Текст книги "Призыв мёртвых"

Автор книги: Джеймс Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 53 страниц)

ГЛАВА 60

859-й Божественный цикл, 12-й день от вершины генастро

– Пригните головы и не поднимайте глаз! – проревел Даваров. – Я не хочу, чтобы хоть один из вас погиб, ясно?

Эти слова, пронесшиеся вдоль гребня Драгоценной преграды, предназначались тем, кто собирался под огромной стеной. Смоляные бочки были зажжены по всей ее длине, рычаги катапульт отведены назад, луки натянуты. Наконечники стрел и камни обмакнули в вар, готовясь поджечь. Помимо наваленных грудами булыжников, которые предстояло запалить и обрушить на врага, в распоряжении расчетов метательных машин имелись металлические фляги, наполненные взрывчатым порошком, обладавшим, как убеждал Даварова Джеред, страшной разрушительной силой. Клети с этими флагами, помещенные в веревочные сети, подвесили к зубцам крыши форта.

Ответные возгласы, взмахи флажков и поднятые в воздух кулаки сообщили, что приказ принят и понят.

– Мертвые идут, чтобы сразиться с нами, но на эту стену им не взобраться. Не дайте им запугать себя, и мы устоим. Помните, что каждый павший с нашей стороны переходит на сторону врага и увеличивает его силу. Смотрите на ваших друзей, на ваших братьев. И не оглядывайтесь назад, в сторону Нератарна. Там мы выставили против врага самую могучую силу, какой когда-либо располагало человечество. Я верю в Восходящих. Я сам видел, на что они способны. Они не отдадут наших людей мертвецам.

Сделав паузу, Даваров со своей позиции над воротами обвел взглядом равнины Атрески. Оттуда, уже преодолевая последнюю милю и оставляя после себя темный след, растянувшись по фронту более чем на три мили, наступали мертвые, тысячи и тысячи мертвых. Ветер дул с их стороны. Вместе с запахом разложения оттуда веяло ужасом, перед ними катилась гробовая тишина. На горизонте были видны движущиеся очертания метательных машин.

– Не поддавайтесь ужасу! Солнце светит для нас! Благословение Всеведущего да пребудет с нами! Владыки Неба и Звезд взирают на вас!

Сегодня нам предстоит восстановить равновесие мира. Место мертвых под землей, а ходить по поверхности – удел живых. Мы вернем естественный порядок вещей, и все вы внесете в это свой вклад, каждый из вас!

За Атреску, за Нератарн, за Эсторию и за меня!

Даваров выхватил меч, и солнце сверкнуло на тяжелом, длинном клинке. После привычного гладиуса он ощущался в руке странно, даже неловко, однако генерал усиленно овладевал новым, пригодным для борьбы с необычным врагом, оружием. Так же как и его армия, пехотинцы вооружились длинными копьями-сариссами, боевыми топорами и молотами. Жаль только, времени на подготовку к войне, не похожей ни на одну из тех, которые Конкорду приходилось вести прежде, было явно недостаточно.

– Скосите для меня это поле, – тихо добавил он, омываемый потоком ответных восклицаний легионеров. – Режьте и жгите.

– Славная речь, – промолвил Роберто.

Даваров улыбнулся.

– Ну, я достаточно наслушался твоих обращений к войскам, может, что-то и позаимствовал.

– Во всяком случае, краткость.

– Ты намерен остаться со мной? – Улыбка Даварова истаяла, и он устремил на Роберто испытующий взгляд. – Уверен, что твое место не там, на другой стороне?

Роберто покачал головой.

– Я не могу быть с ними. Джеред обо всем позаботится, он и твои полевые командиры. Проклятье, Даваров, ты ведь знаешь, что в глубине души я отчасти желаю, чтобы они потерпели неудачу. Погибли, были сметены с лица земли, оставив победу на долю легионов, как оно и должно быть. Освободив мир от колдовской скверны.

– Но они наше главное оружие, – вздохнул Даваров. – И ты сам знаешь, что без них победы не будет.

– Я в этом не уверен.

– Уверен, Роберто, еще как уверен.

– Но ведь их нет с тобой, на этих стенах, но ты не опускаешь рук. По-твоему, мертвецы прорвутся?

– Это вряд ли, – хмыкнул Даваров.

– Ну вот.

– Но позади нас нет никаких стен, кроме той, что воздвигнут они силой своего дела. Ты должен желать им успеха.

– Я желаю успеха Конкорду. Но это не одно и то же.

– Ну, Роберто, дело твое. – Даваров пожал плечами.

Над ними раскинулось бесподобно ясное, голубое небо, но над Гау и предгорьями вокруг озера Айр собирались тучи. Черные, высокие, зловещие, клубящиеся тучи словно перехватывали и закручивали вокруг себя ветер. На стены пала тишина, и единственными звуками перед началом дела Восходящих стали крики, вопли и вой десятков тысяч беженцев, пойманных в ловушку мертвецами и собственным страхом.

– Ну, – пробормотал Даваров, – вот и началось.

* * *

Миррон могла отслеживать их по следам в воздухе, сквозь почву, по оголению живого ландшафта. Мертвые воспринимались как пустоты в насыщенной ткани всех четырех стихий, как перемещающиеся пятна серого, просачивающиеся сквозь почву и обращавшие в ничто медленную энергию земли и быстрые токи животных и растений.

Они наступали двумя различными фронтами. Гориан должен был понять, что Восходящие атакуют на открытой, неукрепленной стороне, и его армии двигались порознь, в нескольких милях одна от другой. Джеред по совету Ардуция выдвинул метательные машины против одной из них, в то время как Восходящим предстояло сдержать и уничтожить другую. А если получится, то и обе.

– Хорошо бы вы оказались правы, – заметил Джеред. – А то ведь позади нас широкое открытое пространство. А если вы ошибетесь?

– Не ошибемся, – сказала Миррон.

Джеред ухмыльнулся.

– Бьюсь об заклад, тебе бы этого не хотелось.

Ардуций уже вовсю погрузился в первую стадию дела: формировал над озером Айр и Гау высокие, мощные грозовые тучи, используя особенности местности для придания им как можно большей плотности и размера. Перед ним поставили бочку воды, через которую он устанавливал соединения с характерными для генастро живыми энергиями роста, служившими катализаторами его усилий.

– Миррон, ты мне нужна. – Голос Ардуция прозвучал словно бы издалека, и в нем слышалось напряжение.

– Что тебе требуется?

– Усилить энергетические каналы, формирующие облака. Думаю… – Он приумолк, потом продолжил: – Осси, он ведь любитель строить и конструировать. Пусть пока держится в сторонке.

Миррон присоединилась к Ардуцию в его деле, предоставив ему черпать дополнительную силу из колодца своих возможностей. Не мешкая, она направила свою энергию в воду, установила контакт, и сквозь ее тело тут же протянулись голубые нити к формировавшимся Ардуцием мощным каналам, уходящим на север и юг.

Теперь она чувствовала и Гориана, который атаковал периферию силовой конструкции Арду. Копья холода устремились в землю, мороз пронизывал верхний слой почвы. Через контактные каналы замораживающая энергия стала вливаться и в нее. Миррон поежилась. Послышался треск замерзающей воды.

– Осси! – отрывисто позвал Ардуций. – Быстрее!

– Я здесь, – отозвался Оссакер.

Миррон ощутила его теплое присутствие, как если бы он закутал ее в одеяло. Земля и вода согревались. Энергия Оссакера подействовала практически мгновенно. Охранительная пленка обволокла силовые каналы, спасая их от холода. Миррон открыла глаза. Оссакера била дрожь, его руки были погружены глубоко в землю, изо рта при каждом вздохе вырывались клубы пара. Влага в воздухе близ него конденсировалась, и все его тело окружал ореол тумана.

– Осси, – окликнула она. – Не работай сам.

– Другого пути нет, – прошептал Оссакер. – Пока вы заняты делом, земля вокруг вас умирает.

Он был прав. Ответный ход Гориана заключался в том, что он вытягивал из земли жизнь. Порча распространялась из глубины, постепенно поднимаясь к поверхности. Жизнь высасывалась из корней, покидала червей и насекомых, процесс уже начинал затрагивать растения, укоренившиеся лишь в поверхностном слое почвы.

– Оттолкни его! – выкрикнул Ардуций. – И не подпускай.

Миррон ощущала оказываемое Горианом давление, хотя как он это делал, понять не могла. Тысячи мертвецов наступали на них, и даже при наличии гор-каркулас и ее сына в качестве усилителей он просто не мог долго выдерживать такое напряжение. Это должно высосать из него все соки, опустошить его сознание.

Она слышала топот – армия мертвецов неуклонно приближалась, таща за собой метательные машины. Мертвые двигались с предельной для них быстротой, и Гориан явно надеялся, что они настигнут его противников прежде, чем Ардуций будет готов. Миррон воспринимала их как аморфную серую массу на фоне смыкавшихся позади них неба и деревьев. Они несли с собой туманную пелену скверны, облако сырости, служившее им броней, которая отсекала их от полезных энергий и делала недосягаемыми для Восходящих.

– Быстрее, Арду! – торопил Оссакер.

Миррон усилила энергетические стволы дела Ардуция. Теперь они гудели, переполняемые почти неудержимой энергией, вытягиваемой из них обоих. Большая часть воды из бочки испарилась, но к тому времени силовая сеть была сплетена и цепь замкнута. Тучи, наполненные желтыми и красными искрами энергии, более походившей на огонь, заволокли небо, неожиданно превратив ясный день в сумерки. Громыхнул гром, тьму прорезали молнии. На высоте в тысячи футов нити энергии свивались в спирали, распространяясь быстрее, чем мог уследить глаз.

– Почти готов, Осси. Держись!

Миррон хотелось надеяться, что он удержится. Гориан атаковал ее брата яростно и неотступно, словно знал, что это Оссакер не подпускает его к цели. Холод был глубоким и неослабевающим, как на самых высоких пиках Карка в самую сильную стужу дуса. Оссакер противился этому изо всех сил, напитывая сотворенный им щит здоровой, целительной энергией. Не добившись удачи одним способом, Гориан прибег к другому. Пронизывающие копья холода сменились обволакивающим плотным плащом, предназначенным для того, чтобы вытянуть из Оссакера все силы.

– Арду, – простонал он, и Миррон увидела, как посинели его губы.

Откуда-то издалека донеслось громыхание катапульт. Мертвые явились, и живые, запертые позади них, в ловушках своих лагерей, разразились отчаянными криками.

* * *

– Отпускай!

Даваров рубанул в воздухе рукой. Горнисты и сигнальщики подхватили и передали приказ по цепочке, и разом громыхнула сотня катапульт, со стены и с позиций позади нее. Сработали онагры и баллисты. Длинные рычаги взметнулись вверх, швыряя по дуге тяжелые снаряды, мощные тугие луки послали вперед толстые короткие болты или камни с кулак размером. Выпущенные из онагров, обмазанные смолой и подожженные камни взлетели в воздух, оставляя за собой дымящийся след. Даваров проследил за траекторией их полета и за тем, как они, одолев три сотни ярдов, падали в гущу врагов. Заряды баллист пробили бреши в движущейся стене мертвецов, сметая их с пути и отбрасывая назад. Еще большие разрушения приносили камни онагров. Сокрушив немало тел при падении, они катились дальше, ломая кости и расплескивая вокруг горящую смолу. На месте их падения взбивалось и разбрызгивалось месиво из грязи и плоти.

Наступление не замедлилось. На земле валялись горящие тела. Люди с оторванными руками и ногами пытались ползти вперед, повинуясь зову в их голове, не позволявшему им остановиться. Воздух наполнился скрипом воротов и лебедок – машины опять ставили на боевой взвод.

Внимание Даварова привлекла повозка, находившаяся далеко за пределами досягаемости метательных машин. Окруженная мертвецами, она стояла примерно в ста ярдах перед цардитским войском, не выказывавшим ни малейшего намерения идти в наступление. Их немногочисленные метательные машины выдвигались вперед. Но если они не атаковали Конкорд, то не атаковали и мертвых.

– Мошенники! – проворчал Даваров. – Я знал, что им нельзя доверять.

Онагры снова зарядили, причем на сей раз десять машин начинили сетями с камнями и флягами со взрывчатым порошком. Баллисты вновь со свистом метнули свои снаряды, проредив шеренги мертвецов, но и пробитые насквозь, они поднимались, чтобы продолжить наступление. Легионеры Гестерна и Атрески, покрытые ранами, со сгнившими лицами, в рваной одежде и ржавых латах, подгоняемые неумолимой силой, вставали и, спотыкаясь, брели вперед. Даварова передернуло. Даже на таком расстоянии были видны пробитые в телах мертвецов сквозные отверстия, за покрытыми слизью телами волочились по земле внутренности.

Первая катапульта метнула заряд со взрывчатым порошком.

Все взоры отслеживали траекторию полета. Даваров затаил дыхание. Мертвые уже основательно продвинулись вперед, и набитая камнями сеть, в которую было вложено взрывчатое содержимое, одолев расстояние в три сотни ярдов, упала среди задних рядов наступавших. Сначала он увидел, как мертвецов вокруг мест падения зарядов выкосило, словно каким-то чудовищным серпом. Каменные осколки, разлетаясь из центра, рвали тела в клочья, уничтожая их окончательно. Со сколькими мертвецами – пятьюдесятью, сотней или больше – покончил заряд, сказать было невозможно. И лишь спустя мгновение до слуха донесся грохот взрыва. Даваров инстинктивно пригнулся. Осколки камня барабанили о Драгоценную преграду.

Сеть падала за сетью, и только одна из них упала позади вражеского строя. Восемь остальных угодили в цель. Поле битвы утонуло в огне, дыме и пыли, земля вокруг окрасилась кровью. На ней, усеяв площадь не менее чем в четыреста квадратных ярдов, валялись расчлененные, растерзанные тела. Ничто в зоне поражения не двигалось, кроме единственного тела, изуродованного так, что в нем трудно было признать человеческие останки. Однако оно двигалось, несмотря на то что половину туловища оторвало полностью, от плеча до бедра.

Вместе с грохотом взрывов воздух наполнился жутким воем охваченных пламенем людей, распространявшимся от центра поражения. Мертвых людей, словно бы осознавших под конец свою участь. Обрубки тел корчились на земле. Конечности, головы, ошметки сорванной плоти расшвыряло во всех направлениях на сотни ярдов.

Однако на смену уничтоженным уже маршировали новые толпы мертвецов. Движение можно было видеть на севере и на юге, в направлении Гау и озера. Наступавшие даже не замедлили шага, ибо они не знали страха.

Даваров выругался.

– Их волю не сломить, – сказал Роберто. – Остается только уничтожать тела, одно за другим.

Даваров кивнул.

– Развернуть катапульты! Наводи! Стрелять в самую гущу!

Мертвые шли и шли, держа в руках луки, копья и штурмовые лестницы. При таком темпе продвижения они довольно быстро могли оказаться у стен. А этого ни за что нельзя было допустить.

* * *

Кессиан присел на солнышке, в укромном уголке прогалины. Он чувствовал их всех, этих людей, находившихся под его командованием. Его солдат. Людей отца, которых тот доверил ему. И он не допустит поражения Гориана, как чуть не случилось некоторое время назад. Тогда – теперь ему это ясно – он запаниковал. И каков результат. Эти люди не смогли делать то, чего он от них хотел. Многие были потеряны, и часть метательных машин тоже. Отец рассердился, взял командование на себя и одержал победу.

Надо же, а когда он играл в солдатики, казалось, что командовать так просто, проще некуда. Игрушки всегда выполняли все его приказы. Но отец сказал: это одно и то же, а значит, на сей раз он постарается заставить их делать именно то, что велено. Дело в его сознании представлялось ярким, прекрасным светящимся шаром, который искрился, подпрыгивал и испускал приятное тепло. Тысячи нитей тянулись от него, проходили сквозь землю и уходили в тело каждого человека. Четыре тысячи, как сказал отец. Или около того.

– Марш! – скомандовал Кессиан.

И они начали маршировать. Это стало получаться лучше, когда он додумался отбивать такт ладошами – они топали ногами в заданном ритме. Мальчик мог видеть их глазами, и он разглядел строй вражеских солдат со щитами, застывших в ожидании. Их онагры и баллисты. Множество солдатиков, которых нужно посшибать с ног.

Кессиан пошлет своих солдатиков в их гущу и в конечном счете приведет их всех к своему отцу. Даст им увидеть то, что должен увидеть каждый. Мальчик улыбнулся. Мама могла бы гордиться его успехами. Если бы она только знала.

Войско Кессиана целеустремленно маршировало, боевые машины выдвигались на позицию. Небо над головой потемнело, мальчик слышал, как поднимается ветер. До соприкосновения с врагом оставалось совсем немного. Предводитель мертвых, идущий в центре воинства, удерживал мертвецов вместе и сохранял порядок, но именно Кессиан заставлял их сражаться. Отец сказал ему, что можно было бы обойтись и без предводителей, но действовать через них проще и легче. В любом случае, как понимал Кессиан, ценности они не представляли, и им тоже придется присоединиться к людям Гориана.

Спереди донеслось громыхание, он увидел движение вдали. Взметнулись вверх рычаги метательных машин. Небо прочертили точки метательных снарядов, некоторые из них горели.

– Не бойтесь, – сказал Кессиан. – Все будет хорошо.

Камни обрушились на первые шеренги Кессианова войска, и глаза его застило красным. Кажется, где-то рядом послышался гневный голос отца, но уже в следующий миг он перестал чувствовать что-либо, кроме боли. Боли, устремившейся к нему по всем энергетическим линиям. Он истошно заорал, но никого, кто мог бы прийти на помощь, поблизости не было.

Его люди колебались, но он не мог позволить им остановиться.

– Марш вперед! Враг перед вами! Остановите этот камнепад!

* * *

Джеред закутал Оссакера в свой плащ, однако Восходящий стремительно терял силы. Его губы, щеки и пальцы посинели, волосы и ресницы покрылись инеем. Но он не сдавался, упорно продолжая ограждать работу Ардуция от вражеских поползновений.

Ардуций был почти неразличим в сияющей водной оболочке, вода кружилась вокруг него и Миррон, то уплотняясь, то утончаясь. Над ними грозно набухала темно-серая, почти черная туча, освещаемая вспышками молний. Низкие, басовитые раскаты грома возвещали о разрушительной силе, которую заключало в себе их дело.

Казначей поежился. Воздух вокруг сгустился, стал тяжелым и неподвижным. Зарождавшийся ветер тут же увядал, вся его энергия поглощалась массивной грозовой тучей, простиравшейся на мили и мили и тянувшейся навстречу другой такой же, наползавшей со стороны Гау. Сила, призванная Восходящими, была выше его понимания. Но он отлично осознавал, что воспользоваться ею им необходимо быстро. Промедление чревато гибелью. Мертвые уже приблизились на сто ярдов, вражеские метательные машины остановились, достигнув дистанции поражения.

– Миррон, там, под землей! – крикнул Ардуций. – Что там?

– Магнитные руды. Глубоко внизу, ниже энергетических линий мертвецов.

Миррон надсадно вздохнула. Джеред нахмурился.

– Да, – сказала она. – Мы можем установить соединение и замкнуть цепь.

– О чем речь? – Голос Оссакера донесся откуда-то изнутри, из глубины, пробившись сквозь истончающийся энергетический кокон. – Быстрее, Арду! Прошу тебя! Я держусь из последних сил.

– Еще чуть-чуть, – взмолилась Миррон и, бросив взгляд на Джереда, улыбкой поблагодарила его за попытку помочь Оссакеру. – Магнитная буря, вот чего нам не хватало!

– Готов, – заявил Ардуций.

– Готова, – откликнулась Миррон. – Соединяемся.

Ардуций вытянул руки и резко свел их вместе. В тот же миг два гигантских грозовых фронта столкнулись чудовищным грохотом, прокатившимся над стенами, лагерями и открытым пространством. Одна-единственная молния, ударив из тучи, угодила в наконечник копья, мертвеца, державшего это копье, разорвало в клочья, разметав кровь и обрывки плоти.

Джеред отскочил на шаг и воззрился на Ардуция. Восходящий держал руки сцепленными в замок.

– Сейчас, – пробормотал он. – Держитесь!

Ардуций разъединил ладони. Туча разорвалась на части, обрушив на землю свирепую стену воды. И еще более свирепый дождь молний. Во имя объятий Бога, мир не видел такой грозы! Тысячи, десятки тысяч огненных копий низверглись с неба, в долю мгновения одолев расстояние между тучей и землей. Мертвых рвало и кромсало на части, они взрывались, вспыхивали и прекращали свое существование. К небу, навстречу грозовым облакам поднимались столбы жирного черного дыма, хлеставшие по огню дождевые струи с шипением обращались в пар. Все это сопровождалось тяжелым громыханием, словно миллион бегущих ног топотали по сухой земле.

Джеред попятился, не в силах совладать с собой. Привычный к войне и крови, он даже представить себе не мог подобного масштаба уничтожения, подобного зрелища и подобных звуков. Трупы подбрасывало вверх, к самому небу, пылающие останки разлетались во все стороны, огонь пожирал части тела и внутренности. Разрушение затронуло не только мертвых – рамы катапульт взорвались, и в воздух взметнулись фонтаны горящих щепок. Искрился раскаленный металл, одежда и плоть обращались в прах и золу, а молнии все били и били, оплавляя камни и выжигая в почве воронки.

В отдалении, где живые держали второй фронт, метательные машины прекратили стрельбу. По той единственной причине, что им больше не во что было стрелять. Решительно не во что.

– Все кончено! – закричал Джеред. – Ардуций, дело сделано! Ради Бога, остановись! Остановись!

Услышав этот призыв, Миррон положила руку на плечо Ардуция. Хрупкий Восходящий подтянул руки к себе и скрестил их на груди. В тот же миг неистовство молний унялось, а тучи стали расползаться и рассеиваться, обращаясь в ничто. Пали последние капли, и дождь прекратился. Вода, коконом окружавшая его и Миррон, скатилась на землю, растеклась лужей и стала впитываться в почву.

Джеред посмотрел вперед. Сначала все поле битвы было затянуто дымом, но когда он стал развеиваться, видавший виды казначей сглотнул, чувствуя, как его пробирает озноб. На всем пространстве ничто не двигалось. Ничто! Мертвые были уничтожены. Всего за несколько мгновений тысячи мужчин и женщин обратились в пепел, в золу, в уголья. И все, что от них осталось, – сажа, пятнавшая землю, да тлевшие здесь и там огоньки догоравшей одежды или щепок.

Оссакер повалился на бок и лежал на земле, задыхаясь, дрожа и кутаясь в плащ Джереда. Ардуций и Миррон упали в объятия друг другу. Миррон плакала, Ардуций пытался ее утешить. Однако Джеред заметил на его лице следы потрясения и чуть ли не сожаления.

– Это было необходимо, – твердил Восходящий. – Это было необходимо.

А позади них, в лагере беженцев и дальше, где стояли ставшие свидетелями случившегося легионы, нарастал и ширился гром восторженных, ликующих возгласов спасенных людей.