Текст книги "Я подарю тебе землю (ЛП)"

Автор книги: Чуфо Йоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц)

23

Опасные знакомства

Барселона, сентябрь 1052 года

Особняк графского советника Берната Монкузи находился рядом с Кастельвелем и вплотную примыкал к городской стене, поэтому, чтобы попасть внутрь, пришлось бы обойти все строение. Своей высотой и монументальностью особняк резко выделялся среди соседних домов, казавшихся рядом с ним деревенскими лачугами. Дом был двухэтажным, с крытой галереей из множества симметричных арок. Пройдя через арочные ворота, посетитель попадал во внутренний двор, где дежурила стража.

Далее, за каменной стеной, густо увитой виноградом, располагался сад с цветами, кустарниками, плодовыми деревьями и выложенными плиткой дорожками, ведущими к искусственному водоему, возле которого стояла крытая беседка, приводившая в восторг всех гостей. В дальнем углу сада, возле дома, помещалась небольшая веранда, служившая, видимо, летней столовой в те дни, когда город изнуряла невыносимая июльская жара. Спешившись, Марти проследовал в особняк, все еще не веря в свою счастливую звезду, что привела его в Барселону. Пройдя через ворота, он передал поводья коня слуге, вышедшему навстречу. Слуга попросил его назвать свое имя.

– Меня зовут Марти Барбани, и мне назначена встреча с графским советником.

– Его превосходительство Бернат Монкузи ждёт вас в беседке в саду. Будьте любезны следовать за мной...

Слуга, взяв лошадь под уздцы, провел гостя на каретный двор. Дойдя до арки, ведущей в конюшню, слуга передал лошадь конюху и жестом велел юноше следовать за ним. Перешагнув через порог, они пошли по выложенному кирпичом коридору в обход дома прямо в сад.

Здесь провожатый передал его заботам дворецкого, а тот, приняв у Марти его плащ и фетровую шляпу, провел его прямо в беседку. По пути Марти любопытным взглядом бывшего крестьянина рассматривал чудесный сад. Тенистые аллеи, водоемы – все это требовало ухода, который могли обеспечить лишь усилия особых специалистов, мастеров орошения, привезенных издалека – таких, как его Омар.

Его зоркие глаза еще издали разглядели советника, сидящего в увитой виноградом беседке, где тот проводил жаркие летние дни, потягивая вино из кубка венецианского стекла, которое время от времени доливал мальчик – судя по облику, андалузец. Другой мальчик обмахивал его огромным опахалом из перьев марабу.

По спине Марти побежали мурашки при виде широкой улыбки Берната Монкузи. Слуга с поклоном удалился, оставив Марти наедине с самым могущественным человека при дворе Рамона Беренгера I, графа Барселонского, не считая сенешаля Гуалберта Амата, викария Олдериха де Пельисера и главного нотариуса, Гийема де Вальдерибеса.

– Молодой человек, чувствуйте себя как дома.

Марти не переставал удивляться дружелюбию такого важного человека.

– Вы делаете мне большую честь, позволяя вторгаться в вашу частную жизнь, как будто я ваш дальний родственник.

– Вы же знаете, что друзья падре Эудальда – мои друзья, тем более, если они пользуются его особым расположением. Но прошу вас, садитесь. Правила хорошего тона не позволяют мне сесть, пока гость стоит, а бедные старые ноги едва меня держат, в сыром климате этого проклятого города они все время болят.

Сам того не осознавая, когда Марти сел, то оказался на равных с могущественным хозяином дома.

После обычного обмена любезностями советник приступил к основной цели разговора.

– Ну что ж, дорогой Марти, я переговорил с нужными людьми, и они с одобрением отнеслись к вашему проекту. Так что, если мы устраним некоторые его недостатки, которых он, как вы сами понимаете, не лишен, совет даст вам временное разрешение на торговлю сроком на год, чтобы проверить ваши способности.

Сердце Марти учащенно забилось.

– Но давайте немного выпьем. Вино в умеренных количествах нисколько не вредит; даже напротив, помогает собраться с духом.

В последних словах Марти почуял двойной смысл.

Советник поднялся и направился к столу, накрытому на двоих в беседке. Марти последовал за ним, еще не зная, о чем пойдет речь во время застолья, а потому решил, что будет говорить лишь на те темы, которые предложит сам хозяин, и не высказывать своего мнения, пока не разберется в его намерениях. Оба прислужника мгновенно встали у них за спинами, готовые исполнить любое приказание. Марти дождался, пока хозяин усядется за стол, и лишь после этого сел сам. День выдался жарким, а в беседке, в тени виноградных лоз, царила душистая прохлада. Стол, уставленный тончайшим фарфором и зеленым венецианским стеклом, выглядел великолепно.

За столом беседа потекла легко и непринужденно, как будто они с советником стали близкими друзьями. Однако врожденное чутье предупреждало Марти, что не стоит доверять его дружелюбию, это лишь видимость, старый трюк, чтобы в непринужденной обстановке гость потерял бдительность.

За приятной беседой о разных пустяках время текло незаметно.

Когда пришло время десерта, Марти понял, что настал ключевой момент: графский советник, смотритель рынков и ярмарок решил приступить к делу. Отослав слуг, он коротко и четко произнес:

– Ну, юноша, позвольте вам сказать, что еще тогда, в моем кабинете, я понял, что вы тот самый человек, которого я давно искал.

Марти навострил уши, стараясь не упустить ни единого слова.

– Видите ли, графская служба, конечно, весьма почетна, но не слишком прибыльна, У меня связаны руки, и в силу моего положения приходится отказываться от многих выгодных сделок, сулящих огромную прибыль. Так вот, если бы я нашел нужного человека, преданного мне душой и телом, то смог бы обогатиться без всякого ущерба для своей чести и положения.

Марти молчал, не торопясь ни соглашаться, ни отказываться.

Монкузи продолжил:

– Не думайте, что это так легко, ведь ни одно из влиятельных семейств при дворе от меня не зависит. Этим людям неизвестно, что значит добывать хлеб в поте лица, они считают это уделом простолюдинов и безбожно дерут три шкуры с торговцев. А кроме того, мое богатство для многих – как бельмо на глазу, мне всячески пытаются вставлять палки в колеса и опорочить перед графом.

Решив прикинуться простачком, Марти поинтересовался:

– И чем же я, бедный приезжий, смогу помочь вам в таком сложном деле?

– Вот именно об этом я и хочу с вами поговорить. Видите ли, вас здесь никто не знает, но у вас есть определенные амбиции, а падре Льобет вас хвалит. Вы не гражданин Барселоны, и даже если возбудите чью-то зависть, это такая малость по сравнению с моим расположением. Так что, думаю, для вас наше сотрудничество намного выгоднее, чем для меня.

– Но, при всем моем к вам уважении, в чем оно будет состоять?

– Все очень просто. Как я понял из нашего первого разговора, вы собираетесь заняться несколько рискованным делом, сулящим прибыль. И все бы хорошо, только вам требуется особое разрешение. Так вот, я мог бы вам его дать, в обход вышестоящих инстанций, которые обложат вас такими пошлинами и налогами, что ваше предприятие окажется просто убыточным.

Мысли Марти завертелись в бешеном водовороте: если он откажется, то восстановит против себя одного из самых влиятельных людей при дворе, если же согласится, то сможет заняться любой торговлей и для него откроются любые двери. Решение казалось очевидным, и он не стал медлить с ответом.

– Разумеется, я принимаю ваше великодушное предложение и высоко ценю предоставленные возможности.

– Надеюсь, нет нужды говорить, что об этом соглашении должны знать только мы с вами?

– Я все прекрасно понимаю. Не волнуйтесь, я умею хранить тайны.

Впервые за все время беседы улыбка на лице старика сменилась угрожающим оскалом.

– В противном случае вам придётся серьёзно об этом пожалеть.

Зловещее выражение вновь сменилось любезной улыбкой. Монкузи встал, поднял кубок и провозгласил тост:

– За наши грандиозные планы и великие дела!

Марти последовал примеру хозяина, и кубки с мягким звоном ударились один о другой.

Они договорились, что завтра встретятся снова в кабинете советника, и разговор потек по прежнему непринужденному руслу. Когда Марти решил, что пора уходить, советник Монкузи сам проводил его до дверей. Они пересекли сад и вошли в коридор, выложенный кирпичом. Здесь сердце Марти учащенно забилось – навстречу в сопровождении суровой дуэньи шла стройная, как ливанский кедр, девушка с серыми глазами, которую он мельком увидел на аукционе. Поравнявшись с ними, старик остановился, чтобы представить девушке своего спутника.

– Позвольте, Марти, представить вас моей дочери, Лайе. Дочка, это мой новый друг Марти Барбани.

Молодой человек неуклюже поклонился и прошептал:

– Припадаю к вашим стопам, сеньора.

Женщины двинулись дальше, и Марти проводил их долгим взглядом, не укрывшимся от зорких глаз подозрительного советника.

Вечером Бернат Монкузи закрылся в своём кабинете. Уже темнело, и слуги по всему дому зажигали свечи и лампы. Дворецкий подал ему прямо в кабинет лёгкий ужин и удалился. Из-за двери не доносилось ни единого звука. Бернат Монкузи взял со стола канделябр и направился в потайную комнатку на втором этаже, дверь в нее всегда была заперта – обтянутая пропитанным известкой холстом, она почти не выделялась на фоне оштукатуренной стены. Он вынул из кармана халата ключ, отпер дверь и вошёл. Оставив канделябр на столике, он подошёл к стене, обшитой деревянными панелями. Одна из них была фальшивой. Пальцы Монкузи нащупали ее и легким нажатием сдвинули вниз. В стене открылось небольшое отверстие, надежно скрытое панелью. Советник жадно приник к нему глазом. Как раз в эту минуту Лайя сбросила нижние юбки, за ними последовали панталоны из хлопка. И вот девушка предстала перед ним во всей своей непорочной наготе.

Бернат Монкузи, графский советник, просунул левую руку себе между ног и стал мастурбировать.

24

Похищение Альмодис

Тулуза, сентябрь 1052 года

В скором времени отряд покинул лес Сериньяк. Здесь Жильбер д'Эструк приказал отряду сделать остановку, чтобы Альмодис могла отдохнуть, ведь непривычная к путешествием дома наверняка утомилась за долгие часы скачки. Во всяком случае, на лицах ее компаньонки Лионор и карлика отражалась усталость, на них осела дорожная пыль, со лба стекали ручейки пота, которые они пытались отирать, но лишь размазывали грязь по лицу.

– Сеньора, мы успели уехать достаточно далеко, – сказал Жильбер. – Даже если за нами погоня, нас уже не догнать. Если желаете, можем немного отдохнуть, чтобы вы восстановили силы.

– Я не устала, хотя моей даме и Дельфину действительно нужно отдохнуть. Как только они переведут дух, мы двинемся дальше. Лучше побыстрее добраться до места назначения.

Донья Лионор повернулась к сеньоре и прошептала ей на ухо:

– Сеньора, мне необходимо уединиться. Мой организм требует срочной остановки. Естественные потребности, знаете ли... Да и Дельфин, я думаю, испытывает те же трудности.

– Хорошо, Жильбер, – неохотно согласилась графиня. – Сделаем небольшую остановку и продолжим путь. Моей даме нужно ненадолго отлучиться, а вы пока посвятите меня в оставшуюся часть плана.

– Теперь уже можно, сеньора. Главная опасность миновала, и теперь вы вправе узнать планах моего сеньора. В нескольких лигах отсюда есть небольшая крепость, где ждёт отряд верных каталонских рыцарей нашего сеньора Рамона Беренгера, они будут сопровождать нас оставшуюся часть пути. Там вы сможете отдохнуть и приготовиться к следующему этапу путешествия. Сеньор подумывал о том, чтобы двинуться через Пиренеи по одному из перевалов, но потом рассудил, что там слишком легко устроить засаду, и решил отправить вас в Барселону морем. Корабль принадлежит евреями из Тортосы, он ждёт нас на рейде недалеко от Нарбонны. На борт вас пронесут в большом сундуке, а Дельфина – в другом, его маленький рост слишком бросается в глаза. А ваша дама оденется монахиней и все время будет рядом – на тот случай, если вам что-нибудь понадобится. Вряд ли кто-нибудь вас узнает и донесёт в Тулузу раньше, чем мы прибудем на место. Как только вы окажетесь на борту и корабль отчалит, вы сможете наслаждаться свободой – в пределах корабля, конечно. Таким образом, если будет на то Божья воля, уже через четыре или пять дней мы прибудем в Барселону, где вас с нетерпением ждёт мой сеньор.

– В таком случае, мой добрый кабальеро, не стану заставлять вас ждать. Не в моих правилах капризничать и требовать для себя поблажек, как другие дамы. Не стоит со мной нянчиться лишь потому, что я женщина.

– Сеньора, – с глубочайшим почтением произнёс Жильбер д'Эструк, – за всю мою жизнь я не встречал столь храброй дамы. И даже среди моих солдат найдётся не много таких.

Между тем, из леса вернулись донья Лионор и Дельфин, каждый со своей стороны, и отряд продолжил путь. Для Альмодис и доньи Лионор заранее приготовили дамские седла. Одно седло водрузили на спину Красотке, а второе – на спину другой смирной кобылке. Дельфину подобрали низкорослую лошаденку, более-менее подходящую ему по росту.

Галера уже дожидалась в бухте, на верхушке ее главной мачты горел сигнальный огонь, а другой фонарь – на корме, его свет отражался в тихих водах маленькой бухты. С галеры отплыли к берегу две шлюпки, потребовалось совершить несколько рейсов, чтобы переправить на корабль все необходимое. В одну из лодок погрузили спешившихся всадников и лошадь. Всадники втащили в шлюпку два увесистых сундука, один – огромных размеров, другой – немного поменьше. Никто из рыбаков, чинивших сети на берегу или зажигающих фонари на лодках, чтобы выйти в море на промысел, не обратил на это внимания.

Никому даже в голову не пришло поинтересоваться, какие товары перевозят на корабль в огромных сундуках, ведь этими берегами пользовались контрабандисты, а с ними лучше не связываться. Рыбаки знали по опыту, что излишнее любопытство ещё никому не шло на пользу, а потому старались держаться подальше от кораблей, часто принадлежащих сильным мира сего. Тем временем весь отряд собрался на берегу. Погрузкой командовал некий кабальеро, чей властный голос выдавал в нем главного.

– Первым делом поднимите на борт этот большой сундук, – распорядился он. – А вы, матушка, – повернулся он к ожидающей в сторонке монахине, – проследите, чтобы вещи благополучно доставили на корабль и разместили в надежном месте.

Его люди с помощью гребцов и матросов с трудом затащили на нос корабля огромный сундук. После того как погрузили остальной багаж, на борт поднялись шестеро самых знатных рыцарей. Остальные взяли под уздцы лошадей и скрылись с берега так же поспешно, как и появились. Жильбер д'Эструк, Бернат де Гурб, Герау де Кабрера, Перельо Алемани, Гийем де Мунтаньола и Гийем д'Оло должны были сопровождать даму в плавании и отдать за нее жизнь, если потребуется.

25

Проекты и амбиции

Барселона, сентябрь 1052 года

Марти пребывал в глубочайшем недоумении и растерянности. Снова и снова он прокручивал в голове разговор с Бернатом Монкузи. Чутье подсказывало, что действовать нужно с величайшей осторожностью, поскольку любое неосторожное слово, достигнув ушей столь могущественной персоны, грозит серьезной опасностью, а потому следует вести себя благоразумно и сдержанно. Сначала он хотел обратиться за советом к Эудальду Льобету, но затем отказался от этой идеи: слишком уж близок был этот человек к советнику, а потому мог невольно проговориться и тем навлечь неприятности на них обоих.

После долгих раздумий он решил попросить совета у Баруха Бенвениста, с первой встречи покорившего Марти своей сдержанностью и добросердечием. Предупредив Катерину, уже исполнявшую в его доме обязанности экономки с присущими ей усердием и аккуратностью, что опоздает к ужину, он направился к церкви святого Иакова, затем – к воротам Кастельнау, а оттуда уже было рукой подать до обители Баруха Бенвениста. Марти вновь восхитился добротностью и богатству его дома. Вспомнив свой первый визит сюда в сопровождении Эудальда Льобета, он потянул за шнурок колокольчика.

Почти тут же его тонкий слух уловил за дверью звуки легких шагов. Он решил, что сейчас, как и в прошлый раз, откроется дверное окошко, но дверь сразу распахнулась, и на пороге показалась девочка-подросток с плутоватым личиком и веснушками. Похоже, она удивилась не меньше Марти.

– Да хранит вас Элохим, – сказала она.

– Да пребудет с тобой Господь, – ответил Марти. – Барух Бенвенист дома?

– Отец у себя в кабинете, но если вы немного подождёте, он вас примет, – ответила девочка слегка дрожащим от смущения голосом. – Меня зовут Руфь, я его младшая дочь. Да вы проходите, не стойте в дверях.

Марти, которого позабавило смущение девочки, поспешил ответить:

– А меня зовут Марти Барбани. Я пришел без приглашения, но у меня срочное дело. Пожалуйста, доложи о моем приходе отцу и скажи ему, что, если он не сможет меня принять, я приду в другой раз.

– Отец много рассказывал о вас, – ответила девочка. – Он всегда очень хорошо о вас отзывается. Идите за мной, и я постараюсь, чтобы вам не пришлось долго ждать. Входите.

Девушка закрыла за ним дверь и велела ему следовать за ней. Марти не переставал любоваться ее грациозной походкой, тонкой талией и длинными косами. Дорога была уже знакома Марти. Он помнил, что в развилке коридора нужно повернуть направо, чтобы попасть в кабинет еврея, однако девочка повела его в противоположную сторону, прямо в сад. Марти еще не забыл о недавнем визите в особняк Монкузи и теперь невольно сравнивал эти два сада. Сад прома был, несомненно, богаче, но этот сад, благодаря хорошему вкусу, ухоженности растений и продуманному расположению немногочисленных деревьев, казался намного милее и уютнее.

Девочка привела Марти к раскидистому каштану, который отбрасывал на траву густую и приятную тень. Под огромным деревом стоял большой сосновый стол, а вокруг него – четыре кресла и скамья. С ветки свисали качели – доска на двух веревках, украшенных цветами.

– Здесь вы сможете спокойно подождать моего отца, не изнывая на солнцепеке. Я сама всегда сюда прихожу, это мое любимое место.

Марти был польщен таким вниманием со стороны девочки. Когда же он хотел сказать, что готов подождать менялу в любом месте, та его опередила:

– Я принесу вам лимонада, чтобы освежиться. Я охотно составлю вам компанию, и мы немного поболтаем, пока отец не освободился.

Не дожидаясь благодарностей, девочка скрылась с быстротой и грацией газели.

Из глубины сада Марти наблюдал за домом. Отсюда он мог видеть ведущую в кабинет менялы галерею, а чуть дальше – две двери в жилые комнаты; дальше к дому примыкала пристройка, где, видимо, располагалась кухня. Он как раз задумался над этим, когда вернулась девочка с подносом в руках, на котором стояли графин с аппетитной на вид жидкостью лимонного цвета и два кубка.

– Если не возражаете, я составлю вам компанию, – сказала она. – Ведь лучше пить лимонад в компании, чем одному.

Поставив на стол поднос, она наполнила два кубка из графина.

– Благодарю, – с улыбкой произнёс Марти. – Ты очень любезна, но мне бы не хотелось, чтобы ты тратила на меня своё время. Когда я пришёл, мне показалось, что ты была чем-то занята. Не стоит так суетиться, я вполне могу подождать твоего отца и один.

– Не волнуйтесь, мои дела подождут. Лучше скажите: как вам лимонад?

Марти поднёс к губам кубок и, сделав глоток лимонада, и в самом деле превосходного, не замедлил сказать об этом девочке.

– Сладкий и свежий, ну прямо как ты.

Девочка ответила с неожиданной для ее возраста непринужденностью:

– Благодарю за комплимент. Я считаю, что девушки так и должны себя вести, если они хотят понравиться. Ведь любой мужчина, возвращаясь домой, надеется, что его там ждут тепло и забота.

– Поверь, если ты всегда будешь вести себя так, тебе не составит труда со временем найти хорошего мужа.

Девочка одарила его чарующей улыбкой.

В эту минуту открылась дверь кабинета Баруха, и на пороге показалась тщедушная фигура еврея. Подобрав полы длинного одеяния, он стал спускаться по лестнице в сад. Приблизившись, он произнёс самым обходительным тоном:

– Мой дорогой друг, чем я обязан вашему визиту? Дочь сообщила мне о вашем приходе, и вот теперь, покончив с делами, я наконец могу уделить вам внимание.

Марти тут же поднялся, поставив на стол недопитый кубок с лимонадом, и шагнул навстречу.

– Я нисколько не скучал в столь приятной компании. Могу вас поздравить: ваша дочь – очаровательное создание и прекрасная хозяйка.

– Благодарю за комплимент. Во всяком случае, мы с ее матерью делаем все возможное, чтобы привить трём дочерям правила хорошего тона, хотя порой меня одолевают сомнения – много ли они усвоили из того, чему их учили?

Девочка выжидающе улыбалась. Еврей повернулся к ней.

– Руфь, я охотно верю, что на этот раз ты хорошо себя вела. Я рад, что обошлось без недоразумений, и горжусь тобой, хотя и подозреваю, что тебе просто приглянулся наш гость. В противном случае ты бы нашла любой предлог, чтобы переложить заботу о нем на кого-нибудь из сестер. А теперь, будь добра, оставь нас и ступай в дом. Мать тебя уже заждалась.

Девочка, капризно надув губки, тут же поинтересовалась:

– Можно мне хотя бы допить лимонад? Вы же сами всегда твердите, что хороший хозяин не оставит гостя пить лимонад в одиночестве.

– Руфь, твои женские хитрости со мной не пройдут. Я уж как-нибудь сам приму гостя. Так что принеси ещё один кубок и уходи.

Марти с улыбкой наблюдал, как девочка поставила свой кубок на поднос и, присев в полупоклоне, направилась в сторону кухни.

– Прошу меня извинить, – улыбнулся старик. – Знали бы вы, какой тяжкий крест приходится нести отцу, который мечтал о сыне, а получил такое вот бабье царство.

– Ну, если ее сестры так же восхитительны, как эта малышка, вас ожидает золотая старость.

Еврей покачал головой.

– Сильно сомневаюсь. Женщина – это зеркало с тысячей граней, которые она демонстрирует, как ей вздумается и как ей выгодно, в зависимости от времени и обстоятельств. Сейчас вы ей понравились; возможно, вы отнеслись к ней, как к взрослой, и это ей польстило, если вспомнить, что ей всего одиннадцать лет, поэтому она показала себя с лучшей стороны. Но знали бы вы, каково мне бывает, когда они все втроем ополчаются против меня, да еще и вместе со своей мамашей! Ох, тогда я еще до начала битвы знаю, что она проиграна.

В эту минуту вернулась Руфь с новым кубком – для отца. Поставив его на стол, она принялась канючить:

– Вы же позволите мне остаться? Я буду сидеть тихо-тихо и, конечно, узнаю много полезного. Вы же столько раз говорили, что сеньор Барбани – необычайно умный молодой человек и беседовать с ним – одно удовольствие.

Еврей повернулся к Марти.

– Теперь вы видите, что я действительно хорошо отзывался о вас, – сказал он. – Но даже если бы я ничего не говорил, эта болтушка соврала бы без зазрения совести. – С этими словами он повернулся к дочери: – Руфь, сеньор Барбани пришел ко мне по делу, и не думаю, что его дела интересны для девчушки одиннадцати лет. Так что будь добра, иди в дом.

Девочка не спешила повиноваться, но тут послышался женский голос, окликнувший ее. Руфь, не скрывая неудовольствия, тяжело вздохнула и, состроив забавную гримаску, направилась к поджидающей в дверях матери.

Мужчины остались наедине. Еврей налил себе лимонада и предложил Марти сесть.

– Итак, мой дорогой друг, расскажите же наконец о причине вашего визита. Сдается мне, она должна быть чрезвычайно важной, если вы пришли без предупреждения. К тому же на этот раз вас не сопровождает падре Льобет, из чего я делаю вывод, что ваш рассказ предназначен исключительно для моих ушей.

Восхищенный такой прозорливостью менялы Марти тут же ответил:

– Видите ли, моя любовь и благодарность к падре Льобету вынудили меня обратиться к вам за советом, не ставя его в известность. Думаю, учитывая все обстоятельства, ему лучше не знать того, о чем я собираюсь вам рассказать, это может ему повредить, если станет достоянием посторонних ушей.

– Понятно. Я вас слушаю.

Марти принялся подробно рассказывать еврею о своих планах и о странном предложении графского советника. Когда он закончил, Барух, ни разу его не перебивший, погладил бороду и заговорил.

– Боюсь, что мне сложно будет что-то посоветовать. Мы, евреи, хорошо знаем, как действуют в определенных обстоятельствах иные продажные личности, без молчаливого одобрения которых преуспеть в этом городе почти невозможно. Когда мы открываем новое дело, к нему всегда присасывается такая вот пиявка, называющая себя партнером, на самом же деле этот партнер ничего не делает и ничем не рискует, но всегда имеет кусок от общего пирога. Вы можете сделать только одно: заставьте такую недалекую личность действовать себе на пользу, как эти мерзавцы сами пользуются чужим трудом. Иной раз даже от пиявок может быть польза – кровопускание многим спасало жизнь. Но будьте осторожны. Стоит зазеваться, как они высосут всю кровь до последней капли.

Марти жадно ловил каждое слово искушённого человека. А тот между тем продолжал:

– При заключении любой сделки составляется договор, и его условия должны удовлетворять обе стороны. Однако, имея дело с подобными личностями, нельзя забывать, что они поднаторели в судебных интригах и никогда не подпишут документа, который может поставить под угрозу их благополучие или репутацию. Если же вы откажетесь с ними делиться, вам останется лишь собрать вещи и убраться куда-нибудь подальше. Да и то не уверен, что это поможет: у подобных мерзавцев длинные руки...

– В таком случае, что я могу сделать?

– Обернуть ситуацию себе на пользу, – с лукавой улыбкой ответил Барух.

– Я вас не понимаю.

– Вы ведь сказали, что должны отдавать ему долю с каждой сделки, для которой требуется его подпись?

– Именно так.

– В таком случае покажите ему свою лояльность, а сами занимайтесь тем, что не требует его разрешения. Учитывая, что с других сделок он будет иметь свою долю, он должен понимать – стоит ему попытаться подрезать вам крылья, как он лишится немалых доходов. Иными словами, если он попытается заполучить весь пирог целиком, то может лишиться и причитающегося ему куска.

– Хотите сказать, что я должен вести двойную игру? – спросил Марти, до которого наконец дошёл смысл предложения.

– Да нет, просто несколько ограничить его аппетиты. Если вы начнете процветать сразу по нескольким направлениям деятельности, он сможет наложить свою лапу лишь на некоторые из них, но не на все. Короче говоря, насадите на крючок достаточно аппетитную приманку и позвольте ему этим и удовольствоваться, чтобы не претендовал на остальные ваши доходы.

– Я восхищен тонкостью вашего ума, Барух.

Губы Марти расплылись в доброжелательной улыбке.

Бенвенист остановил его предостерегающим жестом.

– Не думайте, что это лишь сегодня пришло мне в голову. Все это – плоды долгих лет, на протяжении которых евреям пришлось научиться ловить рыбку в мутной воде. Человек человеку волк, и чтобы выжить среди людей, приходится придерживаться правил римлянина Горация. Следуя наставлениям своего учителя Эпикура, он произнес золотые слова: ваш достаток должен быть таким, чтобы не возбуждать чужой зависти.

– И как же я должен действовать, чтобы вырваться из его лап?

– Любая деятельность в нашем городе в той или иной степени зависит от произвола чиновников. Исключение составляет морская торговля, а значит, основная ваша деятельность должна быть связана именно с нею: за пределами городских стен никто не сможет вам помешать, если только вы не затронете интересы других судовладельцев. И поверьте, это принесёт вам большие деньги. Разумеется, морские путешествия и доставка товаров морем связаны с определенным риском, и разрешение на морскую торговлю тоже зависит от графа.

– Я ничего в этом не смыслю, а потому не хочу строить воздушные замки. А вы знаете, как мне преуспеть на этом поприще и не потерпеть крах с первой же попытки?

– Возможно. – Еврей с минуту колебался, но в конце концов решил продолжить. – Кое-кто из моих друзей сейчас разрабатывают один проект, в котором вы тоже могли бы принять участие. Скажу откровенно, это нам было бы весьма выгодно, ведь если во главе предприятия не будет стоять христианин, осуществить проект едва ли удастся.

– Не будете ли вы любезны объяснить... – начал заинтригованный Марти.

– Судите сами. Морские перевозки связаны с большим риском: всегда можно потерять корабль, груз или то и другое сразу. Понимаете, о чем я?

– Пока да. Но все же...

– Позвольте мне продолжить. Первым делом нужно купить судно или хотя бы его третью часть на паях с другими владельцами, это уж на ваше усмотрение, хотя и здесь я вполне мог бы вам помочь. А уж затем, полагаясь на ваше чутьё, решать, какие закупать товары и где их хранить.

– Я понял, продолжайте.

– Чтобы добиться успеха, вы должны идти на голову впереди остальных. Я предлагаю вам совершенно иной способ ведения дел, чем принятый нынче у наших торговцев. Обычно они закупают товары в дальних краях, а затем везут их в Барселону.

Марти внимал каждому слову еврея.

– Так вот, – продолжил тот, – наша же торговля будет построена так, чтобы как можно меньше зависеть от погодных условий и грузоподъемности кораблей; для этого следует тщательно изучить, в каких товарах особенно нуждаются люди, живущие в тех местах, где нам предстоит останавливаться. Вот представьте себе, что за год до отплытия корабля вы заключили сделки о доставке грузов в каждый порт по пути. К примеру, вы вышли из Барселоны и сделали остановку в Перпиньяне, где выгрузили товары, представляющие особый интерес для этого города, и загрузили в трюм другие, чтобы доставить их в следующее место назначения. То же самое вы проделываете в Палермо, затем в Бриндизи и, наконец, в Рагузе, после чего возвращаетесь в Барселону, куда везете все, что необходимо ее жителям. Таким образом, вы сможете максимально использовать возможности корабля и, завершив круг, получите гораздо большую прибыль. Не говоря уже о том, что на обратном пути будете закупать в каждом порту товары для следующего плавания.

Марти не мог прийти в себя от изумления.

– Но скажите, сеньор, что вам мешает самому заняться этим делом?

– Для меня это было бы слишком рискованно. Прежде чем вложить в дело свои средства, люди должны быть уверены в надежности предприятия, а нам, евреям, не слишком-то доверяют.

– В таком случае, в чем ваша выгода?

– Сейчас объясню. Видите ли, море таит в себе множество опасностей: здесь и шторма, и мертвый штиль, и пираты подстерегают на каждом шагу. Один из наших людей в каждом порту будет по сходной цене покупать ваш груз вместе с кораблем. Таким образом, даже если в пути с кораблем что-то случится, вы ничего не потеряете, поскольку ни груз, ни корабль больше не ваши, все убытки ложатся на нас.