Текст книги "Когда закон бессилен"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

– Делайте что-нибудь, – простонал Федор.

– Давай вон туда, – Пират махнул рукой на небольшую деревню метрах в ста от трассы. – Найдем телефон, Вальке позвоним.

– Поехали, – кивнул Игла. Пират помог Федору сесть в машину.

С треском положив трубку, Ждан выругался. – Что случилось, Миша? – спросила лежащая на кровати молодая женщина.

– Я на некоторое время уеду, – сказал он. – Если кто будет интересоваться, скажи, что уехал в Питер. А их Питера звякнут, скажи, что укатил к матери в деревню.

– А куда ты едешь? – промурлыкала она.

– Тебя это не касается!

Он быстро оделся, сунул за пояс сзади пистолет и вышел из комнаты.

– Слон! – крикнул он. Из дверей кухни вышел крепкий молодой мужчина.

– Кого ты послал? – зло спросил Михаил. – Двоих хлопнули и ушли. Феденька с приятелями, – он смачно выматерился. – А все Федьку придурком считают. Сейчас звонили по сотовому.

– Ни хрена себе, – удивился Слон.

– Вот тебе и уха из петуха, – сказал Ждан. – Сейчас за мной начнут парни Носорога охотиться. Или Валька, сучка, кого-нибудь со стороны купит. Я исчезаю на несколько дней.

– А почему именно за тобой? – не понял Слон. – Скорее всего на тульских думать будут. Ведь напали на них там. Мы…

– Тульские навалились бы в Московской области. Да и не пойдет никто на это. Деньги Блохе везли. А он – фраер перекрученный, у него связи везде. А Валюха может докумекать. Прижмет Анку, и все. Она меня с потрохами сдаст. Ты-то уши не ломай, – заметив напряженный взгляд Слона, усмехнулся он, – это мои проблемы. В общем, пока бери руль. В Солнцево… – от сильного удара в живот согнулся. Слон сцепленным в замок руками рубанул его по шее. Ждан ткнулся лицом в пол.

– Ты чего? – выглянула на шум женщина.

– Звони Вячику, – заломив безвольные руки Ждана за спину, Слон быстро обмотал их крепким шнуром. – Как появятся у него «гориллы» Ждана, пусть кончает.

– Да ты что, – испуганно воскликнула она, – одурел? Бурят с тебя шкуру спустит.

– Бурят спасибо скажет, – поднимаясь, усмехнулся Слон. – Я Вальке Рединой отдам этого придурка. А Бурят давно хочет с кем-нибудь из частных банкиров в столице связь заиметь.

– Ты чего? – увидев, что Валентина волнуется, спросил Хрипатый.

– Сейчас Игорь звонил из какой-то деревни. На них напали. Они отстрелялись и уехали. Водитель, Юрка и Федька ранены. Машина тоже вся в дырках.

– Кто такие Игорь и Юрка? – не понял Георгий.

– Друзья Федькины. Как говорят сейчас, крутые ребята. Игорь в морской пехоте служил, его Пиратом зовут. Юрку Иглой. Он одной время наркотики возил". И покалываться начал. Вовремя остановился. Если бы не они, Федька вообще бы ничего не смог, он ведь трус, только строит из себя супермена, – она презрительно улыбнулась и тут же торопливо проговорила. – Надо ехать за ними. А то, не дай Бог, какой– нибудь добропорядочный гражданин в милицию позвонит.

– Ты сказала им, чтобы они оружие припрятали? – спросил Георгий.

– Нет.

– Ладно, – бросаясь к двери, он махнул рукой. – Где, говоришь, они?

– Деревушка какая-то, – она заглянула в бумажку. Ждановка.

– Понял, – бросил Георгий.

– Подожди, – остановила его Валентина. – Я с тобой.

– Нечего тебе там Делать, – отрезал он. – А то вдруг какая-нибудь канитель выйдет. Я еще одну машину с водилой возьму. Их там, как я понял, четверо?

– Да, водитель и их трое.

– Кто знал, что бабки сегодня повезут? – спросил он.

– Да никто, – она пожала плечами. – Я, если честно, вообще хочу все эти поставки оружия прекратить. Это когда отец был, я старалась взять хоть что-то в свои руки. А сейчас решила с криминалом покончить.

– Знаешь, сколько клиентов потеряешь? – насмешливо спросил Георгий.

– Отмывание денег – вопрос другой, – спокойно ответила она, – а я имею в виду перепродажу оружия.

– Я уехал, – немного помолчав, он как-то странно посмотрел на нее.

Едва за ним захлопнулась дверь, в комнате пропищал радиотелефон.

– Интересно, – задумчиво пробормотал Растогин, – кто же Туза зарезал? Сколько раз его ножом ударили? – он вопросительно посмотрел на Регину.

– Не знаю, – она пожала плечами, – но что не один раз – точно. Собственно…

– Спасибо, – прервал ее Растогин. – Можете идти и кофе, пожалуйста.

– Значит, Туз убит, – вслух констатировал он. – Кому же он дорогу перешел? И куда делся Зюзин? Пока он жив, я не могу начать. Зюзин все знает и может помешать. Но красноярские звонили и сказали, что второй раз его не застали дома. Жданов звонил и говорил, что Зюзин предлагал объединиться с Анной. Вот тоже негодяйка, – Павел Афанасьевич усмехнулся. Услышав легкое покашливание, поднял голову и увидел Шведа.

– Регина сказала, что вы велели зайти.

– Не велел, – поправил его Растогин, – а просил.

– Ну зачем вы так, – усмехнулся Альберт. – Не надо играть в демократию. Я работаю на вас. Если от просьбы можно отказаться, от требования хозяина, даже если оно тебе неприятно, нельзя. Как говорится, приказы не обсуждаются.

– А разве были какие-то поручения, которые тебе не хотелось выполнять? – быстро спросил Павел Афанасьевич.

– Зачем вы меня вызвали? – вздохнул Швед.

– Ты стал часто навещать Галину, – после недолгого молчания сказал Растогин. – Можешь мне объяснить, почему?

– Ей тяжело, – сразу ответил Альберт. – Молодая женщина с ребенком. Я просто помогаю, чем могу.

– Вот как? – удивился Павел Афанасьевич. – Ты говоришь о материальной помощи?

– Я бы помог ей и деньгами, но она даже небольшие подарки пацану берет весьма неохотно. А вы этим недовольны? – он вопросительно взглянул на Растогина.

Постарайся понять меня правильно, – вздохнул Растогин. – Галина мать моего внука. Как говорится, незаконнорожденного. Да, – с горечью признался он, – я вел себя по отношению к ней, можно сказать, недостойно. Старался унизить ее в глазах сына. Демонстрировал свою неприязнь к ней. Но видишь ли, Альберт, – покаянно сказал он, – ко мне как-то неожиданно пришло чувство вины. Я понял, – еле слышно, со слезами на глазах продолжил Растогин, – что своей заботой о сыне и погубил его. Потому что только из-за моего письма, в котором я сообщил, что Галина вышла замуж, он и завербовался в иностранный легион. Андрюша был хорошим спортсменом, но совсем не умёл воевать. Он погиб в первом же бою, где-то в Африке, – сняв очки, он дрожащей рукой достал платок и промокнул глаза.

– Извините, Павел Афанасьевич, – сочувственно проговорил Швед, – зачем вы мне это рассказываете? Я знаю правду…

– Мне нужен Павлик, – повысил голос Растогин, – мой внук. Что она может дать ему? Вполне возможно, он не сможет даже получить образования. Ведь любому здравомыслящему человеку понятно: Россия стоит на пороге гражданской войны. Карабах. Молдавия. Приднестровье. Сначала о них говорили, как о горячих точках СССР. Но гюсле распада великой державы, когда все республики стали самостоятельными государствами, что изменилось? Москва уже дважды слышала лязг танковых гусениц. Уже…

– Извините, Павел Афанасьевич, – перебил его Швед, – я терпеть не могу разговоров о политике. Я русский. И я верю в свою родину, в свой народ. Давайте не будем об этом. Потому что тема России неисчерпаема. Вот вы вроде как печетесь о ней, а сами готовитесь уехать в Израиль. Почему? Ведь вы не еврей. А уезжаете потому, что там сможете без всякого риска заниматься…

– Как ты смеешь? – возмутился Растогин. – Не тебе судить меня!

—Яи не пытаюсь, – спокойно проговорил Швед. – Просто обидно. Ведь многие, как и вы, в чем-то выдающиеся личности, сбив начальный капитал, навсегда уезжают из России. Впрочем, вы правы. Не мне говорить об этом. И поэтому давайте вернемся к тому, зачем вы меня вызвали. Как я понял, из-за моих визитов к Гале. Вы против этого.

– Знаешь что, – поморщился Павел Афанасьевич, – я терпеть не могу просить помощи. В чем бы она ни выражалась. Но в данном случае ты, именно ты, можешь помочь мне, Гале и Павлику. Объясни ей, что я хочу только блага своему внуку. Я пошел даже на то, что приму их обоих.

– Как мило с вашей стороны, насмешливо заметил Альберт. – Насколько я помню, Галя – мать Павлика. Тогда как вы по закону ему просто чужой дядя.

– Пошел вон! – закричал Растогин.

– До свидания, – Швед шагнул к двери.

– Узнай, где Зюзин, – уже выходя, услышал он голос шефа.

– Ясно, – сумрачно произнес Зюзин. Положил трубку и кряхтя лег на спину. На загорелом мускулистом теле выделялись ссадины и синяки. – На кой я Растогину понадобился? – проскрипел Николай. – Зачем он меня ищет? Подожди, – вспомнил он, – Ждан что-то говорил о звонке Растогину. Ну да, – он замычал и обхватил ладонью стрельнувшую резкой болью шею. После того, как его довольно убедительно предупредили, чтобы не навещал Галину, он отправился к Жданову, человеку Бурята, который давно хотел пустить в столице корни. Как понял Зюзин из слов Ждана, Растогин оказывал Буряту кое-какие услуги и посему Бурят против него не выступит. Николай и сам прекрасно понимал, что союз с Анной не даст ожидаемого результата. Но Зюзин решил, если бы Бурят пошел на это, воспользоваться отношением Растогина к Гале. То есть к ее сыну. Слава Богу, он не успел сказать об этом Ждану. Когда его основательно помяли второй раз, то, отлежавшись в каком– то сквере, он пошел к секретарю Растогина Регине. Через нее Николай попытался найти Туза, но безрезультатно. Регина обзвонила всех, у кого он мог быть. Зюзин сам осторожно позвонил Анне, которая на его вопрос зло послала и его, и Туза туда, куда обычно в гневе посылает русский человек.

Николай, морщась, сел. Хотелось пить. Вполне возможно, что Анна сама обратится к Ждану, ведь как-никак они были любовниками. Охнув, достал из холодильника банку пепси и застыл. Его внезапно охватил страх. Кто-то избил его в его же доме. Туз пропал. А ведь меня вполне могут убить, – понял он. – Потому что если Ждан позвонит Павлу Афанасьевичу, тот просто, прикажет, и все. «От Регины мне уходить нельзя, – решил он. – Сообщить Растогину о том, что я у нее, она не сможет, побоится. А здесь меня искать не будут», – с облегчением подумал Николай. Сделал несколько глотков, зло пробормотал:

– Ну, гады! Очухаюсь, мы с вами перетолкуем!

Но когда он лег, пришли совсем другие мысли:

«Что ты можешь, – честно признался Зюзин

себе, – ты просто ноль без палочки. Впрочем, Анна может чего-нибудь придумать. Она не из тех, кто просто так уходит в кусты».

Услышав звонок, Анна набросила халат и подошла к двери. После смерти Ивана она переехала в квартиру, которую ей оставили умершие родители.

– Кто? – спросила она.

– Степан, – ода узнала голос Носорога и открыла дверь.

– Что случилось? – всмотревшись в его лицо, спросила Анна.

– Да ничего особенного, – усмехнулся телохранитель покойного Редина. – Просто с тобой хотят переговорить.

– Как ты быстро сменил форму обращения ко мне, – с вызовом проговорила она.

– Я тебя, шалаву, всегда терпеть не мог, – лениво сказал здоровяк. – А сейчас с удовольствием пристукнул бы, тебя, змея подколодная. Ведь это ты Ивана Степановича убила, сучка! – Анна поспешно отступила назад. – Собирайся, – потребовал он.

– Куда? – стараясь не выказывать охватившего ее страха, спросила Редина.

– Фролов какие-то бумаги нашел, – неохотно сказал Носорог. Глаза женщины мгновенно повеселели.

– Я знала, что он не мог оставить меня нищей! А ты, – многообещающе взглянула Анна на широкое лицо Степана, – еще пожалеешь, что так говорил со мной. Жди! Я сейчас оденусь.

– Где его нашли? – спросила Валентина стоявшего в дверях кабинета молодого мужчину.

– В Измайловском парке. И это еще не все, – он оглянулся и, понизив голос, сказал. – Убит Борода. Его нашли в том же парке. Похоже, их кончили вместе. Я потому и приехал. Ведь у твоего отца не было никаких дел с Бородой, тогда как Призрак был…

– Во-первых, – перебила его Валентина, – ко мне нужно обращаться на «вы». Второе, – она презрительно посмотрела на него, – я в твоих услугах больше не нуждаюсь. А следовательно, платить не буду. Поищи себе других хозяев.

– Вот как? – насмешливо изумился он. – Но ты забыла о том, что я могу кое-что…

– Это ты забыл, что у меня достаточно материала, чтобы ты вылетел из органов и даже получил приличный срок. Вот здесь, – она достала из ящика стола толстый блокнот, – все записано. Сколько и за что ты получал деньги. Думаю, твоим коллегам будет небезынтересно ознакомиться с этим.

– Ах ты, сука, – шагнув вперед, мужчина протянул руку. И замер.

– Еще одно движение, – холодно проговорила Валентина, – и стреляю. Меня оправдают, – усмехнулась она. – Я кажу, что нашла блокнот покойного отца, а тут как раз за ним явился ты и начал угрожать. А затем попытался убить меня. Все это подтвердят.

– Ты не можешь так, – нервно сказал он, – я был другом твоего отца.

– О мертвых плохо не говорят, – сказала Валентина, – но он был редкой сволочью. И я знаю, что объединяло вас – стремление сделать свою жизнь лучше за счет страданий других. А ведь те, кого, к примеру, предавал ты, неважно, – кто они, – твои коллеги или преступники, – были честнее тебя.

– А ты?! – заорал он. – Ты-то кто?! Не строй из себя святошу, дешевка, – он сплюнул. В глазах Валентины вспыхнула ярость. – Ты ради того, чтобы пожить в Германии, предала свою…

Негромко хлопнул выстрел. Захрипев, он схватился за грудь. – Ты что? – падая, с усилием сказал он. – Ты…

Валентина выстрелила снова. В распахнувшуюся дверь ворвались двое парней с пистолетами. Увидев лежащего, переглянулись и уставились на стоящую с пистолетом в вытянутой руке женщину.

– Валентина Ивановна, – пробормотал один. – Вы убили его. А он…

– Уберите, – негромко сказал она. Бросив пистолет, села. Парни снова переглянулись, ухватили тело за ноги и потащили к двери.

– Кровь, – остановился один. – Надо обернуть во что-то.

– Сейчас принесу, – второй парень кинулся в дверь.

– Куда прешь! – рыкнул входящий Носорог. Легким толчком отшвырнул парня и остановился. – Ни хрена себе, – он уставился на труп. – Кто это его?

– Она, – кивая на сидящую за столом Валентину, шепнул второй парень. – Он у нее несколько минут был. Потом, слышим, выстрелы…

– Ты привез ее? – спросила Валентина.

– Она внизу в машине. Говорит, чтобы Фролов спустился к ней. Она вас видеть не хочет. Радостная такая, – ухмыльнулся Носорог.

– Отвези ее на дачу, – вздохнула Валентина. – Скажи, что я, чтобы ее не видеть, отослала Фролова туда.

– На дачу? – удивился Степан. – Но там…

– Я сказала, отвези ее на дачу! – громко повторила Валентина. – И побудь там. Я к вечеру приеду!

– Понял, – он кивнул и быстро вышел.

– Носорог, – остановил его парень. – С этим– то что делать?

– Пока оттащите в ванную, – немного подумав, решил он. – Хрипатый вернется, придумает что-нибудь. – Посмотрев на дверь, еле слышно спросил. – За что она его?

– Хрен ее знает, – так же тихо ответил парень. – Он пришел, говорит, Валентина Ивановна нужна. Мы спросили ее, говорит, впустите. Он у нее и был минут десять. Потом выстрелы. У нее пукалка дамская, – пренебрежительно вспомнил он оружие хозяйки, – а наповал уложила. Хорошо, пистолетик стреляет чуть слышно, а то бы…

– В ванную его, – выходя из квартиры, напомнил Носорог. – Как Хрипатый вернется, сразу скажите ему.

– Не ной, – недовольно бросил Георгий стонущему Федору.

– Тебе хорошо говорить, – заныл Федор. – А я, наверное, кровью изойду. Видишь, крови сколько, – показал он окровавленную ладонь.

– Это кровь с потом выходит с перепугу, – усмехнулся Георгий.

– Да ты что?! – возмутился Федор. – Думаешь, я…

– Номера на тачках не запомнили? – не обращая на него внимания, Георгий спросил сидящего рядом Пирата.

– Московские. Один пятьдесят три…

– На хрен цифры нужны.

– В «вольво» четверо, – сказал Игла, – ив «жигуле» трое, в форме. Двоих мы зацепили. Они из лесополосы с автоматами выскочили. Если бы мы не поторопились, хана бы нам. Когда мы их увидели, «вольво» дальше «жигуля» стоял. Наверное, хотели…

– Ясно, чего они хотели, – буркнул Георгий. Посмотрев в зеркальце, увидел идущую в трех метрах за ними машину с пятью парнями. Удовлетворенно улыбнулся. – Ты как? – бросил он быстрый взгляд на сидевшего справа от Федора молодого парня с забинтованной головой.

– Да нормально, – осторожно дотронувшись до бинта, ответил он. – Меня когда по уху звездануло, я вырубился. А потом ничего. Только крови потерял, видно, много. Голова кружится.

– Он молоток, – сказал Хрипатому Пират. – Водит классно. На ходу развернулся. А то бы положили нас. Как в поворот вписался, – восхищенно продолжил он. – Я думал, вместе с дверцей вылечу!

– Учился где-нибудь? – спросил водителя обстрелянных «жигулей» Георгий.

– Да нет, – ответил он. – Просто отец с четырнадцати лет руль доверял. Он у меня гонял здорово.

– А сейчас где пахан? – спросил Пират.

– По пьянке утонул, – нехотя ответил парень. – На рыбалку пошел и под лед. Тело весной нашли.

– А как ты к Редину попал? – спросил Георгий.

– Я за угон машины три года сидел, – парень вздохнул. – Освободился, к приятелю в Москву заехал. А он у Носорога в команде.

– Ясно, – ухмыльнулся Георгий. – Красиво жить захотелось.

– А сам-то? – простонал Федор. – Чего же ты к отцу приперся? Надоело по малинам…

– Увянь! – угрожающе прохрипел Георгий. – А то враз язык проглотишь!

Федор хотел возмутиться, но, увидев, что Пират и Игла демонстративно отвернулись, затих.

– Домой приедем, я тебе это припомню, – прошептал он.

– Вот сука, – буркнул Георгий, увидев махнувшего дубинкой молодого парня в штатском у поста ГАИ. – Козленыш, – притормаживая, добавил он. – Ментам на хрен не нужно, а ты останавливаешь.

– Степан! – выходя из комнаты, сердито позвала Анна. – Ты зачем меня сюда привез? На даче нет никого!

– Заглохни, – равнодушно посоветовал Носорог. – Нет, так будут.

– Что все это значит? Ты мне сказал, что…

– Вернись в комнату, – подступив к ней вплотную, угрожающе проговорил Носорог, – и не рыпайся, а то я тебя, стерву, пополам порву, ясно?

– Вы меня убить хотите! – закричала Анна. – Это Валька все! Степа, милый, – умоляюще заговорила она, – отпусти меня. Я тебе все отдам. У меня есть деньги, машина. Хочешь, забирай квартиру. Сте…

– Я сказал, иди в комнату! – рыкнул он. Она с визгом вскинула руки, намереваясь вцепиться ногтями в его лицо. Носорог, несмотря на свою массивную фигуру, имел прекрасную реакцию. Чуть отклонившись назад, поймал ее руки. Закричав от боли, Анна ударила его коленом между ног. Степан отпустил ее руки и присел. Анна метнулась к лестнице. Что-то бормоча, с перекошенным страхом и яростью лицом, взбежала на второй этаж. Бросившись влево, толкнул дверь, влетела в комнату с камином. Сидевший на ковре с игрушками крошечный мальчик испуганно закричал. Сильным толчком отбросив его в сторону, Анна схватила со стены двуствольное ружье двенадцатого калибра.

– Юра! – в комнату вбежала испуганная Ляхова.

– Мама! – с плачем кинулся к ней мальчик.

– Анна! – воскликнула Антонина. Та, переломив ружье, сунула в правый ствол патрон.

– Убью! – донесся из открытой двери яростный рык с грохотом поднимавшегося по лестнице Носорога. Анна сложила ружье, взвела курок и. прижала приклад к плечу.

– Не надо! – обхватив мальчика, отчаянно крикнула Ляхова. В дверях появился разъяренный Носорог. Гулким эхом прокатился выстрел. Заряд картечи попал Степану в грудь и в правое плечу и отбросил его к стене. Снова переломив стволы, Анна протянула руку к патронташу.

– Беги, – подтолкнув сына к двери, Антонина бросилась к ней и цепко ухватилась обеими руками за ствол. Дергая ружье каждая к себе, женщины, тяжело дыша, топтались на месте. Анна резким круговым движением сумела вырвать ружье. Ляхова толкнула ее в плечо. Падая, Антонина нажала на курок. Грохнул выстрел. Завизжав от боли – отдача после выстрела сильно подала ружье назад, и спусковая скоба отбила ей пальцы, – Анна выпустила его. Ляхова прыгнула вперед и навалилась на нее.

– Это из-за тебя, он отказался от сына, – стараясь схватить Редину за горло, прохрипела она. – Проститутка!

Анна с трудом удерживала тянущиеся к ее горлу руки.

– Мама! – отчаянно закричал остановившийся возле двери мальчик. – Мама!

Подбежав к женщинам, ухватил слабыми тонкими ручками маму за шею. – Мама!

– Юра, – боясь причинить ему боль и в то же время стараясь не отпустить Редину, проговорила Антонина. – Уйди.

Анна ногой оттолкнула мальчика и подмяла Ляхову. Женщины вцепились друг другу в горло. Обе чувствовали, что задыхаются, и через несколько мгновений раскатились в стороны. Мальчик подбежал к матери, он громко плакал. Прерывисто дыша, Анна с трудом поднялась на дрожащих ногах и сделала шаг к ружью. Заметив это, Ляхова рванулась вперед и схватила ее за ноги. Анна упала. От рывка матери упал и мальчик. Продолжая громко плакать, он пополз к двери. Женщины с расцарапанными шеями и пеной на губах поднялись и схватились снова. Они словно танцевали медленный танец, тесно прижавшись друг к другу. Ни одна не делала попытки повалить соперницу. Обе откашливались, чувствуя страшную усталость и просто чтобы не упасть, держались друг за друга.

– Там Носорог! – Валентина сердито посмотрела на сидящего за рулем Георгия. – Он ничего…

– Анна еще та стерва, – буркнул Георгий. – Она же дачу хорошо знает. А там охотничьего оружия полно. Сама знаешь, что любит она из ружья стрелять.

Взлохмаченные, с расцарапанными лицами и шеями, женщины, с трудом держась на ногах, расцепились. Анну качнуло к двери. Услышав за дверью испуганный крик сына, Ляхова бросилась за ней.

– Убить меня хотели, – прохрипела Анна. Схватив утюг с намотанным на ручку шнуром, взмахнула им. Антонина с отчаянным криком, изо все сил толкнула ее в грудь. Анна, заорав, ударила ее по голове утюгом и от толчка отлетела назад, сломала спиной узорчатые тонкие перила и упала вниз.

– Я же говорил! – услышав крик, Георгий выхватил пистолет и вбежал в дом. Валентина за ним. Напротив двери с неестественно вывернутой шеей лежала Анна. Из-под ее спины, которая прижимала к полу обломок перил, тонким ручейком вытекала кровь.

– Где Антонина? – тревожно спросила Валентина.

– Мама! – услышали они отчаянный детский крик. Георгий быстро взбежал по ступенькам. Валентина следом. У двери охотничьей комнаты лежала Ляхова с разбитой головой. Заливаясь слезами, мальчик тормошил ее плечо. Подскочив, Георгий быстро проверил пульс.

– Врача!

– Врача! – повторила подбежавшая Валентина парням.

– Она приехала убить Юрика, – узнав их, с протяжным, затихающим стоном сказала Ляхова. – Узнала, что я Мишку убила, – сглотнув, приоткрыла затуманенные болью и предчувствием смерти глаза. – Юру не оставляйте.

Она дернулась и замерла.

– Не надо врача! – крикнул Георгий.

– Она подумала, что Анна хочет убить ее сына за Туза, – еле слышно проговорила побледневшая Валентина.

– Где этот козел? – зло прохрипел Георгий. – Носорог! – позвал он. Шагнув в крмнату остановился.

– Менты! – раздался снизу тревожный возглас. Хрипатый, выхватив пистолет, метнулся к лестнице.

– Сюда! – позвала Валентина парней. – Оружие у него возьмите, – кивнула она на Георгия, – и потайным ходом уходите!

– Но… – не понял Георгий.

– Делай, как сказала! – перебила она его. – Мы с тобой только приехали!

Федор со стоном приподнялся и вытер вспотевший лоб, потом коснулся тампона под левой лопаткой.

– Больно, – поморщился он.

– Главное – живые, – подмигнул сидевший в кресле перед видеомагнитофоном Пират.

– Тебе все хаханьки! – вспылил Федор.

– Фреди, – обратился к нему рослый парень, – Слон приехал. Говорит, Валюха велела ему сюда их привезти.

– Кого? – промычал Федор.

– Ребятишек Ждана, которые вас обстреляли. Слон с утра звякнул ей. Оказывается, твоя маман Ждану наколку дала.

– Что?! – вскакивая, заорал Федор. – Я ее! – не найдя подходящего слова, витиевато выматерился.

– Чего с этими-то делать? – кивнул на окно парень.

– В подвал сук! – отрывисто бросил Федор. – Я их, гнид, медленно убивать буду, – с садистским наслаждением протянул он.

Галя открыла дверь и отступила в сторону, пропуская Шведа с трехколесным велосипедом.

– Где мужчина? – весело спросил Швед. – Я ему транспорт доставил.

– Зачем? – тихо спросила Галя. – Ведь…

– Это мне? – с веселым удивлением спросил выбежавший из комнаты мальчик.

– Тебе, – Альберт поставил на пол велосипед. – Ты же мужчина? – серьезно спросил он. Мальчик быстро закивал. – А у настоящего мужика должен быть свой транспорт.

– Мама, – сказал мальчик, – можно мне на него сесть?

– Конечно, – улыбнулась она, – можешь даже покататься в комнате. Только не врезайся ни во что, – строго предупредила она. С радостным криком мальчик, оседлав велосипед, въехал в комнату.

– Смотри-ка, – сказал Альберт, – умеет.

– Он уже давно о велосипеде мечтает, – вздохнула женщина. – У всех, говорит, есть, а у меня нет. Все спрашивает, почему, – бросив быстрый взгляд на Шведа, она опустила голову.

– Мама! – весело позвал ее сын. – Смотри, как я могу!

Она хотела сказать еще что-то, но резкий длинный звонок в дверь прервал ее.

– Кто? – смахнув передником вдруг набежавшие слезы, спросила Галя.

– Милиция! – ответил строгий мужской голос. – Участковый инспектор старший лейтенант Трубин.

Вопросительно взглянув на спокойного Альберта, она приоткрыла дверь.

– Добрый день, – показывая раскрытое удостоверение, поздоровался участковый. – Можно? У меня к вам несколько вопросов.

– Пожалуйста, – кивнула Галина. – А в чем дело? – увидев на лестничной площадке нескольких людей в штатском, обеспокоенно спросила она.

– Вы соседа своего когда видели? – опередив открывшего рот участкового, спросил штатский.

– Суворов Виталий, – возбужденно проговорил вошедший в комнату подполковник Панасюк. – Кличка Граф. В свое время намутил воды. Подозревался в нескольких вооруженных…

– Это точно? – спросил Тимур.

– Конечно, – кивнул Панасюк. – Экспертиза установила, что пули, выпущенные при нападении на кассира и в твоих парней, – он взглянул на Гогу, – проходят по налетам, в которых подозревался Граф. Последний раз этот наган работал при нападении на кассира в Вологодской области. За что Суворов и получил пятнашку. Но недавно освобожден по помилованию. Его вину тогда доказать полностью не удалось, но тем не менее посадили. В Москве его сейчас нет. Так что это его рук дело.

– Значит, залетный, – задумчиво пробормотал Тимур. – На кого же он, сука, работает? – он взглянул на подполковника. – Связи его проверил?

– На Пензу выхода нет. Здесь есть три человека, которые с ним сроки мотали, но до Графа не тянут, мелкота.

– А второй ствол?

– А вот второй ствол в Пензе был, – вздохнул Панасюк. – Одного зверя из него по заказу убивали. Пули идентичны. Пистолет «магнум», калибр…

– Фотографию его принес? – спросил Тимур.

– Да, тут он только после отсидки, – достав из кармана две фотографии Графа, анфас и профиль, буркнул подполковник. – Сейчас, наверное, по-другому малость выглядит.

– Впечатляет, – всматриваясь в худощавое лицо на снимке, сказал Тимур. – Уверенный мужик.

– Опасен при задержании, —дополнил милиционер. – Его сейчас все постовые высматривают. Гостиницы проверяются. Квартиры, которые сдаются, дома.

– А второй, значит, киллер… Интересно, – он задумчиво посмотрел на подполковника, – с чего это киллер на налет пошел?

– А кто его знает.

– Так от чего танцевать будем? – спросил Гога.

– А от того, что надо мужичка одного тепленьким взять, – весело проговорил вошедший в комнату невысокий плотный человек.

– Журин? – удивленно посмотрел на него Тимур. – Ты что, в частного сыщика переквалифицировался?

– Приходится, – засмеялся тот. – Наша доблестная милиция гусей не ловит, – подойдя к столу, взял графин с водой и сделал несколько крупных глотков. – Жарко.

Поставив графин, ослабил узел на галстуке.

– Ты что-то про мужика говорил, – нетерпеливо напомнил Гога, – которого…

– У Натальи Рыжиковой один мужик уже почти три недели живет, – вытирая платком багровое лицо, – сказал Журин, – некто Антон Зубарев. Его недавно один мой знакомый узнал. Зубарев у него по весне пистолет отобрал «магнум», – увидев вытянутое лицо подполковника, засмеялся. – Он его случайно увидел, проводил до хаты. А тот, оказывается, у Наташки проживает. Теперь, надеюсь, все ясно? – он серьезно оглядел всех.

– Что-то не вяжется, – с сомнением заметил Панасюк, – ты говоришь, всего пару недель…

– Я сказал, почти три, – поправил его Журин.

– Какая разница, – отмахнулся подполковник: – Не мог он за это врем подготовить дело. Да и откуда узнал о баксах, которые тебе должны были за серебро везти? Хотя, если он с Графом в паре, то Граф запросто мог это организовать.

– Подожди, – посмотрел на него Тимур. – Ты говоришь, его, этого Графа, посадили, можно сказать, за просто так. Дело ему доказано не было. Почему же решили, что наган его?

– Это предположение, – поправил его подполковник. – Но все уверены, что этот ствол Графа. Тем более его в Москве нет как раз около трех недель. Все совпадает. Вот только мне не ясно, как Зубарев мог пистолет у твоего знакомого отобрать? Ведь из этого «магнума» Ки…

– А вот это уже не твое дело! – резко оборвал его Журин. – Вот что, – посмотрел он на Гогу, – посылай парней к Натке. Пусть берут этого субчика и на турбазу. Надо с ним побеседовать.

– А Наталья что говорит? – спросил Тимур:

– Да примерно то же самое, – усмехнулся Журин. – По весне Зубарев жил у нее, потом неожиданно исчез. И снова появился. С каким-то приятелем приехал. А в день ограбления вроде как ездил в Лунино. Но, говорит, не доехал. Головой на вокзале треснулся об пол, споткнулся, что ли, и упал. А кроссовки все в растворе. Помнишь, ты говорил, что омоновцы видели двух работяг на строительстве коттеджа Юрия Николаевича? – взглянул он на подполковника.

– Ну, – кивнул тот, – они там…

– Коттедж Юрия Николаевича уже четыре месяца как не строят, – жестко перебил его Журин. А это, – он многозначительно потряс указательным пальцем, – уже след.

– Да кто же про коттедж Юрия Николаевича узнавать бы стал? – ухмыльнулся Панасюк. – У него в министерстве связи. Копни и сам не рад будешь.

– Я поехал, – решительно поднялся Гога. – Мне просто не терпится посмотреть на этого Зубарева.

– Берите тихо, – предупредил Журин, – и на турбазу. Там он все расскажет. Только бы этого Суворова милиция не арестовала, – вздохнул он.

– Да его хрен арестуют, – заверил Панасюк. – Тертый калач. На нем знаешь сколько нераскрытых числится.

– Интересно, – сказал Тимур, – где он сейчас, этот Граф?

Прихрамывая и сутулясь, Граф неторопливо шел по улице. Остановившись у витрины, всмотрелся в свое отражение. Кустистая бородка и смолянисто черные усы до неузнаваемости меняли его облик. Мешковато сидящий дешевый светлый костюм и соломенная шляпа делали хромающего бородача похожим на интеллигента из глубинки. Все этим он запасся еще в Москве. Граф был уверен, что его разыскивают. Он был зол на себя – допустил непростительный для профи промах. Зная, что в запасе только сутки, а потом заработает система МВД, он рано утром пошел на стройку и забрал деньги и дипломат. Поймав такси, поехал на автовокзал, откуда хотел каким-нибудь пригородным автобусом уехать до небольшой станции и уже оттуда на товарняке покинуть Пензенскую область. По дороге таксист с его согласия посадил одну молодую довольно привлекательную женщину. Женщина охотно разговорилась с ним и неожиданно пригласила в гости. И он – вспомнив это, Граф беззвучно выматерился, – пошел. Они выпили бутылку шампанского и, слившись в поцелуе, рухнули на кровать. В себя Виталий пришел к обеду, когда Таиса, так звали женщину, начала собираться в гости к подруге. Она приглашала и его, но на этот раз Граф поступил разумно. Понимая, что потерял время и сейчас его уже ищут, зашел в нежилой дом, приклеил бороду и усы и переоделся. Сейчас он шел к Зубру. Не для того, чтобы и дальше работать парой, а чтоб отдать ему причитающуюся сумму в рублях и долларах.