Текст книги "Звездный король. Фантастические романы"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 50 страниц)

– А как насчет пищеварения? – вкрадчиво спросил Кугель. – Сохранят ли свою первоначальную сущность различные компоненты пространств, времени и существования после того, как пройдут по моему желудочному тракту?

– Чушь! Что за неумение правильно строить концепции! Достаточно сказать, что ты нанес колоссальный вред и вызвал перенапряжение пространственно–онтологической ткани. А следовательно, от тебя безоговорочно требуется, чтобы ты восстановил равновесие.

Кугель поднял вверх обе руки.

– А может случиться, что все это ошибка? Может быть, «существо» было всего лишь какой–нибудь псевдо–суммой? Или, может быть, окажется возможным еще раз вызвать это существо?

– Первые два твоих предложения не выдерживают критики. Что же касается последнего, то должен признаться, в голове моей уже зародилось несколько отчаянных планов.

Фарезм сделал знак рукой, и Кугель почувствовал, что ноги его приросли к земле.

– Я должен немедленно отправиться в девинационную и выяснить полное значение этих ужасных событий. Когда все будет готово, я вернусь.

– А к этому времени я совсем ослабею от голода, – с сожалением заявил Кугель. – Если бы с самого начала у меня был кусок хлеба с сыром, то не произошли бы все эти страшные события, о которых ты мне здесь говорил.

– Молчание! – прогремел Фарезм. – Не забывай, что тебе еще надлежит быть наказанным, и это верх наглости требовать что–то у человека, употребляющего все свои силы, чтобы хотя бы внешне оставаться спокойным!

– Разреши мне сказать только одно, – ответил Кугель. – Если ты вернешься из своей девинационной и узнаешь, что я уже умер от голода, то тебе придется потратить много времени на то, чтобы придумать мне какое бы то ни было наказание.

– Возвращение человеку жизненности – не такая уж большая задача, – ответил Фарезм. – В твое наказание вполне могут войти смерти от самых разнообразных причин.

Он пошел по направлению к одной из башен, потом повернулся и нетерпеливо махнул рукой:

– Пойдем! Мне легче накормить тебя, чем возвращаться за тобой.

Кугель почувствовал, что ноги его опять стали свободными, и последовал за Фарезмом к входу в дивинационную. В большой комнате с резными серыми станами, освещенной люстрой, Кугель накинулся на пищу, которая появилась по знаку Фарезма. В это время сам Фарезм скрылся в своем кабинете, где занялся дивинациями. Шло время, и Кугель становился все беспокойнее и уже три раза подходил к арке двери. И каждый раз его останавливали: сначала вурдалак, взявшийся нивесть откуда и так же неожиданно исчезнувший, потом сильнейшая энергетическая вспышка и, наконец, целая стая зловеще жужжащих ос с непомерно длинными жалами.

Расстроенный Кугель подошел к скамейке и уселся на нее, положив свои длинные руки на колени и подперев ими подбородок.

Через некоторое время появился Фарезм. Белый плащ его был сильно помят, красивые желтые волосы спутаны. Кугель медленно поднялся на ноги.

– Я выяснил, где сейчас находится СУММА, – сказал Фарезм голосом, который звучал как удары большого колокола. – В недоумении высвободившись из твоего желудка, она отправилась на миллион лет в прошлое.

Кугель торжественно качнул головой.

– Позволь мне выразить тебе самые глубокие соболезнования и прими мой следующий совет: никогда не отчаивайся! Возможно, это существо решит пройти этим путем еще раз.

– Прекрати свою болтовню! СУММА должна быть спасена. Пойдем!

Кугель неохотно последовал за Фарезмом в небольшую комнатку, обитую белым шелком, с голубым и оранжевым стеклянным куполом вместо потолка. Фарезм указал на черный диван, находящийся в центре комнатки.

– Встань сюда!

Кугель угрюмо повиновался.

– В определенном смысле я чувствую, что…

– Молчать!

Фарезм сделал шаг вперед.

– Посмотри на этот предмет.

Он вытянул руку с шаром из слоновой кости размером в два кулака, но с очень искусной резьбой.

– Вот здесь ты видишь мою схему, по которой ведутся все работы. Она выражает два символических значения «НИЧТО», с которой СУММА не может соединиться согласно Второму Закону Крип–торроидальных Бесконечностей Кратинжа, о котором ты, может быть, слышал.

– Но не в подробностях, – сказал Кугель. – Скажи, а что ты намереваешься сделать?

Рот Фарезма исказила холодная усмешка.

– Я собираюсь попытаться составить одно из самых сложных заклинаний, когда–либо существовавших на свете: заклинание настолько жесткое, тонкое и ко–активное, что Фандзал, Старший Волшебник Гранд Мотолама, запретил его использование. Если мне удастся контролировать те силы, которые возникнут при этом заклинании, ты будешь отброшен на один миллион лет в прошлое. Там ты и останешься, пока не исполнишь своей миссии, а затем можешь вернуться.

Кугель быстро сошел с черного диска.

– Я вовсе не такой человек, который сгодился бы для такой миссии, какой бы она ни была. Я настойчиво прошу тебя использовать кого–нибудь другого!

Фарезм не обратил на него никакого внимания.

– Этой миссией, конечно, является соединение этого символа с СУММОЙ.

Он сделал движение рукой и вынул из воздуха маленький комок каких–то переплетенных волокон.

– Чтобы облегчить тебе задачу, я даю тебе этот инструмент, который соотносит любые звуки с возможным их значением, давая понимание.

Он сунул волокна Кугелю в ухо, где они немедленно устроились очень удобным для себя образом.

– Теперь, – сказал Фарезм, – тебе надо послушать любой неизвестный тебе язык не более трех минут, и ты уже сможешь свободно разговаривать на нем. А вот тебе еще один предмет, чтобы было больше шансов на успех: это кольцо. Обрати внимание на его драгоценный камень: если ты приблизишься на лигу к СУММЕ, мигающие огоньки камня будут направлять тебя по верному пути. Тебе все ясно?

Кугель нехотя кивнул головой.

– Я хочу задать только один вопрос. Допустим, в твои вычисления вкралась ошибка, и эта СУММА вернулась всего лишь на девятьсот тысяч лет в прошлое: что тогда? Должен ли я прожить всю жизнь в этой варварской эре?

Фарезм недовольно нахмурился.

– Такая ситуация говорит об ошибке в десять процентов. Моя система отсчета редко допускает отклонение более чем в один процент.

Купель начал было высчитывать, сколько это будет, но Фарезм уже сделал рукой знак, указывающий ему на черный диск.

– Назад! И не смей больше двигаться оттуда, иначе тебе придется горько в этом раскаяться!

Взмокший от пота, с дрожащими коленями, на ватных ногах Кугель вернулся на предназначенное для него место.

Фарезм отступил в дальний конец комнаты. Он вынул из стола четыре черных диска, которыми принялся жонглировать с такой фантастической быстротой, что они просто сливались в глазах Кугеля. Потом Фарезм просто швырнул диски в сторону, и они сначала повисли в воздухе, а потом начали медленно приближаться к Кугелю.

Потом Фарезм взял белую трубку, плотно прижал ее к губам и произнес заклинание. Трубка вспухла и превратилась в огромный шар. Фарезм заткнул тот конец, который он держал У губ, и громовым голосом прокричал заклинание, швырнув шар в приближающиеся к Кугелю диски. И тогда произошел взрыв.

Кугеля дергали во всех направлениях, ему наносили удары со всех сторон. Наконец, что–то подняло его и швырнуло куда–то вверх – он потерял сознание.

Кугель очнулся от оранжево–золотого солнечного света, такого яркого, какого он никогда не видел раньше. Он лежал на спине, глядя в теплое голубое небо, куда более нежное и светлое, чем небо его далекой родины.

Он пошевелил руками и ногами и, убедившись, что все в порядке, сначала уселся, а затем медленно поднялся на ноги, моргая в непривычно ярком освещении.

Местность почти не изменилась. Только горы к северу были выше, чем прежде. Кугель не смог найти ту дорогу, по которой он пришел (или, если быть точным, ту дорогу, по которой ему предстояло прийти). Каменное плато, где осуществлялся проект Фарезма, было сейчас покрыто лесом из невысоких деревьев, на которых висели гроздья красных ягод. Долина была такой же, как и прежде, хотя реки текли несколько в другом направлении. Вдалеке были видны три города. Ветерок, дувший с долины, приносил какой–то странный запах прелой земли, воздух казался хрупким и прозрачным, и Кугелю почудилось в нем что–то тоскливое. Затем он услышал музыку – простую незатейливую мелодию, но такую печальную, что слезы наворачивались на глаза. Он огляделся, пытаясь понять, откуда исходят звуки, но они пропали. Музыка зазвучала вновь, когда он опять перестал прислушиваться.

В первый раз Кугель поглядел на скалы, которые возвышались на западе, и чувство, что когда–то он уже был там, возникло в нем с новой силой, даже сильнее, чем прежде. Кугель удивленно поскреб себе подбородок. Время было на миллион лет раньше того, когда он видел эти горы в последний раз, а, следовательно, он должен был сейчас видеть их впервые. Но и сейчас ему казалось, что он видит их во второй раз, потому что он прекрасно помнил, как располагались эти горы в его время. С другой стороны, логику времени нарушать было нельзя, а, следовательно, то, что он видел теперь, должно было предшествовать тому, что он видел в своей эре. Парадокс, подумал Кугель, самая настоящая загадка! Что именно могло вызвать в нем такое знакомое чувство при виде этих гор в обоих случаях?

Так как все равно выгоды в этом никакой не было, Кугель уже решил было оставить эти бесполезные размышления, когда какое–то движение привлекло его внимание.

Он вновь посмотрел в направлении гор, и на этот раз в воздухе внезапно громко зазвучала та самая музыка, которую он слышал раньше, музыка грустная, печальная, выражающая безвыходное отчаяние. Кугель удивленно застыл на месте. Большое Крылатое существо в белых одеждах летело вдоль склона горы.

Крылья были большие, покрытые серой мембраной, стянутые черными хитиновыми полосами. Кугель в недоумении смотрел, как существо влетело в пещеру, находящуюся почти на самой вершине горы.

Потом ударил гонг – Кугелю удалось определить, откуда именно. Звук долго держался в воздухе, и, когда затих, опять зазвучала тихая музыка. Высоко над долиной летело еще одно Крылатое создание, неся в лапах какого–то человека, возраст и пол которого Кугелю не удалось определить. Оно зависло над горой и выронило свою ношу. Кугелю почудился слабый крик, и музыка опять стала печальной, торжественной, сонной.

Тело, казалось, медленно падало с большой высоты и наконец ударилось у самого подножия горы. Крылатое создание, после того как выронило тело, слетело на высокий выступ, где сложило крылья и встало, как человек, глядя на долину.

Кугель весь сжался и спрятался за большим камнем. Заметили ли его? Он не был уверен. Он глубоко вздохнул. Этот печальный золотой мир прошлого пришелся ему не по душе. Чем скорее ему удастся уйти отсюда, тем лучше. Он посмотрел на кольцо, которое дал ему Фарезм, но камень был тускл, как стекло, и в нем не было никаких огоньков, которые могли бы привести его к СУММЕ. Случилось то, чего опасался Кугель, – Фарезм ошибся в своих расчетах, и теперь Кугелю уже никогда не удастся вернуться в свое время.

Звук хлопающих крыльев заставил его быстро посмотреть на небо. Он сжался как можно больше, стараясь как можно дальше скрыться за камнем. Печальная музыка стонала и вздыхала, когда при свете заходящего солнца Крылатое существо, громко хлопая крыльями, опустилось на выступ скалы и скрылось в пещере.

Кугель поднялся на ноги и, пригибаясь, побежал по тропинке, которая привела его к большой группе деревьев. Тут Кугель остановился, чтобы перевести дух, после чего продолжал двигаться уже медленнее. Теперь он шел уже по возделанной земле и скоро увидел перед собой избушку. Кугель совсем было решил остановиться здесь на ночь, но ему показалось, что кто–то наблюдает за ним из–за приоткрытой двери, и он прошел мимо, не останавливаясь.

Тропинка вела в сторону от гор, вниз, и перед тем, как сумерки сменились ночью, Кугель набрел на деревню, стоящую на берегу пруда.

Он осторожно вошел в деревню. В парке, рядом с прудом, стоял павильон, вероятно, предназначенный для танцев, музыки и представлений. Парк окружали маленькие дома с украшениями на фасадах. Напротив пруда находилось большое здание, на коньке которого горел ряд маленьких сферических лампочек. Перед домом под навесом из виноградных лоз стояли скамейки и столы, освещенные красными и зелеными лампочками. Здесь сидели и отдыхали люди, втягивая в себя какой–то дым, наслаждаясь вином, в то время как более молодые юноши и девушки исполняли какой–то эксцентрический танец, дрыгая ногами и руками под музыку волынок и концертино.

Успокоенный безобидностью этой сцены, Кугель приблизился. Внешность этих людей была совершенно необычна: большие головы, длинные руки, кожа черно–оранжевого цвета, черные глаза, зубы и волосы. Причем женщины имели немыслимо сложные прически, а у мужчин волосы были заплетены прядями.

Большие чуть раскосые глаза приподняты в уголках, длинные носы и подвижные большие уши придавали людям живость. На мужчинах были пышные широкие шальвары, коричневые куртки и головные уборы, состоявшие из широкого черного диска, черного цилиндра, еще одного диска, меньшего размера, и все это скреплялось сзади золоченым полукругом. На женщинах были черные брюки, коричневые жакеты, в самом низу живота у них прикреплялся эмалированный диск, а на каждой половинке ягодицы был небольшой хвост из зеленых и красных перьев – возможно, это обозначало – замужем данная женщина или нет.

Кугель вышел на свет лампочек, и мгновенно всякие разговоры прекратились, глаза устремились на пришельца, уши задвигались в сильнейшем любопытстве. Кугель улыбнулся налево и направо, помахал руками, как бы приветствуя всех сразу, и уселся за пустой столик.

За одним из дальних столиков раздались изумленные восклицания. Затем пожилой человек поднялся и, приблизившись к столику Кугеля, что–то произнес, но Кугель ничего не понял, так как приспособление Фарезма не успело сделать перевод.

Кугель вежливо улыбнулся и широко развел руками. Пожилой человек заговорил вновь, тоном куда более резким, и опять Кугель дал понять, что он совершенно не имеет представления, о чем идет речь. Уши человека задергались, и он недовольно отвернулся. Купель указал жестом хозяину на хлеб и вино, стоявшие на ближайшем столике.

Хозяин сказал фразу, которую Кугель, не зная языка, превосходно понял. Он вытащил золотую монету, и удовлетворенный хозяин пошел выполнять его заказ.

Беседа за ближайшими столиками возобновилась, и вскоре слова начали становиться понятными Кугелю. Поев и выпив вино, он поднялся на ноги и подошел к человеку, который заговорил с ним несколько минут назад.

– Вы разрешите мне присоединиться к вам?

– Садись, если ты этого желаешь.

Пожилой человек указал ему рукой на скамью.

– Из твоего поведения я решил, что ты не только нем и глух, но еще и психически нездоров. Теперь мне, по крайней мере, ясно, что ты слышишь и можешь разговаривать.

– Я также могу поручиться за то, что я человек нормальный, – сказал Кугель. – Не зная ваших обычаев, я решил, что лучше мне сначала молча и спокойно понаблюдать за вами, чем с самого начала совершить какую–нибудь ошибку и нарушить ваши законы.

– Это довольно оригинально, – заметил пожилой человек. – Могу я поинтересоваться, что привело тебя в Фарван?

Кугель посмотрел на свое кольцо: камень был тусклым и безжизненным – СУММА явно находилась в каком–нибудь другом месте.

– Моя родная страна, к сожалению, мало культурна, вот я и путешествую, чтобы посмотреть на обычаи и законы более цивилизованных народов.

– Вот оно что!

Пожилой человек, казалось, некоторое время обдумывал это признание, потом одобрительно кивнул головой.

– Твоя одежда и твое лицо мне незнакомы. Где находится твоя родина?

– Она расположена так далеко, – сказал Кугель, – что никогда до настоящей минуты я не знал о земле с названием Фарван.

От изумления уши пожилого человека прижались к черепу.

– Что? Великий Фарван тебе неизвестен? А о великих городах – Импергос, Таруве, Раверджаанид – ты слышал? А что же блестящий Семберо? Уж, конечно, слава Семберо достигла твоих ушей? Они изгнали звездных пиратов, они сделали из моря Землю Платформ, великолепие дворца Надары не поддаются никакому описанию!

Кугель печально покачал головой.

– Даже слухи обо всем этом замечательном великолепии до меня не доходили.

Нос пожилого человека надменно дернулся, он счел Кугеля мошенником или жуликом или просто человеком, который решил поиздеваться над ним.

– Все так, как я говорю, – коротко сказал он.

– Да нет, я не сомневаюсь в справедливости твоих слов, – ответил Кугель. – Наоборот, я честно признаюсь в своем невежестве. Но прошу тебя, расскажи мне как можно больше, потому что, может быть, я вынужден буду надолго задержаться здесь. Например, кто такие эти Крылатые создания, которые живут на горе?

Пожилой человек указал на небо.

– Если бы ты обладал зрением титвита, ты мог бы разглядеть черную луну, которая вращается вокруг Земли и которую нельзя увидеть, кроме тех случаев, когда она отбрасывает свою тень, заслоняя солнце. Крылатые создания – жители темного мира, и их природа остается неизвестной. Они служат Великому Богу Елисею следующим образом: когда мужчине или женщине приходит время умирать, Крылатые создания узнают об этом по отчаянному сигналу, который посылает им дух умирающего. Тогда они опускаются, берут этого несчастного и относят его в свои пещеры, которые на самом деле являются волшебным входом в благословенную страну Биссом.

Кугель откинулся на спинку скамьи, высоко подняв вверх свои черные брови.

– Вот оно что! Понятно, – сказал он тоном, который пожилой человек нашел недостаточно искренним.

– Не может быть никакого сомнения в том, что факты именно таковы, как я тебе сказал. Ортодоксальные понятия выходят из этого аксиоматического основания, и две системы поддерживают одна другую.

Кугель, который слышал достаточно абракадабры от Фарезма, нахмурился, делая вид, что ему все понятно, и стараясь ответить в тон, задал интересующий его вопрос:

– Несомненно, все именно так, как ты говоришь, но скажи: эти Крылатые создания всегда правильно выбирают свою жертву?

Пожилой человек раздраженно постучал по столу.

– Доктрина безошибочна, потому что те, кого забирают Крылатые создания, никогда не выживают, даже если с виду и кажется, что они пышат здоровьем. Естественно, что падение со скалы ведет к смерти. В этом и заключается жалость бога Елисея, который дает человеку возможность умереть быстро, а не от долгой мучительной болезни, как, например, от рака. Такая система очень выгодна. Крылатые создания выбирают только смертников, которых затем скидывают со скалы в благословенную землю Биссом. Нередко еретики утверждают обратное, но я надеюсь, что ты разделяешь ортодоксальный образ мышления?

– Всем сердцем, – уверил его Кугель. – Твоя вера и знания просто покорили меня.

И он с жадностью выпил свой бокал вина. Он не успел еще поставить его на место, как в воздухе раздалась тихая музыка: бесконечно нежная и грустная. Все сидящие мгновенно замолчали, хотя Кугель и не был уверен, что он слышал эту музыку на самом деле.

Пожилой человек чуть наклонился вперед и тоже отпил несколько глотков из своего бокала. Только тогда он посмотрел наверх.

– Крылатые создания пролетают над нами даже сейчас.

Кугель задумчиво потер подбородок.

– А как можно защититься от этих Крылатых созданий?

Вопрос был явно не по делу: пожилой человек уставился на него, сверкая глазами, уши его сильно выдвинулись вперед.

– Если человек должен умереть, то Крылатое создание появится, если же нет, то ему нечего бояться.

Кугель несколько раз решительно кивнул головой.

– Ты с абсолютной ясностью разрешил все мои сомнения. Завтра, так как ты и я – оба мы находимся в расцвете своих сил, – пойдем прогуляемся вдоль холма, мимо той горы.

– Нет, – сказал пожилой человек, – атмосфера на такой высоте очень разрежена и можно вдохнуть какой–нибудь неизвестный газ, который может причинить вред здоровью.

– Я прекрасно тебя понял, – сказал Кугель. – Может быть, мы оставим эту тему? Потому что сегодня мы живы и к тому же до некоторой степени скрыты виноградными лозами, которые закрывают эту площадку. Давай лучше есть и пить и смотреть, как веселится и танцует молодежь.

Пожилой человек осушил свой бокал и поднялся на ноги.

– Ты можешь поступать как тебе будет угодно. Что же касается меня, то наступил час, когда я должен предаться Ритуальному Унижению, так как это действие – составная часть нашей веры.

– Я обязательно буду исполнять нечто подобное время от времени, – сказал Кугель. – А сейчас от души пожелаю тебе насладиться этим ритуалом.

Пожилой человек ушел, но спустя некоторое время к нему за столик подсели молодые люди, и Кугель вновь объяснил свое появление здесь, хотя уже не так упирал на варварскую сущность его родной страны, потому что в группе было несколько девушек. Было выпито много вина, и Кугеля уговорили протанцевать местный дергающийся и дрыгающийся танец, что он и исполнил, не ударив лицом в грязь.

Девушка по имени Займл Браз по окончании танца обняла его за талию, проводила до столика и уселась ему на колени. Такая фамильярность не вызвала ни малейшего неудовольствия среди остальных молодых людей, и Кугель осмелел еще больше.

– Я еще не заказывал себе комнату на ночь. Возможно, мне следует сделать этой сейчас, пока еще не слишком поздно.

Девушка сделала знак хозяину гостиницы.

– Возможно, ты оставил номер этому человеку с таким странным лицом?

– Конечно, я только жду, когда он посмотрит его и одобрит мой выбор.

Он провел Кугеля в прекрасную комнату здесь же, на первом этаже, в которой была кровать, ковер на полу, настольная лампа и комод, на одной из стен висел гобелен, вытканный черными и пурпурными нитями, другой изображал особо уродливого ребенка, который, казалось, попал в ловушку или просто был заключен в стеклянный шар. Комната понравилась Кугелю, и он вернулся на террасу. Весельчаки уже начали потихоньку расходиться.

Девушка Займл Браз еще оставалась за столиком и приветствовала возвращение Кугеля с такой теплотой, от которой пропали всякие остатки его осторожности. Осушив еще один бокал вина, он наклонился и прошептал ей на ухо:

– Может быть, я слишком скор на руку, может быть, я только тешу свое тщеславие, может быть, я нарушаю какие–нибудь обычаи вашей деревни, но скажи мне: есть какая–нибудь причина, по которой мы не сможем пойти с тобой вдвоем ко мне в комнату и там немного поразвлечься?

– Такой причины нет, – сказала девушка. – Я не замужем, а до этого времени могу вести себя так, как пожелаю, потому что таков наш обычай.

– Интересно, – сказал Кугель. – Как ты предпочитаешь: пойти сначала или прийти уже потом, после меня?

– Мы пойдем вместе, в такой скрытности вовсе нет нужды.

Они вместе прошли в комнату и исполнили там несколько эротических упражнений, после чего Кугель свалился как подкошенный и уснул, потому что день для него выдался тяжелым.

Ночью он проснулся и увидел, что Займл Браз покинула его комнату – факт, которому он сквозь сон не придал особого значения, потому что тут же заснул еще крепче.

Его разбудил звук резко распахнутой двери. Он сел на своей кровати и увидел, что солнце еще не взошло и целая депутация во главе со вчерашним пожилым человеком смотрит на него с ужасом и отвращением.

Пожилой человек указал дрожащим пальцем сквозь полумрак.

– Ересь, вне всякого сомнения! – заявили в один голос остальные люди, находившиеся в депутации.

– Что еще можно было ожидать от чужестранца? – презрительно спросил пожилой человек.

– Смотрите! Даже сейчас он отказывается сделать священный знак!

– Я не знаю никакого священного знака! – вскричал Кугель. – Я не знаю никаких ваших ритуалов! Это не ересь, это просто невежество!

– Я не могу в это поверить, – ответил пожилой человек. – Только прошлой ночью я описал тебе природу ортодоксальности. Я сразу понял еще тогда, что ты еретик, а сейчас этот факт уже никто не сможет оспаривать. Посмотрите!

Тут он опять обратился к депутатам:

– Он спит, не покрывая головы, и без священной слюны на подбородке. Девушка Займл Браз доложила, что ни разу за все время их любовных утех этот грубиян не упомянул имени Елисея, не воззвал к нему за одобрением!

– Печальное положение, – произнес чей–то меланхолический голос. – Ересь существует не только из–за гноения Полушария Корректирования.

– Это неизлечимое и смертельное заболевание, – заметил еще один из пришедших не менее меланхолично.

– Верно! Увы, как это верно! – вздохнул тот, кто стоял у самой двери. – Несчастный человек!

– Пойдем! – сказал ему пожилой человек. – Мы должны немедленно покончить с этим делом.

– Не беспокой себя понапрасну, – сказал Кугель. – Позволь мне одеться, и я уйду из вашей деревни и никогда больше не вернусь в нее.

– Чтобы распространять свою отвратительную доктрину в другом месте? Ни в коем случае!

И тут же Кугеля схватили и голым поволокли по комнате. Его провели через весь парк к павильону в самом центре. Несколько людей воздвигали нечто вроде клетки из деревянных столбов на платформе в павильоне, и в эту клетку швырнули Кугеля.

– Что вы делаете! – закричал он. – Я не желаю участвовать в ваших делах!

На него никто не обратил ни малейшего внимания, и он стоял, глядя сквозь щели этой клетки на то, как некоторые деревенские жители запустили в воздух большой шар из зеленой бумаги, надутый воздухом, под шаром горели три лампочки.

Стала разгораться заря. Деревенские жители после того, как все было устроено по их желанию, отошли на край парка. Кугель попытался было выбраться из клетки, но столбы были настолько гладкими, что взобраться по ним наверх не представлялось возможным, так же как и протиснуться между ними.

Небо посветлело. Высоко наверху горели три зеленых лампочки. Кугель, весь в гусиных пупырышках, продрогший от утренней прохлады, ходил взад и вперед, насколько ему позволяла ширина клетки.

Он остановился как вкопанный, когда издалека до него донеслась печальная музыка. Она становилась все громче и громче и, казалось, сейчас звучала уже не в ушах, а в воздухе. Высоко в небе появилось Крылатое создание – его белые одежды развевались и хлопали по ветру. Оно устремилось вниз, и колени у Кугеля подкосились, а сердце застучало.

Крылатое создание низко нависло над клеткой, опустилось, накинуло на Кугеля свои белые одежды и попыталось поднять его в воздух. Но Кугель изо всех сил уцепился за столб, и оно махало крыльями впустую. Дерево скрипело, стонало, трещало. Кугель высвободился от удушающей его белой материи и дернул за столб с такой силой, которую придает только отчаяние. Раздался треск, и дерево сломалось. Схватив обломок обеими руками, Кугель снизу вверх нанес им удар Крылатому созданию. Острая палка проткнула белую материю. Кугель, изловчившись, вцепился в одну из хитиновых полосок на крыле и стал ее ломать. Раздался треск, и крыло безжизненно повисло. Крылатое создание в страхе совершило огромный прыжок, после которого и оно само, и Кугель вылетели из павильона. Существо, ковыляя, побежало по деревне, волоча за собой сломанное крыло.

Кугель бежал сзади, тыкая в него дубинкой, которую успел подобрать по дороге. Он мельком увидел деревенских жителей, в полном ужасе наблюдавших за этой картиной. Их мокрые рты были широко открыты, и они, должно быть, громко кричали, однако Кугель этого не слышал. Крылатое создание запрыгало быстрее по тропинке, ведущей к горе, а Кугель бежал сзади, нанося удары изо всех сил. Золотое солнце поднялось над далекими горами. Крылатое создание неожиданно повернулось к Кугелю лицом, и Кугель почувствовал его горящий взгляд, хотя само лицо, если такое, конечно, имелось, было полностью скрыто капюшоном. Тяжело дыша, Кугель отошел на шаг назад. Он только сейчас сообразил, что другие Крылатые создания могут напасть на него сверху. Поэтому он повернулся и поспешил в деревню.

Но она была пуста. Кугель вошел в гостиницу и пристегнул к. поясу свою шпагу. Потом он прошел за стойку бара и, заглянув в ящик прилавка, нашел там пригоршню монет, которые тут же положил в свой объемистый кошелек, где уже лежала костяная копия «НИЧТО». Потом он вышел из гостиницы, считая за лучшее уйти, пока никто его не заметил.

Какое–то мигание привлекло его, и он увидел, что это кольцо на его пальце неожиданно заискрилось потоком искр, и все они указывали на тропинку, ведущую к горам.

Кугель устало покачал головой, потом опять посмотрел на пляшущие огоньки – они направляли его обратно той дорогой, которой он пришел. Вычисления Фарезма оказались точными. Кугель решил действовать, а то как бы СУММА не переместилась еще куда–нибудь.

Он задержался только для того, чтобы подыскать себе топор, и торопливо отправился по тропинке, следуя по сверкающим огонькам кольца.

Неподалеку от того места, где он оставил Крылатое создание, он опять наткнулся на него, теперь уже сидящего на камне у дороги. Кугель подобрал камень и что было силы кинул в него. Существо внезапно превратилось в пыль, оставив после себя только кучку белой одежды.

Кугель шел по дороге, стараясь держаться как можно ближе к тем естественным укрытиям, которые встречались ему по пути. Но это не помогло. Над его головой появились Крылатые создания. Кугель отмахивался топором, стараясь попасть по крыльям, и тогда они взлетали высоко вверх.

Кугель, посматривая на кольцо, продолжал подниматься все выше и выше, а Крылатые создания по–прежнему парили над ним. Кольцо буквально взорвалось множеством огней: вот она, СУММА, спокойно лежащая на камне!

Кугель едва сдерживал радостный крик, рвавшийся из глубины души. Он вытащил символ «НИЧТО» из слоновой кости, подбежал и приложил его к желатиновому шару.

Как предсказывал Фарезм, соединение было мгновенным. Кугель почувствовал, как заклинание, приковывающее его к этому времени, постепенно начинает терять силу.

Поднялся ветер, и послышался шум огромных крыльев. Кугель был сбит на землю. Белая одежда упала на него, и, держа одной рукой «НИЧТО», он не смог свободно взмахнуть топором, который сразу же был выбит у него из руки. Он отпустил «НИЧТО», схватил камень, ударил им, прыгнул к топору. Крылатое создание схватило «НИЧТО», к которому была прикреплена СУММА, и понеслось прочь к пещере, находившейся высоко в горах.

Какие–то огромные силы действовали на Кугеля, бросая его из стороны в сторону. В ушах его слышался рев, перед глазами запрыгали фиолетовые огни, и Кугель упал – через миллион лет в будущее.

Кугель пришел в себя в обитой голубым шелком комнате, на губах почувствовал вкус ароматного ликера. Фарезм, склонившись над ним, потрепал его по щеке и влил еще немного вина ему в рот.