Текст книги "Призыв мёртвых"

Автор книги: Джеймс Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 53 страниц)

ГЛАВА 13

859-й Божественный цикл, 20-й день от рождения генастро

– Идем со мной!

Гориан протянул ему ладонь, но Кессиан упорно прятал руки под плащом. Ему было холодно. Действительно, очень холодно. Он не понимал, что происходит, но чувствовал себя напуганным и больным. Его мутило при мысли о еде, но в то же время он умирал с голода. Сегодняшний день, начиная с промозглого и стылого рассвета, оказался ужасным. Произошло нечто, чего он не успел понять, поскольку Гориан хотел, чтобы он помог ему в чем-то другом. И это тоже было ужасно. Гориан возложил на него руки и высосал энергию, во всяком случае так это ощущалось. После этой процедуры Кессиан почувствовал себя усталым, но потом усталость прошла.

Лучше, однако, не стало, потому что его забрали из лагеря, где находились солдаты, и направили туда, куда их всех послали сражаться. И солдат, и тех, кто шел перед ними, – их он мог чувствовать, но не понимал. Тех, кому Гориан, используя его, Кессиана, велел что-то делать.

Все это путалось в голове мальчика, окончательно сбивая с толку. Больше всего Кессиану хотелось оказаться дома, но он уже хорошо усвоил, что ныть и хныкать бесполезно, и просто разозлился.

– Зачем?

– Я хочу показать тебе то, что ты помог мне осуществить.

– Я ничего не делал.

Гориан поманил его за собой.

– Нет, делал. Во всяком случае, сделал так, чтобы смог сделать я. Пойдем со мной.

– Я не хочу. Мне холодно.

Кессиан тут же пожалел о том, что сказал, но на сей раз Гориан лишь улыбнулся.

– Если ты пойдешь со мной, я покажу тебе легкий способ никогда не мерзнуть, хочешь?

Кессиан задумался.

– Я ничего не умею из того, на что, по-твоему, способен. Я еще слишком мал.

– Ну, сколько можно повторять одно и то же? – Гориан присел перед ним на корточки. – Я знаю, что ты проявился. Ты полностью состоявшийся Восходящий, потенциально самый лучший из всех нас. Может быть, твоя мать не видела этого, может быть, скрывала от тебя до поры до времени, но, так или иначе, это правда. Ты просто поверь мне – это единственное, что от тебя требуется.

Кессиан вздохнул. Ничего хорошего. Гориан крепко сжал его запястья.

– Ой!

– Не ойкай, пожалуйста, а послушай меня внимательно. Прошлой ночью в лагерь явился один человек. Сейчас он там, впереди, со своими солдатами, выясняет, в каком направлении мы двинемся дальше. Я могу помочь ему, ведь я бывал здесь раньше. Тебе я все это говорю потому, что собираюсь представить тебя ему. Это важный человек – Хуран, король Царда, повелитель всех цардитов. Я говорил ему, насколько ты необходим для дела, и надеюсь, что ты не поставишь меня в неловкое положение перед ним и будешь вести себя вежливо. Ты понял меня?

– Почему ты хочешь, чтобы я…

– Ты понял?! – Гориан встряхнул мальчика.

– Ой, да. Да. Пойдем.

Гориан снова встал, на лицо его вернулась улыбка.

– Нам не нужно ссориться, тебе и мне. Мы – отец и сын, что бы ты сейчас ни думал.

– Мы не стали бы ссориться, если бы ты вернул меня домой.

Глаза Гориана сверкнули. Кессиан отступил на шаг.

– Чтоб это было в последний раз, – произнес он тихо, но таким голосом, от которого у Кессиана по телу пробежала дрожь. – И я не шучу. – Он нагнулся и схватил мальчика за руку. – Идем. Помалкивай, пока с тобой не заговорят.

Кессиан снова почувствовал себя больным и окончательно потерял аппетит. Гориан тащил его за собой, слишком сильно сдавив запястье, и хотя мальчику хотелось вырвать руку, он не решался даже попробовать. Пытаясь сообразить, из-за чего сыр-бор, Кессиан огляделся по сторонам, но ничего не понял. Снег, по которому прошли солдаты, раскис и превратился в слякоть. Набравшись храбрости, мальчик все-таки подергал руку.

– Отпусти, сам пойду. Никуда я не денусь.

Гориан посмотрел на него сверху вниз и разжал пальцы.

– Да, это уж точно.

Они прошли между двумя ослепительно белыми утесами и направились вверх по склону, к все круче вздымавшимся, заснеженным горам. Ветер в долине был холодным, и Кессиан потер руки в варежках.

– Далеко нам еще идти?

– Ты видишь тех людей на вершине?

– Да.

– Туда. Я хочу, чтобы ты кое-кого увидел. Все они там.

– Зачем?

– Потому, что я так хочу, и потому, что это поможет тебе научиться некоторым важным вещам.

Опять учиться. Все время учиться. Даже в Академии отводилось время для игр. А здесь ни на что не было времени.

– И не думай обо мне так, мальчик, – сказал Гориан.

– Я ни о чем не думаю, – промямлил Кессиан, не сумев убрать из голоса хныкающую нотку.

– Знаешь, в твоем возрасте я был таким же, – неожиданно рассмеялся Гориан.

– Правда? – недоверчиво переспросил Кессиан.

– Конечно. Каков отец, таков сын – яблоко от яблони недалеко падает. Я все время совался во все углы, все время спорил со старшими, испытывая свою волю и возможности. Все нормально, так и должно быть. Это добавит тебе внутренней силы.

Кессиан улыбнулся.

– Ты только постарайся, научись вовремя останавливаться, – добавил Гориан, погладив его по плечу. – Это, знаешь ли, не труднее всего остального.

Кессиан задумался, стоит ли ему стараться и становиться похожим на Гориана. В Академии понимание и терпимость ценились выше всего, но здесь, похоже, считалось, что лучше всего быть главным и всеми командовать. При этом все слушали Гориана. Может быть, даже боялись его, а ему, кажется, было все равно. Что хорошего, если ты пугаешь людей?

– Что я помог тебе сделать?

– Посмотри.

От резкого тона Гориана мальчик замер на месте. У его ног лежала отрубленная человеческая рука. Кисть сжимала топор, на одном пальце было кольцо. Кессиан подавил крик, отпрянул и отвел взгляд в сторону. Напрасно. Оказалось, что повсюду вокруг – стрелы, копья, камни, кровь и кости. Растерзанные людские тела. И парочка целых, хотя тоже изломанных и искалеченных. Он закашлялся и приложил руку ко рту и носу, хотя никакого запаха не было. Только это страшное месиво.

– Что это? – спросил мальчик слабым голосом.

– Это поле сражения, – ответил Гориан. – Но весьма необычное.

Кессиану захотелось убраться прочь отсюда. Повернуться и убежать. Жижа под ногами была вся в темных пятнах. Кессиан сначала подумал, что это грязь, но ошибся.

– Почему? – вырвалось у него, хотя он вовсе не хотел об этом спрашивать.

– Потому что если человек теряет руку на обычном поле боя, он падает и умирает. Но не наши люди, не наша армия. Для них война продолжается, ты понял?

Кессиан покачал головой.

– Я не…

– Подойди сюда.

Гориан подошел к телу воина с копьем в крестце и фактически размозженным черепом. Кессиан пытался взять себя в руки, но вынужден был снова зажать нос и рот. Сердце колотилось, он боялся не сдержать рвоты. Здесь так плохо! Все ощущалось как недуг. Оссакер, он бы понял, что это такое.

Гориан опустился на колени у искалеченного тела и положил руку ему на шею. Кессиан сквозь землю ощутил прилив энергии, потом ноги человека дернулись, а его кулаки сжались и разжались.

– Ты исцеляешь их? – выдохнул Кессиан, забыв о тошноте.

– О нет, – покачал головой Гориан. – Невозможно исцелить человека, который уже мертв. Но его можно заставить жить снова. И двигаться. Подойди, коснись его. Скажи мне, что ты чувствуешь.

Кессиан попятился, качая головой и не отрывая глаз от оживленного человека. Тело дергалось и извивалось, не издавая никаких звуков. Мальчик почувствовал резкую боль внизу живота. Человек, лежа, тянулся рукой к собственному затылку, пытаясь сдвинуть камень, раздробивший ему череп. Гориан откатил его в сторону. Кессиан упал на колени: его мутило, и он уже ничего не мог с собой поделать. От головы несчастного не осталось практически ничего, вся задняя область была раздробленная, часть мозга размазалась по камню и осколкам кости. Лицо человека вдавилось в землю, да так, что пытавшемуся перевернуться мертвецу не удавалось этого сделать.

– Все нормально, Кессиан. Не стыдись. Этот малый не слишком радует взгляд.

– Мы не должны вмешиваться в цикл жизни. – По лицу Кессиана потекли слезы. – Его нужно вернуть в объятия Бога.

Его все-таки вырвало. Вкус во рту стоял ужасный.

– Если следовать учению Всеведущего, то несомненно. Но только нынешние писания устарели. Мы – новая сила, и орден боится нас из-за того, что мы осознаем себя таковой. Мы все почитаем Всеведущего, Кессиан, но нам должно быть позволено делать его работу наилучшим образом.

– Но…

– Ты думаешь, этот человек хочет вернуться в землю? Я предоставил ему еще один шанс. Ну разве это не чудо?

Кессиан растерялся. Этот человек был изувечен так, что об исцелении не могло быть и речи. Он мысленно потянулся к нему, но то, что почувствовал, заставило его отпрянуть.

– Он в агонии, – пролепетал Кессиан.

Гориан бросил на него взгляд, слегка нахмурившись.

– А разве это имеет значение? Он не дышал, а теперь дышит. Так вот, этот субъект не представляет для меня ценности. Его спина перебита, поэтому он не может держать торс, а повреждение мышц шеи не позволяет ему поворачивать голову. Но суть не в этом, а в том, что я могу делать это. И ты тоже сможешь, если я покажу тебе как. И ответ на твой предыдущий вопрос: твоя природная способность извлекать энергию поразительна. Я могу использовать источник энергии, которую ты черпаешь, чтобы заставить этих людей жить снова.

Кессиан услышал его. Он даже понял все слова, каждое по отдельности. Но вместе они не имели смысла.

– Зачем?

– Подойди сюда.

Жест Гориана был требовательным, и Кессиан поднялся на ноги и побрел к телу, которое продолжало беззвучно дергаться.

– Я знаю, что ты можешь это делать, так что послушай. Оссакер тебя учил. Положи руку туда, где находится моя ладонь, и открой свое сознание энергетической карте данного субъекта. Помни, что он был мертв, пока я не коснулся его. Я хочу, чтобы ты сказал мне: как, по-твоему, мне удалось снова заставить его жить и двигаться.

– Я не хочу к нему прикасаться, – взмолился Кессиан. – Пожалуйста, не заставляй меня!

Ветер свистел вдоль долины, набирая силу. Кессиан замерз и очень боялся. Он поежился, страстно желая, чтобы весь этот кошмар закончился, и понимая, что его желание неосуществимо. Слезы вновь навернулись ему на глаза и покатились по щекам. Тело у ног мальчика бурно задергалось и замерло.

– Ладно, – раздраженно проворчал Гориан. – Ему больше не больно, если тебе от этого легче.

Кессиан почувствовал, как некое подобие равновесия возвращается к земле и миру вокруг него. Боль и агония, которые он улавливал в фибрах энергии, унялись.

– Земля сердится на то, что ты делаешь, – прошептал Кессиан.

Гориан вперил глаза в его лицо, сила этого взгляда подавляла. И в нем светилась радость.

– Ты смог почувствовать?

– Я не мог от этого избавиться. А как ты думаешь, почему меня тошнило?

– Не дерзи мне, Кессиан. Это важно.

– Почему?

– Если так, ты без всякой подготовки способен чувствовать то, на что мне потребовались годы… значит, ты еще лучше, еще необходимее, чем я думал.

– О!

– Ты должен радоваться этому! – Гориан нахмурился. – Ты прирожденный Хранитель Земли невероятной силы. А сила – это все!

Кессиан помолчал. Он чувствовал себя неуютно, как будто подглядел нечто, чего ему не следовало видеть, и боялся, что его вот-вот за этим застукают.

– Я так и не понял, что мы здесь делаем.

– Я уже говорил тебе. Выводим Восходящих из тени. Завоевываем место, где нам надлежит быть по праву.

– Всем нам?

Гориан потрепал волосы Кессиана под капюшоном.

– Всем, кто верит, как я. Идем.

– А зачем тебе надо оживлять мертвых? – Кессиан в последний раз взглянул на тело.

– Потому что нам нужна собственная армия. У нас нет своей страны вроде Конкорда или королевства Цард, а зависеть от других мы не должны. Вот этими людьми, мертвецами, получившими от нас вторую жизнь, мы и будем командовать. Они будут сражаться за нас и хранить верность только нам. – В глазах Гориана разгорался огонь мрачного восторга. – Они ничего не потребуют, им ничего не понадобится, кроме нашего соизволения продолжать ходить по земле. Что ты об этом думаешь? О собственной армии, готовой идти в сражение?

Дома у Кессиана имелись деревянные солдатики. Один из плотников на Холме изготовил для него целую манипулу и миниатюрную катапульту. То, что говорил Гориан, уподобляло мертвых людей игрушкам.

– Им должен быть дарован покой в объятии Бога, – ответил Кессиан.

– Они солдаты! – Крик Гориана отразился от стен долины, и Кессиан вздрогнул. – Среди них нет ни одного, кто хотел умереть или кто прожил отмеренные Богом годы и скончался от старости. Каждый из них желал жить дальше. Я даю им такую возможность. Разве это не понятно? Я помогаю им, а взамен они будут сражаться за меня. Все очень просто, Кессиан, как ты этого не понимаешь?

– Но в том месте, которое ты мне показывал…

– Вустриаль.

– Они не были солдатами. Просто обычными людьми.

– Там была чума. – Гориан вздохнул. – Страшное бедствие. И ты прав, она погубила мирных граждан. Некоторых нам удалось вернуть к жизни, и они помогли нам погрузить корабли. А теперь они снова вернулись в объятия Бога. Но среди них были и солдаты. Гарнизон и множество легионеров. Никто из этих людей не хотел умирать. Хорошие, честные люди, а их постигла безвременная кончина. Я снова подарил им жизнь, и они здесь. Разве это плохо?

– Наверное, нет.

– А окажись ты на их месте, случись так, что ты, хоть и чтил Всеведущего, как надлежит, однако безвременно лишился жизни… Разве ты не предпочел бы дышать и ходить снова, появись у тебя такая возможность?

Кессиан задумался и, поразмыслив, почувствовал, что его настроение улучшается.

– Пожалуй, да.

– И я тоже. – Гориан кивнул и улыбнулся. – Пускай и ненадолго. И делал все, о чем бы меня ни попросили. И если Восходящий спас их, разве не справедливо, чтобы они забыли о клятвах, данных в прежней жизни, и стали служить этому Восходящему.

– Наверное, да, – согласился Кессиан.

– То-то и оно. А сейчас идем, встретимся с королем, а заодно подумаем о том благе, которое мы делаем для несчастных умерших.

По всему выходило, что Гориан прав. Ясно же, что умирать никому неохота. Бывает, конечно, что старые и очень больные люди говорят, будто они зажились на этом свете и рады будут вернуться в землю, но далеко не всегда. И потом, если вдуматься, странно ведь, что человек почти все может испробовать заново, кроме самого главного – жизни. Умер, и все. Во всяком случае, так было до сих пор.

– Каково это – быть разбуженным после того, как ты умер? – спросил Кессиан, когда они продолжили путь.

Впереди расстилался склон, поднимавшийся к возвышенной части долины, а там, наверху, находилось множество людей, разбившихся на две отдельные группы. Одна была неподвижной, и мальчик сразу понял, кто это. Другая, более многочисленная, усердно занималась разбивкой нового лагеря. Уже горели костры – Кессиан мог не только видеть тепло, но и ощущать энергетический след, пылавший в воздухе. Этому, как и многому другому в отношении стихии пламени, его научила мать. Он любил огонь.

– Я не знаю, – ответил Гориан. – Но вопрос хороший, интересный. Мы изучим проблему вместе, согласен?

– А почему бы просто не спросить одного из них?

– А потому что им нельзя высказывать свое мнение.

– Почему?

– Потому что им не надо говорить, чтобы делать ту работу, которая от них требуется. Что, по-твоему, ощущает кто-то, если его последние воспоминания касаются пережитой им смерти, а потом он снова открывает глаза и видит благословенную Богом землю?

После некоторого размышления Кессиан ответил:

– Полагаю, поначалу человек может испугаться. Потом подумать, что это начало его следующего земного цикла. А потом, поняв, что он не младенец, сообразить: ему повезло, и он получил возможность продолжить прежний цикл.

Гориан коротко рассмеялся.

– Вот и я так думаю. А раз так, то и говорить тут не о чем, особенно этим беднягам. Зачем, если за них говорю я.

Кессиан кивнул, хотя услышанное его не устроило. Просто Гориан был уверен, что есть вещи, которые он понимает лучше всех на свете. Они оба замолчали, и, когда пауза затянулась, Кессиан почувствовал, что его взгляд все больше и больше притягивают пробужденные мертвецы, которые безмолвно стояли или сидели на возвышении слева от него. Солдаты Царда держались от них на почтительном расстоянии.

Гориан двинулся направо, и Кессиан с удивлением обнаружил, что испытывает некоторое разочарование. Ему хотелось узнать, что сейчас чувствуют воскрешенные. Однако мальчик понимал, что такой человек, как король, ждать не будет. Ему доводилось видеть Адвоката, и он имел представление о том, каковы правители.

Когда они вдвоем пересекали лагерь цардитов, Кессиан старался держаться поближе к Гориану. Мальчик чувствовал себя неуютно среди этих огромных, одетых в кожу, меха и сталь мужчин с грубыми голосами, гнилыми зубами и бородатыми лицами, покрытыми въевшейся в кожу грязью.

На Кессиана они смотрели сверху вниз, а к Гориану явно испытывали неприязнь. И хотя у многих к ней добавлялся еще и страх, мало кто расступался, чтобы дать им дорогу, а некоторые даже с вызывающим видом становились у них на пути. Гориан ни на что не реагировал, лишь крепко держал руку на плече Кессиана, направляя его через лагерь к установленным в стороне от основных сил шатрам, на которых развевались флаги.

Короля – он стоял, грея руки над костром и разговаривая с двумя воинами, – Кессиан выделил сразу по ровной, уверенной пульсации энергетической карты, напоминавшей ауру Адвоката. Одет он был так же, как и многие его солдаты, разве что ткань подороже и покрой изящнее. От левого плеча к правому бедру тянулась золотая цепь, темный плащ скрепляли на плечах золотые застежки. Светло-коричневая кожа на чистом, гладко выбритом лице правителя блестела в свете костра как намасленная. На пальцах красовались золотые перстни, а на лбу – единственная татуировка с изображением мчащихся галопом коней.

– Он родом из знатной семьи степных всадников, – пояснил Гориан, когда Кессиан поинтересовался этой особенностью. – А в Царде принято, чтобы носитель королевского сана таким образом демонстрировал свое происхождение.

– А что будет, если он перестанет быть королем?

– Я думаю, что он об этом никогда не задумывался.

Гориан повел Кессиана прямо к костру. Никто из стражников не окликнул их, лишь окинул беглым взглядом, и не более. Король, заметив их, отпустил одного из своих собеседников и кивнул другому, указав на пришедших. Тот обернулся, и у Кессиана перехватило дыхание. Это человек был безобразен. Маленькие глазки смотрели с грубого, словно высеченного из камня лица, сплошь покрытого замысловатым и, казалось, бессмысленным татуированным узором из точек и завитков. Но мальчика испугало не лицо, а аура. Она была холодной. Холодной, как смерть, хотя этот урод не принадлежал к числу блуждающих мертвецов. Кем бы он ни был, но он поклонился Гориану.

– Господин Гориан, – прорычал урод с сильным акцентом. Голос напоминал скрежет камня о камень.

Гориан кивнул ему, но поклонился королю.

– Король Хуран, ты позволишь?

Король пожал плечами и махнул рукой.

– Состояние? – требовательно обратился Гориан к татуированному уроду.

– Значительный ущерб. Изрядные повреждения. Обстрел велся с высоты, что усилило его эффективность. Полагаю, что в том виде, в каком они есть, процентов сорок дальше двигаться не смогут. Пустая трата твоей энергии, мой господин.

– Мышцы изношены?

– По большей части. Много переломов конечностей и позвоночника. Поднять некоторых из них можно, но далеко они не уйдут, так что расход энергии будет выше ожидаемой пользы.

– Что ты предлагаешь?

– Я проведу сортировку. Потом ты сможешь осмотреть их и вынести решение относительно тех, кого сочтешь непригодным к дальнейшему использованию.

Гориан кивнул.

– Ты, похоже, слегка огорчен, предводитель Ашет. Хочется верить, что у тебя не возникает эмоциональных привязанностей.

– Это мои мальчики и девочки, – ухмыльнулся Ашет, и улыбка, трещиной прошедшая по его лицу, обнажила зубы. Передние были заострены, как клыки хищника. – Каждый генерал заботится о своих подопечных.

– Спасибо, Ашет. Я осмотрю их, попозже. Можешь быть свободен.

Ашет снова поклонился и зашагал прочь через ряды цардитов. Проводив его взглядом, Кессиан увидел, что солдаты уступали ему дорогу, даже если не смотрели в его сторону. Мальчику очень хотелось расспросить Гориана об Ашете, но король ждал, а всем известно, что испытывать терпение королей недопустимо.

– И несмотря на все, ты считаешь, что это успех. – Лицо короля Хурана было бесстрастным.

– Ты не потерял ни одного человека, мой король, – ответил Гориан. – Ни у кого ни царапины.

– И не убил ни одного врага, – указал Хуран. – Никаких новых мертвецов, никакой мертвой армии, ты это хочешь сказать?

Гориан смутился, но лишь на миг.

– Всегда можно создать мертвых. Поле боя самое подходящее место для этого, однако не единственный имеющийся у нас ресурс.

– Ты помнишь, о чем мы договаривались, Гориан? – Глаза Хурана сузились, лицо побагровело. – Тебе прекрасно известно, чем плохи другие ресурсы. Ты знаешь, почему нам нужны свежие мертвецы, способные сражаться, а не просто сгнившие, никуда не годные останки.

Гориан бросил быстрый взгляд на Кессиана, которого вдруг пронзило холодом, причем вовсе не из-за погоды. Трудно было сказать точно, в чем тут дело, ведь вроде бы ему никто не угрожал, но от слов Хурана мальчику снова стало не по себе.

– Мой король! Для всех нас это новый способ ведения войны. Мы будем совершенствовать нашу тактику.

– У меня недостаточно обычных сил и средств, чтобы одержать победу в начатой нами войне, – сурово заявил король. – Исходя из этого, расчет тут на самом деле очень простой. Если ты не предоставишь мне требуемые силы или я в какой-то момент решу, что ты на это не способен, я уйду отсюда. Я не оставлю мою страну открытой для удара. Ты понял меня?

– Ты напрасно беспокоишься, – вкрадчиво ответил Гориан. – Мы на полпути к Интен-Гор. Когда мы получим то, ради чего пришли, весь фронт от севера до юга будет целиком в твоей власти. Мы не можем проиграть, Хуран. Положись на меня.

Смерив Гориана тяжелыми взглядом, Хуран воззрился на Кессиана, и мальчик сглотнул, увидев в этих глазах властную уверенность, способную повергнуть его на колени.

– Ваше величество, – робко приветствовал его Кессиан.

– Кто ты?

– Я Кессиан. – Он склонил голову. – Ваше величество.

– Надо же, – буркнул король.

Кессиан почувствовал себя так, будто получил пощечину. Гориан рядом с ним напрягся.

– Это мой сын, – сказал он.

Кессиан поднял голову, ощутив в душе гордость. А с ней пришло и чувство вины.

– Я прекрасно знаю, кто он такой, – проворчал Хуран. – Ничуть не хуже, чем врага, с которым мы имеем дело. Сколько тебе лет, мальчик?

– Десять, ваше величество.

– Десять. – Хуран покатал это слово на языке. – Десять. И всю жизнь его нянчили на Холме Адвоката.

– Мой король…

– Я говорю! – рявкнул король на Гориана. – И я не потерплю, чтобы меня перебивали.

У Кессиана забилось сердце. Адвокат сердилась не так. Он видел энергетическую карту короля, она пульсировала опасным багровым цветом. У Гориана тоже, но его нити искрились, потому что он пытался держать себя в руках и едва с этим справлялся. А вот король не считал нужным сдерживаться.

– Покидая мою столицу, ты заверял меня, что найдешь помощь. Глупо, конечно, но тогда я предположил, что ты собираешься переманить на нашу сторону своих собратьев Восходящих. Ты же привел мне десятилетнего ребенка с писклявым голосом, которого тошнит при виде крови. Как это поможет мне выиграть войну и захватить Конкорд? Я доверился тебе, Гориан Вестфаллен, но пока не вижу, чтобы ты оправдывал мое доверие. Говори.

– Ты судишь слишком поспешно. Возраст не помеха способностям, а потенциальный талант у моего сына больше, чем у всех Восходящих, вместе взятых. Он единственный, кто может доставить то, что я обещал. Поверь мне, в этом вопросе знаток я, а не ты.

– А я король Царда, и ты действуешь по моему поручению.

– Твой успех зависит от меня.

– Ты думаешь, я не знаю этого? – взревел Хуран. – Во имя Владыки Камня! Я мобилизовал остатки моей регулярной армии именно потому, что поверил – ты можешь добиться успеха. Если ты обманешь меня или подведешь хотя бы в мелочи, тебя вместе с твоим драгоценным отпрыском зажарят и сожрут людоеды из Озерного края. И уж поверь мне, вас не спасут ни твои мертвецы, ни твоя магия.

Хуран наклонился к Кессиану, сгреб ручищей его лицо, и мальчик, ощутив нахлынувший ужас, направил все свои внутренние силы на то, чтобы держать под контролем желудок и мочевой пузырь.

– Я не бросаю слов на ветер. Если ты подведешь меня, то будешь съеден живьем.

– Оставь его, – вмешался Гориан.

Хуран отпустил Кессиана и выпрямился.

– Познакомь его со своими приятелями. Позаботься о том, чтобы он уяснил, что от него требуется. Что он должен делать для того, чтобы и ты, и он были живы. Ступай!

Гориан положил руку на плечо Кессиана и развернул его прочь, в сторону мертвых. Когда они вышли за пределы слышимости, он заговорил.

– Я горжусь тобой, Кессиан. Ты держался очень смело. Не давай ему запугать себя.

– Я не хочу, чтобы меня съели заживо. – У Кессиана мурашки побежали по коже.

– Мне не страшен никакой костер. Меня не победит никакая армия. Держись рядом, и ты всегда будешь в безопасности. Хуран хороший король, но очень высокомерный. Слишком долго правит, привык командовать и самоуверен сверх меры. До поры до времени мы будем поддакивать ему, кланяться и выполнять его требования, поскольку пока он нам полезен. Но помни, что все полезные вещи рано или поздно изнашиваются и их выбрасывают за ненадобностью. А сейчас идем. Предводителям мертвых не терпится с тобой познакомиться.