Текст книги "Пятая профессия"
Автор книги: Дэвид Моррелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
– Да, вот еще что, – добавил Савидж. – Мои отпечатки пальцев сохранились на одном из мечей…
– Ясно, я сотру их. А теперь вам следует уходить. Иначе медэксперт установит, что я слишком долго медлил с вызовом полиции.
– Но куда же нам идти? – недоумевала Рейчел. – И как свяжемся с тобой? Я настолько привыкла, что мы всегда все вместе, что мысль о разъединении…
– Мы снова будем вместе, как только это окажется возможным, – успокоил ее Акира. – Дам вам свой домашний телефон, но вы воспользуетесь им лишь в случае крайней необходимости. И еще дам вам адрес моего любимого ресторана. Будьте там в полдень. Если я не смогу прийти, то обязательно позвоню. Хозяин ресторана знает меня. Я ему доверяю.
– А если у тебя не будет возможности позвонить? – Голос Рейчел заметно дрожал.
– Снова придете в ресторан в шесть часов вечера.
– А если и тогда мы не сможем встретиться?
– Будьте на том же месте в девять утра следующего дня. Если опять-таки я не смогу с вами увидеться или связаться по телефону, позвоните мне домой. Если Эко поднимет трубку и произнесет «моси, моси», что означает «алло», значит, есть какое-то разумное объяснение моему отсутствию. Позвоните еще раз через некоторое время. Но если она сразу же скажет «хай», что означает «да», причем очень резким тоном, значит, что-то пошло наперекосяк. Тогда сразу же вешайте трубку и как можно быстрее улетайте из Японии.
– Это невозможно, – решительно возразил Савидж.
Акира покосился на него.
– Но почему?
– Потому что я зашел уже слишком далеко. Слишком много всего случилось. С тобой или без тебя я должен докопаться до истины.
– Одни, без знания японского языка, вы вряд ли преуспеете. Помни, что я говорил. Япония – замкнутое племенное сообщество. Из стадвадцатипятимиллионного населения живущих здесь американцев насчитывается не более пятнадцати тысяч. К аутсайдерам относятся с подозрением. Поэтому содействовать вам в ваших поисках никто не станет. Да и где вы намереваетесь искать?
– Там же, где намеревался искать ты, – ответил Савидж. – Где можно найти того святого, о котором ты упоминал?
– С тобой он не станет разговаривать.
– Вполне возможно. Но я должен попробовать, скажи на всякий случай, как можно его найти?
– Твое упорство заслуживает похвалы. – Но Акира не был уверен, что поступает правильно, когда достал из лакированного столика ручку и бумагу и написал номера телефона и адреса нескольких мест. – Святой – мой сэнсэй. Он должен находиться вот в этом месте. – Акира указал пальцем соответствующий адрес на листе бумаги. – Но сначала вам надо наведаться в ресторан.
Савидж взял бумагу с телефонами и адресами.
– Непременно мы так и поступим, – сказал он, вставая.
– Я оденусь как можно быстрее. – Рейчел поспешила в отведенную ей комнату.
Савидж вышел вслед за ней в коридор.
В дальнем его конце Эко все еще стояла на коленях возле мертвого внука и гладила его волосы, и слезы ее капали на его застывшее лицо.
«Помоги ей Бог, – подумал Савидж. – Помоги Бог всем нам».
Глава 8
Через пятнадцать минут Савидж и Рейчел с дорожными сумками уже шагали по затененной тропинке, выложенной белой галькой. Сад, где прежде царили красота и покой, после налета бандитов изменился до неузнаваемости.
Перед тем как выйти из дома, Савидж остановился и поклонился Акире.
Тот тоже поклонился в ответ.
– Саёнара.[19]
– Саёнара. Будем надеяться, до скорого.
– Я присоединюсь к вам, как только закончатся дела с полицией. – Акира вдруг сделал настолько неожиданный жест, что Савидж на несколько секунд замер на месте, не понимая, что именно хочет его друг.
Акира протянул руку. Немыслимо было представить себе, чтобы такой ортодоксальный японец, как Акира, мог нарушить японские обычаи. Он хотел пожать Савиджу руку.
У Савиджа стало радостно на душе, когда они обменялись рукопожатием. Рука у Акиры была нежной, но в то же время твердой, и при всей деликатности рукопожатия в нем чувствовалась внутренняя сила человека, привыкшего управляться с мечом.
Через секунду Акира вынул деревянный брус из железных скоб на обеих створках ворот. Савидж осторожно приоткрыл дверь, выглянул наружу и осмотрел темную пустынную улицу. Не заметив никакой опасности, он зашагал по тротуару, стараясь держаться так, чтобы шедшая за ним Рейчел все время находилась под прикрытием его тела. Под курткой у него был пистолет одного из убийц. Риск, который они могли себе позволить, в надежде, что полиция не станет допытываться, почему, собственно, у троих грабителей всего два пистолета.
У них за спиной дверь бесшумно закрылась. Глухой стук свидетельствовал о том, что брус водворен на место. Сворачивая за угол, Савидж, несмотря на присутствие рядом Рейчел, чувствовал какую-то пустоту.
Незавершенность.
Одиночество.
АМАТЭРАСУ
Глава 1
То и дело проверяя, не следит ли кто за ними, Савидж с Рейчел прошли несколько миль. Солнце давно встало, а улицы заполнились народом. Подходя к перекресткам, Савидж постоянно напоминал себе смотреть не налево, как обычно делаешь в Америке и большинстве стран Европы, а направо, потому что в Японии, как и в Англии, движение левостороннее и машины, следовательно, появляются справа от пешеходов.
Сначала Савидж хотел было взять такси, но вспомнил, что пока им с Рейчел совершенно некуда ехать. И даже если бы у них была какая-нибудь цель, все равно, не зная обычаев и японского языка, они просто не смогли бы ничего объяснить водителю. Впрочем, Акира отчасти решил эту проблему, написав на листке бумаги по-английски и по-японски, как добраться до ресторана и его сэнсэя. Но в данный момент это никак не могло им помочь, и они почувствовали себя совершенно беспомощными.
И все-таки им надо было пойти хотя бы куда-нибудь. Бродить безо всякой цели было не только глупо, но и утомительно. Тем более с дорожными сумками.
– Может быть, нам сесть в автобус? – робко предложила Рейчел. – Там мы сможем по крайней мере посидеть.
Но вскоре она отбросила эту идею. Все встречающиеся им на пути автобусы были набиты битком, так что там негде было стоять, не то что сидеть.
Савидж помедлил перед входом в метро.
– Поезда будут забиты ничуть не меньше автобусов, – вздохнула Рейчел.
Они спустились в навевавший клаустрофобию лабиринт подземки. Повсюду сновали озабоченные японцы, не обращая ни малейшего внимания на двух затесавшихся среди них белых. Сумка Савиджа больно колотила его по ноге. Впереди послышался шум приближающегося поезда. Выйдя на перрон, они очутились в шумной, забитой людьми пещере. Но, по крайней мере, на станции было, в отличие от нью-йоркской подземки, чисто и светло. На стене висела схема, на которой сходились, пересекаясь, и расходились снова несколько разноцветных линий. Ниже японских иероглифов Савидж с радостью обнаружил английский перевод.
– Это схема метрополитена, – сказала Рейчел.
С огромным трудом они изучили схему и выяснили, что линия, на которой они находятся – на схеме она обозначена зеленым цветом, – называется Тиёда. Она пролегает через центр Токио, а к востоку от нее проходит полоса черного цвета с названием Гиндза.
Савидж сверился с листком бумаги, исписанным рукой Акиры.
– Ресторан находится как раз на Гиндзе. Если мы сядем на поезд здесь и выйдем где-нибудь поближе к центру города, мы окажемся рядом с рестораном.
– Или же окончательно запутаемся.
– Надо верить! – усмехнулся Савидж. – Разве не это ты постоянно твердишь мне?
У билетных автоматов очередь практически не иссякала. Савидж пригляделся, как поступают японцы, и великолепно проделал все манипуляции. Японскую валюту он наменял еще в аэропорту. Когда подошел поезд, толпа ринулась к распахнувшимся дверям и буквально внесла Рейчел с Савиджем в вагон. Рывок поезда, и навалившаяся толпа притиснула их друг к другу.
Через несколько остановок они вышли из вагона и, поднявшись с толпой народа по лестнице, оказались в центре Токио, встретившего их невероятным грохотом. Вокруг высились многоэтажные универмаги и административные здания, они попали в водоворот потока машин и прохожих.
– Невозможно дальше таскать с собой дорожные сумки, – сказала Рейчел.
Сначала они хотели зайти в какой-нибудь отель, но вдруг увидели прямо перед собой огромный железнодорожный вокзал и отправились туда. Отыскав автоматические камеры хранения, они запихнули в них свои сумки и наконец с облегчением вздохнули.
– Сейчас только девять часов, – заметил Савидж. – До встречи в ресторане целых три часа.
– Давай тогда пока осмотрим достопримечательности.
Оживленность Рейчел была явно напускной, подумал Савидж: видимо, ей хотелось как можно быстрее забыть о событиях прошедшей ночи. Но ее хорошее настроение быстро улетучилось, как только они вышли из вестибюля и на газетном стенде увидели фотографию в какой-то газете: на ней был изображен тот самый японец, которого они видели по телевизору в мотеле Северной Каролины.
– Муто Камити. – У Савиджа перехватило дыхание, он был неспособен изгнать из памяти преследовавшее его видение. – Камити, разрубаемый самурайским мечом пополам. – И тут же поправился, назвав японца по имени, которое произнес телекомментатор – Кунио Сираи.
На фотографии седовласый японец, политический деятель антиамериканской ориентации, обращался к возбужденной толпе людей, судя по всему, студентов.
«Зачем меня настойчиво заставляют думать, что я видел его мертвым? – недоумевал Савидж. Странный холодок пополз у него по спине. – А он случайно не видел мертвыми нас?»
– Давай выбираться отсюда, – произнес он. – Попробуем отыскать менее многолюдное место. Мне необходимо подумать.
Глава 2
От вокзала они направились на запад и вскоре добрались до огромной площади, которая называлась Кокё Гайэн. За крепостным рвом находился Императорский Дворец. Шагая рядом с Рейчел по широкой, покрытой гравием дорожке к южному крылу, Савидж старался привести мысли в относительный порядок.
– Похоже, что нас с Акирой каким-то образом с помощью неких манипуляций просто заставили приехать в Японию.
– Не вижу, каким образом вас могли заставить отправиться сюда. Мы каждый наш шаг предпринимали сознательно. Из Греции на юг Франции, затем в Америку и теперь вот сюда.
– Но ведь кто-то поджидал нас здесь и только поэтому совершил налет на дом Акиры. Команда была наготове и только ждала нашего приезда. Кто-то заранее планирует нашу жизнь.
– Но каким образом?
Они свернули на ближайшую улицу и снова направились на запад. Слева возвышалось здание Парламента, справа – опять-таки за рвом – виднелся Императорский парк. Но Савидж был слишком озадачен своими мыслями, чтобы любоваться достопримечательностями.
Некоторое время он пребывал в тревожном молчании.
– Если двое мужчин считают, что видели друг друга мертвыми, а затем вдруг встречаются, – наконец пробормотал он, – как они должны себя вести?
– Это же ясно, – пожала плечами Рейчел. – Так, как повели себя вы с Акирой. Естественно, они, как психованные, начнут докапываться до сути происшедшего с ними полгода назад.
– А если бы они узнали, что эту встречу подстроил их общий знакомый?
– Они направились бы к этому человеку и потребовали от него объяснений.
– Все очень логично и предсказуемо. Итак, мы наведались к Грэму и обнаружили, что он мертв. Никакого ответа не добились. Но он нам необходим. Где еще можно его искать?
– Только в одном месте. Там, где, как вы считали, видели друг друга мертвыми. В «Мэдфорд-Гэпском Горном Приюте».
– Которого, как мы выяснили, в действительности не существует. Итак, можно заранее предсказать, что мы станем выяснять, чего же еще с нами не происходило. То есть мы должны были отправиться в Гаррисберг, где, как мы считали, лечились и где каждый из нас помнил одного и того же врача. Так?
– Но тут твоя теория трещит по швам. Потому что никто не мог предположить, что ты решишь сделать рентген, чтобы установить, есть ли у тебя следы черепной травмы. И уж тем более никто не мог знать, что ты захочешь встретиться с доктором Сантицо в Филадельфии.
Они миновали оба здания, похожие на солидные учреждения, и вышли к парку. Под табличкой на японском языке была табличка и на английском: «ВНУТРЕННИЙ САД ХРАМА МЭЙДЗИ».
– Но команда наблюдения могла поджидать нас в больнице, – сказал Савидж. – Или еще того лучше – в Мэдфорд-Гэпе, когда мы искали «Горный Приют». В Нью-Йорке мы считали, что за нами не следят. Но после Мэдфорд-Гэпа мы были в таком обалделом состоянии, что вполне могли и не заметить хвоста. Оставив без присмотра машину возле гаррисбергской больницы, мы позволили нашим противникам установить в ее салоне «жучок», и после этого им были известны все наши планы. Они последовали за нами в Вирджиния-Бич, где убили Мака, чтобы тот не проболтался о чем-то важном, и попытались похитить тебя. Теперь, когда я об этом думаю, то понимаю, что смерть Мака была им необходима не только для сокрытия информации, но и как еще один способ давления – ведь нас обвинили в его убийстве, следовательно, мы были обязаны побежать еще быстрее.
– А когда увидели по телевизору Кунио Сираи, то поняли, где именно нас следует искать. В Японии. – Рейчел покачала головой. – Вот здесь твоя логическая цепь обрывается. Откуда они могли знать, что мы увидим его по телевизору?
– Наши враги были уверены, что мы тщательно перечитаем все газеты, дабы узнать высказанную полицией версию об убийствах. И если не по телевидению, то в газетах или журналах мы обязательно наткнулись бы на его фотографию.
– Согласна…
Савидж нахмурился.
– Но команда, убившая Мака, работала не на тех, кто послал сегодня убийц в дом Акиры. Те хотели, чтобы мы продолжали поиски. Другие же мечтали нас остановить.
Широкая тропа вывела их к огромным, сделанным из кипарисового дерева воротам: высокие столбы с параллельными перекладинами наверху. Вся эта конструкция напоминала огромный иероглиф. По обеим сторонам тропа была окаймлена густым кустарником и деревьями. Тревожный взгляд Савиджа метнулся вперед, к трехэтажной пагоде, изящество архитектуры которой подчеркивалось строгими постройками справа и слева: Храм Мэйдзи. Крыша пагоды была плоской, но ее края, скошенные книзу, затем круто поднимались вверх, символизируя связь земли с небом. Савидж был восхищен изяществом и гармоничностью храмового ансамбля.
Вдруг рядом зазвучала английская речь. Рейчел вцепилась в его рукав. Савидж нервно оглянулся и буквально опешил.
Американцы!
Причем целая толпа, несколько десятков человек. Приехав в Японию только вчера, Савидж настолько привык к окружению, состоящему почти исключительно из представителей восточной расы, что толпа неуклюжих белых показалась ему совершенно чужеродной, как, впрочем, видимо, и они с Рейчел воспринимались японцами.
Но голос, привлекший внимание Рейчел, принадлежал симпатичной японке лет двадцати. На ней был строгий костюм – юбка цвета «бургунди» и блейзер, видимо, униформа. Держа в руке папку с прикрепленными к ней листами бумаги, она обратилась к столпившимся вокруг нее американцам, пригласив их следовать за ней.
Туристическая группа. Савидж вздохнул с облегчением.
– Храм Мэйдзи – один из наиболее популярных мест паломничества в Японии, – объясняла гид с очень недурным произношением, хотя и делала ошибки. Например, вместо «паломники» у нее получалось «паромники».
Юная гид остановилась перед входом во внутренний двор храма, группа расположилась перед ней полукругом, и она стала объяснять:
– В тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году, спустя более двух с половиной веков, в течение которых абсолютным властителем Японии был сёгун, власть снова перешла к императору. Имя Его Императорского Высочества было Мэйдзи, – она поклонилась, – а возвращение власти императора было названо Реставрацией Мэйдзи, и считается одним из четырех величайших событий в истории японской культуры.
– Каковы же были остальные три? – спросил мужчина в синих клетчатых брюках.
Гид ответила автоматически:
– Влияние Китая в пятом веке, установление сёгуната в 1600-м, оккупационные реформы Соединенных Штатов после Второй мировой войны.
– А разве Макартур не требовал от императора признать то, что он не является божеством?
На лице гида появилась натянутая улыбка.
– Да, ваш уважаемый генерал выдвигал такое требование Его Высочеству. – Девушка улыбнулась еще суровее и указала на пагоду. – После смерти императора Мэйдзи в 1912-м в его честь был возведен этот храм. В 1945 году храм был уничтожен, а в 1958 году заново построен в его прежнем виде. – Она тактично умолчала о том, что уничтожили храм американские бомбардировщики, совершавшие налеты на японскую столицу.
Девушка повела группу дальше, и Савидж хотел было последовать за ними, но интуитивно обернулся и сразу же все внутри у него похолодело. Он обнаружил, что несколько американцев не пошли с группой и теперь слонялись ярдах в тридцати от них на обрамленной деревьями и кустарником тропе.
Савидж снова перевел взгляд на храм.
– Пошли-ка, – сказал он Рейчел, – вместе с группой. – Он старался, чтобы голос не выдал его беспокойства, но это ему не удалось.
– В чем дело? – взволнованно спросила Рейчел.
– Не оглядывайся по сторонам. Иди рядом, не отставай. Притворись, что настолько увлечена рассказом гида, что ловишь каждое ее слово.
– Но что все-таки случилось?
Сердце Савиджа болезненно сжалось.
– Я же сказал – не оглядывайся.
Они присоединились к группе. Огромный двор был залит солнечным светом. У Савиджа по спине пробежали мурашки.
– Хорошо-хорошо, не буду оглядываться, – успокоила его Рейчел.
– Там, у входа, пятеро мужчин. Я полагал, что они из этой туристической группы. Но все они в костюмах и, похоже, больше интересуются кустарником, растущим вдоль тропы, нежели храмом. Ну и, конечно, нами. Они очень интересуются нами.
– О Боже…
– Не знаю, как они нас обнаружили. – Пальцы Савиджа онемели, от волнения кровь хлынула в голову. – Мы ведь были чертовски осторожны. И в метро было столько народа, что уследить за нами было практически невозможно.
– Но, быть может, это и впрямь обычные туристы? Или бизнесмены, в распоряжении которых есть несколько часов до самолета? И разумеется, в подобной ситуации храм не может их заинтересовать, потому что они с большим удовольствием скоротали бы время с гейшами.
– Нет… – В голове у Савиджа словно бухал тяжелый молоток. Тем временем они нагнали туристическую группу. Савидж старался говорить как можно тише. – Одного из них я узнал.
Рейчел вздрогнула.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Точно так же, как уверен в том, что видел мертвыми Акиру и Камити. Один из этих людей был в «Мэдфорд-Гэпском Горном Приюте».
– Но ведь «Мэдфорд-Гэпский Горный Приют»…
– Фикция – знаю. Но я помню, что он там был. – Голова Савиджа готова была разлететься на части, рождая неясные образы, навеянные jamais vu.
Хотя он пытался всячески скрыть обуревавшую его тревогу, но сорвавшийся голос все-таки привлек внимание нескольких туристов: Женщина лет пятидесяти с голубыми волосами произнесла:
– Ш-ш.
Девушка-гид запнулась, вглядываясь в толпу и пытаясь понять, в чем дело.
Савидж пробормотал извинения и, взяв Рейчел под руку, повел ее к храму.
– Да, все дело в ложной памяти, – задумчиво проговорил он. – Но она прочно сидит в моей голове, а потому для меня это – реальность. Мы с Акирой четко помним, что Камити совещался в «Горном Приюте» с какими-то тремя мужчинами. Один походил на итальянца, другой – на испанца или, может быть, на мексиканца… Третий же был явным американцем! Его-то я и видел только что возле храма!
– Но ведь никакого совещания в действительности не было.
– Я видел его еще раз.
– Что?
– Да. В больнице. Где я потом лечился.
– В Гаррисберге? Но ты никогда не лежал в гаррисбергской больнице. Каким образом ты узнал человека, которого никогда не видел?
– А каким образом мы с Акирой узнали Кунио Сираи, человека, известного нам под именем Муто Камити?
– Ты и с Камити никогда не встречался.
Савиджа затопил ужас. Ему потребовались все его самообладание, вся выдержка, приобретенная под огнем и за годы тренировок, чтобы удержаться и не запаниковать. Существующая реальность – храм, высящийся перед ним, казалось, начал расплываться и терять четкие очертания. Ложная память внушала ему, что она и только она является истиной. «Но если то, что я помню – ложь, – думал Савидж, – то разве можно быть уверенным, что вот это – правда?»
Они вошли в храм. В слабом сиянии, наполнявшем коридор, простирающийся в обе стороны, Савидж увидел отполированные деревянные двери, украшенные изображениями золотых солнц. Сейчас они были распахнуты и, судя по всему, вели в собственно храм. В святыню. Огораживающий святыню шнур запрещал проход внутрь ее.
– Сюда, – сказал Савидж и, схватив Рейчел за руку, повел влево, расталкивая японцев, благоговейно застывших перед древними реликвиями, служившими символом благородных традиций, почитавшихся священными до американской оккупации и Второй мировой войны.
Оглядевшись но сторонам сквозь распахнутую дверь коридора, Савидж увидел среди японцев во внутреннем дворике храма пятерых американцев, ведомых тем самым человеком, которого Савидж помнил по «Горному Приюту» и гаррисбергской больнице. «Они не бегут за мной только потому, – подумал Савидж, – что их кожа, точнее ее цвет, и так привлекает всеобщее внимание. Беспорядки в таком месте приведут к моментальному прибытию полиции».
Савидж и Рейчел направились по коридору, благоухающему жасмином, направо. Лавируя среди молящихся японцев, они устремились к выходу.
Они выскочили из храма в еще один огромный двор, услышали у себя за спиной недовольный ропот японцев с последующими извинениями американцев и бросились бежать к такой же дорожке, обсаженной по бокам деревьями и кустарником, как и та, по которой они пришли к храму.
– Теперь я абсолютно уверен, – сказал Савидж.
– Ты имеешь в виду хорошо одетого мужчину с усами, похожего на начальника всей этой своры? Лет пятидесяти пяти? Светловолосого? С глазами прожженного политика?
– Да. Я помню, что он навещал меня в гаррисбергской больнице. Он тогда представился…
Не произнесенные на самом деле слова заставили Савиджа вздрогнуть. И он окунулся в воспоминания.
Филипп Хэйли. Имя ничуть не хуже остальных. Безликое. И вполне американское.
– Камити и Акира. Что стало с их телами?
– Из увезли.
– Полиция?
– В полицию не обращались.
– Но столько крови…
– Сейчас коридор отеля перестраивают.
– Кто же, черт побери, убил их и почему?
– Мотив убийства связан с совещанием, но цель совещания не вашего ума дело. Мы намерены установить, кто совершил нападение. Считайте, что тема закрыта. Я пришел, чтобы выразить наши соболезнования и заверить вас в том, что будет сделано все возможное, чтобы виновные были наказаны.
– Другими словами, не суй свой нос куда не следует.
– А разве у вас есть иной выбор? Считайте эти деньги компенсацией. Ваши больничные счета также оплачены. Тем самым мы изъявили наше доброе отношение к вам и, в свою очередь, рассчитываем на взаимность с вашей стороны. Смотрите, не разочаруйте нас.
И старому приятелю Филу не пришлось добавлять: «А если ты не послушаешься и не перестанешь вынюхивать то, что не следует, мы смешаем твой пепел с пеплом Акиры и Камити».
Гонимый ужасом, Савидж помчался еще быстрее. Японские паломники отскакивали в стороны при виде столь грубого разрушения мирной атмосферы храма. Туфли Рейчел на низком каблуке громко стучали по бетонному покрытию двора.
Казалось, что обсаженная деревьями дорожка становится все шире по мере приближения к ней. Десять ярдов. Пять. Заливаясь потом, он нырнул в ее раструбообразную воронку, слыша, как Рейчел тяжело дышит за его спиной.
И тут раздался громкий крик. Бросив через плечо безумный взгляд, Савидж увидел, как из храма вылетели пятеро американцев во главе с Филиппом Хэйли и ринулись во двор.
– Форсайт! – закричал Хэйли. – Остановись!
Форсайт? Савидж был буквально повержен в шок. Псевдонимом Форсайт он пользовался в больнице. Роджер Форсайт. «Но я никогда не лежал в больнице! Никогда не встречался с Филиппом Хэйли. Так откуда же ему известно!..»
– Черт возьми, Форсайт, стой!
И снова все закружилось у него перед глазами, и вот ему уже показалось, словно дорожка, деревья, кусты – все какое-то ненастоящее. Но настигающий его топот ног он ощущал как абсолютно реальный.
Савидж побежал еще быстрее.
– Рейчел, с тобой все в порядке? Ты сможешь выдержать такой темп?
– Эти туфли… – выдохнула она, – …не предназначены для марафона. – Она скинула обувь и моментально очутилась рядом – ее широкая юбка развевалась на ветру.
– Форсайт! – снова заорал Хэйли. – Дойль! Ради Бога – остановись!
Дойль? «В Вирджиния-Бич Мак сказал, что это мое настоящее имя!» – подумал Савидж. Роберт Дойль! Это тот, кто, по словам бармена, дававшего показания полиции, застрелил Мака.
Впереди дорожка сворачивала направо, но прямо перед поворотом ее пересекала другая.
Савидж замедлил бег. Он не знал, что находится там, за поворотом. Может быть, тупик? В отчаянии он посмотрел направо и увидел, что пересекающая ее дорожка очень прямо уходит вдаль. И на ней ни души не было видно. «На совершенно открытом месте, – думал он, – мы станем прекрасной мишенью». Савидж снова посмотрел влево и разглядел ответвления от дорожки сразу за поворотом.
Схватив Рейчел за руку, он рванулся налево. Тем временем Хэйли со своими людьми почти наступал им на пятки.
– Дойль!
Савидж едва удержался, чтобы не выхватить из-под куртки «беретту», но пока Хейли не угрожал ему оружием. Несмотря на явное намерение заставить Савиджа прекратить поиски ответов на интересующие его вопросы, мог ли он быть уверен в том, что именно они ответственны за ночной налет на дом Акиры? Эти люди были явно не глупы, так как не собирались устраивать пальбу прямо здесь, сеять панику среди паломников и вынудить управляющих вызывать власти. «Хэйли с командой должны убить нас, – думал Савидж, – тихо, с глазу на глаз, не то им ни за что не выбраться из парка до того, как полиция перекроет все выходы. Если завяжется перестрелка, то каждого европейца не только в самом парке, но и за несколько кварталов от него будут ловить и допрашивать».
Не сбавляя темпа бега, Савидж увидел справа следующую дорожку, а двадцатью ярдами дальше – еще одну, слева. Но дорожка слева выведет их обратно к храму. Савидж вдруг вспомнил миконосский лабиринт, сквозь который они с Рейчел убегали от преследования убийц, нанятых ее мужем.
Лабиринт. Просматривая тропу справа, Савидж увидел, что на ней много ответвлений, а по обеим ее сторонам росли деревья и густой кустарник.
– За мной! – рявкнул он Рейчел, сворачивая направо.
– Дойль!
Еще перекресток. «Куда теперь?» – думал Савидж. Справа – другие дорожки. Впереди – крутой, тоже ведущий направо, поворот. Слева – ничего. Тупик. Заграждение из деревьев и кустов.
«Главное – не попасть в ловушку», – подумал Савидж и рванулся было вперед, но тут его осенила здравая мысль: ведь Хэйли будет рассуждать точно так же. Значит, надо бежать дальше. Не позволить загнать себя в угол.
Но почему деревья и кусты должны быть ловушками?
Савидж резко переменил направление и нырнул налево, увлекая Рейчел за собой. Дорожка оказалась короткой. Впереди тупик. Савидж протолкнул Рейчел в узенькую щель между кустами и сам протиснулся следом. Согнувшись в три погибели, он пробирался среди деревьев, проползал под нависшими над землей ветвями, поднимался по небольшому склону, огибал, как змея, огромные валуны и наконец забрался в глубокую чащу, где под ногами оказалась вязкая болотистая почва. Их обступил густой кустарник со всех сторон. Парк представлял собой превосходное сочетание упорядоченности и хаоса, идеально ухоженные дорожки, соседствующие с зарослями девственного леса. Джунгли в центре Токио.
Савидж полной грудью вдохнул мергельный аромат мульчи и вытащил «беретту». Рейчел с трудом переводила дыхание, пот катился градом у нее со лба, глаза были широко распахнуты, – ее не покидало дурное предчувствие. Савидж сделал ей знак молчать. Она согласно закивала. Держа пистолет наготове, он попытался отыскать глазами какую-нибудь тропинку, но деревья росли столь плотно, что ничего разглядеть сквозь них было невозможно.
Густая листва деревьев и трава заглушали быстрые шаги, тяжелое дыхание, грубые ругательства, казалось, они доносятся откуда-то издалека. Но преследователи находились всего лишь в двадцати ярдах от Савиджа.
– Каким засраным…
– …путем. Откуда мне было знать, куда они…
– …могут побежать…
– …сюда. Нет…
– …туда. Они не могли…
– …выбрать тропу в западню. Вот эта дорожка…
– …ведет к другой, которая….
– …выходит к западным воротам. Черт побери, дайте мне радио. Боже! – Прерывающийся голос принадлежал Хэйли. С ужасающей очевидностью Савидж узнал голос, отдававший сейчас команды здесь, в парке. Он принадлежал благообразному, властному аристократу, пытавшемуся подкупить его, Савиджа, тогда, в больнице, а когда это не удалось, пригрозил смертным приговором в том случае, если он окажется несговорчивым.
«Ложная память. Да! Но это уже в общем-то все равно. Потому что я не отступлюсь, сукин ты сын, – думал Савидж. – И если ты хочешь поговорить о смерти, – он покрепче сжал „беретту“, – давай, я не против».
Внизу, за плотным массивом кустов и деревьев, опять раздался голос Хэйли:
– Бета, говорит альфа. – Следовательно, он говорил в передатчик, который попросил у одного из своих людей. – Мы их упустили! Оповестите все подразделения! Перекройте все выходы из парка!
Вдали завыли сирены, перекаты с высокого на низкие тона указывали на приближение полицейских машин. Видимо, переполох, возникший в храме, побудил дирекцию обратиться в полицию.
– Черт! – выругался Хэйли – Бета, отставить! Прекратите все контакты с…
Сирены взвыли на полную мощь, а потом начали постепенно затихать.
– Подождите! – тут же сказал Хэйли.
Вой удалялся, сделавшись едва слышным.
– Бета, отставить приказ об отступлении! Установите на всех выходах посты наблюдения! Укрыться! Конец связи! – Хэйли понизил голос, заговорил более спокойно, словно обращаясь к людям, стоявшим рядом с ним. – Пошли.
– Куда? – спросил один из его команды.
– Откуда мне, черт побери, знать? Распределитесь! Проверьте все тропинки. Может, они тоже разбежались в разные стороны или вернулись каким-то образом назад. Единственное, в чем можно быть уверенным, – это в том, что они не могли выйти из парка и что рано или поздно мы их обнаружим.
Звуки шагов рассыпались во все стороны, команда Хэйли, видимо, разбредалась в разных направлениях.
– А если они забрались в чащобу? – донеслось уже издалека.
– Будем надеяться, что этого не произошло! – Голос Хэйли был уже едва слышен. – Сто восемьдесят акров! Нам понадобятся Тонто и какая-нибудь Рин Тин Тин, чтобы их отыскать!.. Но нет – они чувствуют себя загнанными в ловушку! И попытаются выбраться отсюда как можно скорее! Прежде, чем мы сможем перекрыть все пути.
