Текст книги "Звездный король. Фантастические романы"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 50 страниц)

Фарр рассмеялся чистым, пронзительным смехом. Люди удивленно оглядывались. Человек в сером бросил на него осторожный, оценивающий взгляд. Фарр продолжал сотрясаться от хохота, отбросив нервное напряжение. Хоть бы раз подумать об этом, а ведь так было ясно, так просто!

Он посмотрел на потолок аркады, представив себе небо за ним. Где–то в нем, в пяти или десяти милях, висел аэробот. В аэроботе сидел исцик с чувствительным зрительным прибором и радио. Куда бы ни направился Фарр, радиант в левом плече посылал сигнал. В экране–лорнете Фарр также отчетлив, как маяк.

Он подошел к стереоэкрану и вызвал Кирди.

Кирди был крайне удивлен:

– Я слышал об этом способе. Очевидно, он работает.

– Да, – сказал Фарр. – Работает. Как бы мне от них избавиться?

– Одну минуту. – Прошло пять минут. Кирди вернулся на экран. – Оставайтесь на месте, я пришлю к вам человека с сообщением.

Посыльный вскоре прибыл. Фарр прошел в туалет и перевязал плечо и грудь плетеной металлической тесьмой, быстро закончив дело.

– Ну, а теперь, – зловеще сказал Фарр, – теперь посмотрим…

Стройный человек в сером костюме беззаботно проводил его до туннеля. Фарр набрал Санта–Монику.

На станции Суни–Авеню он вышел из туннеля на поверхность, прошел вперед по бульвару Вильмир, назад, в направлении Беверли Хилл, и убедился, что он один. Он использовал все уловки, о которых знал. Никто не следил за ним.

Он прошел в клуб Единорога – просторный, пользующийся недурной репутацией салон с приятным старомодным запахом опилок, воска и пива. Он подошел прямо к стереоэкрану и вызвал отель «Император». Да, для него было сообщение. Клерк включил запись, и в следующую секунду Фарр глядел в массивное сардоническое лицо Пенче. Густой хриплый голос звучал примирительно слова были тщательно подобраны и взвешены.

– Я хотел бы повидать вас при ближайшей возможности или удобном случае, мистер Фарр. Мы оба понимаем, что необходимо благоразумие. Я уверен, ваш визит принесет выгоду вам и мне, нам обоим. Я буду ждать вашего вызова.

Запись кончилась, появился клерк:

– Должен ли я стереть или зарегистрировать сообщение, мистер Фарр?

– Стереть, – приказал Фарр.

Он покинул кабину и направился в дальний конец бара. Бармен задал традиционный вопрос:

– Что тебе, брат?

– «Бена Штадбрау».

Бармен повернулся, крутанул номер на колесе, разрисованном виноградной лозой и пестром от этикеток. Сто двадцать положений колеса соответствовали ста двадцати бакам. Он поставил глиняную кружку, и в нее ударила струя темной жидкости. Бармен выжал грушу до конца и поставил кружку перед Фарром.

Фарр сделал большой глоток и расслабился. Он потер лоб.

Он был в замешательстве. Происходило что–то очень странное. Пенче выглядел достаточно благоразумно. В конце концов, возможно, это неплохая идея – Фарр отбросил эту мысль. Удивительно, как много масок находит это побуждение. Трудно оградить себя от них. Прежде всего нужно объявить для себя вето на любую деятельность, которая включает в себя визит к Пенче. Во избежание компромисса – оцепенение, контрпобуждение, которое наденет оковы на свободу деятельности. Кутерьма. Как может человек думать ясно, если подсознательный толчок не отличается от сознательных чувств.

Фарр заказал еще пива. Бармен повиновался. Это был маленький коротышка со щеками–яблоками и тонкими усиками. Фарр вернулся к своим мыслям. Они представляли интересную психологическую проблему, и при других обстоятельствах Фарр занялся бы ею с удовольствием.

Он попытался объяснить побуждение.

«Что толку мне видеть Пенче? Пенче гонится за выгодой. И он уверен, что у меня есть то, что ему нужно…»

Это может быть только женская особь дерева.

У Фарра не было женской особи дерева. Следовательно, ему нет никакого смысла встречаться с Пенче.

Но Фарр был неудовлетворен. Он понимал, что все упрощает. Исцики тоже замешаны в дело, и они тоже уверены, что у него есть женская особь Дома. Пока они следили за ним, их не интересовало, где он должен скрывать гипотетическую особь. Пенче, естественно, не хочет, чтобы они узнали. Если исцики узнают, что Пенче участвует в деле, первое, что они сделают, – разорвут договор. Или даже убьют его.

К. Пенче играет на высокие ставки. Во–первых, он мог бы выращивать собственные Дома. Они стоили бы ему долларов двадцать – тридцать, а продавал бы он их в любом количестве по две тысячи за штуку. Он бы стал богатейшим человеком во Вселенной. Богатейшим человеком в истории Земли. Моголы древней Индии, магнаты викторианской эпохи, нефтяные бароны Пан–Евро–азиатских синдикатов – в сравнении с ним они бы выглядели нищими!

Это во–первых. Во–вторых – Пенче вполне может лишиться монополии. Фарр вспомнил его лицо: хрящеватый нос, глаза, словно заключенные в стеклянные окошки в стене доменной печи. Фарр инстинктивно понял позицию Пенче.

Это была интересная борьба. Пенче, возможно, недоучел проницательность мозга исциков, фанатического усердия, с которым они защищают свое добро. Исцики, вероятно, недооценили могучего богатства Пенче и гениальности земных гангстеров. Древний парадокс: неистощимая сила и несокрушимый объект.

«И я, – подумал Фарр, – и я между ними. Если я не выскочу, меня, очень может быть, раздавят…»

Он задумчиво приложился к пивной кружке.

«Если бы я знал точно, что происходит. Если бы я знал, как ухитрился сюда впутаться, и если бы нашел способ выскочить. Еще бы – я обладаю такой силой! Или так кажется?»

Фарр опять потребовал пива. Внезапно он резко обернулся и оглядел бар. Никто не пришел, чтобы следить за ним. Фарр взял кружку и отправился к столику в темном углу.

Ситуация – по крайней мере вовлеченность Фарра – начала проявляться с момента набега теордов на Тинери. Фарр возбуждал подозрения исциков: они арестовали его. Он делил заключение с выжившим теордом. Но по полости корня исцики пустили гипнотический газ. Исцики наверняка изучили его вдоль и поперек: изнутри и снаружи, разум и тело. Если бы он был соучастником, они бы узнали это. Если бы он прятал при себе побеги или семя, они бы узнали это.

Что они сделали на самом деле? Его освободили, ему облегчили возвращение на Землю. Он был приманкой, живцом.

А на борту «Андрея Саймака» – что это все значило? Предположим, что Эндервью были агентами Пенче. Предположим, они поняли опасность, которую представляет Фарр, и решили убить его? А как насчет Пола Бенгстона? Возможно, его функции заключались в том, чтобы он шпионил за ними обоими. Он убил Эндервью, защищая интересы Пенче, либо чтобы завладеть большим куском добычи. Он провалился. Теперь он под охраной специальной бригады.

Выстроившаяся картина была экспериментальной, умозрительной, но приводила к логическому заключению: К.Пенче организовал налет на Тинери. Пенче принадлежал металлический крот, который на глубине тысячи ста футов разрушила металлическая оса. Налет едва не увенчался успехом. У исциков, должно быть, тряслись поджилки. Они теперь без передышки будут вылавливать организаторов налета. Несколько смертей не значат ничего. Деньги не значат ничего. Эйли Фарр не значит ничего…

Легкий холодок пробежал по спине.

Очаровательная блондинка в наряде из блестящей серой кожи задержалась возле столика.

– Эй, Чарли! – Ее волосы были рассыпаны по плечам. – Ты что такой унылый? – И она упала в кресло рядом с ним.

Мысли Фарра забрели уже на беспокойную территорию, а появление девушки его испугало. Он смотрел на нее, и ни единый мускул на его лице не пошевелился. Прошло пять, затем десять секунд.

Она заставила себя рассмеяться и поежилась в кресле:

– Ты выглядишь так, словно таскаешь с собой в голове все беды мира.

Фарр осторожно поставил пиво на стол.

– Пытаюсь выбрать лошадь… – сказал он.

– В такой духоте? – Воткнув в рот сигарету, она вытянула к нему губы. – Дай огоньку.

Фарр зажег сигарету, рассматривая девушку из–под век, обдумывая каждую деталь ее внешности, стараясь поймать на фальши, на нетипичной реакции. Он не заметил, как она вошла, он не видел, чтобы где–нибудь на столе остался ее недопитый бокал.

– Со мной можно разговаривать за выпивку, – беззаботно прощебетала она.

– А что будет после того, как я куплю тебе выпивку?

Она смотрела в сторону, избегая встретиться с ним глазами.

– Я думаю… я думаю, что это тебе решать.

Еще более резким движением сделав глоток и еще более резким тоном Фарр осведомился у нее:

– Сколько?

Она покраснела, все еще глядя в противоположную стену бара, затем заволновалась:

– Я думаю, что ты ошибся. Я думаю, я ошиблась… я думала, ты будешь так добр – выставишь выпивку…

Фарр весело спросил:

– Ты работаешь на бар? На должности?

– Конечно, – ответила она чуть ли не агрессивно. – Это отличный способ провести вечер. Иногда встречаешь хорошего парня. Что у тебя с головой? – Она подалась вперед, вглядываясь. – Кто–нибудь стукнул?

– Если я расскажу тебе, где раздобыл этот шрам, ты назовешь меня лгуном.

– Валяй, попытайся.

– Некоторые люди на мне помешались. Они подвели меня к дереву и втолкнули внутрь. Я падал в корень две или три сотни футов. По пути я и расцарапал голову.

Девушка смотрела на него искоса, губы растянулись в кривую улыбку.

– А на дне ты повстречал маленьких зеленых человечков с розовыми фонариками. И большого белого пушистого кролика.

– Я же тебе говорил…

Она наклонилась к его виску.

– Тебе очень идут длинные серые волосы.

– Я их надеюсь сохранить, – сказал Фарр, убирая голову.

– Успокойся! – Она холодно смотрела на него. – Ты что, спешишь? Или я должна рассказать тебе историю своей жизни?

– Одну минутку. – Он встал и направился к бару. Он указал бармену. – Блондинка за моим столиком, видите ее?

Бармен взглянул:

– И что?

– Она часто здесь болтается?

– Впервые в жизни вижу.

– А разве она не работает у вас на должности?

– Брат я же тебе сказал. Я вижу ее впервые в жизни.

– Благодарю.

Фарр вернулся к столу. Девушка молчала и барабанила пальцами по столу. Фарр пристально посмотрел на нее.

– Ну? – буркнула она.

– На кого ты работаешь?

– Я тебе сказала.

– Кто тебя ко мне подослал?

– Не говори ерунды, – она попыталась подняться.

Фарр схватил ее за запястье.

– Пусти! Я закричу!

– Очень надеюсь. Я бы хотел увидеть кого–нибудь из полиции. Сиди тихо или я сам их позову.

Она медленно опустилась в кресло, затем подалась к нему, подняв лицо вверх и сложив ладони вокруг его шеи.

– Я так одинока! Честное слово. И вчера приехала в Сиэтл, не знаю здесь ни души. Поэтому не будь со мной таким. Мы могли бы так понравиться друг другу… Правда?

Фарр ухмыльнулся:

– Сначала поговорим, а потом будем нравиться.

Что–то ранило его, что–то сзади, на шее, где касались ее пальцы. Он моргнул и схватил ее за руки. Она вскочила, вырвалась, глаза ее светились радостью.

– Ну, что теперь будешь делать?

Он рванулся к ней она отпрыгнула, лицо ее стало озорным. Глаза Фарра наполнились слезами, в суставах появилась слабость. Он зашатался, столик опрокинулся. Бармен заревел и вскочил из–за стойки. Фарр сделал два неверных шага вслед девушке, которая спокойно направилась к выходу.

Бармен загородил ей дорогу.

– Одну минуту!

В ушах стоял крик. Фарр услышал, как девушка чопорно произнесла:

– Пропустите меня! Он пьян. Он оскорбил меня… каких только гадостей не наговорил.

Бармен смотрел свирепо и нерешительно.

– Что–то непонятное здесь происходит…

– Тем более – не впутывайся сам и не впутывай меня!

Колени Фарра подогнулись сухой комок заполнил горло, рот. Он чувствовал вокруг движение, чувствовал осторожное движение ладони на теле и слышат очень громкий голос бармена:

– В чем дело, Джек? Что случилось?

Разум Фарра уже был не здесь, а за оградой из переплетенных стеклянных нитей.

Голос рвался из горла:

– Вызовите Пенче… Вызовите Пенче…

– К.Пенче, – произнес кто–то тихо. – Парень спятил.

– К.Пенче… – бормотал Фарр. – Он заплатит… Позовите его… Скажите ему – ФАРР…

11

Эйли Фарр умирал. Он погружался в красный и желтый хаос фигур, которые толпились и качались. Когда движение прекратилось, когда фигуры вытянулись, улетев, когда алые и золотые цвета распались и погрузились во тьму, Эйли Фарр умер…

Он видел, как приходит смерть – словно сумерки вслед закату жизни. Внезапно он почувствовал неуютность, разлад. Яркий взрыв зелени нарушил печальную гармонию красного, розового и голубого…

Эйли Фарр снова был жив.

Доктор выпрямился и отложил шприц.

– Еще бы чуть–чуть, – сказал он, – и все!

Конвульсии прекратились – Фарра милосердно лишили сознания.

– Кто этот парень? – спросил патрульный.

Бармен скептически взглянул на Фарра:

– Он просил позвать Пенче.

– Пенче? К.Пенче?

– Так он сказал.

– Ладно, вызовите его. В крайнем случае он на вас может накричать, не больше.

Бармен направился к экрану. Патрульный, несмотря на доктора, который все еще стоял на коленях возле Фарра, спросил в пустоту:

– Что с ним стряслось?

Доктор пожал плечами:

– Трудно сказать. Какая–то болезнь. В наши дни существует столько всякой дряни, которой можно напичкать человека…

– Ссадина у него на голове…

Доктор взглянул на череп Фарра:

– Нет. Это старая рана. Его укололи в шею. Вот отметина.

Бармен вернулся:

– Пенче говорит, что он уже в пути.

Они смотрели на Фарра с новым выражением.

Санитары положили по бокам его складные шесты, просунули под телом металлические ленты и прикрепили их к шестам. Они подняли его и понесли. Бармен семенил рядом.

– Ребята, куда вы его забираете? Я должен буду сказать Пенче.

– Он будет находиться в травматологической больнице на Лонг Бич.

Пенче прибыл через три минуты после отъезда «скорой помощи». Он вошел, посмотрел направо и налево.

– Где он?

– Вы мистер Пенче? – уважительно спросил бармен.

– Конечно, это Пенче, – отозвался патрульный.

– Вашего друга направили в травматологическую больницу на Лонг Бич.

Пенче повернулся к одному из людей, стоявших позади.

– Разберитесь, что здесь случилось, – приказал он и покинул бар.

Санитары уложили Фарра на стол и сняли с него одежду.

С удивлением они рассматривали металлическую полосу, опоясывающую правое плечо.

– Что это такое?

– Что бы ни было, надо снять.

Они сняли металлическую тесьму, омыли Фарра антисептическим газом, сделали ему несколько различных уколов и отправили его в палату на отдых.

Пенче вызвал главный офис:

– Когда мистер Фарр будет транспортабелен?

– Одну минуту, мистер Пенче.

Пенче ждал. Клерк навел справки:

– Он уже вне опасности.

– Его можно перевозить?

– Он все еще без сознания, но доктор говорит, что все в порядке.

– Будьте добры, пусть «скорая помощь» отвезет его в мой дом.

– Очень хорошо, мистер Пенче. Да, принимаете ли вы на себя ответственность за здоровье мистера Фарра?

– Да, – согласился Пенче. – Оформите…

Дом Пенче на Сигнальном Холме представлял собой роскошное изделие типа 4 класса АА, эквивалентное среднему традиционному земному зданию стоимостью в тридцать тысяч долларов. Пенче продавал Дома четырех разновидностей класса АА, в количестве, которое мог себе позволить, по десять тысяч долларов за штуку – за ту же цену, что и Дома классов А, Б и ББ. Для себя исцики, разумеется, выращивали Дома более тщательно. Это обычно были старые жилища с взаимосвязанными стручками, стенами, окрашенными флуоресцентной краской, сосудами, выделяющими нектар, масло и соляной раствор, воздухом, обогащенным кислородом и всевозможными добавками, фототронными и фотофобными стручками, стручками с бассейнами, в которых тщательно циркулирует и фильтруется вода; стручками, в которых растут орехи, кристаллы сахара и сытные вафли. Исцики не экспортировали ни таких, ни четырехстручковых стандартных Домов. Выращивать эти Дома было непросто, но и отдача от них была велика.

Биллион землян все еще жили в условиях ниже нормы. Северные китайцы все еще рыли пещеры в лессе, островитяне строили грязные хижины. Американцы и англичане занимали разрушающиеся многоквартирные дома.

Пенче находил ситуацию прискорбной: огромный рынок не использовался. Пенче хотел использовать его.

Существовала практическая трудность. Эти люди не могли платить тысячи долларов за дома классов А, Б и АА, ББ – даже если бы Пенче мог их продавать неограниченно. Ему были необходимы трех-, четырех–и пятистручковые стандартные Дома, которые исцики отказывались продавать.

Проблема имела классическое решение: набег на Исзм за деревом–самкой. Должным образом оплодотворенная женская особь Дома могла дать миллион семян в год. Почти половина из них будут женскими. Через несколько лет К.Пенче сможет получать десять, сто, тысячу, пять тысяч миллионов.

Для большинства людей разница между десятью миллионами кажется незначительной. Пенче, однако, оперировал в мыслях миллионами. Деньги – не просто средство покупать, но и энергия, орудие власти, основа для убеждения и эффективности. На себя он тратил мало денег, личная жизнь его была достаточно скромна.

Он жил в своем демонстраторе класса АА на Сигнальных Холмах, тогда как мог бы обладать несколькими небоскребами и небесным островом на околоземной орбите. Он мог бы разнообразить свой стол самыми редкими мясом и дичью, изысканными консервами и фруктами с других планет. Он мог бы заполнить гарем гуриями, о которых султан и мечтать не мог. Но Пенче ел бифштекс, позволял себе попадаться на глаза общественности, лишь когда пресса затрагивала его бизнес, оставаясь бакалавром. Как многие одаренные люди бывают лишены слуха, так и Пенче был почти лишен склонности к радостям цивилизации.

Он сознавал этот собственный недостаток и порой испытывал меланхолию. В такие минуты он сидел сгорбившись, похожий на дикого кабана, и раскаленная топка просвечивала сквозь закопченные стекла его глаз. Но чаше всего на его лице сохранялось кислое и сардоническое выражение. Прочих людей можно было смягчить, отвлечь, держать под контролем с помощью добрых слов, красивых вещей, удовольствий: Пенче знал их все и пользовался знанием, как плотник пользуется молотком – не задумываясь о внутренней сущности инструмента. Он наблюдал и действовал без иллюзий и предрассудков: именно в этом, может быть, и таилась огромная сила Пенче, то внутреннее зрение, которое позволило ему видеть мир и самого себя в одном свете грубой объективности.

У себя в студии он ждал, когда «скорая помощь» сядет и санитары возьмут носилки. Он вышел на балкон и заговорил тяжелым хриплым голосом:

– Он в сознании?

– Приходит в себя, сэр.

– Несите его сюда…

12

Эйли Фарр пробудился в стручке с пыльно–желтыми стенами и темным коричневым потолком с ребристыми стенами и сводом. Он поднял голову, заполненную тьмой, и обвел стручок глазами.

Он увидел тяжелую угловатую мебель: кресла, диван, стол, заваленный бумагами, одну или две модели Домов и древний испанский буфет.

Над ним склонился тонкий человек с крупной головой и серьезными глазами. На нем был белый форменный халат, от него пахло антисептикой. Доктор.

За спиной стоял Пенче. Это был высокий мужчина, но не столь высокий, как представлялось Фарру. Он медленно подошел и посмотрел на Фарра сверху вниз.

У Фарра в мозгу что–то щелкнуло. Горло наполнилось воздухом, голосовые связки завибрировали, язык, рот, зубы, небо выдавали слова. Фарр был изумлен, услышав их.

– У меня дерево.

Пенче кивнул:

– Где?

Фарр глупо посмотрел на него.

Пенче переспросил:

– Как вам удалось вывезти дерево с Исзма?

– Я не знаю, – сказал Фарр. Он приподнялся, опершись на локоть, потер подбородок, моргнул. – Я не знаю, что говорю. У меня нет никакого дерева…

– Или у вас есть – или у вас нет, – нахмурился Пенче.

– У меня нет никакого дерева. – Фарр попытался сесть.

Доктор помог ему, поддержав за плечо.

Фарр чувствовал усталость:

– Что я здесь делаю? Меня кто–то отравил. Девушка. Блондинка в таверне. – Он посмотрел на Пенче с нарастающим гневом. – Она работает на вас.

Пенче кивнул:

– Это верно.

Фарр потер лицо:

– Как вы меня разыскали?

– Вы обращались в «Император» по стерео. В холле мой человек постоянно ждал вызова.

– Так, – устало произнес Фарр. – В общем, все это ошибка. Как, зачем и почему – я не знаю. Кроме того, я пострадал. Мне это не нравится.

Пенче взглянул на доктора.

– Сейчас уже все в порядке. Скоро к нему вернутся силы, – отозвался тот.

– Хорошо. Можете идти.

Доктор покинул стручок. Пенче подтащил кресло, стоявшее у него за спиной, и уселся.

– Анна работает слишком грубо, – посетовал Пенче. – Ей еще не случалось пользоваться иголкой. – Он пододвинулся ближе вместе с креслом. – Расскажите о себе.

– Прежде всего, где я?

– Вы в моем доме. Я за вами присматриваю.

– Зачем?

Пенче, внутренне веселясь, качнул головой назад и вперед.

– Вы сказали, что принесли для меня дерево. Или семя. Или побег. Что бы это ни было, мне это нужно.

Фарр заговорил ровным голосом:

– У меня его нет. Я ничего о нем не знаю. Во время налета я находился на Тинери – больше ничего общего с этой историей я не имею.

Пенче спросил совершенно спокойно:

– Вы связывались со мной, когда прибыли на Землю в город. Зачем?

– Не знаю, – покачал головой Фарр. – Мне что–то нужно было сделать. Я это сделал. Только что я сказал, что имею для вас дерево. Почему – непонятно.

– Я вам верю, – кивнул Пенче. – Мы найдем это дерево. Может быть, не сразу, но…

– Нет у меня вашего дерева! И мне нет дела… – он встал, оглянулся и направился к двери. – А сейчас я пойду домой.

Пенче весело смотрел на него:

– Двери на запоре, Фарр.

Фарр остановился, глядя на твердую розетку дверей. Релакс–нерв, должно быть, где–то в стене. Он надавил на желтую пыльную поверхность, похожую на пергамент.

– Не сюда, – сказал Пенче. – Возвращайтесь обратно, Фарр.

Дверь разошлась. Омен Безхд стоял в проеме. На нем был облегающий костюм в бело–синюю полоску, шляпа–колокол, щегольски надвинутая на уши. Лицо его было безмятежно–строгим, полным человеческой, но одновременно и внеземной силы.

Он вошел в комнату. Следом вошли двое исциков, разлинованных в желтое и зеленое. Свекры. Фарр отпрянул, освобождая проход.

– Хэлло, – сказал Пенче. – А я думал, дверь надежна. Вы, ребята, наверное, знаете все уловки…

Омен Безхд вежливо кивнул Фарру:

– Сегодня мы потеряли вас на некоторое время. Рад видеть вас. – Он посмотрел на Пенче, затем опять на Фарра. – Вашей целью, как видно, был дом К.Пенче.

– Судя по всему, – согласился Фарр.

Омен Безхд тактично пояснил:

– Когда вы находились в подземелье на Тинери, мы вас анестизировали с помощью гипнотического газа. Теорд сразу это понял. Эта раса способна в течение шести минут удерживать дыхание. Когда вы уснули, он ухватился за возможность сделать вас исполнителем своей воли. – Он взглянул на Пенче. – Он до конца верой и правдой служил хозяину…

Пенче промолчал.

Омен Безхд вновь обратился к Фарру:

– Он захоронил инструкции в глубине вашего мозга. Затем отдал вам украденное дерево. Шесть минут прошли. Он сделал вдох и потерял сознание. Позднее мы отправили вас к нему, надеясь, что таким образом приказ сотрется. Мы потерпели неудачу: теорд поразил нас своими психическими возможностями.

Фарр поглядел на Пенче. Тот стоял, небрежно опершись на стол. Напряжение нарастало, и скоро должен был произойти взрыв – так при легчайшем прикосновении выскакивает чертик из табакерки.

Омен Безхд отвернулся от Фарра – тот уже сослужил свою службу.

– Я прибыл на Землю, – сообщил он, – с двумя миссиями. Должен сказать вам, что по причине налета теордов партия Домов класса АА вам отправлена быть не может.

– Так, так, – сказал Пенче коротко. – Жаль!

– Вторая моя миссия – найти человека, которому Эйли Фарр должен был передать дерево.

– Вы проверили у Фарра память? – заинтересованно спросил Пенче. – Ну, и почему же вы не смогли узнать?

Вежливость у исциков в крови, в рефлексах. Омен Безхд наклонил голову:

– Теорд приказал ему забыть и вспомнить лишь тогда, когда его нога коснется Земли. Он обладал огромной силой: разум Фарра–сайаха отличается стойкостью, мы могли лишь следить за ним. Его место назначения было здесь – это Дом К.Пенче. Таким образом, я теперь могу завершить выполнение второй миссии.

– Ну? Выкладывайте! – сказал Пенче.

Омен Безхд поклонился. Голос его был спокоен и вежливо официален:

– Мое первоначальное сообщение к вам изменилось, Пенче–сайах. Вы не получите более Домов класса АА. Вы не получите более ничего. Если вы высадитесь на территории Исзма или его сюзеренов, вы понесете наказание за преступление, совершенное против нас.

Пенче покачал головой – так было всегда, когда его охватывало сардоническое веселье:

– Выходит, вы меня уволили, и я вам больше не агент?

– Правильно.

Пенче повернулся к Фарру и спросил его неожиданно резким голосом:

– Деревья? Где они?

Фарр невольно приложил ладонь к бурому пятну на темени.

– Подождите, Фарр, присядьте, – сказал Пенче. – Дайте взглянуть.

Фарр зарычал:

– Держитесь от меня подальше, я вам не игрушка…

– Теорд загнал шесть семян под кожу на черепе Фарр–сайаха, – спокойно произнес Омен Безхд. – Это был очень остроумный тайник. Семена маленькие. Мы искали тридцать минут, прежде чем нашли.

Фарр с отвращением пощупал скальп.

– Садитесь, Фарр, – хриплым голосом сказал Пенче. – Останемся там, где стоим.

– Я знаю, где стою! – Фарр отпрянул к стене. – Не с вами!

– Не хотите бросить исциков? – рассмеялся Пенче.

– Я не бросаю никого. Если у меня в голове и есть семена, это касается только меня!

Пенче шагнул вперед, лицо его слегка исказилось.

– Семена были извлечены, Пенче–сайах. Бугры, которые Фарр–сайах может пощупать – это танталовые шарики.

Фарр ощупал череп. И верно, они были здесь – твердые выступы которые до сих пор он считал относящимися к шраму. Один, два, три, четыре, пять, шесть. Ладонь скользнула по волосам и задержалась. Он невольно взглянул на Пенче, на исциков – похоже, они на него не смотрели. Он прижал маленький предмет, который обнаружил в волосах. Словно маленький пузырек, капсула, размером не больше пшеничного зерна, и соединялось это с кожей волокнами. Анна, блондинка, увидела лишь длинные серые…

Фарр нетвердо произнес:

– С меня достаточно… я пошел.

– Нет, – бесцветно произнес Пенче. – Вы останетесь здесь.

Омен Безхд вежливо сказал:

– Я надеюсь, земные законы не позволяют задерживать человека против его воли. Если мы не противодействовали, мы в равной степени становимся виновными. Или не так?

Пенче улыбнулся:

– В некоторых пределах.

– В целях самозащиты мы требуем, чтобы вы не совершали противозаконных действий.

Пенче агрессивно подался вперед:

– Вы уже все сказали. А теперь убирайтесь прочь!

Фарр попытался пройти мимо него. Пенче, подняв руку, уперся ладонью ему в грудь:

– Вы лучше останьтесь, Фарр. Вы в безопасности.

Фарр взглянул в глубину его тлеющих глаз. Гнев и унижение мешали ему говорить. Наконец он вымолвил:

– Нет уж, лучше я уйду. Меня тошнит от игры в простака.

– Лучше живой простак, чем мертвый болван…

Фарр оттолкнул руку Пенче.

– А я попытаю счастья.

Омен Безхд пробормотал что–то своим помощникам. Они расположились по обе стороны сфинктера.

– Вы можете идти, – сказал Омен Безхд Фарру. – К.Пенче вас не задержит.

Фарр остановился:

– В ваших услугах я тоже не нуждаюсь.

Он оглядел стручок и подошел к стереоэкрану.

Пенче одобрил он ухмыльнулся в сторону исциков.

– Фарр–сайах! – крикнул Омен Безхд.

– Все легально! – ликовал Пенче. – Оставьте его!

Фарр прикоснулся к кнопкам. Экран замерцал, и на нем возникла расплывчатая фигура.

– Дайте мне Кирди, – попросил Фарр.

Омен Безхд подал знак. Исцик справа скользнут вдоль стены, перерезая соединяющую трубу. Изображение погасло.

Брови Пенче полезли вверх.

– Говорите о преступлениях, – перевел он, – а сами ломаете мой Дом!

Губы Омена Безхда стати растягиваться, обнажая бледные десны, зубы:

– Прежде, чем я…

Пенче поднят левую руку. Его указательный палец выбросил струю оранжевого пламени. Омен Безхд увернулся: огненный сноп обжег ему ухо. Двое других с поразительной скоростью и точностью бросились к двери.

Пенче вновь поднял палец. Фарр рванулся вперед, схватил его за плечо, развернул. Пенче сжал челюсти и выбросил вперед правый кулак в коротком апперкоте. Удар угодил Фарру в область желудка Фарр, промазав круговым правой отшатнутся назад. Пенче мгновенно развернулся, но исцики уже скрылись за сфинктером, а тот затянулся за ними. Фарр и Пенче остались в стручке одни. Фарр отшатнулся, а Пенче качнулся вперед.

– Спасли их, идиот!

Стручок сотрясался, дергался Фарр, обезумевший от душившей его ярости, бросился вперед. Пол в стручке покрылся рябью Фарр упал на колени.

– Спасли, я сказал! На кого вы работаете – на Землю или на Исзм? – рявкнул Пенче.

– Вы – на Земле! – задыхался Фарр. – Вы – К.Пенче. Я буду драться, потому что меня мутит от того, что меня используют!

Он попытался встать на ноги, но слабость одолела. Он рухнул на спину, дыхание оборвалось.

– Дайте взглянуть, что у вас в голове.

– Держитесь от меня подальше. Я вам разобью физиономию!

Пол стручка рванулся вверх, подбросив Фарра и Пенче. Пенче встревожился:

– Что они делают?

– То самое. Они – исцики, а это Дом Исзма. Они могут играть на нем, как на скрипке.

Стручок затикал, вибрируя, содрогаясь.

– Все… – сказал Пенче. – А теперь – что у вас там в голове?

– Не подходите! Что бы это ни было, это мое!

– Это мое, – мягко произнес Пенче. – Я заплатил, чтобы его привезли сюда.

– Вы не знаете даже, что это такое!

– Знаю. Я это вижу. Это побег. Первый стручок только что вылез наружу.

– Вы спятили! Дерево не может прорасти у меня в голове!

Стручок стал вытягиваться выгибаясь кошачьей спиной.

Крыша над топовой заскрипела.

– Надо бы выбраться отсюда, – пробормотал К.Пенче.

Он подошел к сфинктеру и дотронулся до открывающего нерва. Сфинктер оставался заперт.

– Они перерезали нерв, – сказал Фарр.

Стручок продолжал вытягиваться. Пол кренится. Сводчатая крыша скрипела. «Тванг!» Ребро лопнуло, щепки посыпались вниз. Острая щепка упала в футе от Фарра.

Пенче прицелился пальцем в сфинктер, заряд ударил в диафрагму. Она отплатила облаком зловонного пара и дыма.

Пенче отпрянул назад, потрясенный.

Лопнули еще два ребра.

– Они убьют если попадут, – сказал Пенче, обозревая выгнутый потолок. – Назад!

– Эйли Фарр – зеленый ходячий Дом… Вы сгинете, Пенче, прежде чем соберете урожаи!

– Прекратите истерику! – завопил Пенче. – Идите сюда!

Пол опрокинулся, мебель начала скользить вниз. Пенче отчаянно уворачивался. Фарр поскользнулся. Стручок выгибался. Осколки ребер отщеплялись, отлетали, барабанили по стенам. Мебель громоздилась друг на друга над Фарром и Пенче, сталкивалась, калечась, разбиваясь.

Стручок задрожал: стулья и столы запрыгали, опрокидываясь. Фарр и Пенче высвободились, прежде чем тяжелая мебель раздавила бы им кости.

– Они действуют снаружи! – выкрикнул Фарр. – Дергают нервы!