Текст книги "Частный детектив. Выпуск 5"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Алистер Маклин,Ричард Скотт Пратер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

– Можешь верить, можешь не верить, но от Джекобсона держись за милю. Он прочтет все по твоему лицу, как по книге, и сразу займется тобой. Помни и другое: твоя искалеченная нога – тоже дело рук этого бандита.

Продолжая говорить, Харлоу тщательно обследовал свои карманы.

– Обчистили, – сказал деловито, – Все, до последнего. Бумажник, паспорт, права, деньги, ключи от машины. Хорошо, что есть запасные. Отмычки забрали тоже. – Он быстро прикинул в уме. – Значит, теперь мне нужны веревка, крюк, возможно, кусок брезента из нашего транспортировщика. И потом…

Мэри в страхе перебила его:

– Нет, нет! Не сегодня! Ты не можешь опять сесть за руль! Тебе надо в больницу!

Харлоу бесстрастно взглянул на нее.

– И потом, конечно, они забрали пистолет. Мне нужен другой, Алексис. И немного денег.

С этими словами он подхватился, бесшумно приблизился к двери и рывком распахнул ее.

Рори, который явно подслушивал, почти влетел в номер.

Гонщик проделал ту же процедуру, что и в первый раз. Рори взвыл, когда Джонни тряхнул его и поставил на ноги.

– Посмотри–ка на мое дивное лицо, Рори!

Тот поднял глаза, содрогнулся и побледнел.

– И в этом виноват ты! – сказал Харлоу, отвешивая парню затрещину. Это был сильный удар, и Рори наверняка отлетел бы в сторону, если бы гонщик не держал его цепко за волосы. Второй удар наотмашь, потом еще и еще.

Мэри вскрикнула:

– Джонни! Джонни, ты с ума сошел! – Хотела броситься на Харлоу, но Даннет быстрым движением остановил ее за руку.

– Я буду продолжать до тех пор, милый Рори, – сказал гонщик, – пока ты не почувствуешь на себе, что значит выглядеть, как сейчас я.

И он продолжал. Рори не сопротивлялся. Его голова беспомощно болталась из стороны в сторону. Наконец, решив, что воспитательный процесс достаточен, Харлоу остановился.

– Мне нужны сведения! Мне нужна правда! Сию же минуту! Ты подслушал мой разговор сегодня днем с мистером Даннетом. Так?

Рори ответил дрожащим шепотом:

– Нет, нет! Клянусь, я не подслушивал. Клянусь!

И в тот же момент завизжал от боли, так как курс воспитания возобновился.

– Меня избили люди, которые знали, что я еду в Марсель, чтобы получить очень ценные фотографии. Банда во что бы то ни стало хотела ими завладеть. Я собирался оставить “феррари” на заброшенной ферме возле аэродрома. Кроме меня, об этом знал только один человек – мистер Даннет. Может быть, он им все выложил?

– Может быть… – По щекам Рори текли слезы. – Не знаю… Да, да, наверное, он…

Харлоу заговорил медленно, чеканя слова и сопровождая каждое звонкой оплеухой:

– Мистер Даннет – вовсе не журналист! И мистер Даннет никогда бы не сделал этого. Он никогда не был бухгалтером. Мистер Даннет – старший офицер специального отдела Скотланд—Ярда и член Интерпола, у него есть доказательства, что ты помогаешь преступникам и покрываешь их. У него вполне достаточно фактов, чтобы отправить тебя на несколько лет в исправительную колонию. – Он отпустил волосы Рори. – Кому ты рассказывал?

– Траккиа…

Харлоу швырнул Рори в кресло, где тот и остался – сгорбившись и закрыв руками пылающее лицо. Джонни взглянул на Даннета.

– Где сейчас Траккиа?

– Поехал в Марсель. Так, во всяком случае, он сказал. С Нойбауэром.

– Ах, и этот тут был? Да, да, конечно. А Джекобсон?

– Уехал куда–то на своей машине. Якобы искать близнецов.

– Ага, и прихватил заодно лопату. Пойду за ключами и выведу “феррари”. Встретимся через пятнадцать минут возле транспортировщика. Не забудьте пистолет и деньги.

Повернулся и вышел. Рори выбрался наконец из кресла и не очень твердыми шагами побрел следом. Даннет обнял Мэри за плечи, достал носовой платок и стал вытирать ее мокрое от слез лицо. Мэри посмотрела на него, в глазах ее читалось глубокое удивление.

– Вы действительно из Скотланд Ярда?

– Ну, в общем, да. В некотором роде. Я офицер…

– В таком случае, остановите его, мистер Даннет! Прошу вас! Верните его!

– Неужели вы до сих пор не знаете, каков он, ваш Джонни?

Мэри в ответ лишь огорченно кивнула. Потом спросила:

– Он хочет догнать Траккиа, да?

– И Траккиа, и многих других. Но главный, кого он преследует, это Джекобсон. Если Джонни говорит, что Джекобсон виноват в гибели семи человек, значит, так оно и есть, А кроме того, у него с Джекобсоном личные счеты. По двум причинам…

– В связи с гибелью младшего брата?

Даннет утвердительно кивнул.

– А вторая причина?

Даннет задумчиво посмотрел на девушку и сказал:

– А вы взгляните на свою левую ногу, Мэри.

Глава 10

На объездной дороге к югу от Авиньона черный “ситроен” пропустил вперед красный “феррари”. Когда Харлоу пронесся мимо, сидевший за рулем Джекобсон задумчиво поскреб подбородок, потом развернулся и дал газ обратно в сторону Авиньона. У первой же телефонной будки он остановился.

В Авиньоне Макелпайн с Даннетом доедали обед в опустевшей столовой. Оба проводили взглядом покидавшую зал Мэри.

Макелпайн вздохнул:

– Что–то моя дочь приуныла…

– Ваша дочь влюблена.

– Боюсь, так оно и есть, Алексис… А куда пропал этот шельмец Рори?

– Ну, если не вникать в подробности… Харлоу снова поймал его на подслушивании под дверью.

– Ну и ну! Опять?

– Опять. И последовала неприятная сцена. Так что, я думаю, Рори просто боится встречи с Джонни. А тот наверняка уже в постели. Ведь прошлой ночью ему вряд ли удалось поспать.

– Вы напомнили о постели… Очень заманчивая перспектива. Почему–то я сегодня ужасно устал. Надеюсь, вы извините меня, Алексис?

Босс уже собирался встать, и тут же вновь сел – в столовую входил Джекобсон и направился прямо к ним. Вид у него был такой, будто он изнемог от усталости.

Макелпайн спросил:

– Как дела?

– Никак. Я объездил весь район и окрестности радиусом в пять миль. Никаких следов… Правда, из полиции мне сообщили, что в Боссэ видели двух человек с соответствующими приметами. Вряд ли найдется вторая такая пара, как эти ужасные близнецы. Перекушу что–нибудь и двину в Боссэ. Только сначала надо найти машину, моя барахлит.

Шеф протянул Джекобсону ключи.

– Возьмите мой “эстон”.

– Вот спасибо, мистер Макелпайн. А как насчет страховых бумаг?

– Они в ящике для перчаток. Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились помочь.

– Это же и мои мальчики, мистер Макелпайн.

Даннет с бесстрастным видам смотрел куда–то в пространство.

Спидометр “феррари” показывал 180. Харлоу будто забыл, что на французских дорогах скорость строго ограничена, хотя время от времени все же поглядывал в зеркальце – скорее по привычке, ибо во всей Франции не нашлось бы, наверно, ни одной полицейской машины, способной догнать его. Трудно было поверить, что прошло всего сорок минут после отъезда из Авиньона, – впереди уж маячил щит с надписью “Марсель”. Еще через километр “феррари” затормозил перед красным сигналом светофора.

Израненное лицо Харлоу было так залеплено пластырем, что не определить, какие чувства оно выражало. Но глаза смотрели так же уверенно и внимательно, как всегда; такой же спокойной была и поза. И тем не менее, оказалось, что невозмутимость чемпиона может быть нарушена.

– Мистер Харлоу! – донеслось как бы издалека.

Джонни обернулся и увидел Рори, голова которого, точно из кокона, высунулась из лежавшего сзади рулона брезента.

Гонщик спросил, отчетливо произнося каждое слово:

– Какого дьявола тебе здесь надо?

Рори сразу ощетинился:

– Я думал, вам может понадобиться помощь… Так, на всякий случай…

Харлоу удержался от резкого ответа, что далось ему нелегко.

– Я бы оказал тебе пару теплых слов, да это ни к чему.

Из внутреннего кармана он выудил несколько купюр – из взятых у Даннета.

– Вот триста франков. Из первого же отеля позвони утром в Авиньон и скажи, чтобы прислали машину.

– Нет, спасибо, мистер Харлоу. Я ужасно ошибался насчет вас. Наверное, я просто дурак. Я не прошу извинить меня. Никакие “простите” в мире этого не исправят. Лучший способ просить прощения – это помочь. Ну пожалуйста, мистер Харлоу!

– Послушай, малыш, сегодня вечером я встречаюсь с людьми, которые, не моргнув глазом, могут убить кого угодно. А я отвечаю за тебя перед твоим отцом.

Свет переключился на зеленый, “феррари” рванулся с места.

– Кстати, об отце, – сказал Рори. – Что с ним, с моим отцом?

– Его шантажируют.

– Папу?

– Да, но не потому, что он что–либо натворил. Когда–нибудь я все тебе расскажу.

– И вы заставите этих людей прекратить шантаж?

– Надеюсь, что да.

– А Джекобсон? Это он покалечил Мэри? Я был просто идиотом, думал, что тут ваша вина! С ним вы тоже разделаетесь?

– Да.

– Сейчас вы уже не сказали “надеюсь”. Только “да”.

– Это точно.

Рори кашлянул и робко спросил:

– Мистер Харлоу, вы не собираетесь жениться на Мэри?

– Похоже, что стены брачной тюрьмы смыкаются вокруг меня.

– Я ведь тоже ее люблю. Иначе, конечно, но так же сильно. Если вы преследуете мерзавца, который искалечил Мэри, – я с вами!

– Ладно, хватит трескотни, – рассеянно сказал Джонни. Некоторое время он вел машину молча, потом вздохнул, как бы сожалея о том, что уступает. – О’кей! Но только, если пообещаешь не попадаться им на глаза и соблюдать осторожность.

– Есть – не попадаться на глаза и соблюдать осторожность!

Харлоу бросил взгляд в зеркальце. Рори на заднем сиденье удовлетворенно улыбался. Джонни покачал головой, не то сокрушенно, не то с какой–то безнадежностью. Вполне возможно, он испытывал и то, и другое.

Десять минут спустя он остановил машину ярдах в трехстах от угла улицы Жорж Санд, уложил все необходимое в парусиновую сумку, вскинул ее на плечо и, сопровождаемый Рори, уверенность которого заметно сникала, зашагал в сторону виллы “Эрмитаж”. В безоблачном звездном небе висела полная луна. Видимость была ничуть не хуже, чем в пасмурный день, тени лишь глубже и гуще. В одном из таких мест они и спрятались, Харлоу и Рори, прижавшись к окружавшей виллу высокой стене.

Джонни проверил содержимое сумки.

– Итак, веревка, крюк, брезент, шпагат, кусачки с изоляцией, долото, пакет первой помощи…

– Зачем это все, мистер Харлоу?

– Первые три вещи, чтобы перелезть через стену. Шпагат – чтобы связывать. Кусачки – перерезать сигнализацию. Долото – что–нибудь вскрывать. Пакет первой помощи – на всякий случай… Рори, будь добр, перестань лязгать зубами. Тебя слышно за версту.

– Н-ничего не м-могу поделать, м-мистер Харлоу.

– И запомни! Ты остаешься здесь! Меньше всего нам нужна полиция, но если через тридцать минут не вернусь, беги в телефонную будку и вызывай…

Харлоу закрепил крюк на конце веревки. Яркий свет пуны был как нельзя кстати. При первом же броске крюк зацепился за ветку дерева по ту сторону стены. Джонни натянул веревку – крюк нашел свое место. Перебросив через плечо парусиновую сумку и кусок брезента, вскарабкался по веревке, набросил брезент поверх битого стекла, подтянулся, оседлал гребень и внимательно осмотрел дерево. До земли было около четырех футов.

– Помни, что я тебе сказал, – прошептал он Рори.

Скинул парусиновую сумку вниз, ухватился за ветку, перебрался к стволу и по нему быстро соскользнул вниз.

Далее пришлось продираться сквозь заросли кустарника. Из–за неплотно занавешенных штор в окнах первого этажа струился свет. Массивная дубовая дверь была заперта – кажется, на засов. Пытаться проникнуть в дом через парадный вход значило, как пить дать, все провалить.

Держась по возможности в тени, Джонни прокрался к боковой двери. Тоже напрасно. Первый этаж был совершенно неприступен – на окнах решетки, черный ход на замке. Не без иронии Харлоу подумал, что единственная пособница – отмычка – сейчас там, внутри дома.

Обследовал дом с другой стороны. Первый этаж отпадал, оставался второй. Внимание его привлекло одно из окон: оно было приоткрыто. Правда, чуть–чуть, на каких–нибудь пару дюймов, но все–таки…

Харлоу огляделся. Ярдах в двадцати темнели сарайчик для садового инвентаря и теплица. Джонни решительно бросился туда.

Оставаясь на улице, Рори ходил взад–вперед, то и дело поглядывая на свисавшую со стены веревку. Одолевала робость. Внезапно, словно приняв решение, паренек вцепился в веревку и полез вверх.

Когда Рори спрыгнул на землю по ту сторону ограды, Харлоу по приставленной лестнице почти добрался до цели. Включил фонарик, обследовал примеченное окно с обеих сторон. Вдоль рам тянулись провода. Харлоу пошарил в сумке, достал кусачки и, перекусив провода, поднял фрамугу. Мгновение, и он был внутри.

Пары минут хватило, чтобы убедиться: на втором этаже никого. Держа в левой руке парусиновую сумку и включенный фонарик, а в правой – пистолет с глушителем, Джонни опустился в прихожую.

Из–под ближайшей двери пробивался узкий пучок яркого света. Доносились голоса. Один из них принадлежал женщине. Харлоу это помещение будто не интересовало. Он обошел весь первый этаж, убедился, что в остальных комнатах никого нет. В кухне фонарик высветил ряд ступенек. Они вели вниз. Осторожно сойдя по ним, Джонни проник в пустой бетонированный подвал, в котором было четыре двери. Три вполне обычные, как везде. Зато четвертая выделялась: с двумя мощными засовами, из скважины замка торчал тяжелый ключ. Таким ключом запирали, должно быть, темницу в каком–нибудь средневековом замке.

Харлоу отодвинул засовы, повернул ключ, вошел и. нащупав выключатель, зажег свет.

О да, это была не темница. Здесь размещалась хорошо оборудованная лаборатория, назначение которой оставалось для Джонни неясным. Он подошел к стоявшим в ряд алюминиевым емкостям, приподнял у ближайшей крышку, понюхал содержимое – белый порошок. Сморщившись от отвращения, опустил крышку.

Обернулся, заметил на стене телефонный аппарат. Судя по диску – внешняя связь. На какое–то время Джонни замешкался в нерешительности, затем пожал плечами и вышел, оставив дверь открытой, свет включенным.

Пока он рыскал внизу и поднимался по лестнице, Рори замер на корточках в чаще кустарника. Из своего убежища он видел фасад виллы и боковую стену. Чувство опасности постепенно переросло в настоящий страх. Надо сказать, было от чего – из–за угла дома неожиданно вышел коренастый, крепко сбитый человек, наверное, сторож, и при виде лестницы замер как вкопанный. Он тотчас же ринулся к дому. Словно по волшебству, в руках у него появились большой ключ и громадный нож.

В прихожей перед дверью комнаты, где горел свет, Харлоу прислушался к раздававшимся голосам. Потом проверил глушитель и, подавшись вперед, ударом ноги распахнул дверь с такой силой, что она чуть не слетела с петель.

В комнате оказалось пять человек. Трое удивительно похожих друг на друга – возможно, братьев: рослых, хорошо одетых, явно преуспевающих в жизни, черноволосых и довольно смуглых. Четвертой была красивая молодая блондинка. А пятым – пятый Вилли Нойбауэр.

Словно загипнотизированные, уставились они на Харлоу, израненное лицо которого и пистолет с глушителем являли собою, конечно, весьма однозначное зрелище.

– Руки вверх! – велел Джонни.

Все пятеро повиновались.

– Повыше, повыше!

Они вскинули их, сколько могли.

– Черт возьми, что все это значит, Харлоу? – Нойбауэр попытался заговорить резким и требовательным тоном, однако голос его срывался. – Я приезжаю к друзьям…

– Это вы расскажете судье! – оборвал его Джонни. – Судьи народ терпеливый, не то, что я. Сейчас же вам лучше заткнуться! – В предостережении звучал металл.

– Берегитесь!

Этот почти истерический крик, вдруг раздавшийся за спиной Харлоу, явно исходил от Рори.

Гонщик отреагировал мгновенно. Отпрянул и выстрелил не целясь. Коренастый человек в темном, с занесенным было ножом, вскрикнул и, как бы не веря своим глазам, уставился на простреленное предплечье.

Большего он уже не заслуживал, и, прежде чем звякнул выпавший у него нож, Харлоу занялся остальными. И вовремя. Рука одного из них юркнула под пиджак.

– Хотите покинуть грешную землю? – спросил Харлоу.

Человек снова поднял руку над головой.

Джонни отступил в сторону, едва заметным движением пистолета велев раненому присоединиться к компании.

Поддерживая левой обвисшую плетью правую, увалень в темном повиновался. В этот момент подоспел Макелпайн–младший.

– Спасибо, Рори, – сказал гонщик. – Прощаю тебе все твои грехи. Вынь–ка из сумки пакет первой помощи. Я же предвидел, он пригодится. – Холодно обвел глазами плененную группу. – Надеюсь, что в первый и последний раз!

Указал глазами на молодую блондинку:

– Подойдите сюда, вы!

Девица поднялась со стула. Харлоу недобро улыбнулся, но та была либо слишком ошеломлена, либо просто тупа, чтобы понять смысл этой улыбки.

– Если не ошибаюсь, вы претендуете на звание медсестры, – оказал Джонни, – хотя покойный Луиджи на этот счет имел бы другое мнение. Вот, возьмите! И перевяжите дружка.

Девица подошла и плюнула гонщику в лицо.

– Сам перевязывай!

Харлоу взмахнул пистолетом, глушитель угодил ей в лицо. “Медсестра” взвизгнула и, отпрянув, опустилась на пол. На губах у нее выступила кровь.

– Боже мой – ужаснулся Рори. – Мистер Харлоу, что вы делаете?

– Да будет тебе известно, мой мальчик, что это очаровательное создание убило человека. – Он посмотрел на блондинку без малейшего сочувствия. – Встаньте и обработайте рану своему приятелю! А потом, если пожелаете, и себе. Остальные – на пол, лицом вниз, руки – за спину! Рори, обыщи их! Кто шевельнется – получит пулю в затылок!

Паренек принялся за дело. С трепетом выложил на стол четыре пистолета.

– У них у всех оружие… – запинаясь, оказал он.

– А ты думал, они предпочитают портсигары? Теперь, дружище, давай веревки. Вяжи в сколько хочешь узлов, лишь бы надежно! Невзирая на их кровообращение!..

Рори не без энтузиазма принялся исполнять приказание. Вскоре вся компания была повязана. Рана сторожа забинтована.

Джонни повернулся к Нойбауэру.

– Где ключ от ворот?

Тот со злостью ядовитой змеи посмотрел на Харлоу и промолчал.

Джонни спрятал в карман пистолет, поднял нож незадачливого убийцы и приставил его к горлу Нойбауэра.

– Считаю до трех, а потом просто проткну вам шею! Думаете, у меня есть время церемониться? Один, два…

– На столе в прихожей, – выдавил Нойбауэр, лицо которого приобрело пепельно–серый оттенок.

– Всем встать! И – вниз, в подвал!

Все шестеро зашаркали по ступенькам. Один из трех смуглолицых, замыкавший шествие, попытался было кинуться на Харлоу с намерением сбить, повалить, а далее; уж сбросить и затоптать в подвале, но Джонни увернулся, шибанул нападавшего дулом повыше уха, с невозмутимым видом проследив, как тот заваливается навзничь и, теряя сознание, скатывается по лестнице. Схватив бандита за ноги, Харлоу стащил его вниз, совершенно не обращая внимания на то, что голова смуглолицего считает ступени.

– Побойтесь Бога, Харлоу! – вскричал один из компании. – Вы что, спятили? Вы же его кончите!

Харлоу выволок бесчувственное тело на цементный пол и невозмутимо заметил:

– Ну и что? А вы не подумали о том, что вас всех не мешало бы кончить?

Он загнал пленных в лабораторию и с помощью Рори туда же втянул не пришедшего еще в сознание их сообщника.

– Лечь на пол! Рори, свяжи им у лодыжек ноги. Да тоже покрепче!

Парень старался вовсю, с удовольствием, явно гордясь ролью помощника знаменитого гонщика.

– Проверь карманы – нет ли у них удостоверений личности. Нойбауэра не надо. Мы и так знаем нашего милого Вилли.

Через пару минут Рори подал целый ворох документов. И смущенно замялся возле дамы.

– Не надо путать, Рори, женщин с преступными суками… – Харлоу взглянул на молодую блондинку. – Где ваша сумка?

– У меня нет сумки.

Джонни вздохнул, подошел к девице, присел на цыпочки.

– Когда я исполосую вторую половину твоей рожи, на тебя уж не взглянет ни один мужчина. Впрочем, тебе не придется с ними много якшаться. Суд весьма заинтересованно выслушает показания четырех полицейских и не преминет идентифицировать твои пальчики на том стакане. – Джонни словно оценивал ее перспективу. – Итак, сумку!

– В спальне… – голос ее дрожал, губы свело.

– А конкретнее?

– В платяном шкафу.

– Будь добр, Рори…

Тот нерешительно спросил:

– А как узнать, где ее спальня?

Харлоу объяснил:

– В комнате с туалетным столиком, смахивающим больше на стойку провизора. Уверен – не ошибешься. И не забудь заодно те четыре ствола…

Рори исчез. Харлоу выпрямился, подошел к добытым документам и стал пристально их изучать. Наконец поднял глаза.

– Так, так, так… Марцио, Марцио и Марцио! Звучит, как солидная юридическая фирма. И все трое – с Корсики. Помнится, я уже где–то слышал о столь славной семейке. Что ж, полиция будет прямо в восторге от такого улова.

И швырнув книжицы в общую кучу, принялся проделывать непонятные операции – отмотал дюймов шесть клейкой ленты, прикрепил ее к краю стола.

– Даю слово, в жизни не догадаетесь – зачем…

Вернулся Рори, таща пистолеты и огромадный баул, больше смахивающий на чемодан.

Раскрыв его, Харлоу исследовал содержимое – обнаружил паспорт, затем расстегнул молнию бокового кармана и достал пистолет.

– Ну–ну! Значит, Анна Мария Пучелли тоже носит с собой пушку? Наверняка – для защиты от грабителей, жаждущих заполучить те таблетки, которыми она излечила бедного Луиджи…

За следующим разом Харлоу извлек индивидуальную аптечку, достал из ее набора крошечный флакончик и вытряхнул на ладонь несколько белых таблеток.

– Очень кстати! Ровно шесть штук. Каждому – по одной. Я хочу знать о местонахождении миссис Макелпайн, и намерен получить ответ не далее, как через минуту. В противном случае… все, наверное, догадываются, что вас ждет. Наша Флоренс Найтингейл^*[1]1
  Флоренс Найтингейл, 1820–1910 гг., известная английская филантропка, прославившаяся самоотверженной помощью больным и раненым. В ее честь учреждена специальная медаль – высшая награда за подобного рода подвижничество.


[Закрыть] может объяснить. Она знает чудодейственную силу этого снадобья.

“Флоренс Найтингейл” оцепенела и воздержалась от комментариев. Лицо ее было белее бумаги. Казалось, за истекшие десять минут она постарела на десять лет.

– Что это за снадобье? – поинтересовался Рори.

– Цианистый калий в сахарной облатке. Очень даже приятно на вкус. Пока не растворится внешняя упаковка. Ровнехонько через три минуты…

– О, нет, нет! Вы этого не сделаете! – Рори побледнел. – Вы этого не сделаете – не посмеете! Это же убийство!

– Вовсе нет, мальчуган. Обыкновенное избавление. Ведь это не люди, а твари. Оглянись вон туда! Что, по–твоему, производит их совершеннейшее кустарное оборудование?

Рори оглушенно замотал головой. Он словно лишился дара речи.

– Героин, Рори! А теперь подумай о тех сотнях, нет – тысячах людей, которых убили эти мерзавцы… Я оскорбил тварей сравнением с ними. Поэтому запроторить эту шестерку в тартарары – одно удовольствие!

Связанная и поверженная наземь банда исходила потом, облизывая пересохшие губы. Слова Харлоу были безжалостны и недвусмысленны, свидетельствующие с предельным откровением, что он не шутит.

Джонни уперся коленом в грудь Нойбауэра, держа в одной руке таблетку, в другой – пистолет. Слегка двинул австрийца в солнечное сплетение. Тот охнул и начал ловить ртом воздух. Харлоу расцепил ему зубы глушителем и поднес таблетку.

– Где миссис Макелпайн?

Обезумевший Нойбауэр сразу выпалил:

– В Вандоле… В Вандоле… На яхте…

– На какой именно? Где она стоит?

– В заливе. Моторная яхта. Футов сорок длины. Синяя с белым. Название – “Шевалье”.

Харлоу обратился к Рори:

– Принеси мне со стола ту ленту.

Вновь шибанул Нойбауэра под дых и сунул таблетку.

– Я вам не верю… – и с этими словами склеил губы выпучившему глаза австрийцу лентой. – Так–то лучше, не выплюните…

Шагнул к одному из братьев, тщетно пытавшемуся высвободиться из своих пут. Держа двумя пальцами таблетку, склонился над ним. Тот оцепенел от ужаса и заорал прежде, чем Харлоу успел что–нибудь сказать.

– Вы в своем уме? В своем уме? Клянусь Богом, он сказал правду! На яхте “Шевалье”. Моторная яхта. Синяя с белым. Стоит на якоре ярдах в двухстах от берега.

Харлоу посмотрел на него, кивнул. Затем поднялся, подошел к настенному телефону, снял трубку и набрал номер полиции. Там тотчас же откликнулись.

– Я звоню из виллы “Эрмитаж”, что на улице Жорж Санд. Да, да, та самая! В ее подвале вы найдете склад героина. Целую гору! Там же – аппаратура для массового производства наркотиков. Там же – шесть человек, причастных к их производству и распространению этого зелья. Сопротивления не будет, все связаны. Трое из них – братья Марцио. Есть личные удостоверения, в том числе паспорт Анны Пучелли, совершившей убийство… Да, да, которая в розыске… Вечером документы будут у вас…

Захлебнувшийся от невероятного сообщения голос дежурного на противоположном конце возбужденно и настойчиво просил повторить сказанное, но Харлоу не стал слушать:

– Мне некогда. Каждый звонок такого рода, я знаю, фиксируется магнитофоном, так что нет необходимости держать меня здесь до вашего прибытия.

Едва Джонни повесил трубку, как Рори схватил его за рукав.

– Вы узнали, узнали все, что хотели! – лепетал он в сильном волнении. – Три минуты прошли. Еще можно успеть избавить Нойбауэра от…

– Ах, вот ты о чем! – Харлоу высыпал четыре таблетки обратно во флакончик, оставив пятую, словно напоказ. – Это – ацетилсалициловая кислота. Аспирин! Поэтому понадобилось заклеивать рот. Иначе бы Нойбауэр крикнул своим дружкам, чем накормлен. Любой взрослый в Европе знает ведь этот вкус. Взгляни на подонка, он уже порозовел, не боится, хотя с перепугу чуть было не спятил… Да у них у всех такой вид. Ладно, оставим бедняжек. – И, взглянув на блондинку, взял ее сумку. – На время одалживаем у вас… Лет эдак на пятнадцать–двадцать. На сколько – конкретнее определит суд.

Они вышли, лабораторию заперли на ключ и оба засова. Сбежав с парадного крыльца, настежь распахнули ворота.

И тут Харлоу попридержал Рори за плечо. Они отступили в тень разлапистых елей.

– Зачем? – шепотом спросил Рори.

– Не лишне убедиться, что первыми явятся те, кто надо…

Вскоре они услышали отдаленные звуки полицейской сирены. Через считанные секунды в ворота виллы с завыванием и включенными синими мигалками на крышах влетели две машины и крытый фургон. Перед подъездом резко, прошуршав по гравию, затормозили. Человек семь полицейских бегом ринулись на крыльцо и скрылись в доме. Несмотря на предупреждение, что преступники связаны по рукам и ногам, каждый из стражей порядка наизготове держал пистолет.

– Те, кто надо, успели первыми, – сказал Харлоу.

Четверть часа спустя Харлоу сидел у Джанкарло. Просмотрев захваченные документы, разбуженный в столь неурочное время хозяин лишь сокрушенно вздохнул.

– Да-а, не скучная у вас жизнь, Джонни Харлоу. Здесь, там – повсюду. Вам удалось небывалое. Эти трое – действительно братья. Братья Марцио, снискавшие себе дурную славу. Считается, что они из Сицилии и принадлежат к одному клану. На самом же деле, коль уж быть точным, они корсиканцы, а корсиканцы смотрят на сицилийскую мафию, как на сборище любителей. Ваша троица стоит во главе черных списков много лет. И никаких улик. На этот же раз им, конечно, не выкрутится. Производство героина стоимостью в миллионы долларов – куда уж дальше!.. Однако услуга за услугу. – Он протянул Харлоу несколько исписанных страничек. – Жан—Клод не уронил своей чести. Он расшифровал код. Взгляните–ка! Занятно, не правда ли?

Харлоу неторопливо вникал в содержание полученных листков.

– Да, и впрямь интересно. Список грязных дел Нойбауэра и Траккиа по всему континенту! Связаться бы с Даннетом!

Джанкарло посмотрел на гонщика с укоризной.

– Извольте! Любой пункт Франции – в течение тридцати секунд…

В приемной участка, куда доставили взятую компанию во главе с Нойбауэром, толпилось не менее дюжины полицейских.

Нойбауэр обратился к дежурному сержанту:

– Мне предъявлено обвинение. Я хочу связаться со своим адвокатом. Имею я право?..

– Имеете. – Сержант кивком головы указал на стоявший перед ним аппарат.

– Разговор адвоката со своим клиентом – сугубо конфиденциальный разговор. Вам, должно быть, известно – почему: чтобы человек мог свободно проконсультироваться со своим защитником без посторонних ушей. – Нойбауэр показал на телефонную будку. – Могу ли я?..

Сержант снова кивнул.

В полумиле от полицейского участка в одной из роскошно обставленных квартир зазвонил телефон. На кушетке, в свободной позе откинувшись на подушки, полулежал Траккиа. Рядом прильнула пышная брюнетка, явно тяготившаяся избытком одежды. Траккиа недовольно поморщился, однако взял трубку.

– Дорогой Вилли? Страшно огорчен, но меня неожиданно задержали…

Отчетливо доносившийся голос Нойбауэра осведомился:

– Ты один?

– Нет.

– Тогда сделай так, чтобы был один.

Траккиа сказал девушке, прикрыв трубку рукой:

– Жоржет, дорогая, ступай напудри носик.

Та недовольно поднялась и вышла.

– Путь свободен, – сказал Траккиа.

– Благодари Бога, что ты задержался, иначе бы сидел сейчас там же, где я. На пороге тюрьмы. А теперь слушай…

Гримаса гнева исказила красивое лицо Траккиа после рассказа приятеля.

Нойбауэр, чувствовалось, все продумал:

– Так вот, захвати две вещи: бинокль и автомат. Попадет туда раньше тебя, – уложи, как только сойдет на берег. Если, понятно, останется жив после приема Паули. Удастся опередить – поджидай на борту. После всего – автомат в море. Кто сейчас на “Шевалье”?

– Только Паули. Я возьму с собой Йонки. Может быть, понадобится помощник. А ты не волнуйся. Завтра, Вилли, мы тебя вызволим. Общение с преступниками еще не преступление, против тебя у них абсолютно никаких улик.

– Откуда такая уверенность? Будь начеку – как бы тебя самого не взяли на мушку. Этот скотина Харлоу способен на все. Разделайся с ним за меня!

– Обязательно, Вилли!

В лаборатории Джанкарло Харлоу говорил по телефону:

– Итак, все аресты произвести одновременно: завтра в пять утра. Я спешу, подробности узнаете от – Джанкарло. Надеюсь, вечером вас увижу. Ну, пока! У меня тут одно дельце…