Текст книги "Когда закон бессилен"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Капитан вздохнул. Работой в милиции он грезил еще в детстве. Занимался спортом, много читал о следопытах и, конечно, о сыщиках. Как и все его сверстники, жил полнокровной жизнью. Ходил на танцы, участвовал в постоянных стычках район на район. Дрался за девчонок. Потом, отслужив в армии, морпехе, поступил в училище. Получив лейтенанта, вернулся в Саратов. Вот тогда и почувствовал, что быть милиционером довольно-таки трудно. Первые полгода он почти ежедневно думал о том, что завтра подаст рапорт об увольнении. Он понимал, что борьба с преступностью – довольно сложная и опасная работа. Но не мог представить, насколько она грязна. Он, улыбаясь, принимал в кабинете людей, после рукопожатия с которыми долго и тщательно мыл руки. По телефонному звонку вызывал человека, который, сообщая семье, что уезжает в командировку, садился в камеру. В народе их называли внештатными работниками милиции, в уголовной среде наседками, или стукачами. Сергей прекрасно понимал, что человек, который жадно пьет в его кабинете чай с бутербродом и рассказывает ему о том или ином подследственном, помогает ему установить степень виновности подозреваемого, и все же ему это было противно.

После завершения операции, когда преступник был задержан, Сергей старался сразу же уйти, чтобы не испытывать соблазна выпустить пулю в лоб задержанного. Особенного когда это касалось насильников. Однако брали учителя физкультуры, который изнасиловал и убил троих мальчишек. К великому удовольствию группы захвата, «учитель» начал оказывать весьма активное сопротивление. Его били. Били не за сломанную руку одного из оперативников и разбитую губу другого, а за застывшие в гримасе ужаса и боли лица трех мальчишек. И именно в одно из таких задержаний Сергей понял, что, несмотря на всю грязь, которая его окружает, он делает нужную людям работу.

Капитан помнил благодарные глаза одной женщины, которой они нашли похищенную дочку. И только ради этого мгновения он был готов идти на нож или ствол.

После недавней гибели двух офицеров милиции Сергей возненавидел Зяблова. Такие, как Зяблов, убивали руками других. Такие, как…

Услышав крик на территории дачи, Сергей припал к прибору ночного видения. У ворот стояли две «семерки», в которые быстро садились крепкие парни. Во дворе стояли Зяблов и Зимин.

– Зашевелились гады, – прошептал Сергей. – Интересно, куда это они своих «гвардейцев» отправляют.

– Валька? – испуганно удивился Федор. Она заметила это. Не отвечая, шагнула вперед, оттеснив его в сторону. Следом молча вошел Георгий. При свете увидев на руках брата окровавленные резиновые перчатки, Валентина прищурилась. Из двери, ведущей в подвал, раздался протяжный стон.

– Где парни, которых Слон привез? – быстро спросила Валентина.

– Да я это, – он попытался улыбнуться, – узнаю у них…

– Сволочь! – воскликнула она. Быстро сбежала по ступенькам вниз. Остановившись, отвернулась и, зажимая рот ладонями, едва не сбив с ног опустившегося следом Георгия, бросилась наверх. Хрипатый увидел лежащего на спине окровавленного человека. Его растянутые в стороны руки и ноги удерживали крепкие веревки. Рот лежащего был заткнут куском полотенца. На животе мужчины стоял утюг. Из-под него еле выбивался темный дымок. Остро пахло палеными волосами и горелым мясом.

– Молчит, – услышал Георгий за спиной ехидный голос Федора и, не поворачиваясь, локтем ударил его в живот. Федор согнулся. Тогда Георгий, резко вскинув ногу, ударил Федора в лицо.

– Ты чего?! – рванулся к нему выскочивший из двери справа Игла. За ним Пират. Словно натолкнувшись на что-то невидимое, оба замерли.

– Еще шаг, – прохрипел Георгий, – получите по пилюле.

– Сволочь! – зло проговорила спустившаяся Валентина. – Да освободите вы его! – почувствовав запах; приказала она. Пират и Игла, мешая друг другу, развязали лежащего. Где второй?

– Там, – мотнул головой Пират на дверь. – Он еще с ним не начинал.

– Вызовите врача, – Валентина, закрыв рот платком, быстро поднялась наверх.

– Зачем Слон привез этих? – догнав ее, спросил Георгий.

– Он Ждана убил, – нервно закуривая, ответила Валентина. – И слышал, как он об Анне говорил. Вот я…

– Значит, хорошо, что все так с ней получилось, – перебил ее Георгий. – А то бы ты ее убила.

– Хватит тебе, – она помотала головой. – Я до сих пор в себя не приду из-за Пахомова.

– С ним полный ажур, – сказал Георгий. – Найдут мусора хладный труп своего коллеги, и, поверь, многие спасибо неизвестному убийце скажут, потому что наверняка знали, что он и нашим, и вашим. А это ни мы, ни мусора не приветствуют.

– Думаешь, милиция не будет заниматься этим делом? – помолчав, спросила она.

– Заниматься будут. Им за это бабки платят. Но, повторяю, все будет в ажуре. Меня больше другое беспокоит.

– Что именно?

– Сын Ляховой, – услышала она неожиданный ответ. – Ведь теперь пацан по детдомам пойдет. А там, – Георгий мотнул головой, – не сахар. Тем более, он все-таки знал мать. И какой никакой, но отец тоже был. И вдруг сразу оказаться сиротой, – поморщившись, он выругался.

– Жора, – тихо спросила она, – я давно хотела спросить, почему ты так на меня смотрел тогда, ну, помнишь, – он смешалась, – когда я к Ляховой Носорога отправила. И там тоже. Почему?

– Если честно, – смутился он, – я думал, ты жесткая баба и интересует тебя в жизни одно – деньги. И как-то неожиданно увидел, что ты способна волноваться за других. Ведь ты… – он замолчал.

– Продолжай, – попросила Валентина. ~

– Ты вложила деньги в банк Растогина, – прохрипел он, – а сама хотела нанять Графа, чтобы он его ограбил. И поэтому…

– Это я говорила папуле, – усмехнулась она. – А Граф мне нужен был совсем для другого. Впрочем, теперь это уже не, важно. Но я все равно хотела бы встретиться с ним. Ты не узнал, где он?

– Узнал, – Графа разыскивает милиция по подозрению в совершении вооруженного ограбления кассира в Пензе. Есть убитые. Так что теперь ему хана. – На хате у него уже мусора.

– Граф совершил ограбление в Пензе? – спросила она. – Откуда ты это узнал?

– Пахомов сообщил, – усмехнулся Георгий. – Да и мусор один намекнул. Я проверил через одного типа с большими погонами, точно.

– Куда этого? – спросил появившийся Пират. За ним стоял перепуганный молодой парень с огромным синяком под левым глазом.

– Это не мы, – увидев недовольство в глазах Валентины, поспешно сказал Игла.

– Где второй? – взглянула на него Валентина.

– Он того… – пробормотал Пират, – кони двинул.

– Черт бы вас побрал! – разозлилась она. – Что же делать? – повернулась она к Георгию. – Еще один…

– Вниз его, – кивнул на парня Георгий.

Игла, подтолкнув парня стволом пистолета в спину, начал спускаться с ним по ступенькам.

– Пристрели, – бросил Георгий выжидательно смотревшему на него Пирату.

– Да ты что?! – возмутилась Валентина. – Как это…

– А что ты предлагаешь? Отпустить? Так он сразу кентам расскажет или мусорам. И будет нам допрос с пристрастием. Тебе-то, конечно легче, – усмехнулся он, – а Федору точняк крышка. Может, ты по и хочешь под сплав пустить? – спросил он.

– Федька мне брат, – вздохнула Валентина. – Не важно, что только по отцу. Тем более это все из-за меня. Я с Тулой о поставке оружия договаривалась.

– Делай его, – сказал Хрипатый Пирату. – Ночью трупы вывезете в массив. Только смотри, – предупредил он, – не оброните что-нибудь. А то пальчики мусора найдут, и сливай воду. Они сейчас в основном на этом и вылавливают начинающих.

– Мы свой экзамен в Саратовской области сдали, – ухмыльнулся Пират.

– Вот что я забыла! – воскликнула Валентина. Махнув рукой Пирату, Хрипатый с удивлением посмотрел на нее. – Ведь Федька с ними, – поморщилась она, – там убили двух женщин на пасеке. Мужчина, отец и муж убитых, вроде запомнил номер автомобиля Федьки. Об этом Зяблов отцу сообщил. Тот послал туда Хирурга с Тарзаном. Еще Богунчик поехал. Но Адам тоже, как отец, потерял сознание и, «ударившись обо что-то», умер.

– Подожди, – буркнул Георгий. – Значит, ты хочешь кого-то послать, чтобы заткнуть рот тому мужику. По-моему, не стоит. Он бы уже давно сообщил номер мусорам. К тому же, вполне возможно, он уже труп. Ведь Зяблов там здорово измазан. По самое некуда. Так что уж он наверняка постарался.

– И ты так спокойно говоришь об этом! – неожиданно возмутилась Валентина.

– Начала ты, – спокойно напомнил он.

– Извини, – Валентина порывисто отвернулась.

– Надо отсюда уезжать, – Георгий посмотрел на часы. – Они сейчас будут жмуриков вытаскивать. А ты, как я понял, брезглива.

– Да, надо уезжать.

– Зачем Слон тебе привез парней Ждана? – негромко спросил Георгий.

– Не знаю, – она пожала плечами. – Он позвонил и сказал, что Ждан по просьбе Анны послал парней на перехват Федора. Видимо, решил убрать Ждана, встать во главе его группы и надеялся на мою благодарность. А может, и что-то другое.

– Лады, – кивнул Георгий. – Ты поезжай, а я с этими разберусь.

– Нет, – решительно проговорила она, – ты поедешь со мной. Пусть сами, как ты говоришь, разбираются.

– Валька, – в дверях появился Федор с распухшими кровоточащими губами. – Меня этот…

– Мало, – зло сказала она. Дернув за рука Федора, требовательно проговорила. – Поехали!

Переглянувшись, красноярские снова уставились на Растогина. – Но, Павел Афанасьевич, – пожал плечами Роман, – раньше вы нам подобных заказов не давали.

– Какая вам разница, – недовольно проговорил Растогин. – Я как всегда, очень хорошо плачу. А делали вы это или нет, – он усмехнулся. – Вы ведь и убивать начали не с раннего детства.

– Значит, ты хочешь, чтобы я согласилась на предложение Растогина! – гневно спросила Галина, – и стала прислугой у собственного сына!

– Но Павел Афанасьевич не разлучит тебя с сыном, – поспешно сказал Швед. – Он…

– Он своей ложью убил своего сына! – сердито сказала она. – Отца моего сына! Знаешь, Альберт, – с неожиданной грустью, тихо добавила она, – если бы он это сказал хотя бы полгода назад, я бы, наверное, согласилась, – ее глаза заблестели от слез, – но не сейчас! – снова повысила она голос. Помолчав, посмотрела на Шведа. – Я думала, что ты честнее Растогина. Скажи, – внимательно вгляделась она в глаза Шведа, – это ты убил Зюзина?

– Нет. Хотя, признаюсь, завидую тому, кто это сделал.

– Тебя послал ко мне Растогин? – немного помолчав, снова спросила она.

– Нет. Просто я слышал о его предложении. От него. Но говорю с тобой сам. Просто считаю…

– Не нужно об этом, Альберт, – твердо сказала Галина.

Георгий, немного постояв у лифта, усмехнулся и неторопливо начал подниматься по лестнице.

– Баркин, – услышал он тихий голос за спиной. Он быстро обернулся и вскинул руку с выхваченным пистолетом.

– Это я! – испуганно сказала отшатнувшаяся женщина. Он узнал рыжеволосую медсестру.

– Ленка? – убирая пистолет, удивился он. – Какого хрена ты…

– Я нашла телеграмму, – сказала она, – которую Людмила получила перед тем, как уехать, – и она протянула бланк телеграммы. Георгий взял его и сказал.

– Но здесь только адрес.

– Дня за два до этого было письмо. Оно сейчас у лечащего врача Людмилы.

– Подожди, – бросил он. – На кой хрен ты приперлась? Зачем говоришь мне все это?

– Думала, что тебе это будет интересно узнать, – Елена смутилась. – Понимаешь, – она тяжело вздохнула, – я сначала не понимала твоего интереса, к этой женщине. Тем более, что Редин настрого приказал не давать тебе возможность увидеть ее. Но перед тем, как она уехала, она мне рассказала, кто ты для нее. И знаешь, мне стало стыдно.

– А ксива, значит, у этого педика? – пробормотал Георгий.

– Он не голубой, – возразила Елена.

– Я сказал, медика, – поправился Георгий. – Где он живет?

– Я не понимаю вас, – покачала головой Валентина. – Зачем вы суете мне какое-то письмо. Зачем мне знать, куда и зачем уехала эта женщина.

– Валентина Ивановна, – суетливо убирая в нагрудный карман пиджака сложенный вчетверо конверт, проговорил тот самый врач, которого бил в больнице Хрипатый. – Поймите меня правильно. Ваш отец много значил для меня. Именно он…

– Извините, Николай Игнатьевич, – насмешливо заметила Валентина, – мне казалось, у нас еще нет частных больниц. Вы во многом зависели от отца. И оказывали медицинскую помощь всем, кто обращался к вам от его имени. Будь то председатель колхоза или раненный преступник. Но сейчас вы обратились не по адресу. Людмила – знакомая Георгия Баркика. И вы положили ее в больницу по его просьбе.

Вернее, по просьбе отца. Меня это совершенно не касается. Благодаря этой женщине отец держал Георгия на коротком поводке. Кстати, чем болела эта Людмила?

– Рак матки. Дело, можно сказать, шло на поправку. Но тут неожиданно пришло это письмо. Больная заволновалась и стала требовать, чтобы ее отпустили. Я связался с Иваном Степановичем. Он сказал, что это дело врачей и поэтому решать должен я. Но строго-настрого предупредил, чтобы в любом случае Баркин об этом ничего не знал.

– Отец видел эту женщину, – спросила Валентина, – говорил с ней?

– Поэтому я и пришел к вам, – облегченно вздохнул врач. Увидев недоуменный взгляд Валентины, добавил. – Вы прочитайте письмо и тогда сами все поймете. Дело в том, что эта самая Людмила…

– Дайте письмо! – перебила его Валентина.

– Сволочь! – Федор всматривался в свое отражение. Разбитые губы, опухший нос и начинающая темнеть синева вокруг глаз придавали ему трагикомический вид. – Я эту хриплую суку, – злобно прошипел он, – в порошок сотру!

– Хрипатый сейчас в личных телохранителях Вальки ходит, – возразил Пират. – Так что ни хрена…

– Увянь! – раздраженно прикрикнул на него Федор. – Она тоже свое получит! – с бессильной яростью процедил он. – Я их обоих сделаю!

– А в натуре, – ободряюще проговорил сидящий у камина, где жарился шашлык, Игла. – Почему Валька к рулю встала? Ведь Фреди мужик. А всегда все в первую очередь сыну отходит.

– Вот именно, – кивнул Федор.

– Так все ее приняли, – пожал плечами Пират. – Да и Степаныч по завещанию все ей оставил.

– Она, сучка, чего-то намутила! – закричал Федор. Ойкнув от боли – пленка запекшейся крови на верхней губе лопнула – снова повернулся к зеркалу.

– Если Вальку глушить, – пробормотал Пи– рмт, – надо с кем-то в паре работать. Из тех, кто сейчас под ней, никто нас не поддержит.

– Так к Блохе обратиться, – быстро предложил Игла. – Он наверняка против нее сейчас настроен – товар-то у него не взяли.

– Это идея, – промычал Федор. Посмотрев на часы, встал. – Завтра с утра рванем в Тулу и обговорим все с Блохой.

Георгий с билетом в руке отошел от кассы. Конечно, самолетом было бы гораздо быстрее, но… Мысленно обматерив металлоищущие системы в аэропортах, коротким движением дотронулся до рукоятки висевшего под мышкой «ТТ». Он любил оружие и никогда не расставался с ним. Всем маркам предпочитал «ТТ». Хотя бы потому, что он пробивает модные теперь бронежилеты.

После разговора с медсестрой он хотел было ехать к врачу, но потом решил, что причину внезапного отъезда Людмилы он узнает у нее самой – ведь в телеграмме был адрес. И Георгий поехал на Павелецкий. Завтра днем он будет…

– Сволочь ты, Жора! – услышал он за спиной звенящий от злости голос Валентины. Обернулся и удивленно посмотрел на нее.

– Не понял. В честь…

– У меня был Николай Игнатьевич. Он отдал мне письмо и сказал, что…

– Ты видела рыжую, – усмехнулся он;

– Она мне сказала, что ты поехал к врачу, – кивнула Валентина, – но я поняла, что ты не будешь терять время и поедешь на вокзал. Почему ты мне ничего не сказал? – с неожиданно повлажневшими глазами тихо спросила она.

–. Хотя бы потому, – зло буркнул он, – что ты…

– Мы едем вместе! – резко прервала его Валентина. – Летим самолетом. Поехали, меня ждет машина.

– Но я не могу самолетом.

– Я тебе там все достану сразу, как приедем, – твердо сказала Валентина.

Галина, зевнув, посмотрела на часы – первый час ночи. Поднявшись, подошла к кроватке сына.

Осторожно поправила одеяло и, шагнув к телевизору, щелкнула выключателем. Вдруг в дверь позвонили. Удивленная Галина накинула халат и вышла в прихожую. Звонок тренькнул снова.

– Кто? – громко спросила она.

– Галина, – услышала она слабый мужской голос, – Виталий у вас?

– Нет, – ответила она.

– Откройте ради Бога, – слабо прошелестел голос. – Мне нужна помощь.

Проснувшись, Растогин недовольно посмотрел на светящийся циферблата часов. Поморщившись, взял радиотелефон.

– Слушаю, – все еще сонно ответил он.

– Мы его нашли, – раздалось в трубке. – Но вмешалась милиция.

– Черт бы вас побрал! – взъярился Павел Афанасьевич. – Вы его упустили?!

– Все получилось неожиданно. Я успел ударить только раз!

– Найдите его! – приподнявшись, закричал Растогин. – Найдите!

Граф с револьвером в левой руке и финкой в правой стремительно перебежал дорогу и плашмя упал в густую траву у– высокого забора. Он не был уверен, что Зубр находится на турбазе. Но, понимая, что при нападении на кассира лампового завода невольно вмешался в дела теневых дельцов и сейчас его разыскивает не только милиция, решил опередить тех, кто нашел Антона. Лучший способ защиты – нападение. Это правило он усвоил с детства и оно часто выручало в, казалось бы, безвыходных ситуациях. К тому же он испытывал чувство вины перед Зубром, несмотря на то, что собирался его убить после успешного завершения дела.

Граф прислушался. Кроме голосов ночных птиц, с территории турбазы не доносилось ни звука. Подняв голову, Граф всмотрелся в выступавший с забора на полметра козырек из колючей проволоки.

«Как на зоне, – усмехнулся он, – только вышек нет».

Сунув нож в ножны, достал «макар» и осторожно пополз вдоль забора к воротам.

– Да они, сучары, нас вообще ни во что не ставят! – зло бросил рослый парень. – Мы для них, что собаки для охоты!

– Точно, – согласился развалившийся на деревянном топчане здоровяк. – Если в хорошем настроении, то кусочек мясца бросят. А этот мужик молоток! – кивнув в сторону сидевшего на полу за решетчатой дверью Зубра, заметил он. – Поставил на гоп– стоп кассира и баксы ихние прихватил!

– Слышь, земляк, – поднявшись со стула, рослый парень подошел к решетке. – Вам наколку кто– то из ихних дал? – имея в виду хозяина и его окружение, спросил он. – Или вы просто кассира брали?

– Иди-ка ты, землячок, – буркнул Зубр. – Хрен его знает, о чем ты здесь базлаешь! Мне эти псы ваши тоже за какие-то баксы чешут! Не знаю я ни хрена! Козлы гребаные! – вскочив, он возбужденно прошелся по небольшому помещению.

– Слышь, – к решетке подошел второй. – Может, добазаримся. Ты нам баксов дашь, а мы… Сейчас ночь, мы тебя без кипиша выведем.

Филимон выскочил из кустов, догнал притормозивший перед поворотом на турбазу ЗИЛ, груженный ящиками, подпрыгнув, легко забрался в кузов и втиснулся между ящиками с виноградом.

Проследив своего должника, Филимон как только стемнело, начал действовать. Он около получаса лежал возле ворот, за которыми, о чем-то лениво переговариваясь, сидели пятеро парней. О прорыве не могло быть и речи – все они были вооружены. Двое даже автоматами. Филимон хоть и прекрасно стрелял, но предпочитал обходиться без стрельбы. Он был уверен, что под утро на турбазу, которая, судя по всему, была штаб-квартирой местного крестного отца, будут доставлены свежие продукты. Поэтому, увидев приближавшийся свет автомобильных фар, осторожно отполз к повороту от основной дороги. Он не опасался, что кузов грузовика будут проверять. Филимон уже не раз убеждался в том, что охранная служба босса крупной преступной группировки почти всегда была далеко не совершенна. А учитывая, что его должник здесь гость и, следовательно, внешнюю охрану обеспечивают боевики хозяина, это было ему на руку.

Из осторожных разговоров с мужиками, живущими неподалеку, Филимон выяснил, что на турбазе, с тех пор как Тимур отстроил ее заново, все тихо и спокойно. Если Филимон сначала и раздумывал над тем, стоит ли сводить счеты с должником, то после того, что узнал из разговоров, решился действовать.

Грузовик остановился. Филимон успел придержать качнувшийся верхний ящик.

Граф увидел подъезжавший к воротам грузовик и плашмя упал за густой куст акации. Переждав скользнувший над ним свет автомобильных фар, вскочил и, пригнувшись, бросился к воротам. Когда ЗИЛ остановился, Граф прижался спиной к забору и замер. Ворота бесшумно открылись.

– Привет гориллам, – высунувшись в открытое окно, приветствовал подошедших парней человек в кабине.

– Отвали, – бросил один.

– Слышь, Валек, – спросил второй, – пивка нету?

– Специально для вас, псы сторожевые, прихватил! – хохотнув, достал из-под ног упаковку баночного пива. – Классный ты мужик, Валек, – к автомобилю подошли еще трое.

Граф стремительно проскочил пространство между кузовом грузовика и углом забора.

– Ша, – повернувшись к Зубру, рослый парень, приложил палец к губам. – Сейчас Кудрявый проверит, кто там у выхода. Вернется, тогда и потопаем.

– А баба, которую со мной привезли, – так же тихо спросил Антон, – где?

– Да хрен на нее, – недовольно сказал парень. – Но если ты нам насчет баксов лапши навешал, – с угрозой предупредил он, – мы…

Сильный, раскроивший череп удар табуреткой не дал ему закончить.

—Сучары! За дурика меня держите? – Зубр вытащил у парня из-за пояса «Макаров».

– Все тихо, – прошептал шагнувший в проем двери второй парень. Зебр с силой ткнул рукояткой пистолета ему между ног. Вскочил и, прерывая пронзительный крик, вмазал согнувшемуся Кудрявому по затылку. Тот замолк и ткнулся лицом в пол. Зубр передернул затвор и прислушался.

– Кто-то орал! – послышался приближающийся голос. Увидев силуэт, Антон дважды выстрелил и с удовольствием увидел, что человек упал.

– Сюда! – истошно заорал молодой голос. Зубр выстрелил в сторону голоса. Темноту хоздвора напротив входа в подвал пронзили короткие вспышки нескольких выстрелов. Уходя от них, Зубр отпрыгнул вправо.

Перевалившись через задний борт, Граф от резкого удара в живот сложился пополам и судорожно пытался вдохнуть.

– Тихо, – жесткая ладонь закрыла ему рот. – Вякнешь – убью.

Чуть выше кадыка Виктор почувствовал короткий укол. «Зил» тронулся. Неожиданно от трехэтажного корпуса турбазы захлопали выстрелы.

– Ты кто? – держа у горла Графа острие ножа, спросил Филимон.

– Кореш у меня здесь, – с хриплым свистом ответил Граф. – Его эти суки хапнули.

– Извини, – усмехнулся Филимон. – Выходит, мы из одной команды. У меня здесь тоже приятель, который сдохнуть захотел. А твой кореш лихой мужик, – прислушиваясь к усиливающейся перестрелке, сказал Филимон. Шумно выдохнув, Граф сел, массируя ладонями живот. Грузовик остановился.

– Испортили вы мне праздник, – недовольно буркнул Филимон. – Не задерживайтесь здесь, – вытаскивая пистолет, предупредил он. – На пальбу милиция прикатит.

Отметив слово «милиция», Граф понял, что этот человек срок не тянул. Услышав топот бегущих на выстрелы, с револьвером в правой и пистолетом в левой Граф приподнялся над бортом и начал стрелять. Трое упали сразу. Четвертый с криком закрутился волчком. Пятый метнулся в сторону, вскинул пистолет и тоже начал стрелять. Филимон, при первых выстрелах Графа вскочивший на крышу кабины, четырежды выстрелил под ноги, в крышу. Сунув пистолет за пояс, он подпрыгнул и ухватился руками за перила балкона. Вскочил и бросился в открытую балконную дверь.

Зубр нажал на курок и услышал вместо выстрела сухой щелчок. Он понял: в пистолете кончились патроны. С коротким матом размахнулся, бросил его в рванувшегося к двери человека и прыгнул к лежащему Кудрявому. В его боковом кармане Зубр нащупал пистолет. Кудрявый неожиданно пришел в себя и двинул Зубра в подбородок. Лязгнув зубами, он опрокинулся на спину. Кудрявый мгновенно навалился на него и обхватил руками его шею. Вцепившись в душащие его руки, Зубр судорожными рывками пытался освободиться.

– Зубр! – услышал он громкий крик. Не в силах ответить, отчаянно рванувшись, он оттолкнул подавшегося в сторону противника. Подскочивший Граф футбольным пинком ударил Кудрявого в лицо. Кудрявый отпустил захрипевшего Зубра и встретил ногу нового противника скрещенными руками. Граф носком кроссовки все же достал его ухо. Резко поднявшись, Кудрявый с силой рванул ногу Графа вверх. Граф упал на спину. Стараясь смягчить падение, разжав пальцы, выронив пистолет и наган, выбросил руки назад и в стороны. Взбежавший в дверь рослый парень от бедра ударил длинной очередью и автомата. Пять пуль, попав в грудь Кудрявому, отбросили его тело назад. Не отпуская пальца с курка, медленно развернулся всем телом влево. Вспарывая дощатый пол, несколько пуль просвистели рядом с кашляющим Антоном. Граф выхватил нож, не поднимаясь, метнул его в меняющего рожок автоматчика. Финка ручкой ударила его в щеку. Вскрикнуд, он выпустил автомат, схватился руками за лицо. Граф перекатился, схватил револьвер и двумя выстрелами уложил его.

– Зубр! – заорал он. – Хватай! – ногой отбросил в сторону подельника «Макаров».Левой рукой продолжая сжимать отдающее болью горло, с хриплым выдохом Антон правой схватил пистолет.

– Чего они, суки, не стреляют? – откатившись за бочку с песком, зло спросил Граф.

– Откуда ты взялся? – прокашлял удивленный Зубр.

– На винограде въехал, – усмехнулся Граф.

– Судя по всему, это его приятель, – возбужденно проговорил вбежавший с пистолетом в руке в малую гостиную Гога.

– Послушай! – гневно обратился к открывавшему стенной сейф Тимуру Игорь Васильевич. – Я приехал сюда за товаром! А здесь…

– Вот мы и пытаемся отдать ваши деньги, – многозначительно проговорил повернувшийся к нему Тимур, – Журину. Баксы перехватили два уголовника. Мы взяли одного. Судя по всему, – он кивнул на темное окно, – на помощь ему пришел второй. Значит, теперь они у нас. И все скоро…

– Да их пристрелят! – воскликнул Гога.

– Не стрелять! – высунувшись в окно, заорал Тимур. Ему отозвалась длинная автоматная очередь.

– Не стрелять! – крикнул Гога.

– Я немедленно уезжаю, – шагнул к двери Игорь Васильевич. – Сейчас сюда приедет милиция. А мне совсем…

– Сядьте, – резко перебил его Тимур. – И не нужно так волноваться, Игорь Васильевич, – насмешливо посоветовал он. – Вы у меня в гостях, и за вашу безопасность отвечаю я. А впрочем, – задумчиво пробормотал он, – уж не ваших ли это рук дело? Как сказал таксист, за вами следили, а вы этого не заметили. А что, – обратился он к удивленному Гоге, – может, он нанял уголовников, а потом сказал Графу, куда мы увезли его приятеля.

– Да что ты городишь?! – закричал Игорь Васильевич. – Ты совсем рехнулся, Груздев! Как ты можешь…

– Я могу все, – внимательно всматриваясь в посеревшее от страха лицо Игоря Васильевича, отчеканил Тимур.

«Вот в чем дело, – понял притаившийся в спальне Филимон. – Этот, который заскочил в кузов, пришел сюда отбивать приятеля. Но сюда сейчас милиция прикатит, – недовольно подумал он. – Наверняка кто-то уже позвонил туда. Подожди, – улыбнулся Филимон, – а ведь если помогу уголовникам, они вполне могут пригодиться мне в Саратове. Ну что же», – бесшумно поднявшись, он скользнул к стоявшему на письменном столе телефону. Прислушиваясь, замер. Потом поднял трубку, набрал ноль два.

– Тимур! – услышал он возбужденный голос из комнаты, где находились хозяин и гость, – их, говорят, двое! На «зиле», который фрукты привез, въехали. Один сразу из кузова троих положил, а потом в окно подвала нырнул. Он сейчас с тем, которого…

– Второй где? – перебил его Тимур.

– Он на кабину вскочил, через крышу Валька и водилу пристрелил…

– Где он? – прогремел Тимур.

– Не знаю. г

– Короче, так, – прижавшись спиной к стене справа от входной двери, сказал Граф. – Сейчас выскакиваем и, стреляя, к забору. Надо…

– Надо Наташку найти, – сказал Зубр, стоявший с «макаром» с другой стороны двери. – Она здесь где-то. Ее эти шакалы тоже цапнули.

– Да хрен с ней! – крикнул Граф. – Нам нужно ноги уносить. А эта шкура…

– Я без нее не пойду, – твердо заявил Зубр.

– В рот все родню легавого! – процедил Граф. – Этих, телок за пузырь краснухи – пульмановский вагон и маленькая тележка! Валим. Приготовься!

– Я сказал! – повысил голос Антон. – Мне нужно Натку найти. Она из-за меня в это дерьмо влипла.

– Да и хрен с тобой, – Граф хотел сказать еще что-то, но металлический голос громко и требовательно произнес.

– Внимание! Всем находящимся на территории турбазы! Прекратить стрельбу и выходить с поднятыми руками! Турбаза окружена!

Как бы подтверждая эти слова, здание и территорию турбазы с четырех сторон осветили прожектора.

– Внимание! – повторил металлический голос. – Всем…

Беспорядочная стрельба была ему ответом.

– Менты, – злобно выдохнул Граф. – Влип, сука, – обругал он себя. – Сам погибай, а товарища выручай, – с бессильной яростью пробормотал он. – Комсюк хренов.

Замолчав, прислушался. В треск различного оружия людей турбазы влились короткие очереди отечественных автоматов. Перестрелка с территории и первых двух этажей здания переместилась на последний. Очень скоро выстрелы смолкли. Только кое-где изредка раздавались одиночные хлопки пистолетов. Бойца ОМОНа в рукопашной схватке брали пытавшихся сопротивляться обитателей дома.

Тимур с пробитым пулей правым плечом вбежал в большой зал с биллиардным столом.

– Это все ты! – услышал он дрожащий голос. Обернулся и увидел Игоря Васильевича. – Я скажу, что ты! Ты все это затеял!

– Сука! – выдохнул Тимур. Схватил шар и, размахнувшись, запустил им в Игоря Васильевича. Шар с коротким глухим стуком врезался в его морщинистый лоб. Лысая голова от сильного удара дернулась назад, и Игорь Васильевич упал на пол.

– Хана! – крикнул вбежавший в биллиардную Гога. – Омоновцы, суки! Всем хана!

– Стоять! – раздался властный окрик от двери. Гога вскинул пистолет. Коротко простучал автомат. Попавшие в грудь четыре пули отбросили его к бил– лиардному столу. С пронзительным криком Тимур бросился в большое полукруглое окно и под звон выбитых стекол полетел вниз. Полный страха и отчаяния громкий крик во время короткого полета с высоты третьего этажа прервался. Подскочившие к окну два омоновца увидели лежавшего на бетонной площадке хозяина с неестественно вывернутой рукой и разбитой головой.

Поняв, что милиция и ОМОН захватили турбазу и сейчас начинают все обыскивать, Граф бросился вниз по лестнице. Она вела в кочегарку, в которой было два котла. В небольшой кочегарке было на удивление чисто. Быстро осмотревшись, Граф открыл чугунную дверцу под одним из котлов и залез туда. Чуть прикрыв дверцу, выставил перед собой револьвер и затих. Если в топку кто-то заглянет, он будет стрелять. А потом пустит себе пулю. Не зная, сколько патронов в барабане, Виталий тут же изменил решение и сунул холодный ствол себе в рот.

Он слышал, как в кочегарку кто-то заходил. Слышал легкие быстрые шаги осматривающих помещение людей. На короткий скрип дверцы соседней топки, зажмурившись, начал вдавливать курок. Вдруг где-то сбоку грохнул выстрел, еще один. Рядом с котлом ударила автоматная очередь.