Текст книги "Искупление (ЛП)"

Автор книги: Дж. М. Дарховер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)

– Какое отношение эта девчонка имеет ко всему этому?

– Самое непосредственное, – ответил Винсент. – Не надо делать вид, будто бы ты не понимаешь, о чем я говорю.

Сальваторе не сводил взгляда с Винсента, не веря своим ушам, однако было невозможно сказать наверняка, был ли он искренне удивлен или же просто шокирован тем, что его вывели на чистую воду. Чувствуя гулко бьющееся в груди сердце, Кармин переводил взгляд с одного человека на другого. Все они были на краю – расправив плечи, они были готовы к бою.

– Иди в дом, сын, – сказал Винсент. – Я хочу поговорить с твой крестным наедине.

Отодвинув свой стул, Кармин начал было подниматься на ноги, однако в этот момент Сальваторе ударил кулаками по столу перед ними.

– Сядь на место!

Понимая, что он не мог проигнорировать прямой приказ босса, Кармин посмотрел на отца и, послав ему извиняющийся взгляд, вновь опустился на стул.

Увидев промелькнувшую на лице Винсента панику, Кармин все понял. Что бы ни случилось дальше, добром оно не обернется.

– Я по-прежнему не понимаю, какое отношение к этому имеет дочь Антонелли, – сказал Сальваторе, возвращая свое внимание Винсенту. – Просвети меня.

– Ты знаешь, что она – художник?

– Меня совершенно не волнует, кто она, – ответил Сал. – Она мне никто.

– Разумеется, ты знаешь, что она рисует, – продолжил Винсент, игнорируя его враждебный тон. – В действительности, ты много всего о ней знаешь – гораздо больше, чем когда-либо признаешь, включая и то, что она тебе не «никто».

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – ответил Сал. – Она навсегда останется в моих глазах рабыней, бесполезным существом, на которое вы, идиоты, тратите свою жизнь. Она не имеет для меня никакого значения. Ее даже быть не должно на этом свете!

Кармин вздрогнул, попутно заметив раздражение, промелькнувшее на лице отца.

– Знаешь, сначала это было похоже на бессмыслицу, – сказал Винсент. – Я никак не мог понять, почему Фрэнки отказывался ее продать. Почему он не отпускал ее, больше всего при этом желая не иметь к ней никакого отношения. Она была обузой, лишним ртом, так почему бы не избавиться от нее и не выручить денег за продажу?

– Она была его внучкой, – ответил Сальваторе резким тоном. – Тебе это известно.

– Его это не волновало, – возразил Винсент. – Для него факт того, что рабыня забеременела от его сына, был бы сродни позору, который запятнал бы его родословную. Он захотел бы избавиться от ребенка. Так почему же он не только оставил девочку у себя, но еще и убивал из-за нее?

– Он не хотел, чтобы об этом узнали.

– Да, это ты мне и сказал, – Винсент покачал головой. – И я верил в это на протяжении многих лет, потому что никогда не думал, что ты станешь мне лгать. Ты заверил меня в своих словах. Я убил Фрэнки и его жену, после чего прицелился в голову девочке, пока она спала, и нажал на курок. А все из-за того, что ты поклялся мне в том, что именно она стала причиной гибели моей жены. Именно на это ты и рассчитывал, не так ли? Ты воспользовался моим горем для того, чтобы разрешить свою проблему, и это практически сработало. Если бы мой пистолет не дал осечку, я убил бы там все живое.

– Я не просил тебя никого убивать.

– Тебе и не надо было этого делать! Ты прекрасно понимал, что я буду делать с той информацией, которую ты мне скормил. Ты предоставил мне достаточно времени на то, чтобы я ушел с головой в свое горе, а затем вызвал меня к себе.

– Я никогда не приказал бы убить ребенка!

– Потому что ты не можешь этого сделать! Ты лишился бы доверия своих собственных людей, если бы у них закрались хотя бы сомнения по поводу того, что ты мог иметь к этому хоть какое-то отношение! Они подняли бы бунт! Но ты умело манипулировал мной, зная, как вызвать у меня реакцию. Ты хотел стереть их с лица земли с моей помощью, дабы не марать собственные руки.

– Уму непостижимо, – сказал Сал. – С чего бы мне желать им смерти?

– Из-за доказательств, – ответил Винсент. – Никогда не оставляй следов, которые могут привести к тебе. Это простое правило, которое всем нам известно. Поняв, что ты допустил ошибку, ты пожелал замести следы.

– Какие еще доказательства?

– Родословная девушки.

На лице Сальваторе промелькнула паника. Кармин шокировано смотрел на своего крестного, понимая, что слова Винсента не удивили его… он знал об этом. Кармина охватило замешательство, граничившее с оцепенением. Все это время Сальваторе знал об их родстве.

– Ты сошел с ума.

– Возможно, но это не отменяет того, что я прав, – сказал Винсент. – Для того, чтобы узнать правду, потребовалось всего лишь уколоть палец – кровь раскрыла секреты, которые ты хранил всю жизнь.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Когда-то я в это верил. Я считал, что ты оказался точно такой же жертвой обстоятельств, как и она, но все изменилось после того, как ее похитили. Ты не стал вмешиваться, потому что знал, почему они похитили ее, и тебе не хотелось с этим связываться! Ты боялся, что они раскроют правду и ты думал… надеялся на то, что они избавятся от нее. Но этого не произошло. Ты так сильно жаждал власти, что разделался с собственной семьей. Ты столько раз говорил о том, как важна для тебя семья, и я даже жалел тебя из-за того, что у тебя никого не осталось! А оказалось, что все это было твоих рук делом!

– Как ты смеешь обвинять меня в подобном! – с яростью воскликнул Сал. – Я убью тебя за это!

В тот момент, когда он произнес эти слова, Винсент запустил руку под пальто и достал пистолет, целясь в Сальваторе. Кармин – как и Карло – вскочил на ноги. Они в спешке опрокинули на землю стулья, один из которых отлетел к ступеням бассейна. Сальваторе замер, он сидел, не шевелясь и едва моргая. Кармин застыл от ужаса, в то время как Карло, достав пистолет, прицелился в Винсента.

– Ты не подозревал о том, что тридцать лет спустя будут существовать ДНК-тесты, – продолжил Винсент, не сводя взгляда с Сальваторе и продолжая целиться в него. – Вот почему Фрэнки на самом деле не продал мне девушку… он пытался защитить тебя, и, возможно, заодно и ее саму. Когда ты узнал о том, что Маура заинтересовалась девочкой, ты запаниковал, и привел в движение свой план. Ты приказал убить мою жену, дабы замести следы. Я не хотел в это верить. Я не хотел верить в то, что ты мог поступить так со мной, с моими детьми. После того, как Хейвен похитили, она нарисовала несколько эскизов – как я уже говорил, она рисует – и она нарисовала Карло. Я пытался убедить себя в том, что это невозможно – пытался убедить в этом своего сына – но наступил такой момент, когда я попросту не мог этого больше отрицать. Твой человек – твой лучший друг – помог тебе осуществить задуманное!

По щекам Винсента текли слезы. Карло кричал, отрицая все сказанное, в то время как Сальваторе в страхе озирался по сторонам. Кармин смотрел на своего крестного с отвращением.

– Кармин, – твердо сказал Сал, и он моментально понял, чего от него хотели. Сальваторе ожидал от него следования приказам, подчинения.

– Не обращайся к моему сыну! – крикнул Винсент, выходя из себя. – Он уже и без того достаточно из-за тебя настрадался! Скажи мне, ты и его хотел убить, когда планировал убийство моей жены?

– Конечно же, нет! Он же мой крестный!

– Но ты не отрицаешь того, что хотел убить мою жену? Не отрицаешь того, что ты распорядился убить свою сестру? Не отрицаешь того, что прогнулся под русских? Боже, насколько бесчеловечным нужно быть, чтобы превратить свою собственную семью в рабов?

– Я думал, что ее ждет хорошая жизнь! – крикнул Сальваторе, теряя контроль и доставая свой пистолет. Выругавшись, Кармин сделал несколько шагов назад, едва не споткнувшись о стул. – Фрэнки умолял меня отдать ее ему, идиот! Он умолял меня сохранит ребенку жизнь! Это его ошибка! Это он обращался с ней как с ничтожеством! Он допустил то, что она забеременела от его сына! Лучше бы она умерла!

– Поэтому ты никогда не ездил в Блэкберн и всегда отправлял нас? – твердо спросил Винсент. – Ты не мог смотреть на нее, зная, что ты наделал?

– Это не так!

– Поэтому ты так сильно хотел видеть Хейвен, когда приезжал к нам? Поэтому ты был так рад тому, что Кармин влюбился в нее? Поэтому ты хотел, чтобы он поручился за нее? Ты надеялся на то, что вы вновь сможете быть семьей!

– Замолчи!

– Ты думал, что это станет твоим искуплением! Ты обращался с ними как с вещами! И тебе еще хватило наглости спрашивать у меня о том, стоила ли она моих страданий; стоила ли она той боли, которую я испытал; стоила ли она всего, чего я лишился. А лишился я всего из-за тебя! Ты наслаждался этим? Тебе нравилось иметь над людьми такую власть?

– Ты бредишь.

– А ты болен! Предатель!

– Как ты смеешь называть меня предателем! Ты, снабжавший федералов информацией! Скажи-ка мне, Винсент, каково быть крысой? Каково нарушать обет, в котором ты клялся? Каково знать, что ты умрешь за это?

Винсент на мгновение замер, после чего на его губах появилась зловещая усмешка.

– Ты первый.

В тишине вечера раздался громкий звук выстрела. Кармин отшатнулся, понимая, что его отец нажал на курок. Прикрывшись руками, он заметил, что Сальваторе откинуло назад, когда пуля вошла в его плечо – он выронил пистолет, когда его рука обмякла. Опрокинув стол, Сальваторе спрятался за ним, когда Карло выстрелил из своего пистолета. Сделав еще один выстрел, Винсент попал Карло в бедро. Несмотря на подогнувшуюся ногу, Карло удалось удержаться на ногах и отстреливаться.

Пуля, выпущенная из пистолета Винсента, попала в стол, за которым скрылся Сальваторе, и, срикошетив, полетела в сторону Кармина. Заметив это, он пригнулся – пуля просвистела возле его головы, едва не задев висок.

– Блять!

– Кармин! – крикнул Сальваторе, голос которого был едва слышен из-за внезапно наполнивших воздух выстрелов. – Убей его!

Кармин не знал, что делать. Медленно достав пистолет, он попытался побороть головокружение, лихорадочно обдумывая происходящее. Ты или тебя. Он знал правила. Если он не убьет отца, Сал убьет его самого.

Прежде, чем он успел бы определиться с целью, раздался очередной выстрел. Карло пошатнулся, его рубашка на пуговицах пропиталась кровью. Споткнувшись, он упал. Все его тело задрожало, когда он схватился руками за живот. Из его горла вырвались ужасающие крики, когда Винсент сократил дистанцию между ними, и, будучи ослепленным яростью, выпустил в него еще несколько пуль. Две пули попали ему в руки, делая его беспомощным; третья пуля попала в его коленную чашечку, когда он попытался отползти в сторону.

Вскочив на ноги, Сальваторе подхватил свой пистолет, и нырнул в сторону. Планируя закончить начатое, Винсент с непроницаемым выражением лица присел на корточки и схватил Карло за воротник. Засунув дуло пистолета в его открытый рот, он, не колеблясь, нажал на курок. Голова Карло взорвалась, кровь полетела во все стороны. Увидев это, Кармин не смог сдержать крик, вырвавшийся из его груди. Его мысли моментально наводнили воспоминания о гибели матери.

Винсент с беспокойством посмотрел на Кармина, торопливо осматривая его на предмет повреждений.

– Уходи отсюда, сын, – требовательно сказал он, после чего развернулся к Сальваторе, который нашел убежище возле черного входа. Винсент поднялся на ноги, однако сделал это недостаточно быстро – успев прицелиться, Сальваторе выстрелил в него, попав прямо ему в грудь. Вскрикнув и пошатнувшись, Винсент все же сумел удержаться на ногах.

– Кармин, это приказ! – закричал Сальваторе, продолжая стрелять, но промахиваясь. – Сделай это сейчас же, или я убью тебя!

– Не угрожай моему сыну!

Слова Сальваторе придали Винсенту сил. Пока он выпрямлялся, во дворе воцарился настоящий хаос, созданный выбежавшими из дома людьми. Следом за ними вышел Коррадо, он замер, оценивая ситуацию, в то время как Кармин снял пистолет с предохранителя.

Заметив это движение, Коррадо поднял свой пистолет и прицелился в Кармина.

– Что за ху… – начал было Кармин, однако закончить не успел, поскольку его дядя нажал на курок. Пуля пронзила тыльную сторону его правой руки. Вскрикнув, он выронил пистолет и схватился за руку, которую опалило жгучей болью. Казалось, его пульсирующая рука, из которой на землю капала кровь, вспыхнула пламенем.

Коррадо бросился к Кармину и, сбив его с ног, повалил на землю.

– Не шевелись, – требовательно приказал он.

Поднявшись, Коррадо намеренно сделал несколько неточных выстрелов, посылая пули мимо цели. Обернувшись, Винсент сделал столь же неточный выстрел в сторону Коррадо и укрылся возле задней части особняка.

Сальваторе и остальные гости пытались скрыться от пуль возле двери черного входа, в то время как Кармин и Коррадо присели на корточки на линии прямой видимости. Количество выстрелов сократилось, пока они перезаряжали пистолеты. На улице показалось большее количество людей, которые пришли на помощь Сальваторе.

Кармин наблюдал за тем, как его отец, выронив пистолет, схватился за грудь и, пошатываясь, прошел вперед на несколько шагов. Винсент скинул пальто, под которым на кобуре возле его плеча виднелся пистолет-пулемет «Узи». Кровь к голове Кармина прилила с такой силой, что он почувствовал головокружение, зрение затуманилось от слез, катившихся по его щекам.

Винсент склонил голову и перекрестился, что-то лихорадочно бормоча. Он молился, подумалось Кармину. Его отец молился.

– Нет! – закричал Кармин, понимая, что это была суицидальная миссия.

Обернувшись, Винсент посмотрел на сына, после чего шагнул во двор. Коррадо моментально упал на землю, резко потянув за собой Кармина, когда тот попытался подняться на ноги. Он прижал его к земле своим телом, когда воздух наполнился звуками пулеметной очереди. Шум был оглушающим. Каждый выстрел отдавался в голове Кармина громким звоном. Во дворе началась настоящая перестрелка.

Кармин кричал, умоляя отца не делать этого, однако было уже слишком поздно. Пути назад не было. Он выбрал для себя путь и планировал по нему пойти… он был готов уйти.

Но Кармин не был к этому готов. Он никогда не будет готов.

Он попытался скинуть с себя Коррадо, однако его дядя не сдвинулся с места, закрывая его от пуль. Возле них на землю рухнуло двое мужчин, их тела сотрясались в конвульсиях, другие нашли укрытие и отстреливались. Оказавшись в самом центре хаоса, Кармин перестал понимать, кто и где находится; люди падали на землю и бегали, пронзительные крики смешивались со звуками выстрелов.

Когда очередная пуля попала Винсенту в живот, он споткнулся и на мгновение убрал палец с курка, потеряв хватку. Эта задержка дала остальным возможность собраться. Они стреляли по очереди, еще две пули попали Винсенту в плечо и в голень. Покачнувшись, он упал на колени, и попытался сохранить равновесие. Винсент вновь нажал на спусковой механизм, поразив дикими брызгами пуль еще нескольких человек.

Стрельба резко прекратилась, когда у Винсента не осталось ни одной пули. Скинув пулемет с плеча, он опустил его. Сев на землю, он склонил голову и задрожал, смотря на стоптанную траву. Когда кто-то поднялся на ноги возле дома, Кармин запаниковал, поскольку его отец был безоружен, однако в это мгновение среагировал Коррадо. Он нажал на курок, попадая мужчине прямо в висок.

Кармин принялся звать отца, однако Коррадо толкнул его на землю, прижимая его лицо к бетону, дабы заставить его замолчать. Кармин выругался, когда из его носа хлынула кровь. Вдалеке он услышал звуки сирен.

– Полиция! – крикнул кто-то, в то время как остальные бросились в разные стороны, надеясь затеряться в ночи.

Когда толпа рассеялась, Коррадо, наконец, отпустил его. Поднявшись с земли, Кармин осмотрелся по сторонам в поисках отца и заметил его неподалеку от особняка. Коррадо направился к Винсенту, который остановился у угла. Опустившись на колени, он поднял свой пистолет.

– Винсент! – крикнул Коррадо с явной паникой в голосе.

Винсент посмотрел в их сторону. Кармин едва не перестал дышать, увидев лицо своего отца. Оно было бесцветным, его кожа приобрела пепельно-бледный оттенок смерти, глаза стали тусклыми и безжизненными.

Винсент что-то тихо сказал – Кармин не смог расслышать, что именно это было – однако Коррадо, услышав его, остановился. Звуки сирен становились все громче. Коррадо упрямо, сердито покачал головой, однако Винсент решительно кивнул.

– Убирайся отсюда, Кармин! – крикнул Коррадо.

Кармин направился к ним, игнорируя приказ своего дяди. От ужаса у него едва не подогнулись колени, когда он заметил, что его отец поднял свой пистолет и поднес дуло к своему подбородку.

– Нет! Отец, нет!

Винсент закрыл глаза, его палец отчаянно дрожал на курке.

– Perdonami, – тихо произнес Коррадо, глубоко вздохнув и склонив голову.

Прости меня.

Не медля, Коррадо поднял свой пистолет и нажал на курок. Из груди Кармина вырвался жуткий крик, когда последняя пуля пронзила череп его отца. Винсент упал на спину, его тело обмякло на траве. Кармин рухнул на землю в тот же самый момент, что и его отец, больше не имея сил держаться на ногах. Рыдания сотрясали все его тело.

Пройдя мимо него, Коррадо подошел к бассейну. Подняв пистолет Кармина и держа свой собственный, он вытер их о свою рубашку и выкинул в хлорированную воду, после чего обвел взглядом двор, оценивая последствия бойни. Тела лежали повсюду, находясь в лужах крови.

Сирены стали громче, двор утонул в ярких огнях, когда полиция ворвалась в особняк. Коррадо поднял руки и опустился на землю, не дожидаясь их приказов. Последовав его примеру, Кармин перевернулся на живот.

Он пребывал в трансе, пока они надевали на него наручники. Коррадо лежал рядом с ним в траве, шепча что-то едва слышно по-итальянски. Спустя мгновение Кармин понял, что он молился. Поняв это, он потерял над собой контроль. Из его горла вновь вырвались рыдания, когда полицейские прикрыли безжизненное тело его отца простыней. Она пропиталась кровью, становясь ярко-красной.

Кармин попытался сдержать рыдания, когда полицейские подняли Коррадо с земли, дабы увести его, однако это было бесполезно. Он лишился рассудка.

– Семеро погибших, включая доктора ДеМарко, – сказал офицер. – Личности шести остальных устанавливаются.

– Поторапливайтесь, – ответил другой мужчина, голос которого казался смутно знакомым. – Внутри есть кто-нибудь?

– Только жертва работорговли, про которую говорил ДеМарко, – сказал офицер. – Но девушка не стала ни с кем разговаривать, поэтому мы не знаем, кто она такая.

– Дайте ей немного времени. Она все расскажет, когда поймет, что ей больше ничто не угрожает.

Когда к Кармину кто-то подошел, он услышал знакомый голос. Подошедший позвал его по имени. Подняв голову, Кармин увидел специального агента Чероне. Присев на корточки, он снял с Кармина наручники. Он взял его за руку и осмотрел рану.

– Будьте добры, попросите врача осмотреть рану.

– Да, сэр.

Агент Чероне смотрел на Кармина, пока тот садился на землю.

– Нам придется забрать тебя на допрос, но мы отпустим тебя утром, если ты будешь с нами сотрудничать. Возможно, хочешь сделать заявление прямо сейчас?

Проведя руками по лицу, Кармин попытался вытереть слезы. Он тяжело вздохнул, когда в итоге только лишь размазал кровь по щеке.

– Эбби, – сказал он едва слышно. Горло жгло от криков и рыданий.

– Эбби?

– Девушка в доме, – сказал Кармин. – Ее зовут Эбби.

Глава 37

В комнате для допросов полицейского участка «Cook County» пахло так, будто бы кто-то попытался отмыть засохшую мочу недельной давности. Коррадо поморщился, сделав глубокий вдох и чувствуя, как его легкие обжигает резкий запах нашатырного спирта и хлорки. Переведя взгляд на фигуру, сидевшую напротив него за металлическим столом, он с отвращением посмотрел на федерального служащего.

Агент Чероне попытался было начать допрос, однако Коррадо сразу же перебил его.

– Меня там не было. Я находился дома, был один, спал. Никто меня не видел.

Агент Чероне окинул Коррадо удивленным взглядом.

– Я видел Вас сегодня, мистер Моретти.

Коррадо приподнял брови.

– В самом деле?

– Да.

– Вы уверены?

– Вас задержали на месте преступления.

– Правда?

– Страдаете от провалов в памяти?

– Возможно, – ответил Коррадо. – Что ж, полагаю, в этом случае я ничего не смогу припомнить.

Намеренно лишив выражение своего лица всяческих эмоций, Коррадо сымитировал безразличие, тогда как агент Чероне только лишь ошарашено смотрел на него, не веря своим глазам. Быстро взяв себя в руки, федеральный агент стиснул зубы и пролистал несколько страниц журнала. В его распоряжении находились сотни документов, однако ничто не могло подготовить его к допросу Коррадо.

– Знаете, Винсент ДеМарко был хорошим человеком.

– Был? – переспросил Коррадо. – С ним что-то случилось?

Агент Чероне раздраженно покачал головой.

– А Вы и вправду планируете прикидываться несведущим, не так ли?

В ответ Коррадо только лишь пожал плечами.

– Как я уже сказал, он был хорошим человеком. Я ошибся в нем. Он не был ни бессердечным, ни эгоистичным человеком. Он заботился о своей семье, и на все пошел бы ради нее. Это натолкнуло меня на мысль о том, что Вы, возможно, такой же, как и он. Может, я и на Ваш счет ошибаюсь.

Слова агента Чероне позабавили Коррадо, заставив его слегка улыбнуться.

– Я сомневаюсь в этом.

Посмотрев на Коррадо, федеральный агент искренне рассмеялся. Коррадо был слишком умен и опытен для того, чтобы попасться на удочку психологических приемов. Он не первый раз оказался на допросе и прекрасно знал их уловки.

– Да, пожалуй, Вы правы. Могу ли я полюбопытствовать и спросить, согласились бы Вы пройти тест на детекторе лжи?

– Боюсь, нет, – ответил Коррадо. – Это противоречит моей религии.

Агент Чероне нахмурился.

– Каким же это образом?

– Только Бог может судить меня. В этом вопросе я определенно не стану доверять машине.

– Вам стоит опасаться этого только в том случае, если Вы не намерены отвечать честно. Планируете лгать[9]9
  Игра слов: глагол «to lie» в разном контексте может переводиться и как «лгать», и как «лежать», поэтому фразу «Do you plan to lie?» можно перевести и как «Планируете лгать?», и как «Планируете прилечь?»


[Закрыть]?

– Нет, я посижу, спасибо.

Агент Чероне вздохнул.

– Когда Вы начали так сильно увлекаться сарказмом?

– Не понимаю, о чем Вы, – ответил Коррадо. – Мне даже не сообщили о том, по какой причине меня здесь держат.

– Похоже, я трачу время впустую, – сказал агент Чероне. – Желаете еще что-нибудь сказать?

– Мне хотелось бы побеседовать со своим адвокатом.

Агент Чероне собрал свои вещи, просьба Коррадо его нисколько не удивила.

– Разумеется. Потерпите немного. Вам придется провести здесь еще некоторое время, но мы предоставим Вам достаточно времени на то, чтобы приготовиться к похоронам.

– К чьим похоронам?

– К похоронам Винсента.

– Он умер?

Агент Чероне покачал головой.

– По крайней мере, Вы можете прослеживать причинно-следственные связи. Да, он погиб. В скором времени об этом сообщат его ближайшим родственникам.

Когда агент Чероне поднялся из-за стола, выражение лица Коррадо померкло. Он слишком устал, и больше не мог разыгрывать этот цирк. Не шевелясь, он смотрел на противоположную от себя стену, чувствуя беспокойство, которое на сей раз граничило с тревогой. Он больше практически не замечал ужасного запаха, стоявшего в комнате для допросов. Скорбь пересилила все прочее.

– Подождите, – сказал он, останавливая агента Чероне.

– Да, мистер Моретти?

– Мне нужно позвонить.

Федеральный агент вздохнул.

– Ваш адвокат уже здесь, он находится в соседней комнате с Кармином ДеМарко. Как только они закончат, я направлю его к Вам.

– Я не адвокату хочу позвонить, – ответил Коррадо. – Мне нужно позвонить жене.

– Жена Вам сейчас не поможет.

– Она подумает, что речь идет обо мне, – сказал Коррадо, одарив агента сердитым взглядом.

– Что?

– Вы сказали, что в ближайшее время сообщите о случившемся. Как только Ваши люди появятся на пороге моего дома, она подумает, что речь обо мне.

Агент Чероне на мгновение задумался, поджав губы.

– Брат, муж… это в любом случае удар. Они все ей объяснят.

– Я пообещал ей, что никогда больше ее не оставлю, – сказал Коррадо. – Я не хочу, чтобы она хотя бы на минуту подумала о том, что я нарушил свое обещание.

Агент Чероне нахмурился.

– Как Вы могли пообещать ей подобное? С Вашим-то образом жизни. Однажды Вы неизбежно нарушите свое обещание.

– Нет, – ответил Коррадо. – Свои обещания я сдержу любой ценой.

– Даже пойдете ради этого на убийство?

В ответ Коррадо только лишь посмотрел на федерального агента, который, в свою очередь, не сводил взгляда с Коррадо. Сделав глубокий вздох, эхом отразившийся от стен комнаты для допросов, агент Чероне сдался первым и отвел взгляд. Хмурясь, он вывел Коррадо из комнаты и провел к одному из рабочих мест, где взял трубку телефона и протянул ее Коррадо.

– У Вас есть пять минут.

Набрав домашний номер, Коррадо принялся слушать длинные гудки. Он уже собирался было повесить трубку, однако в это мгновение он услышал голос Селии. Несмотря на нерешительность, которую он услышал в ее голосе, он не заметил никаких намеков на расстройство. Она была встревожена, но не убита горем. Она еще не знала о случившемся.

– Алло?

– Я начал думать, что ты не ответишь.

Селия тяжело вздохнула.

– Коррадо, почему на определителе номера отображается полицейский участок «Cook County»?

– Это долгая история.

– Она закончилась тем, что тебя вновь арестовали?

– Нет, – опустив взгляд, он обвел взглядом наручники. – Не совсем.

– Тебе нужна помощь? – спросила Селия. – Думаю, я смогу найти деньги для залога только к утру, хотя, возможно, мы могли бы…

– Селия, остановись. Дело не во мне. Я могу о себе позаботиться.

– Кармин! – воскликнула она. – Боже, что он наделал? С ним все в порядке?

– Он… – Коррадо покачал головой. – Кармин справится. Речь не о нем, а об его отце.

Ответом Коррадо послужила тишина. Если бы он не услышал ровного дыхания Селии, он подумал бы, что она положила трубку.

– Селия, Винсент…

– Нет, – перебила она его. – Не говори того, что, как я думаю, ты собираешься сказать. Нет… просто не говори этого, Коррадо.

– Мне жаль, bellissima.

Прежде, чем Селия успела бы отреагировать, а Коррадо – сказать еще хоть слово, федеральный агент потянулся вперед и нажал на кнопку телефона, эффектно завершая их беседу.

– В наглости Вам не откажешь, – сказал Коррадо сквозь сжатые от гнева зубы.

– Вы сказали ей то, что хотели, – ответил федеральный агент. – Делать для Вас что-то большее мы не обязаны.

* * *

Кармин был настолько дезориентирован, что все вокруг него было искаженным и перевернутым – серые стены комнаты для допросов, которая, казалось, вращалась, медленно смыкались вокруг него. Несмотря на прохладный воздух, поступавший из кондиционера над ним, и охлаждавший его кожу, ему казалось, что его тело было объято языками пламени. У него стучали зубы, покрасневшая кожа покрылась потом, от которого его порванная и запачканная кровью рубашка липла к телу, причиняя дискомфорт.

Кармин попытался осмыслить все случившееся, однако он попросту не мог думать должным образом. Он не мог этого постичь. Справа от него сидел мистер Борза, а напротив – агент Чероне и еще один мужчина, имени которого Кармин не услышал. Адвокат призвал его к сотрудничеству, но мерцающие флуоресцентные лампы безнадежно сильно мешали ему сосредоточиться.

– Кто начал стрельбу?

– Я не помню. Все произошло слишком быстро.

– Сколько человек участвовало в перестрелке?

– Я не знаю. Несколько.

– Ты стрелял?

– Нет.

– Стрелял ли Коррадо Моретти?

– Не могу сказать. Говорю же, все произошло слишком быстро.

– Что ты делал, когда началась стрельба?

– Ничего.

– Ничего?

– Именно. Ничего.

– И ты не видел, что случилось?

– Нет.

– Ты что-нибудь слышал?

– Выстрелы?

– Сколько их было?

– Много. Я не считал.

– Кто участвовал в перестрелке?

– Я не знаю.

– Значит, Коррадо мог в ней участвовать?

– Это значит, что, блять, и Джимми Хоффа мог в ней участвовать.

– Было бы здорово, если бы ты свел свой сарказм к минимуму. Речь идет о серьезных вещах.

– Я и не использую сарказм. Я уже сказал, что ничего не видел. Я не знаю, кто выстрелил первым, кто и кого застрелил, кто мертв, а кто – жив. Я знаю только то, что сделал я сам.

– И что же?

– Ничего. Я ни черта не сделал.

Задавая одни и те же вопросы по кругу, агенты получали все те же пространные ответы. Он ничего не видел, ничего не делал и ничего не мог вспомнить.

Это была правда… отчасти.

Кармин не понимал, что от него ожидали услышать. Он помнил только лишь последние моменты жизни своего отца, жуткий образ случившегося преследовал его с такой силой, будто кто-то взял паяльник и выжег случившееся в его памяти.

Его отец умер… его больше нет.

Чувствуя боль, сковавшую его грудь, Кармин невольно погрузился в воспоминания. За несколько недель до смерти его матери, Маура и Винсент сводили их с Домиником в парк развлечений «Шесть флагов». Выбрав карусель, они сели в одну из вращающихся чашек, которые крутились по площадке с такой скоростью, что к окончанию аттракциона Кармин не понимал, где верх, а где – низ. У него подкосились ноги, когда он покинул карусель, желудок буквально выворачивало наизнанку. Он опустился на асфальт, и его вырвало прямо посреди оживленного парка развлечений.

Сидя в комнате для допросов, Кармин ощущал себя точно так же – он был потрясен и дезориентирован, он чувствовал себя преданным и ошарашенным.

В тот день Винсент поднял его на ноги, опустившись перед ним на колени. Кармин покраснел от стыда, чувствуя навернувшиеся на глаза слезы. Он не сводил взгляда с асфальта, не желая, чтобы его кто-то видел плачущим – особенно, отец.

– Все в порядке? – спросил Винсент. Помедлив, Кармин все же медленно поднял глаза, и, кивнув, всмотрелся в серьезное лицо отца. – Все когда-нибудь падают, сынок. Даже я. Главное – сразу же подняться. Люди всегда бросаются на тех, кто кажется слабым, поэтому ты должен быть сильным. Веди себя уверенно и приобретешь уверенность.

В то время Кармин не знал об этом, но отец дал ему один из первых советов по выживанию, и, сидя в промозглой комнате для допросов, он понял это. Он изо всех сил сдерживал подступающие слезы, не желая, чтобы сила горя сломила его. Он должен быть сильным; он обязан сохранить самообладание.

Он не позволит этим ублюдкам увидеть его падение.

Услышав свое имя, Кармин вернулся к реальности. Агент Чероне и второй офицер не сводили с него взгляда, продолжая задавать одни и те же вопросы. От оглушительной стрельбы у него по-прежнему звенело в ушах; стоявший в комнате гул сводил Кармина с ума. Он сжал руки в кулаки, желая, чтобы все звуки смолкли, и поморщился, ощутив жгучую боль, пронзившую его правую руку. Посмотрев на нее, он увидел кровь, пропитавшую белую повязку. В глазах у Кармина замелькали белые пятна, мысли наполнились беспорядочными воспоминаниями. Он оттянул воротник, желая сделать вдох; воздух в комнате был настолько грязным, что практически душил Кармина.