Текст книги "Частный детектив. Выпуск 5"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Алистер Маклин,Ричард Скотт Пратер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

IV

Наступило молчание. Мужчины смотрели друг на друга в глаза, потом Энглиш медленно прошел на середину комнаты.

– Нет, – спокойно проговорил он, – это мне совсем не понравилось бы. Вы совершенно уверены, что девушка, которую вы видели, была действительно мисс Клер?

Шерман сделал нетерпеливый жест рукой.

– Я знаю, что вы очень занятый человек, – сказал он. – Но, может быть, вы предпочтете сразу обо всем поговорить? Лично я никуда не тороплюсь.

– Ну, а каков же будет предмет разговора?

– Вам не кажется, что мы сберегли бы время, если бы перестали разговаривать как два дипломата? – холодно заметил Шерман. – Я располагаю определенными сведения и готов вам их продать.

– Понимаю, – ответил Энглиш. – Ну что ж, это уже новость! Значит, решили сбросить маску? Интересно, хватит ли у вас силенок заставить меня “петь”?

Шерман улыбнулся.

– Для меня, мистер Энглиш, вы просто богатый человек. Ваше могущество и ваша репутация меня не трогают. У вас есть деньги, а у меня есть сведения. Я предпочитаю продать их вам, но если вы откажетесь иметь со мной дело, я обращусь прямо к ней.

– У меня впечатление, что вы уже к ней обращались. Мне кажется, что она давала вам по двести долларов в неделю, не так ли?

Шерман улыбнулся.

– Я никогда не выдаю своих клиентов, но так как она, по–видимому, ввела вас в курс дела, могу сказать что да. У нас с ней была маленькая договоренность. Предложение, которое я собираюсь сделать теперь, гораздо серьезнее. Дело сводится к тому, чтобы сразу выплатить всю сумму, а не выдавать по двести долларов в неделю.

– Не думаю, чтобы она смогла заплатить.

– Может быть, в таком случае вы сочтете возможным помочь ей?

Энглиш сел и закурил сигарету.

– А во сколько вы оцениваете свои сведения? – спросил он, бросая спичку в огонь.

– От вас, я считаю, будет благоразумно потребовать двести пятьдесят тысяч долларов. Но если мне придется иметь дело с ней, то я не уверен, что газеты не узнают о том, что ваш брат поднимался на поприще шантажиста. За определенную сумму я могу дать вам гарантию, что они ничего не узнают.

Энглиш скрестил ноги. Казалось, у него было отличное настроение, а когда он заговорил, в его голосе прозвучала легкая насмешка.

– А разве так уже необходимо входить во все детали? – спросил он. – Мы с вами должны обсудить только один вопрос. Каким образом Рой вошел в контакт с вами?

– На подобные детали я не считаю нужным тратить время, – возразил Шерман.

– О, у нас его достаточно, и мы можем поговорить обо всем. Как Рой вошел в вашу компанию?

– Ваш брат хотел легким путем получать деньги. А его агентство отлично подходило для приема моих клиентов. Я хорошо оплачивал труды вашего брата. Он получал десять процентов комиссионных.

– Понимаю. И он решил, что ему недостаточно десяти процентов? Ему хотелось большего, и он не отдавал вам все, что получал. Он намеревался уехать вместе со своей секретаршей Мэри Севит и постарался собрать как можно больше денег. Вы заметили это и решили проучить его. Семнадцатого вечером вы застрелили его, инсценировали самоубийство, а прежде чем уйти, стерли отпечатки ваших пальцев и забрали досье, где фигурировали фамилии “клиентов”. Это так?

Шерман продолжал улыбаться.

– Это примерно так, – сказал он. – Конечно, я не буду свидетельствовать об этом перед судом, но между нами… Это похоже на то, что произошло.

Энглиш утвердительно кивнул и пустил к потолку струю дыма.

– Потом вы отправились на Ист Пласс, сорок пять, где жила Мэри Севит. Вы задушили ее и повесили на двери ванной комнаты. Думаю, вы задушили ее потому, что она была в курсе деятельности Роя и могла сказать полиции, что у вас была причина убить его.

– Не могу не отдать вам должное: вы замечательно информированы обо всем, мистер Энглиш, – проговорил Шерман.

– В конце дня некий Хеннеси пришел в контору, – продолжал Энглиш, – чтобы заплатить свой взнос. Он встретился с человеком, который теперь руководит агентством, и тому удалось заставить его заговорить. Вы как–то ухитрились присутствовать при их разговоре, а потом убили Хеннеси, задавив его машиной, когда от! шел домой. Перед смертью Хеннеси рассказал о некой Мэй Митчел, которая тоже стала вашей жертвой. Часом позже вы подстерегли ее на улице и закололи ножом…

Наступило долгое молчание. Шерман рассматривал Энглиша. Теперь его улыбка исчезла, взгляд стал жестким.

– Все это очень интересно, мистер Энглиш, – наконец проговорил он, – но не вернуться ли к теме? Время идет, а у меня через полчаса свидание.

Энглиш улыбнулся.

– Уж не думаете ли вы всерьез, что заставите меня “петь”?

– Ну, конечно же, да, – ответил Шерман. – Вы легко можете найти четверть миллиона. И избегнете многих неприятностей. До сего времени вы пользовались в городе всеобщим уважением. Вы хотите дать госпиталю свое имя. Вы сделали много полезного, и вам будет очень жаль замарать репутацию из–за бесчестного брата. По моему мнению, с вашей стороны будет просто глупо не войти со мной в соглашение.

– Но это не я должен договариваться с вами, а вы со мной, – спокойно возразил Энглиш.

– Что вы хотите этим сказать? – удивленно спросил Шерман.

– В течение последних четырех дней вы убили четырех человек. Я держу вашу жизнь в своих руках.

У Шермана вырвался возглас нетерпения.

– Что за вздор! Между подозрениями и доказательствами лежит пропасть.

– Мне не надо будет ничего доказывать. Это вы должны будете доказывать, что никого не убивали.

– У меня впечатление, что мы зря теряем время, – резким тоном сказал Шерман. – Вы будете платить, или мне обратиться к вашей любовнице?

Энглиш рассмеялся.

– А я‑то думал, что когда найду убийцу своего брата, то сам совершу правосудие. Я знал, что Рой был слабым и безвольным дураком, но тем не менее решил отомстить за него. В нашей семье есть традиция – мы сами хороним своих мертвых. Говоря другими словами, мы предпочитаем сами решать семейные вопросы, не признавая посторонних. Я хотел найти убийцу Роя и заняться им самолично. Ну что ж, я нашел его, но обстоятельства теперь уже не те. Я удостоверился, что мой брат был не только слепым исполнителем, но самым настоящим шантажистом, а я считаю, мистер Шерман, что шантажист не должен жить. Он не заслуживает жалости. Если бы вы не убили его, это сделал бы я. 13 сущности, мистер Шерман, я почти благодарен вам за то, что вы избавили меня от Роя.

У Шермана вытянулось лицо, а глаза горели желтым пламенем.

– Все это очень интересно, но вы не отвечаете на мой вопрос: будете ли вы мне платить, или мне обратиться к вашей любовнице?

– О плате не может быть и речи, – ответил Энглиш. – Я имею в виду и себя и мисс Клер.

– Значит, у меня нет выбора. Я продам свои сведения в другое место.

– Никто не захочет их купить. До сих пор вы заставляли “петь” людей, которые не могли защищаться. Я же могу. У меня много денег и большое влияние. Я не хочу иметь ничего общего с шантажистом, потому что не считаю их за людей. Я буду преследовать вас, как крысу, которая забралась в мою комнату. Крысу я уничтожил бы без всякой жалости и любыми возможными способами; таким же образом поступлю и с вами. Я знаю, что вы убили четырех человек. В настоящий момент у меня нет доказательств, которые я мог бы предъявить суду, но эти доказательства я получу через пару дней. У меня отлично налаженная организация. Мы найдем людей, которых вы шантажировали. Я предложу им безопасность и компенсацию за потерянные деньги, если они выступят против вас. Я оповещу полицию. Уверен, что капитан Морили сам займется этим делом и с большим удовольствием заставит вас говорить. И весьма возможно, вы не выдержите допроса. Вы признаетесь во всем. Если же случайно вы окажетесь более крепким, чем выглядите, то запросто изобретем необходимые показания. Правда, это будет стоить очень дорого, но у меня есть деньги. Найдется фальшивый свидетель убийства Хеннеси. Другой свидетель покажет под присягой, что видел, как вы покидали Мэри Севит в вечер ее смерти. Том Калум – привратник – засвидетельствует, что вы – последний человек, который видел моего брата живым. Организовав эти свидетельства, я найду судью, который будет вас судить. Я знаю всех судей в этом городе, а они только и мечтают о том, чтобы оказать мне услугу. Я также позабочусь о том, чтобы до суда повидаться с присяжными и пообещать им приличную компенсацию, если они обойдутся с вами как должно. Клянусь вам, что после того, как вас задержат, мистер Шерман, у вас останется до смерти лишь несколько месяцев. Так что не стройте иллюзий на этот счет.

– Уж не думаете ли вы в самом деле запугать меня? – с угрозой спросил Шерман. – Вы просто блефуете.

– Я не говорил бы так на вашем месте. Если я отдам вас полиции, то очень возможно, что газеты узнают о том, что мой брат был шантажистом. Готов признаться, что, устроив ваш арест, я и сам подвергнусь некоторым неудобствам, но коль мне приходится выбирать между этим и тем, чтобы быть шантажируемым или сделать мисс Клер жертвой шантажа, я все же предпочту полечить вашу шкуру, а уж если я начну, то ничто не спасет вас от электрического стула.

Он резко встал и начал ходить по комнате, заложив руки за спину. После паузы он заговорил снова:

– Я не могу позволить вам оставаться в городе и шантажировать людей. Я делаю вам предложение. Выдать вас полиции? В настоящий момент это меня не устраивает. Вы должны покинуть город и больше никогда сюда не возвращаться. Если вы не уедете и не перестанете шантажировать людей, я выдам вас полиции и готов гарантировать вам электрический стул через полгода. Итак, если это помещение не опустеет в субботу вечером, в воскресенье утром за вами явится полиция. Это мое последнее предупреждение.

Он подошел к двери и взялся за дверную ручку.

– Так как я не надеюсь больше увидеть вас, то говорю вам не доброй ночи, а прощайте.

Шерман стоял бледный, как бумага. Его желтые глаза горели злобным пламенем.

– Война заканчивается только после последней битвы, мистер Энглиш, – проговорил он.

Энглиш смотрел на него с гримасой отвращения.

– Это и есть последняя битва, – сказал он, открывая дверь.

Он вышел на лестничную площадку и прошел в свою квартиру.

¨

КНИГА ВТОРАЯ

Глава перваяI

Корина Энглиш принесла кофеварку в салон и поставила ее на стол. Потом села, зевнула и провела рукой по волосам.

Было почти двенадцать; в ярком солнечном свете она казалась особенно угрюмой. Корина никогда хорошо не выглядела по утрам, и начинала приходить в себя только после первого коктейля.

Она налила кофе и после недолгого колебания направилась к шкафу, чтобы достать бутылку коньяка.

После смерти Роя она стала основательно пить. Пустой дом, открывшаяся связь между Роем и Мэри Севит, ее ненависть к Нику Энглишу, – все это настолько угнетало, что она все чаще стала прибегать к помощи алкоголя, чтобы уменьшить страдания.

Добавив в чашку добрую порцию коньяка, она присела к столу. Бутерброд не лез в горло; Корина с отвращением отодвинула его. Она выпила половину чашки и перебралась на диван.

На ней был розовый пеньюар поверх черной пижамы, и сейчас, прислонившись к подушкам дивана, она вспомнила, что была одета точно так же, когда Ник Энглиш пришел сообщить о смерти Роя.

При мысли об Энглише взгляд ее стал жестоким. Она никогда не думала, что способна так ненавидеть. Она продолжала считать его виновником смерти Роя. С того момента, когда он стал угрожать обнародовать письма Роя в прессе, ее ненависть стала еще сильнее от сознания, что ничего не может с ним поделать.

Она допила кофе, встала и, взяв бокал, наполнила его коньяком.

– Лучше напиться, чем сидеть и думать об этом негодяе, – вслух сказала она себе.

Эта привычка разговаривать с собой появилась у нее после смерти Роя. Она ходила по пустому дому и говорила. Иногда она разговаривала с Роем, как будто он сидел в салоне и слушал ее. Иногда обращалась к Сэму или Элен Крайл, или еще к какой–нибудь подруге, представляя, что слушают они. Подчас она задавала им вопросы, на которые сама же и отвечала, делая вид, что это говорят Рой или Сэм.

Она закурила, опорожнила стакан и снова наполнила его.

– Надо что–то делать с этим подонком, Рой. Он не должен остаться безнаказанным. Все, что мне надо, это хорошая идея. Дай мне идею, мой любимый, и я клянусь, что уничтожу его. Я обещаю тебе это. Я готова сделать все. Убью его, если ты мне скажешь.

В тот момент, когда она собиралась сесть, раздался звонок.

– О, проклятье! Это, вероятно, Кити…

Она пошла открывать дверь.

На пороге стоял молодой человек. Он приподнял свою коричневую шляпу, приоткрыв волосы цвета соломы. Он улыбнулся Корине, не переставая жевать резинку, и взгляд глаз цвета амбры охватил ее пышные формы, как ласка.

– Миссис Энглиш?

Инстинктивно Корина провела рукой по волосам. Она знала, что вид у нее неприглядный. Как всегда по утрам, она не потрудилась заняться своей внешностью.

– Да, но я не принимаю визитеров в это время. Кто вы такой?

– Меня зовут Роджер Шерман, миссис Энглиш. Я прошу прощения за то, что беспокою вас в столь ранний час, но у меня к вам очень важное дело. Я старый друг Роя.

– О! – произнесла Корина, отступая на шаг. – Пожалуйста, войдите. Дом, правда, в беспорядке, моя служанка еще не пришла.

Шерман вошел в прихожую и закрыл за собой дверь.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, это не имеет никакого значения, – проговорил он, адресуя ей свою самую любезную улыбку. – Я, конечно, должен был позвонить вам по телефону, прежде чем прийти, но надеюсь, что вы простите меня.

Корине сразу же понравился Шерман. Рой никогда не говорил о нем, но и так было совершенно ясно, что это богатый человек. Она заметила огромный “кадиллак” перед дверью, а одежда и манеры Шермана тоже произвели на нее впечатление.

– Войдите в салон, пожалуйста. Я сейчас вернусь.

Она устремилась в свою спальню и быстро закрыла за собой дверь.

Шерман окинул взглядом салон и поморщился. Заметив бутылку коньяка и стакан, он покачал головой Потом подошел к калориферу и, засунув руку в карманы, простоял возле него с непроницаемым лицом около четверти часа.

Наконец появилась Корина, возбужденная и оживленная. Она подкрасилась и надела лиловый пеньюар, предназначенный для особых случаев. Если бы не темные круги под глазами и не несколько лишних килограммов веса, она была бы весьма соблазнительна.

– Простите, что заставила вас ждать, – сказала она, – но мне хотелось выглядеть прилично.

– Вы очаровательны, – с улыбкой сказал Шерман. – Значит, вы жена Роя. Он часто говорил мне о вас и о вашей красоте, и теперь я вижу, что он не преувеличивал.

Давно не слышала Корина подобных слов. Она на мгновение забыла про измену мужа, и воспоминания о былом счастье вызвали слезы на ее глазах.

– Рой никогда не говорил мне о вас, – она вытерла глаза. – Вы, значит, один из его друзей?

– О, да! Я был совершенно потрясен, когда узнал о его смерти. Я пришел бы раньше, но был в отъезде. Вы представить себе не можете, до какой степени я вам сочувствую.

– Прошу вас, не будем говорить об этом, – сказала Корина, усаживаясь. – Я никогда не оправлюсь от этого удара… Этот ужасный скандал…

– Не надо говорить такие вещи, – ласково запротестовал Шерман. – В конце концов, ведь это не вина Роя. Вы знаете, я полагаю, что его брат был в курсе…

Корина выпрямилась.

– Вы думаете?.. Откуда вы это знаете?

Взгляд Шермана устремился к бутылке с коньяком.

– Могу я попросить у вас немного коньяка? Я люблю в такое время капельку выпить, но, может быть, это не входит в ваши планы?

– О, нет! Пожалуйста, налейте себе.

Шерман взял с буфета бокал и плеснул в него коньяка.

– Могу я также немного налить вам, миссис Энглиш?

Корина заколебалась: она не желала, чтобы этот очаровательный молодой человек подумал, что она пьет в такое время, но ей очень хотелось выпить.

– Ну что ж, один маленький глоточек, – сказала она. – Я что–то неважно чувствую себя сегодня утром.

Корина выпила половину, в то время как Шерман едва пригубил свой.

– Мы говорили о Нике Энглише, – напомнила она. – Откуда вы знаете, что он – причина смерти Роя?

– Рой говорил со мной об этом, – ответил Шерман, садясь рядом с Кориной. Его рука коснулась бедра молодой женщины. – О, простите, пожалуйста.

– Что же он вам сказал? – спросила она, даже не заметив, что он дотронулся до нее.

– Он говорил мне о деньгах. Вы, конечно, в курсе дела?

– О каких деньгах?

– Ну, о двадцати тысячах долларов, которые вам оставил Рой, – ответил Шерман, подняв брови. – Ваш адвокат, вероятно, уже отдал их вам?

Голубые глаза Корины широко открылись.

– Двадцать тысяч долларов? – повторила она. – Я никогда о них не слышала.

– Но вы, очевидно, что–то получили? Прошу прощения за свою нескромность, но я ведь был лучшим другом Роя и считаю, что моя обязанность – удостовериться, что его жена ни в чем не нуждается.

– О, спасибо, – проговорила Корина. – Вы даже представить не можете, насколько я одинока. Коне! о, Сам Крайл очень мил со мной, но он так занят. И он все–таки не просто друг, а адвокат Роя.

– Он также адвокат Ника Энглиша. – заметил Шерман.

Корина напряглась.

– В самом деле? Я этого не знала. Но ведь это не имеет значения, не правда ли? Он ему ничего не рассказывал, да?

– Он занимается бюджетом Энглиша. Это ни для кого не секрет. И делает то, что ему приказывает Ник Энглиш.

– Но что я могла сделать? – воскликнула Корина. – Если бы я знала, то не позволила бы ему переступить порог!

– Могу я осведомиться, на какие средства вы собираетесь жить? – спросил Шерман, наклоняясь к ней.

– Рой оставил мне пенсию, двести долларов в неделю.

– И никогда ничего не говорил вам о двадцати тысячах долларов?

– Нет, я впервые слышу о них. О каких двадцати тысячах идет речь?

– Вы, вероятно, в курсе… его дел с этой Мэри Севит, я полагаю?

Корина отвела глаза.

– Да, я в курсе… Как только Рой мог позволить себе подобное…

– Многие мужчины позволяют увлечь себя женщинам, лишенным совести, миссис Энглиш. А она была без совести. Но это не продлилось бы долго. Он бы понял свою ошибку.

Корина положила ладонь на его руку.

– Спасибо. Я тоже так думала. Рой никогда бы не бросил меня. Уверена, что он вернулся бы ко мне.

– Он и не забыл вас. Он сделал одно дельце, которое принесло ему двадцать тысяч долларов. Эти деньги он намеревался оставить вам, когда уедет с Мэри Севит.

– Рой заработал двадцать тысяч долларов? Но это невозможно! Рой никогда не зарабатывал ни цента!

– Случай действительно невероятный. Вышло так, что Ник Энглиш наметил одно дело, а Рой совершенно случайно пошел повидать этого же клиента по совершенно другому поводу, и клиент спутал его с Ником. Рой не сказал, кто он, и провернул это дело; Ник Энглиш был настолько обозлен, что вызвал полицию. Полицейские уже ехали к Рою, когда тот, охваченный паникой, покончил с собой.

– Вы хотите сказать, что этот тип пожелал, чтобы арестовали его собственного брата?

– Боюсь, это так. Рой положил деньги в кофр, ключ от которого доверил Сэму Крайлу. Крайл должен был отдать его вам. Но он этого не сделал, вероятно потому, что Энглиш приказал передать эти деньги ему.

Корина неожиданно выпрямилась, глаза ее сверкали гневом.

– Другими словами, он украл эти деньги?

Шерман пожал плечами.

– Весьма возможно. Но ни вы, ни я не сможем доказать, что эти деньги существовали.

Корина сделала большой глоток коньяка. Алкоголь, первые порции которого она приняла еще до прихода Шермана, начал действовать: ей стало легко, она чувствовала себя готовой на все.

– Так вот! Он так легко от меня не отделается! Я займусь им, этим негодяем! Я отомщу ему! – закричала она, вскакивая на ноги.

– Я прекрасно понимаю ваше возмущение, но как вы думаете осуществить это? Ник – влиятельный человек, он очень силен.

– Что–нибудь придумаю! – ответила Корина. Неверными шагами она пересекла комнату и налила себе порцию коньяка, пролив половину на ковер.

– Может быть, я смогу вам помочь, – сказал Шерман, вставая.

Она повернулась к нему.

– Как?

– Я не думаю, что можно будет получить обратно деньги, но если вы хотите отомстить ему…

– Да! Я хочу отомстить! Вы знаете, как это можно сделать?

– Да. Но действовать придется вам. Вы знаете Юлию Клер?

– Я ее не знаю, но слышала разговоры о ней. Это его любовница, не так ли?

– Энглиш сильно увлечен ею. А я знаю, что она обманывает Ника с его личным секретарем по имени Гарри Винс.

Корина замерла на месте, глядя блестящими глазами на Шермана.

– Вы уверены в этом? Вы совершенно уверены?

– Абсолютно. Она ходит к Винсу каждый раз, когда у Энглиша деловое свидание. Я сам это видел.

– Вот этого я и ждала! – воскликнула Корина, возвращаясь на диван. – О! На этот раз я заставлю его страдать! Если бы только я могла застать их вместе! Если бы я могла ткнуть его туда носом!

– Это легко устроить. Он обедает сегодня вечером в ресторане с сенатором Бомонтом. А она несомненно отправится к своему любовнику. Почему бы вам не предупредить Энглиша об этом?

– А вы пойдете со мной? – спросила Корина.

Шерман покачал головой.

– К сожалению, не могу. У меня деловое свидание в это время. Энглиш придет в ресторан около восьми тридцати. Вы можете отправиться туда к девяти.

– Я поеду, – сказала она, сжимая кулачки. – Я устрою ему сцену, которую он никогда не забудет… Подумать только, он угрожал мне, что опубликует в газетах письмо Роя, в то время как его любовница лежала в постели с другим! Ах! Вот возможность, которую я так ждала!

– Я думаю, вы сможете хорошо использовать эти сведения.

Неожиданно взгляд ее стал подозрительным.

– А почему вы сказали мне об этом? Вы тоже хотите свести с ним счеты?

– Если бы речь шла об этом, я расправился бы с ним сам. Просто меня возмутила несправедливость. Так обойтись с вами! Я подумал, что должен дать вам оружие против него. И я вам его дал.

Корина улыбнулась ему.

– Я вам очень благодарна. – Она скрестила ноги, и ее пеньюар распахнулся, обнажив колени. – Просто не могу выразить, насколько я вам благодарна.

– Есть только одна вещь, о которой я хотел бы попросить вас, – сказал Шерман. Его взгляд задержался на голых коленях молодой женщины. – Вы сможете позвонить мне по телефону, после того как поставите Ника Энглиша в известность?

– Конечно.

Он протянул ей визитную карточку.

– Я буду у этого телефона с девяти часов вечера. Позвоните мне, как только поговорите с ним? Я хочу знать, что он будет делать. Это очень важно. Могу ли я рассчитывать на вас?

– Конечно же, – ответила она, беря карточку. – Я позвоню вам сразу же после девяти часов.

– Спасибо. – Он бросил взгляд вокруг себя в поисках шляпы, и она вдруг обнаружила, что ей не хочется, чтобы он уходил от нее. В первый раз после ее замужества с Роем ей довелось встретить такого привлекательного молодого человека.

– Ну, теперь мне пора уходить, – сказал он. – Вы разрешите мне навещать вас?

– Как, уже? – спросила она, взбивая белокурые локоны. – А вы не хотите выпить еще немного коньяка?

Он покачал головой:

– Нет, спасибо.

– Ну что ж! Надеюсь, что вы еще заглянете ко мне. Вы не можете себе представить, до какой степени я одинока. Рой и я всегда были вместе… И мне страшно недостает…

Глаза цвета амбры на секунду задержались на лице Корины.

– Мы могли бы в один из ближайших вечеров сходить в кино. Вас это устраивает?

– О, да! Я целую вечность не была в кино. А до смерти Роя я ходила три или четыре раза в неделю.

– Тогда я обязательно зайду, – заявила Шерман, направляясь к двери.

Корина проводила его до вестибюля. Неожиданно он повернулся к ней.

– Никогда бы не подумал, что такая очаровательная женщина может быть одинокой.

Корина почувствовала себя несколько неловко. Выражение, появившееся в глазах Шермана, испугало ее.

– Меня всегда удовлетворяло общество Роя, – пролепетала она. – У меня почти нет друзей.

– Вы слишком красивы, чтобы долго оставаться одной, – сказал Шерман, подходя к ней. – В сущности, я не настолько уж тороплюсь.

Корина сделала шаг назад. Она почувствовали страх. Глаза цвета амбры излучали пугающий блеск.

– Не… не беспокойтесь обо мне, – быстро проговорила она. – В общем я чувствую себя не так уж плохо.

– В самом деле? – спросил он, беря ее за руку. – Но вы ужасно одиноки, не так ли?

Это было совсем не то, что ожидала Корина. Она хотела легкого флирта, но теперь мечтала, чтобы Шерман поскорее ушел.

– Но существует множество людей, которые чувствуют себя одинокими… – начала она и замолчала, увидев, что он улыбается… От этой улыбки по спине пробежала дрожь. – Вы очень любезны, что беспокоитесь обо мне…

– Это не вопрос любезности, – спокойно проговорил он, – это вопрос влечения. К чему терять время? Все равно это случится рано или поздно. Почему же не сейчас?

– Я не понимаю, что вы хотите сказать… – Она думал только о том, как бы избавиться от него.

– Неужели? Куда ведет эта дверь?

– Она ведет в мою спальню… Оставьте меня, прошу вас… Вы… вы делаете мне больно!

Он протянул руку и открыл дверь.

– Идите, – сказал он. – От одиночества есть лекарство вы же знаете.

– Нет! Прошу вас!.. – закричала Корина, пытаясь оттолкнуть его. – Не нужно… Это нехорошо!

– Вы находите? Значит, вы беспокойтесь о том, что хорошо и что плохо? А я вот нет, – сказал он, толкая ее в комнату.

– Я запрещаю вам входить сюда! Как вы смеете! Оставьте меня в покое!

Он силой заставил ее войти. Корина почувствовала, как край кровати ударил ее по ногам. Она резко села и попыталась вырваться из его рук.

– Не будьте идиоткой, – сказал он. Желтые глаза гипнотизировали.

– Не делайте этого, прошу вас! – закричала она в отчаянии. – Оставьте меня!

– Да замолчи, наконец! – проговорил он жестким голосом.

Потом он схватил ее с такой силой, что она закричала от боли и страха. У нее было ощущение, что она оказалась в лапах дикого зверя.