Текст книги "Что-то похожее на зиму (ЛП)"

Автор книги: Джей Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

– Con un beso[18]18
  «Поцелуем», – исп.


[Закрыть].

Прежде чем Бен успел спросить, что это значит, Тим сделал шаг вперёд, чтобы показать ему, положив одну руку на стену и нежно прижимаясь губами к губам Бена. Затем он отстранился, наслаждаясь ответной улыбкой.

– Видишь? – произнёс он. – Вот он. Солнечный свет, даже посреди ночи.

Бен сделал глубокий вдох.

– Я грустил, потому что потерялся. Вот, что я сказал бы тебе. Но теперь, раз ты нашёл меня, может быть, ты можешь забрать меня с собой домой.

– И вот так мы оказались здесь. – Тим нервно усмехнулся. – Видимо, добирались до дома на лодке. Пойдём внутрь.

Бен кивнул.

В доме было тихо, единственный свет горел в гостиной. Тим поискал взглядом записку, которую оставила Нана. Они будут спать в мастерской. Взяв Бена за руку, он провёл его через дом наверх, чувствуя облегчение, когда они дошли до комнаты, не разбудив Нану. Задержав дыхание, он как можно тише закрыл дверь и повернулся к Бену. Затем они оба улыбнулись. Проскальзывание наверх в спальню определённо пробудило воспоминания.

Маленькая кровать в углу была только застелена. Бен присел на край и снял свои туфли. Тим нетерпеливо скинул свои, отчаянно желая оказаться рядом с Беном, но также знал, что значит этот момент. Последний раз, когда Бен делил с кем-то кровать, был во время его последних мгновений с Джейсом.

Тим выключил свет и открыл окно, впуская звуки ночи – движение, насекомые, голоса и плеск воды на берегу – все напоминания о разнице мира, в котором они находились. Если повезёт, это удержит вдали болезненные воспоминания. Затем он подошёл к кровати, на которой всё ещё сидел Бен.

Тим провёл пальцами по волосам Бена и наклонился для поцелуя. Бен взялся за него, отклоняясь назад и притягивая его следом. Они ёрзали и двигались, не разрывая поцелуя, пока забирались полностью на кровать. Тим снял рубашку Бена, затем свою, пока Бен разбирался с их брюками. Прежде чем он смог зайти слишком далеко, Тим обвил Бена руками и перевернулся, целуя его глубоким поцелуем, не желая больше ничего, кроме этого.

Если Бен хотел остановиться на этом, если хотел, чтобы Тим просто спал рядом с ним остаток ночи, он мог бы обойтись этим. Но даже в худшие времена они всегда разделяли одинаковый аппетит. Бен опустил руки к их ремням, и на этот раз Тим позволил ему делать то, что он хочет, подложив руки под голову, пока Бен заканчивал раздевать его, а затем встал, чтобы снять свою одежду. Тим бросил на него взгляд, Бен стоял у кровати, стягивая джинсы. В тусклом свете комнаты он был тёмным силуэтом, контуры его тела освещались светом от окна, шея блестела от слюны в тех местах, где Тим целовал его.

– Будь со мной, – произнёс Тим, протягивая руку. Он имел в виду больше, чем просто этот момент, этот простой акт. Бен ответил, забравшись в постель, и некоторое время они просто обнимали друг друга. Он ждал, что Бен заплачет, почувствовав облегчение, когда этого не произошло, но всё равно не спешил. Повернувшись на бок, он позволил своим пальцам пройтись вверх и вниз по коже Бена, наслаждаясь дрожью, которую вызывал. Затем Бен начал отвечать, поглаживая руками тело Тима, прямо как было раньше, исследуя его.

– Есть какие-нибудь новые шрамы? – спросил Бен.

– Не те, которые ты можешь увидеть, – сказал Тим, но у него перехватило дыхание, когда Бен поцеловал его грудь, живот, а затем языком продолжил дорожку на юг.

– Подожди! – сказал Тим, хватая Бена за плечо. – Именно это я хотел сделать с тобой.

Бен задержался, с озорной усмешкой на губах.

– Мы начинаем заново, и, если помнишь, ты был первым.

– Это было тогда, – сказал Тим, но ему в голову пришла идея. – Sesenta y nueve[19]19
  «Шестьдесят девять», – исп


[Закрыть].

Бен сделал паузу, стараясь вспомнить свой школьный испанский. Затем он фыркнул.

– На твоём языке это звучит намного романтичнее.

– Я настроен не на романтику, – ответил Тим.

От взгляда Бена вспотел бы и вулкан. Отодвинувшись на край кровати, он поставил ноги по бокам от головы Тима. Тиму хотелось пошутить о Дамокловом мече, но вместо этого он застонал от удовольствия – Бен взял свой приз на другом конце. От ощущения Тим начал извиваться, прежде чем вернул контроль. Он положил руку на зад Бена, опуская его бедра ниже, чтобы вернуть услугу.

Они рискнули тихими стонами и поскуливанием, пока толкались их бёдра, повернулись на бок, затем обратно, пока Тим не оказался сверху. Хоть у него было такое чувство, что он может вечно кататься на этих волнах экстаза, ему хотелось вернуться к губам Бена, которые сводили его с ума. Тим быстро развернулся, поднимая одну из ног Бена плечом, стремясь к очередному поцелую.

– Как думаешь, мы можем... – Тим позволил вопросу повиснуть в воздухе.

– Есть смазка? – спросил Бен.

Тим оглядел комнату с безумной надеждой, найдя только швейную машинку, накрытые кружевными салфетками абажуры и статуэтку Девы Марии, которая казалась скорее надменной, чем шокированной. Тим рассмеялся.

– Полагаю, у Наны она закончилась.

Палец Бена проскользил по грудным мышцам Тима, водя круги вокруг одного из его сосков.

– Помнишь, как мы раньше заменяли её? Пока я не набрался смелости в первый раз.

Тим улыбнулся от воспоминания, выравнивая бёдра. Обе руки Бена опустились, чтобы крепко сжать их члены вместе. Тим начал толкаться, глядя в глаза Бену, пока они заново открывали эту старую игру. Затем их охватили ощущения, Тим наклонился вперёд и поцеловал Бена, толкаясь сильнее и быстрее. Он переместил поцелуи на подбородок Бена, проводя языком по линии челюсти, прежде чем прикусить кожу на его шее. Естественной смазки Тима было достаточно, чтобы руки Бена стали скользкими. Он задумался, будет ли этого достаточно, чтобы заняться большим без нужды в смазке, когда эта мысль толкнула его за грань.

Мышцы Бена напряглись, дыхание перехватило, так что Тим продолжал двигать рукой, пока Бен не прикусил нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Затем Бен выдохнул и расслабился. Тим нежно опустился на него, поддерживая себя как раз достаточно, чтобы не раздавить Бена своим весом. Их тяжёлое дыхание вскоре превратилось в приглушённый смех.

– Ya no estás triste, mi mariposa hermosa? – спросил он. – Больше не грустишь, моя прекрасная бабочка?

– Нет. – Бен покачал головой с одурманенной улыбкой. – Больше нет.

* * *

– Я ходила в новую церковь, – сказала Нана. Она вытянула ноги, откидываясь на спинку своего любимого кресла и шевеля пальцами на ногах, прежде чем опустила ноги обратно.

– Это хорошо, – ответил Тим, возвращая своё внимание обратно к испанско-английскому словарю, который листал. Возвращение в Мехико всегда заставляло его осознавать пробелы в его испанском. Недавно он пытался спросить у владельца магазина про лосьон после бриться, и вместо этого ему пришлось остановиться на «воде для лица».

– Если бы вы оставались на дольше, то могли бы пойти в церковь со мной, – продолжала Нана. – Вам бы понравилось.

Он в этом сомневался!

– Вы не можете остаться дольше? – надавила Нана.

– Нет. Билеты на самолёт забронированы, и даже если мы их поменяем, Бену нужно возвращаться на работу. Как и мне.

– Должно быть, он тебе очень нравится, раз ты привёз его сюда. Я всегда представляла, что однажды ты привезёшь красивую американскую девушку, чтобы познакомить со мной, но мне нравится Бен.

Тим прислушался, чтобы убедиться, что в душе наверху по-прежнему течёт вода, прежде чем вспомнил, что они говорят на испанском. Бен не понял бы, что они говорят о нём, даже если бы был в комнате.

– Я люблю его, Нана.

– Значит, ты построишь с ним дом?

Тим покачал головой.

– У него уже есть дом, как и у меня.

– Это места, не дома. Дом – это то, что вы создаёте вместе, – Нана убрала ворсинку с ручки кресла. – Два жилища! Как это будет домом?

– Без понятия, – признался Тим. – Думаю, он привязан к своему дому, а я не хочу оставлять свой.

Нана кивнула, будто в этом был смысл.

– Ты знал, что я никогда не хотела жить в этом городе? Я выросла в маленькой деревне и знала только её. Это всё, что я хотела знать. Твой дедушка был из Гвадалахары и тоже не хотел уезжать оттуда.

– Тогда как вы познакомились?

– Он занимался бизнесом с моим отцом, работал на банк, который хотел проверить свои вложения. Так что когда он приезжал посмотреть, что в компании всё идёт хорошо, его всегда приглашали на ужин. Так мы познакомились и продолжали встречаться. Когда он сказал, что хочет жениться на мне, я была счастлива, пока не узнала, что он хочет, чтобы мы жили в Гвадалахаре.

– И что ты сделала?

– Я сказала ему, что если я должна покинуть свой дом, он тоже должен покинуть свой. Я сказала ему найти новую работу в другом месте. Тогда я выйду за него замуж и перееду туда.

Тим рассмеялся.

– И так вы оказались здесь?

– Верно.

– Сумасшедшая старушка.

Нана с гордостью улыбнулась.

– Подумай об этом. Иногда дом можно создать только в новом месте. Переезжай сюда, в Мехико. Будь ближе к бабушке.

Теперь он понимал, что она пыталась сказать. Тим был согласен с Беном. Сейчас слишком многое связывало их обоих с Остином. Они не могли оставить это позади. Но в её словах всё равно могла быть мудрость.

– Мы не можем переехать сюда, но я постараюсь приезжать чаще. Хорошо?

Нана кивнула, будто удовлетворившись.

– В следующий раз вы пойдёте со мной в мою новую церковь. Священник, он моложе меня, но говорит, что любовь – не грех. Ты любишь женщину, ты любишь мужчину, ты любишь томат. Бог счастлив, потому что создал любовь.

Тим уставился на неё.

– Ты согласна?

Нана покачала головой.

– Никому не следует любить томат. Но в остальном – да.

–Тогда, может быть, ты можешь поговорить об этом с мамой.

Нана выпрямилась.

– Вы поэтому не проводите время вместе?

Тим пожал плечами, возвращая внимание к словарю. Он не хотел натравливать Нану на своих родителей, как бойцовую собаку, но надеялся, что она поднимет с ними эту тему. Может, это поможет. А если нет, Тим больше не будет переживать о последствиях. Нана была права. Ему нужен был свой собственный дом, своя собственная семья. Единственным вопросом было – как?

* * *

– Готов завтра лететь домой? – произнёс Тим, не скрывая беспокойства в голосе.

Бен посмотрел на него.

– Боишься, что я приду в чувства, как только мы приземлимся в Остине? – подмигнул он. –Прекрати переживать. Против всей логики и разума, я безнадёжно влюблён в тебя с шестнадцати лет. Если я не отделался от этого до сих пор, то надежды для меня не осталось.

Тим усмехнулся.

– Рад это слышать.

– Кроме того, – сказал Бен. – В конце концов, прошлое нас догонит. Когда это произойдёт, мы встретимся с ним вместе.

Прошлое было забавной штукой. Они с Беном стояли на вершине пирамиды, их окружала зелёная поляна – Долина Мексики. На горизонте холмы и горы синели, исчезая в далёком небе. Они были здесь, на Пирамиде Солнца, части древнего города, построенного цивилизацией, которая возвысилась и разрушилась за века до империи ацтеков. Теотикуанцы никогда не думали, что их время подойдёт к концу, что через века туристы будут бродить по их городу с мобильными телефонами и камерами, намеренные заснять всё это на видео. Или что два парня-гея будут стоять на верхушке их самой высокой пирамиды и обдумывать совместное будущее.

– Я не хочу забывать, через что мы прошли, – сказал Бен. – Ничего из этого. Даже болезненные воспоминания принадлежат нам. – Он пожал плечами. – Это то, кто мы есть. Поездка сюда была просто помощью, чтобы встать на ноги.

– Правда? Я думал, мы сбегаем вместе. – Тим подразумевал это как шутку, но так не прозвучало.

– Неа. Нам не от чего бежать. Больше нет, хотя в этой идее определённо есть романтика. – Бен толкнул его локтем. – Кроме того, как же Шиншилла?

– Она может поехать с нами.

– А Самсон?

– Непременно!

– И Эллисон тоже?

– Конечно, почему нет? – усмехнулся Тим. – И её муж. Чёрт, мы возьмём с собой весь Остин.

Бен сморщил нос.

– Это вроде как обнуляет весь смысл.

– Может быть. Мне просто тяжело представить, какой будет жизнь, когда мы вернёмся обратно в Остин. Я устал жить один.

– Оу. – Мгновение Бен смотрел на долину в тишине. – Да. Это немного странно. Мы с Джейсом собирали каждый пенни, который могли, чтобы купить тот дом. Там так много произошло. Хорошее или плохое, каждое воспоминание для меня особенное.

– Я понимаю, – мягко произнёс Тим. – В каком-то смысле я чувствую то же самое к дому, в котором живу. Мне не легко говорить об этом, но я был с Эриком в его последние моменты.

– Да?

Он кивнул.

– Мы были дома вместе, вместо какой-нибудь ужасной больницы... – Тим покачал головой. – Люди говорят о домах с приведениями так, будто это плохо, но не всегда это так. Не тогда, когда это привидение того, кого ты любишь.

Бен выглядел облегчённым.

– Я точно знаю, что ты имеешь в виду.

– Я рад. Так что идея того, чтобы я жил с тобой, кажется какой-то неуважительной к памяти Джейса, но также я не могу ожидать, что ты продашь свой дом и переедешь ко мне.

– Нет, – вздохнул Бен. – Мне не нравится ни один из вариантов.

Тим сглотнул.

– Если бы ничто из этого не было проблемой, ты бы хотел жить со мной?

Бен притворился, что раздумывает над этим.

– Да, но только если я не буду постоянно подавать тебе замороженную пиццу и колу, пока ты валяешься на диване.

– Эй, в старшей школе это работало!

– Тогда, может быть, по особым случаям. – Бен посмотрел ему в глаза. – Мы могли бы остаться там, где мы есть. Ты иногда будешь приходить ко мне в гости, или я буду ходить к тебе. Это сохранит отношения свежими.

– Я не хочу свежести, – сказал Тим. – Я хочу стать с тобой старым и пахучим. В конце концов, ты захочешь, чтобы я сыграл в ящик первым, просто потому, что тебе надоест быть рядом со мной.

Бен рассмеялся.

– Поверь мне, этого никогда не произойдёт.

– Как насчёт чего-нибудь нового? – произнёс Тим. – По-прежнему в Остине, но в месте, которое принадлежит только нам. Мы можем не спешить, выставить свои дома на продажу и посмотреть, что будет. Если их купят, мы оба принесём жертвы, оставляя что-то позади.

Бен пожевал губу.

– Этот дом – не Джейс. Я могу взять воспоминания с собой. Как и у тебя с Эриком, верно?

– Верно. – Тим подвинулся ближе, обвивая Бена рукой. – Итак, ты начнёшь со мной новую жизнь?

Бен украл у него поцелуй.

– Уже начал.

Эпилог

Двенадцать сезонов. Начиная с лета – как, казалось, всегда – но сейчас они оставляли очередное позади и вступали в осень. Три года совместной жизни в этом маленьком доме, окружённом деревьями, землёй и надеждой. Бен нашёл список недвижимости. Фотографии выглядели не особо хорошо, потому что дом был спрятан глубоко на участке. Как оказалось, это и заставило их влюбиться в это место.

Бен и Тим по-прежнему жили в Остине, но на окраине. У них была земля, достаточно, чтобы они редко слышали другие машины или видели какие-либо признаки цивилизации, не считая случайных самолётов над головой. Когда они были дома, мир существовал только для них, как однажды было в логове в доме его родителей или в подростковой спальне Бена. Их маленький мир после всех этих времён снова воссоединился. Остин по-прежнему оставался рядом, когда они нуждались в нём – галерея, театр, Эллисон и Марчелло. Но заканчивая, они возвращались домой, в уединение.

Конечно, они не были полностью одни. В самом начале их было четверо. Когда Шиншилла впервые встретилась с Самсоном, глупая собака побежала прямо за котом. Самсон стоял на месте, терпеливо ожидая, пока Шиншилла не приблизилась достаточно. Затем он набросился – выставив когти – ударив Шиншиллу прямо по носу. Тиму болезненно припомнился первый раз, когда Джейс накинулся на него. Несмотря на это, закончилось всё спором о том, кто главный. Следующие два года главенствовал Самсон, в конце концов быстро подружившись с собакой.

Когда Самсон умер, это произошло тихо. Свернувшись в ногах Бена однажды ночью, он просто ускользнул. Бен плакал днями, Тим несколько раз присоединялся к нему. В каком-то смысле Самсон был последней частичкой Джейса, задержавшейся достаточно долго, чтобы убедиться, что Бен в норме. И теперь это было так. Бен больше никогда не будет один, ему никогда не придётся искать кого-то, кто его любит, потому что Тим делал это всем своим существом. Но терять часть их семьи всё равно было больно.

– Он всегда был котом Джейса, – сказал после этого Бен. – Теперь снова будет так.

Они похоронили Самсона в одном углу двора, высадив на его могиле цветы. Спустя год, цветы всё ещё были на месте – розовые, белые и жёлтые. Сейчас Тим поливал их, Шиншилла угрюмо стояла рядом с ним. Когда он закончил, она побежала через двор в поисках новой игры.

Тим вернулся к задней части дома, чтобы убрать лейку. Он прошёл мимо Бена, который растянулся на шезлонге с закрытыми глазами, впитывая солнце, с забытой книгой на коленях. Сердце Тима заколотилось. Почему он так боялся? После всего этого времени, после совместных лет, это должно было быть самой простой вещью в мире. Он ставил под сомнение свои мысли, медленно сматывая садовый шланг, а затем вернулся туда, где отдыхал Бен. Солнце закрыла туча, на его тело легла тень.

– Ты не спишь? – произнёс Тим так тихо, что подумал, что Бен мог не услышать.

Бен повернул голову, улыбаясь ему карими, как растопленный шоколад, глазами. От них Тим слабел, даже сейчас.

– Нет. Чуть не задремал.

– Хорошо. – Тим неловко стоял на месте. Может быть, это было неправильное место. Неправильное время. Но конечно, всё было правильно. Где ещё это могло произойти, кроме как в их собственном маленьком мире. – Эм, ты не мог бы сесть на секунду?

Бен выглядел озадаченным, но сел, свесив ноги с шезлонга.

– Ты в порядке?

Тим безумно хохотнул.

– Спроси меня об этом ещё раз через секунду.

Затем он потянулся в карман, достал кольцо и опустился на одно колено. Слова, которые он планировал, потерялись в горле. Он просто поднял кольцо и посмотрел на Бена с такой надеждой, что этого было достаточно.

А затем Бен расплакался, и Тим был уверен, что совершил ужасную ошибку, но когда снова выглянуло солнце, появилась и улыбка Бена. Выглядя таким же смущённым, как чувствовал себя Тим, Бен кивнул и протянул руку.

– Оу!

На пальце Бена по-прежнему было кольцо Джейса, но Тима это не беспокоило. Сейчас он чувствовал связь с мужчиной, который был достаточно умён, чтобы любить Бена с самого начала. В конце концов, Джейс был рядом с Беном в то время, когда Тим не мог, и за это он был вечно благодарен. Тим никогда не ожидал, что Бен снимет это кольцо, так что вместо этого потянулся к другой руке Бена.

– Есть причина, по которой Бог подарил тебе два безымянных пальца, – сказал он, надевая платиновое кольцо.

Мгновение Бен смотрел на него в изумлении, прежде чем обвить руками шею Тима и поцеловать его. По его щеке потекли слёзы Бена, Тим поднял его на ноги и прижал ближе. Пока сквозь деревья дул ветер, обрывая первые листья, они раскачивались под песню, которую могли слышать только они, их любовь теперь была идеальна, как будет всегда, до конца их наполненных летом дней.

Конец