Текст книги "Сны чужие (СИ)"

Автор книги: Денис Луженский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 59 страниц)

‑ Смирись, ‑ эхом собственных сомнений донесся до Олега холодный голос, ‑ ты больше не человек, и не фэйюр. Ты наполовину принадлежишь обоим мирам, но поскольку природа не терпит половинчатости, то ты, в сущности, не принадлежишь ни одному из этих миров.

‑ И что отсюда следует?

‑ А то и следует, что нет тебе никакого резона заботиться ни о Земле, ни о Виар‑Та‑Мирра. Заботься в первую очередь о себе, чудак, о своем будущем. Не лезь на рожон во имя несуществующей "высшей справедливости" ‑ это просто глупо. Нет ее, справедливости этой. Нет, не было и не будет никогда.

‑ А что же тогда есть? "Высшие личные интересы"? Или может быть "высшие эгоистические резоны"?

‑ Дурак. Резон здесь один ‑ играй за сильную сторону, иначе неминуемо проиграешь.

‑ Значит, за твою?

‑ Значит, за мою.

Они замолчали, глядя друг другу в лицо… точнее, это сумрак глядел в лицо Олегу, а тот лишь безуспешно пытался различить под нависшим капюшоном хоть какие‑то черты. Не помогало даже обостренное зрение барска, будто плотная темная вуаль скрадывала все детали, пропуская наружу только взгляд Серого.

‑ Ты не Эки‑Ра, ‑ первым нарушил затянувшуюся паузу Харт. ‑ Хальгир давно бы схватился за меч, или, как минимум, послал бы меня в Яму. Значит, в тебе больше человека. И значит, Врата тебе нужны тоже как человеку, а не как фэйюру.

‑ Пропусти меня к ним, ‑ выдавил из себя Олег; голос его звучал глухо. ‑ Одного, без боя.

‑ Зачем? ‑ пожал плечами Серый. ‑ Неужели, надеешься вернуться? Напрасно надеешься. Безнадежно. Через Врата тебе на Тропу не попасть. Этот вход не для простых смертных. Я видел таких, которые пытались ‑ их даже похоронить потом не удалось… целиком. Но даже если предположить, что ты действительно есть то, чем можешь быть, что в твоих силах перевернуть мир с ног на голову, все равно с Тропы без проводника тебе выход один ‑ в Бездну Шарвала. И даже окажись ты на Земле, в нужной части света и нужном городе, что станешь делать там? Искать свое человеческое тело на ближайшем кладбище? Или попытаешься убедить свою кареглазую, что ты ‑ это ты, а не чудовище из ночного кошмара?

‑ Что? ‑ опешил Олег. ‑ Что ты сказал? Откуда ты знаешь про…

‑ Знаю. Видел ее той ночью, когда пытался прервать твою Связь с хальгиром… Что, неужели Мар об этом не рассказал? Не иначе, пожалел твои нервы маг, а может просто побоялся слишком откровенничать с тобой.

‑ А ты, значит, не боишься?

"Холодно. Ой, как холодно в груди… Догадывался ведь, почти не сомневался, знал ‑ надеяться глупо. И все же надеялся. А теперь…"

‑ Нет, не боюсь, ‑ ответил равнодушно сумрак, ‑ будь ты даже бойцом моего класса, я бы и тогда не боялся. Что же касается убиения твоего земного физического тела, то можешь мне поверить ‑ в том не было ничего личного. Просто поскольку в данный момент времени ради достижения своих целей мне приходится сотрудничать с сильными этого мира, постольку у меня есть и определенные обязательства перед ними.

‑ У меня тоже есть обязательства. Перед моими… перед теми, кто поверил мне и пошел за мной. Перед друзьями, перед доверившимися мне воинами, перед их командирами, наконец…

‑ Наконец… Блажишь, парень. Друзья, доверившиеся воины, их командиры… Никак не можешь расстаться с привычными, давно покрывшимися пылью и плесенью идеалами, с несовершенной и неудобоваримой человеческой моралью. Тогда попробуй хотя бы представить: ты рассказываешь своим друзьям правду , честно говоришь им о своих истинных мотивах, признаешься в своей истинной сущности. Полагаешь, они поймут тебя? Полагаешь, они тебя поддержат? Хотя нет, не нужно им даже ничего рассказывать ‑ просто подбери вон тот булыжник, вернись с ним в лагерь и на глазах у всех сожми его покрепче в кулаке. Как думаешь, что после этого ты увидишь у них в глазах? Доверие? Дружеское участие? Преданность? Любовь? Страх ‑ вот что там будет. Ужас. Сомнение…

‑ Врешь!

‑ Нет, не вру! Говорю потому, что знаю! Сам видел…

Чувства… Тонкие оттенки эмоций… Кажется, без них невозможно было бы высказать все то, что было высказано. Харт смог. Даже повысил тон в конце последней реплики вроде как по необходимости, намеренно. Не человек, и не фэйюр ‑ повар за повседневной работой: бросил на разделочную доску нарла, аккуратно и быстро полоснул ножом по брюшине, вытряхнул внутренности, точными взмахами тесака расчленил тушку, швырнул слабо кровоточащие куски в кипящий котел, взял следующее тельце…

‑ Зачем? ‑ не вопрос, предсмертный стон недобитого зверька под мясницким ножом.

‑ Зачем?… Честно говоря, спорить сейчас с тобой намного интереснее, нежели убивать тебя. И видеть тебя живого на своей стороне мне было бы приятнее, нежели видеть твой изрубленный труп под стенами Тинтры.

‑ Как мило. Ты убил моего отца в этом мире, убил меня на Земле, преследовал повсюду вместе с другими палачами Бьер‑Рика, а теперь всерьез надеешься, что я стану таким же как ты ‑ наемным убийцей без совести и принципов?

На сей раз Серый молчал долго, прежде чем ответить.

‑ Ты так и не захотел понять, ‑ произнес он наконец. ‑ Жаль. Эмоции часто губили куда более зрелых и опытных; если не научишься их сдерживать, недолго протянешь.

‑ К чему такая трогательная забота обо мне, Харт? Неужели, твоим хозяевам так важно заполучить меня на свою сторону, что они заставили тебя унизиться до этого разговора?

"Ну давай же, сумрак, шевельнись! Рассейся хоть на миг, покажи, что и тебе не чужды простые человеческие чувства!"

‑ У меня есть известная свобода выбора в поступках, ‑ хладнокровно заметил сумрак, ‑ поэтому наш разговор ‑ исключительно мое решение. Не советую, однако, думать, будто в случае необходимости рука у меня дрогнет. Если ты не окажешься на моей стороне, я просто убью тебя, Олег. Иного не дано.

‑ Завтра я поднимусь на склон, войду в Тинтру и убью тебя , Харт Серый, если ты встанешь у меня на пути.

‑ Это просто бравада, парень. В тебе сейчас говорят злость и глупое детское упрямство. Начинай, в конце концов, взрослеть. У меня на стенах семь сотен очень неплохих лучников, ты со своим горе‑войском и до половины склона не доберешься. Лучше подумай хорошенько над моим предложением и выброси из головы свою сумасшедшую затею, пока еще не стало слишком поздно.

Он повернулся и пошел прочь, без опаски подставляя спину. Впрочем, Олег знал ‑ задумай он ударить в эту внешне беззащитную спину, вряд ли что‑нибудь из этого получится. Поэтому он просто стоял и смотрел, как удаляется враг, пытался проникнуть взглядом сквозь складки серого плаща, понять, что творится в душе у такого же, как и он, пришельца из иного мира…

"Многое бы я отдал, чтобы узнать то, что знаешь ты. Дорого бы заплатил, чтобы проникнуть в твои мысли, узнать твои планы, просто увидеть , наконец…"

* * *

Харт едва заметно вздрогнул и замедлил шаг. Со стороны могло показаться ‑ сейчас эндра‑ши вовсе остановится и обернется. Ни того, ни другого не произошло. Фигура в сером плаще неспешно дошла до изгиба горной тропы и скоро отвесная стена заслонила ее от все еще стоящего в неподвижности у кромки обрыва барска. Тот незрячими, широко распахнутыми глазами смотрел туда, где уже не было удаляющейся спины врага. Его сейчас можно было легко уложить стрелой или просто столкнуть вниз с тропы ‑ он бы даже не сопротивлялся.

Он видел …

* * *

Это пришло неожиданно, как наваждение; окружающий мир распахнулся на миг, развернулся, раздвинулся широко, мелькнул перед незрячим взглядом безумным калейдоскопом мест и событий. Горы, издалека вовсе не кажущиеся такими уж исполинскими, точно старые пни сплошь поросшие до самых снеговых шапок темным мхом лесов. Дорога, почти занесенная снегом, видимая с высоты куда лучше, чем снизу; северный ее конец теряется в просторах долинной части Бракаля, сливаясь с густой паутиной других дорог, трактов, тропинок; южный упирается в стену, перегораживающую узкое горное ущелье. На стене ‑ воины, и на другой стене, деревянной, совсем недавно выстроенной позади первой, тоже воины, а еще больше ‑ в казарме и покинутых жителями деревенских домах; он видит их так же хорошо, как если бы все они выстроились сейчас перед ним одной тесной шеренгой. Посчитать их всех… нет смысла. Ему не нужно сейчас вести счет, он просто знает …

За деревней, в глубине ущелья ‑ каменный дом. Нет, не дом даже ‑ сарай. Огромный, размерами чуть ли не с самолетный ангар, каменный сарай. Окон нет, дверь только одна ‑ толстенные двустворчатые ворота в два человеческих роста. На бронзовых петлях наверное раньше замок висел: тяжелый, стальной, хитроумный, далеко не каждому взломщику по силам. И охрана стояла (не у самого входа, конечно, но достаточно близко, чтобы вход этот хорошо видеть). Сейчас замка нет, охраны тоже не видать ‑ старые хозяева горной крепости вовсе не боялись за то, что находится внутри каменного сарая‑ангара, скорее уж пытались защитить от этого всяких любопытных дурачков; новым хозяевам Тинтры на любопытных дурачков плевать, а того, кто может выйти из сарая не остановят ни толстые створки ворот, ни стальные замки, ни стража ‑ они знают это. И он тоже знает …

Взгляд незрячего, задержавшись на краткий миг в стане врага, мчится вниз по склону, сквозь воронку ущелья, мимо замерзшего ручья, сквозь сторожко дремлющий в глубине леса лагерь штурмового отряда… дальше, дальше, к самому подножию гор, где даже теперь, в сгустившейся темноте позднего зимнего вечера, ползет по дороге длинная черная многоножка. В морозном безветрии громко хрустит под лапами спиров снежный наст, воины в седлах ровно выдыхают в ночь облачка пара, под теплыми плащами глухо позвякивает металл оружия и доспехов. Войско… Свои? Чужие? Ему нет нужды гадать, он просто знает …

* * *

Забава началась, как водится, с пустяка ‑ Истрел, бывший спир‑хэд, попросил у одного из Больших Близнецов, Эвира, показать ему подсмотренную накануне ухватку. Эндра‑ши переглянулся с братом, скосился на молча сидящего в стороне от огня Отшельника, а потом все же показал… сталь врезалась в ночь дугой холодного пламени, оплела дюжего кальира со всех сторон серией замысловатых петель и замерла, трепеща, примерно на уровне горла. Истрел восхищенно покрутил головой. Молодой нолк‑лан из свиты старшего Ко‑Кьеви заинтересовался, подошел, попросил повторить. Эвир повторил, еще более стремительно, чем в первый раз. Нолк‑лан головой крутить не стал, вместо этого поднял один из нарубленных для костра чурбачков толщиной чуть потоньше его руки, поставил вертикально на бревно, а потом одним быстрым движением выхватил меч и проткнул им чурбак точно посередине. Насквозь.

‑ Можешь так? ‑ спросил.

‑ Могу, ‑ без тени усмешки заявил Эвир. ‑ А ты так можешь?…

Другое поленце заняло место на бревне, а спустя миг развалилось надвое под ровным ударом клинка. Нолк‑лан и Истрел придирчиво осмотрели бревно ‑ на коре не осталось ни царапины.

‑ Чисто, ‑ заявил спир‑хэд.

‑ Неплохо, ‑ одобрил другой нолк‑лан, ‑ но можно и лучше.

И завертелось…

К тому времени, как вернулись после совместной проверки часовых Кьер‑Ард и Неврут, возле палатки хальгира на небольшой поляне, хорошо утоптанной множеством ног, уже с десяток молодых бойцов из разных отрядов ожидали своей очереди продемонстрировать другим умение виртуозного обращения с тем или иным видом оружия. Воины постарше с любопытством наблюдали за происходящим, оживленно давая советы и комментируя успехи и неудачи участников потехи. Кьер‑Ард, недовольно поворчав "для порядка", скоро сам увлекся общим возбуждением, ненадолго уходя от повседневных забот и мыслей о грядущем дне. Настолько увлекся, что не сразу приметил появившегося на краю поляны хальгира.

Тот вышел из серебрящегося лунно‑снежным сиянием мрака, задержался на границе неровно дрожащего круга света, отбрасываемого пламенем костра; он будто не решался переступить некую черту, видимую лишь ему одному… Решился ‑ пошел вперед, в центр поляны, где блестели мечи и глаза, негромко шумели голоса, хрустел под ногами снег.

‑ Георт, ‑ спохватился Кьер‑Ард, поднимаясь с места. Он двинулся было навстречу приближающемуся Эки‑Ра и замер на полушаге, пораженный догадкой: если хальгир появился с той стороны поляны, значит… значит наследник Северного Арка вовсе не отдыхает в своей палатке; значит бродит по ночному лесу совершенно один, подставляя спину стрелам вражеских лазутчиков; значит он, старый дурак, считай уже проморгал самое ценное, что еще оставалось в его никчемной жизни!

‑ Георт!… ‑ от возгласа старшины затих шум на поляне, обернулись разом и соревнующиеся, и зрители, уставились все как один на приближающегося хальгира. Тот прошел сквозь расступившуюся группу состязавшихся, остановился у бревна, на которое кто‑то уже предупредительно поставил очередной чурбачок: "испытай себя, георт, покажи соратникам мастерство ученика виша‑рукх, ободри их своей демонстрацией силы и ловкости, докажи, что достоин лично вести в бой воинов старше и опытнее тебя."

Кьер‑Ард почувствовал: замерло сердце в предвкушении, как замирало всегда, когда видел он учебные бои Эки‑Ра и его наставника нолк‑лана. Сейчас хальгир покажет… он ведь с детства любил восторженные взгляды зрителей. Кьес‑Ко это не нравилось, он недовольно топорщил перья на голове, замечал сухо, что, дескать, негоже выставлять мастерство напоказ, другим на забаву. Эки только виновато моргал, а после, тайком от строгого наставника, показывал спир‑хэдам личной охраны "Крылья Драшшара", когда такие же чурбачки разлетались не на две‑три, а на пять‑шесть частей. Вот и сейчас ‑ потянется хальгир к ножнам за спиной, ударит в полено стальная молния и полетят досочки ‑ четыре, пять, шесть… Уже потянулся, занес руку…

Кажется вся поляна охнула разом, когда вместо отточенного клинка на чурбак опустилась голая ладонь хальгира. Хрустнула удивленно промерзшая древесина, брызнули в стороны острые щепки, лопнула не тронутая мечами кора на бревне, толстая чурка под беспощадным напором живой плоти превратилась в мочальную лепешку.

‑ Великая Тши‑Хат! ‑ Кьер‑Ард первым рванулся к присевшему над расплющенным поленом хальгиру. Перед глазами стояло: разбитая в кровь ладонь, из алого влажного месива торчат осколки раздробленных костей.

"Перевязать! Плащ на повязки ‑ стянуть порванные жилы! Да что же это он!…"

Замер, не добежав двух шагов…

‑ Великая… ‑ слова застряли в горле, рванулись обратно удушливым комом.

Эки‑Ра с удивлением рассматривал собственную ладонь. Ни капли крови не выступило из изувеченной плоти… да и самих увечий, собственно, не было ‑ целая, девственно чистая рука. Пальцы медленно сжались в кулак, разжались…

* * *

Примерно тридцать пар глаз смотрело сейчас на него. Смотрело так пристально, что аж кожу жгло ‑ не взгляды, раскаленные головни из костра. Олег боялся встретиться с ними. Боялся увидеть в глазах соратников страх, суеверный животный ужас…

"…Ты больше не человек, и не фэйюр. Ты наполовину принадлежишь обоим мирам, но поскольку природа не терпит половинчатости, то ты, в сущности, не принадлежишь ни одному из этих миров…"

Харт беззвучно рассмеялся внутри холодным лишенным веселья смехом.

"…Не принадлежишь ни одному из этих миров… Смирись…"

‑ Георт, ‑ голос старшины дрогнул, обломился тревожной хрипотцой, ‑ ты… как ты…

Как? Хотелось бы и самому знать "как". Как объяснить? Как оправдать? Как рассказать о добытом знании ? Как поведать о том, что увидел, не видя ?

"…Полагаешь, они поймут тебя? Полагаешь, они тебя поддержат?…"

"Сгинь, призрак моих тайных сомнений! Когда‑нибудь настанет время и для всей правды! И не тебе винить меня в том, что будет это не здесь и не сейчас!"

Тридцать пар глаз недоуменно моргнули, когда Олег нагнулся и начал руками сгребать снег в одну кучу. Рукотворный сугроб рос на поляне недалеко от угасающего, забытого всеми костра. Сугроб рос, костер затухал, взгляды вокруг жгли угольями. Он не торопился встречаться с ними. Боялся увидеть в чужих глазах жалость и сомнения.

"Ничего. Потерпите мое безумие еще немного. Сейчас я закончу, и вы все поймете. Все узнаете. Во всяком случае все, что вам следует знать сейчас."

Сугроб вырастал бесформенной белой грудой… Бесформенной? Лишь на первый взгляд. Нужно было добавить лишь несколько штрихов. Олег движением расчетливого скульптора обрушил вниз часть склона, углубил и расширил образовавшуюся треугольную выемку, срыл и слегка утрамбовал в верхней части небольшую площадку, напоследок воткнул между щелью в склоне и площадкой наверху половинку разрубленного полена.

‑ Вот, ‑ сказал он достаточно громко, чтобы услышали все, ‑ это стена, отгораживающая Тинтрийское ущелье от долины Врат Юга. Сами Врата находятся здесь (остывший уголек ложится в левой части площадки), отсюда (черный обледеневший прутик впивается в снег у начала "ущелья") досюда (прутик упирается в дощечку "стены") придется пройти примерно четыре стана по ровному склону. Под стрелами примерно семисот лучников.

‑ Откуда… ‑ пробормотал за спиной кто‑то, кажется Кермаль‑Шат. Олег перебил сэй‑гора:

‑ Не спрашивай пока. Просто представь ненадолго, будто все, что я сейчас говорю ‑ истинно. Хорошо?

Молчание за спиной…

"Ну пожалуйста, просто прими как должное, прошу тебя…"

‑ Хорошо.

Олегу захотелось вздохнуть от облегчения, но он не мог позволить себе сейчас и мгновения расслабленности.

‑ Здесь (горсть желтых щепок упала неподалеку от уголька) деревня и казармы. Здесь (вторая дощечка, потоньше, заняла место позади первой) еще одна стена, деревянная.

‑ Вторая стена? ‑ недоверчиво нахмурился Неврут. ‑ Зачем бы это бракальцам понадобилось строить вторую стену?

‑ Это была старая стена, ‑ подал голос Агаш‑Валх. ‑ Пять лет назад решили построить новую, каменную. Закончили лишь этой весной, но старую разбирать не стали. Мало ли что…

‑ Так, ‑ эндра‑ши кивнул и перевел взгляд с импровизированного макета ущелья на Олега, ‑ что еще плохого у нас?

‑ В Тинтре распоряжается Харт Серый.

Тут уже начали хмуриться и все остальные, кроме бракальцев, которым мало что говорило это имя.

‑ Он в крепости? ‑ спросил Отшельник. ‑ Откуда ты знаешь?

‑ Знаю.

Поверили. Те, что хмурились ‑ помрачнели; те, что до сих пор недоуменно смотрели ‑ нахмурились, восприняв от первых часть их тревоги. Кермаль‑Шат буркнул:

‑ Худо.

‑ Харт и семь сотен лучников на стенах, ‑ поддержал Неврут, ‑ это не просто худо, это безнадежно, хальгир.

‑ Кровь ронтов… ‑ проворчал Кьер‑Ард, ‑ там еще и вторая стена. Я согласен, георт, ‑ это безнадежно. Одной пешей тысячей здесь не обойдешься, даже если каждый боец в тысяче стоит троих врагов.

‑ Это еще не все. Три дня назад Бьер‑Рик напал на Бракаль. Его удар был удачен. Порубежная Стена пала и сейчас фаррады узурпатора продвигаются вглубь к южным предгорьям. Отряд спирхэдов числом в три тысячи мечей идет за нами, на помощь Харту. Они будут здесь самое позднее послезавтра утром. Если мы не успеем взять Тинтру, то окажемся между костром и пожаром.

Тут уж помрачнели все. Некоторые, кажется, даже приуныли. Но, как ни странно, снова поверили. Даже бракальцы, которым как никому из присутствующих полагалось сомневаться.

‑ Что же делать? ‑ растерянно спросил какой‑то барск из отряда Кьер‑Арда. ‑ Может, в горы? В этих лесах да ущельях можно армию спрятать ‑ не найдут.

‑ Получается, все зря было, ‑ покачал головой кальир из эндра‑ши.

‑ Нельзя отступать! ‑ скрипнул зубами Антри (вот уж от кого, а от него Олег иного и не ждал). ‑ Столько сил вложено! Ведь почти добрались ‑ вон она, цель, не более семи станов отсюда!

Рыжего неожиданно поддержал Агаш‑Валх:

‑ Что ж, мы полгода без малого ждали этой войны. Видно, дождались. Надеялись все, конечно, что северному хорлу хватит разума не разжигать этот огонь, но уж коли голова отказывается служить рукам, значит на то воля Тши‑Хат. Пала Стена или нет ‑ это еще не конец Бракаля. Потому нельзя оставлять ублюдкам Тинтру. Они убили многих наших братьев и, пока у них в руках Врата, могут убить еще больше. Нужно выдернуть им жало. Крови своей не пожалеть, а выдернуть!

Кьер‑Ард одобрительно усмехнулся и посмотрел на Неврута.

‑ Мы шли на битву, а не на прогулку по горам, ‑ пожал плечами кош‑кевор. ‑ Если битвы нельзя избежать, ни один воспитанник Ардов не станет от нее бегать. Но есть ли у нас шанс на победу?

‑ Есть, ‑ со всей возможной уверенностью заявил Олег. ‑ Антри прав ‑ цель совсем рядом и она все еще достижима. Шанс невелик, но он есть.

И Олег начал рассказывать, не дожидаясь пока об этом попросят другие. Он не мог сейчас рассчитывать на других ‑ только на самого себя. Невозможно было не рассказать им правды, и даже не потому, что без этого знания утренний штурм грозил превратиться в массовое самоубийство, просто теперь, когда правда вселила в их души неуверенность, обязательно нужно было эту неуверенность рассеять, доказать ‑ победа реальна.

‑ Первое наше преимущество заключается в том, что в отряде Харта нет Избранных Дара.

Недоуменный ропот перекрыл голос Ра‑Кташа:

‑ В этом как раз удивительного мало. Слышал, он испытывает странное предубеждение к издарам. Проще говоря ‑ не доверяет им и предпочитает обходиться без их поддержки. Довольно глупо с его стороны, надо сказать, хотя в непоследовательности Серого трудно упрекнуть: он всячески отстраняет Избранных от участия в своих делах, не иначе ‑ опасается за свою славу. Ведь каким бы великим рубакой он ни был, с могуществом Дара простому воину спорить трудно.

Издар пренебрежительно усмехнулся, и Олег посмотрел на него с удивлением. Ему послышалось, или в голосе мага мелькнуло раздражение? Как будто тот испытывает к Серому личную неприязнь… Может ли быть такое, что Ра‑Кташу довелось в прошлом пересекаться с Хартом? Все может быть. Издар ‑ темная лошадка. О прошлом его он так и не удосужился что‑либо выяснить, а теперь уж поздно. В любом случае, маг не прав. Серого меньше всего беспокоят слава и дешевая популярность. Скорее всего, он сторонится Избранных по той же причине, по какой их инстинктивно старается избегать и Олег: издары ‑ единственные, кто способен заподозрить в них двоих эрхадов.

‑ Но как же Бьер‑Рик думал использовать силу Врат без Избранных? ‑ не стал скрывать удивления Агаш‑Валх.

‑ Мне кажется, Бьер‑Рику нет нужды использовать эту силу сейчас. Ему нынче куда важнее не дать использовать ее Бракалю.

Он хорошо понимал, что громоздит ложь на ложь и в любой момент несуразность этих рассуждений может открыться тем, кто не посвящен в его планы. Оставалось лишь надеяться, что в самое ближайшее время никто не станет всерьез озадачиваться шаткостью предлагаемых "навскидку" доводов. Нужно было спешно переходить к главному:

‑ Итак, второе: Харт наверняка думает, что мы не решимся штурмовать стену с такими силами и без должной подготовки. Он рассчитывает, что мы потратим по меньшей мере день на постройку осадных машин, а может даже пошлем в за подкреплением в Фельтонг и Скар‑Руш. У него, скорее всего, как и у нас нет возможности связаться с кем‑либо в Долине, но он наверняка знает о планах своего господина и рассчитывает, что в ближайшее время подмога подойдет к нему самому, тогда мы сразу окажемся в положении добычи. То же случится, если решимся двинуться в обход, через лабиринт ущелий. Потратим на это несколько дней, потеряем время и силы, но ничего не добьемся. Хуже того ‑ в узких ущельях с его лучниками легко будет устроить засаду и перебить нас всех до единого. Впрочем, даже если мы пойдем на штурм, ему без труда удастся нас отбросить ‑ он знает это. Харт понимает, что крепостная стена ‑ единственный короткий путь к Вратам, он уверен в этом и следовательно уязвим.

Олег ткнул прутиком в западный склон миниатюрной котловины, сухой снег посыпался вниз, присыпав щепки‑"дома" и вторую "стену".

‑ Если две‑три сотни спустятся в Тинтру здесь, они могут решить судьбу всего сражения. У Харта маловато сил. Когда он увидит, что мы готовимся к атаке, то не станет рисковать и пошлет всех лучников на внешнюю, каменную стену, чтобы остановить нас наверняка. Внутренняя, деревянная стена останется незащищенной ‑ туда они отступят, если случится невероятное и мы прорвемся. Тогда у его стрелков появится вторая попытка остановить штурм. Если удастся занять внутреннюю стену, их судьба будет предрешена.

‑ Тинтрийская долина со всех сторон окружена отвесными скалами, ‑ покачал головой Агаш‑Валх, ‑ забраться на эти пики, а после спуститься вниз ‑ даже со специальным снаряжением на это уйдет не менее суток. Две‑три сотни… кого ты думаешь послать на это, георт?

‑ Меня, ‑ Вьек‑Ко‑Кьеви поднялся, привлекая к себе взгляды окружающих. ‑ Если кто и справится с подобным, то только нолк‑ланы.

Отшельник одобрительно кивнул. Неврут усмехнулся, но все же бросил с сомнением:

‑ В горах вам нет равных, это верно. Но здесь…

‑ Других все равно нет, ‑ пожал плечами нолк‑лан. ‑ Ты ведь рассчитывал на нас, хальгир?

"Ты сам сказал, Вьек: других все равно нет. Других, кто бы мог с этим справиться."

‑ Рассчитывал, ‑ все, что сказал Олег вслух, и добавил глухо, ‑ в любом случае, запомните: даже если у нас все получится как задумано, но со мной что‑то случится ‑ уходите, рассыпьтесь и уходите в горы, в леса, исчезните, не рискуйте понапрасну. Если буду жить, я найду вас. Позже.

Он знал ‑ поняли не все, однако подробнее объяснять не стал. Пусть все идет своим чередом. Когда‑нибудь настанет время и для всей правды .

* * *

Вирэль ждала его возле палатки. Стояла, прислонившись спиной к дереву, с виду полностью погруженная в свои мысли, но сомнений не возникло ‑ она именно ждала. Олег намеренно не стал таиться и девушка повернулась на скрип снега под его ногами. Порывисто выдохнула, облачко белого пара растворилось в морозном воздухе.

‑ Я думала, ты до утра будешь говорить с ними.

‑ С ними? Вэр, я говорил со всеми. С тобой ‑ тоже.

‑ Нет, ты говорил с ними. Это ты их завтра поведешь на штурм.

‑ А ты?

‑ Я… меня вести не нужно, я сама пойду.

Пауза… долгая, прямо‑таки театральная.

‑ Думал, ты останешься в лагере.

‑ Я тоже думала, что останусь… да вот передумала.

‑ Почему?

‑ Не знаю. Не спрашивай ‑ правда не знаю. Может не хочу пропускать хорошую драку, а может раз в жизни хочется почувствовать, что живу не зря… а может еще зачем‑то. Да какая разница‑то? Решила ‑ и все.

Она оторвалась от дерева и подошла ближе. Ее глаза блеснули призрачной зеленью отраженного света.

‑ Я хотела попросить прощения за все, что наговорила тогда, у мельницы. Глупо так получилось…

Кивок вышел почти рефлекторный, он, наверное, все время подспудно ждал от нее этих слов.

‑ Да и я был не умнее, Вэр. Ты тоже не держи зла. Мы же друзья.

‑ Друзья? Ну, да… само собой…

Возникшее молчание пахло неловкостью. Вирэль стояла совсем близко и тепло ее дыхания оседало инеем на подбородке Олега.

‑ Почему ты так рвешься туда? Тебя там кто‑нибудь ждет?

В своем ответе он не сомневался, только в том ‑ нужно ли ей слышать этот ответ. Вот только соврать никак не получалось.

‑ Ждет.

Она все молчала, глядя на него выжидательно и Олег не сразу понял, что так ничего и не смог произнести вслух. Не смог, не посмел. Просто язык не повернулся. Он вздохнул, желая забыть и не имея сил сделать это. Мысль, колючая и вялая каталась под черепом, тупо и больно тыкаясь в усталый мозг:

"Сдался же я тебе… дважды неудачник, дважды никто и звать никак, хоть и в теле "принца", а все ж таки не принц ‑ самый безнадежный в этом мире изгой."

"Приди в себя, ‑ отсек возражения ее взгляд. ‑ Я сама изгой."

"Я завтра могу умереть, исчезнуть…"

"Я тоже. И именно ‑ завтра."

"Ты же не можешь не замечать как на тебя смотрит Антри…"

"Да, он смотрит… но ему не жалость моя нужна. А то, что нужно я дать не могу. Ему ‑ не могу."

"Вэр, ‑ он почувствовал, как его заливает с головой глухое, горькое отчаяние. ‑ Вэр… я не могу. Особенно сейчас… Потому, что сейчас это будет очень легко и очень нечестно."

"Жаль, ‑ в ее взгляде что‑то потускнело, оплавилось. ‑ Потому, что сегодня я бы не стала об этом жалеть…"

‑ Что‑то не выходит у нас разговор, ‑ Вирэль отвернулась. ‑ Ты все молчишь. Да и я что‑то спрашивать расхотела.

"Молчу? ‑ удивился Олег. ‑ Разве мы только что не говорили?"

‑ Прости, ‑ буркнул он неловко. ‑ Я что‑то вымотался за эти дни. Устал безумно. Сейчас бы в ванну, и потом спать… Не представляешь, что бы я отдал за обычный горячий душ.

‑ Ванна? Душ? Что это?

‑ Это… м‑м‑м… Это такая штука вроде большой лохани, а над ней ‑ железная труба. В трубе дырочки и оттуда течет вода, холодная и горячая.

‑ Акихарские штучки, ‑ Вирэль фыркнула с небрежением, ‑ все им нужно измудриться по‑особенному, хоть бы даже и нужно было всего лишь грязь с себя смыть.

‑ Там, откуда я пришел, такие вещи есть в каждом доме. Они столь привычны и обыкновенны, что мало кто понимает, насколько это замечательная штука ‑ горячий душ. Чтобы оценить, нужно провести в седле двадцать дней кряду, один раз утром умываясь на ходу талым снегом.

‑ Ноешь как избалованный аристократишка, ‑ покачала головой девушка. ‑ Что‑то не замечала раньше за тобой.

‑ А я и есть избалованный аристократ. Забыла?

Олег придал лицу нарочито надменное выражение и с удовольствием услышал, как Вирэль снова фыркнула, на этот раз ‑ весело.

‑ Из тебя аристократ, как из меня ‑ купчиха. Уж не знаю я, чему там тебя учили с малолетства, а только навряд ли рожи корчить, чтоб бандиток бродячих потешить.

‑ Ты не бандитка, Вэр. Ты мой друг.

‑ Ага. Слышала уже. Ладно, ложись спать. Оно и верно ‑ вид у тебя препаршивый, а завтра, как‑никак, тебе в первых рядах под стены лезть, уж я тебя знаю. Так что отдыхай… друг.

Она повернулась и бодро пошла куда‑то к затухающим кострам. Как‑то уж очень бодро, показалось: еще немного ‑ и вприпрыжку поскачет. Олег задумчиво смотрел ей вслед. Почему‑то тоскливо заныло под сердцем…

Глава девятая

Они вышли из под прикрытия деревьев, и склон сразу открылся перед ними весь. Ущелье, воронкообразно сужающееся снизу вверх, с двух сторон сдавливали изломанные уступами и трещинами стены. Горловину, шириной не более стана, перегораживала еще одна стена ‑ рукотворная. Она вовсе не казалась неприступной; ее строили не в расчете на штурмы и осады, серьезной атаки низкие каменные бастионы не выдержали бы. Однако, при теперешнем раскладе должно было хватить и этого. Должно… если только не получится у Вьек‑Ко.

Вспомнился их последний разговор с нолк‑ланом, состоявшийся ночью, прямо перед тем как тот увел свой отряд в горы.

"‑ Постарайся не сталкиваться с Серым, Вьек. Если твои бойцы увидят его, пусть держатся на расстоянии, используют стрелы и метательные ножи…

Нолк‑лан изобразил на лице нечто напоминающее усмешку.