Текст книги "Пятая профессия"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Савидж старался придать своим словам как можно больше убедительности. Однако свет фар несущихся навстречу автомобилей и уличных фонарей то и дело падал на голову Рейчел. Савидж все время сидел, глядя прямо перед собой, и разговаривал, почти не шевеля губами, чтобы никто не заподозрил в нем человека, разговаривающего с самим собой, или, что еще хуже, болтающего с кем-то, прячущимся в машине.

– Разумеется, Хэролд обо всем сообщит полиции, – послышался приглушенный голос Акиры. – Я вполне мог его прикончить. Сожалею, что не сделал этого.

– Нет, – возразил Савидж. – Ты поступил правильно. Мы ведь защитники, а не убийцы! Нам пришлось уложить тех двоих ради спасения Рейчел. Но к этому нас обязывал долг перед нашей подзащитной. Убийство же Хэролда было бы…

– Необоснованным? – спросил Акира. – Бессмысленным? Ведь он нас видел и, безусловно, обо всем сообщит полиции, а это грозит нашей безопасности. И если ты оправдываешь убийство тех троих – ради спасения Рейчел, то мог бы заодно оправдать и меня – за спасение теперь уже всех нас троих.

– Это не одно и то же, – снова возразил Савидж. – Не могу объяснить почему, но я в этом абсолютно уверен. Хэролд, должно быть, услышал выстрелы. А почему только он один? Как знать? Может, он как раз выходил из туалета, который находится у черного хода. Распахнул дверь и обнаружил нас. Он погиб потому, что не вовремя появился на пороге своей таверны. Наемный убийца мафиози пристрелил бы его не раздумывая. Но я повторюсь. Мы не убийцы. И не стреляем в невинных людей только потому, что они не вовремя оказались в неподходящем месте.

– Я полностью согласен. Потому что я его не убивал.

– И я тебе благодарен за это.

– Во всем виновата я, – сдавленным голосом сказала Рейчел. – Если бы я сама не напросилась отправиться с вами…

– Но ведь мы согласились. Все. Вопрос закрыт, – решительно прервал ее Савидж.

– Дай мне досказать, – не унималась Рейчел. – Если бы я не увязалась за вами в тот проулок, там не появились бы люди моего муженька и не попытались бы меня отбить. Вам бы не пришлось их убивать. Шальная пуля не сразила бы твоего друга. И ты узнал бы то, ради чего мы сюда ехали. Тебе не пришлось бы горевать. Не пришлось бы скрываться от полиции. Так что во всем, абсолютно во всем, виновата я.

– Если бы? Боже мой! – воскликнул Савидж. – Ты все это так себе представляешь? Винишь во всем себя? Неужели ты не поняла, что именно произошло? Те двое, пытавшиеся похитить тебя, не имеют к твоему мужу никакого отношения.

– Что?!

– Твой муж ни за что не узнал бы, где ты находишься, – вступил в разговор Акира. – Мы надежно замели следы. Выпутавшись из сложной ситуации на юге Франции, мы сделали все возможное, чтобы направить людей твоего мужа по ложному следу. Они никак не могли бы оказаться здесь.

– Но, быть может, они гораздо умнее, чем вы предполагаете.

– В таком случае они давно бы уже попытались отбить тебя у нас. Например, в каком-нибудь отеле, где мы останавливались. Около всех тех больниц, в которые мы наведывались. Я могу назвать, по крайней мере, десяток мест, где можно было бы устроить нам ловушку. Если бы они действительно решились вступить в единоборство с нами, они уже давно сделали бы это. И уж наверняка выбрали бы не столь неудачный момент.

– Чтобы воспользоваться этим самым моментом и застать вас врасплох… – продолжала упорствовать Рейчел.

Савидж снова прервал ее реплику:

– Но люди твоего мужа не могли знать, что я соглашусь встретиться с Маком в проулке! Если следовать твоей логике, пришлось бы признать, что эти суперпрофессионалы, неотступно следовавшие за нами из Франции, вдруг начали действовать наобум, без всякого плана, надеясь только на то, что в нужный момент в проулок заползет мусоровоз и скроет от них меня с Маком.

– Они очень неплохо справились со своей задачей, – продолжала Рейчел. – Им удалось отбить меня у Акиры.

– Меня тревожит нечто иное, – снова вмешался японец. – Казалось бы, они должны были прикончить меня, прежде чем схватить тебя. И им ничего не стоило сделать это. Но вместо этого один из них просто оттеснил меня в сторону, а двое других поволокли тебя к машине. Оружие я вытащить не мог, и мне пришлось сражаться голыми руками.

– Они действовали соответственно моменту.

– Какому еще моменту? Если мусоровоз был частью их плана, то мы с Савиджем действительно оказались застигнутыми врасплох. Мы, а не люди твоего мужа. Они-то должны были бы быть наготове. И сделать то, что необходимо было сделать. То есть убить меня.

– Но они не стали, – продолжал Савидж. – Таким образом, выходит, что они не собирались убивать Акиру, у них не было подобного приказа.

– А ведь твой муж настолько зол и самолюбив, что наверняка приказал бы казнить нас с Савиджем незамедлительно. За свое унижение. Унижение, так сказать, великого человека. – Акира помолчал. – Тактика была абсолютно неверной. Прежде чем схватить тебя, им следовало убить нас.

– Так было бы проще. Надежнее, – подтвердил Савидж. – Но вместо этого погибает Мак. Да поможет ему Господь. Я продолжал стоять как стоял, не двигаясь, но пуля угодила в Мака. Если бы шофер хотел попасть в меня, он бы без труда сделал это. Следовательно, он стрелял именно в Мака. Не знаю, в чем тут дело, но ясно одно – Маку не позволили заговорить. И вот еще что, Рейчел: ты оказалась для них помехой, ибо твое присутствие не было предусмотрено их планом. По замыслу тех, кому мы нужны, тебя не должно быть с нами. И кто бы ни были люди, которым удалось каким-то образом узнать о нашем появлении в таверне, они решили разом решить обе проблемы. Убрать тебя с дороги и заткнуть Маку рот. Ну а заодно продолжать запутывать нас с Акирой.

– Но зачем? – удивилась Рейчел.

Глава 16

Номер мотеля в Северной Каролине был маленький, с тусклым освещением, но в нем, по крайней мере, оказалось чисто, а помещался он в конце коридора, так что Рейчел с Акирой могли проскользнуть в него никем не замеченными. Поздно вечером Савиджу удалось обнаружить всего один ресторанчик, торгующий пиццей навынос. Сидя на полу в мотеле, они лениво грызли жесткую корочку суперпиццы из пяти ингредиентов. Они не были голодны, но сознавали необходимость поддерживать в себе жизненные силы. Шестибаночная упаковка коки помогала им глотать переперченную, засушенную, но непропеченную пиццу. Акира, привычный к овощам, рису и рыбе, снял с пиццы кусочки колбасы.

– Давайте проанализируем все еще разок, – предложил он. – Мак, видимо, полагал, что тебе известны какие-то обстоятельства, о которых в действительности ты не имел ни малейшего представления, поэтому он уклонился от каких-либо пространных рассуждений. Поэтому все, что он сказал, представляется зашифрованной криптограммой. Скажи, ты что-нибудь понял из его слов?

– Мак узнал меня, – ответил Савидж.

– Хотя и назвал тебя «Дойлем». Но ведь это не твое имя.

– А может, и мое. Откуда мне знать, где кончается реальная и начинается ложная память? Тот, кто проводил операцию на мозге, мог заставить меня уверовать в то, что моим подлинным именем является один из псевдонимов, которыми я пользуюсь.

– Все ложь! – воскликнула Рейчел, с отвращением швырнув недоеденный кусок пиццы в коробку.

Савидж внимательно посмотрел на нее, затем продолжал:

– Единственно реальным мне показалось то, что мы с Маком и в самом деле были друзьями. Это он повторил несколько раз. Но, кроме того, он сказал, что мы еще и враги или же предполагаемые враги. В силу определенных правил, сказал он. При необходимости встречи нам следует пользоваться кодами и явочными квартирами.

– Это фразы из лексикона разведчиков, – сказал Акира.

– Верно, и Мак принял вас с Рейчел за моих, как он выразился, «наблюдателей», следящих за тем, чтобы в своем стрессовом состоянии я не натворил чего-нибудь. То есть контролирующих, как я поведу себя в ситуации незамаскированного контакта? Как поведет себя он? Мак все время говорил о неких правилах и о том, что он все еще неукоснительно им следует. Казалось, он боялся, что вы контролируете именно его поведение.

– На кого же, по его мнению, мы работаем? – удивилась Рейчел.

Савидж заколебался.

– На ЦРУ.

– Что?

– Он разозлился, решив, что его накажут за то, что он якобы нарушил правила, вытащив меня в проулок.

Акира насторожился.

– Мак служил в ЦРУ?

– Не могу утверждать с полной уверенностью. Вряд ли СИИЛовец стал бы работать на гражданскую разведку. Скорее уж тогда на военно-морскую. Но он явно не является оперативником из Лэнгли. Нет. У меня сложилось впечатление, что Мак решил, будто я рассказал вам, что работаю на управление.

– О Господи, – выдохнула Рейчел. – Неужели такое возможно?

– Последние несколько дней убедили меня в том, что все возможно. Но если ты спросишь меня: «Помнишь ли ты, что был оперативником, разведчиком», я отвечу – нет. Разумеется, можно предположить, что я лгу.

Акира покачал головой.

– В Филадельфии ты говорил, что настолько неуверен в том, где кончается правда и начинается ложь, что боишься даже доверять нам с Рейчел. Может быть, мы совсем не те люди, какими кажемся. Подосланы, чтобы тебя облапошить. Мы уже убеждали тебя в необходимости доверять нам. Иначе – полная беспомощность, паралич. Я хочу воспользоваться собственным советом и заявляю: друг мой, я полностью тебе доверяю. И отвергаю даже саму мысль о том, что ты способен солгать.

– Авраам верил в Бога по причине… – заметила Рейчел.

Акира не понял смысла ее слов.

– Это я сказала вчера ночью в Филадельфии. – Рейчел встала. – Сказала Савиджу, изъявив тем самым свое доверие к нему.

– Так что теперь нам нужно проверить, правильно ли я все запоминал, – сказал Савидж. – Доктор Сантицо в Филадельфии объяснил, что ложная память стирает настоящую полностью. Иначе я вел бы себя совсем по-иному. Так что, возможно, я действительно был – и продолжаю оставаться – оперативником ЦРУ, но просто об этом не знаю.

– «Может», «возможно». Этак мы ничего не проясним, – проговорил Акира.

Савидж потер разламывающийся от боли лоб.

– Мак сказал еще кое-что, абсолютно мне непонятное: «Что же, мне снова с тобой драться?» Ерунда какая-то. Снова с ним драться? Подразумевается, что я с ним когда-то дрался. Но с какой стати, если мы были друзьями? И еще он сказал, что, когда я подошел к нему в баре, он разыграл сцену с деньгами, потому что только так мог объяснить наш с ним разговор. «Или мне надо было вышвырнуть тебя на улицу. Именно так и следовало поступить. Это отлично вписывается в твою „легенду“».

– «Легенду»? – нахмурился Акира.

– Мак не раз употребил это слово.

– Друзья, которые на самом деле враги или наоборот. «Легенда». ЦРУ, – проговорила Рейчел. – Я начинаю… Когда Хэролд выскочил в проулок, он вдруг тебя вспомнил. Сказал, что ты – позор для СИИЛз. И так взбеленился, что опасность смерти была ему нипочем. Сказал, что, вступив в единоборство с тобой, умрет героем. «Легенда».

– Не понимаю, – пробормотал Савидж.

– Теория. Предположения. Если ты действительно работал на ЦРУ, тебе была необходима соответствующая «легенда», чтобы убедить оппозицию в том, что ты ненавидишь Соединенные Штаты. Предположим, управление тебя нанимает, ты увольняешься из СИИЛз. Становишься защитником. Охраняя своих богатых клиентов – важных, обладающих властью и очень влиятельных, всегда готовых и имеющих возможность заплатить, собираешь о них информацию. Поскольку они находятся у кормила власти, их тайны имеют стратегическую ценность или же могут изобличать их в тех или иных преступных намерениях, так что управление вполне может их шантажировать и склонять к сотрудничеству.

Савидж сидел, уставившись в пол, по-прежнему растирая себе лоб, но это не помогало унять головную боль.

– Каким образом можно убедить твоих клиентов в том, что ты работаешь сам по себе? – продолжала Рейчел. – Путем отречения от своего правительства? Но почему?

– Да очень просто. Я был заброшен на Гренаду вместе с первыми американскими военными формированиями, – ответил Савидж. – И все увиденное мною там убедило меня в том, что марксистское правительство на этом островке – совершенно несостоятельное – не представляло собой никакой угрозы для Америки… Все это вторжение было всего лишь политической уловкой, имеющей целью отвлечь внимание публики от двухсот тридцати американских морских пехотинцев, погибших в Бейруте в результате взорванной террористами бомбы. А с помощью Гренады президент надеялся поднять свой рейтинг популярности. Столько моих товарищей погибло зря! И я из отвращения ко всему этому подал в отставку.

– И подрался со своим же другом из СИИЛз, который был с тобой не согласен и решил, что ты предал их подразделение или память своих товарищей? – спросил Акира. – В присутствии множества товарищей? Друзья стали врагами? Очень убедительная «легенда».

Савидж поднял голову, продолжая массировать виски.

– Особенно, если учесть, что мой отец покончил с собой, считая, что его страна предала его, так как Белому дому нужен был козел отпущения для объяснения провала десанта в Свином заливе. Черт бы их подрал. – Савидж яростно сверкнул глазами. – А ведь вторжение на Кубу провалилось лишь потому, что американские политики в последний момент наложили в штаны и почему-то перенесли место высадки десанта с территории города на болото.

– У тебя за плечами солидный опыт, – покачала головой Рейчел. – Два вторжения. Куба. Гренада. Первое казалось необходимым, но окончилось неудачей. Второе же оказалось ненужным.

– Но прошло успешно, – закончил Савидж. – И оба вторжения основывались на…

– Лжи?

– На дезинформации. Все это восхищало Грэма. Никогда не происходившие события меняют картину мира. Гитлер отправлял в Польшу своих солдат. Переодевал их в польскую форму и приказывал стрелять по германским позициям для того, чтобы оправдать немецкое вторжение. Соединенные Штаты направили эсминец в северовьетнамский залив Тонкин, спровоцировав тем самым северных вьетнамцев открыть огонь, а затем заявили, что, мол, вьетнамцы ни с того ни с сего обстреляли эсминец и, таким образом, оправдали свое вторжение в Южный Вьетнам. Весьма убедительные трюки, в основе которых – неопровержимые факты.

– Ложная память, – заметил Акира. – Целые народы помнят то, чего на самом деле не происходило. Но нам сейчас важна твоя ложная память. Давай-ка предположим, что твой настоящий отец – не тот человек, с которым ты столкнулся в Балтиморе, а тот, что покончил с собой. Тогда окажется правдоподобным твое прошение об отставке из-за гренадского вторжения, поскольку в нем не было необходимости, а оно к тому же унесло жизнь многих твоих товарищей по СИИЛз. В таком случае ты и в самом деле окажешься агентом-одиночкой, работающим на свое правительство.

– Ложная память. «Легенда». Ложь. Нам ничего не известно… и мы не можем быть уверены…

– Ни в чем, – договорила за него Рейчел. – В этой пицце, например… меня от нее тошнит. Голова… Я слишком устала и ничего не соображаю. – Она потянулась за пакетом, принесенным Савиджем. – В чем я абсолютно убеждена, так это в необходимости перекраситься. Так что я снова стану шатенкой. А не блондинкой. И перестану наконец выдавать себя за сестру. А уж потом… – И она указала на узенькую кровать.

– Один из нас должен стоять на часах, пока другой будет спать на полу, – сказал Акира.

– Ничего подобного, – решительно возразила Рейчел. – Распределите вахты. И пока один на посту, другой примостится рядом со мной на кровати. Кому нужен охранник с радикулитом! А чтобы у кого-нибудь не возникли непотребные мысли, нас будет разделять подушка. Мы ведь единая семья – верно? Так что вполне можем спать на одной кровати. Но вот что, Акира, я надеюсь, ты не будешь в обиде, когда настанет очередь Савиджа, если я во сне буду ворочаться и невзначай обниму его…

Глава 17

Утро в Северной Каролине выдалось свежее и ясное. Тщательно оглядев парковку мотеля, Савидж вышел через черный ход и, перейдя через улицу, зашел в «Макдональдс», чтобы купить упакованные завтраки. На обратном пути он приобрел в автоматах несколько газет.

Акира запер за ним дверь и стал рассматривать пенополистироловые упаковки с едой, которые Савидж поставил на стол возле привинченного к полу телевизора.

– Мясо тушеное с овощами? Сосиски? Яичница? Английская булочка?

– И клубничный джем. Боюсь, это не самая подходящая замена твоей обычной диете, но это лучшее из того, что я смог отыскать, – ответил Савидж. – Честно говоря, мясо выглядит вполне аппетитным.

– Для тебя. – Акира снял крышечки со стаканчиков. – Кофе? Чай?

– Вот, пожалуйста, друг мой. – Савидж протянул Акире пакетик с чаем и снял крышечку со стаканчика с кипятком.

– Аригато, – прочувствованно сказал он и, с удовольствием запивая чаем ароматное жаркое, добавил: – Может быть, предки меня и простят за то, что я поддался искушению. Вкус поистине восхитительный.

– Эта еда заряжает энергией на целый день, – весело улыбнулся Савидж.

– И тебе будет на что ее употребить, – как бы продолжая мысль Савиджа, добавила Рейчел.

– Как вас понимать?

Теперь уже бронзовая шатенка, Рейчел с хмурым видом сидела на кровати, уставившись в газету.

Она вынула изо рта зажатую в зубах пластиковую вилку с яичницей и голосом, полным отчаяния, сказала:

– Вам это не понравится.

Савидж с Акирой кинулись к ней и тоже уставились в газету.

На первой странице крупным шрифтом было напечатано следующее:

«ВИРДЖИНИЯ-БИЧ. ЧЕТВЕРО МУЖЧИН УБИТЫ ВОЗЛЕ ТАВЕРНЫ „С-КОРАБЛЯ-НА-БЕРЕГ“. ТРОЕ – ВЫСТРЕЛАМИ ИЗ ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ. ОДИН – УДАРОМ В ШЕЮ».

– Еще бы! – воскликнул Савидж. – Четверо убитых. Это не шуточная история.

Рейчел продолжала читать статью, комментируя прочитанное.

– Точно. Хэролд распознал в тебе некоего Роберта Дойля. Он рассказал, что вы с Маком когда-то были друзьями, но затем однажды поссорились, устроив публичную драку, и стали врагами. Это случилось в восемьдесят третьем. А ссора возникла из-за твоего несогласия с вторжением американцев на Гренаду. Ты утверждал, что смерть твоих друзей из СИИЛз была бессмысленной. Хэролд упомянул еще в этой связи блондинку, то есть меня, и некоего японца. Так что даже с перекрашенными волосами мы трое – американская парочка и японец – будем постоянно привлекать к себе внимание и вызывать подозрения.

Савидж глянул на часы и поспешил к телевизору.

– Почти двадцать пять восьмого. Может быть, из утренних новостей мы узнаем еще что-нибудь.

Ему удалось отыскать станцию TV «Вирджиния-Бич». Как раз заканчивался первый сюжет из передачи «С добрым утром, Америка!». Джоан Лунден широко улыбалась в камеру. А в следующие полчаса на экране будет Тони Беннет, но уже не в качестве певца, а в качестве художника.

Рекламный ролик зубной пасты со смеющимися детишками и их хвастливыми родителями казался бесконечным.

У Савиджа свело плечи. Он поймал себя на том, что, затаив дыхание, ждет, что последует дальше.

Наконец диктор перешел к сводке местных новостей. Экран заполнили машины «Скорой помощи» и полицейские с мигалками на крыше, врачи и санитары, укладывающие трупы на каталки; телекомментатор скорбным тоном изложил суть трагического происшествия и сообщил приметы предполагаемых преступников: Савиджа, Акиры и Рейчел.

Рассказ занял девяносто секунд.

– Весьма скупая информация. Все это мы уже знаем из газет, – заметил Акира. – Значит, никаких новых сведений они не добыли. – Он хотел выключить телевизор.

– Подожди, – остановил его Савидж. – Давай посмотрим, не фигурируем ли мы на общенациональном канале. Дождемся выпуска международных новостей.

– По крайней мере, у них нет пока наших портретов-роботов, основанных на описании Хэролда, – сказала Рейчел.

– Полиция наверняка сейчас над ними работает. – Савидж потянулся к своей дорожной сумке. – Давайте-ка упакуем вещи. После выпуска общенациональных новостей нам необходимо немедленно уезжать.

– Но что дальше? – спросила Рейчел. – Если даже нам удастся выбраться отсюда незамеченными, мы не решим тем самым всех наших проблем. Полиция-то все равно будет нас разыскивать.

– Нас. В том-то и беда, – проговорил Савидж. – Рейчел, ты-то не ответственна за наши с Акирой дела. Но если ты останешься с нами и если нас схватят, тебя посчитают нашей сообщницей. Поэтому ты, не теряя времени, выходишь сейчас из мотеля и идешь, не оглядываясь, на автобусную станцию. Уезжай быстрее куда-нибудь подальше. И начинай новую жизнь.

– Нет! Неужели ты не понимаешь, что я тебя люблю!

Савидж молчал.

– И не оставлю тебя, – продолжала Рейчел. – Ведь в этом случае мы можем никогда больше не встретиться. Поэтому я хочу еще раз задать свой вопрос: что будет дальше, если нам удастся выбраться отсюда. Как нам?.. Я как раз подумала… А что, если Мак прав. Что, если ты действительно сотрудник ЦРУ? Они не могут нам помочь?

Савидж покачал головой.

– Если даже я действительно сотрудничаю с ЦРУ, то все равно связаться с ведомством нет никакой возможности. Я ведь не знаю своих предполагаемых посредников. Понятия не имею, как можно переправить им письмо или по какому телефону позвонить. Не могу же я просто позвонить в Лэнгли и сказать оператору, что я разыскиваюсь по подозрению в нескольких убийствах и, вполне возможно, работаю на правительство. Что, предположительно, имя и фамилия у меня такие-то, так что, пожалуйста, помогите мне. С кем бы мне не довелось разговаривать подобным образом, все без исключения решат, что я чокнутый. Даже если в управлении действительно меня знают, то откажутся от такого знакомства. Теперь, когда все так осложнилось и запуталось, мне кажется, за всем этим стоит кто-то из ЦРУ. Так что нам придется действовать на свой страх и риск.

– Очередная сводка новостей, – сказал Акира.

Савидж повернулся к экрану телевизора. Джоан Лунден одарила телезрителей лучезарной улыбкой. Она вместе со вторым ведущим провозгласила: «С добрым утром, Америка!» В следующие полчаса гостями студии будут Шон Коннери, а также Тони Беннет со своими картинами, затем зрителям предстоит увидеть специальный репортаж о травмах на занятиях физкультурой в высших учебных заведениях, а также стать свидетелями дискуссии на тему: не превратились ли в наше время торжества по случаю Хэллоуина^[15] в заурядное поклонение дьяволу. Но сначала – новости.

Разрушительный ураган пронесся над Центральной Америкой. Серьезный скандал в верхах. Пожар в нью-йоркском небоскребе.

Савидж взглянул на часы.

– Новостям в программе отводится всего пять минут. Остается еще минута. Похоже, в общенациональную сводку новостей дело об убийствах не включили.

– Слава Богу, – выдохнула Рейчел. – Если мы отправимся вдоль морского побережья дальше в Южную Каролину или даже Джорджию…

– Именно, – согласился Савидж. – Полиция в тех местах не будет искать нас так тщательно, как здесь.

Акира внезапно подскочил на месте, указывая на телевизор. Его коричневое лицо мгновенно сделалось бледно-желтым. Он разразился бурной речью на своем родном языке. Было очевидно, что он находится в состоянии шока.

Когда Савидж увидел, что происходит на экране, у него все похолодело внутри. Сердце замерло, в какой-то момент ему показалось, что он сейчас потеряет сознание. Он рухнул в кресло, не отрывая взгляда от творившегося на экране кошмара.

Это был репортаж из Токио. Подстрекаемые японским дипломатом, тысячи студентов с плакатами в руках яростно скандировали антиамериканские лозунги перед зданием посольства США в Японии. Дипломату, седоватому человеку небольшого роста и слегка полноватому, с резкими чертами лица, было лет пятьдесят пять.

«Его зовут Кунио Сираи», – сказал комментатор. Хотя внешность у Сираи была вполне заурядной, он является лидером стремительно набиравшей силу антиамериканской фракции в самой влиятельной политической партии Японии – либерально-демократической, грозя ей расколом. Но необычность этого репортажа состояла не в агрессивности студентов, готовых по любому поводу проявлять крайнюю нетерпимость и жестокость, хотя в репортаже и упоминалось о том, что с середины семидесятых в Японии не происходило ничего подобного. А в том, что японские политические деятели держатся на публике в высшей степени корректно, с достоинством, без малейшей тени высокомерия. Демонстрируя враждебность по отношению к Соединенным Штатам, Кунио Сираи вел себя скорее как американец, нежели японец.

Затем Джоан Лунден уступила место метеорологу, тут же начавшему объяснять, что обозначают те или иные стрелки на карте.

Словно загипнотизированные, Савидж с Акирой продолжали сидеть, уткнувшись в телевизор.

– В чем дело? – спросила Рейчел.

– Кунио Сираи, – только и мог выдавить из себя Савидж.

– Но зовут его вовсе не так, – добавил Акира.

– Или нам представили его под чужим именем, – продолжал Савидж, повернувшись к Рейчел. – Муто Камити. Вот как его зовут на самом деле. «Мэдфорд-Гэпский Горный Приют». Человек, которого нас наняли охранять. И которого у нас на глазах разрубили пополам.

– Мы остались в живых, хотя и видели друг друга мертвыми, – снова вступил в разговор Акира. – Но сомнений по поводу гибели Камити у нас не возникало. Я считал это свершившимся фактом. В кошмарах по ночам я то и дело вижу занесенный над ним стальной меч.

– И падающие на пол две половины его тела. И кровь. Море крови.

Лицо Акиры посуровело.

– Теперь мы знаем, что делать.

– Да, – буркнул Савидж. – И куда нам ехать.

– Не понимаю, – сказала Рейчел.

– В Японию.

Часть третья

ЗЕМЛЯ БОГОВ

БАЛАНСИРОВАНИЕ НА ГРАНИ МИРА И ВОЙНЫ

Глава 1

Савидж быстро отъехал от мотеля, надеясь, что никто не видел, как они садились в машину.

И опять Акира устроился на полу сзади, но Рейчел на сей раз сидела рядом с Савиджем: ее рыжеватые волосы служили как бы гарантом безопасности. Она изучала дорожную карту.

– Ближайший аэропорт находится в Рэлее. Это в ста пятидесяти милях к западу.

– Нет, Рэлей не годится, – сказал Савидж. – Как правило, японцы там не бывают, поэтому Акира моментально привлечет к себе внимание. – Выехав на хайвэй, он взял курс на северо-запад. – Это дорога идет в объезд Вирджиния-Бич?

Рейчел сверилась с картой.

– Совершенно верно. Но куда мы едем?

– В Вашингтон. В международный аэропорт Даллеса. Несомненно, туда прилетает и оттуда улетает так много японцев, что Акиру вряд ли приметят.

Через несколько миль Савидж остановился на парковке грузовиков. Он предусмотрительно отъехал подальше от остальных машин, чтобы никто случайно не смог заглянуть в салон «тауруса». Зайдя в будку телефона-автомата, он отыскал в справочнике номера телефонов нескольких авиакомпаний и принялся звонить. Конечно, эти звонки вполне можно было сделать из номера мотеля, но ему не хотелось оставлять никаких следов.

– Нам везет, – сказал он, снова садясь в машину. – Удалось забронировать три места в компании «Америкэн Эйрлайнз».

– Когда вылет? – спросил Акира.

– Завтра утром. Без десяти восемь.

– Но аэропорт Даллеса находится…

– В четырехстах милях отсюда, к тому же придется ехать кружным путем, минуя восточную часть Вирджинии, – пояснил Савидж. – На трансконтинентальных рейсах много времени уходит на проверку багажа. А у нас только ручная кладь. Это сэкономит нам время. Но все равно, чтобы взять билеты и успеть на самолет, нам необходимо быть в аэропорту в пять утра. И это самое позднее.

– А мы успеем? – спросила Рейчел.

Савидж взглянул на часы.

– За двадцать один час нам предстоит одолеть четыреста миль. Элементарно. Даже если дороги будут забиты, мы все равно прибудем в Вашингтон ночью.

Несмотря на то что Савидж говорил вполне спокойно и уверенно, он автоматически наддал газу. Но тут же передумал и решил строго придерживаться установленной на шоссе скорости. Его вовсе не радовала перспектива встречи с дорожным полицейским.

– У нас уйма времени.

– Тогда проведем его с пользой, – сказал Акира. – Вам придется кое-чему научиться.

– Чему, например? – удивился Савидж.

– Я так понял, что ни ты, ни Рейчел прежде не бывали в Японии.

Савидж и Рейчел согласно кивнули.

– В таком случае вам необходимо многое узнать о моей стране.

– Я кое-что читал о Японии, сказал Савидж.

– Думаю, что ни в одной из книг ты не почерпнул те сведения, которые необходимы в данной ситуации, – проговорил Акира. А Рейчел, по-видимому, о моей стране вообще ничего не знает.

– Верно, – согласилась женщина.

– Вам предстоит познакомиться с совершенно чуждыми вам культурой и традициями. Поведение, совершенно естественное для вас, там может быть воспринято как бестактность. А то, что в вашей стране считают неуважением, наоборот, в Японии может оказаться знаком особого внимания и почтения. В Европе я стараюсь вести себя как европеец, я принимаю вашу систему ценностей, ваш образ мышления. Возможно, вы считаете, что различия между американцами и японцами, кроме, естественно, языка, заключаются в пище, которую мы потребляем, да в цвете кожи. На самом деле различия эти гораздо более существенны. И корни их находятся глубже. Если вы хотите избежать опасностей, которые могут подстерегать в Японии, вам придется приспособиться к нашим условиям, как я приспособился к вашим. Или, точнее, попытаться усвоить мою информацию, потому что времени для вашего обучения у меня почти нет.

Глава 2

«Боинг-747» летел над Тихим океаном на высоте четырех тысяч футов. Прокручивая в голове наставления Акиры, Савидж подумал, что было бы неплохо японцу продолжить их обучение во время долгого полета. Столько необходимо узнать и запомнить… Но их места оказались порознь, далеко друг от друга, поэтому Савидж не мог не только разговаривать с Акирой, но даже видеть его.

И не только Акиру, но и Рейчел.

Савидж, не видя ее, страшно нервничал, остро ощущая ее отсутствие. Инстинкты защитника заставляли его беспокоиться о своем принципале. Более того, кроме чисто профессиональной потребности постоянно держать клиента в своем поле зрения, Савидж с большим неудовольствием сознавал, что где-то в душе у него зарождается чувство совершенно иного рода. Профессия приучила его заботиться о безопасности других людей и никогда до сей поры в этом смысле он о себе не думал. Страдая от навязчивого кошмара, в котором мертвый оживал, Савидж уже ни в чем не был уверен. Каким образом это могло произойти? Как можно после этого доверять чувству реальности? Возникла необходимость зацепиться хотя бы за что-то. И этим чем-то стала для него любовь. Она давала надежду.

Он глянул в иллюминатор. На протяжении многих часов под ними была сплошная водная гладь, и теперь он понял, почему Акира однажды сказал ему, что к востоку от Японии находится один лишь запад. Стало ясно, почему Япония ассоциируется с Солнцем. В древние времена встающий ежедневно из необозримых вод сияющий шар, видимо, имел для людей удивительный смысл. Страна восходящего солнца. Символ, запечатленный на национальном флаге. Как сказал Акира: «Япония – единственная страна, жители которой, согласно традиции, считаются потомками богов. А точнее – богини Аматэрасу.^[16] Богини Солнца».