Текст книги "Что-то похожее на зиму (ЛП)"

Автор книги: Джей Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Ты не понимал все эти разы, когда вы спали вместе?

– Ну, я задумывался, но Бен всегда говорил о том, как натуралы экспериментируют и остаются натуралами, но, на самом деле, геем человека делает то, кого он любит. – Тим сделал глоток шампанского. – Когда мы расстались, было достаточно больно, чтобы я понял, что это должна быть любовь.

После этого заявления повисла тишина, и Тим понял вопрос, который Эрик не задал. Как только он осознал, что это была любовь, почему не вернулся? Тим был рад тишине, потому что не гордился ответом.

– Думаю, Бен был прав наполовину, – в конце концов произнёс Эрик. – Кого мы любим – это определённо сильный показатель наших предпочтений, но никоим образом не окончательный ответ. Ты слышал о шкале Кинси?

Тим покачал головой.

– По сути, ты выбираешь число от нуля до шести. Ноль означает, что ты натурал. Шесть означает, что ты гей. Все числа посередине – различные степени. Под числом один может быть парень-натурал, который экспериментировал, будучи возбуждённым подростком, или немного перепил однажды ночью. Аналогично, под числом пять будет кто-то, кто по большей части определяет себя как гей, но мог пробовать быть с девушками, пока выяснял это. Три – золотая середина, те, кого мы называем бисексуалами.

Тим размышлял над этим, желая выпить больше шампанского, но его голова уже немного кружилась, а ему ещё нужно было везти их домой.

– Наверное, я буду четвёркой. Честно говоря, возможно, я обращаю больше внимания на девушек, чем на парней, но никогда не связываюсь с ними эмоционально.

– Достаточно справедливо. – Эрик отодвинул свою тарелку в сторону, оставив половину еды. – Полагаю, я был бы пятёркой. У меня однажды была девушка, и я наслаждался сексом с ней. Но как только я открыл для себя парней, то никогда не оглядывался.

– Тогда почему мы не называем себя бисексуалами? – спросил Тим, глядя на остатки еды Эрика. Когда Эрик жестом позволил ему угощаться, Тим практически набросился на еду.

– Полагаю, легче просто сказать, что ты гей, особенно, если планируешь быть по большей части с парнями. В противном случае нужно будет много объясняться, или возникнет ошибочное представление о том, что бисексуалам нужно быть с обоими полами, чтобы удовлетвориться. Лично я не верю, что кто-то может быть полностью геем или натуралом. В каждом правиле есть исключения, будь то правильный человек или правильная ситуация. Я сомневаюсь, что в будущем мы вообще будем использовать какие-то из этих терминов.

– Ни-кд? – спросил Тим с полным ртом гуся.

– Никогда. Ты будешь просто приглашать на свидание человека, которым заинтересован, а он ответит «да» или «нет». То, что кто-то предпочитает парней, будет не более спорным, чем предпочитать светлые волосы или тёмную кожу. Мы уже используем правильный термин, когда называем сексуальные предпочтения, но сейчас люди относятся к этому как к отличительной особенности. – Эрик сделал глоток воды. – Конечно, только если гомосексуальные люди к тому времени ещё будут существовать.

– А?

Эрик усмехнулся, будто смутившись.

– Это всё генетические исследования. Что, если найдут ген, который контролирует сексуальную ориентацию? Если родителям разрешат генетически планировать своего ребёнка – что кажется неизбежным – тогда, конечно, они захотят ребёнка, который может подарить им внуков.

– Как это неизбежно? Разве люди не скажут, что это – я не знаю – безнравственно?

– Ах, ну что за скользкий путь! Представь предродовое сканирование здоровья, которое проверяет на заболевания и исправляет потенциальные дефекты. Если среди них есть бесплодность, разве не могут предпочтение к тому же полу сгруппировать с этим? Затем – пип! – доктор щёлкает переключатель, и ребёнок получается натуральным, как сама природа.

Тим моргнул.

– Я от тебя офигеваю.

Эрик рассмеялся.

– Если от этого тебе станет лучше, думаю, у нас всё будет в порядке до тех пор, пока технологии не развиваются быстрее, чем человеческие права.

– А ты заработал все свои деньги на технологиях, – с преувеличенным разочарованием произнёс Тим. – Тебя винить за гетеросексуальное будущее.

– Мои деньги ещё и купят десерт, который сведёт тебя с ума. Как это звучит?

«Чертовски восхитительно!»

Тиму удалось сдержать эту реакцию и любезно кивнуть с одобрением. Пропитанный сахаром десерт и кофе отрезвили Тима достаточно, чтобы он мог отвезти Эрика домой. Просто высаживать его казалось слишком холодным, особенно после такого дорогого ужина. Эрик изо всех сил старался спрятать счёт, но Тим видел трёхзначное число. Так что он проводил Эрика до двери, что напоминало свидание.

– Спасибо за замечательный вечер, – сказал Тим.

Эрик повернулся и улыбнулся.

– Поверь, мне это было в радость. Нет ничего более ценного жизни, чем дружеское общение.

Слащаво, но правда, и Тим научился этому тяжёлым путём.

– Я был напуган, – выпалил он. – Поэтому так и не вернулся к Бену. Я слишком боялся того, что все подумают. И что он больше не захочет меня.

Эрик рассматривал его, держа в руке ключи от дома.

– Чем больше мы любим, тем больше боимся. Отвержения, или что могут подумать другие – это только начало. В идеально счастливых отношениях мы боимся потерять другого человека из-за болезни или несчастного случая.

– Или подвести этого человека. Или что он поймёт, что ты недостаточно хорош. – Тим рассмеялся. – Мы со страхом старые друзья. Я мог бы стоять здесь всю ночь, перечисляя разные его обличья. Бен прорвался через мои барьеры только из-за тех первых нескольких недель, что мы провели вместе. Я не был в школе, и мои родители были далеко, так что я чувствовал себя в безопасности. Если бы только я мог сделать то же самое для Трэвиса.

– Почему бы тебе не взять его в поездку?

Тим сделал паузу, удивлённый простотой идеи.

– Может, мне следует сделать это на следующих каникулах. Но у меня нет денег.

– Я могу...

– Нет! – сказал Тим, не желая, чтобы Эрик думал, что нравится ему только за это. Без сомнения, множество людей занимали у него деньги. Тим был намерен не быть одним из них, хотя именно это он сделал в первую их встречу. – Я ценю предложение, но найду работу или придумаю ещё что-нибудь. Правда.

Ответ Эрика был прерван приступом кашля. Он махнул Тиму, когда тот спросил, всё ли в порядке.

– Просто кашель старого курильщика, – настаивал Эрик. – Мне нужно пойти попить.

– Хорошо. Ещё раз спасибо за ужин!

Тим вернулся к своей машине, думая об идее Эрика. Поездка куда-нибудь с Трэвисом могла хорошо сработать. Место для них двоих, далеко от всего, где Тим мог показать Трэвису потенциал, которым обладали их отношения.

Глава 15

Подул ветер, поднимая и разбрасывая по земле все еще влажные из-за недавней перемены погоды оранжевые и желтые листья. Оставалось всего несколько недель до декабря, зима вступала в свои права, но в Техасе такого, казалось, никогда не случалось. Большинство одноклассников Тима уже кутались и дрожали, но ему погода казалась спокойной по сравнению с зимами Канзаса. Тим, одетый в старую пару джинсов и рубашку с длинными рукавами, сидел на ступеньках крыльца у дома братства, нажимая на кнопки своего мобильника.

Внутри дома он никогда не мог поймать сильный сигнал, но был не против выйти, так как это давало ему больше уединения. Тим проверил время, прежде чем звонить. Утро понедельника всегда было лучшим для звонков домой. Его отец будет в офисе, но матери всегда нужно было время, чтобы влиться обратно в рабочую неделю.

– Люди говорят, что ночь пятницы – часть выходных, – говорила она. – Почему утро понедельника не может тоже ею быть?

Тим поприветствовал члена братства, который отправлялся на раннюю утреннюю пробежку, и решил пропустить урок, чтобы сделать то же самое после звонка. Он нажал кнопку вызова и считал количество гудков, пока не подняли трубку. На этот раз было четыре.

– Алло?

– Привет, мам.

– Гордито! Как у тебя дела?

– Нормально. Скоро иду на урок.

– Я как раз собиралась приступать к работе, – сказала его мать, зевнув, но парень знал, что она будет искать оправдания до конца ланча. – Чем ты в последнее время занимался? Встретил девушку?

Её любимый вопрос.

– Да, слишком многих. Не знаю, как я должен выбрать.

Его мать рассмеялась.

– Своим сердцем, Гордито. Ты остановишься, когда появится правильный человек.

Такой уже появился и исчез, насколько Тиму было известно, но у Трэвиса был потенциал. Он не был Беном, но кто был? Тим сменил тему, как делал всегда. Кроме того, у него была причина для звонка.

– На этих выходных День благодарения.

– Да. Я говорила тебе, что приезжает твоя тётя Эмили? Она ужасно переживала развод, но встретила кого-то нового и привезет его с собой.

– Правда? – семейный День благодарения случался реже редкого, даже когда они всё ещё жили в Канзасе. Обычно его родители ходили в гости к друзьям за коктейлями или чем-то для взрослых, но с тётей Эмили, может, в этом году будет иначе. – Я был бы не против снова увидеть Эмили, – намекнул он.

– Оу, ну, она приезжает только на выходные, и я попросила твоего отца отвезти нас на побережье, к Матаморосу. Эмили ещё не видела Мексику, так что я беру её за границу.

– Звучит забавно, – попробовал Тим, но он уже чувствовал ком в горле.

– Что ты будешь делать? Поешь с друзьями? Мне прислать тебе денег, чтобы вы все могли куда-нибудь сходить?

Эрик устраивал вечеринку, но Тим ещё не согласился, сказав, что ему нужно проверить семейные планы.

– Что вы, ребята, делаете на Рождество? Твой отец хочет увидеть снег. Разве это нормально? Он везёт меня в...

Тим едва ли слышал остаток разговора. Снова он будет один на праздники. Больше всего его злило то, что он продолжал надеяться, по-прежнему волнуясь, увидит ли родителей. Таким образом события разыгрывались каждый год, и он глупо продолжал проталкивать себя через это. Элла продолжала щебетать счастливые мысли в трубку, Тим издавал достаточное количество звуков, чтобы показать, что по-прежнему на связи. Затем мимо него прошёл Трэвис, направляясь на урок. Может быть, в конце концов, надежда ещё есть! Как можно быстрее Тим закончил разговор по телефону и побежал, чтобы нагнать Трэвиса.

– Эй!

Трэвис посмотрел на него как на сумасшедшего.

– Давно не виделись, – с сарказмом произнёс он. – Сколько прошло? Полчаса?

Тим усмехнулся.

– Я знаю. Ты должен как-нибудь зайти ко мне в гости.

– Мы живём вместе.

– Разве? – Тим строил из себя дурачка. – Забавно, я никогда не замечал. – Этим он заработал себе улыбку, так что продолжил давить. – Мои родители кидают меня на День благодарения. Разве это не паршиво?

– Мои экономят, – ответил Трэвис. – Они сказали, что могут либо оплатить мой перелёт домой на этой неделе, либо на Рождество, но не оба, так что мне придётся ехать туда, чтобы увидеть их.

– Сколько это, пятнадцать часов езды?

– Скорее, восемнадцать.

– Всё это ради какой-то индейки. – Они остановились на тротуаре, утреннее движение было слишком насыщенным, чтобы переходить дорогу до того, как включится зелёный свет. Тиму хотелось, чтобы он не включался никогда. – Можешь зависнуть здесь со мной. Мой друг устраивает вечеринку. Это будет веселее, чем долгая скучная поездка.

– Не, я полечу туда, – сказал Трэвис. – День благодарения – это единственное время, когда семья собирается вместе. Моя сестра живёт в Миннесоте и больше не приезжает на Рождество, а брат в декабре уходит в учебный лагерь для новобранцев. Я думаю, что на зимних каникулах получится туда съездить, может быть, по дороге посмотреть достопримечательности.

– Или можешь остаться со мной. – Тим произнёс это с достаточно весомым нажимом, чтобы выражение Трэвиса стало настороженным. Они не спали вместе уже несколько недель – пьяные или трезвые – и Тим чувствовал, будто пытается поймать большого сома из Кентукки на сияющую кручёную приманку из секса. – Я найду нам место, где-нибудь вдали отсюда. Какое-нибудь уединённое. Только ты и я.

Включился зелёный свет. Трэвис начал переходить дорогу. Из-за рычащих двигателей Тим едва ли услышал, как он сказал:

– Я подумаю над этим.

Тим отпустил его. Чтобы поймать рыбу, иногда нужно отпустить удочку, прежде чем дёргать.

***

Кухня Эрика оживилась: кастрюли бурлили и парили, духовки пекли, гриль трещал. Не было свободной плиты или поверхности. Эрик двигался от места к месту со спринцовкой в руке, даже когда не пыхтел над четырьмя индейками, но вскоре вернулся к духовкам, чтобы выжать сок на жареную птичью кожу.

– Хорошо, что ты пришёл раньше. Нужна помощь, – сказал сквозь шум Эрик.

Тим взглянул на маленькую армию официантов и поваров, которых Эрик нанял для вечеринки. До сих пор Тим не приносил совсем никакой пользы.

– Ты будешь мне должен, – сказал Тим, надеясь на смех, но Эрик ошпарил палец и с угрюмым видом засунул его в рот.

– У меня большие новости.

Эрик вытащил палец изо рта.

– Выкладывай!

– Он сказал «да».

Судя по тому, как Тим улыбался, любой подумал бы, что он удачно сделал предложение, но Эрик понял.

– Трэвис разрешает тебе отвезти его в поездку? – Мужчина передал спринцовку одному из поваров и присоединился к Тиму на краю кухни, притащив стул, чтобы присесть. – Я знаю, ты отказался, но я звонил своему другу насчёт того коттеджа в Колорадо-Спрингс. Он по-прежнему не занят.

Тим проверил сайт после того, как Эрик впервые упомянул об этом. Коттедж был уединённым и красивым, идеальным во всех аспектах, кроме одного.

– Я надеюсь найти что-нибудь подешевле.

Эрик закатил глаза.

– Я сказал, что заплачу. Это может быть мой рождественский подарок тебе.

– А я сказал нет. Купи мне пару носков или ещё что. Я не позволю тебе тратить на меня такие деньги.

– Предложение остаётся в силе, – сказал Эрик, пожав плечами. Затем он толкнул его локтем. – Ну, похоже, тебе есть за что сегодня быть благодарным.

– Это чудо Дня благодарения! – с преувеличенной радостью произнёс Тим.

– Я ведь говорил, что коттеджу принадлежат два снегохода? Да? Очень хорошо, я прекращу. У кого моя спринцовка для индейки?

Эрик снова поднялся на ноги и захлопотал по кухне. Час спустя, Тим наконец нашёл способ быть полезным, когда раздался звонок в дверь. Гости прибывали толпами, многие из них были мужчинами примерно возраста Эрика, но приехали и несколько более молодых пар и компания шумных лесбиянок, которые продолжали хватать Тима за зад и называть его К.Д. Ланг[8]8
  К.Д. Ланг – известная канадская автор-исполнительница поп-музыки и кантри.


[Закрыть]. По большей части гости заботились о себе сами. Официанты ходили по залу с шампанским и закусками, и вскоре Тиму не пришлось бегать к двери каждые пару минут.

Он слился с толпой, ожидая, пока Эрик присоединится к вечеринке, отмечая реакции гостей. Некоторые мужчины постарше задирали перед ним носы, возможно, предупреждая поведение, которого ожидали. Было и много незаконченных вопросов, вариаций: «Так вы с Эриком...?»

«Друзья» было единственным ответом, который он давал, хотя, очевидно, большинство гостей Эрика уже предположили иное.

А ещё были парни, которые цеплялись за каждое слово Тима, смеясь слишком громко над его шутками, блуждая взглядом по его телу, когда думали, что он не видит. По крайней мере, они были милы с ним, даже если от этого ему было немного не по себе.

Это заставило Тима понять, каким редким был Эрик. Казалось, он не хотел от парня ничего, кроме дружеского общения. До сих пор он не делал движений и не флиртовал всерьёз. Он мог бы быть натуралом, учитывая, как мало он реагировал на внешность Тима.

В отличие от того, кто прямо сейчас смотрел на него через комнату. Тим привык к тому, что парни украдкой бросают на него взгляды, но этот человек был бесстыден, с ухмылкой поглядывая на него, даже когда Тим смотрел в его сторону.

Мужчина был возраста Эрика, совершенно неухоженный. Он был тучным, обнажая бремя пожизненного потворства слабостям. Его толстые пальцы были украшены кольцами, инкрустированными драгоценными камнями, его костюм был сделан на заказ, а тёмные волосы зализаны назад, несмотря на естественные кудряшки, и некоторые из них вырвались на свободу. Если у Эрика была противоположность, то это она. Тим не мог перестать смотреть в его сторону, по большей части потому, что чувствовал его постоянный взгляд. Вскоре это приманило мужчину ближе.

– Марчелло, – сказал он, протягивая тёплую и слегка вспотевшую ладонь.

– Тим.

– Тим! – повторил Марчелло. – Очень приятно с тобой познакомиться. Эрик сказал, что у него появился новый друг, но не упоминал, как ты молод и привлекателен.

– Может быть, он пытался меня защитить, – сказал Тим.

Марчелло рассмеялся, восхищённый этим искусным пренебрежением.

– Он мог, на самом деле. Что ж, сейчас уже слишком поздно. Тайна раскрыта. Ты всё ещё в колледже, Тим?

Практически неохотно Тим отвечал на элементарные вопросы о себе, пока Марчелло бесстыдно осматривал его, как трофей. Тим не был уверен, как его понимать. Имя звучало как иностранное, но в хриплом голосе Марчелло не было ни следа акцента.

– Я работаю в СМИ, – объяснил Марчелло, подхватывая два бокала шампанского с подноса, который проносили мимо. Он протянул один бокал Тиму. – На самом деле с искусством, неподвижными изображениями или кинематографом. Интернет радикально изменил то, как мы воспринимаем искусство, ты так не думаешь?

– Я не совсем уверен.

В комнате раздались аплодисменты, когда, наконец, появился Эрик.

Марчелло не отрывал внимания от Тима.

– Я имею в виду, что мы не обязаны покидать свои дома, чтобы посетить выставку или музей. Мы можем наслаждаться всеми видами изображений из уединения собственных домов, что, конечно, сделало людей более честными насчёт того, что они хотят видеть. Это благословение анонимности.

– Забавно, – произнёс Тим. – Я обнаружил, что чем больше анонимности у человека, тем больше он чувствует свободы для вранья. Читал когда-нибудь объявления о знакомстве?

Марчелло снова хохотнул.

– Тоже верно. Полагаю, анонимность делает людей честными насчёт того, что они хотят, но не насчёт того, кто они такие. Уверен, ты никогда не чувствовал необходимость врать насчёт своей внешности, так ведь?

– О, здравствуй, Марчелло! – Эрик встал между ними. – Рад тебя видеть. Боюсь, мне нужна помощь Тима на кухне.

Марчелло поклонился, будто королевской особе.

– Я всегда говорил, Эрик, что все наслаждаются твоими вечеринками, кроме тебя. Постарайся работать не так усердно.

– Скажи мне это снова, как только попробуешь индейку!

Они вместе вежливо усмехнулись, прежде чем Эрик повёл Тима вниз по коридору.

– Прости, что прервал, – сказал он, – но я не хотел, чтобы тобой пользовались. Он уже сделал тебе предложение?

– Предложение? – Тим покачал головой. – Нет.

– О, сделает.

– Этот парень занимается порно, да?

Эрик остановился на ходу и повернулся к нему лицом.

– Марчелло занимается всем понемногу. Если дело касается эксплуатации красивых мужчин, Марчелло зарабатывает на этом деньги.

– Не переживай, я не участвую в порно.

– Хорошо, но Марчелло работает не только в порнографии. Он владелец модельного агентства, к примеру, и ты можешь заработать хорошие деньги на фотосессии. Об этом я хотел с тобой поговорить. Если он предложит тебе работу – откажись. Сначала. Марчелло идёт на нелепые расстояния, чтобы завладеть тем, что не может заполучить. Он не сдастся, так что назови астрономическую цену. Деньги начинают терять значение, когда у тебя их так много, как у него. Раскладывай карты правильно, и ты легко сможешь позволить себе тот коттедж для Трэвиса.

– Ты так думаешь?

– Да. Или ты можешь принять подарок от меня и не иметь дела с Марчелло совсем.

Тим покачал головой.

– Я могу разобраться с Марчелло. В любом случае, почему ты дружишь с таким парнем?

– О, он не так плох. Он много делает для общества, даже когда отвлечён новейшими прелестями. Благотворительные балы, которые он устраивает каждый год, собирают так много денег, что от этого зависят целые организации. Но Марчелло может быть настойчивым. Не позволяй ему управлять тобой.

– Не позволю.

Они вернулись на вечеринку вместе, игнорируя несколько многозначительных взглядов, направленных на них.

– В этом году собралось много народа, – сказал Эрик.

Тим кивнул.

– Я удивлён, что пришло столько людей. День благодарения обычно проводят с семьёй.

– Да, но люди вроде нас выбирают себе семьи, особенно, когда становятся старше. Уверен, у всех здесь есть родители или братья и сёстры, с которыми они могли бы быть, но настаёт время, когда все родственники, кажется, говорят о своих детях или внуках, проблемах в школе, или о родительских собраниях. Список можно продолжать, – вздохнул Эрик. – Иногда тебе просто хочется быть среди других, кто на той же странице, что и ты, не важно, как мало у вас может быть общего.

Подумав, Тим обрадовался, что Трэвиса здесь не было, так как именно этого он боялся больше всего. Каким-то образом Тиму придётся подарить ему традиционную семью, какую он хотел.

– Гомосексуалистам можно усыновлять детей.

– Да, можно, – сказал Эрик, – и мы можем делать это по разному.

Эрик обвил рукой плечо Тима. Жест был гордым, любящим, не гадким или развратным. Забудьте о детях! Пока Эрик вёл их обоих в толпу, Тим задавался вопросом, можно ли «усыновить» себе кого-то в качестве отца.

***

Пять тысяч долларов. Пять тысяч долларов. Пять грёбаных тысяч долларов!

Эта мантра бегала по кругу в голове Тима. Позируя для Марчелло, он ожидал, что придётся отмахиваться от нежеланных советов, или что его будут неоднократно испытывать на прочность. Ничего из этого не было. Однако, чего он не ожидал, так это тяжёлой работы.

В настоящее время он позировал перед озером, одетый в одни плавки, пока два фотографа с ворчанием ходили вокруг него.

– Твоя поза совсем не естественная, – пожаловался один из них.

– Может быть, потому что сейчас середина грёбаной зимы! – На самом деле, прошло две недели декабря. Разве он не должен быть разодет в большие свитера, чтобы позировать перед рождественской ёлкой? Тим взглянул на Марчелло, который уютно кутался в шубу до колена. Где были эти активисты из Общества охраны животных, когда ты в них нуждался? – Можно мне хотя бы посидеть в машине и погреться минутку?

Марчелло закряхтел.

– Холод – это хорошо, делает твою кожу более упругой.

Тим застенчиво опустил взгляд. А что было не так с его кожей при нормальной температуре?

– Однако, – продолжил Марчелло, – думаю, я посижу в машине, пока мы здесь не закончим.

Когда Тим бросил на него злой взгляд, пока тот, покачиваясь, уходил, один из фотографов счастливо ахнул и начал с турбо-скоростью делать снимки.

– Для чего это вообще? – поинтересовался Тим. – Кто захочет купить плавки посреди зимы?

– С зимой покончено, дорогуша, – сказал один из осветителей. – По крайней мере, пока этого хочет индустрия. Нужно быть на шаг впереди!

– Меньше разговоров, больше мрачности, – велел один из фотографов.

С этой частью Тим мог справиться. Неделя была адская. Он чувствовал гордость на вечеринке Эрика по случаю дня Благодарения, когда торговался с Марчелло. Тим начал с десяти тысяч. Марчелло едва моргнул, но всё же сговорил Тима до пяти, с обещанием, что придётся работать всего два дня. И Тим ухватился за предложение, думая, что выиграл. Теперь он не был так уверен.

Вчера утром его передавали от стилиста к стилисту. Сначала Тиму постригли волосы. Исчезли длинные локоны, которые он предпочитал со старшей школы. Ему нравилась старая длина отчасти потому, что это бесило его отца. Мать вставала на его защиту, говоря: «В Мексике у мужчин тоже могут быть красивые волосы». Прости, мам, потому что теперь его волосы были коротко подстрижены с боков и уложены в беспорядочные колючки сверху. Ему хотели высветлить несколько прядей, но на это Тим не согласился.

Затем пришло время макияжа, не только на лице, но и практически на всём теле. Вчера на первой фотосессии были плавки, но, по крайней мере, съемки проходили в тёплой студии. Затем Тима переодевали в разные наряды, Марчелло консультировал по списку, пока продвигались съёмки, называя модные бренды, слишком экзотические, чтобы быть дешёвыми.

Днём привели ещё одну модель, парня с длинной светлой чёлкой и такими мускулистыми руками, что у Тима появилось желание упасть на землю и поотжиматься. Они с Тимом оба были одеты в похожие куртки из искусственной кожи, которые старшеклассники носили в пятидесятых. Затем им пришлось переплетаться просто в каждой мыслимой позе, одежды становилось все меньше. Иногда они позировали как приятели, приобнимая друг друга. Для других фотографий они могли изображать половой акт в одежде.

– Засунь язык ему в ухо, – сказал в один момент фотограф.

– Кто из нас? – спросил Тим.

– Не беспокойся, чувак, – ответил его партнёр, приближая свой язык к уху Тима. – Я натурал.

– Как и все мы, не так ли? – пробормотал Тим, пока его слуховой канал заполняли слюной, и его ослеплял поток вспышек.

Бесконечные наряды, позы, макияж и гомосексуальные партнёры-модели всё продолжалось до вечера. Затем Тим пошёл спать домой. К несчастью для него, следующий день принёс свежую и ясную зимнюю погоду, которая понравилась фотографам. Это значило, что его вывели с одного места съёмок на другое, снаружи, и все они мёрзли.

– Думаю, из-за освещения на этом мы закончим, – сказали фотографы, проверяя приборы. – Придётся довольствоваться тем, что есть.

– Боже, спасибо, – проворчал Тим, хватая халат с ближайшего складного стула и шагая к лимузину. Забравшись на заднее сидение напротив Марчелло, он захлопнул дверь слишком сильно, чтобы выразить своё недовольство. – Ты действительно оправдываешь свои затраты, да?

– Всегда оправдываю, – усмехнулся Марчелло. – Ты знаешь, есть менее трудоёмкие способы заработать деньги. И платят лучше.

Тим был слишком умён, чтобы спрашивать. Порно исключено, и Эрик предупреждал его об эскорт-агентстве Марчелло, которое обслуживало элитных клиентов. Вместо этого он плотнее закутался в халат и смотрел, как команда рабочих снаружи собирает оборудование. Солнце садилось, что, к счастью, значило, что на сегодня они закончили.

– Всего ещё одна съёмка, – сказал Марчелло. – На крыше с мерцающими на заднем плане огнями Остина.

Тим вздохнул.

– И я в плавках?

– На самом деле, в костюме джентльмена. В смокинге.

Это приятная перемена.

– У меня есть время, чтобы поужинать?

Марчелло проверил часы.

– Куча, но не переедай, иначе живот будет видно.

Кто бы говорил!

– Не переживай. После такого дня, как сегодня, я, наверное, просто что-нибудь выпью.

– Или можешь отужинать со мной.

Тим покачал головой, по-прежнему не отводя взгляда от рабочих снаружи.

– Если мы направляемся обратно к твоему дому, я думал навестить Эрика.

Дом Эрика был недалеко от жилища Марчелло, и прямо сейчас присутствие друга будет приятным облегчением. Тим мог положиться на Эрика в том плане, что он не будет относиться к нему как к куску мяса. Эти фотографы были жестокими!

– Я собирался спросить, – произнёс Марчелло. – Как Эрик держится?

Тим оторвал взгляд от окна.

– Держится?

– Ну, ты знаешь. – Марчелло наблюдал за ним, неосознанно играя с кольцами на пальцах. – Или нет?

– Что? – рявкнул Тим.

– Не бери в голову, – сказал Марчелло, будто тема вдруг ему наскучила. – Выйди и скажи этим проклятым фотографам, что они поедут с рабочими, если не поторопятся. Я голоден!

Тим смотрел на него ещё мгновение, но Марчелло вёл себя так, будто разговора никогда не было. Если это была какая-то новая игра, Тим в неё не играл. Вместо этого он пошёл и сказал фотографам, что Марчелло хочет, чтобы обратно они ехали с рабочими. Они были в ярости, но не собирались жаловаться своему нанимателю. Тим улыбался всю дорогу обратно к лимузину.

Вернувшись в дом Марчелло – такой же большой и пафосный, как его хозяин – Тим запрыгнул в свою машину, наслаждаясь уединением, пока ехал к Эрику. Как бы ни старался, он не мог выкинуть из головы слова Марчелло. Как Эрик держится? Может быть, с тех пор, как Эрик и Габриэль расстались? Разве это была не древняя история? Должно было быть что-то ещё, если только Марчелло не издевался над ним. Даже для Марчелло это казалось слишком по-детски, будто ребёнок с радостью объявлял, что у него есть секрет.

Когда Тим добрался до дома Эрика, с подъездной дорожки выезжала старая «Хонда Цивик». Тим замедлился на дороге, поворотник показывал, что он намеревается свернуть на подъездную дорожку следом. Машина сдала назад и поехала в его сторону, женщина с пухлыми щеками смотрела на него с интересом.

Она замедлилась, когда их окна поравнялись, опуская стекло. Тим сделал то же самое, узнав её с прошлого месяца. Это была женщина, которую Эрик описывал, как слишком болтливую. Может быть, она намеревалась завязать длинный разговор с Тимом прямо здесь, посреди дороги.

– Ты член семьи? – спросила она.

Это не было сленговым выражением для обозначения, что он гей? Или она хотела знать, родственник ли он Эрику? Тим вспомнил, что Эрик называл эту женщину не подругой и не членом семьи, так что придумал ответ на ходу.

– Да, я член семьи.

– Что ж, благослови тебя Бог! Я знаю, это нелегко.

Какого чёрта происходило? Будто секретную фразу, передаваемую от шпиона к шпиону, он попробовал загадочные слова Марчелло.

– Как он держится?

Женщина была рассерженной.

– Не мне тебе рассказывать, что Эрик упрямый старый козёл! Некоторое время это поможет ему держаться, но он все равно не будет меня слушать. Ты пробовал уговорить его на химиотерапию?

– Химиотерапию? – сухими губами повторил Тим.

– Он может хотя бы попробовать вместо того, чтобы поднимать белый флаг. Я видела, как это помогает людям в его ситуации.

Тим тупо кивнул.

– Рак, – удалось ему произнести.

– Я знаю, дорогой. Это ужасно, да? Что ж, оставайся сильным и посмотри, сможешь ли его уговорить, хорошо? У тебя есть мой телефон? Можешь всегда звонить, если будут вопросы, или если тебе понадобится с кем-нибудь поговорить.

Она потянулась через пространство между их автомобилями, чтобы протянуть ему визитку. Тим взял её и поблагодарил женщину. Затем заехал на подъездную дорожку и посмотрел на эту визитку. Лиза Оунбай: Хоспис Остин Хайтс. Это не могло быть правдой. Эрик не болен. Он был в отличной форме и полон жизни. Кроме того, он бы рассказал Тиму о чём-то таком. Может быть, они знали друг друга только месяц или два, но они были близки. Разве не так?

Но у Эрика был кашель, от которого он всегда отмахивался. Тим знал всё о секретах, и чем больше думал об этом, тем больше всё становилось на свои места. Марчелло не дразнил Тима. Он действительно проговорился! И от этого было больнее, потому что Марчелло знал, а Тим нет. Почему Эрик доверился такому скользкому типу вместо него? Эта мысль разозлила его достаточно, чтобы он завёл машину, съехал с дорожки и умчался прочь.