя чувствуете, Джонни?

– Я чувствую себя превосходно, особенно после того, как ваш негр ударил меня по голове кулаком. Не воображайте, что вы так просто отделаетесь от этого!

– Я прекрасно могу отделываться от всяких вещей,– возразил О’Бриен.– Похоже на то, что врачи выдали вам удостоверение о вашем хорошем здоровье?

– И что же? Они могли сделать это и раньше. Но пока из меня можно было вытянуть что-нибудь... – ответил Джонни смеясь.– Все одинаковы, они думают лишь о наживе.

– У меня ощущение, что это ваша сестра платит по счету,– спокойно проговорил О’Бриен.– Это очень мило с вашей стороны, что вы так близко к сердцу это принимаете.

Джонни стал смеяться.

– Вы меня этим не проймете,—сказал он.– У Гилды сейчас есть монеты и столько, сколько она хочет, а у меня нет. Если бы ей нужно было лечиться в клинике, я занялся бы добыванием для этого денег. К тому же, после замужества с вами, у нее будет не один миллион. И то, что ей пришлось платить за мое лечение,—это совсем пустяки.

О’Бриен почувствовал, что его начинает раздражать эта болтовня:

– Вы и в самом деле совершенно бессовестный человек, Джонни,– сказал он.– Я очень счастлив, что у меня нет такого брата.

– Но я буду вашим шурином,– усмехнулся Джонни,– если, конечно, Гилда согласится выйти за вас замуж после того, что вы со мной сделали. Вы промахнулись! И подумать только, что вы решились на подобный трюк! Может быть, я ничего не скажу Гилде, но я хочу две тысячи долларов за свое молчание. Для вас это маленькая сумма.

– Действительно, самая малость,– тихо проговорил О’Бриен,– но вы ничего не вытащите из меня. Я удивляюсь, что вы не спрашиваете, почему вы здесь.

Небольшое смущение промелькнуло в зеленых глазах.

– Ну, что ж! Скажите мне, что я здесь делаю?

– По всей видимости, ваше выздоровление еще не закончилось. Вы еще очень нервный, Джонни.

Джонни побледнел, и глаза его засверкали.

– В самом деле? Знаете, вы меня не испугаете! Вы воображаете, что сможете жениться на Гилде, если будете так со мной обращаться. Так вот, вы сами себе портите дело! Доктора сказали, что я поправился, и я это знаю.

– Тогда почему же вы убили Фей Карсон? – спросил О’Бриен.– Ведь не скажете же вы мне после этого, что вы в ясном уме и твердой памяти?

Джонни отвел взгляд.

– Я не знаю, о чем вы говорите,– смущенно проговорил он.

– О! Напротив, вы очень хорошо знаете. Прошлой ночью вы ходили к Фей Карсон и закололи ее ножом.

– Вы сошли с ума! Прошлой ночью я был с вами. Не стоит об этом говорить, Сеан.

О’Бриен покачал головой.

– Так не пойдет. Я был на приеме вчера вечером. Почему вы ее убили?

– Кто вам сказал, что это я? – спросил Джонни.

– Не пытайтесь обмануть меня,– резко оборвал его О’Бриен.– Вы угрожали убить ее перед вашим уходом в лечебницу, и в первый же день вашего выхода оттуда она была убита. И вы воображаете, что сумеете выкрутиться из этого?

– Я знаю, что я могу выкрутиться.

– Значит, вы признаетесь? – сказал О’Бриен.

– Согласен, признаюсь,– ответил Джонни.– Я сказал, что удавлю эту шлюху, а обычно я держу свои обещания. Я предупреждал ее, но она продолжала свою игру.

О’Бриен ни секунды не сомневался, что Джонни убил Фей, но его рассуждения все же удивили его.

– И сколько времени вы рассчитываете скрываться от полиции?

Джонни стал смеяться

– Что за ребячество? Когда ты – шурин влиятельного политического деятеля, то, я думаю, можно позволить себе пустить кровь шлюхе, которая заслужила это. Я облегчу вам задачу. У нее был один тип, когда я ее убил. Он оплатит убытки. Вам совсем не трудно будет свалить все на него. Начальник полиции у вас в кармане, вы диктуете ему свои условия.

– Вы принимаете свои желания за реальность,– сказал О’Бриен, не теряя своего спокойствия.– А если я не пошевелюсь?

– Вы будете вынуждены это сделать,– уверенно проговорил Джонни.– Вы не сможете позволить, чтобы полиция схватила меня. Вы безумно влюблены в Гилду, Сеан, и я отлично понимаю вас: она восхитительна, но если ее имя будет замарано, на ней нельзя будет жениться. С тех пор, как вы стали тайным хозяином города, вы только и думаете, чтобы избежать гласности. Значит, вам есть что скрывать. Вы не заставите меня думать иначе, Сеан, вы больше всего избегаете гласности.

О’Бриен долго рассматривал его, не показывая, что в нем бушевала злоба.

– Я хотел бы знать, вы на самом деле убили ее? – медленно проговорил он.

Джонни опять засмеялся.

– Хотите верьте, хотите нет,– равнодушно сказал он.– Это было не особенно трудно. Так как она часто забывала свой ключ, у нее всегда был запасной под ковриком. Я пришел к ней, взял ключ, заперся изнутри и спрятался в ванной комнате. Она пришла с этим типом,– продолжал он, и взгляд его неожиданно стал жестким.– Я держал нож наготове. Она так испугалась, что даже не могла кричать. Хотел бы я, чтобы вы видели ее лицо. Она разделась и смотрела на себя в зеркало. Я появился позади нее, и она увидела меня в зеркале и обернулась с таким выражением ужаса, которого я никогда не видел у человеческих существ. Я заколол ее. Это было совсем просто. Она упала поперек кровати с глазами, устремленными на меня. Я с удовольствием распотрошил бы ее, но у меня не было времени. Тип орал в соседней комнате. Он хотел знать, долго ли она еще будет отсутствовать. Я выключил свет и удрал. Вот и все.

– А вас кто-нибудь видел выходящим из квартиры? – спросил О’Бриен.

– Разумеется, нет. Вы принимаете меня за дурака? Я постарался, чтобы меня никто не видел.

– Гилда знает, что вы в городе. Есть еще кто-нибудь, кто знает.

– Нет.

– А откуда вы узнали про новый адрес Фей?

Джонни снова отвел глаза.

– Я знал, что она часто ходит в «Голубую Розу». Я пошел туда, видел, как она вышла, и проследовал за ней.

– Не лгите,– нетерпеливо сказал О’Бриен.– Вы только что сказали, что ждали у нее в квартире. Как вы могли последовать за ней и оказаться раньше в ее квартире?

Джонни засмеялся.

– Какой вы замечательный флик, Сеан! Ну если вы так настаиваете, то знайте, я спрашивал, где она живет, у Луи из Парадиза.

– Он знает теперь, что вы искали ее. Идиот! И вы воображаете, что он заткнется?

– Это зависит только от вас,– развязно проговорил Джонни.– Вам стоит только отправиться к Луи и договориться с ним.

О’Бриен уставился в пол, погруженный в размышления.

– Я не тронул бы ни единого волоска на ее голове, если бы не был уверен в вашей протекции,– продолжал Джонни. Он сел на койке.– Мне осточертела эта гнусная каюта. Мы отправимся в банк за двумя тысячами долларов, и потом я удеру в Нью-Йорк.

О’Бриен поднял голову.

– Вы верите в Деда Мороза, Джонни,– сказал он. В его голосе звучала ярость.

Он встал и подошел к двери, открыл ее и сделал знак Таксу, который ожидал снаружи.

– Входи!

Такс молча вошел в каюту, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Джонни бросил на него испуганный взгляд и отшатнулся.

– Послушайте меня хорошенько, Сеан,– сказал он.– Вы уже достаточно поиздевались надо мной. Если вы опять начнете это делать, то клянусь вам, вы пожалеете об этом.

О’Бриен не обратил никакого внимания на это заявление.

– Джонни останется здесь,– сказал он Таксу,– до того времени, когда я подам знак. Если он попробует протестовать, ты дашь понять, что ему лучше слушаться. Я поручаю его тебе, Такс. Если он будет плохо вести себя, тебе останется лишь разбить ему морду.

– Понятно, патрон! – сказал Такс, и его грубое лицо оживилось.

– Вы не имеете права держать меня здесь! – возмутился Джонни.– Если вы меня сейчас же не отпустите, я разрушу вашу карьеру!

– Бедный кретин!—усмехнулся О’Бриен.– Вы останетесь здесь столько времени, сколько я найду нужным. И я советую вам помолчать, если не хотите, чтобы вас успокоили.

Джонни бросился к О’Бриену со сжатыми кулаками, но Такс быстро вмешался, остановил его порыв, откинув назад.

– Вы мне за это заплатите! – кричал Джонни, с искаженным лицом уставившись на О’Бриена.– Гилда не выйдет за вас замуж, гнусное отродье!

О’Бриен посмотрел на Такса, сделал ему знак головой и открыл дверь каюты.

Такс бросился вперед, заставил Джонни повернуться и ударил его кулаком по лицу. Голова Джонни ударилась о стенку, и он упал на четвереньки.

О’Бриен на пороге двери наблюдал эту сцену.

– Дай ему еще немного,– сказал он,– только не слишком.

Ударом ноги в бок Такс заставил Джонни повернуться на спину, потом схватил его за перед рубашки, поставил его на ноги, прислонив к стене. Из носа Джонни текла кровь, глаза были вытаращены. Такс держал его одной рукой, а другой рукой стал наносить ему серию пощечин.

О’Бриен закрыл дверь, поднялся наверх и снова сел в лодку. С лица его не сходила жесткая усмешка.

Рафаэл Свитинг ожидал у перехода возможности перейти улицу. Он держал под мышкой свою болонку, и пес следил за проходящими машинами с таким же нетерпением, как и его хозяин.

Дождь перестал, и влажная жара заставила Свитинга потеть. Наблюдая за потоком проходящих машин, он мечтал о том дне, когда сможет купить себе машину. В настоящий момент он имел всего два доллара и шестьдесят центов, и, несмотря на свой оптимизм, совершенно необъяснимый, он не видел никакой возможности увеличить эту сумму на этой неделе.

В это утро с небольшими перерывами из-за следствия, проводимого полицией, и с увозом тела Фей, за которым он наблюдал с нездоровым любопытством из-за занавесок, он написал и отправил пятьдесят писем с просьбой о помощи. Он по опыту знал, что ответа не стоило ждать ранее чем через дюжину дней.

В течение многих лет Свитинг жил за счет благотворительности и легковерности людей. Его письма, в которых говорилось о его бедственном положении и в которых он просил «совсем немного», адресовались наследникам состояний или видным артистам, имена которых он вычитывал в газетах и журналах. Это позволяло жить ему с достаточным комфортом.

Когда приходили неудовлетворительные ответы, он перекидывался на шантаж или карманное воровство, но в этой своей последней специальности он имел несчастье попасться на глаза полиции. Восемь лет он провел в тюрьме, и у него не было никакого желания возвращаться туда.

Ожидая на краю улицы, он думал о том, что ему придется обратиться к кому-нибудь, если он хочет оплатить свою квартиру в конце недели.

Утренняя суета и визит сержанта Донована здорово нарушили его спокойствие, и теперь он искал возможности менее рискованного получения денег.

Он вышел на шоссе и тут заметил человека высокого роста, который вышел из служебного входа Национального банка. Свитинг сразу же узнал его. Это был тот клиент, который поднялся вместе с Фей прошлой ночью. Очень возбужденный, Свитинг поспешно перешел улицу и последовал за ним.

Свитинг уже давно знал, что ему совершенно неинтересно давать сведения полиции. Совсем наоборот. Так что когда Донован спросил его, не видел ли он кого-нибудь выходящим от Фей, он остерегался информировать его.

Если бы он захотел, он смог бы дать Доновану целую серию очень интересных сведений. Он отлично видел, как Кен ушел от Фей. Но двадцатью минутами раньше он слышал, как из квартиры Фей вышел кто-то и стремительно сбежал по лестнице. Он устремился к своей полуоткрытой двери, но тот был уже далеко, и он не смог увидеть, кто это был. Сперва он подумал, что пропустил Кена, но когда тот стал спускаться, придерживаясь стены, он понял, что кто-то другой побывал в квартире, кроме Кена и Фей.

Узнав от Донована об убийстве Фей, он догадался, что неизвестный, бежавший по лестнице, должен быть убийцей, и очень пожалел, что не успел увидеть его.

Но не все еще было потеряно. Этот молодой человек, который сейчас шагал перед ним и который находился в квартире в момент совершения преступления, должен был страшно опасаться полиции. Все те, которые не были уверены в себе, представляли для Свитинга источник дохода, так что он быстро переставлял свои ноги, стараясь не потерять из виду свою жертву.

Свитинг решил, что ему улыбнулась удача. Нужно было действовать осторожно, но нужно также было убедить типа выложить ему кругленькую сумму в обмен на обещание молчать.

– Нечего торопиться,– сказал он себе, устраивая Лео рядом с собой на скамье. Он снял шляпу и вытер свой потный лоб.– Прежде всего надо узнать, что это за человек. Женат ли он. Если у него есть дети, это облегчит операцию.

Он с удовлетворенной улыбкой закинул ногу на ногу. Он будет наблюдать за этим домом в течение часа. Вечер холодный, но ясный и если ему повезет, то жена, может быть, выйдет в сад.

Свитинг был очень терпелив. Всю свою жизнь он ожидал деньги, которые должны были прийти к нему, и никогда не делал ни малейшего усилия, чтобы их заработать. Так и сейчас он ждал, глядя на заходящее солнце и поглаживая своими жирными пальцами шелковистую шерсть Лео.

Через четверть часа он увидел быстро подъехавшую к дому машину. Узнав водителя, он сделал гримасу: полиция! Он развернул газету и спрятался за нее.

Его мечта о легких деньгах постепенно улетучивалась когда он увидел сержанта Донована, выходящего из машины.

– Какое огорчение! – с горечью подумал он.– Каким образом они смогли так быстро обнаружить моего клиента? Его счастье, что он стал ждать здесь. Ему пришлось бы туго, если бы Донован застал его там, внутри дома.

Оба детектива прошли по дорожке и позвонили у двери. Дверь отворилась, и молодой человек появился на пороге. Трое мужчин о чем-то поговорили, потом, к великому удивлению Свитинга, оба полицейских повернулись и пошли к своей машине.

Так как он покидал банк через служебный вход, значит, он работает в нем и, не будучи богатым, все же достаточно зарабатывает себе на жизнь. Будет лучше сдирать с него по тридцать долларов в месяц вместо того, чтобы сразу потребовать крупную сумму. У этих людей всегда есть сбережения, так что он потребует первый взнос в несколько сот долларов, а потом уже по тридцать долларов в месяц.

Но все его мечты были разрушены приездом полицейских.

«Что же это означает? Почему они его не задержали?»– спрашивал себя Свитинг, глядя поверх своей газеты.

Когда полицейская машина исчезла за поворотом, Свитинг схватил Лео и побежал, чтобы убедиться, что полицейские действительно покинули квартал. Он видел, как машина замедлила ход и остановилась перед садиком одного дома, и оба полицейских вышли из нее. Они стали разговаривать с мужчиной плотного телосложения, который находился в саду. Через несколько минут Донован вошел в дом, в то время как толстяк остался в саду с другим инспектором.

Все это заинтересовало Свитинга. Опираясь на дерево, он наблюдал за происходящим, стараясь быть незамеченным ими.

Через довольно продолжительное время Донован вышел и сделал знак мужчине. Они все вошли в дом и закрыли дверь.

Свитинг находился на своем наблюдательном посту добрых полчаса. Наконец дверь отворилась, оба детектива вышли и сели в машину.

Огорченный тем, что они никого не задержали, Свитинг вернулся на свое место на скамейке напротив бунгало.

Кто такой был этот толстяк и какое дело могло быть у фликов к нему? Почему они не задержали молодого, который, как было видно даже издали, не смог скрыть своего ужаса при виде полицейских. Удалось ли ему уверить их, что он не ходил к Фей? Вернутся ли они?

Свитинг решил еще немного подождать. Уже наступил вечер, когда он увидел идущего толстого человека, совершенно деморализованного. Молодой человек встретил его у двери и пригласил в дом.

Свитинг ждал. Прошло полчаса, потом дверь резко распахнулась, толстый тип вышел, пошел по дорожке быстрым шагом с бледным и расстроенным лицом.

Свитинг не в состоянии был ждать больше. Он встал, взял Лео на руки и перешел через улицу. Около двери он бросил взгляд направо и налево. Он чувствовал беспокойство при мысли, что флики могли снова появиться каждую минуту. Если бы он не нуждался в деньгах, он, вероятно, отложил бы свой визит на следующий день, но он не мог позволить себе упустить такую возможность.

Он открыл калитку и легким шагом прошел по дорожке до двери павильона. Опустив Лео на землю, он нажал кнопку звонка.

Рафаэл Свитинг был не единственным в Флинт Сити, который любил легкие деньги.

Луи Парадиз, настоящее имя которого было Луис Манчини, тоже имел пристрастие к быстро заработанным деньгам.

Прочитав в газетах новости последнего часа, он сразу же догадался, что Джонни Дорман убил Фей.

Джонни приходил к нему накануне, чтобы узнать адрес Фей. А Фей не так давно отвергла предложение Луи, а женщина, которая отказала Луи, не замедлит пожалеть об этом. При других обстоятельствах Луи не дал бы ее адреса Джонни, но он считал, что в данном случае будет естественно удовлетворить любопытство этого помешанного с дикими глазами.

Луи думал, что Джонни хорошенько разделается с Фей, как он это сделал до его помещения в больницу. Он не представлял себе, что он может убить ее. Эта новость ошеломила его.

Он положил газету на свой пыльный стол, отодвинул стул и закурил сигарету.

Луи было тридцать семь лет. Он был худым, загорелым, его черные волосы вились. Тонкие усики украшали его верхнюю губу, а щеки, тщательно выбритые утром, отливали синевой.

Если он сообщит фликам, что Джонни интересовался адресом Фей, они не замедлят понять, несмотря на свою обычную неповоротливость, что это Джонни убил ее. Следовательно, сведения, которыми он обладал, имели определенную ценность. Ему выбирать, кому выгоднее сообщить их. Было маловероятно, чтобы Джонни оставался в городе. К тому же он всегда был без денег, деньги были у его сестры.

Луи улыбнулся.

Если хорошо продумать, то эта история может дать отличные результаты. Гилда была прекрасна. Она хорошо зарабатывала, напевая пластинки и выступая в ночном баре,, где пользовалась бешеным успехом. Она, без сомнения, позволит себя уговорить не только разделить свой заработок, но и стать любовницей Луи.

Луи жил за счет женщин. Он имел у них большой успех, но он хорошо представлял себе, что его победы, в общем, были посредственны. А у Гилды был высший класс. Он может извлечь из создавшегося положения очень много для себя нужного.

Он встал, подошел к засиженному мухами зеркалу и стал пристально рассматривать свой подбородок. «Немного бритвы и чистый воротничок необходимы»,– решил он. Гилда должна была появиться вечером на спектакле в казино. Он заскочит туда и скажет ей несколько слов о деле. Без сомнения, она даст ему проводить ее домой. Ему казалось, что он ей очень нравится, и был уверен, что не встретит особых трудностей. Он даже не станет требовать от нее денег, если ему удастся устроиться с ней таким образом. Если он договорится с ней об одной ночи в неделю, это позволит ему забывать хоть на мгновение тех ужасных особ из Парадиз-клуба. В конце концов деньги он всегда сумеет найти, в то время как переспать с такой шикарной девицей не всегда представляется возможным.

Несколько часов спустя он входил в парадный холл казино... Метрдотель проводил его к маленькому, плохо поставленному столику позади колонны. Дирекция казино не собиралась предоставлять лучшие столики типам, подобным Луи, но тот не стал возражать. Он не хотел ничем выдавать себя. Он довольствовался тем, что пристально посматривал на метрдотеля, и заказал ему сухое вино и виски. Потом он удобно расположился и стал ждать номера Гилды. Она появилась минут через двадцать, одетая в обтягивающее шелковое платье с золотыми блестками, открывающее роскошные плечи.

Он жадно смотрел на нее. «Какой кусочек! – подумал он.– Черт возьми! И что произойдет сегодня ночью между мной и этой мисс, никого не касается».