Текст книги "Подселенцы (СИ)"

Автор книги: Дана Обава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– А это моя футболка, – Марк протянул руку между прутьев решетки и вытащил черную погрызенную тряпку со множеством дыр. – Но я такой ажурный фасончик не ношу.

Презрев брезгливость, Адель покопалась в куче исслюнявленного тряпья и добыла-таки свой телефон. Приема в подземелье не было, но тем не менее.

Адель помогла Бухгалтеру устроиться на полу у стены, а сама стала нервно мотаться мимо него по коридору. В это время Марк носился по остальным, выходящим сюда помещениям.

– Жуткая смесь запахов, – сказал он, закончив с обыском. – Везде камеры, везде кого-то держали, но сейчас всюду пусто. Кипера нигде нет.

– Что если она все-таки убила его? – несчастным голосом проговорила Адель.

– Честно говоря, на ее месте я именно так бы и поступил. Слишком большой риск держать такое сильное существо живым. В конце концов он оклемался бы от любых ран и показал бы им как нужно разделывать мясо. – В голосе Марка неожиданно прозвучало нечто похожее на уважение. Впрочем, и не чувствуя уважения можно было признать очевидное – мощное телосложение Кипера говорило само за себя.

– Хорошо, что я не завтракала, – скривилась девушка.

– Пора выбираться отсюда, идем! – Марк поднял Бухгалтера с пола и потащил вперед по коридору. Адель уверенно шла впереди. Опасаться пока что было нечего, с противоположной стороны зала их ждала всего лишь запертая дверь.

– Теперь что? – спросила девушка, когда они добрались до нее.

– Надо ее открыть, – Марк приглашающим жестом махнул на дверь.

– Я? Я не умею.

– А и не надо. Просто попроси, – загадочно предложил парень. Видя ее недоумение, он снова опустил Бухгалтера на пол и подошел к двери, прислонившись к ней. – Послушай, за нею кто-то есть.

Адель прижалась ухом к двери и прислушалась. Вроде бы, действительно, так и было. Но каковы шансы, что там кто-то дружественный? Да никакие же! Еще один выродок, стерегущий их по приказу Регины.

– Я слышу ее, она слышит меня, но ничего не предпринимает. Попробуй с ней договориться.

– Почему сам не попробуешь? – удивилась Адель.

– Не могу, мы слишком разные, – снова непонятно объяснил Марк.

– Мне кажется, я чего-то недопонимаю!

Марк нетерпеливо вздохнул.

– Ладно, – он показал ей внутреннюю сторону своего левого запястья. Татуировка расползлась и потеряла в цвете, но не понять что это было невозможно. – Узнаешь?

– Конечно! То есть, у меня похожая татуировка. Она означает вроде бы принадлежность к племени Олкиндеров.

– Почти так. Только это не название племени, это номер.

– Номер чего?

– Сначала идет номер штамма, последняя часть – индивидуальный номер.

– Штамма тех микроорганизмов, которыми вы все заражены?

– Да, и такого штамма как у меня я больше ни у кого в городе не видел.

– Откуда ты знаешь? Про часть с индивидуальным номером? Мне казалось, у всех Олкиндеров одинаковый номер полностью.

– Они просто не знают, что это за надпись на самом деле, и уже давно набивают всем своим номер некого своего прародителя. Не важно, главное, что я общаться с ними вот так запросто не могу, с их внутренним демоном или чем мы там все заражены. А ты можешь.

– С чего ты взял?

– Ты уже общалась. Что, по-твоему, эти твои видения?

– По-моему, глюки!

– А сюда тебя не они привели?

– Ладно, и что я должна делать?! – сдалась Адель, все еще не полностью убежденная.

– Не знаю, поговори с ней. Мысленно. Настройся на нее как-нибудь!

– Как-нибудь?! Да легко! Я-то подумала, что что-то сложное нужно сделать!

– Ты как бы давай резче. А то хозяева этого прекрасного подземного дворца вернутся и возмутятся, что мы им тут все затоптали, зверушку украли, с крюков послезали…

– Уже настраиваюсь! – Адель закрыла глаза, прижавшись щекой к холодной поверхности двери, и попыталась для начала представить ту, кто могла находиться за нею. Неожиданно для нее самой образ комнаты по ту сторону соткался в ее воображении так быстро и четко, что мысленно, она чуть не провалилась сквозь дверь. За нею стояла та девушка, с которой ее не так давно познакомил сам Марк. Его одноклассница Нина. Оборотень, созданный по прихоти Бешенного Пса. И, похоже, еще одна жертва попыток Регины создать свою собственную стаю.

Нина находилась в отчаянии, разрываясь между двумя в корне противоречащими друг другу побуждениями. Адель подтолкнула ее к нужному легко, даже не задумываясь, как она это делает. Все получилось естественно, само собой, и, забывшись, углубившись в чужое сознание, она так и осталась сидеть, прильнув к двери. Скрежет открываемого замка показался оглушительным, и через секунду она, на этот раз буквально и материально, ввалилась в соседнюю комнату сквозь открывшуюся дверь.

– Нина? Приветствую, доброго дня! – Марк деловито протащил мимо нее еле-еле переступающего ногами Бухгалтера.

– Простите, я… – плаксиво проговорила Нина.

– Регина тебя заставила. Ты ничего не могла с собой поделать, – закончила за нее Марк. – Давайте, дружно поползли к выходу. А мелодраму оставим на потом.

– Это она забрала вас из дома Олкиндеров в ночь полнолуния? – все же спросила Адель, следуя за Марком.

– Нет, – Нина нервно сглотнула, – в ту ночь она велела нам сидеть в подвале, пока нас не позовут. Я не помню, когда она нам это сказала, но после обращения этот приказ словно звучал у меня прямо внутри головы. Но Стефа все же вышла, и я пошла за ней. Там был кто-то еще и мы начали с ним драться…

– Ну да, огромный такой… Я хотела вам помочь, но с лестницы свалилась.

– И вот тогда пришел он.

– Кто? – хором спросили Адель и Марк.

– Бенедикт, – с придыханием ответила Нина. – Он набросился на тех оборотней, с которыми боролись мы, и прогнал их, как будто они были всего лишь какими-то шавками. Мы не могли не пойти с ним, понимаете? От него шел такой запах, как будто он… – Нина не смогла найти подходящих слов.

– Он стал вашим лидером, – помог ей Марк, не слишком быстро волоча вперед бухгалтера.

– Да, – согласилась Нина. – Но прежде чем уйти, он… – она с извиняющимся видом посмотрела на Адель, – он велел Стефе слизать кровь с твоего лица.

– Видимо, чтобы она навсегда уже осталась оборотнем, – пояснил Марк, – попробовав человеческой крови.

– Но она лизнула лишь раз, остальное… Бенедикт…

– Я поняла…, – остановила ее Адель.

– Потом он привел нас к Регине. А она заставила Стефу стрелять в вас! Обещала, что с тобой ничего плохого не сделает. Она имеет над нами обеими какую-то власть, – вытирая обильно текущие слезы, Нина посеменила вслед за ними.

– Наверняка, это все благодаря тем упражнениям, которым она вас со Стефой учила, – с гневом предположила Адель. – Гипноз какой-нибудь. Недаром она никогда не позволяла мне при этом присутствовать.

Нина только кивнула.

– Высшие оборотни умеют подчинять себе, – прохрипел Марк, полупридушенный Бухгалтером, который от слабости уже практически висел на нем. – Регине пришлось поступить несколько хитрее. Мы хоть куда надо плетемся?

– Да, – уверила его Адель. – А ты впереди не слышишь никого больше?

– Только приближающийся инфаркт. Как так выходит, что это тщедушное тельце все тяжелее и тяжелее?

– Давай я помогу, – с готовностью предложила Адель, тут же попытавшись подставить свое плечо.

– Ты себя в зеркало видела? Сама мясцом обрасти сначала!

– Что у тебя все мясо да мясо…

– Ну, я голодный. И пить хочу так, что влагу из воздуха бы фильтровал, как рыбы кислород из воды.

– Прости…

– Я помогу, – вызвалась Нина.

Кое-как они вдвоем доволокли свою ношу до выхода, то есть до прорехи в стене технического помещения в саду Олкиндеров. Чтобы подняться по лестнице, Марк взвалил Бухгалтера себе на плечи. Уже вылезая на поверхность земли, он чуть не отпустил перекладину и не рухнул обратно. Несмотря на погожий денек, в глазах резко потемнело. Однако обошлось.

Оказавшись на земле Бухгалтер воспрял духом. Какие-то силы вернулись к нему. Он сжал руки и вцепился в траву, как будто до конца не веря, что может снова чувствовать ее. Когда Адель с Ниной поднялись наверх, его уже не было.

– Что произошло?! – с ужасом воскликнула Адель, подбежав к неподвижно лежащему на траве телу. Оно не напоминало ни человека, ни какого-либо иного зверя и представляло собой одновременно мерзкое и жалкое зрелище.

– Мы все так выглядим, когда обращаемся? – пролепетала Нина.

– Примерно, – кивнул Марк, – только поанимированнее, поживее.

– Он мертв? – Адель, поколебавшись, ласково дотронулась до распростертого перед ней изможденного и изувеченного тела.

– Он бы все равно скоро снова стал безумным выродком, – безразлично сказал Марк. – Так он хоть немного успел попастись напоследок.

– Да, конечно. Нам нужно спрятать его куда-нибудь и вызвать помощь, – вздохнула Адель. – В дом, наверное, идти не стоит. Вернемся к нам и позвоним оттуда?

– Да, ох, – Марк с трудом поднялся на ноги.

Мик очнулся в темноте, лежа лицом вниз на холодной и твердой поверхности. Голова раскалывалась, но в памяти осталось четко все вплоть до того момента, как эта темнота сомкнулась вокруг него. Надо полагать, по чьей-то злой воле теперь он находился в совсем другом месте. Но как его умудрились протащить в бессознательном состоянии мимо стольких хорошо знакомых с ним людей?

Поднимаясь на четвереньки, он случайно коснулся рукой какого-то предмета, тут же нашарил его и схватил. Это оказался очень неплохой фонарь. Достаточно мощный луч света, разрезал темноту. Вставая, Мик осветил стены длинного и очень узкого коридора. В ширину он, должно быть, был не больше метра, зато в высоту метров пять. Позади он быстро заканчивался тупиком, так что оставалось только идти вперед.

Двигаясь вдоль стен, Мик гадал, для чего кто-то мог захотеть поместить его в это странное место. В бессмысленный коридор без каких-либо дверей, в совершенно пустую вытянутую коробку, выложенную отшлифованными каменными плитами. При этом фонарь практически вложили ему в руку и полностью освободили его карманы от собственных вещей.

Добравшись до противоположного конца коридора, он получил возможность повернуть налево или направо. Но конец правого пути Мик видел уже отсюда – очередной тупик. Левый вариант через пару метров заворачивал снова влево, туда он и направился. Пройдя по этому коридору до конца, свернул направо, чтобы снова упереться в стену. Не веря глазам своим, он ударил кулаком по камням.

– Такого не может быть, – тихо сказал себе Мик. – Где-то здесь должен быть выход.

Он начал внимательно осматривать стыки плит, пытался уловить движение воздуха или хоть какую-нибудь разницу в покрытии стен, ища в них замаскированную дверь. Осветил потолок и верхние части стен, на сколько это оказалось возможно. Но не заметил ни одной подсказки. Медленно продвигаясь в своих поисках назад, он добрался до первого длинного коридора и зашел в правый тупик. Там на стене, так что ее нельзя было заметить, если не дойти до конца, была надпись красной краской. "Признайся", – прочел Мик.

– В чем, черт возьми, вы хотите, чтоб я признался?! – на секунду потеряв самообладание, выкрикнул он.

– Кто здесь? – ответил ему испуганный девичий голос.

Мик напрягся, это был знакомый голос. Имя вертелось на языке.

– Анжелина, это ты? – вспомнил он.

– Я-я, откуда вы меня знаете?

– Я – Мик, помнишь меня, мы вчера разговаривали с твоим отцом, когда ты пришла домой.

– П-помню, вы из полиции, да? Тогда зачем вы меня сюда притащили? Что вы от меня хотите?!

– Боюсь, я такой же узник здесь, как и ты.

– Нет, – он услышал, сдавленные рыдания за стеной.

– Не бойся, мы скоро выберемся отсюда. А пока скажи мне, где ты находишься? Это похоже на узкий коридор?

– Я-я-я не знаю, я ничего не вижу!

– Пошарь на полу вокруг себя, там может лежать фонарь. Ты не двигалась с тех пор как очнулась?

– Н-нет. – Долго Мик слышал за стеной только всхлипы. – Н-нашла. Господи, что это?!

– Что, что ты видишь?!

– Они… они меня замуровали! – дальше последовали только рыдания, через которые Мику пришлось пробиваться.

– Опиши….слышишь меня?…опиши это помещение.

– Нечего описывать! – сквозь плач, проговорила Анжелина. – Очень маленькая пустая комната. Я не хочу это видеть, я хочу домой!

– Анжелина?!

– Папа? Папа, вытащи меня отсюда!

– Ты в порядке, детка? Не ранена?

– Нет…

– Рик, ты нашел фонарь? – прокричал Мик. Голос истоковца звучал глуше, и он предположил, что тот находится с другой стороны от маленькой комнаты Анжелины и, возможно, всего лишь через стену от длинной части коридора. – Опиши, где находишься!

– Узкий коридор, – начал Рик, его стало лучше слышно, когда полицейский обошел угол, – загибающийся с одной стороны. Здесь, откуда я могу вас слышать, совсем как щель, приходится идти боком. Другая часть пошире. Никакого освещения, ничего. Что это, по-твоему?

– Я думаю, мы в лабиринте, – предположил Мик.

– Под твоим домом? Но он же завален, ты сам говорил.

– Может, не весь и есть другой вход. Каменные плиты, которыми тут все облицовано, точно такие же, как в том помещении, что мы нашли с Адель. Ты нашел какую-нибудь надпись, где-нибудь на стенах?

– Да, написано "признайся". У тебя тоже?

– Именно.

– Тогда понятно. В этот же чертов лабиринт приходят, чтобы найти свою душу, верно? – закричал Рик в потолок. – Ты хочешь, чтобы мы признались, да?! Покаялись в своих грехах?!

– В лабиринте? Мы что, в этом поганом лабиринте? – раздался голос с другой стороны от Мика.

– Эльсон? – узнал тот.

– Кто там? – спросил Рик.

– Это Эльсон, – пояснил для него полицейский. – И один из немногих оставшихся от старого состава клана волков. Эй, Эльсон, у тебя тоже есть надпись "признайся"?

– Есть, но мне, черт бы вас всех побрал, не в чем признаваться!

– Ты это уже говорил. Анжелина, а у тебя в комнате есть какие-либо надписи?

– Нет, – помедлив, ответила девушка.

– А может здесь еще кто-нибудь есть, покричите в разных частях своих коридоров, – предложил полицейский. – Эй, здесь есть еще кто-нибудь? – В коленчатом ответвлении, он услышал лишь крики Эльсона, но добравшись до тупика, возле которого очнулся, смог разобрать женский плач.

– Да, да! Я Регина Олкиндер! – ответила женщина с надеждой. Я в маленькой комнате, и, о Боже, из нее нет никакого выхода!

– Регина?! – С другой стороны подошел Рик. – Добро пожаловать в нашу теплую компанию. Также к нам присоединился Терренс, слышите ругань? Это он. И похоже, есть еще кто-то, но далеко, не получается разобрать, что он кричит.

– Это Бенедикт, да? – спросила Регина с ужасом. – Это он нас сюда притащил?

– Ты его видела?

– Нет, я… не помню, как все произошло. Но кто же еще? Мы ведь в лабиринте оборотней, только он знал, где вход в него! Он чего-то хочет он нас!

– Он хочет, чтобы мы в чем-то признались.

– Не притворяйся Рик! Ты знаешь, в чем твоя вина! – злобно выкрикнула Регина. – Признай правду или, господи, мы все умрем здесь!

– Черт возьми, ладно! – прорычал истоковец. – Признаю, в том, что произошло тринадцать лет назад, есть и моя вина! Но причем здесь Анжелина? Зачем ты сюда ее притащил, сукин ты сын?! – крикнул он, но стены промолчали.

– Мы все виноваты, – сказал Мик, – поэтому, наверное, и находимся в коридорах лабиринта с этими побудительными надписями. А девушки замурованы в комнатах. Возможно, он отпустит их, или мы сможем добраться до них…

– Думаешь, он слышит нас?

– Наверняка, иначе, какой ему смысл в нашем нахождении здесь?

– Хорошо, тогда я сделаю это, – ели сдерживая гнев, сказал Рик, – и посмотрим, как он отреагирует.

– Осторожнее, мало ли, что скрыто за этими плитами, – предупредил полицейский. – Может, после твоих признаний, он сразу решит избавиться от тебя. Ты сейчас возле своей надписи?

– Да.

– Не теряй бдительности.

– Ладно. С чего начать? В Истоке много лет занимались различными исследованиями, связанными с Болезнью, пытались найти лекарство – средство, способное уничтожать патогенные организмы, вызывающие ее. Но вместо этого получили вирус, способный убивать самих зараженных. Причем быстро, за считанные минуты. Тогда, тринадцать лет назад, в наше отделение прислали запись эксперимента с живыми людьми. Это было чудовищное зрелище. Десять человек завели в камеру, но только одному из них сделали инъекцию. И только он через десять минут погиб непосредственно от действия вируса. Остальных он убил сам, в овладевшем им безумии. Девять человек, крепких, здоровых, не могли ничего противопоставить одному. Люди с трансоферамией и так сильны, и жестоки, но то, что мы увидели, просто не поддается описанию. Вместе с записью, нам прислали образец – одну ампулу. Так что, Бенедикт, если ты слышишь, то, что случилось тринадцать лет назад на самом деле наша вина. Но все, кто умер за последний месяц – на твоей совести! Среди них не было никого, причастного к гибели твоей семьи, слышишь меня?!

– Этого не достаточно! – сказала Регина, с болью в голосе.

– Дверь открылась, – тихо ответил Рик.

– Так войди в нее.

– Нет, я не знаю, что там дальше. Сперва, я должен сказать Анжелине, что вернусь за ней!

Рик пришел обратно довольно быстро.

– В ее комнату тоже открылся проход! Регина посмотри у себя! – взволнованно сказал он.

– Да, теперь здесь есть выход! – воскликнула женщина. – А я даже ничего не услышала.

– Мик, у тебя наверняка тоже, но подожди, я проверю, что там. Никуда пока сами не ходите!

– Может, наоборот сделаем?! Я сначала пойду… – попытался возразить полицейский.

– Я уже пошел!

Мик выждал несколько минут, стараясь представить, сколько бы у него самого ушло времени на то, чтобы осмотреться в очередном куске лабиринта и вернуться назад.

– Рик, ты живой? – крикнул он, когда его терпение вышло. Он слышал чьи-то голоса, но неразборчиво.

– Я слышу его! – вместо истоковца ответила Регина. – Он не может вернуться, проход закрылся за его спиной! Там такой же коридор, но его отрезало далеко от тебя! Он просит разговаривать с Анжелиной, если, когда ты пройдешь дальше, окажешься недалеко от нее.

– Конечно! Ладно, будем пока играть по его правилам. Удачи!

– И тебе!

Мик пошел обратно по уже осточертевшему ему коридору. Стены угрожающе давили на психику, и он старался хотя бы не думать о том, что замурованы они скорее всего под землей. Добравшись, до места, где видел надпись на стене, он действительно, увидел вместо нее очередное ответвление коридора.

– Анжелина, ты здесь? – крикнул он.

– Где папа?

– Он пошел дальше, не волнуйся, с ним все в порядке! Погоди секунду! Эльсон, ты слышишь? Там, где надпись была, у тебя должен открыться новый коридор!

– Вижу, считаешь, мне стоит туда идти?

– Да, давайте все будем двигаться дальше. Говорите со мной, чтобы знать, удаляемся ли мы друг от друга! Двери могут закрыться, так что начнем!

Проход перед Миком был похож на неглубокую стенную нишу, в одной из боковых стенок которой была щель. Протиснувшись сквозь нее, он снова оказался в коридоре, который был бы просто продолжением того тупикового ответвления, в котором он только что находился, если бы неизвестный архитектор не решил поставить тут стену. Дальше коридор уходил вперед, снова кончаясь тупиком. До этого места Эльсон и Анжелина с двух сторон двигались параллельно ему. Внимательно осмотревшись, Мик обнаружила справа от себя дыру в нижней части стены.

– Я поворачиваю направо, – уведомил Эльсон, – и почти сразу налево.

– Я поднимаюсь по ступеням, продолжаю идти прямо, – сказала Анжелина.

– А мне, видимо, придется проползти под этими ступенями, – Мик опустился на пол и начал пробираться по низкому скошенному с одной стороны проходу. Метра через полтора скос исчез, но подняться на ноги все равно было некуда. Стало только хуже. Он оказался в узком и длинном лазе, где не мог даже головы толком поднять. Интереса ради он посветил назад, но от нормального коридора его уже отрезало. Оставалось только вспоминать с ностальгией, как хорошо и вольготно ему там было.

– Ройс? А ты что тут делаешь? – услышал он голос Анжелины где-то в стороне.

– Любуюсь волшебной архитектурой, – ответил Ройс у него почти над головой. – Несколько часов любовался одной пустой комнатой, а несколько минут назад мне открыли еще одну.

– Не волнуйтесь, полиция уже рядом! – заорал Мик.

– Вы нас спасете? – после секунды замешательства, поинтересовался Ройс.

– Конечно! Процесс идет! – ответил Мик и с удвоенным энтузиазмом пополз дальше. Наконец луч фонаря уперся в стену, а Мик смог выбраться в маленькую вытянутую комнатку с таким же высоким потолком как и раньше.

– Мик?! – позвал его голос из-за стены. – Это Олаф, глава совета города. Вы в порядке?

– Да что со мной сделается, – пробурчал Мик. – Бенедикт, похоже, сюда пол города притащил. Анжелина, ты меня слышишь?!

– Слышу! – закричала девушка в ответ, но ее было слышно хуже, чем раньше, возможно между ними был коридор.

– Эльсон! – продолжил перекличку Мик.

– Он вас слышит! – крикнула Анжелина.

– А вы не знаете, что тут, собственно, происходит? – полюбопытствовал Олаф. – Мне казалось, я уснул в своем кабинете, и вдруг я обнаруживаю себя на холодном каменном полу с фонарем в руке.

– Предположительно, мы в лабиринте оборотней, – со вздохом заново начал объяснять полицейский. – Скорее всего, нас всех сюда поместил Бенедикт Олкиндер для того, чтобы вынудить нас выложить все, что известно о той ситуации тринадцать лет назад.

– Когда он убил почти всех своих сородичей?

– Именно. С вашей стороны есть надпись красной краской?

– Точно, есть! "Признайся".

– Это лабиринт с кучей закрытых наглухо коридоров и помещений. Каждый из нас находится в заточении в одном из них. Когда кто-нибудь из нас рассказывает что-то, касающееся случившегося тогда, двери дальше открываются для всех. Быть может, таким образом, мы доберемся до выхода отсюда.

– Вот, значит, как я попал сюда! Мне казалось, что совсем недавно этой комнаты просто не было, – обрадовался Олаф. – Но что, по-вашему, будет, когда Бенедикт узнает все?

– Хотелось бы надеяться, что он хотя бы отпустит невиновных. Здесь дочь и племянник Рика Кина, Регина Олкиндер, может быть, кто-то еще. Ну и вы. Бенедикт, по-видимому, забыл, что в то время вас вообще не было в городе. Когда вы переехали в Эревну, лет семь-восемь назад?

– Почти семь лет.

– Было бы здорово, если б процесс с признаниями пошел побыстрее, – встрял Ройс. – А то, ни одни из этих прекрасных апартаментов не оборудованы удобствами.

– Эльсон говорит, что прекрасно тебя понимает, – передала Анжелина. – Но настаивает, что признаваться лично ему не в чем.

– Тогда я сам признаюсь! – воскликнул Ройс. – Тринадцать лет назад, примерно, я очень не хотел идти в школу, и поэтому, чтобы заболеть специально ел снег. Но оказалось, что желтый снег и банановое мороженное делаются по принципиально разным технологиям!

– Это так гадко, что заслуживает открытия по меньшей мере двух дверей! – крикнула Анжелина.

Однако не открылось ни одной.

– Ну раз это поможет всем, я готов кое в чем признаться, – сказал Олаф. – Хотя в то время я еще не жил в Эревне, однако я тогда работал на Исток. Это я был тем человеком, что привез сюда ту страшную разработку Истока72. Вирус, из-за которого, я так понимаю, Бенедикт и сошел с ума. Правда, мне не известно, как произошло, что он им заразился, но полагаю, мы все понимали, для чего Исток рассылает эту гадость по своим отделениям.

– Ура! – радостно закричала Анжелина.

Мик не успел перевести луч фонаря на то место, где в стене открылся новый проход. Впрочем, не так уж важно было увидеть, как именно он открывался. За ним снова был коридор, приведший его в комнату побольше. Осмотревшись вокруг, Мик заметил еще один лаз, на этот раз в верхней части стены, но, к счастью, далеко от потолка. Он смог без труда дотянуться до его нижней кромки и, подтянувшись, забраться внутрь. Этот лаз оказался не столь длинен как предыдущий и, по всей видимости, служил для того, чтобы перебраться через коридор, проходящий слева. Вел же лаз в очень узкую комнатку. Осветив ее сверху фонарем, Мик задумался, стоит ли спрыгивать на пол. Раньше, никакого подвоха в других помещениях лабиринта он не замечал, кроме разве что закрывающих все пути отступления дверей.

– Эй, Анжелина, Мик! – раздался за стеной голос Эльсона.

– Я здесь! – ответил полицейский. – Что там у тебя?

– Просто небольшая комната.

– И у меня…небольшая. Но стала как будто бы больше!

– Что? Как это? – Пока еще спокойным голосом спросил Эльсон, но уже через несколько секунд понял, что к чему. – Стена! Она движется!

– Так и знал, черт возьми… Тебе есть, куда вернуться?!

– Нет! – Было слышно, как Эльсон мечется за стеной, возможно, пытается остановить надвигающуюся стену, сжимающую его жизненное пространство. – Бенедикт, что б тебя! – заорал он. – Я же не могу признаться в том, чего не делал! Я не убивал ту женщину в гостинице, клянусь! Мы только спрятали ее тело! Потом потеряли его! Оно исчезло! Черт, не надо!

– Эльсон, это не то, что его интересует!

– Но я больше ничего не знаю! – Паника в голосе Эльсона сменилась отчаянием.

– Тогда, похоже, это я должен признаться, а не ты, – Мик спрыгнул в быстро расширяющуюся комнату.

– Здесь больше нет места, она давит меня!

– Бенедикт! – крикнул полицейский. – Перед тем, как все случилось, я позвонил тебе! Я рассказал тебе про твою дочь! Что она заразилась и бежит к твоим. У тебя просто не было выбора!

Мик застыл, не зная, как в двух словах объяснить, как рассказать то, о чем он пытался забыть годами, пытался утопить в забвении, заменяя забвение литрами алкоголя. Стена застыла тоже. Сбоку раскрылась очередная дверь, но Мик не мог сдвинуться с места, как и Эльсон через стену от него. Он слышал его, можно было подумать, что тот плачет.

– Ты застрял?

– Нет, но я вспомнил. Ты сказал, что дочь Бенедикта, Саманта, заразилось чем-то. И из-за этого ему пришлось ее убить да? Все из-за этого?

– Боюсь, что так. Ее и всех, кого она сама успела заразить.

– Это наверняка Терренс сделал! Его дурацкая организация все время придумывает что-то против нас! Они ее заразили! А знаешь, кто послал ее в тот вечер к ним? Я!

– Эльсон, прекрати, выходи оттуда!

– Нет, пусть он убьет меня! Мне надоело, что из-за меня вечно кому-то достается! Я не знаю почему, но Камилла тоже умерла из-за меня! И Саманта! И Алана Бенедикт тоже убил из-за меня!

– Эльсон!

– Нет, ты не понимаешь, каково это! Я не хотел никому зла, не хотел! Но из-за меня все время гибнут люди!

– Думаешь, не понимаю?! Когда я звонил Бенедикту, то знал, что ему никак не остановить ее, остается только убить! Я хотел от него, чтобы он убил свою собственную дочь! Как можно быстрее, иначе бы она истребила всех своих родных одного за другим. Представляешь, перед каким решением я его поставил?! Тут любой вы свихнулся, без всякой болезни. Но никто бы другой не успел, даже Бенедикт не успел вовремя. Только Бенедикт знал, что это за вирус и как он работает. А откуда? Тоже от меня! Я знал, что все это произойдет и вмешался слишком поздно!

– Это всего лишь значит, что мы оба достойны смерти!

– Да, но то, что происходит сейчас, тоже должно быть остановлено. Нам надо идти.

– Ладно, – нехотя согласился Эльсон.

Мик слышал, как он медленно передвигается за стеной. Они почти одновременно вышли из злополучной комнаты, и двери резко захлопнулись за их спинами.

Нине прежде всего захотелось увидеть мать, так что в квартиру Адель они поднялись вдвоем. Девушка тут же бросилась ставить телефон на зарядку, Марк отворил кран на кухне и начал хлебать воду из горсти.

– Дядя так и не отвечает, – расстроено проговорила Адель, после очередной попытки дозвониться до Мика. – Придется просто звонить в полицию.

– Лучше в Исток. – Напившись, Марк с удовольствием умыл лицо холодной водой, завернул кран и в изнеможении опустился прямо на пол.

Адель быстро нашла нужный номер на сайте и, набрав его, с тревогой посмотрела на друга.

– Тебе бы не помешало поесть чего-нибудь.

Марк с отвращением поморщился.

– Надо бы, но неохота.

– Надо, надо, – Адель попыталась добраться до холодильника, но провод, которым она заряжала телефон, оказался слишком коротким. С нетерпением прослушав большое количество гудков, она отключилась и бросилась делать бутерброды.

– Только никакого мяса, – попросил Марк.

– Я поняла, – вздохнула Адель. – У меня есть сыр и варенье, – она покосилась на парня и уточнила: – оранжевое. То есть абрикосовое.

– От красного я тоже бы не отказался. У меня с ассоциациями все не так плохо, – усмехнулся Марк.

– Ну, это я так, на всякий случай.

Пока она была занята приготовлением срочного перекуса, Марк тяжело поднялся на ноги и опустился на табурет за столом. Осторожно размяв свою поврежденную руку, он сам взялся за телефон. Но в итоге в Истоке никто не ответил, Эльсон не ответил, телефон Ройса оказался отключен.

– Кажется, нас все игнорируют, – резюмировал Марк и быстро уничтожил еще один бутерброд.

– Что если это Бенедикт всех забрал?

– Надо подумать, – оперев голову на руку, парень задумчиво уставился в стену.

Адель повертела в руке нож, прокручивая в голове недавние события.

– А что Регина от тебя хотела? Она решила, что ты какой-то неправильный деинкарнат?

– Я не деинкарнат, просто так сказал, – не отвлекаясь от созерцания обоев, сказал Марк.

– А кто ты тогда?

– Обычный оборотень.

– Но ты же не обращаешься в полнолуние? – не поняла Адель.

– Один раз в жизни я обернулся, – не глядя на нее, сказал Марк. – После этого во мне что-то сломалось.

– Как это произошло?

– Мне было лет пять. Чтоб ты понимала, обычно раньше полового созревания потомственные оборотни не оборачиваются.

– Но это было не случайно?

– Не случайно, – согласился Марк. – Мне это очень-очень сильно понадобилось. Я пытался защитить свою мать, но я не хочу об этом говорить, хорошо?

– Извини. – Адель недолго помолчала, рассеяно царапая ножом разделочную доску. – Тогда может быть ты высший оборотень? – вдруг спросила она.

Марк невесело хмыкнул.

– По-моему, нам стоит наведаться в дом к твоему дяде, – предложил он. – Вооружиться кое-чем и пойти глянуть, что там к чему, – сказал парень, поднимаясь.

– Думаешь, они пошли к лабиринту оборотней?

– Э, ну логика у меня была другой, но если вход в лабиринт находится где-то там, то тем более, стоит начать поиски оттуда.

Когда, собравшись, они спустились вниз, Адель первым делом бросилась к двери квартиры тети Поли и забарабанила по ней кулаками.

– Зачем она тебе сдалась? – окликнул ее Марк уже с крыльца.

– Хочу убедиться, что хоть кто-то жив и на месте!

– Только теряем время.

– Всего секундочку, – попросила девушка и приникла ухом к двери. Но ни малейшего звука из квартиры не донеслось.

– Где твой самокат? – спросил Марк, оглядев улицу.

– Мой мотоцикл остался у вас в Санатории, – Адель выскочила из дома вслед за ним. – Ты сможешь добраться пешком?