Текст книги "Странница"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 59 страниц)

Глава 71

Ланта и Додой пробирались по темному дому исцеления в поисках часового, который должен был там находиться. В бухте с лодками царило мертвенное спокойствие, не нарушаемое ни единой волной. Черные лодки были едва различимы на темном фоне.

Донесся чей-то взволнованный шепот. Ланта была уверена, что слышала кашель. Додой был, в свою очередь, убежден, что Капитан, планируя акцию против рабов, снял всех воинов с форта, чтобы помочь тем, кто был на берегу.

Мальчик действительно очень им помог, узнав, что из-за сокращения охраны отменена дополнительная смена ночью, и воины остаются на посту до восхода солнца.

И Додой, и Ланта знали, что существуют защитные ворота, которые каким-то образом перекрывают выход в туннель к заливу. Если они охранялись, то бежать было практически невозможно.

Затекшие конечности требовали движения. Они неуклюже поползли дальше, касаясь друг друга. На краю бассейна Додой отделился от Ланты, оставив ее одну. Когда его затененная фигура бесшумно материализовалась возле нее и ледяная рука коснулась ее руки, она едва не лишилась чувств. Он придвинулся ртом к ее уху. От него пахло морской водой.

– Здесь есть двое ворот, по обоим концам туннеля. Я могу пройти между створками. Пойдем.

Треугольными воротами можно было управлять с помощью большого колеса. Ланта поймала себя на мысли, что никогда раньше не замечала этих ворот. Смущение от собственной невнимательности продолжало подтачивать ее уверенность в себе.

Додой опять зашептал:

– Ты откроешь ворота. Я возьму там лодку, отвяжу ее и вернусь. Затем ты выйдешь отсюда. Я опущу ворота и проскользну наружу.

Она схватила его, потянула назад.

– Почему бы мне не взять лодку и не подождать тебя? Это было бы быстрее.

Он грубо отпрянул.

– Если ты сделаешь какую-нибудь глупость, я буду снаружи и смогу убежать, вот почему. Дай мне дорогу.

Ланта должна была отпустить его или бороться с ним. Несколькими минутами позже она услышала мягкий плеск всколыхнувшейся воды. Она повернула колесо, чтобы дать Додою возможность взять лодку. К счастью, механизм был хорошо смазан. Несмотря на это, из появившейся между железными затворками щели полилась вода, ее звук напомнил Ланте плеск реки. Когда лодка ударилась о стену, в которой были ворота, она подумала, что стена рухнет.

Ланта еще не успела осознать все происшедшее, а ее товарищ уже вывел лодку на открытую воду. Ей захотелось кричать и петь. До тех пор, пока Додой не поднял парус. Подъемник заскрипел. Гул нарастал. Звук разбивающейся воды был похож на гром, белый парус был как маяк.

Мысль о том, что они должны проделать путь до Острова купцов, заставила Ланту содрогнуться. Затем она подумала, что им следовало бы вернуться назад и опять повторить все это. Она легла на спину. На некоторое время она была слишком озабочена, чтобы чего-то опасаться.

Ближе к берегу Острова купцов ее напряжение спало, и она вернулась в нормальное состояние. Додой управлял небольшой лодкой, пытаясь подойти к берегу. Ланта спрыгнула на сухое место. Они двигались по направлению к дереву, когда появились люди Борбора с факелом. Они встретили гостей с некоторым подозрением.

Зайдя в большой зал в доме купца, Ланта и Додой были приятно удивлены. Их приветствовали Тейт, Конвей, Ти и Вал. Налатан с Борбором были на собрании купцов. Когда люди Борбора ушли и Тейт удостоверилась, что никого из коссиарских слуг-шпионов поблизости нет, все расположились кружком у пылающего камина. Ланта объяснила цель приезда.

Она вздрогнула, увидев Конвея. Ланта не могла себя заставить встретиться с ним глазами, и первый же взгляд, брошенный на Мэтта, отозвался в сердце болью.

Она помнила безумный, животный взгляд этого мужчины, который ранил ее, как ничто другое. И сейчас она заметила промелькнувшую на его лице ненависть, похожую на язычки огня, плясавшие и вившиеся вокруг фитилей масляных ламп, расположенных на медной люстре.

Ненависть к ней, ненависть к самому себе.

Внезапно Ланте пришло в голову, что она уже освободилась от чувства стыда. Она была опозорена, но у нее нет причин стыдиться. У Конвея были. И поэтому он так злился.

Почему же, если она все это знала, его боль ранила ее почти так же, как собственная?

Тейт подошла к ней и опустила руку на плечо.

– У тебя все хорошо? Случилось что-то еще?

Ланту спасло самодовольное бахвальство Додоя.

– Ей было плохо всю дорогу. Море – не место для женщин.

Подойдя к огню, Конвей положил руки на мраморную каминную доску и молча уставился перед собой. Остальные ждали. Подняв руку, он указал на Ланту, потребовав:

– Мне нужны доказательства! – Его лицо лихорадочно раскраснелось.

Ланта часто замигала, онемев. Ответила Тейт:

– Доказательства чего? Что операция провалена?

– Я слышал, что говорил Капитан. Я слышал, что говорила Жнея. Я был там. – Голос Додоя был полон негодования.

Конвей проигнорировал его. Он приблизился к Ти.

– Если бы кто-то выяснил, где спрятаны рабы, они уже были бы там. Капитан знает, что Вал – единственный человек, который просил таможню провести осмотр. – Он повернулся к Ти и обратился к ней, глядя при этом на Ланту: – Ты рассказала Ланте о том, что Танцующие-под-Луной успешно переманивают рабов. Потом Ланта вернулась обратно: Сайла хотела, чтобы она этому противостояла. Что ты сказала ей, Ти?

– Я сказала, что не советую ей в это ввязываться. Это вовсе не означает, что она врет.

– Нет, означает. Додой, что Сайла пообещала тебе? Или ты все это затеял, чтобы быть с Тейт, и придумал такой способ попасть сюда?

Покраснев, Додой закричал:

– Я не обманываю! Я просто не нравлюсь тебе. Я слышал, что сказал Капитан. Мне все равно, поверите вы мне или нет.

– Ланта, я знаю, что ты никогда не станешь нам лгать, – вступила Ти. – Но последняя группа рабов прибыла прошлой ночью. Если бы патруль приблизился к месту укрытия, то дозорный увидел бы его и забил тревогу.

– Они здесь? Их сопровождал тот же человек, который приводил всех остальных?

– Конечно, – ответил Конвей. – Проводник – один из нас. – Последнее слово он произнес со злобой.

Тон Ланты стал умоляющим:

– Разве вы не видите? Раб, который попал в беду, знал проводника. Палачи спрашивали обо всех, кого знала эта несчастная женщина. Они уже могут знать, кто это. Он скажет им. Он не сможет выдержать.

Тейт была глубоко взволнована:

– Может быть, ты должен прислушаться к Додою, Мэтт. Это звучит действительно ужасно.

Конвей и не собирался следовать ее совету.

– Мальчик просто хочет быть с тобой. Это все, что его беспокоит. Что касается тебя, Ланта, то, что ты сейчас говоришь, не совпадает с тем, что ты говорила раньше. Ты сказала нам, что обвиняемая ведьма открыла, где должны прятаться рабы и что их увезут на лодке. Теперь ты говоришь нам, что она услышала историю из уст самого проводника. Ты сказала это после того, как я говорил о том, что проводник был один и тот же. Ти, она выдумывает на ходу.

– Ты слишком много говоришь, Конвей, – сказал Вал. – Брось это. В любом случае мы не можем взять этих людей на борт сейчас. Таможенники разберут корабль на кусочки. Они найдут скрытый отсек.

Ти сосредоточенно нахмурила брови.

– Разбуди своих людей. Сегодня ночью прорубите дверь в скрытый отсек. Люди с таможни не появятся здесь до завтрашнего утра; когда они придут, то не увидят ничего, кроме люка, заполненного упакованными товарами. Ты выйдешь в море по графику, затем вернешься в залив, когда станет темно. Мы встретим тебя с рабами на маленькой лодке, пересадим их в твою шхуну, и ты уплывешь.

Все одновременно начали оживленно спорить.

Голос Ланты зазвучал громче остальных. Она встала, распростерла руки, слезы блестели в ее глазах.

– Спасайтесь. Сделайте так, чтобы на корабле Вала было безопасно. Молитесь, чтобы рабов не нашли. Как это ни ужасно, но вам нельзя спасать их. Не сегодняшней ночью. Если они выживут до завтрашней ночи, то можете считать, что проводник умер, не открыв их местонахождение. Но даже тогда пытаться помочь им будет очень опасно. Капитан может оставить их там как приманку, чтобы поймать в ловушку вас.

– Ты определенно хочешь напугать Ти, чтобы она отказалась от своей миссии, – промолвил Конвей. – Ты не можешь спокойно наблюдать, как она делает то, чего ты и твоя такая чистая Церковь не может сделать, правда? Ты даже готова пожертвовать рабами. Они, может быть, уже принадлежат к культу Луны, так что пусть умирают, да? Признайся, что все это – ревность, твоя личная и твоей Церкви! Ты просто пытаешься досадить Ти.

Вал медленно поднялся, возвышаясь, как медведь на задних лапах, выясняющий, что же потревожило его покой.

– Я уже однажды говорил тебе о манерах, Мэтт Конвей. Интересно, твои кулаки так же быстры, как твой язык? – Он отстегнул пояс с мечом.

Ланта положила свою руку поверх руки Вала.

– Он не нарочно. Все хорошо.

Ти ухватилась за плечо Конвея. Это немного охладило его, но выражение лица осталось прежним. С болью Ланте хотелось попросить его по крайней мере быть честным. Даже если бы она в самом деле искушала или смущала его, могло ли это оправдать его поступки? Признавая, что не может забыть случившееся, она хотела бы простить его. Она пыталась спасти его жизнь, жизнь женщины, которую он предпочел ей. «Что же мне еще оставалось делать?» – хотела спросить Лапта. Она одна была обиженной, только она страдала. Должны ли ее ненавидеть за это?

Извинившись, Вал успокоился.

– Тебе будет лучше вернуться обратно, Жрица. Этот Остров скоро станет очень опасным местом. Поэтому Сайле потребуется, чтобы рядом была храбрая подруга.

Додой припал к его ногам.

– Я останусь с Тейт. У меня нет никого, кто бы мог защитить меня в замке. Они опять сделают меня рабом.

Тейт подошла к нему, взяла лицо в свои руки. Она была очень серьезной.

– Ты пойдешь с Лантой. Ты будешь делать все, что тебе скажут Ланта и Сайла. Я останусь здесь с Налатаном. Как только мы разберемся с этой проблемой, ты вернешься. Я буду ждать. Не спорь со мной. Я люблю тебя, дитя мое, но клянусь, что свяжу тебя, как цыпленка, и отнесу в лодку, если это потребуется. Ты понимаешь?

Додой знал, что проиграл. Он направился к двери.

– Ты идешь? – медленно обернувшись, спросил он Ланту.

Быстро попрощавшись, она поспешила за Додоем.

В темноте обратный путь к воде был намного труднее. Ланта часто спотыкалась, раздражая Додоя. Всю дорогу он бурчал, разобрать слов было невозможно, но его тон не оставлял сомнений. Внезапно он остановился, удивленно воскликнув. Они были уже недалеко от пляжа, и Ланта подумала, что мальчик ступил на песок. Минутой спустя она почувствовала под ногами ровный грунт. На фоне слабо светившегося моря ей показалось, что Додой словно вырос на несколько дюймов.

Вдруг из темноты вынырнула рука, мягко сжавшая ее горло. Хватка была столь сильной, что Ланта не смогла закричать. Бороться было бесполезно. Ее несли, ноги болтались в воздухе. Чьи-то пальцы закрывали ей глаза. Отчаявшись и чувствуя, как сознание покидает ее, она нащупала кожу и погрузила в нее ногти. Мужской голос гневно вскрикнул. Сжимая руку вокруг горла, он чуть не переломал ей шею, но вовремя изменил захват. Задыхаясь, она выдавила из себя крик.

Давление усилилось, и она погрузилась во тьму.

Из ночи послышался голос. Издевающийся. Налатан.

– Осторожно, осторожно. Если вы убьете ее, то никогда не добьетесь ответа. И подумайте, что в этом случае с вами сделает Капитан.

Глава 72

Боль.

Она проникала в голову Ланты, вибрировала, лихорадила все тело, мускулы и нервы.

Движение.

Колышущееся, поднимающее и опускающее, нерегулярное и непредсказуемое.

Послышался низкий голос:

– Шевелится. По-видимому, приходит в себя.

Другие звуки ускользали от ее сознания. Вода. Ветер.

Не двигаясь, Ланта медленно открыла глаза, чтобы оглядеться, насколько это было возможно из-под глубокого капюшона. Она полулежала, прижавшись спиной к носу небольшой лодки. Чья-то рука держала румпель. Ближе к ней, между мачтой и штурвалом, кто-то смотрел на нее. Массивный, с большой бородой.

Ланта попыталась сориентироваться по звездам. Лодка двигалась на запад. Она не могла понять, проплывали ли они мимо форта. Так медленно, что мышцы стали подергиваться от нетерпения, она подняла левую руку, положив ее на живот. Черный рукав был неразличим на фоне черного платья. Проскользнув в рукав, пальцы легли на кинжал.

Ее мысли заполнили песнопения. Постепенно, мало-помалу, они подавляли страх, уводя его из сознания все дальше и дальше.

Она выхватила кинжал и ударила.

Бородатый мужчина вскрикнул, в низком голосе послышались боль и удивление. Ланта выдернула лезвие и ударила снова. Мужчина поймал ее предплечье одной рукой, другой схватив за запястье.

– Перестань. Больно же, – сказал он.

Она снова попыталась вонзить нож. Человек был явно раздосадован.

Это выглядело настолько нелепо, что у Ланты вырвался истерический смех.

Из глаз потекли слезы.

Сильные руки выхватили нож, и внезапно она оказалась в его объятиях. Он держал ее, как ребенка. Из массивной груди мужчины доносились низкие, успокаивающие звуки. Борода щекотала ей ухо, капюшон откинулся назад. Она чувствовала себя в безопасности.

Ланта решила, что она сошла с ума, но ей было все равно.

Послышался голос Додоя:

– Я говорил тебе, что она хитрее лисы. Ты мне не поверил. Никто мне не верит.

Ланта подняла голову.

– Додой? Ты здесь?

Додой презрительно ответил:

– Придержи язык. Где еще я могу быть? Ты же слышала, что сказала Тейт.

Собрав все свои силы, она вырвалась из объятий мужчины. Он и не пытался удержать ее. Как не пытался вернуть ей кинжал.

– Кто? Что? Где? – вырвалось у Ланты. Она тут же закусила губы, чтобы остановить бессмысленный поток слов.

– Я рад, что тебе лучше, Жрица, – ответил мужчина. – Пожалуйста, вернись на свое место в лодке. Есть некоторые вещи, о которых я должен тебе рассказать. Конфиденциально.

– Ты чуть не убил меня.

Сдавленный смех Додоя звучал подобно шепоту:

– Они с Налатаном спасли нас. Ты ничего не знаешь?

– Мужчина пытался задушить меня. Налатан сказал, что Капитан хочет видеть меня живой.

Мягко, но непоколебимо мужчина усадил Ланту на место. Присев рядом, он прошептал:

– Налатан перехватил нескольких слуг-шпионов, которые пытались похитить тебя и мальчика. Больше они никому не причинят вреда.

Ланта сглотнула, стараясь не думать о том, что означает последнее замечание, и спросила:

– Ты был там?

– Да, с Налатаном. Меня зовут Хелстар. Я с Острова купцов. Мы с Налатаном слышали, как вас схватили Коссиары, когда ехали предупредить Ти. Рабов нашли.

Ланта выпрямилась.

– Я их предупреждала. Капитан все знает.

– Капитан не знает, что восстание рабов начнется сегодня ночью. Вот почему я здесь с тобой и мальчиком. Я провожу Цветок до безопасного места.

– Я знаю, кто ты. Мои спутники говорили о тебе. Ты не из числа их друзей.

Спокойную усмешку Хелстара можно было принять за вздох облегчения. Он какое-то время молчал, затем переменил тему, как будто пытаясь сбить Ланту с толку. Голос был тот же, но все остальное разительно изменилось.

– Мне приказали кое о чем тебе рассказать. Это другая причина, почему я здесь.

Ланта не знала, что ответить, и молчала, то ли потрясенная его словами, то ли просто из осторожности. Хелстар подумал о последнем.

– Мне больно быть подозреваемым, но я понимаю.

– Больно, – проговорила Ланта. – Ты же ранен. Я ударила тебя ножом.

Хелстар протянул ей нож.

– Такая маленькая штучка вряд ли смогла бы пробить рубашку, которую сделал кузнец Хелстар. Твой нож уколол меня, как жало.

– О, хорошо. Ты говоришь, что хочешь мне о чем-то сказать?

– О многом. Слушай внимательно. У нас мало времени. Есть люди, которые думают, что у тебя есть Камень Истины или, по крайней мере, тебе известно, где он находится. Все, что ты знаешь, держи при себе. Никому не доверяй. Те, кто провожал меня сюда, просили тебя использовать свои знания для того, чтобы увидеть, как Церковь выживет. Однако в настоящее время служи Цветку.

Когда он замолчал, чтобы передохнуть, Ланта набросилась на него с обвинениями:

– Ты осмеливаешься говорить со мной о том, что я знаю? Не знаю? Должна говорить? Не должна говорить? Я служу Сайле потому, что она моя подруга, потому что я верю в то, что она делает. Ты не можешь говорить о Церкви. Оставь меня.

– Жрица, послушай. Что бы ты ни думала, у Церкви есть глаза и уши. Я – единственный, кто помогает тебе. Это мое задание. Тебе выбирать. Мое второе задание – вывести тебя и Сайлу из форта.

Уверенность и чувство собственного достоинства Хелстара заставили Ланту замолчать. Если он говорил правду о коссиарских слугах-шпионах, то получается, что он спас ей жизнь. Сейчас он претендует на то, что был послан, чтобы спасти еще и жизнь Сайлы.

Послан кем?

Чем больше ложь, тем правдоподобней она кажется.

– Почему ты говоришь, что восстание рабов начнется сегодня ночью?

– Весь Кос знает, что Капитан хочет подавить в людях всякую надежду. Рабы убеждены в том, что должны восстать в то время, когда государству угрожают кочевники. Они надеются, что кочевники помогут им.

– А они помогут?

Размышляя, Хелстар заговорил медленнее:

– Они говорят, что новый Сиа владеет оружием-молнией, которое мощнее того, что есть у ваших друзей. Они говорят, что он – сын Луны. Он сделает всех своими рабами. Его цель – Танец-под-Луной. Но рабы не обращают на это внимания. Нельзя заставить человека, бредущего в темноте, бояться жары и жажды, приносимой солнцем.

– Кочевники могут свергнуть Капитана?

– Кто знает? – Возникла пауза, затем послышался звук, похожий на смешок. – Мне говорили, что ты – провидица.

Она через силу улыбнулась.

– Есть вещи, которые мне не позволено открывать.

Предупреждающее шипение Додоя было подобно ледяному дуновению зимнего ветра. Хелстар и Ланта замерли. Как лесной кот, мальчик пробирался от румпеля, чтобы опустить парус. Лодка отклонилась от курса. Без хлопанья матерчатого паруса взрослые услышали то, что напугало Додоя. Голоса, много голосов, неразборчивое бормотание. Додой бросился к штурвалу, направляя лодку к берегу, и через минуту это ему удалось. Ланта и Хелстар легли на дно лодки, вжимаясь в него изо всех сил.

На фоне звездного неба обозначились силуэты четырех больших коссиарских катамаранов. Ветер раздувал блеклые, как привидения, паруса, неся их на запад по белым закручивающимся гребешкам волн. Заржала лошадь. Затем послышался грубый голос. Предупреждающим шепотом Хелстар произнес единственное слово:

– Воины. – Трое людей молча лежали на дне лодки, пока корабли не оказались вне зоны слышимости. Напряженно прислушиваясь, Додой стал осторожно поднимать парус.

Они легли на прежний курс, и оставалось пройти совсем немного, когда Хелстар дотронулся до руки Ланты:

– Стена. Вон там. Сиди тихо. Что бы ни случилось, помни: Цветок должна немедленно покинуть это место.

– Но ты говорил, что сам проведешь нас в безопасное место.

– Надеюсь, так будет, маленькая моя. Если не смогу, прости. Но беги первой, понимаешь?

Хелстар и Додой осторожно спустили парус. Пересекая прибой, они вошли в маленький канал, ведущий ко входу в туннель.

Ланта была уверена, что звук ее колотящегося сердца эхом отразится от стен.

Додой спрыгнул в воду без малейшего всплеска. Ланта наблюдала, как он приблизился к железным воротам и юркнул туда. Прошла вечность, прежде чем ворота задрожали, приподнялись и открылись. Додой вернулся и забрался на борт. Когда лодка вошла в туннель, Ланта сидела на носу. В одной из комнат над бухтой был виден свет. Она была уверена, что он светит прямо на их лодку.

Когда она посмотрела в сторону кормы, Хелстара уже не было.

Войдя в бухту, Додой подвел лодку к тому же кольцу, от которого он ее отвязал. Он вышел после Ланты и закрепил лодку. Закончив, он побежал в сторону, всем своим видом напоминая Ланте маленькое крадущееся животное. К тому времени, когда она вышла из лодки, внутренние ворота вернулись в исходное положение.

Хелстара не было видно.

Ее наблюдения была прерваны диким криком Додоя.

В тусклом свете окна Ланта увидела воина, стоящего около управляющего воротами колеса, и подумала было, что он испугал Додоя. Вглядевшись, она увидела, что мужчина держит мальчика. Тонкая маленькая фигурка безжизненно повисла на его руке.

Ланта повернулась, чтобы бежать. Но ее уже поджидал второй воин с обнаженным мечом. Его лицо исказил звериный оскал. Ланта заставила себя выпрямиться.

– Убери оружие. Я принадлежу Церкви. Никому не позволено нападать на меня.

Меч не исчезал.

– А Жнея сказала, что позволено.

Воин с Додоем в руке подошел к ним. Он встряхнул мальчика.

– Больше он не будет меня пугать.

Его друг издал хрюкающий звук.

– Тебе повезло, что они вернулись назад.

– Это был мой единственный шанс. Они уже были за воротами, когда я проснулся. Подними я тревогу, и все узнали бы, что я проспал. Но я же говорил тебе – эта Жрица никогда не оставит ту, вторую. Они как два пальца на одной руке.

– Тебе повезло, – сказал второй, поворачиваясь к Ланте, чтобы увести ее в замок.

Они остановились перед дверью, ведущей в замок. Крыша немного нависала над стеной, и под ней образовалось место, полностью погруженное во тьму. Ведущий Ланту воин взялся за ручку двери. Обернувшись, она увидела, как Хелстар что-то делает позади второго воина с Додоем в руках. Казалось, бородач пытается наложить заклятие. Он поднял руки над головой, потом скрестил их в запястьях. В каждой из них была короткая палка. Вытянув руки вперед, он все еще держал их скрещенными.

Мужчина, державший Додоя, выпустил его, чтобы освободить руки. Он не успел поднять их, как из открытой раны под подбородком хлынула кровь.

Ланта стояла в стороне, когда обернулся воин перед дверью. Меч его был поднят для защиты, как будто он ждал этого нападения.

Это спасло ему жизнь. Меч Хелстара с искрами и треском налетел на меч воина. Тот ударил его в пах. Хелстар присел от боли. Постепенно наступая, Хелстару удалось зацепить своим мечом левую руку воина.

Воин опять потерял равновесие. Хелстар пригнулся, прикрываясь и готовясь к захвату.

Но это был ложный маневр. Обманутый, глядя в другую сторону, Хелстар лишь в последний момент успел заметить опускающийся меч. Падая, он пытался прикрыться. Рукоятка коссиарского меча ударила ему прямо в затылок. Хелстар упал головой вниз и лежал на земле без движения.

Воин стоял над ним, тяжело дыша, одной рукой прикрывая кровоточащий бицепс. Меч все еще был направлен острием в спину Хелстара. Ланта молилась о том, чтобы безумство борьбы кончилось до того, как Коссиар нанесет последний удар.

В темноте промелькнуло что-то, напоминающее маленькую серебряную летучую мышь. Воин успел лишь поднять глаза, в которых промелькнуло недоумение, как блестящее лезвие вонзилось ему прямо в лоб. Сила удара отбросила его назад. Он абсолютно четко выговорил:

– Я думал, ты… – и выронил меч. Упав прямо на Хелстара, меч отскочил и с негромким звяканьем покатился по дорожке. Закованный в металлические пластины воин смотрел на выпавшее оружие так, будто это было самое важное в мире. Он потерял сознание и умер с таким же напряженным выражением лица.

Додой рванулся вперед, чтобы выдернуть из своей жертвы маленький топорик. Ланта уже бежала к бассейну, чтобы намочить в холодной воде один из безразмерных рукавов. Поспешив обратно, она начала протирать лицо и запястья Хелстара. Он пришел в себя почти сразу. Потребовалось еще немного времени, чтобы он смог идти. Почти придя в себя, он взглянул на Додоя:

– Ты сделал это? Вот этим? – Он указал на небольшой топорик.

Додой кивнул. Ланта подумала, что в нем почти не заметно обычного самодовольства.

Подойдя к первому воину, Хелстар вытащил две небольшие дубинки. Ланта увидела проволоку, соединяющую их между собой. Заметив ее удивление, Хелстар быстро спрятал оружие в карман, пробормотав:

– Извини.

Хелстар и Додой потащили два тела к катамарану, затем провели судно через туннель. Подняв парус и направив лодку с жутким грузом в море, Хелстар положил руку на плечо Додою. Зарево над Островом купцов освещало коссиарские корабли. Они побежали назад к Ланте.

Та повела их в замок.