Текст книги "Подселенцы (СИ)"

Автор книги: Дана Обава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

К тому времени как на улице окончательно стемнело, основная масса горожан уже успела переместиться на подготовленное для празднования поле между шоссе и лесом. Музыка грохотала вовсю, ее было слышно даже на противоположной стороне города, в ново отстроенном квартале из двух рядов двухэтажных коттеджей с подъездной дорожкой и газоном спереди дома и небольшим огороженным двором позади. Марк и Анжелина сидели под окном одного из этих коттеджей, укрывшись за низкой живой изгородью. Внутри все еще горел свет, и было слышно, как жена что-то кричит мужу из другой комнаты.

– Обрати внимание – напротив нас стоит абсолютно такой же дом, – проворчал Марк, которого достало длительное и возможно бессмысленное ожидание. Судя по крикам, хозяева вроде как и собирались пойти на праздник, но собирались так долго, что в любой момент могли передумать.

– Мне нужен именно этот дом, – проговорила Анжелина твердо. Она ближе подтянула к себе большую набитую до отказа сумку-мешок и вытянула оттуда два помятых скрепленных друг с другом листа бумаги. Марк взял листы и подставил их под падающий из окна свет. Это была распечатка старой газетной статьи. На плохого качества черно-белой фотографии трудно было что-то разобрать. – Почти тринадцать лет назад в этом доме произошел взрыв газа, в результате погибло девять человек, – прошептала девушка.

Марк пробежал статью глазами и протянул обратно.

– Ты же понимаешь, что это не тот самый дом? Тот дом тогда же и снесли, а позже и всю улицу. Всем этим коттеджам еще и полугода нет.

– Да какая разница, – отмахнулась Анжелина. – Главное, что люди погибли на этом самом месте.

Кролик, до сих пор тихо сидевший в проволочной клетке между ними, резко дернулся, заставив обоих вздрогнуть.

– Все равно, зачем мы сидим сторожим этих двух олухов, когда из-за праздника почти весь город в нашем распоряжении? Достаточно выбрать дом постарше, и наверняка там кто-нибудь да помер.

– А мне не нужно, чтобы там кто-нибудь просто помер, – сказала Анжелина, прижимая к себе свою огромную сумку, – мне нужно, чтобы человек погиб страшной смертью.

– Тогда почему бы тебе не воспользоваться нашей квартирой? Судя по ее стоимости, там точно кто-то помер страшным образом. Заодно могла бы спросить у его духа, как его упокоить. Задолбал уже шуршать.

– Я не собираюсь общаться с вашими крысами, – отрезала Анжелина и прислушалась.

Хозяева дома, наконец-то, нашли в себе силы выйти на улицу. Девушка привстала, схватив сумку за ручку, но в таком положении ей пришлось провести еще несколько минут, поскольку эти люди продолжали препираться возле машины, потом в машине, потом она что-то забыла и вернулась в дом, потом он был не уверен, что выключил телевизор в гостиной, и всему этому не было конца. То, что при этом они все-таки уехали, можно было воспринять как чудо. Уставший от безделья Марк чуть ли не одним прыжком очутился у входной двери, обогнав на старте Анжелину.

– Они забыли ее запереть! – разочаровано отметил он.

– Да входи уже! – прошипела девушка. Захлопнув за собой дверь, она засветила карманный фонарик и огляделась вокруг.

– Его с улицы будет видно, – Марк прошел вслед за ней в гостиную и поставил клетку возле входа.

– Ну и что, кто его увидит? – Анжелина посмотрела в окно на соседний дом на другой стороне улицы. – Соседи все уехали.

– Да, но так давно, что скоро могут вернуться. Можно просто включить свет. Эти растяпы вполне могли, уезжая, оставить свет включенным.

– Это уж как-то совсем в наглую, – усомнилась Анжелина, – я лучше задерну шторы, они тут достаточно толстые. А ты пока сверни ковер.

Свет от уличных фонарей пробивался сквозь шторы, так что не такие уж они оказались и плотные, но они на это забили, снова засветив фонарик. Анжелина достала из своей сумки толстую книгу с сильно поврежденным переплетом и вываливающимися страницами и, открыв на одной из закладок, положила ее на пол перед собой. Потом вытащила из кармана перочинный нож.

– Теперь не мешай, очень важно правильно начертить все знаки, – строго сказала она.

– Ты что прямо на их паркете собралась резьбой заняться?! Обалдела?

– Ну а как еще?

– Чем-нибудь стираемым нарисовать?! – предположил Марк. – Ладно, погоди секунду. – Он выскочил из комнаты и через полминуты вернулся с пакетом муки. – Чего там надо рисовать?

– Вот это, – Анжелина ткнула пальцем в страницу.

– Угу, а насколько круг обязан быть круглым? И насколько большим?

– Настолько, чтобы мы вдвоем в него влезли. Он будет защищать нас от призванного духа. И от остальной гадости, которая полезет за ним. Давай быстрей!

Марк фыркнул и принялся тонкой струйкой делать на полу кривоватый круг из муки, Анжелина быстро расставляла свечи.

– И как я начерчу знаки и имена? – поинтересовалась она.

– Пальцем. Тонким слоем насыплю муку, а ты рисуй.

– Здесь не хватит.

– Еще принесу. Соль, сахар – там полно всего!

– То есть уничтожим все их запасы? Да, вот этого они конечно точно не заметят!

– Может и не заметят.

– Да ну тебя.

Тихо переругиваясь, они все же как-то выполнили все условия, изложенные в колдовской книге Анжелины. Приноровившись к новому способу начертания знаков, она быстро закончила вырисовывать странные надписи, лишь изредка консультируясь с оригинальным изображением.

– Чувствуется рука мастера, – похвалил Марк, глядя на все это сверху.

– Дома я участвовала в шабашах ведьм, – сказала Анжелина. – Но ни у одной из этих дурочек не было реальной силы, только самомнения завались. Мы занимались ерундой. В одиночку я справлюсь лучше. Убери это все!

Марк скомкал опустевшие пакеты из-под муки и соли и засунул их к ней в сумку. Анжелина недовольно цокнула языком.

– Ну а куда еще?

– Ай, ладно! Теперь я буду читать заклинание, – Анжелина села в центр круга, так чтобы место осталось еще и для Марка, положила перед собой книгу и поставила рядом свечу, чтобы она освещала текст под рисунком. – Ну же, давай, садись рядом. И кролика возьми!

Для клетки в кругу места не оставалось, так что Марк вытащил из нее зверька и с ним на руках аккуратно переступил через линию и знаки.

– Главное помни: что бы ты ни увидел и ни услышал, ни в коем случае не выходи из круга.

– Даже подъезжающую полицейскую машину? – спросил Марк, поглаживая нервничающего кролика.

– Ну, разве что…

– Если нас поймают, полицейские лопнут от смеха. Это достаточно страшная смерть?

– Все, заткнись, – нетерпеливо оборвала его Анжелина и, прочистив горло, начала зачитывать текст из книги торжественным голосом. Через пару минут текст закончился, но в комнате ничего не изменилось. Не зная, какого эффекта она, собственно ожидала, Марк посмотрел на нее и хотел уже спросить, все уже или не все, но девушка набрала в грудь побольше воздуха и начала читать заново, уже быстрее. Видимо, она читала одно и то же снова и снова, потому что на этот раз декламация заняла довольно много времени. Марк успел соскучиться, рассмотреть все в комнате, что позволял разглядеть свет свечей на полу, а под конец уже сам мог бы зачитать текст заклинания на незнакомом языке без заглядывания в книгу. Внезапно она замолчала.

– Дай мне кролика, – сказала Анжелина тихо, уставившись куда-то перед собой. Марк передал ей присмиревшее животное, она взяла его не глядя. Также не глядя, без малейшей эмоции на лице она сломала бедняге шею. – Возьми книгу! – воскликнула девушка.

Марк подтянул к себе книгу и переложил ее к себе на колени. Анжелина положила кролика перед собой, нашарила рукой нож и, продолжая смотреть строго перед собой, несколько раз вонзила лезвие в бездыханное уже тельце. Затем она приподняла кролика обеими руками и выкинула из круга, отбросив его подальше в темноту. После этого она как будто отмерла, ее лицо приняло растерянное выражение. Марк с интересом наблюдал за ней.

– Он здесь, – с благоговением произнесла Анжелина. – Ты чувствуешь?

Парень отрицательно покачал головой, но она не обратила внимания. Девушка продолжала восторженно смотреть куда-то вперед, боясь лишний раз моргнуть. Она боялась, что это лишь наваждение, и демон исчезнет. Но сейчас она ясно видела его. Черный сгусток, который постепенно принимал человеческие очертания. Помедлив, фигура склонилась над подношением, и Анжелина поняла, что демон принял его. Теперь ей оставалось лишь собраться с духом и задать свой вопрос.

– Не повезло, хозяева вернулись, – вдруг сказал Марк.

– Нет, только не сейчас! – воскликнула Анжелина, но парень уже тушил свечи и быстро складывал их обратно в ее сумку. Слышно было, как перед домом остановилась машина, хлопнули дверцы, женщина что-то громко и недовольно сказала мужу.

– Лезь в шкаф, – скомандовал Марк, подталкивая Анжелину в нужном направлении. Девушка в отчаянии оглянулась, пытаясь вновь увидеть темную фигуру, но тщетно. Марк быстро разостлал ковер поверх рисунка из муки и на мгновение чиркнул светом фонарика вглубь гостиной, пытаясь увидеть кроличье тельце. – Черт, не нашел его, – тихо ругнулся парень, заталкивая девушку в шкаф вместе с сумкой и клеткой.

Открылась входная дверь. В холле зажегся свет, и в светлое пятно попал криво лежащий ковер с загнувшимся углом. Но поссорившаяся парочка не обратила на него внимания. Поругавшись немного в холле, они продолжили на лестнице и далее где-то наверху.

В шкафу вдвоем оказалось тесно и неудобно, особенно с клеткой и сумкой, из которой высыпались свечи и смешались с хозяйскими вещами. Пытаясь как-то без шума разобраться, ребята не успели сразу вылезти и покинуть дом. Входная дверь снова открылась, и они замерли, недоуменно прислушиваясь.

Глава 4

Вошедший не стал окликать хозяев. Он вел себя довольно тихо, хотя, кажется, и не скрывался. Просто молча начал подниматься наверх. Пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его шаги в перерывах между репликами враждующих сторон на втором этаже.

Ребята снова не успели выйти. Через несколько секунд наверху раздались крики ужаса и боли, но они очень быстро стихли. Уже в мертвой тишине, можно было отчетливо расслышать, как кто-то не спеша спускается по лестнице, его потяжелевшее дыхание. Потом стало тихо.

Марк кубарем выкатился из шкафа. Входная дверь стояла нараспашку, в холле никого не было. Он бросился к окну и приподнял штору. Некоторое время он наблюдал что-то, происходящее снаружи.

Анжелина осторожно выбралась из шкафа и начала собирать обратно в сумку вывалившиеся свечи. Ее руки нервно тряслись. В голове не было ни единой мысли, даже о том, чтобы поскорее убраться из дома. Она двигалась чисто автоматически, пытаясь просто пережить шок. Но тут она подняла голову и, посмотрев на стоявшего у окна Марка, не удержалась от вскрика. За его спиной стоял тот самый сгусток тьмы человекоподобной формы. Он был выше Марка и наклонился к его плечу, словно пытаясь увидеть, на что тот смотрит.

На ее крик Марк обернулся, но вопросов задавать не стал. Он взял фонарик и медленно пошел наверх, тщательно выбирая, куда ставить ноги.

– Куда ты? – Анжелина бросилась за ним, но Марк остановил ее.

– Здесь капли крови, не наступи, – предостерег он.

– Крови?! – она ошарашено посмотрела на пол. Марк был наверху не больше минуты, но это оказалось очень долго. Она отступила обратно в гостиную, потом снова выскочила оттуда, захлопнула дверь в дом и заперла ее. Потом вспомнила о призраке и осталась стоять в освещенном холле, прижавшись спиной к стене. – Марк! – не выдержав, громко закричала она.

Он сбежал по лестнице, непонимающе глядя на нее.

– Что там? – спросила она.

– Наверху? Два растерзанных трупа. Извини, что сомневался в тебе – ты идеально выбрала место для своего ритуала. Ну что, начнем заново?

– Ты рехнулся?!

– А что? Целых две жертвы, да еще и крупные.

– Но это же люди!

– Мне как-то больше за кролика обидно. Если б только эта парочка приехала на минуту раньше, он был бы жив. Какой смысл жертвовать им, когда…о, я его вижу! – Марк зашел в гостиную и поднял с пола пушистое тельце.

– Он вернул его! – воскликнула Анжелина истерично.

– Ну конечно! Он что, призрак твой, не дурак же! Зачем ему довольствоваться крольчатинкой, когда наверху столько человечинки?

– Ой, замолчи! Меня сейчас вывернет! – Анжелина почувствовала сильный спазм, но обошлось. Тогда она попыталась отпереть дверь. – Мне нужно уйти отсюда!

– Сначала нужно прибраться, а то у следствия будет много лишних вопросов.

– Ну и убирайся, я не могу больше!

– Ладно, тогда просто посиди, я сам все сделаю, – Марк повернулся и положил кролика обратно в клетку. – Потом пойдем на праздник делать вид, что мы там давно. Хорошо? – Он снова посмотрел на Анжелину. Она кивнула и в изнеможении опустилась на пол, привалившись спиной к стене.

Местная группа играла очень хорошо, и на танцевальной площадке было много народу. Танцевали все от мала до велика: от трогательных совсем еще малышей до не менее трогательных стариков. Алекс проводил запыхавшуюся Адель к краю площадки и пошел раздобыть им пива, которое разливали в пластиковые стаканчики прямо из бочки, и по сдобному кренделю.

Адель огляделась, ища глазами свою подругу. Только что она видела, как Стефа танцует с одним из своих знакомых, но потом та исчезла из вида. Тот парень примкнул к большой компании и теперь стоял неподалеку, смеясь и попивая со всеми пиво. А вот Стефу среди них она не увидела и прошла немного дальше.

Наконец, Адель заметила, что Пит ведет Стефанию через площадку сквозь веселящийся народ. Они не остановились у края площадки, а пошли дальше к лесу. Там в стороне от толпы расположились некоторые парочки. Отойдя на некоторое расстояние от других, они встали, что-то обсуждая.

– Адель, – позвал Мик, выбираясь из толпы. – Ты одна?

– Нет, с Алексом, – ответила девушка, поворачиваясь к нему. В этот раз Мик хотя бы был без маячившего на подхвате напарника. – Мы были знакомы с ним еще до переезда.

– Мне звонил твой отец. Хочет, чтобы ты почаще отвечала на его звонки.

– Я уже на один его звонок сегодня ответила.

– Да, но, очевидно, за ту минуту, что ты ему дала, он не успел сказать все, что собирался, раз перезвонил потом еще семь раз.

– Ну что сказать? Междугородняя связь такая дорогая!

Конечно, счет отца Адель не оскудел бы, даже вздумай он отчитывать дочь по телефону в течение пары лет, но ее нервы не выдержали уже ровно через минуту, а к следующему его звонку не успели восстановиться, и к следующему, и к следующему… Адель бы лучше спросила Мика, зачем он наябедничал отцу про ее утреннее возвращение из несуществующего ночного клуба, но не хотелось ему о нем напоминать. К счастью, вернулся Алекс.

– Вот, держи, – он передал ей стакан и большой покрытый глазурью крендель в салфетке.

– Это Алекс, а это дядя Мик! – радостно представила их друг другу Адель. Мужчины с очень серьезным видом обменялись рукопожатиями.

– Александр Прат, – вспомнил полицейский мальчика, с которым повсюду бегала его названная племяшка. Правда, при этом он так посмотрел на него, словно хотел добавить: "Ну смотри мне – я знаю тебя, знаю, где ты живешь, кто твои родители и вообще все предки вплоть до седьмого колена". В слух же он сказал: – Ладно, не буду вам мешать. Постарайся, все же, вернуться домой раньше пяти часов утра.

Немного посверлив взглядом спину, своего ненастоящего родственника, Адель отхлебнула из стакана, и как бы невзначай оглянулась, чтобы снова найти глазами Стефанию.

– Я надеялся, что ты приедешь, – неожиданно сказал Алекс.

– Что? – переспросила Адель, обнаружив, что думает совсем о другом.

– Когда решил вернуться сюда на лето. – Пояснил он, с нежной улыбкой глядя на нее. – Я надеялся, что ты приедешь. Какое-то шестое чувство.

– Тогда, должно быть, ты способен видеть будущее, – пошутила Адель. – Эта идея пришла мне в голову совсем недавно.

– Просто мы связаны. Еще с детства. Помнишь, как мы вырезали свои инициалы на старом мосту? Мы думали, что никогда больше не встретимся, но судьба распорядилась иначе.

– Я даже рада, что судьба нас перехитрила, – призналась Адель.

– Возможно, это что-то значит. Может быть, нам стоит проверить – сходить туда завтра вместе?

– На мост?

– На старый мудрый мост, – произнес Алекс на распев, – может, он подскажет, как нам быть.

Потянувшись к ней, он вдруг поцеловал ее в губы. Девушка от неожиданности дернулась, расплескав пиво.

– Извини, я подумал, ты тоже этого хочешь, – смутился Алекс.

– Наверное, я просто… – пролепетала Адель. – Попробуй еще раз.

Они поцеловались очень нежно и осторожно, как бы пробуя, не зная точно, стоит ли продолжать.

– Выслушай меня, пожалуйста, – попросил Пит, когда они остановились у кромки леса. – Это очень важно. Я никогда бы не посмел снова подойти к тебе, если бы не знал точно, что никогда больше в жизни не наврежу тебе!

– Почему ты так уверен? – спросила Стефания, дрожа от нервного напряжения.

– Я должен был раньше рассказать тебе, но нет таких слов, которые заставили бы поверить…в это невозможно поверить. Только если ты любишь меня, то дашь мне шанс. Я надеюсь на это, – Пит с мольбою заглянул ей в глаза.

– Конечно, давай, попробуем, – кивнула Стефа.

– Не знаю, с чего начать, – вздохнул Пит. – У меня есть друг и он… не такой как все, у него есть особенность…

– Он заряжен, – не выдержала девушка, – какой-то трансохренотенью.

– Да. Что? Откуда? – не понял, испугался, растерялся парень.

– Это ты меня заразил, – сказала Стефа и в ее голосе прозвучала обида. – Я не помню, как это произошло, но это был ты, так? Ты разозлился. Разозлился ни с того ни с сего, хотя я ничего не сделала и даже не сказала!

– Прости, эта девчонка, Кира, наговорила мне про тебя черт знает чего…

– Я была ни в чем не виновата, а ты избил меня так, что я потеряла сознание. И потом как-то заразил, укусил, может быть, как бешеная собака, пока я валялась в отключке, и заразил меня этим. А я потом еще удивлялась, что у меня все синяки так быстро сошли.

– Прости меня, любимая, – простонал Пит. – Я почти ничего не помню. Я потерял контроль и не мог остановиться. Но теперь все в прошлом. Последнее полнолуние это доказало. В этот раз я обратился, но полностью контролировал себя. Теперь я знаю, что больше не наврежу тебе. Пока я не был в этом уверен, я не разрешал себе даже приближаться к тебе.

– Что изменилось? – спросила Стефания, размазывая нечаянные слезы по лицу.

– Пойми, все называют это болезнью, но всего лишь потому, что боятся взглянуть правде в глаза! Мы не больны, мы – оборотни, как в старых сказках! Этот факт сложно принять, ведь придется тогда поверить и в других мифических существ…

– Так что изменилось? – прервала его Стефа.

– Дело в том, что по легенде новообращенный оборотень легко теряет над собой контроль, превращаясь в зверя при любом нервном потрясении, и уже тогда не помнит себя. Но это только до тех пор, пока он не попробует человеческой крови. Тогда он останется оборотнем навечно, зато получает контроль над своей животной ипостасью и сможет обращаться, когда захочет. Видимо, то, что я напал на тебя, помогло мне стать настоящим оборотнем. Теперь я уже никогда не потеряю над собой контроль и не обижу тебя, обещаю.

– А что теперь будет со мной?! – Прошептала она, отталкивая его руку. – В это полнолуние я напала на свою подругу! Теперь я опасна для других! Господи, из-за тебя я могла ее убить!

– Ты укусила ее?

– Я абсолютно ничего не помню, но она сказала, что нет.

– Ладно, успокойся, попробуй сделать так, – Пит поднял свою руку, сосредоточился, и вдруг…прямо на глазах у Стефы его рука начала увеличиваться, ногти на пальцах стали расти и твердеть. Через несколько секунд все вернулось назад, будто и не было.

Девушка пораженно посмотрела на Пита. Сказать она ничего не смогла.

– Ты сможешь так сделать?

Стефа покачала головой и попыталась уйти. Пит схватил ее за предплечье.

– Ты не поняла. Ты должна стать такой же как я.

– Нет, я должна от этого избавиться, – сказала Стефания. – Если продержусь год, все закончится, а тебя я не хочу больше видеть!

– Ну как же ты можешь так говорить, мы же любим друг друга! – Он привлек ее к себе и обнял. – А это единственная возможность нам быть вместе. Забудь на секунду о страданиях и страхах. Расслабься и попробуй то, что тебе одной предложено. Для оборотня мир выглядит иначе, ярче, объёмнее. Мы можем слышать то, что люди не слышат, чувствовать, то, что они не могут. Мы более совершенная раса. Хотя бы попробуй.

Несколько секунд Стефа просто стаяла, всхлипывая и слушая, как бьется его сердце. Потом она начала различать другие звуки, не только музыку уже надоевшей ей группы: ветер в верхушках деревьев, тихие разговоры людей в отдалении, как льется пиво в высокие стаканы, как смеется ребенок, получивший в качестве приза какую-то игрушку. Она почувствовала запах еды и вина, запах, оставшийся от молодой пары, которая сидела здесь недавно.

– Мы не будем болеть, и долго не постареем, сколько нового мы увидим вместе!

– И ради этого мне придется кого-то убить? – спросила Стефа и покачала головой. – Или обратить?

– Нет, не обязательно, – Пит отстранился и заглянул ей в глаза. – Я найду способ, о котором ты не пожалеешь, обещаю. – Он обернулся и посмотрел куда-то вдаль. – Мне нужно идти. Только, пожалуйста, не говори никому о нашем плане. Все в моей стае еще считают меня новообращенным. И о тебе никто не знает. Между оборотнями и городским советом есть какое-то глупое соглашение, и оно подразумевает что-то вроде квоты для каждой стаи. Я не имел права обращать тебя, но это все пустяк, мы как-нибудь разберёмся. Главное, чтобы пока кроме нас никто ничего не знал.

Сказав это, Пит ушел. Стефания опустилась на траву и попыталась понять, насколько же в действительности расширились ее возможности. Ослепленная тревогами, она не заметила, как все изменилось.

Коннор снова вытащил фотографию Тины и поднес под свет фонаря. Мужчина, с которым они разговорились за одним из столов, расставленных напротив сцены за танцплощадкой, кивнул и икнул одновременно.

– Да это ж вылитая Камилла! – воскликнул он и сделал хороший глоток из стакана. – Если с нее всю краску смыть, ну точно она!

– Посмотрите повнимательней, точно уверены?

Коннор уже давно отирался среди толпы, собравшейся на празднование какой-то местной даты, без особых надежд подсовывая фотографию Тины чуть ли не всем подряд. Этот человек был уже третьим, кто узнал женщину, но при этом называл другое имя.

– Да точно! Только пропала она уже с год как, чей-то ты только сейчас спохватился?

– Потому что для меня она пропала всего несколько дней назад, – нетерпеливо пояснил Коннор. – Что вы знаете про Камиллу?

– Да ничего. Я женат вообще-то. Вон моя благоверная! – мужчина показал куда-то в толпу, но Коннор не стал оборачиваться.

– Но все-таки вы знаете ее по имени. Где вы ее видели?

– Так в баре. Как его…Тринадцатый стульчак, официантка она там. Была, то есть официанткой, год уже прошел, а то и два. Или нет, нет, точно, она не там работала, а напротив. В кафешке, где всякие пирожные-морожные.

– И что, она просто пропала?

– Ну да, была все время одна официантка, потом стала другая.

– То есть, может она не пропала, а уволилась?

– Может, – подтвердил мужчина, прикончив стакан, и вдруг наклонился к Коннору. – Но вот только вряд ли. – Неожиданно твердым голосом сказал он, глядя ему в глаза. – Ты же знаешь, какая репутация у этого бара?

– Какая?

– Это же бар для зараженных, балда.

– Так она все-таки в баре работала? Или в кафе?

– А, ну да, в кафе. Меня туда Сонька таскает.

– Ну все, вставай и пошли, алкашик мой! – Подошедшая женщина, видимо та самая благоверная, потянула его со стула. – А то скоро с мужиками целоваться начнешь! Он мой, ясно! – Шутливо и в то же время оценивающе, глянула она на Коннора, и, вильнув хвостом, утопала прочь, подталкивая свою захмелевшую собственность.

– Говорят, вы у нас потеряли кого-то? – раздалось над ухом, пока Коннор пялился на удаляющийся заячий хвостик, пришитый к короткой джинсовой юбке.

– А что вы…? – Коннор повернулся, и уперся взглядом в полицейскую форму.

– Заявление в полицию подавали?

– Да толку от вас, – Коннор вернулся к своему пиву.

– Но, может, все-таки оставите свои данные, на всякий случай.

– Что, прямо таки без заявления работать будете?

– Конечно, нет, мы вообще на работе не работаем, – ехидно усмехнулся полицейский. – Но вдруг случайно на вашу пропажу наткнемся.

Под колючим взглядом человека в форме, Коннор все-таки черкнул на бумажке свой номер телефона и адрес старухи, который ему подсказал администратор. Только после этого он смог допить свое пиво и подумать.

Анжелина прорвалась сквозь толпу и подошла к своему отцу, который стоял на возвышении в конце линии нарядных палаток, откуда очень удобно было наблюдать за гуляющим народом. Рядом с ним стоял полицейский и еще какой-то широкоплечий бородатый мужчина, которого она раньше не видела.

– Этот праздник полнейший отстой, – заявила Анжелина капризно. – Когда мы поедем уже домой?

– Погуляй еще полчасика, – попросил Рик.

Девушка недовольно вздохнула и пошла обратно к украшенным лампочками лоткам с разнообразными сладостями и поделками. Вообще-то у нее отлегло от сердца. Она боялась, что отец прицепится к ней с вопросами, где она шлялась последние пару часов. Но он, похоже, так и не понял, что ее не было все это время.

– Я, оттого что здесь моя племянница, себе места не нахожу, а ты свою дочь притащил, – недовольно проворчал полицейский, как только Анжелина отошла от них подальше.

– Так ведь я привез ее в тихий провинциальный городок. Кто же знал, что здесь сразу после нашего приезда начнется кровавое месиво.

– Теперь знаешь, вот и свалил бы, – буркнул бородач.

– Я смогу ее защитить, – процедил Рик. – И у меня здесь еще дела остались.

– Какие еще дела? Снова на побегушках у Терренса?

– Не видел его уже лет десять, планирую не видеть его и дальше. А вот на счет тебя, Кипер, я удивлен. – Рик посмотрел на бородатого верзилу. – Думал, ты восстановишь свою стаю, а не станешь присоединяться к чужой.

– Я никогда не хотел становиться вожаком, – покачал головой Кипер, – и уже давно смирился с тем, что моей стаи больше нет. Но и к чужой я примыкать не собираюсь, особенно к этому отребью.

– Однако сегодня я видел тебя среди них.

– Я работаю в Санатории, не более того. Мой босс – не мой вожак, понимаешь разницу?

Рик неопределенно дернул головой. Нахмурившись, он перевел взгляд на толпу у сцены. Шестым чувством он уловил какое-то пока неявное изменение в настроении людей.

Интуиция его не обманула. Через несколько секунд вдалеке начали раздаваться возмущенные и испуганные возгласы. Посмотрев в том направлении, мужчины сначала ничего странного не увидели, но через несколько секунд из-за лавок с играми и угощениями появилась вереница людей в масках. Всего их было около дюжины. С пьяными криками они вклинились в толпу, толкаясь и выбивая стаканы из рук, и вскоре там уже началась свалка. Музыканты оборвали игру. В сумятице столбики, с развешанными на них фонарями и гирляндами начали падать, утягивая за собой другие и вызывая новые крики. Часть народа попыталась уйти с площадки, кто-то прорывался в обратном направлении, чтобы выхватить из толпы своего ребенка или наподдать новоприбывшим.

– Козлы! – с чувством произнес Кипер.

– Свиньи, – поправил его Рик, имея в виду те маски, которые нацепили на себя возмутители спокойствия. Он уже локализовал местоположение своей дочери – на борту грузовика, в котором привезли лотки и палатки, оттуда было удобно наблюдать за кутерьмой на поле. – Твои коллеги, полагаю, – предположил он, но Кипер уже мчался вести разъяснительную работу среди животных, кем бы они ни были. Голова Мика тоже виднелась далеко впереди. Рик последний раз глянул на Анжелину и поспешил за ними.

Алан и Пит прорывались к дебоширам с другой стороны. Алан успел оторвать одного из них от перепуганной девчонки и уклониться от удара, который причитался не ему, когда из леса донесся низкий протяжный вой, похожий на волчий. На секунду все замерли. Люди удивленно притихли. Оборотни настороженно прислушались. А вот новообращенным пришлось несладко. Призывный настойчивый вой отключил их чувства самосохранения и контроля, заставив их, забыв абсолютно обо всем, броситься в чащу леса навстречу этому странному таинственному звуку. Пит знал, что так будет. Он быстро нашел взглядом Стефанию и увидел, как она скрылась в темноте среди деревьев. Он непроизвольно дернулся в ту сторону, но Алан удержал его, крепко ухватив за предплечье.

Адель в этот момент снова стояла одна. Когда все началось, Алекс как раз ушел к бочке с их пустыми стаканами и в суматохе пропал. На поле вообще стало сложно кого-то различить, а вот стоявшую возле леса Стефанию она видела отчетливо, как и то, что та вдруг сломя голову умчалась в лес. Выхватив из кучи сваленных вещей свой приметный рюкзак, Адель побежала за ней, хотя почти сразу потеряла ее из виду.

Оказавшись под сенью деревьев в полной темноте, девушка вынуждено остановилась. Пришлось промедлить, чтобы найти в одном из карманов фонарик. Но потом она быстро пошла вперед, примерно в том направлении, куда побежала Стефа, и откуда был слышен вой, в надежде, что он повторится или она услышит хоть что-нибудь еще.

В честь праздника сегодня все ушли с работы пораньше. Никто не прощался с Пейдж, все вежливо говорили: "увидимся на празднике". Пейдж только кивала, не собираясь признаваться, что ни на какой праздник не пойдет. Она точно знала, что никто не заметит ее отсутствия. Но и правду она никому говорить не хотела. Тогда им пришлось бы вежливо спросить, почему она не хочет туда идти. А это на самом деле никому не интересно. Поэтому, чтобы никого не ставить в неловкое положение, она просто кивала.

Оставшись одна, Пейдж включила чайник, достала из холодильника заранее припасенные пирожные и начала искать в интернете какую-нибудь приятную романтическую комедию или на худой конец фантастический триллер позабористей.

Около полуночи женщина собралась уходить. Она рассудила так, что ее одинокое возвращение домой в это время уже не должно показаться слишком уж жалким.

Заперев офис Санатория, Пейдж пошла по дороге к воротам. Ночь показалась ей очень приятной, так что она не спешила. Свет в помещении охраны не горел. Видимо ночной сторож так и не смог доползти до своего рабочего места. Но к этому уже все давно привыкли. Вспоминая вечно пьяного ночного сторожа, которого она чаще видела днем, валяющимся где-нибудь на земле, если его не успевали спрятать в "бункер", Пейдж подошла к воротам и в этот момент услышала вдалеке пронзительно-печальный волчий вой. Она обернулась на звук, но он больше не повторился. Скорее даже стало еще тише.