Текст книги "Смерть шла вместе с ними"
Автор книги: Джеймс Хедли Чейз
Соавторы: Патрисия Макгерр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)
ПОЙМАТЬ ТИГРА ЗА ХВОСТ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Кен Холанд почувствовал себя сильно огорченным при виде поезда, увозящего Ани. Он помахал ей на прощанье рукой, она ответила жестом и исчезла из виду.
Он медленно направился к выходу.
Так как его мать предложила взять ее с собой в Лондон, ей нельзя было упустить такой возможности, говорил он себе. Она не хотела оставлять Кена и дом. Но он заметил ей, что Керри, их уборщица-мулатка, приходит каждый день и что если она даже когда-нибудь не сможет приготовить ему еду, то он сможет пойти в ресторан.
Но Кен должен был оставаться совсем один, и это обстоятельство ужасало Ани. В то время как она будет бездельничать в Лондоне, ее бедный муж будет тянуть лямку в своем мрачном банке.
– Ведь такой случай проехаться в Лондон встречается не каждый день,– возразил он.
А что касается того, чтобы остаться одному, то он собирался хорошо использовать это время. Он увидит своих старых друзей, пойдет в «ночную коробку», в театр, может быть, напьется и будет возвращаться домой, в каком часу ему захочется.
Ани со снисходительной улыбкой слушала рассуждения своего мужа, она прекрасно знала Кена. Он будет несчастен, как камень, будет возвращаться домой в обычное время, возиться в саду до часа телевизионных передач и обедать банкой консервов.
В конце концов он уговорил ее поехать, а теперь, когда она уехала, он почувствовал себя несчастным.
Усевшись в свой старый «линкольн», он нажал на стартер и направился в банк.
Он задавал себе вопрос, что он будет делать вечером? Пол Вилсон и Бад Байли, с которыми он часто развлекался до женитьбы, будут ли они довольны повидаться с ним? Он не видел Вилсона четыре года. Время от времени он встречался с Бадом Байли, но у них уже ничего не было общего, когда они виделись: легкий приветливый жест руки и улыбка – этого было для них достаточно. Он понял, что ни тот ни другой не станут прыгать от радости при мысли отправиться куда-нибудь в его компании. Потом, какой смысл возобновлять с ними знакомство, чтобы потом, после приезда Ани, снова пренебречь им.
В этот вечер, судя по программе, по телевизору не было ничего интересного, но все равно лучше будет вернуться домой. К чему менять свои привычки под предлогом того, что его жена будет отсутствовать неделю?
Паркер, который работал у соседнего окошка, приветствовал его многозначительной улыбкой.
– Вам нравится снова стать холостым? – спросил он, открыв одним поворотом ключа свою кассу.– Чего бы я только ни дал, чтобы моя жена уехала хоть на недельку отдыхать. Вот уже четырнадцать лет как она сидит у меня на шее.
Кен пытался реагировать на тяжеловесные шутки Паркера, но без особого успеха.
Паркер в сорок пять лет начал уже полнеть и лысеть. При любой возможности он любил вспоминать свое веселое и бурное прошлое.
– Если вы хотите немного переменить обстановку,– продолжал Паркер, открывая свою кассу,– то я советую вам отправиться в «Сигнал» и провести там вечер. Я, к сожалению, никогда там не был, но старый Хемингуэй все время проводит там. Там, кажется, очень хорошо: хорошая пища, невысокие цены и курочки для развлечений. Их, конечно, нужно оплачивать, но с женщиной, которой платишь, не рискуешь соскучиться. Перемена полезна. Все мы, верные мужья, себя губим. Никому не принесет вреда, если время от времени менять женщину.
– Меняйте женщин, если хотите,– со смехом проговорил Кен,– но меня полностью удовлетворяет моя.
Тем не менее в это утро он стал жертвой странного состояния возбуждения, совсем для него необычного и необъяснимого. С тех пор, как он женился, он чувствовал живейшее удовольствие и настоящее удовлетворение, когда видел жену, возвращаясь вечером домой. А теперь, при мысли вернуться в пустой дом, ему становилось не по себе.
А если он не пойдет домой после того, как окончит работу в банке, то куда ему пойти?
Он, безусловно, мог напроситься в гости к кому-нибудь из сослуживцев, но к ним он предпочитал ходить с Ани, и если говорить откровенно, то ему хотелось в этот вечер совершенно переменить обстановку.
Разговор, который он имел с Паркером, пришел ему на ум. . «Сигнал»... Он часто проходил мимо этой ночной коробки рядом с Май Стрит, сверкающей хромом и неоновым освещением с той и другой стороны двери, с цветными фотографиями наполовину голых женщин.
Это было место [Увлечения не для банковского служащего, респектабельного и женатого.
Когда он запер ящик своей кассы, чтобы отправиться завтракать, он твердо решил и не думать о «Сигнале». Никаких историй. У него теперь есть обязанности. А главное, он любит Ани больше всего на свете. Он вернется к себе домой, уверял он себя, проходя в гардероб для служащих, чтобы забрать свою шляпу.
Когда Кен вошел, Паркер мыл руки.
– А, вот и вы,– сказал он, беря полотенце, чтобы вытереть руки.– Итак, вы уже все решили относительно вечера: вино, любовь и песни или только любовь?
– Я останусь у себя дома: мне нужно подстричь лужайку.
Паркер скорчил гримасу.
– Вот как! Вы, значит, погрязли еще больше, чем я. Подстригать лужайку... когда отсутствует жена! Я лично знал бы, что мне делать! Серьезно, Холанд, у вас есть обязанности по отношению к самому себе. То, что не видит глаз, не ранит сердце. Это, может быть, последняя у вас возможность до того времени, как вы состаритесь.
– О! Все и так идет отлично,– сказал Кен.– Что в вас удивительно, так это то, что вы до сих пор сохранили мальчишеские замашки.
– И я очень доволен этим! – сказал Паркер.– Когда я не найду ничего лучшего для своего развлечения как заниматься лужайкой, значит, я уже буду импотент.
Кен ушел, не дослушав его, и направился к лестнице служебного входа. Разговоры Паркера начали надоедать ему. С озабоченным видом он проследовал по тротуару, который вел к ресторану, где он завтракал каждый день.
Он не мог удержаться от мысли, что Паркер все же был прав. Может быть, он погряз в косности после своей женитьбы? Когда он будет старым и немощным...
– Да! У меня, может быть, больше никогда не будет возможности доставить себе удовольствие? Ведь могут пройти годы, прежде чем Ани снова будет отсутствовать. Не хочу ли я на самом деле поразвлечься?
Высокая, стройная блондинка в белом летнем платье шла перед ним. Его взгляд привлекли легкие движения ее бедер, и его внезапно охватило непреодолимое желание побыть с ней наедине.
Он быстро отвел глаза. Никогда он не смотрел так на женщин, с тех пор как женился на Ани.
– Что со мной делается? – подумал он.– Я становлюсь таким, как Паркер.
Он снова стал смотреть на блондинку, думая о том, что одна ночь с ней была бы волшебной.
– Люди не страдают от того, чего не видят, как сказал Паркер. Это была правда. Ани никогда не узнает. В сущности, какой женатый мужчина никогда не позволяет себе небольшое развлечение! Почему это он должен быть исключением?
Решение было принято: он отправится сегодня вечером в «Сигнал», и, может быть, какая-нибудь блондинка, такая, как та, что шла перед ним, уделит ему немного времени без особого затруднения.
Нечего раздумывать. Пусть это будет последняя приятная прогулка, его лебединая песня, что ли!
День тянулся медленно. В первый раз в его жизни работа ему была неприятна, и он ловил себя на том, что все время посматривает на висящие часы.
Теплый воздух, проникающий через окно, шум от проезжающих машин и красные лица клиентов раздражали его.
– Идеальный вечер, чтобы подстригать газон!—заявил Паркер с иронической улыбкой, когда служащий стал закрывать двери банка.– Вы будете потеть, как бык.
Кен ничего не ответил и стал проверять свою кассу.
– У вас нет инициативы, Холанд,– продолжал Паркер.– Вы без труда найдете человека, который займётся вашей лужайкой в то время, когда вы будете развлекаться.
– Не настаивайте больше, я прошу вас,– сухим тоном проговорил Кен.– Вы даже не оригинальны.
Паркер задумчиво посмотрел на него, вздохнул и покачал головой.
– Упустить подобный случай! Ах! Если бы я был на вашем месте!
Они оба молча работали до тех пор, пока не проверили свою наличность. Потом Паркер продолжал:
– Если у вас есть машина, вы могли бы довезти меня до дома.
Паркер жил недалеко от Кена, и, несмотря на то, что ему совершенно не улыбалась такая компания, он не смог отказать ему.
– Согласен,– сказал он, убирая свои книги и запирая кассу.– Только не копайтесь, а то мне уже надоело здесь болтаться.
В машине, которая включилась в общий поток машин, Паркер стал просматривать газету и обсуждать последние новости.
Кен слушал его, что называется, краем уха.
По дороге к дому его обычная осторожность снова взяла верх над желанием. Какое идиотское предположение, что он может не ночевать дома! Один неверный шаг – и он рисковал скомпрометировать счастье своей супружеской жизни и разрушить свою карьеру!
– Не трудитесь довозить меня до моего дома,– неожиданно сказал Паркер.– Я хочу немного размять ноги. Высадите меня у своего дома, а остальной путь я проделаю пешком.
– Мне совсем нетрудно доставить вас до вашего дома.
– Мне хочется пройтись. Потом вы можете предложить мне стаканчик виски. Мне сейчас оно очень необходимо, а дома его у меня нет.
Кену хотелось сказать, что у него тоже нет виски, но он удержался. Движений становилось все оживленнее, он немного замедлил скорость, потом остановился около красного павильона, похожего на остальные по этой улице.
– Ну вот! Ваша лужайка действительно нуждается в уходе,– сказал Паркер, выходя из машины.– Вот какая забавная работа.
– Здесь работы ненадолго,– возразил Кен, идя по аллее.
Он открыл входную дверь, и они вошли в маленький вестибюль.
Воздух был затхлый. Кен побежал в гостиную и широко распахнул все окна.
– Пфф! Они были закрыты весь день, не так ли? – спросил Паркер, проследовав за ним.
– Весь день,– ответил Кен, снимая пиджак и падая в кресло.– Наша уборщица приходит только по утрам.
Ему уже не хватало присутствия Ани, шума ее шагов. Павильон казался ему мертвым и пустым.
Кен приготовил два больших стакана виски, потом оба закурили сигареты и взяли свои стаканы.
– Быстро,– проговорил Паркер.– Моя жена удивится, почему я так опаздываю. Я не могу сделать ни малейшего движения, чтобы она не стала бы задавать мне вопросы.
– Вот вы и попали в переплет,– с улыбкой сказал Кен.
– Это могло быть и хуже. То, что не видит глаз... По правде говоря, у меня есть маленькая подружка, о существовании которой я остерегаюсь проговориться жене. Это не так-то легко, но я все же умудряюсь ходить к ней раз в месяц, когда моя жена навещает свою мать.
Кен изумленно спросил:
– Каким образом?
Паркер посмотрел на него краем глаза.
– Вот как это делается. Старый Хемингуэй познакомил меня с девочкой. Все проходит очень скромно, никто не рискует, что его увидят: они заботятся об этом.
Он вынул бумажник и достал одну из своих визитных карточек, что-то написал на ней.
– Вот номер ее телефона. Ее зовут Фей Карсон. Вам стоит лишь позвонить и сказать ей, что вы хотите с ней встретиться, и она назначит вам свидание. Она берет дорого, но она стоит этого.
– Мне этого не нужно,– решительно возразил Кен.
– Кто знает,– сказал Паркер. Он допил свой стакан и встал.– Я обещал ей рекомендовать ее моим знакомым, а я всегда выполняю свои обещания.
Кен взмахом руки смахнул карточку на пол.
– Сохраните это,– сказал Паркер.– Ничего нельзя знать заранее. Малышка потрясающая. Я не стал бы вам рекомендовать «Эй, ложись-ка здесь!». Эта девушка замечательная во всех отношениях.
– Я в этом не сомневаюсь,– резко проговорил Кен,– но она меня не интересует.
– Тем хуже для вас. До завтра. Спасибо за виски.
– Я предпочел бы, чтобы вы забрали ее,– сказал Кен, показывая жестом головы на карточку, лежащую на полу у камина.
– Не надо, чтобы она лежала там. Спрячьте ее для другого случая.
– Лучше возьмите ее,– сказал Кен, нагибаясь, чтобы поднять карточку.
– Ну что вы! До свидания. Я бегу. Не надо меня провожать, я знаю дорогу.
И Паркер прошел через вестибюль и через входную дверь и исчез в аллее.
Кен, держа карточку в руке, невольно прочел номер телефона: «Риверсайд 33344». Он подумал секунду, потом разорвал карточку и бросил ее в корзину.
Потом он взял свой пиджак и, пройдя по коридору, зашел в спальню. С порога большая светлая комната показалась ему невероятно чистой и покинутой. Он бросил пиджак и стал раздеваться. Сквозь опущенные шторы можно было видеть, как косые лучи солнца заливали лужайку. Было еще слишком рано заниматься садовыми работами. Он отправился в ванную под душ.
Он почувствовал себя лучше, когда надел рубашку с отложным воротником и старые брюки. Он вернулся в гостиную и стал осматриваться.
Шесть часов двадцать минут: еще было далеко до того времени, когда можно будет лечь в постель, а он уже чувствовал себя одиноким.
Он подошел к столу, налил себе виски, вернулся к креслу со своим стаканом, включил радио и стал смотреть на стену напротив него.
Итак, Паркер обзавелся подружкой. Это очень удивило Кена. Он всегда считал Паркера простофилей.
Услышав передачу о конференции по атомным бомбам, он выключил приемник, потом встал, подошел к окну и выглянул наружу. У него не было ни малейшего желания заниматься газоном или просто спуститься в сад и прополоть клумбу с розами, в чем она сильно нуждалась.
Он вышел на площадку. Воздух был тяжелым и жарким. Он подумал, что, вероятно, будет гроза и что дождь принесет немного прохлады. А садом лучше будет заняться завтра.
Приняв такое решение, он почувствовал себя спокойнее.
Вернулся в гостиную, допил свой стакан виски, налил новую порцию и отправился на кухню со стаканом в руке, чтобы обследовать содержимое холодильника.
Ани оставила ему холодного вареного цыпленка, но его надо было нарезать. Там было также немного ветчины, но ее ему не хотелось есть. Он закрыл холодильник и пошел обследовать специальный ящик с консервами, которые его жена купила для него.
Он открыл банку с семгой, намазал себе хлеб маслом и сел за стол на кухне.
Ему не то чтобы хотелось есть, но во время еды быстро проходило время.
В семь часов двадцать минут он закончил свою трапезу и убрал грязную посуду.
Он вышел на площадку, чтобы покурить, и с надеждой поглядел на спокойную и пустую улицу... Ему хотелось, чтобы появился кто-нибудь из его соседей или чтобы позвонил телефон. У него была потребность поговорить с кем-нибудь. Это было в первый раз, чтобы он оказался один в доме с того времени, как они поженились с Ани, и это ему совсем не нравилось.
Пожимая плечами, он вернулся в гостиную и включил телевизор.. На экране появилась блондинка, которая прохаживалась в короткой юбке с воланами. Он сел, чтобы лучше рассмотреть ее. Она напомнила ему ту высокую блондинку, которую он видел на улице, когда ходил завтракать, и снова почувствовал, как его охватила дрожь желания.
Он выключил телевизор и стал ходить по комнате взад и вперед. Банальная фраза Паркера неотступно лезла ему в голову: если глаза не видят, душа не болит.
Он еще раз посмотрел на часы. Через час будет совсем темно. Он вернулся к бутылке с виски. Там оставалось лишь на донышке, и он вылил остаток в стакан. Проглоченная жидкость произвела свое действие, и настроение Кена заметно улучшилось. Он посмотрел на себя в зеркало, висевшее над камином, и увидел изображение высокого темноволосого парня лет тридцати, довольно красивого. В этот вечер в его черных глазах блестел огонек. Он улыбнулся себе.
Подняв стакан, он выпил в свою честь.
– Я ухожу,– громко проговорил он.– Это все же лучше, чем прохлаждаться здесь, никого не видя.
Он опорожнил стакан, поставил его на стол и проследовал по коридору в спальню.
Он снял свою рубашку и достал чистую из комода. Надевая ее, он подумал, что, может быть, будет осторожнее позвонить по телефону подружке Паркера, чем рисковать быть замеченным в «Сигнале». Застегивая пуговицы, он вернулся в гостиную.
А какой номер ее телефона? Он закрыл глаза, чтобы попытаться вспомнить его, и обнаружил, что он более пьян, чем думал. «Риверсайд 33344».
– Все зависит от того, какой у нее голос и что она ответит,– подумал он.– Если у нее неприятный голос, я повешу трубку, если она не ответит, я займусь своей лужайкой.
Он с бьющимся сердцем набрал номер, прижал трубку к уху и стал прислушиваться.
– Ее нет дома,– сказал он себе через несколько секунд. Он почувствовал и облегчение, и разочарование. Он собирался уже повесить трубку, но вдруг услышал щелчок и на конце провода раздался женский голос.
– Алло!
– Я говорю с мисс Карсон?
– Да. Кто у телефона?
Он с улыбкой слушал ее веселый и вибрирующий голос.
– Вы меня не знаете. Один из моих друзей...
Он остановился, так как почувствовал, что начнет путаться.
– А, хорошо! – весело проговорила она.– Ну, не стесняйтесь! Вы хотите прийти ко мне?
– Я мечтаю об этом. Но вы, быть может, заняты?
– Нет-нет. В какое время вы хотите прийти?
– Я не знаю, где вы живете.
Девушка рассмеялась.
– Лесингтон авеню, 25. Вы знаете, где это?
– Проехав Гранбурн стрит, да?
– Вот-вот. Я живу наверху, надо мной находится только небо. У вас есть машина?
– Да.
– Не ставьте ее перед дверью. В конце улицы имеется стоянка.
Лесингтон авеню находилась на другом конце города. Ему понадобится двадцать минут, чтобы доехать. Часы на камине показывали немногим более восьми часов.
– Я буду у вас в девять часов,– сказал он.
– Я буду вас ждать. Парадная дверь будет открыта.
– Договорились.
– Итак, в девять часов. До свидания.
Она повесила трубку. Он медленно сделал то же самое.
Достав из кармана носовой платок, он вытер лицо. Еще ничего не сделано, подумал он, и я не знаю, пойду ли я туда. У меня есть еще сорок минут, чтобы принять решение.
Он вернулся в спальню и начал собираться. Завязывая галстук, он думал о ее голосе и ’ старался представить ее себе. Блондинка ли она? Была ли она высокой? Ее голос казался очень молодым. Паркер сказал, что она потрясающа. Она должна быть очень красива, раз Паркер так отзывался о ней.
Кен надел пиджак, вышел из спальни и вернулся в гостиную, в которой долго стоял колеблясь.
– Я ведь все же могу поехать и посмотреть,– решил он.– Если она слишком противная, я не пойду к ней.
Он взял с собой бумажник и проверил его содержимое. Его руки немного дрожали, и он иронически усмехнулся.
Выходя из дома, он старался не смотреть на фотографию Ани в серебряной рамке, стоявшую на письменном столе.
Глава 2
В большом парке обслуживания в начале Лесингтон авеню было только четыре машины. Сторож, старый человек в белой блузе, вышел из своей будки и сделал Кену знак, чтобы он поставил свою машину позади старого «бьюика». Когда Кен выключил мотор и вышел из машины, сторож спросил его:
– Вы надолго, мистер?
– Я еще не знаю,– осторожно ответил Кен.– Это зависит от друзей, с которыми я хочу повидаться. А на сколько времени я могу оставить здесь машину?
– О! Хоть на целую ночь, если хотите. Остальные остаются до утра. Этот квартал стоит того! – сказал сторож с многозначительной улыбкой в то время, как Кен, немного смущенный, оплачивал стоянку.
Сторож вернулся в свою кабинку, а Кен устремился по Лесингтон авеню. Ночь уже наступила, и он не рисковал, что его заметят. Кроме того, около каждого тротуара была полоса деревьев, которые еще больше скрывали прохожих. Дома казались чистыми и респектабельными, и на улице не было ни одного кота.
По словам Паркера, эта местность была скромной, и, по-видимому, он был прав.
Кен внимательно осмотрел обе стороны улицы, прежде чем подняться по ступенькам, ведущим к входной двери дома № 25. Он повернул ручку двери и быстро вошел в вестибюль.
Внизу, у лестницы, выстроились ящики для писем: на каждом из них была визитная карточка с именем ее владельца.
Он прочел: «Мери Кристи, Гай Ходерн, Ева Беркли, Глодин Голд, Фей Карсон».
– Хорошая компания,– подумал он с недовольным видом.– И куда меня принесли мои ноги?
Он колебался, подниматься ли ему и не лучше ли ему вернуться к своей машине. Потом он подумал, что было бы глупостью вернуться, даже не поглядев, как выглядит эта девица.
Выпитое виски придавало ему храбрости, и он направился к лестнице.
На третьем этаже тихая приятная музыка проникала сквозь дверь, покрытую красным лаком. Он продолжал подниматься. Он уже достигал четвертого этажа, когда услышал, как открылась какая-то дверь, потом захлопнулась. На лестничной площадке прозвучали шаги, и какой-то мужчина появился на верху лестницы. В руке он держал мягкую шляпу с отвислыми полями, которую он прижал к бедру, когда остановился, чтобы посмотреть на Кена. Несмотря на его плешивость, ему не должно было быть намного больше лет, чем Кену. Его слащавая внешность внушала отвращение: можно было подумать, что это старый пирог с кремом. У него были большие черные глаза навыкате, белки которых были налиты кровью, тонкие противные губы, маленький крючковатый нос и оттопыренные уши. Это был самый необыкновенный персонаж из тех, которых когда-либо видел Кен.
На нем был засаленный и потерявший форму костюм, и жирные пятна покрывали его галстук из оранжевых и синих квадратов.
В левой руке он держал рыжую болонку, блестящая шерсть которой говорила о тщательном за ней уходе. Собака была настолько ухожена, насколько ее хозяин был грязен.
Толстый человек отступил:
– Проходите, мистер,– проговорил он тихим и приятным голосом.– Я никогда ни с кем не расхожусь на лестнице. По счастливому случаю, вы идете не ко мне?
Цепкий взгляд скользил по Кену, вызывая в нем ощущение, что тот старается запомнить малейшие детали его облика.
– Нет, я иду выше,– ответил Кен, поднимаясь сразу через несколько ступенек, чтобы скорей достичь лестничной площадки.
– Нам совершенно необходим лифт,– простонал толстый человек.– Эта лестница разрушает мое сердце. Лео тоже ненавидит ее.– Он погладил собаку по голове.– Какое замечательное Животное, вы не находите? – Он протянул вперед пса, чтобы Кен мог лучше рассмотреть его.– Без сомнения, вы любите животных!
Кена начала раздражать его болтливость.
– О, да! Это замечательное животное,– с показным энтузиазмом ответил он.
– У него есть призы, знаете,– продолжал толстяк.– Вот в этом месяце он даже получил золотую медаль.
Пес посмотрел на Кена такими же глазами, что и его хозяин: черными навыкате и с красными белками.
Кен продолжал осиливать лестницу. Дойдя до верха, он остановился. Пока он поднимался по лестнице, он все время прислушивался к звуку шагов, которые должен был производить толстяк, спускаясь по лестнице, но он ничего не услышал.
Он осторожно подошел к перилам, чтобы посмотреть на этаж ниже. Стоя неподвижно, человек наблюдал за ним, подняв голову кверху. Их взгляды встретились, и тот улыбнулся улыбкой любопытной, неискренней, понимающей, которая напугала Кена. Болонка тоже смотрела вверх, ее черная плоская мордочка выражала полнейшее равнодушие.
Кен быстро отступил назад и повернулся к двери, выкрашенной в зеленый цвет. Его сердце сильно билось, а нервы были напряжены до предела Встреча с толстым мужчиной взволновала его, и, если бы у него не было уверенности, что тот все еще находится на наблюдательном посту на лестнице этажом ниже, Кен немедленно ушел бы отсюда, но у него не хватило смелости пройти мимо него и тем самым еще больше возбудить его любопытство. Сожалея о безумии, которое привело его сюда, Кен тихонько нажал на кнопку звонка.
Дверь отворилась почти немедленно. Девушка, которая открыла дверь, была темноволосой, живой и красивой. Ей было не более двадцати трех – двадцати четырех лет. Ее волосы, падающие ей на плечи, были черными, как воронье крыло. Ее синие глаза, ярко накрашенные красивые губы дружелюбно улыбались Кену, что вернуло ему его апломб.
На ней было надето бледно-голубое платье, и фигура, которую оно обрисовывало, заставила сердце Кена сильно забиться.
– Добрый вечер,– сказала она, отходя в сторону.– Проходите, пожалуйста.
Он чувствовал, что она быстро осматривает его и что он ей понравился, так как она одарила его новой улыбкой, еще более ободряющей, и он прошел за ней в гостиную, широкую и уютную.
Перед пустым камином стоял большой диван, обтянутый кожей. Три глубоких кресла, телевизор и радио, большой шкаф с ликерами и стол, стоящий у окна, завершали всю обстановку комнаты.
Вазы с цветами стояли на столе, на радиоприемнике и на камине.
Молодая девушка закрыла дверь и направилась к шкафчику с ликерами. Она шла уверенной походкой, через плечо смотря на него, чтобы видеть его реакцию.
Кен реагировал. Он находил ее сенсационной.
– Будьте свободнее,– сказала она.– Я совершенно безобидна, и я не понимаю, почему бы вам бояться меня.
– Я вас не боюсь,– с жаром проговорил Кен.– Если я стесняюсь, то это из-за моей неопытности.
Она засмеялась.
– Это меня не удивляет. Вы достаточно красивый малый, чтобы не нуждаться в такой девушке, как я. Что с вами произошло? Ваша подружка вас бросила?
Кен покраснел.
Она подала ликер и села рядом с ним на диван.
– Простите, это у меня вырвалось. Обычно я не задаю вопросов. Но вы не похожи на моих обычных клиентов. В большинстве случаев мне попадаются толстые мешки или старые типы с холодными женами. Сегодня вечером мне повезло! – Она протянула ему один из стаканов.– За вашу любовь!
Кен нашел напиток восхитительным. Он никогда не представлял себе ничего подобного. Обстановка была самая порядочная. Гостиная была элегантнее его салона. Девушка была красивее самой красивой из служащих его банка; она совсем не напоминала ту, кем она была на самом деле.
– Вы торопитесь уйти? – спросила она, закидывая ногу на ногу и старательно поправляя юбку на коленях.
– Совсем нет.
– Тем лучше. Я в ужасе от тех людей, которые приносятся как дуновение ветра: делают любовь и скорей обратно. Они почти все стараются все делать быстрей. Их жены, видимо, держат их на коротком ремне. Вы хотите провести здесь ночь?
Кен хотел отказаться, но мысль находиться в пустом доме остановила его.
– А это вас не потревожит? – осторожно спросил он.
– Ну, конечно же нет, в противном случае я не предложила бы вам этого.
– Ну, что же! Согласен,– он немного поерзал на своем сиденье.– Есть еще один деликатный вопрос... это ваш гонорар...
Девушка улыбнулась и похлопала его по коленке.
– Не беспокойтесь так об этом. Двадцать долларов вам не покажется слишком дорого?
Кен нахмурился, потом заставил себя покачать головой.
– Это очень хорошо.
Она протянула ему руку.
– Тогда избавимся от смущающих вопросов и не будем больше думать об этом.
Покраснев, Кен быстро достал бумажник, отсчитал двадцать долларов и положил их в руку девушки.
– Спасибо, Коко,– сказала она вставая.
Она пошла в соседнюю комнату, чтобы спрятать деньги, и тотчас же вернулась и с улыбкой остановилась перед ним.
– Вот теперь я полностью в вашем распоряжении. Что вы хотите делать? Остаться здесь, идти развлекаться в бар или пойти в соседнюю комнату?
Она указала на комнату, из которой пришла. Через открытую дверь Кен мог видеть большой диван-кровать.
– Сейчас еще рано,– сказал он, посмотрев на часы.– Я с удовольствием вышел бы с вами, но я не хочу, чтобы меня видели.
– Не беспокойтесь об этом. Я поведу вас в «Голубую Розу». Никогда никто из ваших друзей не совался в подобный бар. Там развлекаются и не рискуют отравиться тем, что там дают пить. Мне нужно переодеться. Не хотите ли вы пойти со мной, пока я буду переодеваться?
Кен казался смущенным.
– Нет, я останусь здесь.
– Вы странный человек! Обычно мне приходится прилагать много усилий, чтобы заставить моих клиентов вести себя спокойно. Я вас смущаю до такой степени?
– Все идет очень хорошо,– пробормотал Кен, не глядя на нее.
Она удивленно посмотрела на него, покачала головой и прошла в комнату, дверь в которую осталась широко раскрытой.
Кен, боровшийся со своей совестью, не шевелился. Тот характер, который принимали их отношения, его беспокоил. То была не маленькая шлюха, которую он собирался увидеть, но девица с определенной индивидуальностью, которая ему очень понравилась, и потому он считал, что он теперь определенно изменяет Ани.
Девушка появилась на пороге комнаты.
– Ради бога, Коко, не принимайте такого похоронного вида. Что с вами делается? Холодно ногам?
Он поднял глаза и замер. На ней были всего-навсего маленькие трусики и совершенно прозрачный лифчик. Он уставился на нее. Его угрызения совести сразу улетучились. Его сердце стало сильно биться, а желание, которое преследовало его весь день, просто захлестнуло его.
– Вот это лучше! – сказала она, смотря на него.– Это уже гораздо лучше.
Глаза ее заблестели. Она подошла к нему, взяла из его рук стакан, встала перед ним на колени и сказала немного охрипшим голосом:
– У нас еще много времени. Мы отправимся позднее.– Она обвила руками его шею.– Поцелуй меня, Коко...
Он взял ее в свои объятия и раздавил свои губы о ее.
Было больше половины одиннадцатого, когда они вышли из квартиры. Они не встретили никого, выходя из дома, и им удалось поймать такси, которое проезжало мимо.
– В «Голубую Розу»,– сказала она шоферу.– Сто двадцать вторая улица.
В полутьме такси она прижалась к Кену и держала его за руку.
– Вы мне очень нравитесь, Коко,– сказала она.– Вы не представляете себе, до какой степени вы не похожи на тех типов, которые приходят ко мне каждый день.
Кен улыбнулся ей, ничего не говоря. Он чувствовал себя счастливым, расслабленным. Он благодарил судьбу за то, что ему удалось встретить такую замечательную девушку, как Фей, и побыть с ней этих несколько исключительных часов. Завтра этот эпизод из его жизни будет в прошлом, и он сохранит счастливое воспоминание о ней до конца своих дней. Он давал себе слово больше не повторять подобного, но поскольку он был уже здесь, было бы глупо отказаться испытать максимум удовольствия.
Он смотрел на Фей, время от времени освещаемую фонарями. мимо которых они проезжали. Он находил ее исключительно соблазнительной в ее длинном цвета электрик платье с открытымии белыми плечами. На шее ожерелье из синих камней оттеняло синеву ее глаз.
Он забыл, что уплатил двадцать долларов за удовольствие быть с ней. У него было такое чувство, что время вернулось на пять лет назад, когда он, до женитьбы на Ани, часто развлекался так с какой-нибудь подружкой.
– Вы умеете танцевать, Коко?—неожиданно спросила она.
– Конечно, а вы?
– О, я обожаю танцевать. Я была танцовщицей. Вот таким образом и зарабатывала себе на жизнь, а потом дела пошли шиворот-навыворот. Мой партнер покинул меня, и я нашла другого. Тогда я бросила танцы. У нас был номер в «Голубой Розе». Вот увидите, это красивый маленький клуб, я уверена, что вам там понравится.
– А что произошло с вашим партнером? – спросил Кен главным образом для того, чтобы поддержать разговор.
