Текст книги "Странница"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 59 страниц)

– Мы с друзьями вскоре уйдем отсюда, – сказала Сайла. – Мы направимся на восток. Туда. – Она махнула рукой, понимая, насколько неопределенно это звучит.

Орион забеспокоился:

– Будьте осторожны. В той стороне лежат запретные земли. Никто там не живет. И никогда не жил. Это место, где даже животных совсем мало. Ужасные утесы. В наших легендах говорится о чудовищах и о ущельях столь глубоких и узких, что солнце никогда не достигает дна. Причудливые истории, но, как я уже говорил, во всех старых историях есть доля правды. Советую тебе избегать тех мест. Если ты все же пойдешь туда, умоляю тебя быть осторожной.

С учащенным пульсом Сайла убеждала себя не подавать вида, что ей интересно. Она пыталась прочесть его, увидеть в нем искреннюю обеспокоенность, но все было перемешано с волнением, так что она лишь еще больше запуталась.

Здесь скрывался обман. Она была уверена в этом.

Но почему? И в чем?

По дороге в деревню Сайла увидела Тейт и Малого Пса, возвращающихся с прогулки. Налатан приблизился к ним с противоположной стороны. Даже на таком расстоянии в позе монаха-воина было заметно напряжение, от вида которого волосы на затылке Сайлы зашевелились.

Глава 104

Тейт не желала замечать подавляемый Налатаном гнев. Малый Пес, наоборот, буквально излучал злобу и враждебность. Приветствуя Налатана, Тейт вздрогнула.

– Налатан. Улыбнулась ли тебе удача? – Она сделала ударение на слове «тебе».

Внезапно все вокруг замерло. Тейт почувствовала во рту привкус металла.

Пришпорив лошадь, она вклинилась между двумя мужчинами. Ее натянутая усмешка казалась нарисованной. Она начала болтать, слыша, что слова получаются хрупкими, какими-то незначащими.

– Налатан, ты должен побывать там, наверху. Оттуда открывается чудесный вид. Дома кажутся маленькими игрушками.

Налатан смотрел сквозь нее, на Малого Пса.

– Мы убили двух диких коров. И койота. Ты ведь знаешь, как они скалятся и прячутся в кустах в надежде что-нибудь стащить, пока люди не смотрят.

Малый Пес побелел. Его улыбка искривилась.

– Мальчишки убивают диких коров. А совсем малыши убивают койотов.

– Я видела несколько красивых накидок, сделанных из шкуры койота, – сказала Тейт. – Люди Собаки постоянно носят их.

Налатан бросил на нее отсутствующий взгляд. Когда он снова посмотрел на Малого Пса, тот казался сонным. Тейт не могла подобрать другого слова для этого обманчиво тяжеловесного выражения лица. Она пришпорила лошадь, направляясь к шатру. Тейт крикнула мужчинам, обернувшись через плечо, однако никто из них не шевельнулся:

– Я еду домой. Кто-нибудь из вас поедет со мой?

Не говоря ни слова, оба поспешили за ней.

Это была жуткая процессия. Налатан ехал слева от Тейт. Малый Пес справа. Другие всадники, завидя эту троицу, уступали дорогу. Несколько молодых мужчин, одного возраста с Малым Псом, поехали следом за ним. Он разговаривал с ними. Однако внимание его было приковано к Налатану.

Тейт горела. Что говорила Сайла? Что-то о мальчишках и их железных игрушках.

Они убивали.

Малый Пес обменивался со своими друзьями замечаниями, которыми он явно хотел раздразнить Налатана.

– Наши девушки должны стать похожими на Доннаси Тейт. Она умеет разговаривать с мужчиной. Она многое понимает. Немудрено, что мужчины нашего племени полагаются на ее советы.

Скрипя зубами, Тейт отказывалась воспринимать происходящее: Малого Пса, молчаливого, но готового взорваться Налатана, грубое хихиканье ротозеев, замыкавших процессию. Не поворачивая головы, она скосила глаза на Малого Пса. Тот ехал с выпяченной грудью и задранным кверху носом. На какое-то мгновение ей стало жаль его.

Из-за шатров впереди вышли Сайла с Орионом, остановись в ожидании. Тейт хотелось закричать, поторопить их, чтобы они быстрее подошли к ней. Напряжение было невыносимым. Доносились приглушенные разговоры и смешки молодых воинов, наблюдавших за происходящим со стороны. Танно у нее за спиной неуверенно заворчал. Тейт наклонилась и успокоила ее.

Малый Пес тут же заметил ее действие.

– Вы видели это, воины? Она коснулась животного, и оно подчинилось. Как вы думаете, Налатан тоже так поступает? Может быть, ему просто нужно прикосновение посильнее.

Налатан ускакал вперед и подъехал к Ориону, опередив Тейт и Малого Пса. Резкие слова перебили готовившегося приветствовать его Ориона:

– Орион, я не буду спрашивать тебя, почему ты не научил этого курносого дурака хорошим манерам. Зачем говорить об ошибках природы? Я тебе должен сказать вот что. Он оскорбил эту женщину. Я… забочусь о ней. Мы вместе прошли через многие опасности, и я не могу видеть, когда к ней относятся неподобающе. Я говорю это тебе – не ему и не его щенкам-друзьям, – а тебе, взрослому мужчине, к тому же обладающему умом. Если он еще раз заговорит с Тейт, я научу его всему тому, что ты упустил.

От начала до конца этого спокойного, почти флегматичного монолога на лице Ориона отражалась гамма самых разных чувств. Воина глубоко задело, что ему указали на его ошибки. Он смутился от того, что Малого Пса обвинили в грубости. В конце он побагровел от ярости, слыша, как публично опозорили одного из его лучших учеников.

Осознав серьезность сложившейся ситуации, Малый Пес возмутился.

– Я не сказал ничего неподобающего. Мои друзья подтвердят это. – Со стороны группы, которая к этому времени значительно возросла, донесся одобрительный гул. Люди все прибывали и прибывали.

Скрипучим голосом Орион произнес:

– Ты обвинил Малого Пса в том, что он не прав, сделав это нелучшим образом. Это весьма осложняет дознание.

– Если ты говоришь, что я лгу, мы можем забыть о мальчишке и решить это дело между собой.

Вперед выступила Сайла.

– Налатан. Звездочеты спасли наши жизни. Мы в долгу перед ними.

Жарким утром стрекоза с ближайшего болота выбрала именно этот момент, пролетев в самом центре напряженного действа. Отливающая зеленым металлом, с хрустальными крыльями, она кружила из стороны в сторону между Налатаном и Орионом. Потом внезапно повернула и уселась прямо на морду коня Налатана. Животное удивленно заржало и дернуло головой, застучало передними копытами по земле. Налатан успокоил коня. Это движение что-то в нем переменило. Тейт увидела, как поднялась его грудь от глубокого вдоха, а затем медленно опала. Он наклонил голову, потом снова поднял ее медленным, спокойным кивком.

– Я приношу свои извинения Звездочетам. Я прошу, чтобы вы передали Малому Псу мое требование: держаться от Тейт подальше.

– Это сложное решение, – ответил Орион. Он быстро обернулся, обращаясь к Тейт: – Это то, чего ты хочешь?

Застигнутая врасплох, Тейт замешкалась. Если она согласится, то вся толпа будет думать, что она «принадлежит» Налатану. Если откажется, то даст Малому Псу возможность и дальше себя преследовать. Она попала в одну из тех ужасных ситуаций, когда кажется, что время раздваивается. Конечно, она не хотела иметь ничего общего с Малым Псом. Ждали ли они, что она публично откроет свое сердце, провозгласит свою любовь к Налатану?

Это было так. Любовь. Признание.

Люди вокруг нее улыбались. Слышались приглушенные смешки.

– Я не знаю. Я не думала…

Громкий хохот прервал ее речь. Пытаясь сосредоточиться, она стала заикаться еще больше.

Малый Пес объехал ее и направился к Ориону. Со строгим благородством в голосе он произнес:

– Я не намеревался создавать такие сложности. Пусть Налатан владеет ею. У меня нет ни малейшего желания есть пищу с тарелки другого мужчины. Особенно пищу, которая мне не по вкусу и к тому же подгорела.

Тейт ударила его по лицу. Костяшки пальцев глухо стукнули о хрящ.

Малый Пес вскрикнул, закрыл лицо рукой и рванул на своем коне в сторону.

Налатан спешился очень медленно, но его медлительность была обманчивой. Он подал поводья Сайле. А Ориону сказал:

– Теперь я ничего тебе не должен. Он – мой должник. – Когда Налатан повернулся, чтобы идти, Орион окликнул его:

– Легенды, Налатан. Он изучает Звездочетов.

Налатан вытащил меч.

– Пусть тогда кто-нибудь расскажет о нем. Мы все должны учиться на ошибках дураков. – Стоя напротив коня Малого Пса со стороны, где не было меча, Налатан произнес: – Я предупредил тебя, мальчишка. Тебе следовало ограничиться оскорблениями, которые относились ко мне. Я бы тогда не вызвал тебя. Сейчас слишком поздно. Слезай. Умри красиво.

Малый Пес, уставившись на Ориона, медленно и неловко выбрался из седла. Какая-то женщина закричала:

– Это же мальчик! Монах убьет его!

Вторая ответила ей:

– Это право монаха. Все видят, что она принадлежит ему. Малому Псу следовало бы это знать.

К ним присоединилась еще одна:

– Налатан на два года старше. Я знала его мать.

Молодые мужчины призывали Малого Пса:

– Покажи ему, как сражаются воины Звездочетов. Или, может быть, черная хочет занять его место? Может ли она драться вообще?

Налатан отступил от Малого Пса. Взглядом он искал автора последнего замечания, его лицо было красным и воинственным.

– Ты? – спросил он.

Мужчина понял, выпрямился.

– Да, я. Если Малый Пес не прикончит тебя, я брошу тебе вызов.

Налатан улыбнулся.

– Никуда не уходи.

Монах-воин перестал быть Налатаном. Его мускулы напряглись так, что выступила сетка голубых вен, затем снова расслабились. Мужчины осенили себя Тройным Знаком и отвернулись в разные стороны, чтобы совершить свои ритуалы. Закончив, они достали мечи и встали друг против друга.

Медленно, готовый атаковать или защищаться, Налатан начал наступление.

В противовес каменному спокойствию Налатана Малый Пес двигался быстрыми, резкими скачками. Внезапно закричав, Малый Пес атаковал. Его удар отбил меч Налатана к земле, его кончик зарылся в пыль. Налатан еще не успел вновь поднять меч, как последовал новый размашистый удар. Налатан спокойно ступил внутрь сверкающей дуги. Он лишь прикоснулся к запястью Малого Пса. Воспользовавшись силой удара и приложив свою собственную, Налатан отпрыгнул за пределы досягаемости.

Возбужденный мнимым отступлением Налатана, Малый Пес продолжил атаку.

Стоя возле боковой линии, Тейт сжимала руку Сайлы:

– Разве ты не можешь остановить их? Пожалуйста, Сайла. Сделай что-нибудь. Если его ранят, я умру.

Сайла обняла Тейт за плечи:

– Если в твоей стране есть молитвы, читай их. Если ты собираешься когда-нибудь признаться в своей любви к нему, то сейчас это время пришло.

Тейт посмотрела на нее с болью в глазах. Больше она не говорила. Но Сайла заметила, что губы ее непрестанно шевелились.

Никто не уловил, когда атака Малого Пса превратилась в защиту. Меч Налатана пробудился к жизни. До того времени ни один из противников не был ранен. Внезапно Малый Пес издал специфический хрюкающий звук и быстро отступил назад. Но Налатан был еще быстрее. Кончик его меча мелькал слева, справа, опять слева. Малый Пес кричал от боли, отступая и размахивая перед собой мечом. Все же ему удалось отразить последний колющий удар клинка. Налатан замедлил темп. Малый Пес опустил взгляд, чтобы рассмотреть порез на своем правом плече. Слева на ребрах виднелись две раны поглубже.

Он посмотрел на Налатана. Вопрошающе. Потом понимающе.

Малый Пес был храбр. Он вновь атаковал. В этой атаке было отчаяние, но также смелость и решимость.

Сайла перестала молиться о спасении жизни Налатана. Теперь она с таким же жаром молилась о том, чтобы он увидел то, что видела она. Увидел человека, который выставил себя на посмешище. Сайла отказывалась верить в то, что Налатан убьет такого человека.

Малый Пес упал. Его сбил на землю мощный удар, нанесенный двумя руками, который он, однако, отразил. Окажись Малый Пес чуть медлительнее, и он был бы уже обезглавлен. Вместо этого лезвие меча повернулось боком, плоской стороной ударив его по виску. Едва не потеряв сознание, он камнем рухнул на землю. Меч с глухим звоном выпал из его руки. Взвилось облако пыли.

Все еще держа меч обеими рукам, с отсутствующим выражением Налатан шагнул вперед. Малый Пес сел, его руки обвисли, ноги протянулись вперед. По его куртке, по рукам струилась кровь. Кровоточащий кусок кожи свисал над левым ухом. Широко расставив ноги, Налатан занес меч. Мертвые, жесткие глаза примерились к затылку склоненной головы.

Стон Ориона остановил сокрушающий удар. Налатан взглянул на него. Орион поднял подбородок, закрыл глаза. Налатан снова повернулся к своей жертве.

– Не надо.

Тейт знала, что это был ее голос, хотя не была уверена, что действительно что-то произнесла.

Налатан был уверен. Он опустил меч, с намеком уперев его в шею Малого Пса.

– Нет? – почти прошептал он. Из толпы не доносилось ни единого звука, теперь здесь собралось все племя.

– Не надо. – Это все, что Тейт позволила себе произнести. Она мысленно молила о том, чтобы Налатан заглянул внутрь ее и узнал о том, чего она не может высказать вслух. Она страстно желала, чтобы он увидел женщину, которая любит его и не может выносить этого зрелища, когда его гордость унижается кровавым убийством. Она хотела, чтобы он увидел женщину, которая любит Налатана таким, какой он есть.

Налатан отвернулся от нее, посмотрел на толпу. Он тщательно всматривался в лица. Потом подошел к краснолицему болтуну. Пристально на него посмотрел.

Мужчина начал отступать в толпу.

Налатан оглянулся на Тейт. Он поднял свой меч над стонущим, дергающимся Малым Псом.

– Получай его. Это подарок.

С мечом в руке, Налатан покинул поле боя через проход в толпе. При его приближении люди расступались. Но уже не вставали на свои места.

Глава 105

Конвей знаками приказал Карде не двигаться. Стоящий на другой стороне узкого каньона пес встряхнулся, как будто хотел поспорить с ним, но не знал как. Посыпался песок. Взлохмаченная шерсть переливалась в свете солнечных лучей. Тем не менее Карда остался на месте.

Микка лежала у ног хозяина. На расстоянии нескольких ярдов стояли Вихрь и вьючная лошадь. Конвей предусмотрительно насыпал им немного зерна в торбы, чтобы они своим ржанием или фырканьем не выдали засаду.

Два дня назад Микка вернулась с тропы, по которой они только что проехали, со вздыбленной на загривке шерстью и тревожно зарычала. Это могло означать лишь одно – их кто-то преследовал. Конвей удивился, обнаружив, что это не один из отрядов Летучей Орды.

Человек, следовавший за ним, определенно был знатоком своего дела. Конвей опробовал все способы, о которых слышал; он возвращался по своим следам, пытался заметать их за собой, ходил кругами, подстерегая преследователя. Ничто не могло обескуражить того. У Конвея не оставалось иного выбора, кроме как убить его и покончить с этим.

Он не мог больше попусту терять время, если, конечно, хотел найти Сайлу и ее спутников.

Сейчас преследователь должен был находиться примерно в миле от поджидавшей его засады. Конвею было интересно, как тот выглядит. Он чувствовал, что уже почти знаком с ним после двух дней взаимной погони. И вот сейчас он был так близко, как никогда ранее.

Вскоре Конвей смог рассмотреть коня незнакомца. Серовато-коричневый, с черной гривой и хвостом. Он двигался низкими, размашистыми прыжками. Ехать на такой лошади казалось не удобнее, чем катиться вниз по лестнице, но мужчина сидел в седле, как влитой.

Конвей почувствовал, как к горлу медленно подступает ярость. Возможно, он стал бы уважать своего преследователя. Конвей никогда не узнает этого всадника, никогда не выяснит, что же все-таки вынудило этого человека преследовать его. Это было нечестно – нападать из засады. И никогда не было честно.

Но сражаться с Каталлоном было еще подлее.

Конвей признал это, почувствовав вкус желчи во рту. Каталлон был дикарь, убийца и работорговец. Но с Конвеем он дрался по правилам.

Как и мужчина, спускающийся в ущелье, Каталлон не имел понятия, против кого он пошел.

Мэтт Конвей. «Головорез из Другого Мира».

Кем бы ни был Мэтт Конвей до того, как попал в этот мир, у него не было причин для стыда.

Прежде.

Ланта обвинила его в трусости, и он устыдился, но лишь потому, что он не смог рассказать ей всей правды. Если бы он потратил минуту-полминуты на то, чтобы объяснить ей, что он был приписан к тому вертолету, который она видела, у него, вероятно, еще сохранилось бы немного гордости.

После того, что он сделал с ней, обмануть Каталлона не представляло труда. Это было так легко. Как там говорилось в старом анекдоте? Убив человека, легко потом скатиться до отмачивания негашеных марок с конвертов? Что-то в этом роде.

Ланта не заслуживала обмана со стороны человека, которого она искренне считала своим другом.

Если Конвей хотел загладить вину, ему необходимо было найти ее.

И никакой, даже самый выдающийся охотник-преследователь не помешает ему в этом.

Конвей занял удобное положение, положив «вайп» в расщелину, образованную двумя валунами. Глядя с севера, преследователь сможет заметить лишь некоторую неправильность формы камня. При таком ландшафте это вряд ли привлечет внимание.

Медленно прицелившись в грудь мужчины, в точку, расположенную прямо под его объемистой бородой, Конвей снял «вайп» с предохранителя.

Он уже почти спустил курок, но мужчина опередил его, спешившись. Разразясь проклятиями, Конвей дал выход овладевшему им гневу.

Его цель скрылась за лошадью, рассматривая передние копыта животного. После минутного осмотра всадник, одетый в свободную рубашку и брюки желтовато-коричневого защитного цвета, повел прихрамывающего коня к месту, где он смог бы сесть на большой камень и подробнее осмотреть копыто. Добравшись туда, он снял свою мягкую серую шляпу, вытер лицо и медленно начал обмахиваться ею, после чего продолжил начатое дело.

Конвей продолжал щуриться, глядя через прицел. Как бы он ни менял своего положения, ему так и не удавалось хорошенько прицелиться. Мужчина скрывался либо за конем, либо за камнем, появляясь из-за них лишь на считанные секунды. Последней каплей было то, что, продолжив наконец свой путь на юг, мужчина повел коня не с той стороны, практически полностью закрывшись от Конвея. Единственной доступной целью оставались его ноги.

Вдруг каким-то магическим образом серый конь остался в одиночестве. Он стоял, опустив голову, подергивая ушами и отгоняя мух хвостом. Поводья свободно болтались.

Всадника нигде не было видно.

Несмотря на палящий зной, мгновенная дрожь пробежала по спине Конвея.

Люди не исчезают. Тем более не при свете дня и не в Суши, где человек может со своей вечерней стоянки рассмотреть место утренней.

Микка поднялась и начала подталкивать Конвея. Она скулила.

Конвей пробормотал:

– В следующий раз я буду стрелять, что бы там ни показалось. Неважно, если это будет откровенным убийством.

Тени на дне ущелья удлинились. Пот пропитал рубаху Конвея. Границы мокрых пятен стали белыми от высохшей соли. Напротив него лежал Карда, ею грудь была мокрой от слюны, капающей из открытой пасти. Вихрь и вьючная лошадь, давно съевшие свое зерно, били копытами землю и ржали, пытаясь привлечь внимание хозяина и получить хоть немного воды.

Маленький серо-коричневый конь, казалось, был рад провести всю свою жизнь, стоя на одном месте.

Вдруг каньон наполнился глухим, рокочущим голосом:

– Мэтт Конвей, ты проделал неплохую работу. Я не вижу тебя, но знаю, где ты. Я читал твои следы, видел, где ты останавливался, чтобы глянуть вперед, а где останавливался и оглядывался назад. Где-то между теми камнями ты и эти огромные собаки. Я пришел, чтобы помочь.

Присев на корточки, чтобы его не было видно, Конвей крикнул в ответ:

– Разворачивайся и езжай на север!

– Не могу. Я уже два дня пытаюсь тебя догнать. Меня направили в Летучую Орду для выяснения кое-каких вопросов. Я приехал к ним. В поисках тебя. Они были не в духе. Недружелюбны. Забрали моего ослика. Забрали все. Я был почти уверен, что наши дороги уже пересекались, и повернул назад, на юг, за тобой. Ты знал обо мне. Заметал следы. Сдваивал их. Скакал по камням. Ты мог задеть меня, так явно давая понять, что не хочешь меня видеть. Это не очень-то вежливо по отношению к человеку, который хочет тебе помочь.

– Помочь в чем?

– Найти твоих друзей. Ты ведь туда сейчас направляешься, не так ли? Ищешь Цветок, Тейт, Налатана. И Фиалку – Ланту. Любой человек должен помогать Церкви, не правда ли? Даже торговец. Можно даже сказать – особенно торговец.

Занимая свою прежнюю позицию, Конвей сказал:

– Дай-ка мне посмотреть на тебя. Руки вверх, сделай знак солнца.

– Это как раз то, что я и собирался сделать.

Конвей осмотрел землю вокруг коня на расстоянии приблизительно десяти ярдов. Вскоре он заметил какое-то движение тридцатью ярдами южнее. Незнакомец шел по направлению к нему, с западной стороны каньона. Откликаясь на какие-то невидимые и неслышные команды, серо-коричневый конь, прихрамывая, присоединился к своему хозяину.

Конвей сделал пару шагов, чтобы тоже показаться незнакомцу. Не было причин не делать этого, мужчина смотрел прямо на его укрытие. Потом поднял руки и сделал знак солнца над головой.

Это смутило Конвея. Он покраснел. Остановившись на возвышении, незнакомец поднял голову, улыбаясь и весь буквально излучая дружелюбие.

– Я не часто вмешиваюсь в чужие дела. Все будто помешались на этом Цветке, я вот тоже решил: помогу, чем смогу.

– Для начала скажи, кто ты такой? – спросил Конвей, угрожающе покачивая «вайпом». Мужчина сконфуженно наклонил голову.

– По-твоему, это хороший способ задавать вопросы? Стоит только человеку пожить среди дикарей подольше, и все хорошие манеры улетучиваются, словно дым. Меня зовут Билстен. Торговец. Как мой отец и отец моего отца. – Он остановился, наклонив голову. – Мы не очень-то популярны. Это тебя не пугает?

– Мне все равно, будь ты хоть ведьмой. Что ты знаешь о моих друзьях?

Билстен огляделся, как будто вокруг затаилась толпа слушателей.

– Не говори о ведьмах. Не так громко. Нельзя говорить такие вещи. Что же касается твоих друзей, то Жнея гонится за ними. От самого Коса. С воинами. Она не догнала их. Пока.

Слова вылетали из этого человека подобно искрам из печи. Ни одно из них ничего не значило. Конвей взял себя в руки:

– Ты говорил, что можешь помочь. Ты имел в виду что-то плохое. Рассказывай. – Вспомнив о Карде, Конвей свистнул. Собака выбежала из глубины каньона, направляясь к Билстену, стоявшему на ее пути. Торговец подскочил к своему коню и взлетел в седло. Такое проворство уже пожилого человека даже испугало Конвея, но потом он вспомнил о пресловутом недавнем исчезновении. Он решил, что явно недооценил Билстена.

Улыбка Билстена стала вкрадчивой.

– Тяжела жизнь торговца, Мэтт Конвей. Вечная бедность. Как говорится, зубы на полку. Да, зубы на полку. Кочевники из Летучей Орды отобрали у меня все пожитки лишь потому, что ты их разозлил. Можно сказать, что ты теперь мой должник. Ну ладно, теперь о твоих друзьях. Они близко. Двигаются медленно, направляясь на юго-запад земель Звездочетов. Племя Налатана. Я могу показать тебе дорогу прямо к деревне.

– Чего ты хочешь взамен?

– Вот это по-деловому. О, я ценю твою прямоту. – Убедившись, что Карда присел возле Конвея, Билстен спешился и устроился на удобном пригорке. Он откинулся назад, сложив руки на коленях. – Кстати о твоей вьючной лошади. Хорошее животное. Она тебе подходит. По качеству. Я бы хотел иметь такую. Если хочешь, можешь добавить и поклажу.

– Что? – Конвей захрипел от возмущения. – За информацию? – Схитрив, Конвей продолжил: – Ты говорил мне, что они близко. На юге. Я сам найду их.

Билстен поднялся, выпрямился.

– Это трудно. О, это очень трудно. Человек пытается проявить доброту, просто по-соседски, ведь нас тут всего двое, ты да я. Присел поговорить, а с него уже три шкуры дерут. Трудно жить.

Конвей улыбнулся:

– Ты сам виноват. Не жадничай. В любом случае, если мои друзья с людьми Налатана, мне не так уж и нужно спешить туда.

– Может быть. Надеюсь, что это так. – Билстен удрученно направился к своему коню.

В его голосе слышались раздраженные нотки. Конвей спросил:

– Что ты имеешь в виду, говоря, что ты надеешься? Ты от меня что-то скрыл?

– Я? – Билстен удивленно пожал плечами. – Я сказал тебе все, что знал. Разве что не упомянул о Звездочетах. Какой смысл? Как ты и говорил, племя Налатана. За исключением сказителя – хранителя истории племени, если ты не знаешь. Люди говорят, что он не уверен, кого следует поддерживать – Цветок или Жнею. Шаткое положение. Хотя я бы не беспокоился.

Конвей заскрипел зубами.

– Где эти Звездочеты? Как я могу попасть к ним?

Билстен уже оседлал своего коня.

– Не думаю, что мы сможем поладить. Не думаю, что мне следует говорить с тобой. Мне кажется, что ты просто вытягиваешь из меня сведения. Ничего не говоря о том, сколько мне будет стоить этот разговор. Та вьючная лошадь уже была у меня в руках, пока мой рот и твое ухо не облапошили меня.

– Ты – жадный клоун. Мои друзья, быть может, в опасности. Ладно. Лошадь. Забудь о поклаже. У меня там посуда, одежда, дополнительное снаряжение. Я не могу потерять все это.

Билстен с грустным видом отвел своего коня на несколько шагов вперед.

– Я не могу сделать этого, Мэтт Конвей. Наживаться на тебе. Если я возьму лошадь, то ты просто не сможешь увезти все свои вещи. Ты уже не сможешь ускакать от преследователей, если что-нибудь случится. Но я добросердечный глупец. Я все равно помогу тебе. Юг. Восток. Не очень далеко. Кого-нибудь ты найдешь. Вероятно, это будут Звездочеты. А может быть, и Летучая Орда. Если увидишь шлемы, хорошо. Верный знак. Спасайся бегством; это будут Коссиары. Ну, до свидания. И удачи тебе. Ты – хороший торговец. Рад был с тобой познакомиться.

– Подожди. – Конвей покачал головой. – Мне следовало бы застрелить тебя. Не нравится? Ладно. Возьми лошадь. Возьми поклажу. Как я могу найти своих друзей?

– Я могу подойти за лошадью? Собаки не укусят меня?

– Не тебя, хорек. Даже если бы ты был поджарен на масле. – Конвей отступил назад, отвязал от куста веревку и передал ее торговцу.

Серо-коричневый конь, хромая, поднялся на холм. Билстен с улыбкой и поклоном взял в руки веревку. Вернувшись назад, вниз, он сказал:

– Езжай в конец каньона. Там есть большая равнина. Увидишь впереди горы, перед ними поверни на запад. Скачи прямо: сегодня, завтра. На закате ты проедешь по крутому спуску, там прямо напротив откроется вид на маленькую долину. – Он развернул своего коня на север. – Там будет неплохое место для стоянки. Советую не разводить костер. Лучше подъехать к Звездочетам как можно незаметнее. Узнать поточнее, что у них там происходит. Они ждут налета Коссиаров, поэтому сейчас несколько нервные, знаешь ли.

Билстен удалялся довольно быстро.

– Как далеко находится деревня от крутого спуска? – закричал Конвей.

Билстен поскакал еще быстрее. Он обернулся и крикнул в ответ:

– Я могу показать тебе! – Он нащупал сбоку свой лук, натянул его. Секунду спустя он выпустил стрелу. Она пересекла каньон и улетела за спину Конвея. Билстен все больше и больше удалялся на север. Его голос отражался от стен ущелья: – На расстоянии в четыре раза большем.

Не веря своим ушам, Конвей уставился на удаляющегося Торговца. Он закричал:

– И это все? Полтора дня езды и расстояние в четыре полета стрелы? Я бы сам нашел это место. Ты мошенник! Ты вор! Моя вьючная лошадь. Мои вещи. Ты… Ты…

Эхо издевалось над ним. Хуже того, торговец хохотал, довольный совершенной сделкой. На какое-то мгновение Конвею показалось, что он уже слышал этот смех раньше. Где-то. Там, где был страх. Смерть.

Он покачал головой. Слишком много было таких мест. В любом случае, что мог знать о Церкви и о дружбе этот старый человек, одинокий торговец?

Конвей вскипел от гнева и пришпорил коня, Вихрь припустил крупной рысью мимо белой стрелы, торчавшей из каменистой почвы Суши. Обжигающий ветер трепал ее белоснежное оперение. Отрывочные образы один за одним всплывали в памяти Конвея, пытаясь отвлечь его от тягостных размышлений об опасности, грозящей его товарищам.

Конвей обернулся через плечо, разглядывая Билстена. Издалека маленький серый конь скакал довольно проворно и, как показалось Конвею, совсем не прихрамывая.