Текст книги "Звездный король. Фантастические романы"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 50 страниц)

Не многие занятия могли предложить такой вызов, такой азарт, такие остужающие неудачи в случае некомпетенции в сравнении с тем, что давала служба агента «Интергалактпола». Герсен получил два поручения, на Фараде и на Голубой Планете. Во время выполнения второго он сделал запрос на информацию, касающуюся Парсифаля Панкароу, и был вознагражден, узнав, что в настоящее время этот человек живет в Кринктауне под именем Айры Багнлооса. Он работает маклером в одной процветающей фирме.

Кринктаун был расположен на плато, которое стояло, как остров, среди черных и оранжевых джунглей. Герсен следил за всеми передвижениями Панкароу в течение двух недель, изучив тем самым весь его распорядок дня, который свидетельствовал о удивительной беззаботности этого человека.

Затем, как–то вечером, он нанял кэб, лишил водителя сознания и стал ждать возле одного из клубов, пока Панкароу не устанет от своих собутыльников и не появится на влажной ночной улице. Самодовольный Панкароу, напевая один из только что услышанных мотивов, плюхнулся в кэб и был отвезен не в свой роскошный особняк, а на одну удаленную поляну в джунгли. Здесь Герсен и задал ему несколько вопросов, на которые у Панкароу не было желания отвечать.

Панкароу сделал было даже попытку прикусить свой язык, чтобы не расколоться, но в конце концов пять имен были все же выжаты из его памяти.

– Что же вы теперь со мной сделаете, сэр? – почтительно проквакал в конце бывший Айра Банглоос.

– Просто убью! – сказал Герсен, все еще бледный и дрожащий после упражнений, не доставлявших ему никакого наслаждения. – Я сделал из вас своего врага, и поэтому вы не заслуживаете ничего лучшего, как смерть. А за все ваши преступления против людей вы сто раз заслуживаете смерть!

– Нет! – закричал вспотевший Панкароу. – Нет! Не сто раз! Один раз, – да, но не сто раз! Теперь я веду безупречную жизнь! Я больше не причиняю никому вреда!

Герсену стало не по себе: что, если каждый подобный случай будет вызывать у него такую тошноту и отвращение? Сделав над собой усилие, он жестко сказал:

– То, что вы только что сказали, наверное, правда. Но ведь все ваше богатство пропитано кровью невинных людей! А кроме того, если я вас сейчас отпущу, вы не преминете сообщить о нашей встрече кому–нибудь из тех пятерых, имена которых вы только что выдали.

– Нет! – сдавленный крик поверженного противника прервал высказывания Герсена. – Клянусь вам, что нет! А что касается моего богатства – заберите его! Оно ваше, только отпустите меня!

– Где ваше состояние?

Панкароу попытался было договориться об условиях:

– Я отведу вас туда.

На Герсен печально покачал головой.

– Примите мои извинения… Сейчас вы умрете. Не надо печалиться. – это в конечном итоге происходит со всеми людьми, и сейчас лучше бы вы подумали о том, чем бы отплатить за все то зло, которое вы причинили…

– Под моим надгробным памятником! – закричал Панкароу. – Все мое состояние находится под каменной плитой перед моим домом!

Герсен прикоснулся к шее Панкароу трубкой, которая впрыснула под кожу яд с Саркоя

– Я пойду взглянуть, – сказал он. – Вы будете спать, пока мы не увидимся снова.

Герсен говорил вполне убедительно, и Панкароу с благодарностью расслабился и через несколько секунд умер.

Герсен вернулся в Кринктаун, обманчиво мирное поселение из высоких богато украшенных трех-, четырех–и пятиэтажных домов, окруженных зелеными, фиолетовыми и черными деревьями. Когда наступили сумерки, он лениво двинулся по тихой аллее к дому Панкароу. Каменный надгробный памятник стоял прямо перед домом: массивный монумент из мраморных шаров и кубов, увенчанных скульптурными изображениями Парсифаля Панкароу в разных позах. Прямо перед ним одна из скульптур «Наглосса» – стояла в благородной позе, с откинутой назад головой и взором, устремленным в небо. Впечатление благородства позы усиливалось простертыми вверх руками каменного изваяния, как скептически отметил про себя Герсен. Он стоял и рассматривал это чудо искусства, когда по ступенькам сошел мальчик лет тринадцати–четырнадцати и приблизился к нему.

– Вы от моего отца? Он у этих жирных женщин?

Герсен ожесточил свое сердце, чтобы выдержать угрызения совести, и отбросил всякие мысли о конфискации имущества Панкароу.

– Я пришел передать тебе весть от твоего отца, – вежливо наклонил голову Курт, произнося ритуальные слова.

– Может, пройдете в дом? – справился мальчик, немного оробев. – Я сейчас позову маму.

– Нет! Пожалуйста, не надо. У меня совсем нет времени. Слушай внимательно, малыш. Твоего отца вызвали. Куда – это тайна! Он не уверен, что сможет знать, когда вернется. Возможно, что уже никогда.

Мальчик слушал, вытаращив глаза.

– Он что, сбежал?

Герсен кивнул.

– Да. Какие–то старые враги разыскали его, и теперь он не сможет здесь показываться. Он велел сказать тебе или твоей матери, что деньги спрятаны под надгробной плитой этого памятника.

Мальчик взглянул на Герсена.

– Кто вы?

– Вестник, и не более. Передай своей матери, малыш, все в точности. Не забудь. И еще одно: когда будете смотреть под надгробьем, будьте осторожны. Там может быть какая–нибудь ловушка, чтобы сохранить деньги от грабителей. Ты догадываешься, о чем я говорю?

– Да, сэр.

– Будь осторожен, малыш. Пусть кто–нибудь из мужчин, кому вы с матерью можете довериться, поможет вам.

Герсен покинул Кринктаун. Он подумал о планете Смейда с присущим ей спокойствием и уединением в качестве прекрасного противоядия от его капризной совести… «Где, – спросил он у самого себя, как только корабль–разведчик стал тормозиться во временно–пространственном континиуме, – лежит равновесие?» Он по всем меркам достиг точки опрокидывания. Парсифаль Панкароу заслужил казнь. Но как же тогда его жена и сын? Разве малыш заслуживает того, чтобы больше не знать отца? Он будет очень страдать. И разве это справедливо? Почему он должен страдать?

Как ни пытался Герсен убедить себя, что он поступил правильно, притаившаяся печаль в глазах мальчика навсегда осталась у него в памяти.

Судьба вела его дальше. Первое, о чем зашел разговор в таверне Смейда, было имя Малагате–Горе, и именно это имя первым выдавил из себя Парсифаль Панкароу. Лежа в постели, Герсен глубоко вздохнул. Панкароу мертв. Бедный, жалкий Луго Тихальт, скорее всего, тоже мертв. Все люди смертны. Зачем задумываться над этим? Он ухмыльнулся в темноте при мысли о том, как Малагате и Даске–Красавчик будут проверять монитор его корабля.

Для начала, они не смогут своим ключом открыть автопилот – это довольно трудно преодолимое препятствие для людей, которые не знают правильного кода. К тому же вся трудность усугубляется и тем, что они готовятся встретить при вскрытии всякие подвохи – взрывные устройства, аэрозоли с отравляющим газом или кислотой… И когда после немалых усилий эти типы все–таки извлекут память монитора, она окажется пустой. Толку от монитора Курта Герсена было не больше, чем от занавесок на окнах: он никогда не удосуживался активировать его.

Малагате вопросительно взглянет на Даске–Красавчика, который пробормочет что–то вроде оправдания.

Возможно, что тогда они решат проверить серийный номер корабля и обнаружат, что это не тот корабль, который получил некогда в аренду Луго Тихальт. И тогда – немедленное возвращение на планету Смейда. Но Герсен уже уйдет.

5

«Мне известно, сколь грандиозны стоящие перед вами задачи, Квестор Мермонт. Для меня совершенно непостижимо, каким образом вы намерены осилить эту вершину. Например, как вы можете отыскать какого–нибудь отдельного человека или проследить его происхождение среди девяноста с лишним обитаемых планет и миллиардов людей со всеми оттенками политических убеждений, местных обычаев и верований?

Ответ: Обычно никак не можем».

(Из телевизионной дискуссии в Катберте, на Веге, состоявшейся 16 мая 993 года, в которой участвовал Иил Мермот, Главный Квестор полиции трех планет.)

«Я настоятельно прошу вас не одобрять это зловещее мероприятие. У человечества уже есть многократный печальный опыт сверхмощных полицейских сил… Как только она (полиция) выскользнет из–под контроля местных властей, она станет самовольной, безжалостной, законом сама по себе. Полицейские не будут думать о справедливости, их будет заботить только то, чтобы самим стать привилегированной и порождающей зависть элитой. Они станут ошибочно принимать естественное осторожное отношение к себе и нерешительность гражданского населения за восхищение и уважение и вскоре начнут хвастать направо и налево, все больше распускаться, потрясать своим оружием в состоянии мегаломаниакальной эйфории. Такая полицейская машина становится просто скопищем преступников в форме, тем более губительным, что их положение никем не оспаривается и санкционируется законом. Склад ума полиции таков, что человеческие существа расцениваются, как единицы или объекты, подвергаемые обработке, причем, насколько возможно, быстрой. Общественная польза или достоинство для нее ничего не значит, прерогативы полиции рассматриваются сквозь призму божественного закона. Требуется полное повиновение и покорность. Если служащий полиции убивает человека, то это только достойное сожаления обстоятельство, служащий, возможно, переусердствовал. Если же гражданский убивает служащего полиции, то на него обрушиваются все дьяволы ада. Полиция бросается на него с пеной у рта. Все остальные дела отбрасываются в сторону, пока не будет найден этот подлый преступник. И конечно, когда его поймают, он будет избит или подвергнут всевозможным пыткам за свою непереносимую самонадеянность.

Полиция жалуется на то, что не может эффективно функционировать, что преступники ускользают от нее. Лучше сотни непойманных преступников, чем деспотизм разнузданной полиции. Еще раз предупреждаю вас, господа, не одобряйте этого мероприятия. Если же вы допустите это, то я обязательно воспользуюсь своим правом вето».

(Из послания лорда Яико Янкоска, председателя Исполнительного Комитета, в Генеральное Законодательное собрание планеты Вангелла в системе Тау–Близнецов от 8 августа 1028 года).

«…недостаточно указать на уникальность возникших перед нами проблем, они стали катастрофическими. Мы отвечаем за эффективность своей работы, но нам отказывают в необходимых орудиях и достаточной власти при ее проведении. Можно убить и ограбить в любом месте в пределах Ойкумены, прыгнуть в ожидающий космический корабль и оказаться на расстоянии многих световых лет, прежде чем обнаружить совершенное преступление.

Если же удастся выбраться за пределы Ойкумены, в Глушь, то там заканчивается наша юрисдикция, во всяком случае, официально, хотя всем нам известны отважные служащие полиции, ставящие справедливость превыше выгод и забирающиеся в Глушь, чтобы покарать преступников. У них, конечно, есть право так поступать, но, поскольку все человеческие законы становятся недействительными за пределами Ойкумены, они делают это на свой страх и риск. Однако чаще всего преступник, забирающийся в Глушь, остается на свободе. Когда он захочет вернуться в Ойкумену, он, возможно, изменит свою внешность, документы, отпечатки пальцев и будет в полной безопасности, если только его не арестуют за новое нарушение в той общине, где он уже имел несчастье совершить преступление и где был подвергнут генной идентификации. По существу, в наши дни двигателей Расщепления Джарнелла любой преступник, принявший несколько элементарных мер предосторожности, может остаться ненаказуемым. Наша ассоциация много раз пыталась установить более удовлетворительный базис для розыска преступников и предотвращения преступлений. Наша главная проблема заключается в разнообразии полицейских организаций в их несопоставимых приемах, целях и масштабах деятельности и соответственно вытекающем отсюда хаосе информационных служб и исправительных систем. Однако все же существует одно очевидное решение, и ассоциация продолжает, как и прежде, рекомендовать создание единой официальной полицейской системы для поддержания законов и порядка во всей Ойкумене.

Преимущества такой системы очевидны: стандартизация всех процедур, использование новейшего оборудования и концепций, унификация контроля, централизованная служба обработки информации и ее сбора и, что, возможно, является наиболее важным, создание и поддержание духа профессиональной гордости с целью привлечения к себе и удержания в своих рядах мужчин и женщин с выдающимися способностями

Как всем известно, нам отказали в создании подобного централизованного агентства, несмотря на все наши неоспоримые доказательства его достоинств. Официальная мотивировка такого отказа также хорошо известна, и я не собираюсь еще раз приводить ее. Я только скажу, что моральный дух полиции все больше падает и, возможно, вскоре исчезнет вовсе, если только не будут приняты хоть какие–нибудь меры.

Сегодня я намерен представить на рассмотрение вам, господа, предложение об этих «кое–каких» мерах. Наша ассоциация является организацией группы частных лиц. У нее нет официального статуса, и она ни в коей мере не связана с каким–либо правительственным учреждением. Короче говоря, мы свободны в своих действиях и можем предпринять все, что захотим. Можем заниматься любыми делами, какими нам заблагорассудится, коль скоро мы не будем идти вразрез с законами.

Я предлагаю, чтобы эта ассоциация принялась за дело – организацию частного агентства уголовного розыска. Новая компания будет чисто коммерческим предприятием, финансируемым деньгами ассоциации и частными взносами. Штаб–квартира ее будет расположена в каком–нибудь центральном и удобном месте, но ее отделения будут на каждой планете. Наш персонал будет набираться среди членов данной ассоциации и среди других квалифицированных частных лиц. Он будет хорошо оплачиваться из сумм гонораров и прибыли. Откуда будут поступать эти гонорары и прибыль? Прежде всего, из местных органов полиции, которые будут пользоваться некоторыми услугами этого нового межпланетного агентства, вместо того чтобы тратить огромные суммы на содержание собственных соответствующих служб. Поскольку предполагаемое агентство будет частной деловой организацией, работающей в рамках как местных законов, так и межгалактического законодательства, критикам наших прежних проектов на этот раз будет нечего возразить.

…Со временем Межпланетная Полицейская Служба координации органов полиции, сокращенно «Интергалактпол», сможет функционировать с пользой. С течением времени ей будут поручаться все задачи по уголовному розыску и профилактике преступлений. Сюда, правда, не будут входить задачи чисто местного значения. По мере расширения сферы деятельности Службы следует ожидать значительного уменьшения числа региональных полицейских органов. У нас будут свои собственные лаборатории, исследовательские программы, наиболее полные досье и в высшей степени квалифицированный персонал – набранный, как я уже говорил, среди членов ассоциации и других лиц.

Имеются ли вопросы?

Вопрос из зала: Существуют ли причины, по которым служащие полиции местных органов самоуправления или государственной полиции не могут одновременно с этим быть членами персонала «Интергалактпола»?

Ответ: Это весьма важный пункт. Нет, таких причин не существует. Я не вижу противоречий между всеми вышеперечисленными организациями, и есть все основания надеяться, что служащие местных органов полиции автоматически захотят встать в ряды членов «Интергалактпола». И это пойдет только на пользу как нашей организации, так и местной полиции. Не говоря уже о частных лицах. Другими словами, служащий местной полиции ничего не потеряет, зато приобретет очень многое, передавая дела в «Интергалактпол» и получая соответствующее вознаграждение, как член его персонала…»

(Выдержки из обращения Ричарда Парнелла, комиссара полиции Северной Территории планеты Ксион в Скоплении Ригеля, к Ассоциации служащих полиции, гражданской милиции и агентства уголовного розыска в Парилии на планете Ригель 1 декабря 1075 года).

«…«Интергалактпол», номинально будучи органом для розыска преступников внутри Ойкумены, был вынужден самим ходом расширения сферы своей деятельности все больше и больше переходить к операциям и за ее пределами, в так называемой Глуши. Здесь, где единственными существующими законами являются местные предписания и табу, «Интергалактпол» не может рассчитывать на особую поддержку. Как правило, его операции подвергаются обструкции. Агенты «Интергалактпола» рассматриваются в Глуши как соглядатаи и шпионы, жизнь такого агента постоянно висит на волоске. Центральное агентство «Интергалактпола» окутывает облаком секретности точное количество служащих этой организации, работающих за пределами Ойкумены, а также процентное отношение потерь среди агентов. Предполагается, что первая цифра весьма низкая вследствие затруднений при вербовке, вторая же является высокой вследствие как экстремальных условий работы, так и деятельности наиболее эффективного из творений человека, «Корпуса по разоблачению шпионов».

…Вселенная бесконечна. Существует бесконечное число миров, но как далеко нужно забраться, чтобы найти ситуацию столь парадоксальную, причудливую и унылую, как эта: единственной организованной силой за пределами Ойкумены является организация по искоренению сил закона и порядка!»

(Из третьей главы книги Рауля Паста «Интергалактпол» – «Люди и методы».)

Герсен проснулся в незнакомой постели. Через маленькое квадратное окошко виднелось пасмурное небо. Он оделся и по каменной лестнице спустился в холл, где увидел, как один из сыновей Смейда, загорелый малый лет двенадцати со строгим лицом, пытается вдохнуть жизнь в угли камина. Он поздоровался с Герсеном, бросив отрывистое: «Доброе утро», но не высказал ни малейшего желания продолжить разговор. Герсен вышел на террасу. Утренний туман клубился над поверхностью моря и вересковыми пустошами, все вокруг казалось унылым и причудливо одноцветным. Чувство полнейшей изоляции было в высшей степени удручающим. Герсен вернулся в холл и направился к разгоревшемуся камину, чтобы согреться.

Мальчик подметал пол возле камина.

– Прошлым вечером произошло убийство, – сказал он Герсену. – Маленький худой человек все–таки был убит. Сразу же за сараем для сушки мха.

– Там было найдено тело? – поинтересовался Герсен.

– Нет. Тела не было. Они забрали его с собой. Трое мерзавцев, возможно, четверо. Отец вне себя от ярости, ведь они сделали свое грязное дело внутри изгороди!

Герсен покачал головой, недовольный любым из аспектов сложившегося положения. Он попросил завтрак, и вскоре ему принесли еду. Пока Курт ел, карликовое солнце поднялось над горами – крохотная белая облатка, едва видимая сквозь туман. С моря тянуло ветром, и, когда Герсен снова вышел наружу, небо уже было чистым, хотя маслянистая поверхность моря еще во многих местах была укрыта клочьями тумана.

Герсен пешком отправился на север вдоль пляжа, зажатого между морем и горным обрывом. Под ногами был толстый ковер из губчатого серого мха, источавшего запах резины. Герсен взобрался на обрыв и в узкой долине в нескольких милях от таверны нашел корабль Тихальта. Он произвел его проверку. Корабль был действительно марки 9В, привод и механизмы управления казались исправными. В нише носовой части размещался монитор, который стоил бедному Тихальту жизни.

Герсен возвратился в таверну. Его первоначальный план провести здесь несколько дней следовало изменить. Малагате мог обнаружить свою ошибку и вернуться вместе с Хильдемаром Даске и двумя убийцами. Они захотят забрать монитор Тихальта, а именно этого решил не допустить Герсен, хотя он не собирался рисковать своей жизнью, пытаясь сохранить автопилот в своих руках.

Возвращаясь в таверну, он заметил, что взлетное поле опустело. Звездный Король покинул планету Смейда. Сегодня утром? Или в течение ночи? Герсен не имел представления об этом. Он рассчитался с хозяином и, повинуясь какому–то неосознанному импульсу, уплатил по счету Луго Тихальта. Смейд ничего не сказал по этому поводу. Чувствовалось, что он едва сдерживает ярость. Конечно, причиной его ярости был не Луго Тихальт, понял Герсен. Убийца, кто бы он ни был – Даске обронил упоминание об Аттеле Малагате, – попрал закон Смейда, он причинил ущерб Смейду. Герсен ощутил даже некоторое злорадство, которое ему с большим трудом удалось скрыть. Вежливо он справился:

– Когда покинул таверну Звездный Король?

В ответ на это Смейд только бросил злой взгляд на Герсена.

Курт собрал свою небольшую поклажу и покинул таверну, отклонив предложение о помощи со стороны двенадцатилетнего паренька. Он еще раз пересек серый вереск, двигаясь к северу. Поднявшись на обрыв, он обернулся в сторону таверны. Она стояла прочно и безопасно на берегу черного, обдуваемого всеми ветрами моря – стояла совершенно одиноко. Герсен в сомнениях покачал головой и сказал сам себе:

«Все одинаковы. Всей душой куда–то стремятся, а когда приходят туда – удивляются, зачем они это сделали».

Еще несколько минут – и вот он поднял корабль в воздух, вывел его в космос и направил в сторону Ойкумены, включив предварительно Расщепитель. Планета Смейда мгновенно ушла из–под кормы и исчезла вместе со своим карликовым солнцем, слившись в одну крохотную искорку среди миллионов ей подобных. Исчезло всякое ощущение расстояния, уступив место оптическим иллюзиям. Глаз как прибор потерял всякое значение, потому что не мог уже разобраться в окружившем корабль хаосе мерцающих и кружащихся звезд.

6

Герсен установил звездный определитель по индексу Ригеля, активировал автопилот и устроился поудобнее, насколько это позволяла спартанская простота модели 9В.

Посещение таверны Смейда сослужило ему неплохую службу, хотя это и было оплачено жизнью Луго Тихальта.

Малагате нужен монитор Тихальта, именно это являлось предпосылкой, которая обусловливала ход дальнейших событий. Малагате захочет вступить в переговоры, сам или через какого–нибудь из своих агентов. «Хотя, – подумал Герсен, – он почему–то счел необходимым убить Тихальта собственноручно…»

В этом было что–то загадочное.

Почему была необходима смерть Луго Тихальта? Откровенная злоба со стороны Малагате? Вполне возможно. Но Малагате убивал и производил опустошения в столь широких масштабах, что отнять жизнь у одного жалкого человека было для него пустяком, вряд ли доставлявшим хоть какое–нибудь удовлетворение.

Гораздо более вероятным мотивом убийства могла оказаться привычка, выработанный за много лет шаблон. Для того чтобы прервать отношения с человеком, который мог в дальнейшем стать помехой, Малагате проще всего было его убить…

Третья возможность: может быть, Тихальт зашел слишком далеко в раскрытии анонимности, которой Малагате из всех Демонов Тьмы придавал наибольшее значение? Герсен попытался поподробнее вспомнить разговор с Тихальтом. Несмотря на свой потрепанный и удрученный вид, Тихальт казался человеком образованным. В его жизни были гораздо более лучшие дни. Почему он обратился к пользующейся сомнительной репутацией профессии разведчика?

На этот вопрос, конечно, ответа не было. Почему человек начинает действовать в каком–нибудь направлении? Почему и как человек, который рождается от обыкновенных родителей, становится Аттелем Малагате–Горе?

Тихальт намекал на то, что Малагате каким–то образом связан с наймом разведывательных кораблей. Не упуская из виду эту мысль, Герсен произвел тщательную проверку корабля. Он нашел традиционную медную дощечку с указанием места производства:

«Ливерстоун. Планета Фиам. Скопление Ригель».

К монитору тоже крепилась бронзовая табличка с указанием серийного номера и производителя:

«11154/6587 Компания точных приборов «Ферици»,

город Сансонтиана, планета Оллифейн».

Но ему не удалось найти ни каких–либо указаний на владельца, ни регистрационного свидетельства.

Значит, при необходимости можно было проследить принадлежность корабля косвенным путем. Герсен всесторонне обдумал, как это сделать. Монополии по торговле недвижимостью владеют двумя третями всего парка кораблей–разведчиков. Предметами их торговли являются миры со специфическими характеристиками: планеты с высоким содержанием ценных минералов в коре; планеты, пригодные для колонизации группами инакомыслящих, достаточно приятные для того, чтобы служить местами отдыха для миллионеров; планеты, флора и фауна которых настолько экзотичны, что служат приманкой для биологов или дельцов по поставке экспонатов в музеи и зоопарки; гораздо реже – планеты с разумной или полуразумной жизнью, представляющие интерес только для социологов, этнографов, лингвистов и тому подобных.

Компании по торговле недвижимостью были сосредоточены в космополитических центрах Ойкумены: на трех–четырех планетах Скопления, главной из которых была Альфинор, на некоторых планетах Беги и Кассиопеи и на старой Земле. Местом старта, если следовать логике, должно быть только Скопление, но это при условии, что Луго Тихальт работал на одну из компаний Ригеля. Но Курт помнил, что Тихальт намекал на что–то противоположное.

Таким образом, сфера расследования значительно сужалась. После монополий главным нанимателем разведчиков были университеты. Тут Герсену пришла в голову одна мысль. Если Тихальт когда–нибудь был студентом или сотрудником определенного лицея, колледжа или университета, то он, скорее всего, обратился бы в это самое учреждение в поисках работы.

Однако тут Герсен поправил себя: такая связь вовсе не была обязательной. Человек гордый, имевший друзей и знакомых, которые помнили бы его, мог бы воспользоваться этой возможностью только в крайнем случае, при крайней необходимости. Но был ли Тихальт гордым человеком? Именно в этом смысле – не особенно! Тихальт как раз и был таким человеком, который мог бы с легкостью обратиться за помощью в свою альма–матер.

Другой очевидный источник информации – компания точных приборов «Ферици» в Сансонтиане, где монитор должен быть обязательно зарегистрирован на имя покупателя. И это направление Герсену больше нравилось – была еще одна причина, по которой было просто необходимо посетить фирму «Ферици»: Курт хотел открыть монитор и извлечь содержащуюся в нем информацию. А для этого ему нужен был ключ. Мониторы зачастую были снабжены предохранительными Устройствами от чужого проникновения, устройствами в виде взрывных капсул или ампул с окислителем: насильственное извлечение содержимого редко приводило к получению полезной информации.

Служащие фирмы «Ферици» могли помочь Герсену в безопасном открывании монитора, но в равной степени могли остаться и равнодушными к его просьбе. Сансонтиана была населена Брэйгианцами, представителями одного из девятнадцати независимых народов Оллифейна. Брэйгианцы слыли своевольными, упрямыми, весьма своеобразными людьми. Закон Скопления, однако, не признавал частных заявок вне пределов Ойкумены и не потворствовал применению взрывных предохранителей. Исходя из этого, был издан закон, по которому для оборудования на борту космических кораблей «производителям подобных устройств (мониторов) предписывается предоставлять ключи, активирующие устройства, дешифраторы, последовательности чисел и любые другие устройства, инструменты либо информационные сведения, необходимые для безопасного открывания приборов. Такое представление должно быть осуществлено без задержки, обжалования, преднамеренного ввода в заблуждение, завышения оплаты или каких–либо иных действий, рассчитанных на задержку просителя при получении ключа, декодирующего устройства или необходимой информации во всех тех случаях, когда проситель способен предъявить свои права на владение указанным прибором. Представление серийной таблички, первоначально или впоследствии прикрепленной изготовителем к прибору, должно считаться достаточным и правомочным свидетельством права на собственность».

Исходя из таких правил, Герсен вполне мог требовать и надеяться получить ключ. Но компания могла не предоставлять сведений относительно прежней регистрации прибора. Особенно, если бы Малагате заподозрил, что Герсен может прибыть в Сансонтиану с целью выяснить личность владельца монитора. Вполне возможно, что Аттель уже предпринял определенные шаги для предотвращения разглашения такой информации.

Подобная мысль открывала целый набор новых возможностей. Герсен нахмурился. Не будь он таким осторожным, все эти варианты могли и не прийти ему в голову. При этом он был бы избавлен от изрядной доли сомнений и проблем, но, скорее всего, при этом он и умер быстрее… Он покачал головой и принялся за звездные карты.

Неподалеку от курса его корабля находилась звезда Лебедь 7342. Население ее планеты Эувилль, неприятное и подверженное психозам, жило в пяти городах: Они, Ми, Че, Дан и Ви, каждый из которых был построен в виде пятиугольника с центральной пятиугольной цитаделью. Космопорт, расположенный на отдаленном острове, имел оскорбительное прозвище среди населения Галактики – «Клоака». Все, что нужно было Герсену, можно было найти в этом космопорте. У него не возникло никакого желания посещать эти города, поскольку для посещения каждого требовалось вместо пропуска сделать татуировку в виде звезды на лбу, причем для каждого города – своего цвета. Для того чтобы посетить все пять поселений эувилльцев, предполагаемый турист должен был предъявить все пять звезд: черную, оранжевую, лиловую, желтую и зеленую.

7

«…Сэр Джулиан Хоув, по всей вероятности, заимствовал свое мировоззрение у исследователей времен Позднего Ренесанса. По возвращении на Землю члены его команды окружили себя (или их окружали) атмосферой строгой секретности и осторожности. И тем не менее подробности всегда просачивались. Сэр Джулиан Хоув, если применять наиболее исчерпывающий термин, был педантом.

Кроме того, у сэра Джулиана начисто отсутствовало чувство юмора. Взгляд его водянистых глаз внушал робость, он говорил, не шевеля губами, изо дня в день причесывался совершенно одинаково. Хотя он и не требовал, чтобы его экипаж одевался к обеду или к ужину в парадные мундиры, некоторые из его правил отличались почти эквивалентным педантизмом…

Категорически запрещалось употребление первых имен, нужно было отдавать честь в начале и в конце каждой вахты, хотя зачастую большинство членов экипажа были гражданскими лицами. Техникам, специальность которых не была связана с научной деятельностью, запрещалось даже ногой ступать на обворожительные новые планеты – этот приказ, безусловно, стал бы причиной бунта, если бы первый помощник сэра Джулиана, Говард Коук, не закрывал глаза на его непрерывное нарушение.