Текст книги "Заговор Гильгамеша (ЛП)"

Автор книги: Джеффри Флеминг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

  «О, мне не нужно это представлять», – ответил Джерри. Она откинулась на борт плота и уставилась в небо, вспоминая свою первую встречу с Али Хамсином и Хакимом Мансуром и свое падение в личную катастрофу, начавшуюся много лет назад в Новый год в 2003 году.

  ГЛАВА ВТОРАЯ

  1 января 2003 г.

  Джерри Тейту было скучно. Вечер в баре посольства Соединенного Королевства в Кувейте начался с жарких дебатов о развивающейся ситуации в Ираке, которая, казалось, приближалась к кризисной точке, но по мере того, как час приближался к полуночи, алкоголь, потребляемый ее товарищами по алкоголю, был медленно довел разговор до веселого, но легкомысленного уровня, подходящего для празднования Нового года. Она посмотрела на часы, висящие на стене над рядами бутылок за барной стойкой, и когда они достигли трех часов ночи, она и несколько оставшихся пьющих, в основном молодые и исключительно мужчины, подняли бокалы и крикнули: «С Новым годом!»

  Вместе с гораздо большей группой она произнесла такое же приветствие три часа назад, но это было в полночь по местному времени. Несколько сотрудников, не имевших отношения к семье или мало заботившиеся о своих измученных супругах, решили, что Новый год не может наступать до тех пор, пока в Лондоне не наступит полночь, на три часа позже, чем в Кувейте. Нет, уверяли они друг друга, потому что они тосковали по своей родной стране, а просто потому, что это было местоположение нулевого меридиана через Гринвич, и любой здравомыслящий человек знал бы, что сейчас самое подходящее время для празднования Нового года, даже если они жили в Новой Зеландии или Лос-Анджелесе или в другом месте между ними.

  Джерри считала, что это полная чушь, но она работала в оперативном отделе британской разведки и привыкла охранять свои мысли. Она осталась в баре посольства, потому что ее задачей было определить лояльность дипломата средних лет по имени Лоуренс Бакстер, который теперь стоял в четырех футах слева от нее и допивал свое седьмое за вечер пиво. Нейтральный наблюдатель мог подумать, что Джерри был так же пьян, как и Бакстер, поскольку его угощали бесплатными напитками мужчины, которые стремились хотя бы познакомиться с высокой привлекательной молодой женщиной, появившейся среди них несколько дней назад. Фактически, тихое слово с барменом гарантировало, что всякий раз, когда кто-то покупал ей еще джин и лимонад, он наливал ей только лимонад в ее стакан. Он был очень удивлен, когда она обратилась с просьбой, но когда она предложила ему присваивать разницу в цене, он был достаточно счастлив, чтобы согласиться.

  Джерри смотрел, как Бакстер, пошатываясь, направился к туалетам джентльменов, и пришел к выводу, что если он собирался передать какую-либо информацию своей русской девушке сегодня вечером, то вряд ли она будет последовательной. Ей действительно было жаль женщину, которой пришлось терпеть его внимание, и она воображала, что испытает облегчение, когда узнает, что его отозвали в Лондон. Оставшаяся задача Джерри заключалась в том, чтобы установить, действительно ли Бакстер считал свою девушку гражданкой Канады или знал, что она русская.

  «Простите меня, джентльмены», – сказала она и пошла к выходу.

  «О, ты не бросишь нас, Эмили?» – сказал пьяный коммерческий секретарь, красивый двадцатипятилетний выпускник Оксфорда, который решил, что сейчас настал момент сделать серьезный шаг, и схватил ее за руку.

  Мгновение спустя, не понимая, как, он потерял равновесие, и теперь он растянулся на полу с пролившимися на него остатками пива, и его товарищи по алкоголю приветствовали его хриплым смехом. Джерри небрежно прошел и исчез в женском гардеробе. Выглянув через приоткрытый дверной проем, она увидела, как Бакстер, шатаясь, вышел из мужских к посту охраны у главного входа. Она последовала в нескольких шагах позади, когда они подошли к единственному оставшемуся охраннику, стоявшему у входа. Вместо того, чтобы махать ими через ворота безопасности, он внимательно проверил их удостоверения личности и настоял на том, чтобы они прошли через сканер арочного прохода, который до недавнего времени использовался только для обыска людей, входящих в посольство. С продолжающимся наращиванием американских и союзных войск вдоль иракской границы по мере того, как кризис перерос в вероятное вторжение, охранники не рисковали, хотя Джерри не мог представить, что она могла бы вынести из посольства, что могло бы вызвать какие-либо проблемы с безопасностью. . Она увидела, как Бакстер столкнулся с краем арки, пока он, шатаясь, пробирался сквозь нее, и увидела, как охранник с отвращением покачал головой. Она прошла через себя, быстро пожелала спокойной ночи и последовала за ним на улицу.

  На автостоянке она наблюдала, как Бакстер неуверенно идет к своей машине и шарит в кармане, а затем она услышала металлический лязг, когда его ключи упали на землю, и услышала, как он крякнул, наклоняясь, чтобы найти их. «Привет, Лоуренс, ты в порядке?» она позвала.

  Он огляделся и мутно усмехнулся. «О, привет Эмили. Просто уронил m'keys; они где-то здесь. Он рассеянно огляделся, затем прислонился к машине и застонал.

  «Вы не в состоянии водить машину», – заявил Джерри. «Слушай, я отвезу тебя домой». Она наклонилась и нашла его ключи под соседней машиной.

  'Thass отлично; дай мне; ок, правда.

  – Я верну их вам, когда мы доберемся до вашего дома. А теперь садись в мою машину ». Через пару минут она усадила пьяного мужчину на пассажирское сиденье взятой напрокат машины. 'Так где же вы живете?' – спросил Джерри.

  «Двигайтесь по Первой кольцевой дороге», – пробормотал он.

  «Хорошо», – ответил Джерри и направился к своей квартире. Она была полностью осведомлена о его местонахождении, уже потратив несколько часов на его поиск, когда Бакстер был на работе. Несколько лет назад ее служба была обеспокоена тем, что такой человек, как Бакстер, раскроет военные секреты коммунистическому блоку, но теперь Джерри просто следила за тем, чтобы экспорт военной техники ее страны в страны Персидского залива не подвергался опасности.

  «Может, тебе лучше позвонить Сэнди и сказать, что скоро вернешься домой?» – предложила она.

  «Я все еще буду на вечеринке в канадском… канадском посольстве, я полагаю».

  Через свой контакт в посольстве Канады Джерри узнала, что Людмила Якутина, также известная как Сэнди Демпстер, уехала два часа назад.

  «Она милая девушка, Сэнди. Вы давно ее знаете? спросила она.

  «Около шести месяцев». Это было точно. По подбору женской одежды в квартире Бакстера Джерри также знал, что Якутина часто ночует там.

  «Интересно, сколько поколений ее семьи проживало в Канаде. Я думаю, она выглядит как украинка. Длинные светлые волосы. Она похожа на одну из тех теннисисток. Вы знаете русских. Может, ее семья из России… изначально ».

  – Э… я знаю. – Она из Торонто, – пробормотал Бакстер. Он огляделся и узнал, где они. 'S'следующий правый.'

  Джерри подъехал к маленькому жилому дому. Бакстер вылез из машины и нащупал ключи.

  – У меня они есть, помнишь? – сказал Джерри, тряся их перед лицом. Он усмехнулся ей и взял их.

  «Спасибо за лифт, – сказал он, – теперь я буду в порядке».

  «Мне нужно воспользоваться твоей ванной, если ты не возражаешь», – сказал Джерри.

  'Ой! Ну, тогда заходи.

  Она последовала за ним вверх по лестнице в большую квартиру с тремя спальнями на первом этаже, предоставленную за счет налогоплательщиков Великобритании.

  'Ты опоздал!' – сорвал женский голос с канадским акцентом, и, когда она последовала за ним через дверь, Джерри узнал привлекательную светловолосую женщину лет тридцати, вскочившую со своего места. 'Ой!' – добавила она, когда увидела Джерри сразу за Бакстером.

  'Привет с новым годом! Рад встрече с вами, – крикнул Джерри и заметил, что рот женщины собирался составить несколько слов, но затем выражение ее лица изменилось с любопытного хмурого взгляда на вынужденную улыбку, и она сказала: «С Новым годом!» взамен.

  «Я Эмили Стивенс, коллега Лоуренса, – продолжил Джерри. «Он немного зол, поэтому я привела его домой. Вы, должно быть, Сэнди.

  «Ага, я Сэнди», – ответила она. «Спасибо, что вернул его». Она восстановила самообладание, но Джерри все еще видел подозрение на ее лице. Лоуренс двинулся к ней, и Джерри заметил, что она отшатнулась от его неуклюжих объятий.

  «Мне нужна твоя ванная, пожалуйста, – сказал Джерри.

  «Туда», – сказала Якутина, махая рукой в ​​сторону арки.

  «Спасибо», – сказал Джерри.

  Она прошла через это, приняла столь необходимую мочу, вымыла руки, а затем вынула из сумочки автоматический «Глок», быстро осмотрела его, а затем сделала то же самое со своим электрошокером. Затем она тихо вошла обратно, сжимая в сумке руку с «Глоком». Она расслабилась, когда увидела, что Лоуренс рухнул в кресло, а Якутина внесла поднос с тремя чашками, кувшином и сахарницей.

  «Я делаю нам всем кофе», – сказала она, широко улыбаясь Джерри. – Лоуренс в любом случае мог бы воспользоваться одним.

  – Я тоже, – с энтузиазмом согласился Джерри. «Итак, Сэнди, что привело тебя в Кувейт?»

  «Я работаю в канадской аэрокосмической компании Bombardier. Мы надеемся поставить здесь новые учебно-тренировочные самолеты для ВВС. А ты?'

  «Я получаю иностранную помощь», – ответил Джерри.

  'Хм? Вы же не говорите мне, что британцы оказывают финансовую помощь кувейтцам?

  «Нет, я пытаюсь убедить их отдать его африканским странам, – ответил Джерри, – тогда нам не придется».

  «А, я поняла, – кивнула она.

  – Значит, вы в одном ряду с Лоуренсом. Он коммерсант, помогающий здесь British Aerospace ».

  «Да, правильно», – ответила Якутина. «Я думаю, кофе готов». Она вернулась на кухню.

  Джерри повернулся к Лоуренсу. 'Как ты себя чувствуешь?' спросила она.

  Он смотрел мимо нее с изумленным видом. «Бля, черт возьми!» он сказал.

  Этот non sequitur вызвал внезапное подозрение. Джерри обернулся и был потрясен, увидев, что Якутина вернулась с нацеленным на нее российским пистолетом Р96. Русский явно ожидал, что Джерри съежится при виде этого, но вместо этого она бросилась за диван. Она услышала резкий треск, когда Якутина выстрелила из пистолета. Черт, неужели женщина действительно пыталась ее убить? Она была просто агентом промышленного шпионажа, не так ли? Джерри вытащил свой «глок» из сумочки, покатился на бок и дважды выстрелил русскому в ноги. По крайней мере, один ударил ее, потому что была брызга крови, и она закричала, затем она уронила пистолет и рухнула на пол, хватаясь за ногу.

  Джерри встал и снял скатерть со столика. «Приложи этим давление». Она заказала. Женщина села, схватила ткань и прижала ее к щиколотке, стоня от боли. Она с ненавистью посмотрела на Джерри и пробормотала что-то по-русски.

  «Вы должны быть благодарны», – заявил Джерри. «Похоже, у вас была рана кожи, а не перелом голеностопного сустава».

  «Что, черт возьми, здесь происходит?» – потребовал ответа Бакстер, вскочивший на ноги и протрезвевавший благодаря выбросу адреналина.

  «Ваша девушка – Людмила Якутина из ФСБ России. Вы передавали ее секреты последние шесть месяцев.

  'Что? Она работает в канадской компании Bombardier, – изумленно настаивал Бакстер.

  «Так почему она только что пыталась меня застрелить, тупоголовый придурок?» – сказал Джерри. «Якутина – промышленный шпион. Сначала мы подумали, что, возможно, вы двое замышляете что-то более серьезное, но мое расследование просто показало, что вы какой-то бедный дурак, который хотел перебить ногу, и эта женщина была готова мириться с вами, чтобы продолжить свою карьеру. . '

  Бакстер посмотрел на Якутину, затем снова на Джерри и сглотнул. 'Так что же теперь происходит?'

  «Я собираюсь позвонить в посольство, вытащу вас под дипломатической неприкосновенностью. Тогда я ожидаю, что вас доставят домой и бесцеремонно выгнают из FCO без справок. Сомневаюсь, что вас привлекут к уголовной ответственности ».

  'Что насчет нее?' Он обратил на русскую женщину полный ненависти взгляд.

  «Я позвоню в кувейтскую полицию». Она говорила с Якутиной по-русски. – У вас нет дипломатической неприкосновенности, Людмила?

  – Чертова сука, – крикнул Бакстер Якутине. «Вы разрушили мою карьеру!» Его голос дрожал от пьяного гнева.

  'Заткнись, идиот!' – сказал Джерри. «Я видела в ванной аптечку. Пойти и получить его.' Джерри опустился на колени рядом с русскими женщинами. „Убери тряпку; дай мне посмотреть, насколько это плохо “.

  Русский внезапно посмотрел мимо нее и закричал, когда выстрел попал ей в грудь и отбросил назад. Джерри неловко обернулся и увидел, как дрожащая рука Бакстера теперь пытается навести на нее «Р96» Якутиной. Она попыталась выстрелить ему в плечо, но в спешке не прицелилась. Он упал, широко раскинув руки, передняя часть его груди стала красной, и она догадалась, что попала в его сердце. Она медленно опустила свой глок и уставилась на кровавую бойню вокруг нее.

  «Черт возьми, я облажалась», – пробормотала она себе под нос. Она безуспешно прощупывала пульс на шее у русских женщин, уловила сильный запах спиртного; возможно, женщина была пьяна, что могло бы объяснить ее агрессию. Джерри сел на стул, уставился на два трупа и обдумывал возможные варианты. Она вытерла отпечатки пальцев с глока и вложила его в руку мертвого русского. Затем она огляделась по квартире, думая, где она могла бы оставить любые другие признаки своего присутствия. Три чашки на подносе; она положила один обратно на кухню. Она вернулась в ванную и осторожно вытерла все, к чему могла прикоснуться, небольшим полотенцем для рук, которое затем сунула в сумку. Она нашла в шкафу еще одно полотенце и положила его на поручень, осмотрелась еще раз, покачала головой и ушла.

  * * *

  Восемь часов спустя, вернувшись в посольство, она подала неточный отчет, в котором описывалось, как Лоуренс Бакстер и Людмила Якутина застрелили друг друга в пьяной стычке после того, как Джерри рассказал Бакстеру, что его девушка была российским агентом и что его отправят обратно домой в позор. Она не упомянула тот факт, что присутствовала при инциденте, но сказала, что прибыла на место происшествия по запросу кувейтской полиции, поскольку Бакстер был аккредитованным дипломатом. Она подчеркнула, что ее знание арабского языка помогло сохранить ситуацию в секрете, и что российский чиновник, который также был приглашен на место происшествия, был доволен объяснением событий, и она надеялась, что это останется в тайне.

  Через полчаса она получила приказ вернуться в Лондон, чтобы лично составить отчет. Она забронировала место на следующий вечер рейсом British Airways и решила вернуться в свой отель. Войдя в вестибюль, она увидела, как мужчина встал из кресла и быстро подошел к ней. Она решила, что он вряд ли будет угрозой, потому что никто, угрожающий ей, не выйдет вперед на виду, и она сомневалась, что столкнется с сильным русским настроением мести в городском отеле Кувейта с видеонаблюдением за общественными местами.

  Когда он подошел ближе, она поняла, что он араб. На нем были серые брюки, белая рубашка и черная кожаная куртка. Он был среднего возраста, по крайней мере, пятидесяти лет, с нормальным весом, но не слишком толстым; явно физически не подготовлен. У него были короткие волнистые волосы и большие не подстриженные усы. «Добрый вечер, мисс Джеральдин Тейт», – тихо сказал мужчина по-арабски. «Интересно, могу ли я поговорить с вами. Меня зовут Хаким Мансур. Джерри был поражен тем, что мужчина знал ее имя, и она остановилась и уставилась на него; она формулировала ответ на арабском языке, когда мужчина обратился с новой просьбой.

  «Интересно, не могли бы вы организовать для меня самую срочную встречу с сэром Хью Филдингом».

  Взгляд Джерри превратился в недоумение. Филдинг был директором по оперативным вопросам в британской разведке и ее главным начальником, а теперь этот неизвестный иракец просил о встрече, как будто он был старым знакомым.

  * * *

  Сорок восемь часов спустя Джерри Тейт и Хаким Мансур сидели в самолете представительского класса BAe 125, эксплуатируемом Королевскими военно-воздушными силами для правительства Великобритании, когда он приближался к взлетно-посадочной полосе в аэропорту Франкфурта. К ним присоединился третий человек, которого Мансур представил как Али Хамсина. «Он мой переводчик и старый друг, – объяснил Мансур. „Мой английский не так хорош, поэтому я беру его с собой, чтобы убедиться, что мы все понимаем друг друга“.

  Самолет свернул с взлетно-посадочной полосы на юг и зарулил на базу ВВС США, где припарковался рядом с более крупным самолетом представительского класса Gulfstream. Один из пилотов вышел из кабины экипажа 125 и поманил Джерри вперед. – Видишь это здание рядом с ангаром, Эмили? Вы должны пойти туда ».

  «Хорошо, спасибо за поездку, Джек. Я не знаю, сколько времени это займет; наверное, пару часов.

  «Мы будем ждать».

  Несмотря на то, что Джерри находилась практически на территории Америки, Джерри почувствовала любопытное ощущение незащищенности, когда она шла впереди Мансура и Хамсина по пустынному фартуку под яркими прожекторами и дрожала на морозном ветру. Незадолго до того, как они подошли к двери, ее открыл бородатый мужчина в толстой куртке с капюшоном. Тусклый свет в салоне освещал коридор. «Вторая дверь справа, сэр, мэм», – сказал он.

  Джерри снова посмотрел на Мансура, который, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно. Она прошла между голыми стенами и открыла дверь, которая вела в комнату, обставленную четырьмя креслами, столом для переговоров, на котором лежали компьютер и два телефона. Одно из мест занимал сэр Хью Филдинг, заместитель директора МИ-6. На другом месте сидел высокий мужчина с седеющими светлыми волосами, явно американец. Оба они поднялись на ноги, когда дверь открылась. «Хаким Мансур, доброе утро, как ты?» спросил американец.

  «Рад видеть вас снова, джентльмены», – сказал Мансур на своем английском с сильным акцентом, улыбаясь из-под густых усов. – Вы помните Али Хамсина, генерал?

  'Да, в самом деле.' Они пожали друг другу руки.

  «На данный момент это все, спасибо, Джеральдина», – сказал Филдинг, взглянув на нее.

  Она вышла из комнаты, гадая, что делать с сэром Хью Филдингом, который использует ее имя, хотя и не подозревает, что никто в ее жизни не называл ее иначе, как Джерри, кроме, конечно, ее родителей. Она вышла обратно на улицу.

  «Могу я дать вам сигарету?» – спросил американец, открывший им дверь. Он откинул капюшон, обнажив копну темных волос, сливающихся с его бородой. Единственные черты лица, которые Джерри мог различить, были прямой нос и глаза, казавшиеся черными в резком освещении. Джерри не курил, но был счастлив принять сигарету в общественных целях. Рука, протянувшая ей открытый пакет, а затем вынувшая из кармана зажигалку, имела толстые пальцы, которые каким-то образом предполагали, что под курткой лежит мощный каркас.

  'Спасибо.' Джерри затянулся сигаретой, но старался не вдыхать ее в легкие. «Кто этот парень с моим боссом? Полагаю, он твой босс?

  «Это генерал».

  – А… Генерал, – мудро кивнув, ответил Джерри. «Что ж, я неплохо разбираюсь в лицах, так что позже я смогу выбрать его из возможных двухсот тридцати действующих армейских генералов или шестидесяти генералов морской пехоты; он не похож на ВВС. Думаю, я бы, наверное, начал с морских пехотинцев, но, возможно, мне пришлось бы перейти к списку отставных ».

  Американец усмехнулся сквозь густую бороду. «Думаю, я мог бы избавить тебя от неприятностей. Генерал Роберт Брукнер, морские пехотинцы США в отставке. А я Дин Фернесс. Он протянул руку, и Джерри пожал ее. „Эмили Стивенс“.

  – Ваш босс назвал вас Джеральдин.

  «Так он и сделал; он всегда путает имена ».

  'В порядке. Рад познакомиться, Эмили. Кого вы привезли с собой?

  «Старший – Хаким Мансур; он где-то в иракской иерархии, но я не знаю, насколько он высок. Другой парень, Али Хамсин, был представлен как переводчик, но он действительно мог быть их начальником военной разведки, насколько я знаю. Я получил строгие инструкции не расспрашивать их во время путешествия ».

  Фактически Джерри узнал, что Хаким Мансур был высокопоставленным членом иракской правящей элиты, а Али Хамсин был выпускником Университета Эксетера. Он свободно говорил на английском и французском, а также на своем родном языке; он был женат на Табите, и у него была дочь по имени Фарра и сын по имени Рашид, который учился в университете в Англии, но она не видела причин разглашать такую ​​информацию этому парню, Дину Фернессу, независимо от того, сколько сигарет они выкурили вместе. Они обменялись светской беседой в течение нескольких минут, а затем начали обсуждать перспективы вторжения, и оба пришли к выводу, что лидеры их стран были полны решимости лишить Саддама Хусейна власти, несмотря на любые компромиссы, которые он мог пойти на этом позднем этапе. Достигнув согласия, они замолчали.

  «Еще одна сигарета?» – предложила Фернесс.

  'Нет, спасибо. Хотя я мог бы обойтись и с кофе. Я почти не спал последние тридцать шесть часов, и мне стало немного холодно.

  «Я бы хотел, чтобы мы остались на борту самолета». Он кивнул в сторону реактивного самолета «Гольфстрим», который испустил высокочастотный дрон из своей вспомогательной силовой установки, который обеспечивал его электричеством и кондиционированием воздуха, пока он находился на перроне. «У них там, наверное, полный камбуз».

  – Но держу пари, что в этом здании что-то есть, – сказал Джерри.

  Они вошли внутрь и нашли комнату со стульями, расставленными для брифинга вокруг стола, оборудованного диапроектором. 'Здесь ничего; давай попробуем следующую дверь ».

  Следующая дверь была заперта, но без всяких комментариев Джерри вытащил связку ключей и выбрал металлический зонд с зубцами. Она вставила его в замок, и через несколько секунд дверь со щелчком открылась. «Будем надеяться, что в этом холодильнике есть немного молока», – сказала она, переходя через комнату.

  Сорок минут спустя они оба боролись с усталостью, потягивая вторую чашку кофе и читая конфиденциальные записки ВВС США и журналы Playboy, которые Дин достал из шкафа. Обнаружив их, Джерри на мгновение увидел, как его рука парит над ними, а затем проигнорировал их. Она предположила, что это произошло из-за некоего смутного представления о вежливости, поэтому, ничего не сказав, она сама взяла один и протянула ему другой. Он бросил на нее пару искоса взглядов, пока она листала страницы, и она лениво гадала, не думал ли он, что она может быть геем.

  – Дин Фернесс, впереди и в центре! раздался приглушенный крик. Они сунули записки и журналы обратно в стол и поспешили в импровизированный конференц-зал.

  «Ах, Джеральдина; Г-н Мансур и г-н Хамсин возвращаются в Кувейт, а затем вы увидите их благополучно через границу обратно в Ирак. Вы не будете им задавать никаких вопросов. Это понятно?

  «Конечно, сэр Хью», – послушно ответила она.

  * * *

  Мансур зевнул, откинувшись на спинку роскошного кресла в кабине BAe 125, когда они летели обратно к заливу. Джерри было интересно, о чем была встреча, и, несмотря на свое обещание Филдингу, она была полна решимости извлечь как можно больше информации от Али Хамсина. На своем беглом арабском она начала обсуждать литературные произведения, начиная от Священного Корана и заканчивая пьесами Шекспира. Завоевав его доверие, она начала обсуждать политическую ситуацию. Президент Джордж Буш четко обозначил свое намерение свергнуть Саддама Хусейна, но до сих пор американский президент находил лишь надуманные предлоги для оправдания своих действий. Однако рьяный премьер-министр Великобритании Тони Блэр охотно согласился, и, несмотря на отсутствие реальных убеждений со стороны любого другого мирового лидера, планирование вторжения находилось на продвинутой стадии. «Я не вижу выхода из ситуации», – сказала она Али. «Саддам никогда не согласится ни на одно из их требований».

  «Боюсь, ты прав», – ответил Хамсин и слегка улыбнулся.

  «Я видел планы наращивания войск вдоль границы, – продолжил Джерри. „К середине марта там будут силы вторжения, и их импульс будет почти непреодолимым. Буш и Блэр полны решимости избавиться от Саддама Хусейна, и, когда Рамсфелд, Чейни, Джордж-старший и все другие болваны из Белого дома подстрекают его, я не вижу, чтобы Буш повернул назад “.

  – Нет, но… – Хамсин замолчал. «Нет, я уверен, что ты прав. Теперь мне нужно немного поспать, извини, Джерри.

  'Ох, хорошо.'

  Она разочарованно вздохнула. Она собиралась перевести разговор на встречу в аэропорту Франкфурта, когда он фактически урезал ее вопросительные вопросы. Она посмотрела на портфель, который лежал на коленях у Хакима Мансура, защищенный его пухлыми руками. Ей очень хотелось попробовать взять его и осмотреть содержимое, но это было бы рискованно. Вместо этого она пошла в кабину экипажа.

  – Могу я вам что-нибудь принести? – спросила она пилотов.

  «Спасибо, Эмили, не могли бы вы приготовить нам пару кофе, пожалуйста?»

  Джерри научилась пользоваться камбузом во время полета во Франкфурт, и за несколько минут она приготовила три порции кофе. Она повернулась обратно в каюту и увидела, что ящик с документами упал с колен Мансура. Она украдкой подкралась к нему, но прежде чем она смогла поднять его с пола, его глаза открылись, и он сонно уставился на нее.

  «Я только что приготовил кофе; хочешь? – спросила она его с лучшей улыбкой.

  «О да, спасибо, но сначала мне нужно навестить мужчин», – сказал он и встал. Она подождала, пока закроется дверь, и схватила его ящик с документами. Она расстегнула молнию и вытащила пачку скрепленных бумаг. «Предварительная договоренность: основные моменты», – прочитала она.

  «Джерри, что ты делаешь?» она обернулась и увидела, что Али Хамсин смотрит на нее.

  «Я просто хочу взглянуть…» – начала она, но внезапно замок на двери туалета открылся. Джерри поспешно сунул бумаги обратно, застегнул футляр и бросил его на сиденье Мансура. Мансур поспешно вышел, его молния все еще расстегнута, и поднял чемоданчик. Джерри уставился на Хамсина, осмеливаясь сказать что-нибудь, но он просто наблюдал, как Мансур отступает в унитаз, сжимая чемодан под мышкой, а затем закрыл глаза и вздохнул.

  В ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

  15 февраля 2003 г.

  Рашид Хамсин лежал в постели в квартире с двумя спальнями, которую он делил со своим однокурсником Омаром Хаддадом, маленьким аккуратным египтянином из Луксора. Омар был единственным из его однокурсников, который знал, что его сосед по квартире приехал из Ирака. Заявление Рашида о приеме в университет было заполнено через его дядю, брата его матери, который жил в Аммане и объявил себя гражданином Иордании. Хотя среди его в основном аполитичных однокурсников не было явных предубеждений против Ирака, если его когда-либо спрашивали о его семье, он отвечал, что его мать была из Аммана, а его дядя владел автосалоном в городе, что было полной правдой. Он не упомянул тот факт, что его отец был переводчиком, который работал в министерстве иностранных дел иракского правительства. Рашид никогда не говорил о своем отце однокурсникам, и он знал, что они предполагали, что он, должно быть, умер или что Рашид родился вне брака, что причинило ему некоторое беспокойство.

  Восемнадцать месяцев назад, когда башни-близнецы рухнули, он и Омар удалились в свою квартиру, опасаясь любой негативной реакции на свою расу или религию. Но вскоре было установлено, что виновными в злодеянии были граждане Саудовской Аравии, и через пару дней они возобновили свою студенческую жизнь. Помимо некоторых пробормотанных комментариев, они с облегчением обнаружили, что не было вражды, направленной против них лично, и они пытались избежать втягивания в дискуссии об ужасающем террористическом акте и сценах молчаливого или открытого одобрения, транслируемых с какого-то Ближнего Востока. страны.

  Теперь, когда Ирак находился под угрозой вторжения со стороны американских и британских войск, сосредоточенных на его границах, он и Омар обнаружили, что маятник общественного мнения качнулся обратно в пользу его страны или, по крайней мере, против премьер-министра Тони Блэра, который нетерпеливо помогал американцам в их планах неминуемого вторжения. Сегодня в Лондоне должны были пройти марш протеста и митинг, который, как ожидается, станет одним из самых масштабных, свидетелями которых была столица. В течение последних нескольких дней он и Омар пользовались большой поддержкой, поскольку они поощряли своих однокурсников поехать с ними на автобусе в Лондон. Рашид даже начал сожалеть о том, что скрывал свое иракское гражданство, но сейчас было уже поздно исправить это. Он услышал, как Омар вышел из своей комнаты и включил телевизор, он тоже вскочил с кровати и присоединился к нему.

  «Привет, Омар. Какой тогда прогноз погоды?

  'Ждать; он только приближается ».

  Они наблюдали, как синоптик описал серый, но сухой день в перспективе; ни дождя, ни шторма, ни сильного холода, чтобы помешать хорошей явке. Затем два ведущих рассказали о запланированной акции протеста, а затем взяли интервью у апологета правительства Блэра, выглядевшего неловко. Двое молодых людей усмехнулись и с энтузиазмом похлопали друг друга по плечу. «Будет хороший день», – заявил Рашид. 'Ну давай же; тренер должен уехать через пятьдесят минут ».

  Сорок пять минут спустя они стояли в неопрятной очереди толкающихся студентов, которые взволнованно болтали о предстоящем дне. К ним подошла группа пожилых людей. Рашид узнал в них преподавателей университета и аспирантов, включая своего наставника по английской литературе. «Привет, доктор Шоу! Ты пойдешь с нами?' – спросил Рашид.

  «Привет, Рашид. Да, мы; старший тренер в общей гостиной полон, поэтому мы подумали, что можем привезти с собой лифт, если мы будем у вас.

  «Добро пожаловать», – сказал Рашид по-арабски. За время общения с ним он научил своего учителя нескольким фразам.

  «Большое спасибо», – ответил доктор Шоу на том же языке.

  «Эта женщина в красном пальто еще более приветствуется», – сказал Омар по-арабски, толкнув Рашида. Он посмотрел на переднюю часть группы, где высокая яркая женщина с длинными темными волосами, большими темно-карими глазами и сильными, но привлекательными чертами лица разговаривала с другим мужчиной, в котором он узнал одного из преподавателей языка.

  «Абсолютно прекрасно», – сказал Рашид. Женщина прервала разговор, поймала его взгляд и некоторое время смотрела на него.