Текст книги "Гром в ясном небе. Наука о душе"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Например, если над дверью дома висят два банана, это значит, что здесь подают монахам еду. Об этом известно всем, поэтому каждый джайн вывешивает над дверью своего дома два банана. Монахи подходят к крыльцу и получают пищу. Так выполняется условие. Монахи и прочие джайны знают о таких небольших условиях.

Джайнские монахи могут принимать пищу только у семей джайнов. Вы удивитесь, когда увидите, что эти люди отреклись от своих семей, но ходят по другим семьям. А они постоянно передвигаются. Им нельзя останавливаться в одном месте дольше, чем на три дня, потому что так заповедал Махавира. Я полагаю, что он прав, ведь по прошествии трех дней в человеке возникает привязанность к определенному месту.

Например, в первый день вы решите, что это место не подходит вам. Вы будете плохо спать, вам будет неловко. Но спустя три дня вам станет уютно, через три недели вы полностью освоитесь на месте, как будто родились здесь.

Для появления привязанности требуется некоторое время, поэтому Махавира не позволял монахам оставаться в одном месте дольше трех дней. В Индии не так уж много джайнов, там целые районы заселены людьми других конфессий. Что же делать джайнским монахам? Поэтому за ними следуют двадцать семей на автобусах и машинах и везут с собой палатки. Если где-то не окажется джайнской семьи, люди разбивают небольшой лагерь, ставят палатки и вывешивают у их входа бананы. Восемь условий известны всем, и они выполняются. Каждая семья приготовила еду. Джайн должен выполнить одно условие из семи, и он готовит пищу.

С формальной точки зрения, джайн подражает Махавире, но он поступал иначе. Он вообще по своей природе был другим. Он практиковал не самоосвобождение, поскольку обладал иной природой. Махавира был воином. Он утверждал, что истину нужно завоевать, и для этого нужно изо всех сил бороться. История, которую я вам рассказал, свидетельствует как раз о борьбе Махавиры. Вся его жизнь была борьбой.

Я расскажу вам еще одну историю. Махавира молчал двенадцать лет, пока не достиг просветления. На протяжении этих лет случались разные происшествия. Однажды он медитировал... а его медитация вовсе не предполагает расслабление. На Востоке обычно выполняют медитацию в позе лотоса. Если вы освоили эту позу, она самым эффективным образом расслабит вашу психику, поскольку у вас прямой позвоночник, на вас почти не влияет земное притяжение. Ваше тело висит с прямым позвоночником словно легкая ткань.

Махавира медитировал стоя. Он всем демонстрировал свою принадлежность к воинам. Одни люди медитируют с закрытыми глазами, так они больше расслабляются. Другие люди медитируют с открытыми глазами, что тоже естественно, и моргают. Здесь нет никакой борьбы. Махавира медитировал с прищуренными глазами и совсем не моргал.

И вот когда-то в этот период Махавира стоял и медитировал у реки. В этот момент к нему подошел какой-то человек и сказал: «Все равно ты стоишь здесь. Посмотри за моими коровами. Мне нужно срочно бежать домой, у меня заболела мать. Ко мне прибежали и сказали, что она при смерти. Скоро я вернусь, но пока что... все равно ты здесь стоишь целыми днями. Последи же, чтобы мои коровы не забрели в джунгли».

Махавира промолчал, так как не мог говорить. А пастух очень спешил, ведь у него умирала мать. Он не обратил внимание на то, что Махавира ничего не ответил ему, и счел его молчание знаком согласия.

Спустя два часа пастух вернулся, Махавира все еще стоял на лугу, но коров не было. Пастух очень рассердился и сказал: «Ты большой хитрец. Получается, что ты стоял здесь целыми днями, подкарауливая моих коров. Где мое стадо?» Махавира ничего не ответил, и пастух совсем рассвирепел. «Ты притворяешься немым! Я заставлю тебя говорить!»

Он схватил две ветки и забил их камнем в уши Махавире. Тот оглох на всю жизнь, но все-таки не вымолвил ни единого слова, даже не моргнул. «Должно быть, это сумасшедший, – подумал крестьянин. – Любой другой человек на его месте заорал бы от боли». Потом он отправился в лес на поиски коров. Вечером коровы вернулись на луг и улеглись вокруг Махавиры. И тут явился пастух. «Ты и в самом деле большой хитрец! – всплеснул руками пастух. – Я лишил тебя слуха, но ты не вымолвил ни единого слова! Я бродил по всему лесу, а коровы лежат вокруг тебя! Где ты прятал их?» И крестьянин снова побил обнаженного Махавиру, но тот устоял на ногах. Тогда пастух решил, что перед ним и впрямь безумец. На него не подействовали колотушки... с Махавирой ничего не удалось поделать, он просто не реагировал. Это и есть полное безмолвие: человек все время центрирован и ни на что не реагирует, что бы ни происходило. И вопрос о словах не возникает.

Вы прослушали весьма примечательную историю. До этого момента ее сюжет отражал действительные события, а вот теперь начинается миф. В Индии много богов. Индусы верят не в одного бога, поскольку такое положение считают диктатурой, недемократическим устройством мира. Индусы верят во множество богов, а точнее в тридцать три миллиона богов. Столько человек насчитывало население Индии, когда придумывали богов: по одному богу на каждого человека. И это решение выглядит правильным и справедливым.

Один из богов Индра возмутился тому, как пастух обошелся с Махавирой, тихим безобидным человеком. Коровы сами бродили куда им вздумается, и Махавира был тут не при чем. Индра явился на луг и заговорил с Махавирой телепатически. «Я могу дать тебе двух богов для охраны, чтобы с тобой больше не обходились так дурно, – предложил Индра. – С тобой больше не должно повториться такое безобразие». Боги умеют читать мысли, и Индра прочел ответ Махавиры: «Оставь меня. Мне не нужна ничья помощь, я хочу вести битву в одиночестве. Я никому не хочу быть должным. Прости меня. Спасибо за заботу, но я собираюсь воевать в одиночку, что бы ни происходило, до тех пор, пока не одержу победу».

Его идея победы звучит странно для тех, кто придерживается представлений о сдаче существованию, освобождении. Но стоит напомнить вам о том, что следует быть сострадательным к другим людям, к их уникальности. Это не значит, что вам нужно пойти по чужому пути. Просто вы должны уяснить, что все люди уникальны, а в таком случае у каждого из нас будет свой путь. Иногда прямо противоположные пути приводят к одной цели.

Это очень легко понять, но я хотел бы, чтобы вы разбирались в разных путях, разных людях, каждый из которых уникален. Все это поможет вам раскрыть свое сердце, углубить сострадание, отточить понимание. Какой бы путь вы ни избрали, широкий кругозор поможет вам идти по нему. Вы охватываете жизнь во всей ее полноте, совсем не смущаясь из-за ее противоречий.

Глава 7
Мы пусты от рождения и до смерти

Милый Ошо, я помню, когда ты сидел в полицейском участке на Крите, к окну подошли две юные гречанки, одетые во все черное, как типичные жители Крита. С улыбкой они взяли тебя за руку и сказали на ломаном английском языке: «Ошо, мы любим тебя. Мы живем на Крите и хотим, чтобы ты остался у нас». Складывается впечатление, что чем жестче относятся к тебе правительства несмотря на усиливающуюся любовь к тебе простого народа, тем очевиднее ты показываешь своей работой, насколько далеки чиновники от надежд и чаяний простых людей, как они противостоят их интересам.

Я отчетливо помню, как те девушки взяли меня за руку и пытались объяснить мне, что они живут на Крите и хотят, чтобы я остался у них. Они сказали, что любят меня.

Этот же вопрос я задавал себе по жизни много раз, то и дело я возвращался к нему. Чиновники не поддерживают людей, а противостоят им. Бюрократическая машина использует людей, эксплуатирует их, манипулирует ими. Чиновники заставляют верить людей в то, что они служат интересам народа. Но в действительности все получается наоборот.

Чиновники утверждают, что демократия наступает, когда правительство из народа, для народа и управляется народом. Ничего подобного. На самом деле, правительство не из народа, не для народа и управляется не народом. Чиновники, на протяжении столетий удерживающие бразды правления, всегда умудрялись убедить людей в том, что все действия правительства направлены на увеличение народного блага. И люди верят их словам, так как их научили принимать слова на веру. Религиозные конфессии и государственные структуры сговорились эксплуатировать человечество.

Священники все время проповедуют веру и лишают людей разумности, которая подвигла бы их задавать вопросы, религия отупляет человека. Государство эксплуатирует людей, как только может. И все-таки чиновникам удается приобретать народную поддержку, потому что людям внушают, что нужно верить и не задавать никакие вопросы. Любое правительство, пусть монархическое, аристократическое, демократическое... У них разные названия, но по сути своей они ничем не отличаются друг от друга.

В Японии перед второй мировой войной императора Хирохито считали прямым потомком Бога Солнца. Люди верили, что его устами глаголет сам Бог. Повеления императора следовало выполнять беспрекословно. Несколько столетий японское население полагало, что императорская семья происходит от солнца. Японцы гибли в сотнях войн по собственному желанию, радостно, поскольку умирали во имя самого Бога. Неужели может быть более сладкая и восторженная смерть, нежели смерть во имя самого Бога?

Япония маленькая страна, но никому не удалось завоевать ее. Это оказалось не под силу даже такому гиганту, как Китай, у которого огромное население и обширная территория, и все же крохотная Япония смогла разгромить Китай. Дело в том, что японцы верили, что их послал в бой сам Бог, поэтому они должны неминуемо одержать победу. Во всем мире сложилась примерно такая же ситуация.

В тот день две критские женщины, держа меня за руку с любовью, сказали: «Мы не против тебя. Мы любим тебя и хотим, чтобы ты остался жить у нас». Тем самым они выразили высокую сознательность всех простых людей. Потом я увидел в аэропорту три тысячи людей. Наверно, там собралось все население деревни. Эти люди пришли выразить мне свою поддержку. Они хотели показать, что они не на стороне жестоких полицейских, а на моей стороне.

Да, моя работа предполагает пробуждение людей, чтобы они поняли действительное положение дел: их эксплуататоры прикрываются самими разными личинами, называют себя даже народными слугами. Они утверждают, что служат вам. Вот уже тысячи лет они все «служат», а между тем люди пребывают в невежестве и горестях. Жизнь людей пуста: они рождаются, влачат существование и умирают. С ними не происходит ничего, что можно было бы назвать экстатичным переживанием или вообще жизненным опытом.

Люди обездолены от рождения и до смерти. Они не цветут, бутоны их способностей так и не раскрываются. Но у них есть возможность стать песней радости. Но религиозные и политические чиновники чинят людям препоны. Они очень боятся счастливых людей.

Поначалу меня удивляла такая ситуация. Я никогда не думал, что можно так бояться счастливых людей. Постепенно я осознал, что счастье меняет людей. Счастливые люди не бывают тупыми. Они всегда разумны. Такие люди владеют искусством жить, иначе они не были бы счастливыми. Наконец, счастливый человек опасен, так как не поддерживает коммерческие интересы чиновников, противостоящих человечеству.

Эти господа хотят, чтобы человечество вечно жило в аду. Они изо всех сила стараются вызвать массовую депрессию. Они устраняют причины, способные осветить вас радостью, и предпринимают что угодно, только бы вы чувствовали себя несчастными. Дело в том, что несчастный человек не представляет никакой опасности для этого прогнившего общества.

Да, целью своей работы я считаю разъяснение людям того факта, что чиновники, сидящие на властных постах, пусть религиозных или политических, не друзья вам, а враги. До тех пор пока обычное человечество не устроит мятеж против всевозможных чинуш, человек не продвинется вперед в своем развитии, не взмоет на высоту, которая доступна ему по праву.

Милый Ошо, понял ли кто-нибудь по-настоящему твое послание любви? Недавно я с болью осознала, что ничего не поняла. Мне кажется, что все мы в большей или меньшей степени поем прежнюю песню. Почему так трудно жить просто и естественно?

Вам трудно именно потому, что это просто и естественно. Вы не просты и не естественны. Простота и естественность сосуществуют.

Мое послание любви абсолютно просто, проще не бывает. Но ваш ум слишком сложен, он склонен к лукавству. Ваш ум усложняет простые вещи, такова его работа. На протяжении столетий его учили только одному: до предела усложнять жизнь.

Ваш ум умеет искусно гасить ваши способности, тогда как жизнь состоит из простых вещей. Все существование незамысловато, но человеческий ум развит, обусловлен, образован, запрограммирован с тем, чтобы лишать жизнь простоты. Нечто, попав в ваш ум, сразу же утрачивает простоту. Ум начинает толковать событие и изыскивать то, чего и не было, игнорируя то, что действительно имело место.

Неужели вы полагаете, что слышите именно то, что я говорю вам? Это не так. Я говорю вам одно, а вы слышите другое, поскольку не воспринимаете меня непосредственно. Ваш ум искажает послание. Он действует как цензор, не позволяет ничему попадать в вас напрямую.

Вы удивитесь, узнав о том, что ум отбрасывает девяносто восемь процентов информации. Он пропускает в вас два процента от сказанного, причем даже этот объем информации имеет допуск не в чистом виде. Сначала ум загрязняет информацию собственными толкованиями, личным опытом, вынесенным из прошлого, обусловленностью. Когда ум осознает, что воспринял некие сведения, мои слова и ваше понимание моих слов полярно противоположны.

Гаутама Будда часто рассказывал следующую притчу... странное дело: все великие мастера зависели от притч. На то есть своя причина, ведь ум расслабляется, слушая историю, просто некую шутку. И уму не нужно напрягаться и проявлять серьезность. Когда вам рассказывают анекдот, вы можете позволить себе расслабиться.

Однажды среди слушателей Будды сидели проститутка и вор. «А теперь наступила пора выполнить последнее дело перед тем, как лечь спать», – объявил Будда. Все саньясины пошли медитировать. Вор тоже пришел в чувство. «Для чего я пришел сюда?» – задался он вопросом и отправился промышлять своим ремеслом. Проститутка огляделась по сторонам и поняла, что Будда делал ей намек, поскольку глядел именно на нее, когда произносил свою фразу. Она благодарно поклонилась ему и отправилась искать клиентов.

Будда произнес простое утверждение, но люди трех типов поняли его каждый по-своему. На самом деле, смыслов может быть еще больше, поскольку для одних людей медитация может быть источником радости, а для других людей она может оказаться долгом. Тогда смыслы различаются. Для всех созерцателей послание Будды было единым, но все услышали его все-таки по-своему.

Никогда в жизни я никого не учил сложным вещам. Жизнь и так слишком сложна, я не хочу еще больше обременять вас. Но меня понимают, быть может, менее других мастеров нашего века, ведь я говорю так просто, как никто другой. Я говорю об очевидности, о которой все забыли, которую воспринимают как само собой разумеющееся. Никто не говорит о простых вещах.

Вы можете заглянуть в гигантские теологические трактаты христиан, великие труды индуистов, мусульман, иудеев – все они полны ученых мыслей, сложных для понимания. И чем эти книги сложнее, тем больше их уважают. Если люди не могут понять что-то, они считают это образцом величия, таинственности и недоступности. Разумеется, они питают уважение к таким книгам.

Индуисты пишут свои религиозные трактаты на санскрите, который никогда не был живым языком. На этом языке никогда не говорили люди на рынке. На нем вели беседы мудрецы. Но эти люди активно сопротивлялись переводам индуистских книг на другие языки. Мне было интересно узнать, почему они не позволяли переводить свои книги. Вообще-то, им следовало радоваться возможности перевести свои священные писания, чтобы распространить их в самые дальние уголки земли. Изучив эти писания, я понял причину.

А причина заключается в том, что их книги просто хлам. Язык и в самом деле сложный, люди не понимают его, поэтому и проявляют к нему такое уважение. Как только эти книги перевели на языки обычных людей, они сразу же утратили свое величие и духовность. Их строки стали звучать очень обыденно, поскольку больше не возникали трудности с пониманием речи.

То же самое верно в отношении других священных писаний – например, иудейских. Раввины все еще предпочитают пользоваться ивритом. Но это не живой язык, зачем за него цепляться? Однако его звучание воздействует на ум, и тот считает, будто слышит нечто таинственное, недоступное пониманию, священное, запредельное, чтобы вы могли в ответ на все эти речи лишь упасть в поклоне на землю. Стоит лишь перевести эти книги на нормальный язык, и они сразу же превращаются в макулатуру. Оказывается, это совсем не то, в чем вы нуждались.

Ни одна из этих священных книг не учит любить, они преследуют другие цели. Ни одна из этих священных книг не учит тому, как достичь свободы. Ни одна из этих священных книг не рассказывает вам о вас, о вашей жизни, о том, как привнести в свою жизнь праздник. Они повествуют о Боге! Я ни разу не встречал человека, у которого были бы какие-то затруднения с Богом, людей не касаются эти тексты. Вас волнует Бог? А Святой Дух? Все это не имеет никакого отношения к жизни людей.

Ум наполнен лишним, ненужным барахлом. В уме не остается места для реальности, которой следует жить. Итак, даже ваш величайший теолог смыслит в любви не больше, чем вы. Он не понимает, что такое свобода, никогда не интересовался различием между личностью и индивидуальностью.

В университете у нас один профессор читал лекции о религии. Послушав его несколько дней, я встал и сказал: «Я считаю, что вы говорите о пустяках. Я не знаю здесь ни одного студента, которого бы интересовал Бог. И мне кажется, что данный предмет и вас не особенно волнует». Я жил с ним по соседству и знал, что его волновало, прежде всего, поведение собственной жены.

«Вас беспокоит ваша жена, – сказал я. – Вы можете обсуждать этот конкретный предмет. Тема Бога слишком абстрактна. Я никогда не замечал, чтобы вы размышляли о Боге дома. Вы рассказываете о Боге, тогда как сами не приобрели личный опыт в отношении его, вы не занимались поисками Бога. Вы набиваете умы этих невинных людей бесполезными идеями. Поговорите лучше с нами о любви!»

Профессор рассердился и приказал мне идти за ним к директору. «Я могу пойти даже к Богу, – отозвался я. – Не надо угрожать мне». «Разве ты не боишься?» – спросил он меня, когда мы шли по коридору. «А чего мне бояться? – удивился я. – Бояться должны именно вы! Я знаю студентов. Им интересно узнать о любви, этим же интересуетесь вы сами. Я скажу директору, что если он мне не верит, пусть спросит вашу жену. Тогда он узнает, что я подразумеваю».

«Ты усложняешь себе жизнь», – заметил профессор. «Я максимально упрощаю себе жизнь, – парировал я. – Можно собрать всех студентов, и они подтвердят, что интересуются любовью. Одни студенты пытаются ухаживать за женщинами, но получают отказ. И именно это мучает их. А другие студенты пользуются успехом у женщин. Когда избранница некого счастливца отвечает согласием, у него тоже возникают трудности, но уже иного рода».

«Пожалуй, тебе лучше не идти к директору, – решил профессор. -Я передумал». «Я никогда не поворачиваю назад, – ответил я. – Если вы не пойдете к директору, я пойду к нему один». «А я говорю, что этого делать не нужно», – напирал профессор. «Может быть, вам и не нужно никуда идти, но это важно для меня, – объяснил я. – Мне нужно подвести итоговую черту, потому что для меня любовь представляет собой религиозное явление, а Бога я таковым не считаю. Бог это всего лишь гипотеза. Он ничего не значит, поскольку не имеет ни к кому прямого отношения. Любовь это религиозное явление. До тех пор пока любовь не изучат во всей ее полноте, человек обречен быть несчастным, хотя мог бы наполнить свою жизнь божественным духом. Он мог бы сотворить для себя рай, но порождает ад, так как лишен разумности. Любовь, без сомнения, целое искусство. Кому интересен Бог? Руководствуйтесь здравым смыслом в своих уроках. Мы пришли к вам изучать религию, а не чушь».

«Но в учебном плане не указана тема о любви, свободе, индивидуальности, безмолвии, – увещевал меня профессор. – А нам необходимо придерживаться программы занятий».

Университеты составляют учебные планы без учета действительной жизни человека и его истинных интересов.

Я говорю о простых вещах, поэтому у многих людей складывается впечатление, что я говорю все-таки не о религии, что она совсем из другой области. Они напичканы некими представлениями о религии, усвоили сложные абстрактные гипотезы. Вы можете сколь угодно долго ломать голову над такими темами, но от этого ваша жизнь не изменится, и вы останетесь прежними.

Вы можете быть индуистом, мусульманином или христианином – это не имеет никакого значения. У всех вас все равно одинаковые вопросы. У вас могут разниться только надуманные вопросы, но как раз они представляют собой не что иное, как бремя, отягощающее ваш ум. Вы сможете понять меня, если отключите свой ум вместе с его сложным механизмом. Ум здесь не нужен, так как я передаю истину от сердца к сердцу. Я говорю прямо из своего сердца.

Я не теоретик. Я говорю не от ума, а изливаю вам свое сердце. Но если вы будете слушать меня умом, то ничего не поймете.

Если вы тоже готовы открыть новую дверь своего естества, готовы услышать меня сердцем, тогда все мои слова покажутся вам настолько простыми, что вам не нужно будет верить мне, потому что здесь и усомниться негде. Все так просто, что ни к чему нельзя предъявить претензии.

Я против верований, потому что вам не нужно верить в то, чему я учу вас. И я выступаю в поддержку сомнений, потому что вы не сможете усомниться в моем простом учении. Все мировые религии настаивают на вере в некие аксиомы, так как люди могут усомниться в некоторых постулатах. Все священники против сомнения, поскольку они могут разрушить всю религиозную систему взглядов.

Я говорю о простых и очевидных вещах, не прибегаю к метафизическим терминам, поэтому мне не нужно верить. Если вы услышали мою речь, в вас обязательно возникнет доверие, а это понятие не тождественно вере, оно ближе к любви. Вы не сможете усомниться, даже если попытаетесь сделать это. А если вы не можете в чем-то усомниться, возникает истинное доверие, непоколебимое доверие. Оно преображает человека одним своим наличием в нем.

Во всей человеческой истории только Махавира сделал в этом контексте замечательное открытие, которое следует вспомнить. Он сказал, что существуют два пути достижения истины. По первому пути следует шравака. Этим термином называют того, кто умеет слышать, причем сердцем. Этому человеку ничего не нужно делать. Ему достаточно просто слышать, и благодаря этой своей способности он преобразится. По второму пути следует монах, которому предстоит приложить массу усилий для достижения истины.

Я не делаю из людей монахов, поэтому я решил говорить, ведь вы можете переродиться, просто слыша меня. От вас больше ничего не требуется, кроме желания открыть дверь своего сердца. Стоит вам впустить меня в себя, и вы уже не будете прежними.

Я видел, как тысячи моих людей преображались, не замечая в себе никаких изменений. В них случались радикальные перемены, но они имели место в сокровенной сути их естества. Ум такого человека даже не осознавал, что происходит. Весь процесс протекал между нашими сердцами.

Эти люди не нуждались в лечении. И медитация им тоже без надобности. Они просто слышали меня, когда я читал лекции, это и было их медитацией, катарсисом, революцией.

Милый Ошо, насколько я понимаю, ты превозносишь коммунизм как высочайшую форму экономической системы, в которой между людьми в равной степени распределяется достаток любящей семьи человечества. Однако я слышал, как ты сказал о том, что следует подтягивать жизненный уровень бедняков к уровню обеспеченных людей, а не разорять богачей, как произошло во всех ныне существующих коммунистических системах. Но неужели богатый человек может делиться своим достатком и жить при коммунизме, не откатившись назад в массу людей, еле сводящих концы с концами?

Прежде всего, богатые люди мира должны поселиться в коммунах. Пусть коммуны будут населены богатыми людьми! Тогда их жизненный уровень не упадет, и они не лишатся своих удобств, роскоши. Пусть в мире появятся сотни коммун, населенных богатыми людьми. Эти коммуны будут богатыми.

По моему мнению, богатство это своего рода творческое средство. Если пять тысяч богатых людей, в одиночку создавших свои капиталы, соберутся вместе, они могут преумножить свое богатство в миллионы раз. Их уровень жизни не упадет, он может только возрасти. И эти люди могут начать делиться своим достатком. Они могут приглашать в свои коммуны небогатых людей, но которые обладают творческими талантами, которые улучшат жизнь их коммуны несмотря на то, что они у них нет ни гроша.

Пять тысяч богатых людей вместе с их умением зарабатывать большие деньги, способны накопить такой громадный капитал, что смогут пригласить к себе тысячи других людей, у которых нет такого высокого достатка, но которые богаты талантами художника, поэта, танцора или певца.

Что вы будете делать со своими деньгами? Вы все равно не сможете купить ими талант музыканта или танцора. Банковский счет в таких делах ничем не поможет. А богатые коммуны могут разрастаться, вводя в свои ряды все больше талантливых людей. Богатым коммунам потребуются творческие люди в самых разных областях.

Говоря о богатых коммунах, я вспомнил об их джайнских вариантах. Когда-то в Индии... Дело в том, что джайнизм небольшая община, которую составляют богатые люди. В Индии вы не встретите ни одного попрошайку или сироту из этой общины. В древности у джайнов существовал закон, который предписывал всем им сообща поднимать на ноги неимущего джайна.

Например, если какой-то джайн, стесненный в средствах, нуждался в новом жилище, все джайны сообща строили ему дом. Один джайн поставлял бревна, другой привозил кирпичи, третий давал черепицу. К тому же* вся община давала своему небогатому члену какую-то денежную сумму, чтобы он мог открыть на них свое дело. Так джайнская община делала всех своих бедных членов богатыми людьми. Никто никого не принуждал отдавать деньги, эти дары были проявлением щедрости. И облагодетельствованный джайн тоже делился своими средствами, когда в общине появлялся новый член.

Ты спрашиваешь меня, что должны предпринять богатые люди. Они должны отказаться от права на владение своим капиталом и как можно больше обогатить коммуну. Им по силам сделать это где угодно. Они могут покрыть землю прекрасными оазисами, которые со временем разрастутся благодаря новым членам. Жителям этих коммун все равно понадобятся водопроводчики, какими бы богатыми ни были обитатели домов. Им понадобятся механики, техники, сапожники. Пусть богатые жители коммуны пригласят людей этих профессий, причем не как слуг, а как полноправных членов коммуны. Новые члены коммуны принесут большую пользу всем ее обитателям. А долг коммуны поднять уровень жизни новым членам.

Постепенно мы сможем преобразить весь мир без всякого кровопролития и диктаторских режимов. Коммунизм, который берет начало в любви, разумности, щедрости, будет настоящим. А коммунизм из-под палки станет уродливым явлением. В мире нет ни одного человека, который бы при всей своей бедности не мог бы внести свою лепту в общее дело.

Я расскажу вам о Линкольне. Мне нравится эта история! Он впервые выступал в сенате в роли президента. Линкольн был сыном бедняка, который зарабатывал на жизнь починкой обуви. В Индии Линкольн считался бы неприкасаемым. Даже в США гражданам претило то обстоятельство, что их президентом стал сын какого-то сапожника. Богатые аристократы с фантастическими состояниями, разумеется, просто перебесились. Когда Линкольн впервые обратился с речью к нации, они тряслись от гнева.

Стоило Линкольну выйти на трибуну, как тотчас же вскочил некий аристократ. Он закричал: «Господин президент, прежде чем вы начнете читать свою речь, я хотел бы, чтобы вы помнили о том, что ваш отец чинил моей семье ботинки. И сейчас на мне ботинки, изготовленные вашим отцом, не забывайте же об этом. Если вы президент США, это еще ничего не значит. Всегда помните о том, что вы сын сапожника».

В зале воцарилась гробовая тишина. Было слышно, как звенят мухи. Все ожидали, что Линкольн смутится, но он сам вызвал у сенаторов чувство неловкости. «Вот и прекрасно, – ответил Линкольн. – Я очень благодарен вам за то, что вы напомнили мне о том, кто мой отец». Тут Линкольн смахнул набежавшую слезу. «Неужели я забуду его? – продолжил президент. – Мне известно о том, что он был искусным сапожником. Я на своем президентском посту никогда не достигну такого совершенства. Мне просто не под силу обойти своего отца по части совершенства. Вы все еще носите пошитые им ботинки. И многие из вас носят ботинки его работы. Если обувь не подходит вам, если вам жмут ваши ботинки, если вам тесно, не волнуйтесь. Хотя мой отец уже мертв, он успел научить меня чинить обувь. Я не смогу заменить его, ведь он был мастером. В его деле я любитель, но все-таки я сумею починить ваши ботинки. В любом случае я всегда буду стараться быть таким же хорошим президентом, каким был мой отец в сапожном деле. Я не могу даже надеяться обойти своего отца, это невозможно, ведь я хорошо знаю его».

Самый обездоленный бедняк мира тоже может внести свой вклад в общее дело. Если вы создадите богатые коммуны, то неожиданно для себя узнаете о том, что нуждаетесь во многих людях, а не только в богатых. Может быть, некоторые люди умеют сколачивать целые состояния, но высокий достаток это еще далеко не все.

Жизнь выше богатства. Ей необходимо так много всего, что вам естественным образом придется пригласить множество народа. Во всем мире богатые коммуны будут испытывать потребность в людях. Постепенно ваша коммуна будет становиться все больше.

Богатый не обеднеет, а бедный увеличит свой достаток. Он будет пользоваться уважением окружающих людей, будет им ровней. Он никому ни в чем не будет уступать, ведь все члены общины выполняют общее дело. Каким бы скромным ни был вклад человека в коммуну, в нем нуждаются точно так же, как и в труде специалиста.