Текст книги "Кровавая ярость (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Дж. Р. Уорд
Кровавая ярость
Информация о переводе:
Перевод: РыжаяАня, Naoma
Редактура: Андрованда, Tor-watt, Elsa
Перевод осуществлен на сайте jrward.ru
Глава 1
Когда ты владеешь всем в мире, то не осознаешь, что можешь что-то упускать. Возможности, которые не будут ждать вечно. Мечты, которые не обязательно исполнятся.
Пэйтон, сын Пейтона, пряча глаза за синими стеклами, посмотрел в противоположную часть комнаты отдыха. Пэрадайз, урожденная дочь Абалона, Первого советника Короля, сидела полубоком на немодном кресле, ноги перекинуты через один подлокотник, спина упирается в другой. Ее светлая голова наклонена, а глаза скользят по конспектам о СВУ.
Самодельных взрывных устройствах.
Зная, что содержится в тех записях: обещание смерти, реалии войны с Обществом Лессенинг, опасность, которой она подвергла себя, присоединившись к учебной программе Братства Черного Кинжала… от этого знания ему хотелось отобрать у нее конспекты и отмотать время назад. Он хотел вернуться в их прежние жизни, когда Пэрадайз еще не умела сражаться… когда она еще не знала, что является кем-то большим, нежели ослепительно красивой женщиной из знатного аристократического рода.
Но велика вероятность, что без этой войны они никогда бы не сблизились.
Та ужасная ночь, когда Общество Лессенинг напало на дома Глимеры, вырезая целые семьи и сотни слуг, стала катализатором для их сближения. Он всегда был отвязным тусовщиком, водился с богатеями, живущими по девизу «весь мир у моих ног», прожигавших ночи в человеческих клубах, коротавших дни в компании травки. Но после рейдов? Обе их семьи скрылись в убежищах за пределами Колдвелла, и они с Пэрадайз установили традицию звонить друг другу, когда не получалось заснуть.
То есть, почти каждый день.
Они провели много часов у телефона, разговаривая обо всем и ни о чем, начиная с серьезных тем и закачивая дуростью и бредом.
Он рассказывал ей то, о чем никогда и ни с кем не делился: признался ей, что был напуган, что чувствовал себя одиноко и беспокоился о будущем. Впервые в жизни озвучил свои опасения о своей наркозависимости. Сомнения в том, что сможет завязать, находясь вдалеке от клубной жизни.
И она всегда поддерживала его.
Она – первая женщина, ставшая ему другом. Да, конечно, он перетрахал кучу баб, но когда дело касалось Пэрадайз, секс отходил на второй план.
И все же он хотел ее. Конечно, хотел. Она была невероятно…
– Признай это.
Пэйтон встряхнулся, услышав голос Пэрадайз. Потом оглянулся по сторонам. В комнате отдыха остались они вдвоём, народ разошелся – в раздевалку, тренажерку или просто слонялся по коридору в ожидании конца учебной ночи.
Значит, да, она обращалась к нему. И смотрела на него.
– Вперед. – Ее взгляд был прямолинейным. – Скажи уже, наконец.
Пэйтон не знал, как реагировать на это. А когда между ними повисло молчание, казалось, словно он занюхал дорожку: сердце в грудной клетке превратилось в «мошпит» (образованный толпой круг перед сценой на рок-концертах, прим. пер.), ладони вспотели, моргающие веки напоминали венецианские жалюзи.
Пэрадайз выпрямилась в кресле, скинув свои длинные ноги с подлокотника и скрестив их в коленях. Это движение было рефлекторным, дело в ее родословной и аристократическом воспитании: все женщины ее статуса должны сидеть в подобающей позе. Непреложный императив, вне зависимости от того, где ты находишься, и что на тебе надето.
Мебель из «Crate & Barrel» или времен Людовика XIV. Лайкра или одежда от «Ланван». Стандарты, милая. Он представил ее в платье, в украшениях ее покойной мамэн, под хрустальной люстрой в бальном зале, с высокой прической, ее идеальное лицо сверкает, ее тело… двигается напротив его.
– Где твой мужчина? – спросил он хрипло… надеясь, что шероховатость его голоса она спишет на травку.
Наблюдая, как на ее лице расплылась улыбка, Пэйтон почувствовал себя обдолбанным стариком, хотя они были ровесниками, и он был трезв.
– Ушел переодеваться.
– Большие планы на ночь?
– Не-а.
Ну да, точно. Ее румянец рассказал ему, чем именно они собирались заняться… и с каким нетерпением она ждет этого.
Закинув очки на лоб, Пэйтон потер глаза. Было сложно поверить, что он никогда не узнает, каково это… иметь Пэрадайз под собой, объезжать ее, изучать обнаженное тело, широко раздвинуть ее бедра, чтобы…
– И не меняй тему. – Она подалась вперед. – Давай. Скажи это. От правды тебе станет легче, ведь так?
Когда включился компрессор за автоматом с газированной водой, Пэйтон перевел взгляд на продуктовую стойку, где всегда накрывали обеды и закуски, когда они проводили время в учебных классах или тренажерке. Хотя Братья выпускали их на поле для полноценных сражений с врагом, им предстояло еще многое узнать по части теории, рукопашного боя и оружейного дела, и занятия проводились на регулярной основе.
Он ел здесь две-три ночи в неделю…
Вау. Только гляньте. Он пытался отвлечь самого себя.
Пэйтон перевел взгляд на Пэрадайз. Боже, она была так красива, нереальные светлые волосы и огромные голубые глаза… и эти губы. Мягкие, натуральные, розовые. Ее тело слегка потеряло свои округлости, стало чуть более мускулистым с тех пор, как она начала усиленно тренироваться, и эта мощь возбуждала.
– Знаешь, – пробормотала Пэрадайз. – Когда-то между нами не было тайн.
На самом деле, это неправда. Он всегда умалчивал о своем влечении.
– Люди меняются. – Потянувшись, Пэйтон размял спину. – Отношения тоже.
– Не наш случай.
– В чем смысл? – он покачал головой. – Ничего хорошего не выйдет из…
– Пэйтон, да брось. Я чувствую, как ты смотришь на меня в классе, на поле боя. Не заметит только слепой. И слушай… Я же понимаю, что тобой движет. Я не наивная.
Ее напряжение было очевидно, плечи задеревенели, губы сжались в линию. И, хэй, вот неожиданность, ему тоже было ненавистно то положение, в которое он их ставил. Он бы прекратил все, если бы мог, но чувства подобны диким животным. Творят что хотят, и плевать, если в процессе тебя пнут, укусят и ударят.
– Как бы я не пыталась игнорировать это… – она перекинула волосы через плечо. – …и, как бы я не верила, что ты хочешь не чувствовать этого… это есть. Думаю, нам стоит поговорить об этом, расставить точки над «и»? Прежде, чем это начнет влиять на наши отношения и остальных, когда мы на поле боя.
– Не думаю, что есть какой-то выход. – Только если ты не хочешь отрезать от себя двести семьдесят пять футов твоей половинки и лишиться своей пары. – И я не считаю, что это настолько значимо.
– Я не согласна. – Пэрадайз вскинула руки. – И, да ладно? Мы столько всего пережили вместе. Нет ничего, с чем бы мы ни справились. Помнишь те часы на телефоне? Поговори со мной.
Гадая, почему, черт возьми, он не захватил с собой бонг, Пэйтон встал и принялся изображать следопыта среди мебели, расставленной с аккуратностью и точностью шариков в игре «Марбл»: разнообразные стулья, диваны и столы в результате сомнительных ставок на отжимания, приседания и арм-рестлинг рассредоточились по комнате в произвольном беспорядке.
Он, наконец, остановился и повернулся. И они заговорили в унисон:
– Окей, я влюблен тебя…
– Я знаю, ты все еще не одобряешь, что я…
А потом также синхронно замолчали.
– Что ты сказал? – выдохнула Пэрадайз.
Пистолет. Ему нужен пистолет, чтобы прострелить себе ногу в реальности, а не только в воображении.
Открылась дверь в комнату отдыха, и ее мужчина, Крэйг, вошел в помещение с таким видом, будто владел этим местом. Огромный, с горой мускул, один из лучших бойцов в программе, такой мужик воспользуется ржавым гвоздем вместо зубочистки, зашивая при этом собственные раны посреди горящего склада, со щенком золотистого ретривера под мышкой и двумя надвигающимися на него лессерами.
Крэйг замер и поочередно посмотрел на них.
– Я чему-то помешал?
***
Ново едва успела добраться до огромной металлической урны. Она согнулась в поясе, и ее вырвало водой, а потом, когда рвотные позывы затихли, она отодвинулась от урны и рухнула на маты. Прислонившись спиной к холодной бетонной стене, она ждала, когда мир вокруг нее остановит свою карусель.
Пот падал на ее лицо подобно слезам, горло горело… хотя тут виновата не рвота, а резкие выдохи во время становой тяги. И незачем говорить о легких. Казалось, будто она пытается отыскать крупицу кислорода посреди клубов горячего дыма.
Бряк. Бряк. Бряк…
Когда силы вернулись к ней, она подняла голову и сфокусировала взгляд. В противоположной части качалки огромный мужчина делал жим ногами в медленном, уверенном ритме, предплечья бугрились, когда он хватался за ручки возле бедер, мускулы ног, казалось, были высечены из камня, и повсюду виднелись выступающие вены.
Он пялился на нее. И в его взгляде не было ничего жуткого.
Скорее в духе «все-в-порядке? может-позвать-врача?».
– Я в порядке, – сказала она, отводя взгляд. Хотя он не мог услышать ее сквозь наушники.
Явпорядке. Явпорядке. Нетчестноявпорядке…
Накренившись вбок, Ново подцепила свежее белое полотенце из стопки на скамейке и промокнула лицо. Учебный центр Братства Черного Кинжала являлся произведением искусства, лучшее из лучшего, профессионализм был виден в каждой детали: начиная с этого железного пристанища мазохизма и боли, тира и учебных классов, заканчивая бассейном олимпийских размеров, медицинским блоком, отделением физиотерапии и операционными… были охвачены все помещения, а содержание было таким же педантичным и дорогостоящим.
С последним лязгом мужчина подался вперед и промокнул лицо полотенцем. У него были темно-каштановые волосы, совсем недавно подстриженные, с боками, сбритыми почти под ноль, длина на макушке осталась нетронутой. Глаза у него были карие, и в целом он обладал среднестатистической американской внешностью… ну, не считая брэмстокеровских клыков и того факта, что в нем американского и человеческого было столько же, сколько в ней самой. Белая майка в облипку скрывала его огромные грудные мышцы, а смуглая кожа без волос, подобно майке, обтягивала кожу так, что грозилась разойтись по швам на его рельефном прессе и широчайших мышцах спины.
У него не было татуировок. Мнимого гонора. Невообразимых шмоток. И он почти не говорил… а если и открывал рот, то произносил что-то крайне логическое, например, к какому тренажеру она пойдет дальше, или «это же твое полотенце»? Он был до безобразия вежливым, далеким, как линия горизонта, и, казалось, не замечал ее принадлежности к женскому полу.
В общем, этот незнакомец стал ее новым лучшим другом. Хоть она и не знала его имени.
И они проводили много времени вместе. В конце каждой ночи, которую новобранцы проводили на базе, в зале оставались они вдвоем, Братья предпочитали тренироваться днем, другие ученики были слишком измотаны занятиями в классе.
У нее же всегда оставался бензин в баке, образно выражаясь.
В топку «5-hour Energy» или «Ксенадрин». Внутренние демоны заряжали энергией лучше всяких добавок.
О, и была еще одна причина тому, что она предпочитала блевать в мусорное ведро вместо того, чтобы тусоваться с остальными в ожидании автобуса, который увезет их с горы.
– У тебя кровь.
Ново вскинула голову. Мужчина возвышался над ней, и она нахмурилась, когда он указал на ее руки.
– Кровь идет.
Подняв руку, Ново заметила, что да, у нее кровотечение. Она забыла перчатки и стерла руки в кровь о пятисотфунтовую штангу.
– Как тебя зовут? – спросил она, прижимая полотенце к ранам.
Черт, а ведь больно.
Не получив ответа, она снова подняла голову. И в это мгновение мужчина положил руку на грудь и поклонился.
– Меня зовут Ран.
– Не надо этого делать. – Сложив махровую ткань пополам, Ново вытерла бровь. – Раскланиваться. Я же не член Глимеры.
– Ты женщина.
– Что с того? – Увидев его озадаченное лицо, Ново почувствовала себя стервой. – Пофиг. Меня зовут Ново. Я бы пожала тебе руку, но, сам видишь.
Когда она махнула раненой конечностью, на которую он так любезно указал, мужчина прокашлялся.
– Приятно познакомиться.
У них был схожий акцент, без вальяжного растягивания гласных, свойственного аристократии, поэтому мужчина мгновенно начал набирать очки в ее глазах. Как говорил ее отец: богачи могут позволить себе неспешное общение, ведь им не нужно зарабатывать на жизнь.
Поэтому шайку зарвавшихся легковесов сложно уважать или воспринимать всерьез.
– Ты собираешься присоединиться к программе? – спросила она.
– Что?
– К учебной программе?
– Нет. Я здесь просто тренируюсь.
Он улыбнулся ей… будто это могло рассказать историю его жизни и планы на будущее… а потом перешел к турнику. Его подходы были невероятными: быстрые, но отточенные, раз за разом, пока она не сбилась со счета. А он все продолжал.
Когда он, наконец, остановился, то дышал тяжело, но едва ли устало…
– А почему нет?
– Что? – удивленно спросил Ран. Будто вообще забыл о ее присутствии.
– Учебная программа. Почему не присоединишься к нам?
Мужчина резко покачал головой.
– Я не боец.
– А зря. Ты очень сильный.
– Я просто приучен к тяжелому труду. Оттуда и сила. – Он помедлил. – А ты в программе?
– Да.
– Сражаешься?
– О да. И мне это нравится. Люблю побеждать и причинять другим боль. Особенно убийцам. – Мужчина округлил глаза, а Ново их закатила. – Да, бывают и такие женщины. Нам не нужно разрешение на силу или агрессию. Или на убийство.
Когда он отвернулся, снова схватившись за перекладину турника и возвращаясь к тренировке, Ново выругалась себе под нос.
– Прости, – пробормотала она. – Это не относилось к тебе.
– Здесь есть кто-то еще? – спросил он между повторами.
– Нет. – Поднимаясь на ноги, она покачала головой. – Я извинилась.
– Все нормально. – Вверх. И вниз. – Но… – Вверх. И вниз. – …почему ты не… – Вверх. И вниз. – …с ними?
– Остальными новобранцами? – Ново перевела взгляд на часы на стене. – Они расслабляются перед приходом автобуса. Я ненавижу слоняться без дела. Кстати, уже пора. До встречи.
Она была у двери, когда он заговорил:
– Тебе не стоит так делать.
Ново оглянулась через плечо.
– Что, прости?
Ран кивнул на мусорное ведро.
– Тебя тошнит во время тренировки. Это нездорово. Ты перегибаешь палку.
– Ты не знаешь меня.
– Я и не должен.
Ново открыла рот, чтобы сказать ему, чтобы он держал свой комплекс Бога при себе, но мужчина просто отвернулся и продолжил делать жим.
А, точно, подумала она. Прекрасно, мать его. Почему бы не заняться просмотром кулинарных роликов на «БаззФид»[1]1
BuzzFeed (БаззФид) – новостная интернет медиа-компания, основанная в 2006 году в Нью-Йорке. Джона Перетти, основатель BuzzFeed, изначально задумывал компанию как небольшую интернет-лабораторию, в настоящее же время компания выросла в международный медиа-портал, обозревающий широкий спектр тем: от международной политики до телевизионных сериалов и творческих мастер-классов.
[Закрыть] и не поснимать селфи во время йоги.
#иникакойрвоты
Внутри поднялся гнев, и ей захотелось спровоцировать Рана на потасовку. Хоть она и была измотана до чертиков, а он бил в глаз относительно рвоты, но похрен. Живи сам и не мешай другим, да?
Точно, живи сам и не мешай саморазрушению других.
Томат, помидор.
Да пофиг. Нет причин спорить с незнакомцем относительно того, что она не собирается менять.
В коридоре воздух был холоднее… или, может, это вопрос восприятия: в длинном участке с бетонными стенами возникало ощущение, что здесь больше доступного воздуха. Заставляя себя двигаться вперед, Ново направилась к раздевалке, которой пользовались они с Пэрадайз, будучи единственными женщинами в программе. И, шагнув внутрь, она закрыла глаза, подумывая о том, чтобы вернуться домой потной и вонючей.
Сукин сын.
Этот гребаный запах.
Шампунь Пэрадайз был повсюду, в каждом дюйме этой комнаты: покрывал стены подобно слою краски, а пол – словно ковер; он был в вентиляторах на потолке, которые вращались с космической скоростью; производил эффект дискошара и стробоскопа.
Что еще хуже? Ведь она не была богомерзкой или некомпетентной, этакой куклой Барби, которую можно списать со счетов, как Тейлор Свифт в мире Нирваны. Именно Пэрадайз продержалась дольше всех в том ориентировании на адской местности, превосходно проявила себя на поле боя, обладала шокирующе молниеносными рефлексами и миллиметровым прицелом, который стоит хоть раз увидеть своими глазами.
Но она была хороша и в кое-чем другом.
И хотя у Ново не было права думать об этом, замечать это, и уж тем более ей должно быть по барабану… но ее до остервенения раздражало наблюдать, как Пэйтон бросает на Пэрадайз взгляды украдкой, медлит в дверях и пялится на нее каждый раз, как женщина смеется.
Что бесило еще хлеще? Что Ново вообще это заботило.
Пэйтон, сын Пейтона, не интересовал ее ни в коей мере. В конце концов, были самоочевидные вещи, на которые не подпишешься по доброй воле, например, на ампутацию конечности.
К тому же, алло, ей хватает прошлого.
Пэйтон к нему отношения не имеет, но все же.
Поэтому Ново хотела дать себе поджопник за то, что в принципе обращала внимание на одержимость этого парня другой женщиной.
Повернувшись к душевым кабинкам, Ново уловила свое отражение в полноразмерном зеркале… в мужской раздевалке такого точно не было.
И это было верхом сексизма…
Мысли оборвались сами, когда она увидела знакомое отражение. Глубоко запавшие глаза, впалый живот, обнаженный между спортивным лифом и легинсами, ноги бугрились мускулами во всех местах, не считая коленных чашечек.
Ни бедер, ни груди, никаких женственных признаков…. И даже ее длинные волосы были собраны в тугую косу, спускавшуюся между лопатками.
Ново одобрительно кивнула сама себе.
Она ничего не хотела бы изменить.
Пусть девчачье дерьмо и косые взгляды достаются Пэрадайз. Уж лучше быть сильной, а не сексуальной. Сексуальность вызывает восхищение…
… сила дарует безопасность.
Глава 2
– Нет, – ответил Пэйтон. – Ты вообще ничему не помешал.
Он улыбнулся Крэйгу с мыслью «дааа, все тип-топ. Я просто сказал твоей девочке, что люблю ее, в то время как она считала, что я парюсь из-за ее участия в обучающей программе». Так что да, у нас дуэль, у нее пистолет, а у меня на руках две скрепки и канцелярская резинка. Но ничего страшного».
«И, кстати, раз уж ты здесь, может, отрежешь мне яйца и засунешь к себе в карман, ведь мне-то они явно больше ни к чему».
Направляясь к двери, Пэйтон избегал смотреть на Пэрадайз. На самом деле, велика вероятность того, что он вообще больше никогда на нее не взглянет. Но он целенаправленно побратался с Крэйгом, когда проходил мимо, хлопнул его по плечу.
– Жду не дождусь завтрашней ночи на поле. – Если только он не повесится в ванной. Тогда он точно не появится. – Хорошо потренили сегодня. Просто класс.
Особенно когда считаешь, сколько раз парень вдарил по твоему эго. Эта сучка уже никогда не встанет. Наверное, ему не обойтись без пластики и протеза.
Оказавшись в коридоре, Пэйтон остановился, смачно ругаясь под нос. Он оставил свою сумку в комнате отдыха, но возвращаться туда точно не станет. Не-а. Незачем созерцать Воссоединительный Поцелуй Крэйга и Пэрадайз № 45896, за которым последует обязательное «ОМБ[2]2
Сокр. «О, мой Бог»
[Закрыть], ты не представляешь, что Пэйтон только что сказал». Хорошие новости? Крэйг был сосредоточен на обучении, роли лидера в команде и сражении с истинным врагом, и была велика вероятность, что связанный мужчина в нем не потянется за кинжалом сию же секунду.
И все же, наверное, это хорошая идея – спуститься на парковку. Просто вырваться вперед в процессе побега.
Даже ему хватало ума, чтобы не лезть в бой со связанным мужчиной. Особенно если того учили убивать.
Посмотрев на часы, Пэйтон направился в сторону укрепленной стальной двери в конце коридора, благодаря богов за удачу. Пятнадцать минут, и пуленепробиваемый автобус отвезет их на точку сбора. Если Крэйг пойдет вразнос во время поездки, кто-нибудь да справится с парнем. Бун был метким стрелком, он вмешается, и, может…
Внезапно, все тело Пэйтона пришло в режим боевой готовности, по коже хлынул жар, волосы встали дыбом на затылке, сердце усиленно начало качать кровь, будто он бежал спринт.
Он снова замер и медленно повернулся.
Ново выходила из женской раздевалки, жесткое тело было упаковано в кожаные штаны и куртку, вещевой мешок «Найк» перекинут через плечо, черные волосы собраны в косу, спускавшуюся по спине.
– Привет, – пробормотал он, когда она приблизилась. – Ты была хороша сегодня.
Она всегда хороша. И речь не только о спаррингах.
– Ты о том, – она намеревалась пройти мимо него, – что я наваляла тебе сегодня.
– По мне так все было иначе.
– Ну да. Похоже, ты совсем мозгами поехал после того, как я уложила тебя на лопатки.
Когда эрекция впилась в ширинку брюк, Пэйтон тайком поправил себя и последовал за Ново. Она уверенно вышагивала впереди него, сопровождаемая аурой крутизны и компетентности, и да, он пялился на ее задницу… хотел накрыть руками.
И ртом.
Ново будила в нем животное с самой первой встречи. Он не хотел заниматься с ней любовью. Его даже не интересовал простой секс. Он хотел безудержного траха, после которого останутся отметины на коже, переломанная мебель и разбитые лампы.
– В итоге я победил, – протянул он.
Сейчас именно Ново резко остановилась и обернулась, длинная коса резко взметнулась и ударила ее по плечу.
– Потому что я поскользнулась, пока надирала твой зад. Нога. Поскользнулась. Вот как ты получил преимущество.
– Я все равно завалил тебя в конце.
– Я свалила тебя.
– А я выиграл.
Когда огонь вспыхнул в ее сине-зеленых глазах цвета тины, а клыки удлинились, Пэйтон уставился на ее губы. В своих мыслях он толкает ее спиной к жесткому бетону, она сопротивляется, и они целуются так, будто умрут сразу после того, как трахнутся. Жестко. Яростно. С оргазмами, которые отпечатаются в мозгах на долгие ночи.
– Ты не выиграл, – выдавила она. – Я поскользнулась. И, если бы земля не ушла из-под ног, то я по-прежнему бы стояла на том полу, прибитая, словно ковер.
Пэйтон приблизился к ней.
– Оправдания, все пустое.
Она посмотрела на него так, будто собиралась ударить. Переломать ноги. Заколоть.
И он хотел всего этого. Это – его наказание за ту бомбу, что он сбросил на голову Пэрадайз в комнате отдыха. Это ущерб себе, нанесенный чужими руками, жизненно необходимое, болезненное отвлечение, которое уведет его мозг от того факта, что он втюрился в неправильного человека в неправильное время.
Черт, он действительно сказал Пэрадайз, что любит ее?
– Так, когда мы будем трахаться? – спросил он гортанно. – Я готов покончить с игнором.
Ново еще сильнее прищурилась.
– Никогда. Как тебе «никогда»?
– Ты хочешь этого.
– Не с тобой.
– Лгунья. – Он подался еще ближе. – Трусиха. Чего ты боишься…
Взметнувшаяся рука обхватила его горло, ноготь прижался к яремной вене, пережимая кровоток.
– Следи за словами, красавчик. Иначе я нанесу эстетический ущерб, который уже не исправят.
Закрыв глаза, Пэйтон покачнулся.
– Я хочу этого.
Накрывая ее руку своей, он сильнее вдавил ноготь в кожу, пока не выступила кровь. Когда ее глаза распахнулись, Пэйтон отпустил ее руку и посмотрел на красную каплю, размазанную по пальцу.
– Хочешь попробовать? – протянул он, поднося свою кровь к ее рту. – Открой для меня.
Когда Ново стиснула челюсть, он провел ее пальцем по ее же нижней губе, делая ставку на то, что соблазн станет слишком сильным, чтобы устоять…
Показался розовый язычок Ново, втягивая ее палец глубоко в рот, облизывая, задавая адское шоу, от которого Пэйтон едва не кончил в штаны.
Но перед самым взрывом она внезапно отступила и отвела взгляд.
– Народ, там буран.
Услышав мужской голос, Пэйтон мысленно выдал матерную цепочку. А потом посмотрел на Акса, который выходил из офиса.
– Что ты имеешь в виду? – пробормотал Пэйтон.
Сокурсник подошел к ним. Акс – нео гот, покрытый на 50 % татуировками – был хорошим парнем… если удавалось абстрагироваться от его внешности серийного убийцы. Он встречался с аристократкой, одной из кузин Пэйтона, поэтому они в каком-то смысле породнились, чему Пэйтон был рад. Учитывая, какая чертовщина творится в мире, по крайней мере, он был уверен, что Элиза не просто любима, но надежно защищена от врага.
– Мы здесь застряли. – Акс размял руки так, словно болели мышцы. – Они не могут вывезти нас, автобус отменили.
– Что за хрень? – Перед глазами Пэйтона предстала нычка травы в его спальне, словно давно потерянный родственник. – У меня были планы.
– Все претензии к руководству. Я тебе не помощник.
Проблема в том, что они не могли просто так взять и дематериализоваться с горы. Лагерь Братства, включавший в себя и этот подземный комплекс, являлся высоко охраняемым объектом: во-первых, ученикам не было известно его местонахождение, да и не захочешь владеть такой информацией. Кому нужно знать, где проживает Первая Семья? Единственное, чего ты добьешься – попадешь в короткий перечень потенциальных кандидатов на пытки, в случае заговора и покушения на жизнь. Но, что более важно, территория укрыта мисом, который размывал локацию в визуальном плане, а также не давал материализоваться сюда и отсюда тем, кто не знал точные координаты.
Поэтому да, никто из учеников и с места не сдвинется.
Черт, а он думал, что дорога назад в Колдвелл будет отстойной? Вот это – настоящий кошмар. Взаперти, с Пэрадайз и Крэйгом, до пяти-шести вечера следующего дня, пока не станет достаточно темно для поездки на автобусе? Если, конечно, буря утихнет к тому времени.
Пэйтон перевел взгляд на Ново. Они с Аксом обсуждали СВУ, о которых читала Пэрадайз, и, следя за движениями ее рта… он думал о том, где на своем теле хотел видеть эти губы.
Ну, что ж, решил он. По крайней мере, Братство не запрещало напиваться во внеклассные часы. И, если он будет достаточно убедительным? То настало время для него и Ново уединиться и с толком скоротать часы… и это успешно займет его и убережет от мощных ударов мужской половины Самой Счастливой Парочки На Гребаной Планете.
Перед ним появилась возможность, а не проблема.
***
Он был шикарным на вкус. Чтоб ему провалиться.
Ново следовала за Аксом, поддерживая легкий разговор, обмен словами и терминами, которые они выучили на занятиях. Но прикрываясь стандартными звуками, мысленно она вернулась в то мгновение, когда приняла частицу Пэйтона в себя… и ей это понравилось.
Мужчина все еще смотрел на нее, тело застыло в такой позе, словно он был готов в любое мгновение повалить ее на пол; он испускал всевозможные флюиды секса и страсти, которые она практически осязала, словно прикосновения на обнаженной коже.
Агрессия и откровенный голод стали неожиданностью, учитывая его аристократическое происхождение, но не шоком, если знаешь Пэйтона на самом деле. Для богатенького мальчика он проявил себя как искусный и несгибаемый боец, сильный и – что странно – бесстрашный. А сейчас… она гадала, хочет ли узнать, каков он в постели…
– День рождения Пэрадайз, – обращался к ней Акс. – Элиза сказала, что вы собирались встретиться и напоследок все уточнить.
Ново сосредоточилась, когда Пэйтон кивнул.
– Я позвоню ей вечером. Думаю, мы все в деле.
– И когда? – услышала Ново свой вопрос.
Когда озвучили дату/время/место, а потом еще потрепались о праздновании, Ново снова погрузилась в свои мысли.
Да, это не ее тема. Две-три сотни аристократов из поколения не старше ста лет, заливающих в себя элитарное пойло, разодетые в «Стеллу Маккартни» и «Том Форд», плюс фуршетные блюда на серебряных подносах и аристократический гонор?
Пристрелите меня прямо сейчас, подумала она.
И это без Пэйтона, пялящегося на именинницу, словно она украла его сердце и спрятала в своей сумочке от «Шанель».
– …идешь, да?
Повисла пауза, и она посмотрела на Акса.
– Что?
– Ты должна пойти, – пробормотал парень. – Мне нужен адекватный собеседник.
– Почему бы не забить и не махнуть сразу в «Ключи»?
– Не, я завязал.
– А, точно. У тебя ведь «жили долго и счастливо», поэтому ты стал слишком хорош для шлюх вроде нас.
И да, плевать, что в ее голосе сквозила горечь…
Ладно, может, ей было неудобно за свое сучье поведение. Но парень стал легендой в колдвелловском скандальном секс-клубе. Она не понимала, как можно все бросить ради одного человека, фуршет променять на шкаф, забитый одинаковыми банками с супом, на много десятилетий. К тому же тема со всеми яйцами в одной корзине? Не для нее.
Этот урок она уже выучила на себе.
– Часто там бываешь? – спросил Пэйтон с отстраненным выражением лица.
Когда он посмотрел на нее, прищурившись, ее подмывало напомнить Мистеру Анахронизм, что женщинам – ШОК! – разрешалось водить автомобили, владеть недвижимостью и носить брюки. И цивилизация не разбилась вдребезги о гору под названием «Раньше было лучше».
– Я член клуба. – Ново скрестила руки на груди. – Какие-то проблемы с этим?
– Когда возьмешь меня с собой?
Она скрыла свое удивление.
– Не дорос еще.
– Откуда ты знаешь?
Ново окинула его взглядом с головы до пят.
– Не знаю, с другой стороны, ты недостаточно интересен для меня, чтобы это выяснять.
Акс присвистнул на выдохе.
– Ауч.
Пэйтон проигнорировал парня, в его взгляде вспыхнул холодный огонек.
– Вызов принят. Когда?
Ново покачала головой.
– Это не вызов.
– А я думаю, как раз он. И хотя ты очень низкого мнения обо мне, я буду выше этого и не стану говорить, что ты лжешь. Как солгала, когда совсем недавно сказала мне, что не хочешь, чтобы я трахнул тебя. – Он накрыл рукой рот. – Ой. Упс. Что я только что ляпнул?
– Может, перестанете трепаться и уже снимете комнату, – протянул Акс. – Без обид, но меня тошнит от ромкомов.
– Это не романтическая комедия, – выдавила Ново. – А детективная история с очевидным финалом.
– Вынужден согласиться с ней. – Подавшись вперед, Пэйтон пробежал пальцами по ключице Ново. – Хороший оргазм называют маленькой смертью. Я более чем готов умереть за тебя. Чуть-чуть.
Прежде чем она смогла дать ему по руке… или нанести телесный ущерб… Пэйтон с улыбкой отошел.
– Где здесь алкоголь? – бросил он через плечо. – Мне срочно нужно выпить, если я хочу пережить этот день под гнетом твоего отрицания очевидного.
Ново скрестила руки на груди.
– Какой же он мудак.
– Всем нужно хобби. – Акс пожал плечами. – А он, очевидно, обожает бесить тебя.
– Если скажешь, чтобы я перестала поощрять его, получишь по жопе.
Акс вскинул руки.
– Не, не о том. К тому же, одно твое присутствие – само по себе поощрение. Что тебе остается, выпрыгнуть из собственной шкуры?
– Да, точно. Он же хочет именно Пэрадайз, и не надо видеть в моих словах нытье. Пусть девочка сохранит за собой эту высокопоставленную роль. И, аналогично, если он хочет продолжить и биться рогом об эту стену до потери пульса, то, что ж, флаг ему в руки.
Акс смотрел на нее долгое время. Потом протянул руку.
– Сотку на то, что он хочет именно тебя.
– Я не спорю.
– Трусиха.
Она вскинула руку и с силой обхватила его ладонь.
– Пошел ты. И да, спорим.
– Ты не сможешь повлиять на него.
– Это стандартный порядок действий между нами. Я не собираюсь что-то менять.
– Я о другом. – Акс покачал головой. – Это не в твоей власти. И не в его.
