Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Сив скривилась будто ей в рот попало нечто горькое.

– Пару лет назад, я уже ходила вместе с такими, как вы. – Раздраженно пристукнув пяткой по земле дикарка сплюнула под ноги и тут же растерла слюну подошвой. – И одевала сапог. И тоже слышала, что я сестра. Но это не помешало кантонскому хедвигу, подпоить меня маковым молоком, ударить по голове, отнять у меня все золото, и отдать на потеху «братьям»… Да, к бесам. Не хочу вспоминать.

На лице командира наемников отразилась смесь удивления, отвращения и обеспокоенности.

– Это… – Крепыш покраснел от возмущения. – Это есть страшный несправедливость. Если фрау есть говорить что так… Огромный позор. Как звать того командантен? Скажи есть имя и он встанет перед трибунал!

– Зачем? Он уже мертвый. – Положила руку на пояс горянка. Голос дикарки стал глухим и безжизненным. – Все они. Дураки решили связать меня и бросить в болото. Побрезговали добивать.

– Это… Фрау справилась с целый отряд?… Нет, нет… Я есть верить… – Поспешно замотал головой гармандец и тяжело вздохнул. – Фрау есть не стоит обижаться. Теперь я есть понимать. Большой северный кампаний, так? Много большой потери в солдат, мало командир, нет есть обоза и маркитанок. Много из воинов есть быть отпущенный преступник. Люди без честь и совесть. Без долг. Без пониманий как должно. Не сольдатен. Суть отвратительный есть бандит. Поганый мародер. Отпущенный есть воевать за помилование. Да, да, за помилование. Это есть быть большой ошибка. Страшный есть глупость пытаться делать из бандит сольдатен. Но мы есть не такие. Мы есть урожденный кантонец. Свободный человек. Есть иметь гордость. Есть знать правила. Мы все есть гармандский тяжелый пехота. Баталия. Ветеранен. Отпущенный на пенсий. Сольдатен с того времени как быть мальчишка. Мы знать, что есть дисциплина и послушаний. Единство. Уважение иметь есть к товарищ. – То ли от волнения то ли от обиды акцент кантонца усилился еще больше.

– А еще южане часто говорят, что слово данное северным ублюдкам стоит не больше чем ветер. – Ни к кому не обращаясь проронила смотрящая куда-то поверх головы гармандца Сив.

– О-х-х… – Гармандец болезненно поморщился. – Прошу есть меня простить. Я виху фрау не хочет есть предложенный капуста. Не хотел есть причинять неудобства. Если фрау есть не хочет этот разговор, я могу делать рогатка один.

Дикарка надолго задумалась.

– Нет. Наконец покачала она головой. Никакого неудобства. Ты не сделал мне ничего плохого. Это я говорила с тобой грубо. Я должна извиниться, если обидела тебя. Просто я видела, в Ислеве, там в трактире. Один из твоих людей пытался выиграть меня в кости.

– Как это есть? – На лице крепыша отразилась целая буря эмоций. Глаза забегали из стороны в сторону, будто мыши в амбаре.

– А разве не ты передал ему кошель с серебром? – Пожала плечами Сив, под аккомпанемент немелодичного треска, входящей в землю остро пахнущей сосновой смолой заточенной палки. – Или ты сейчас скажешь, что мои глаза меня обманули?

Лицо кантонца потемнело от прилившей крови. Усы дрогнули, приоткрывая ряд удивительно ровных и белых, для разменявшего четвертый десяток лет мужчины, зубов.

– У фрау есть зоркий глаз и острый ум. – Тяжело вздохнув, медленно кивнул он. – Очень есть хороший. Я действительно есть услышать, как ваш компаньон предложить ставить вас на кон пока вы есть отошли от стола. Я есть подумать что это хороший возможность. Есть хорошо сделать и вам фрау и мне. И я дать есть свой самый удачливый товарищ немножко серебра.

– Зачем? – Неопределенным тоном произнесла воительница взвешивая в руках кол.

– Я понимать, что есть поступать не очень совсем честно, но даю клятва свой кровь, я никогда бы и не думать есть обидеть фрау. И обязательно тут же дать есть ей свободу. – Еще больше смешался гармандец.

– Ты не смог бы дать мне свободу. – Пренебрежительно фыркнула горянка и качнувшись с носка на пятку принялась с хрустом разминать пальцы. – Ее у меня никто не забирал… Вернее… я получила ее обратно. У меня есть штука с печатями, ее большой жрец мне дал. В этой штуке написано, что я не трель, а свободный карл[3] пусть у меня и нет земли и рода.

– Я есть уже знаю. Шестой круг доверия. Большая заслуга для воина… – Наемник склонил голову. – Я есть опять просить прощения. Компаньон фрау тогда в трактир есть говорить другое, но я сразу подумать, что он есть лжец. Нордлинг есть редко служить инородцам. А магут все до единого мерзавец и обманщик. Бесчестное есть семя. – Сделав отвращающий зло жест крепыш сплюнул через плечо. – Я есть совершить ошибка. Надо есть было сразу подойти к фрау и предложить место в отряд.

– П-ф-ф… – Дикарка вновь надолго задумалась. – а я бы плюнула тебе в рожу. Нет. Ллейдер не лгал.

– Тогда… я есть не совсем понимать. – Нахмурился кантонец.

– Когда он играл в кости с твоим человеком, он не лгал. Он действительно считал, что я ему принадлежу. И у меня перед ним был долг. Когда-то, я должна была ему…. – Хмуро покачав головой, Сив размяв плечи примерилась к следующей тычине. – Когда большой жрец первый раз дал мне эту штуку… па-тент… Я была в первом круге доверия. Мало заказов. Уходить из города запретили. А еще я почти не разговаривала по южански. В общем, меня обманули. Один большой бонд, предложил помочь перегнать лошадей с одного пастбища предместий на другое. Охранять табун. В дороге на нас напали. Лошади разбежались. А бонд повесил долг на меня. Я пошла к большому жрецу просить совета, но его в городе не было. В общем, этот бонд. Он заставил отрабатывать ему долг на конюшнях. И обращался со мной хуже, чем с домашней скотиной. А потом еще хуже… – Великанша отвела взгляд. – Он устраивал представления. Бои. Выгонял меня с со связанными руками против боевых коней. Дразнил их, злил, а потом выпускал на арену. Но я не имела права их бить или им вредить… Только валить с ног… А потом он хотел заставить меня… – Неважно. Скрипнув зубами великанша шмыгнула носом. В общем с тех пор я терпеть не могу лошадей. А потом пришел Ллейдер. Выкупил мой долг. И мы заключили… договор. Но сегодня я поняла, что это я так думала. Я часто плохо думаю, южанин. Глупая северянка, что живет в пещере и молится страшным деревянным идолам. Очень глупая. Легко обмануть. У меня редко получается думать хорошо. Но я поняла, что ошиблась. Просто… не хочу, чтобы меня снова обманули.

Лицо гармандца просветлело.

– О-о-о. – Многозначительно протянул он. – Значит у нас с фрау сегодня есть большая удача. Тогда, я есть советовать фрау подумать. Мой offerto есть открыт до конца этот контракт.

– Оф… чего? Удивленно моргнула Сив, потянулась за очередной рогаткой.

– Предложений. – Тут же поправился крепыш и поправил окончательно сползший на затылок шлем. – Фрау может есть получить большой дружный семья. И никто больше есть не смочь проиграть ее в кости. Или обидеть. Мы есть выкупить вашу службу в официум. Фрау знает что так тоже есть можно?

– Знает. – В голосе великанши послышались нотки задумчивости. – Но в горах иногда говорят, большая семья ребенок без глазу. Большой отряд, маленькая доля… Тем более я не хочу оставаться в здесь в Подзимье. Хочу на юг. В Ромул. И с большим жрецом не хочу ссориться. Он все-таки меня спас. Меня повесить хотели… или сжечь. Да и обижать жреца это обижать бога.

– Мы есть не будем ни с кем ссориться. – Улыбка командира наемников стала жесткой. – Заключить есть временный контракт. У фрау будет три доли. Три доли больше даже есть чем у доппельзондер. Все золото для лечение, если это будет есть необходимо я клянусь давать из общей казны. Контракт на сезон. До конца лета. А потом если фрау есть решит остаться, мы продлим его еще на сезон. А потом еще. Также я обещать, что буду оплачивать ремонт брони и оружия. И его замену, если совет воинов признает это необходимым. И… – Мужчина задумался. – Право четверти.[4] Думаю если фрау есть улыбаться немного удача, то в Ромул она есть смочь поехать как знатный дама.

– Щедрое предложение… – Продвинувшаяся уже шагов на пять воительница на мгновенье приостановившись взвесила кол в руке. – Очень щедрое. Только у меня нет брони. Когда-то была хорошая кольчуга но ее у меня отняли… Только ты не сказал, зачем тебе в отряде нужен горец. Решили стать охотниками? Или хотите выставлять меня поединщиком на божий суд?

– Nein.. нет. – Покачал головой кантонец и дернув себя за свисающий с подбородка ус. – Мы не есть судебный поединщик и егерь. Слишком есть опасно. Мы есть сопровождение купцов. Так есть проще. Разумно. Эффективно. Много есть больше золота, а риск есть меньше. Но мне есть несколько раз довелось немножко видеть, чего стоит человек-медведь в битве. И я буду последний dummkopf[5] если есть пройти мимо такой шанс. Отряд имеющий есть такой воин сразу стать много дороже.

– Человек – медведь? – Щека воительницы нервно дернулась. – Значит ты знаешь что я двусущная? И не боишься?

– Да-да. – Часто закивал кантонец. Я много есть слышать о людях с душа зверя-смерть. Великий северный воин. И дважды видеть, как они пробивать строй, крушить все вокруг, будто противник есть не умелый сольдатен, а хлипкий соломенный кукла. А что есть про страх. Если священники есть не боятся то зачем есть боятся мне?

– И с его ты взял что я из них? Нахмурившись уперла руки в бока горянка.

– Воин-медведь есть всегда есть высок и очень силен. Даже для северянин. Воин медведь всегда есть ходить с друг котрой ему помогать после битва. – Улыбнулся кантонец и оглянувшись по сторонам заговорщически подмигнул Сив. – А еще не только фрау есть уметь смотреть в оба глаз. И у меня есть хороший нюх. – Постучав пальцем по кончику мясистого носа кантонец слегка улыбнулся. – В трактире фрау есть пахнуть сон-трава. Сейчас есть пахнуть сон трава. И я есть хорошо знаю, почему воин-медведь не должен быть один. Поверь, если ты есть вступать в наш отряд, стань часть наш команден, мы все есть будем заботиться о тебе как о родной дочка.

– Значит, вам нужно пугало… Охрана караванов, да? – Буркнула Сив и принялась ожесточенно скрести в затылке. Тогда, почему согласился на этот вик[6]? Так сильно хочешь посмотреть на смешанных?

– Наш есть прошлый наниматель… – Гармандец сделал паузу и подойдя поближе к северянке чуть понизил голос. – Он есть быть слишком жадный. Решил есть ехать очень далеко за стену. В Гримвальд. Слишком есть далеко за межа. В дикая земля. Не слушать нас. Не слушать есть стража в крепость. Брать есть очень мало людей и ехать. Мы есть не смочь отказаться пока не закрыть контракт.

– Ну и что? – Пожала плечами великанша. – Торговые люди Ислева дают за товар из-за холмов четыре цены не торгуясь. Или десять. Поехать за реку или к горам – получить большую долю.

– Да. Это есть так. – Опустив киянку немного запыхавшийся командир наемников стер с лица выступивший пот. – Но все равно не все есть идут дальше, чем есть течет Бешенная. Мы есть пошли. Перейти река, проехать есть деревня. Войти есть в леса. А потом попасться в ловушка. Пикты.

– Пикты… – Вновь приостановившись горянка неожиданно оскалив зубы уставилась на принявшегося деловито обстукивать кол командира наемников тяжелым взглядом. – Пикты значит. Дерьмо. Уже пару лет холмы прямо таки кишат этими поганцами. Их как будто кто-то гонит из болот… – Уперев руки в бока великанша с прищуром уставилась в сгущающийся вокруг лагеря сумрак. – Значит ты и твои люди здесь не из-за денег, да? Надеетесь отомстить? – Проронила она спустя минуту.

– Я уже говорил, что фрау есть очень разумна? Слишком есть разумна для такой большой и крепкой фрау. – Чуть слышно буркнул себе под нос гармандец и криво усмехнулся. – Фрау есть большой хитрец. Заставляет есть считать себя глупый, а сама есть очень и очень умна. Хитрость есть признак настоящий воин. Фрау права. Никто есть не убивает моих людей без наказаний. Диких котов есть нельзя убивать. Мы есть творить месть. Всегда.

– Дикие коты… – Глаза Сив сощурились превратившись в две узкие щелочки. – Сильный тотем. А я о вас, кажется слышала. Только не помню что.

– Очень есть может быть. – Солидно кивнул командир наемников. – Мы есть известный отряд. Сопровождать есть много купцов. Брать есть самый большой контракт.

– И много было пиктов? – Недовольно поморщившись тряхнула волосами дикарка.

– Много… быть. – После небольшой паузы кивнул крепыш. – Большой отряд. Восемь десятков. Может девять. Я есть не смог посчитать всех лучников.

Сив глубоко задумалась.

– Это странно… Произнесла она наконец. Обычно лесные не ходят больше чем дюжиной. Дюжина уже большая варбанда… Восемь десятков говоришь? Женщины? Дети?

– Nein[7].. Снова подергал усы кантонец. Только есть мужчины. Крепкий. Хорошее есть оружие. Франийкие копья. Гармандские тесаки. Иглийские луки. Некоторые даже есть иметь пластинчатый доспех. Засада. Очень есть хороший. Долго готовить. Ямы в земле есть закрыты ветками. Бревна на дорога. Лучники на деревьях. Я есть потерять трое сольдатен прежде, чем понять, что случится.

– Магия? – Прищурилась горянка. – С ними был шаман?

– Нет. Не есть быть. – Отрицательно качнул головой кантонец.

– Похоже, опять нашелся достаточно сильный вождь чтобы объединить несколько племен. – Великанша презрительно сплюнула под ноги. – Еще что нибудь необычное заметил?

Мужчина пожевал губами, ссутулил плечи и глубоко вздохнул.

– Магия не есть быть. Но быть странно. Они быть очень злые. Бросаться на нас как звери… Пробормотал он спустя пару мгновений и отвел глаза.

– Пикты всегда злые. – Протянула воительница неопределенным тоном. – Голодные злые и подлые.

– Не есть совсем так. – Гармандец поджал губы. Голос предводителя наемников опустился до шепота. – Они есть быть не чувствителен к боли. Совсем. Я сам бить одного из их воинов кинжал. Точно в шея. Хороший удар. Он есть даже не заметить. А лезвие есть, как будто попасть в доспех из воловьей кожи. Кровь… Кровь нет… Слабость нет. Он есть умер только когда Рейрих ударить его алебарда в голову. И он есть быть очень сильный. Сам видеть как один из их воинов есть разрубить пополам лошадь. Большим мечом… Фрау понимает о чем я есть говорить?

– Большим мечом, значит. – Эхом повторила задумавшаяся о чем-то своем Сив. – Они были такими же… большими, как я?

– Нет. – Дернув себя за усы покачал головой кантонец. – Вы северяне есть все большие и крепкие. Но не настолько большие как есть ты, фрау.

– На них были знаки? Ну, руны какие нибудь? – Дикарка ткнула пальцем в пересечение красных полос у себя на руке. – Похожие на эти?

– Фрау. – Вскинув брови гармандец с удивлением посмотрел на северянку. – Это есть пикты. Они все есть изрисованы.

– Понятно. – Вздохнула воительница. – И сколько было там таких злых? Один? Двое?

– Все. – Неожиданно осипшим голосом произнес предводитель кантонцев и громко сглотнул слюну.

– Все? – На лице горянки мелькнула скептическая улыбка.

– Я есть говорить правду. – Крепко сжав челюсти, кивнул кантонец. – Могу есть поклясться именем Создатель.

– Я не обвиняю тебя во лжи. – Вновь хрустнув костяшками пальцев Сив принялась не торопясь разминать шею. Просто, такой большой отряд, это уже неправильно. Пикты не сеют ячмень, не пасут стада. Они охотники. В одном роду обычно с трудом набирается больше десятка воинов. Столько ртов как ты говоришь не прокормить охотой даже в здешних лесах. Иногда бывает несколько родов объединяются, под предводительством сильного шамана или могучего вождя… Но столько двусущных сразу… Скорее всего у них все же есть шаман. И он умеет готовить зелье зверя. Они за вами не погнались?

– Нет. – Покачал головой предводитель наемников. – Им быть нужны есть только телеги с товаром.

– Не погнались. Не чувствовали боли. Но вы убили одного просто дав ему алебардой по башке… – Сделав глубокий вдох северянка понимающе усмехнулась и покачала головой. – Значит я не пугало. Ты решил заполучить меня в отряд как медведя, которого стравишь с целой сворой бешенных псов…

– Это не есть совсем так. – Перехватив поудобней киянку кантонец скрестил руки на груди. – Фрау уже есть идет с барон. Идет есть точно в ту сторону, где мой отряд биться с пиктами. Сейчас есть не важно, я есть нанимать фрау или нет. У фрау уже есть контракт. Сейчас. Я есть рассказать это фрау, чтобы она понять, что я есть человек честь. И может, есть услышать ее мысли, что фрау может немного подсказать, что есть делать с такой противник. Как есть его побеждать.

– А почему ты не рассказал про пиктов хедвигу барона?

– Я есть услышал, что у господин Август служит магикан. – Чуть смущенно пояснил усач. – Но господин Гаррис был сказать, что господин барон, есть не может решить брать ли магикана с собой или нет. Тогда я есть решить. Пусть лучше будет есть чудище – смешанный. Понимаю. Это есть не делать мне честь. Мы не есть трусы. Но фрау не видеть то, что есть видеть мы. Эти пикты быть как есть древние демоны. Чтобы с таким биться обязательно нужен есть магикан. Магикан есть стоит очень дорого. Если господин Август есть дает бесплатный магикан и в подкреплений свои люди это хорошо. Можно есть пойти в услужение господин Август даже почти бесплатно. А если у него есть не получится… – Оглянувшись по сторонам, крепыш, сунув киянку за пояс, неожиданно полез за пазуху и продемонстрировал великанше небольшой холщовый мешочек. В закатных сумерках казалось, что расшитая странными символами ткань жадно глотает свет.

Губы воительницы дрогнули… На ее лице проступила гримаса отвращения и страха.

– Убери. Ты что, лишился ума, или настолько мне доверяешь? Убери, пока другие не заметили…

– Фрау есть боится, что магикан учует. – Хмыкнул гармандец убирая мешочек обратно в сумку. – Боится матерь – церковь. Это есть правильно. А еще фрау есть поняла, что это с половины взгляда…

– Не понимаю о чем ты. – Поджала губы Сив.

Кантонец медленно кивнул.

– Фрау может есть не боятся. Защитный заклинаний есть очень надежен. А три таких маленький штучка есть убьет любой отряд пиктов даже если они сами есть демон изнанки. И еще. Я точно есть знать, фрау понимать, что такое быть честь и слово. И никому не рассказать. Я уважать чужой секрет. Потому как есть прожил достаточно, чтобы помнить, кто на самом деле есть настоящий нордлинг. И что они есть сделать. Для меня. Для моей семьи. Для моей Fatherland[8].

– Набег сулджуков. – Ни к кому не обращаясь протянула Сив после некоторой паузы… Большой поход. Империя наняла семьдесят ладей воинов с северных островов.

– Да.. – Кивнул усатый наемник. Точно есть так. Мне есть счастливец еще почти ребенок быть на битве при Пуаньё. И я знать, что есть случилось бы если ваши воин не держать мост через реку. Умирать, но стоять крепко. До конца.

– Слышала эту песню. Меня там точно не было. Я тогда еще и оружия то держать не могла. Пешком под стол ходила. – Фыркнула Сив и провела ребром ладони где-то на уровне талии. – К тому же это не сага горцев. Там были бьорлинги и свены. Островитяне.

– Это не есть важно. – Покачал головой предводитель ландскнехтов и задрав голову принялся всматриваться в стремительно темнеющее небо. – Я есть знать, что фрау слишком молода, чтобы быть там. Меня есть с детства учить, что нордлинг есть волк на двух ногах. Жадные до кровь морской разбойник. Горный и лесной дикарь. Бандит. Мародер. Убийца. Что вы есть пить пиво из череп врагов, насиловать женщин и ради забава кидать детей на копья. Но я есть своими глазами видел как ваш сольдатен стоять до последнего, когда защищать город. Наш город. Где быть наши есть жены и наши дети. Стоять есть пешими под удар конница. А еще я есть много быть в разный поход и знать, что северяне есть почти всегда держать слово. С тех пор я есть всегда говорить, что нордлинг это не тупой дикарь. А еще я есть видеть что фрау есть умная. И знает есть честь и уважение. Война есть кончилась. Теперь эта земля есть империя. И наши народы есть должны начать дружить. Так фрау подумала? Фрау даст слово?

– Бьорлинги островитяне, а с Расколотого хребта. – Улыбнулась Сив. Глаза великанши на мгновенье затуманились. – Я даже не в родстве с морскими. Они присоединились к империи когда ты сам еще пешком мог под лавку зайти. А моя родина это горы. А знаешь что говорят про горцев. Что мы упрямцы. По-другому здесь не выжить. Только упрямый как осел сможет выдавить хоть каплю жизни из этих камней. Так что мы стоим на своем до последнего. А я как видишь служу большому жрецу, а сейчас продала свой топор этому барону. Получается, что предала своих. Неужели ты поверишь моему слову?

– Горцы, островитяне… Это не есть важно. – Небрежно отмахнулся усач. – У фрау есть очень честное лицо. Фрау есть молода. Молодость есть время многих ошибок. Но если она есть послушает старый солдат… Я видеть как фрау есть говорит. Я видеть, что она есть делает. Я есть понимать ее мысли и ее обида. Я понимать, что она есть хороший воин, но даже самый могучий воин должен есть иметь друзья. У фрау есть нет хороших друзей. И есть очень мало серебра в кошельке. Несколько дней назад. В Ислеве есть. Я есть видеть, как она вытряхивает из кошель последние медяки, чтобы купить у трактирщик немного рыба. И видеть есть, что она делать с рыбой потом…

– А что такого-то? – Лицо великанши неожиданно залилось яркой краской. Смущенно переступив с ноги на ногу дикарка неуверенно повела плечами, и громко шмыгнув носом выпятила подбородок.

– Не есть плохо, фрау. – Просто, если фрау есть примет мое предложение… – Степенно огладив усы кантонец широко улыбнулся. – То ей есть не придется иметь дело с… – Покосившись за спину, в сторону фургонов, командир наемников презрительно сплюнул. – Никто не есть в праве так обращаться с боевой товарищ. Магут не есть тот, кто может быть друг человек-медведь. Вы не есть похожи на муж и жена. Не есть друзья. Но вы есть быть вместе. Это есть неправильно.

– Я не очень разбираюсь в дружбе. – Чуть заметно дернув щекой, горянка потянулась за очередным колом. – Но точно знаю, что мне охота жрать. Давай поторопимся, пока окончательно не стемнело.

– Меня зовут, Ханс. Ханс Ринькофф. – Неожиданно широко улыбнувшись гармандец привстав на цыпочки хлопнул воительницу по плечу. – Подумай есть над мой предложений фрау. В нашем отряде тебе есть будет не надо следить за своей спиной. Помогать тебе, когда ты есть услышишь зов луна. И поверь если ты есть присоединиться к нам, то смочь накормить всех голодных котов в Ислеве.

– Меч. – Буркнула втискивающая деревяшку в неподатливую землю Сив.

– Что? – Удивился коротышка.

Северянка тяжело вздохнула.

– Я хочу меч. – Пояснила она. – Всю жизнь с топором ходила как трель. Или с копьем. Хочу большой меч. В две руки. Чтоб с клеймом имперской кузницы. Из голубого железа. И рубаху. – Северянка мечтательно улыбнулась. – Шелковую рубаху. Зеленую. С вышивкой. И сапоги, которые не будут промокать и натирать ноги.

– Хм… – Крепыш крепко задумался. – Биденхандер… это есть будет довольно дорогой покупка для казны отряда. Но для новой сестры… – Оглядев северянку с ног до головы будто увидел ее в первый раз, гармандец причмокнул губами. – Мы с братьями будем есть очень рад сделать небольшой подарок. Лучший шелковый рубаха что есть найдем и сапоги, что будут на ногах как есть два мягких облака.

Наступила прерываемая лишь хрустом дерева и негромким постукиванием киянки тишина

– Ты хороший человек, Ханс Ринькофф. – Глухо проворчала Сив после минутной паузы. – Извини, что я тебя проверяла. Мне не нужен меч. И рубаха тоже. От обувки, конечно не отказалась бы… – С тяжким вздохом посмотрев на свои ноги, горянка подняла взгляд на предводителя кантонцев. И я бы хотела к тебе присоединится. Честно. Сердце говорит, что это было бы правильно. Но духи говорят иначе. И потому я не могу ответить тебе сразу. Я уже тебе говорила. Сама я плохо думаю. Часто ошибаюсь. Мне нужно время. К тому же я сомневаюсь что моя нога влезет в твой сапог.

Недоуменно глянув на ноги дикарки Ханс несколько растерянно подергал кончики усов.

– Влезет в сапог?… – Неожиданно лицо кантонца расплылось в улыбке. – Я есть понял. Фрау есть смешно шутит! Очень есть хорошо! Отличный шутка! А что касается необходимость время на раздумье… Я есть не отказываться от свои слова. Пусть фрау хорошо думает. – Стянув с руки перчатку командир наемников протянул воительнице раскрытую ладонь.

– Я подумаю Ринькофф. А пока у тебя есть мое слово о молчании. – Кивнула Сив и крепко сжав протянутую руку широко улыбнулась И еще, не зови меня фрау. Мое имя Сив.

–

– Когда Ринькофф и Сив вернулись к фургонам на лагерь уже опустилась тьма. Двух телег обоза было маловато, чтобы поставить их в круг, но возницы каким-то образом умудрились разместить свои возы так, что их тяжелые и высокие борта не только защищали жарко потрескивающий сосновыми сучьями костер от продолжающего усиливаться холодного ветра, но и соорудить между ними с помощью нескольких деревянных дуг и широкого куска плотной шерстяной ткани нечто вроде навеса.

– Тент. Это есть правильно. Ночь есть будет дождь. – Чуть слышно прокомментировал обустройство места для ночлега гармандец и кивнул в сторону сгорбившейся поодаль от костра фигуры. – Кости есть немножко болеть с самого полудня… Что ты есть делать сейчас Сив? Пойдешь к своему… Bruder in der Waffe[9]? Или есть будешь кушать ужин с нами? Я есть готов спорить, что тебе очень понравится кушать наш Krauts[10]. Мы есть взять с собой целый бочонок из Ислева. Если смешать кrauts с чечевицей и приправить жаренный на сковородка шкварка, а потом хорошо тушить…

Чуть замедлив шаг дикарка не торопясь осмотрела лагерь, ее небрежно собранные в косицу волосы волосы качнулись из стороны в сторону, в такт осуждающему покачиванию головы.

– Плохой хирд собрался. Ладно, хоть очаг один. – Протянула она недовольным тоном и поскребя шею обкусанными до мяса ногтями, принялась внимательно вглядываться куда-то за пределы освещенного костром пространства.

Командир наемников тяжело вздохнул. Проведший большую часть жизни в кампаниях и походах кантонец, сразу понял, что именно имеет в виду великанша. Несмотря на то, что формально, весь отряд являлся людьми барона, было сразу заметно, что товарищества и дружбы между разными группами еще не наладилось. Судя по всему, уже успевшие обиходить своих коней и теперь занятые приведением в порядок и, проверкой своего снаряжения дружинники Августа, устроились наособицу, занимая почти все место под навесом между фургонами. Поодаль стоял немного кривобокий шатер из грубого, пропитанного воском для защиты от дождя, полотна. Около костра, над огромным, источающим характерный запах тушеной кислой капусты, и пригоревшего сала котлом суетилась пара гармандцев. Остальные пехотинцы сгрудившись, на расстеленном на земле большом одеяле увлеченно играли в кости, подбадривая друг друга резкими гортанными выкриками. Сидящий на корточках, почти на границе света и тьмы магут, казалось был полностью поглощен полировкой длинного, зловеще загнутого, засапожного ножа. Сам барон, освободившись от большей части брони, устало развалился на извлеченном откуда-то из недр обоза резном раскладном стульчике и, страдальчески морщась при каждом движении, что-то озабоченно обсуждал с прислонившимся к колесу фургона, скрестившем на могучей груди руки Гаррисом. Лицо Августа было бледно как мел, несмотря на вступающую в свои права ночную прохладу, на лбу и висках барона поблескивали бисеринки пота.

– Колдуна не вижу. – Буркнула Сив и неожиданно громко шмыгнула носом. – А все воины на месте. Нехорошо.

– Я маг. – Раздался из-за спины дикарки слабый, какой-то бесцветный, голос. – Магистр кристальных чар. Третьей категории. Алдия. Алдия Ферстсин. К вашим услугам.

Подпрыгнувший от неожиданности гармандец цапнул было висящий на поясе бритвенно острый даже на вид тесак, но тут же расслабившись пренебрежительно фыркнул в усы.

– Доброго есть вечера, господин магикан. Я есть Ханс Риньков, командир отряда Ночные коты. А эта фрау есть госпожа Сив. Она есть пришла из Расколотого хребта.

– Я знаю, кто вы такие господин Ринькофф. В конце концов, это часть моей работы. Знать как можно больше. – Криво усмехнулся маг и тяжело опершись на посох чуть заметно поклонился. Колокольчики на поясе чародея звякнули. Сив нахмурилась. От утреннего розовощекого юноши-весельчака не осталось ни следа. Выступивший из тьмы молодой человек выглядел бледным и уставшим. Руки мага ходили ходуном. Кожа была ноздреватой и серой, словно у пролежавшего пару суток в воде покойника, обескровленные губы заметно тряслись.

– Нет есть привычка к конный прогулка, господин магикан? Плохо скрываемой издевкой поинтересовался гармандец. – Вам есть не помешать немного больше практик. И приобрести есть большой пользы нормальный мужской седло.

– Проклятые лошади. – Чуть слышно проронил юноша и испустив полный страдания вздох принюхался к исходящему от котла запаху. Терпеть не могу этих тварей. Большие тупые и никогда не знаешь чего от них ждать. Но хуже всего то, как они воняют.

Взгляд возвышающейся над магом северянки заметно потеплел.

– Мог бы ехать в фургоне. – Заметила она немного ворчливо и переступив с ноги на ногу глянула куда-то за плечо мага. – Или тебе не нравится наша компания?

– Нет. – Я бы с радостью разделил с вами экипаж, но в телегах меня постоянно укачивает. Молодой маг поморщился, и пристукнул посохом по земле. – А теперь разрешаю смеяться.

– Над чем? – Удивилась северянка. – Ну укачивает и укачивает. А я в лодках сидеть долго не могу. Блевать тянуть начинает. Или вон, обмотки у меня истрепались и теперь натирают. И теперь я ходить долго не могу. Ноги потом болят, выставив вперед ногу Сив продемонстрировала волшебнику огромную босую ступню. А лошадей я тоже не люблю. Если на лошади сидеть ляжки потом болят и задница. Разве это смешно?

– Не слишком. – Слабо улыбнулся волшебник. – Светлые боги свидетели, как я ненавижу путешествовать.

– Тогда вам есть надо немножко менять профессию, господин магикан. – Хмыкнул в усы Ринькофф. – Вашему цеху есть свойственно обычно много путешествовать. Возможно, это есть разумно подумать о занятии излечения людей или обороны замков.

– Благодарю за совет. – Вяло отмахнулся юноша и слегка раздраженно одернув полы накинутого поверх туники безразмерного плаща выдавил из себя нечто отдаленно напоминающее улыбку. – Я обязательно им воспользуюсь. Потом. А сейчас я бы не отказался от ужина.

– Да. Ужин. – Предвкушающе раздув щеки командир наемников громко хлопнул в ладоши. – Судя по вкусный запах, мои люди есть приготовить прекрасный горячий kratus.

– Кислая капуста… – Лицо мага скривилось в брезгливой гримасе. – Скажите господин Ринькофф. Ну почему вы, гармандцы так любите кислую капусту?