Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

– Очень много болтаешь… – Проскрипела делающая еще один осторожный шажок в сторону, великанша.

– Ты так считаешь моя дорогая? – На мгновение прикрыв глаза ромеец помассировал веки. – Если бы умела читать, то наверняка бы знала, злодеи всегда, абсолютно всегда, непременно обязаны рассказать все свои планы. Так делается в каждом стоящем прочтения романе. Впрочем… Если ты не догадалась зачем я перед вами распинаюсь… – Задрав голову Алдия Ферстсин с прищуром посмотрел на встающее над деревьями солнце. – Я просто жду дорогая моя. Просто жду. Через четыре с половиной минуты, мои маленькие милые шахтеры проснуться. И еще четыре им потребуется, чтобы ответить на мой зов и прийти сюда. И закончить свое дело. Не хочу марать руки об этого знатного выродка, знаешь ли. Очередной барон, не справившийся с землями приграничья… Еще один отпрыск благородного рода бесследно сгинувший в лесах. Как прискорбно. Его тело найдут в деревне ниже по течению бешенной. Безглазое, изломанное, с распухшим языком и кучей недостающих кусочков. Но самое, важное ни одна даже самая подробная магическая экспертиза, если ее захотят провести, не докажет обратного… – Мерзко хохотнув маг снова развернулся к посиневшему от недостатка воздуха Августу. – Извини, что немного мешаю тебе дышать мой друг. Наверное, у тебя очень кружится голова. Просто иногда, люди, даже такие никчемные как ты, перед лицом смерти показывают просто невиданную прыть. Я мог бы тебя конечно отпустить… Поверь я не кровожаден, но, если этим двоим, даже вздумай они болтать, – качнув подбородком в сторону напрягшейся будто готовая вот-вот распрямится пружина великанши и шепчущего что-то себе под нос арбалетчика, кудесник широко ухмыльнулся, – никто и никогда не поверит, то твои слова могут сорвать мой контракт. Вы, знать, пережиток старой империи, по большому счету. Но таланта мутить воду и гадить у вас не отнять. А я не люблю сорванных контрактов. И никогда, послушай, никогда этого не допускаю.

– Сив, пойдем. – Голос Ллейдера дрогнул. – Ты ведь понимаешь, ему пальцем стоит щелкнуть и от нас мокрого места не останется. – А этот, скривившись, так будто проглотил нечто донельзя горькое, стрелок зло сплюнул под ноги. – Он ведь сам от нас отказался. Да еще и выпороть тебя хотел. Он ведь, таких как мы, за людей и не считает. Так, безродные шавки, что он пригрел. Не делай глупости, Сив, пожалуйста, только не сейчас, прошу. Я не хочу, чтобы тебя… Ты мне нужна, Сив. А я тебе… Давай уйдем. Просто уйдем. Поплывем в Ромул. Денег хватит. Увидишь все эти долбаные дворцы и фонтаны. Черт, я даже попробую устроить так, чтобы нас пустили посмотреть дворец Наместника. У меня когда-то был хороший друг, в дворцовой страже, он не откажет, Сив… Вот смотри Сив, помнишь, что я взял у тебя в первую нашу встречу, помнишь? Так вот, я его возвращаю. Сорвав с шеи что-то блестящее, Ллейдер бросил это к ногам великанши. Я… Я не возвращал его тебе… потому что… потому, что я… я тебя люблю… И я не хотел, чтобы ты от меня уходила…

– Довольно патетики! – Неожиданно жестко рявкнул Алдия. – Время вышло. Я давал вам шанс! Убей ее и останешься жив.

– Но… – По виску Ллейдера скатилась капелька пота.

– Ты меня слышал. Не бойся, я не дам ей обернутся. – Маг хихикнул и погрозил пристально смотрящей на него великанше пальцем. – Заканчивай. Один выстрел в череп и все. Быстро, чисто и совсем не больно. Давай!

Над холмом воцарилось тяжелое молчание.

– Нет. – Неожиданно равнодушным тоном ответил магут и вскинул арбалет к небу. Я не буду в нее стрелять. Я не с могу. – Раздался хлопок тетивы и сорвавшийся с тяжелого ложа арбалетный болт растворился в вышине. – Нет, Алдия. Мы договаривались о другом. Я привожу тебя к барону, а ты…

– В таком случае наш контракт аннулирован. – Презрительно скривился кудесник и небрежно, словно отгоняя от себя приставшую муху, взмахнул рукой. – Раздался звук как будто кто-то с размаху ударил дубиной по кулю мокрого тряпья. Описав пологую дугу тело даже не вскрикнувшего стрелка взмыло в верх на добрые две дюжины шагов и приземлившись на середине склона, застыло между камням изломанной куклой. Лицо, буквально пожирающей глазами мага, Сив, побледнело, но великанша не двинулась с места.

– Интересно… – Произнес Алдия и окинув дикарку оценивающим взглядом разочарованно цокнул языком. – А я так надеялся, что ты не выдержишь и прыгнешь… Ты ведь больше всего хочешь этого, да? Набросится на меня, сбить с ног, разбить мне голову о камни, вырвать горло… Я вижу это в твоих глазах так же ясно как и закат. Моя смерть сейчас такая желанная и сладкая, правда? Оказывается, что мы не такие уж и разные, да? Видеть гибель своего друга и при этом и пальцем не пошевелить…

– Ты называешь меня дикаркой, но дикая не значит глупая. – Криво усмехнувшись великанша презрительно сплюнула под ноги. – Я чую, что ты окружил себя какими-то чарами. Я не вижу их, но у меня от твоей магии аж все свербит. У нас есть еще немного времени, так?

– Хм… – Алдия задумался. – Цепляешься за жизнь до конца, так? Все вы северяне такие. И почему же мне не убить тебя сейчас?

– Потому что твоя магия на меня не действует? – Пожала плечами великанша. – Или потому что йотун в тебе очень хочет поиграть. Ты ведь играешь с нами, Алдия. Как кот с полузадушенной мышью.

– Хм… – Склонив голову на бок, волшебник задумчиво приложил палец к губам. – Какое умное маленькое чудовище. Признаюсь, ты на редкость хорошо сопротивляешься прямому воздействию, но я могу убить тебя сотней других способов. Сжечь вокруг тебя воздух, раздавить камнями, или утопить в атмосферной влаге. Но… ты права, это забавно. И в какую же игру ты хочешь сыграть?

– В правосудие. – Пошипела Сив и крутанула в руке дубинку. – Обычная работа ловчего. У тебя претензии. У него, – указав концом палицы на упорно пытающегося встать на четвереньки Августа северянка криво усмехнулась, – тоже претензии. Спор за землю. Ничего необычного. У тебя есть боец. Качнув дубинкой в сторону так и не двинувшегося с места Гарриса, Сив громко шмыгнула носом и вновь сплюнув под ноги, растерла плевок потертым, прорванным в нескольких местах сапогом. У барона тоже есть боец. У тебя оружие. У него тоже. Это будет хольмганг. Божий суд.

– Хм… – Широко зевнул Алдия. – Звучит довольно опасно как по мне. А почему мне тебя все-таки просто не убить?

– Потому, что ты до сих пор этого не сделал. – Ощерилась великанша и сунув дубинку за пояс, подошла к, стоящему на четвереньках, изливающему на потертый ковер жухлого клевера очередную порцию слизи и щедро замешанной на желудочном соке желчи цу Вернстрому. – Дашь мне оружие, ярл? Перед лицом богов признаешь ли ты меня своим воином и защитником? Клянешься ли в том, что моя рука это твоя рука, что моя честь это твоя честь, мой голос, это твой голос, и так будет пока суд не завершиться?

Август не ответил.

– Ты должен сказать «да». Иначе хольмганга не будет. – Сев на корточки перед отплевывающимся юношей, северянка положила руку на алебарду. – Просто скажи, «да» барон. Скажи «да» если хочешь еще немного пожить.

– Д-да-а… – Хрипло выдохнул Август. – Да, бесы… возьми, да…

– Хорошо. – Слитным и плавным, каким-то змеиным движением перехватив оружие северянка прыгнула вперед.

– Гаррис… – Сделав пару шагов сторону, волшебник лениво махнул рукой. Отруби ей руки. А потом ноги. Хеймнар, по-моему так это называется у северян. Думаю, от такого ты не умрешь Сив. Кто угодно, но только не ты. Это будет забавный… эксперимент. Ты крепкая, и потому дашь мне много новых рабочих рук. Мне кажется, гибридам ты понравишься. Нельзя править только кнутом. К тому же мне очень интересно, какие у тебя будут детки.

Мрачная фигура в доспехах сделала шаг вперед, толстые, будто дубовые ветви руки медленно поднялись вверх. Похожий на стальной горшок топхельм со звоном покатился по земле.

– Никогда не любил шлемы. – Прорычало бывшее некогда Гаррисом существо и уставившись на дикарку взглядом мутных, наполненных гноем бельм, растянуло полную острых, словно иглы клыков пасть в подобии улыбки. – Ну, что? Потанцуем девочка?

– Драугр… – Зло ощерилась Сив. – Гребаный мертвец. – Сделав шаг вперед великанша согнув колени, вскинула алебарду над головой в защитной позиции. – Я сразу поняла, когда дохлятиной завоняло. Хорошо. Мне не впервой убивать мертвецов.

– Замечательно, замечательно. Просто чудесно. – Вяло похлопал в ладоши Алдия. – Картина достойная кисти мастера. Варвака северянка против имперского рыцаря. Просто чудо. Гаррис, не тяни.

Живой мертвец, чуть заметно кивнул и потянул с пояса меч.

– Тогда… В трактире. – Прохрипел он и вывалив изо рта длинный, с локоть взрослого мужчины язык, облизнул им опухшее, покрытое расползающимися по коже язвами и трупными пятнами, потерявшее большую часть человеческого, лицо. – Я тебе поддавался… Надеялся, что в конце концов мы все же найдем укромный уголок на конюшне. Ты мне понравилась Сив. По настоящему понравилась. Но ты оказалась холодной как твои горы сукой…

Меч мертвеца молнией метнулся вперед, во все стороны брызнули искры. Резко отбив атаку острием алебарды, северянка пируэтом ушла в сторону, подпрыгнула пропуская мимо следующий удар и размахнувшись так будто собралась с размаху бить сверху резко ткнула монстра в лицо пяткой древка.

– Неплохо. Пошипел неупокоенный мечник и слизнув выступивший из рваной раны на скуле гной закинув оружие на плечо пружинисто присел в низкой стойке.

– Пожалуй ты прав. Я сука. Во всяком случае, меня так часто называют. А вот ты мертвец. – Выдохнула дикарка и перехватив алебарду словно копье осторожно шагнула вперед. Снова раздался звон, будто вершина холма на миг превратилась в кузницу. Крюк алебарды скребанул по латному нагруднику, монстр пошатнулся, лезвия меча скользнуло вниз и Сив зашипев словно змея отпрыгнула назад зажимая ладонью широкую рану на животе. Гаррис легким движением танцора скользнулследом. Перехватившая свое оружие за середину древка дикарка с трудом отбила первые два выпада, кувыркнулась в сторону, попыталась атаковать, но пропустила короткий укол в бедро и пошатнувшись со стоном опустилась на колено.

– И это все? Все что ты на самом деле можешь? – Разочарованно поинтересовался монстр. – Я ведь даже не старался. Может, тогда, отрезанная рука тебя немного взбодрит? Меч мертвеца метнулся к плечу великанши. Раздался лязг. Ударивший в основание шеи чудища шип алебарды, со скрежетом пробив стальной горжет, провернулся, окованное сталью древко затрещало от непомерной нагрузки и тело драугра оторвалось от земли. Зарычав от усилия Сив, подняла упорно пытающегося достать ее мечом мертвеца над головой и словно крестьянин перекидывающий сноп соломы с размаху грянув противника оземь, вырвала оружие из раны и широко размахнувшись ударила алебардой так будто в ее руке был топор лесоруба.

– Ха! Отделенные от тела мертвого мечника голени, подлетев в воздух на несколько локтей покатились вниз по склону, гноящимися кусками мяса. – Ах-а! Второй удар пришелся в плечевую пластину доспеха и вырвав ее вместе с рукой отправил вслед за ногами монстра. АЛАК-ХОРРА!!! Издав, больше напоминающий волчий вой, боевой клич Сив нанесла третий удар. Раздался треск и отлетевшее навершие алебарды со звоном покатилось по камням. Впрочем, это уже не имело значения. Голова бывшего некогда сенешалем барона существа отделившись от тела упала в траву.

– Я победила! – Громко провозгласила великанша, и подхватив за вывалившийся язык продолжающую бешено вращать буркалами голову монстра бросила ее под ноги магу.

– Великолепно, просто великолепно… – Утвердив посох на локте вяло похлопал продолжающий благосклонно улыбаться северянке волшебник. – Вот, что оказывается значит профессиональный судебный поединщик. А вы барон? Что скажете? Удивительное зрелище, не правда ли? Просто дух захватывает. Приятно иметь при себе такую зверушку?

– Она… Не зверушка… Она… человек… мой… боец… И она… победила… Прохрипел наконец-то вставший на ноги Август и проковыляв к вяло шевелящемуся телу Гарриса со стоном подхватил лежащий в паре шагов от него клинок. Это был суд поединком, Алдия…. Воля… Создателя… Высказана…

– Фе… – Ромеец презрительно скривился. – Какая безвкусица. Хватит с меня этой чуши. Вы оба так меня утомили… Не хотел пачкать руки, но… Как говорится, хочешь сделать что-то правильно – делай это сам. Волшебник шагнул вперед и его будто стало больше. Нет, эимссар торговой гильдии не прибавил в росте и не раздался в плечах, но его тело стало, гуще, выпуклей, ярче, реальней. Воздух задрожал от окутывающей волшебника силы.

– Сив… – Август с испугом шагнул назад. – Бежим!..

– Нет! Стой где стоишь! Неожиданно крикнула северянка и неуловимым движением выхватив свою палицу метнула ее в неторопливо приближающегося мага. Просвистев в воздухе палка с кое как привязанным к ней круглым речным окатышем пару раз кувыркнувшись с треском встретилась с вскинутым посохом и на мгновение вспыхнув распалась пеплом. Вернее почти распалась. Вырвавшийся из раскаленных брызг камень ударил Алдию прямо в лоб.

– Ах-х… – Взмахнув руками волшебник покачнулся на месте. Ты умрешь медлен… Замолкнув на середине фразы волшебник закатил глаза, выронил посох и несколько раз схватив воздух над торчащим из макушки ушедшего в свод черепа по самые летки арбалетного болта, упал лицом вниз.

– Что… – Август икнул и снова закашлялся.

– Это самый сложный трюк Ллейдера. – Голос великанши выцвел, стал мертвым и безжизненным. – Иногда он показывал его на ярмарках и состязаниях стрелков. Говорил, что это не ради денег, а для того, чтобы утереть нос всяким выскочкам. – Слегка пошатывающаяся от усталости дикарка, бросив короткий взгляд на пересекающую живот алую полосу, шагнув к барону аккуратно вытащила из его руки меч. Немного постояв, тяжело вздохнула и направилась к неподвижно лежащему на земле магу. – Магутский арбалет имеет две позиции. Обычно он взводится этой гнутой штукой – козьей ножкой. Или просто руками. Но когда нужен по настоящему мощный выстрел используется ворот. Тогда стрела летит почти на пол лиги. Если взять не обычный болт, а более легкий, с особым оперением, и направить арбалет вверх, то стрела находится в воздухе больше сотни ударов сердца. И падая на землю пробивает насквозь толстую дубовую доску. Но обычно это была тыква. – Из прокушенной губы дикарки по подбородку потекла тонкая алая струйка. – Я держала его в руке. Деревенским это очень нравилось. – Нависнув над телом Алдии, Сив подобрала что-то с земли и сунув в поясную сумку взвесила оружие в руке. – Это особенная стрела. Ее сделали в святом доме. Специально на случай если придется драться с сильным колдуном. Холодное железо, закаленное в церковной чаше. Сила белого бога побеждает любое колдовство. Ллейдер… называл такие стрелки убийцами магов… Я сразу поняла… – Широко замахнувшись мечом, великанша резко выдохнув опустила лезвие на шею Алдии. – Ллейдер незаметно бросает, камешек или еще что-нибудь, чтобы показать, куда попадет его выстрел. Я беру яблоко и хожу по кругу. Тут главное правильно рассчитать момент. Подняв отрубленную голову волшебника за волосы, северянка спотыкаясь побрела к темному провалу вентиляционной шахты. – Пойдем. У нас мало времени. Подойдя к дыре в земле, Сив бросила меч на землю и наступив на него обеими ногами вытащила из поясной сумки небольшой мешочек. – Вставай рядом. На железо. Держись за меня. Крепко.

– Зачем? – Прохрипел дышащий словно вытащенная на берег рыба и шатающийся как ива на ветру Август. – Может, лучше займемся твоими ранами?..

– Потом. Вставай. Быстро. На железо. Обними меня. – Нахмурилась великанша и не обращая более никакого внимания на в очередной раз болезненно закашлявшегося Августа, рванула тесемки. Воздух вокруг будто потемнел. На вершине холма засвистел не пойми откуда взявшийся ледяной ветер. По спине Августа поползи мурашки, а волосы на затылке встали дыбом. Земля чуть заметно задрожала.

– Что это… – Пробормотал поспешно вставший на лезвие меча и обнявший дикарку за талию Август. – Что это, Создатель тебя…

– Бум-горшки. Большие. Их иногда черные солнца называют. Не только Алдия знаком с запретной магией… – Устало проскрипела Сив и резко воткнув зашевелившийся, будто из него начало выбираться что-то живое мешочек в приоткрытый рот отрубленной головы ромейца оскалившись отправила ее темный провал. – А теперь закрой глаза и молись всем богам! – Несколько мгновений ничего не происходило. А потом холм содрогнулся до основания. Из дыры ударил почти тут же опавший столп неестественно зеленого огня. А потом второй. И третий. Земля под их ногами Снова дрогнула. Сердце Августа на миг дало сбой, и юноша почувствовал, как по ногам течет что-то теплое и вонючее.

– Ну вот и все. – Выдохнула, оттолкнув от себя барона великанша. – Пошли. Бегом. Сейчас нам надо убираться отсюда. И как можно быстрее. Скоро черное солнце взойдет в зенит и убьет все живое на пол лиги в каждую сторону. Если в рассвет не стоять на железе конечно. Так что бери меч и пошли…

Громко высморкавшись в запачканный грязью рукав разорванной сорочки – Август с тоской посмотрел на втоптанный в глину клинок. Сталь оружия потемнела и покрылась радужными пятнами будто меч побывал в горне.

– Пожалуй, эта штука для меня тяжеловата.

– Это железка твоего человека… Была. – Тяжело вздохнув северянка сплюнула на землю ком обильно покрытой розовыми прожилками слюны, и хромая то на правую то на левую ногу принялась спускаться с холма. – Тебе ее и таскать. А я заберу Ллейдера.

– Сив! Подожди!

Дикарка не ответила. На мгновение приостановившись, она, с треском оторвав от уже и так безобразно ополовиненного пледа очередной кусок, туго обмотала его вокруг живота и затянув узел двинулась по направлению к лежащему на середине склона изломанному телу стрелка.

– Эта штука стоит двадцать золотых солидов самое меньшее! – Крикнул ей вслед юноша и со стоном подняв меч со всей возможной скоростью поспешил следом.

[1] Северныя мера веса. Десять имперских солидов. То есть две марки.

[2] Ведьма.

[3] Кукушкин лен.

Что-то начинается, что-то кончается

Могила была закончена только к утру. Впрочем, это было неудивительно. Рыть пронизанную крепкими сосновыми корнями обильно перемешанную со щебнем, глину, имея в инструментах только меч, кинжал и собственные руки, довольно хлопотное занятие. Особенно если землекопы сами с трудом держаться на ногах. Осторожно уложив тело магута на дно не слишком глубокой ямы Сив повернулась к Августу и требовательно протянула руку. – Дай мне меч, ярл.

«Хочешь сказать я тащил эту штуку с собой пол дня, чтобы потом зарыть ее в землю?»

– Но… – Барон на мгновение заколебался. Конечно, клинок был изрядно попорчен, сначала заклинанием, а потом варварски безжалостным разрыхлением каменистой почвы, но это была сулжукская сталь. Ценящаяся не меньше половины собственного веса в серебре… За такой меч можно было купить несколько деревень. Или поставить водяную мельницу. – Август вздохнул. Меча было откровенно жалко. С другой стороны он просто слишком устал, чтобы спорить.

– Он теперь ни стоит ничего. Железо несет на себе остатки проклятья. Им нельзя драться. Нельзя проливать кровь. Нельзя долго держать при себе. Дай мне меч. Он воин, поэтому уйдет с оружием. – Голос великанши был наполнен прямо вселенской усталостью.

«Значит проклятье. Отлично. Просто отлично бесы его дери. Я пол дня касался голыми руками проклятой вещи»

– Хорошо. – Неохотно протянув оружие великанше, Август отступил на пару шагов. Он видел, что сделала эта штука. Воспоминания были еще свежи, но Август крепко подозревал, что даже спустя многие годы, ему все равно будут являться в кошмарах, нестерпимо яркая, затмевающая солнце, вспышка, ударившая в спину волна горячего ветра, расползающаяся под ногами, дрожащая земля, желтеющие, умирающие на глазах деревья, падающие на землю птицы и проваливающийся внутрь себя холм. Зенит «черного солнца». Сив была права, страшное заклинание древних убило все живое в радиусе четверти лиги. А может больше. Старая магия. Это точно была магия древних. Только они могли делать такое. Где варварка взяла эти опасные и запрещенные церковью вещи? Неужели носила их с собой постоянно? А что было бы если бы магия сработала сама по себе? Он много об этом читал. Иногда такое случалось. Цу Вернстром не хотел об этом задумываться. Совсем не хотел.

Аккуратно вложившая меч в изломанные руки стрелка, дикарка нежно стряхнула со лба мертвого прилипшую прядь волос и грустно улыбнувшись, положила ему на глаза две большие серебряные монеты. Еще одна горсть монет была возложена Ллейдеру на грудь. – На всякий случай, пояснила великанша Августу. Готова заложить свою голову – Ллейдер заболтает паромщика так, что тот ему сам заплатит, или вообще уйдет от реки и оседлает свою великую кобылу, но я хочу, чтобы все было правильно. Это его деньги. Он их отработал. Все до последнего скойца. Честь по чести. – Выбравшись из ямы, горянка присела на корточки у ее края. – Вроде бы надо что-то сказать, так? Протянула она и шмыгнув носом, отвернулась. Правильные слова и все такое. Голос северянки слегка дрогнул.

«А она ведь действительно скорбит. Несла его труп на руках пол дня, а сейчас с трудом сдерживает слезы. Интересно, а когда я умру, кто будет плакать обо мне?»

– Та штука, что он тебе бросил, что это было? Неожиданно для самого себя спросил Август.

– Это? – Потеребив висящий на шее шнурок великанша грустно улыбнулась. – Знак моего клана. Просто ненужная вещь. Больные воспоминания. Старые раны. Когда мы встретились в первый раз… Я тогда в конюшне. Пила пиво что украла и думала, что делать дальше. Решала, бежать мне обратно в горы или попробовать уплыть на острова. И будет ли награда за мою голову достаточно велика чтобы кто-то мной занялся. Тогда мне было плохо. Я пыталась найти работу, но ничего не получалось. Меня не брали охранять караваны, не брали в охрану к богатым бондам. Я попробовала работать на пристани, на реке, но уронила тележку с расписными горшками и меня оттуда тоже прогнали. Когда меня выпустили из монастыря мне дали немного денег, но они кончились. Первое время мне давали в долг. Я помогала мыть посуду, рубить дрова, таскать всякое. Делала много… разного. Думала, что это поможет. Но не помогло. Сначала я сама не заметила, как оказалась должна многим людям кучу монет. А потом стала треллем у одного… Хуже чем треллем… А большой жрец куда-то уехал. И никто не хотел мне уже помогать. Ллейдер тогда приехал в город чтобы купить коня…

– И как понимаю, не купил.

«Почему мне интересна ее история?»

– Точно. – Сив мрачно кивнула. – Точно. Он увидел меня на конюшне и сыграть с ним в кости. Я конечно проиграла. Продула немного, но все равно мы оба понимали, что я никогда бы не смога расплатиться. Тогда он взял у меня клановый знак и сказал, что это в счет долга. Но если я буду служить ему, то он мне поможет. И действительно помог. Выкупил все мои долги. Объяснил, что значат те штуки с печатями, что мне дали в монастыре. Рассказал, куда и в какие святые дома надо идти если меня обижают. Рассказал, что если я хочу чтобы меня взяли в охрану караванов или еще куда – надо обязательно обменять их в гильдии на другие штуки с печатями, а потом показывать их хозяину. Объяснил, что контракты еще можно брать в прямо в доме жрецов. Познакомил с разными людьми. С тех пор мы были вместе.

«Но ведь на самом деле было не так, да? Он тебя обманул. Использовал тебя. Получил себе в команду ловчего шестого круга и смог просить за свои услуги намного более высокую цену. Сделал своим телохранителем. Страховкой. Тараном, что пробьет любые ворота.» Август устало прикрыл глаза.

– Он ведь жульничал в кости, так? – Произнес он спустя минуту.

– Ага. – Неожиданно улыбнулась северянка. – Он всегда жульничал. Никогда не играл честно. Зато он вытащил меня из рабства, спас от долговой ямы. Сделал так, что у меня есть все правильные бумаги говорящие, что я карл[1] и могу наниматься в любой хирд. Похлопав себя по висящему на поясе плотному кожаному тубусу дикарка задрала голову вверх и принялась внимательно разглядывать угасающее между деревьями солнце. – Думаю, он просто не мог по-другому. Не мог не обманывать, не воровать, не предавать и не строить пакости. Мы с ним постоянно ссорились, но он был тем к, кому я всегда могла повернуться спиной.

«Она все понимает. И все равно считает его своим другом.»

– Звучит так, будто он был хорошим человеком, – выдохнул Август и громко закашлялся.

– Лучшим стрелком во всем Подзимье. И надежным соратником. – Серьезно кивнула Сив, и резким движением скинула в могилу первую горсть пахнущей сыростью и туманом земли. – Я покопалась в его поясной сумке. Теперь у нас есть кресало. И даже небольшой котелок. Остальное я брать не стала… Вечером я сварю тебе травы, что изгонят остатки проклятья. И отвар от кашля.

«И эта отрава меня наверняка убьет. Я человек, глупая ты северянка. Человек. Твоя дикарская медицина для меня не подходит.»

– Да что ты можешь понимать в… – Август осекся. – Спасибо Сив.

Северянка устало улыбнулась.

– Не за что, барон. Духи говорит мне надо за тобой еще немного присмотреть. Что-то готовится.

«Присмотреть… Знать бы кто такие эти твои духи, я бы их поблагодарил… Возможно.»

– Сив, а где ты раздобыла эту… – Август зябко передернул плечами. – Это ведь мерзость… Анафема и костер. Неужели ты все время носила это с собой…

– Нет… Я взяла бум-горшки у Ринькоффа. – Прикусив губу северянка спихнула в яму очередную порцию глины. – Странные вы южане. Можете отвернутся от человека, если он немного не похож на вас. Называете нас дикарями и еретиками. А эти штуки запросто таскаете с собой. Я не знаю где он их достал. Ллейдер часто говорил, что в порту Ислева можно купить что угодно, главное знать нужных людей и иметь достаточно монет.

«Ну конечно. Ринькофф. Гармандцы просто обожают орудия войны. И не видят ничего зазорного в использовании боевых артефактов старых времен. Несмотря на все запреты церкви. А в Ислеве действительно можно найти все что угодно. Главное знать нужных людей.»

Ясно. – Чувствуя как в виски впиваются первые, пробужденные воспоминанием о некоторых людях Ислева, иголочки боли, Август с тоской посмотрев на северянку облизнул опухшие и потрескавшиеся губы. – А ты… Ты часто имела дело с такими вещами, да?

– С черным солнцем? – Брови воительницы взметнулись вверх. – Нет конечно. Один раз наткнулась на такой пока мы по холмам лазили и отдала жрецам. А еще видела один раз как эту штуку используют. Легионеры зажали нас на перевале. Их было больше пяти сотен а нас всего тридцать… Нет, барон. Это проклятие слишком сильная штука, чтобы использовать ее часто. Их трудно найти. И еще труднее унести оттуда, где они находятся. Дома древних часто поражены невидимым проклятьем. Если быть в них слишком долго можно сильно заболеть. Сначала человек теряет волосы, потом начинает плеваться кровью и за пару дней превращается в старика, а потом умирает. Когда я увидела восход черного солнца… Мне стало страшно. Древние обладали великой силой. И великой глупостью. Тогда я дала себе слово, что лучше сдохну, чем свяжусь с их магией. Но… – Северянка невесело хохотнула. – Боги любят испытывать давшего клятвы, так? Даже такой добрый и могучий бог как Создатель.

«Что ты можешь знать о клятвах и испытаниях? Что ты можешь знать об ответственности?»

– Ты слишком… – Август тяжело вздохнул. – Иногда обстоятельства таковы, что нарушить клятву, значит поступить правильно.

– Мертвые умерли, живые живут, – проронила великанша и с треском размяв шею снова уставилась на колышущиеся над головой кроны сосен. – Остальное не так уж и важно.

«Важно. Например, то, что мы оба изранены, голодны, обожжены проклятым огнем древних и провели в лесу почти сутки без сна и отдыха. Очень может быть мы сами скоро облысеем и начнем плеваться кровью.»

– Надо промыть твои раны. – На животе и бедре… Если они воспалятся…

– Эти? – Криво усмехнувшись великанша совершенно бесстыдным образом сдвинула на бок повязку и продемонстрировала Августу пересекающую живот розоватую полосу молодой кожи. Это была просто царапина. Я двусущная. Меня сложно убить железом. Моя кровь дает защиту от холода, огня и стали. Гаррис просто шкуру мне распорол. И на бедре то же самое… Великая мать меня хранит. Дикарка гордо выпятила грудь. Когда я умру, то бог возьмет меня к себе. Биться с йотунами в последний день мира.

«А я в таком случае пресветлый Наместник».

– И разбивалось о них железо и огонь не жег их, и рычание их было подобно грому, а люди бежали, стоило им появится на поле боя. Ибо знали, все благословленные Зверем, сильны как тридцать мужчин, свирепы как волки, и презирают смерть ибо даже отринув помощь валькирий войдут в чертоги высоких.

– Медведь не бог воинов. – С серьезным видом покачала головой великанша. – Он ложный бог. Черный бог. Я буду биться в войске Создателя и Великой матери.

«Как у нее в голове все намешано Хотел бы я с такой легкостью выбирать себе богов».

– Как хочешь. – Вздохнул Август и снова закашлялся. – Извини, что не помог тебе с магом… И вообще…

– Колдун навел на тебя проклятье. Я знаю, что если бы ты мог биться то встал бы со мной. – Пожала плечами великанша. – Но если поможешь засыпать могилу и сказать правильные висы считай что мы квиты, барон. Монахи в монастыре много их пели, и бурчали, но я не все помню. Боюсь забыть или перепутать слова. А Ллейдер, он все таки южанин.

«Хотел бы и я думать, что во всем виновата магия»

– Я тоже не очень разбираюсь в молитвах. Но я попробую.

– Хорошо. – Кивнула после небольшого раздумья Сив. – Думаю, это будет правильно. – По щеке великанши расчерчивая покрывающую его корку пыли и сажи медленно потекли слезы. – Это будет правильно – повторила она и сгорбившись спрятала лицо в грязных, исцарапанных ладонях.

–

– И куда ты теперь? – Спросил Август и посмотрев на уходящую к мосту узкую дорогу повернулся к северянке.

– Не знаю. – Пожала плечами великанша, и сплюнув под ноги притопнула по утрамбованной телегами колее изорванным, отчаянно «просящим каши» сапогом. – Думаю, пойду в Ислев. Найду какого-нибудь книгочея, и попробую забрать серебро, что Ллейдер складывал в дом с деньгами.

– У тебя есть счет в банке. – Подсказал юноша. – А ты не хочешь? Ну… остаться у меня? Ты раньше командовала воинами? Хотя, это неважно. – Окинув дикарку странным взглядом, так будто увидел ее в первый раз в жизни, Август широко улыбнулся. – Я дам тебе комнату в замке. Думаю, в любом случае у меня найдется для тебя работа, теплая постель, и место за моим столом.