Текст книги "Гнев дракона. Эльфийка-воительница"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 54 страниц)

Сердце войска

– Достаточно! Мы переходим реку!

Муватта был доволен. Все происходило именно так, как он запланировал. Он сделал знак посыльному Курунты, разрешая удалиться. Молодой всадник доложил, что слоны пробили первые бреши в Аароновой стене щитов и копьеносцы пошли в атаку.

Бессмертный оглядел берега, выровненные его рабами. Более двухсот шагов с каждой стороны пересохшей реки. Он перебазировал эскадроны колесниц сюда еще ночью. Место, которое он выбрал для перехода, находилось за излучиной, там, где пересохшая река поворачивала на север. Это место не просматривалось с позиции войск Арама.

Муватта послал на другой берег разведчиков. Там никого не было. Лишь на расстоянии многих миль стояла лагерем группа одетых в черное воинов, прикрывавших внешний край правого фланга Аарона. Человек двести. Это просто смешно. Воины Лувии обрушатся на войско подобно внезапной летней грозе. И подобно тому, как яростные порывы ветра прижимают к земле рожь, так и они скосят боевые ряды. Две сотни воинов их не остановят. На каждого из них приходилось более двух сотен боевых колесниц.

Муватта сам взял в руку поводья своей колесницы. Это была тяжелая колесница с серпами, которую тянули четыре роскошных коня. Он вывел ее на холм, чтобы видеть свое войско, которое поведет к победе. Колесницы со всех провинций его империи. По бокам шли колесницы полегче, увлекаемые лишь двумя лошадьми. Там рядом с колесничим стоял лучник, который мог попасть в цель даже на полном скаку. Эти легкие колесницы зарекомендовали себя в первую очередь в степных боях и принесли немало неприятностей даже конным отрядам ишкуцайя. Они были быстры, как ветер, а сидевшие в них лучники превосходили любого степняка. Легкие колесницы налетят на противника с флангов и ударят в спину. Они будут постоянно обрушивать на врага град стрел, уходя от ближнего боя. А тяжелые колесницы с серпами прорвут линию фронта.

При виде своих боевых колесниц Муватта наполнился гордостью. Там, внизу, не было ни единого не закаленного в боях человека. Они были сердцем его войска.

Внезапно по рядам пробежал шепот. Все глядели на небо.

Муватта проследил за их взглядами. Над ним с безоблачного неба медленно спускалась Ишта. В обеих руках она держала длинное копье.

– Муватта, избранный мой, – ее голос грохотом разносился от горизонта до горизонта. – Это копье создал мой брат Долгорукий специально для тебя. Оно призвано убить бессмертного. Аарон попирает основы мира. Останови его и отомсти за Нангог. Даю тебе свое благословение на то, чтобы отрубить ему голову. Аарон бросил вызов всем нам. Пусть он поплатится за свое высокомерие. Взгляды моих братьев и сестер устремлены на тебя, Муватта. Все они здесь. В ветре, в камнях, в земной пыли. Они пришли, чтобы увидеть, как ты сохранишь наш миропорядок.

Муватта принял копье из рук крылатой богини. Неописуемое ликование охватило его. Ничто и никогда не сможет ему противостоять. Он поднял копье высоко над головой, так, чтобы его могли видеть все колесничие.

– Воины, следуйте за мной к славе. Сегодня все мы станем бессмертными. Имена победителей этого дня останутся в памяти всех народов до конца дней!

И с этими словами он поднял поводья, направил колесницу вниз с холма и прошел во главе эскадрона колесниц по выровненному берегу.

Вперед, гвардия!

Курунта стоял на холме неподалеку от обрыва и наблюдал за сражением. За строем Арама остался лишь один резерв, а их стена щитов шаталась. Мужчины в первом ряду устали, хотели пить. Битва продолжалась вот уже два часа. Несмотря на то что до полудня было еще далеко, жара стояла невыносимая. Все ожесточенно сражались за каждую пядь земли, толкали и давили. Подобно копьям бросал он свои колонны на стену врагов, атаковал все время в одних и тех же местах, изнуряя защитников. Две трети воинов Аарона вообще еще не вступили в бой. Но они не могли покинуть своего места, не сломав стену щитов.

Над сражающимися, словно желто-коричневая пелена, висела поднятая пыль. Они страдали от жажды, Курунта знал это. От одного взгляда на них хотелось пить. Щелкнув пальцами, он послал одного из своих телохранителей и велел принести ему бурдюк с подкисленной уксусом водой. В такую жару ничего не может быть лучше.

Сделав первый кислый глоток, военачальник скривился. На востоке стояла огромная туча пыли. Значит, Муватта пересек реку. Вся слава не должна достаться одному ему.

Курунта подозвал своих капитанов и указал в центр линии.

– Там, рядом со штандартом со львом, стоит бессмертный Аарон. Позовите гвардию! Мы прорвемся в пятидесяти шагах слева и справа от него и окружим со всех сторон. В тех местах его стена щитов очень слаба. Мы решим исход боя.

Лабарна указал на большую группу войск, державшуюся за боевой линией.

– Пока что еще у них есть резервы, господин. Может быть, стоит немного подождать с атакой гвардии?

Он раздраженно взглянул на высоченного воина. Что он себе позволяет: давать ему советы в присутствии других?!

– Наше время пришло! Видите тучу пыли на востоке? Там идет вперед Муватта. Через полчаса все закончится. Если мы не выступим сейчас, возможности использовать наши копья больше не будет, и вся слава этого дня достанется лучшим воинам Лувии. Этого я не потерплю. Вперед, гвардия! Я сам поведу их.

Курунта надел шлем. Простой, бронзовый, без лишних украшений. Это был первый в его жизни шлем. В первом же бою он выдержал тяжелый удар. В бронзе до сих пор виднелась глубокая зазубрина. Тогда шлем спас ему жизнь. С тех пор он надевал его в каждом сражении. Шлем простого солдата. Он всегда приносит ему удачу.

Курунта завязал под подбородком ремешки и поглядел на гвардию, которая шла справа и слева от него к руслу пересохшей реки. Две тысячи человек. Каждый – проверенный в боях ветеран. У них пурпурные плащи и массивные прямоугольные щиты того же цвета. Вокруг остроконечных бронзовых шлемов они обмотали шелковые пурпурные платки. У каждого из них был железный меч, и наконечники копий тоже были железными. За ними следовали лучники гвардии в своих длинных бронзовых пластинчатых доспехах. Они будут поддерживать наступление с заднего ряда, обеспечивая дождь стрел.

– У них много штандартов, – заметил Лабарна. – Каждое полевое знамя стоит нам копья, которое может нанести удар.

Курунта знал, что Лабарна давно уже точит зуб на гвардию бессмертного. Давным-давно они не приняли его, потому что не хотели иметь в своих рядах великана, рядом с которым все остальные кажутся низкорослыми.

– Простой воин считает копья, Лабарна, – с самодовольной улыбкой ответил он своему телохранителю. – Военачальник мыслит шире.

Только вчера вечером он приказал раздать гвардии новые знаки отличия. Каждая сотня несла штандарт, с поперечной перекладины которого свисало пурпурное полотно, на котором была золотом вышита крылатая богиня.

– Когда мы прорвемся сквозь стену щитов, наши враги даже в самой гуще схватки увидят, как мимо проплывают полевые знамена. В толчее никто не видит дальше пяти шагов. А штандарты видны над головами всех. Аарон и его лейб-гвардия поймут, что окружены. И это нанесет по моральному духу воинов удар больнее, чем двадцать дополнительных копий.

Строй рушится

У Артакса едва оставались силы, чтобы держать щит. Ударом с запястья он отклонил острие вражеского копья, попытавшись при этом нанести удар поверх щита. Но его противник был настороже, пригнулся, и клинок лишь задел его шлем. Рассыпались кабаньи клыки, твердая кожа под ними разошлась. Раненый воин закричал, попытался отпрянуть, однако сцепившиеся войска не давали пространства для маневров. Артакс не отступил, нанес второй удар и на этот раз попал воину в глаз прямо над нащечником.

В ярком солнечном свете тонкий зеленый свет, игравший вокруг его клинка, был почти невидим. Артакс догадывался, что его меч забирает что-то у каждого, кто умирает от его клинка. Больше, чем просто жизнь. Это было проклятое оружие. Оно принесло ему имя Король с мечом духов. Следовало бы не вынимать меча из ножен, но положение у них было слишком отчаянное, чтобы отказываться от какого бы то ни было преимущества.

Стена щитов прорвалась. Справа и слева он видел штандарты лейб-гвардии Муватты. Немного впереди сражался булавой воин огромного роста, дробя щиты и шлемы с такой легкостью, словно это были скорлупки яиц. Артакс уже дважды пытался пробиться к этому парню, но в такой толпе не мог сдвинуться с места.

Датамес отразил удар копья, нацеленный в лицо Артакса. Казалось, гофмейстер совершенно не устает. На его лице не было ни капли пота, и он сражался с такой легкостью, словно битва – всего лишь танец, в котором сверкает его меч, сплетая в воздухе серебристые узоры, которые не мог пробить ни один удар. Никогда прежде Артакс не видел, чтобы человек так фехтовал. Датамес воин! Почему до сих пор он это скрывал?

Что-то ударилось о его шлем с такой силой, что заставило его запрокинуть голову, и теперь он видел лишь безупречную синеву неба и пляшущие точечки света. Но он не упал. Оперся спиной на Нарека, державшего штандарт за его спиной.

– Прошу вас, повелитель, вам нужно лучше следить за своей защитой. Они целятся копьями вам в глаза. Даже этот шлем богов не отвратит от вас все удары, – голос Датамеса был почти неслышен в гуще сражения.

Артакс покачал головой. В поле зрения все еще вспыхивали светящиеся точки. Ашот встал перед ним и, насколько это было возможно, заслонил его щитом. Великан с дубинкой прорывался все дальше и дальше. Никто не отваживался встать у него на пути. Строй отступал перед ним.

– Видишь того великана, Датамес? Ты должен остановить его. Он опаснее боевого слона, – в шлем попала стрела. Металл загудел, словно колокол, стирая все остальные звуки битвы.

Артакс в ярости бросился вперед. Его меч прорезал чей-то щит, разрубил руку воина впереди. Удар слева проткнул густую бороду и вошел в глотку противника. Чьи-то руки схватили умирающего и утащили его за спины врагов. Воин, нарисовавший на щите обнаженную женщину, держащую в руках двух змей, занял место смертельно раненного. Они сражались с мужеством ожесточения, эти лувийцы. Они знали, что победа близка.

– Нарек! – изо всех сил заорал Артакс.

За спиной он услышал ответ, не очень разборчивый из-за криков и звона оружия вокруг. Артакс знал, что шлем приглушает его голос, но не осмеливался снять его. Он – цель большинства атак. Если он упадет на землю, исход битвы будет предрешен. Нельзя его снимать.

– Найди быстрого бегуна и пошли его к Бессосу. Настало время бросить в битву последние резервы. Он должен пробиться прежде, чем нас окружат. Время не терпит. Если ты понял меня, то ткни меня локтем в спину, – Артакс отразил новый удар копья, нацеленный ему в шлем. Парень с обнаженной женщиной на щите размахивал руками, как безумный. Он подпрыгивал на месте, раскачивал корпусом из стороны в сторону, насколько это было возможно в толпе, и то и дело тыкал копьем вперед.

Артакс яростным ударом отрубил наконечник от копья, когда почувствовал удар локтем в спину. Облегченно вздохнул. В этот миг древко копья вошло в прорезь для глаз на его шлеме. Он зажмурил глаза. Слишком поздно. Левый глаз горел от жгучего укола.

Обманули?

Володи крепко ухватился руками за поручень на боковой стенке боевой колесницы. Он уже больше часа вглядывался в холмы на другой стороне пересохшего русла реки. Его боевые колесницы блокировали переход, созданный бесчисленным множеством караванов, прошедших через Золотые врата на протяжении последних недель.

На холмах стояли лучники и смотрели на них. Где-то там, позади, находятся колесницы Муватты. Туча пыли дотянулась до другой стороны гряды холмов. А потом улеглась. Странное серое чудовище с башней на спине бежало по руслу реки. Сатрапы выпустили в животное несколько стрел, пока Володи не запретил им. Он не хотел, чтобы бестия поднялась к ним. Лошади боялись этого существа. Раздражать чудовище, которое не обращает на них внимания, просто глупо!

Володи пожалел, что бессмертный оставил всех этих сатрапов при колесницах. Они шептались о нем. Настолько громко, что он даже слышал.

Он снова окинул взглядом безлюдные холмы. Атаковать? Но их намного меньше. Если за холмами их ждет вдвое больше боевых колесниц, чем они могут выставить сами, да еще если их число уменьшится из-за лучников, надежды на победу больше не будет.

– Володи, смотри! – Его возничий указал на восток, где за войском Аарона поднималась туча пыли.

Наемник выругался. Неужели Муватта разделил свой эскадрон боевых колесниц? Или это трюк, призванный отвлечь его от перехода?

Кто-то из сатрапов засмеялся. Насмешливо, пренебрежительно. Володи знал, что смех предназначается ему.

Если он отступит, а за холмами прячется большая часть войска Муватты, то он без боя сдаст этот фланг врагу. А если останется здесь, а сзади приближается Муватта, то это будет равносильно тому, чтобы сдать бессмертного Аарона врагу.

– Мы пойдем туда, где копыта поднимают пыль, – негромко произнес он, пытаясь отыскать в собственных словах силы для приказа.

– Разве мы не должны выслать вперед разведчика? – спросил Микайла. – Я имею в виду, к холмам…

Володи покачал головой.

– Одного-единственного разведчика недостаточно. Лучники не пропустят его. Нужно принести в жертву двадцать-тридцать боевых колесниц.

– Может быть, сатрапов?

Впервые с тех пор как они заняли позицию, Володи улыбнулся. Микайла хороший товарищ. Светловолосый друсниец вызвал у него симпатию с первого взгляда. Он пришел в их лагерь за несколько дней до дня летнего солнцестояния. Его нанял Коля. В первую очередь потому, что молодой воин был друснийцем. Слишком худощав был парень, это да, но двигался как опытный боец. Всегда в равновесии. Всегда начеку. Микайла напоминал Володи его самого в те времена, когда он присоединился к пиратам Эгильских островов.

Володи вздохнул. Какой же чудесной была жизнь, когда он был еще простым воином и не нужно было принимать решения, от которых могли зависеть победа или поражение. Он уже спокойнее поглядел на тучу пыли. Если решения не принимать, лучше не станет. Довольно он колебался. Он пойдет туда, где идет бой!

– Мы поворачиваем, Микайла! Гони лошадей! – Володи махнул рукой. – За мной!

Он не оборачивался.

Лжец

Бессос беспокойно расхаживал взад-вперед. Наблюдал за пурпурными боевыми знаменами. Почему так медленно движется дело? Неужели атаку удалось остановить?

Сотни глаз буравили его спину. Он выстроил людей так, чтобы самые верные стояли в первых рядах и по бокам. Те, кого он не знал, и сомневающиеся стояли в гуще толпы. Они не видели, как отползали от стены щитов раненые, чтобы подохнуть в паре шагов от нее.

Бессос облизнул губы. Они пересохли. Воздух стал душным от пыли. Вдалеке с востока приближались колесницы. На пути у них стояла лишь горстка язычников. Бессмертный Аарон проиграл! Что ж, крестьяне не годятся в качестве воинов.

Бессос снова поглядел на пурпурные боевые знамена.

– Господин, мы должны помочь им! – крикнул один из стражников. Мужчина с кустистыми бровями и странным крючковатым носом. До сих пор он всегда был лоялен.

Бессос в отчаянии развел руками.

– Я поклялся бессмертному ничего не предпринимать без его приказов. В такое положение нас поставили эти варвары и Матаан. Они преждевременно оставили свои позиции и спутали весь план сражения. Видите, что произошло по их вине! Мы все исправим. Именно мы решим исход этой битвы. Потерпите еще немного.

Некоторые воины кивнули. Но большинство из них пристыженно глядели в землю. Он терял их. Бессос буквально чувствовал это. Да что это вдруг с ними случилось? Если из-за нового закона бессмертного крестьяне станут богатыми, роскоши низших воинских чинов настанет конец. Аарон хочет уничтожить их, а они все равно рвутся в бой за него.

Молодой воин, у которого на губах едва проклюнулся первый пушок, выбрался из боевого строя. Он смотрел прямо на него. Левая рука у него кровоточила. Что-то во взгляде мальчишки подсказало Бессосу, что он – именно тот, чьего появления он опасался. Он пошел навстречу воину. Его люди не должны слышать, о чем будет идти речь!

– Бессос? – крикнул юный воин. Он мог уже только хрипеть.

Сатрап напрягся, выпятил подбородок. Ускорил шаг. Только бы не допустить ошибки. Снова поглядел на лувийские боевые знамена. Неужели их слегка оттеснили?

– Вы Бессос, господин?

– Не трать силы на крик, мальчик, я тебя прекрасно слышу. Ты ранен, – он произнес это отеческим тоном. – Ты сражался? – Мимолетный взгляд через плечо. Он достаточно отошел от своих людей.

– Я… – Молодой воин поглядел на свою руку и только сейчас заметил, что ранен. – Меня послал бессмертный. Вы со своими людьми должны…

– Не рассказывай мне сказки, парень. Не лги мне. Ты сбежать решил, – уперев руки в бока, Бессос раздвинул плащ локтями. Теперь он стоял так близко к пареньку, что не давал своим воинам увидеть, что происходит. Бессонными ночами Бессос размышлял о том, как поступить в такой ситуации.

– Я не трус. Я…

– Покажи мне свой меч! – прошипел сатрап. – Покажи мне кровь на клинке! Докажи, что ты сражался! Спорю, он не запятнан кровью лувийцев. Я узнаю труса с первого взгляда!

Удивленное выражение лица мальчишки сменилось гневным.

– Вы не имеете права называть меня лжецом!

Теперь Бессос слегка обернулся, чтобы воины могли видеть, что происходит. Как мальчишка с перекошенным от ярости лицом обнажает меч.

Сатрап схватился за оружие. Это был хороший лувийский железный меч. Не такой жалкий бронзовый клинок, как тот, что держал в руках мальчишка. Бессос ринулся вперед. Для наблюдателя все должно было выглядеть так, словно он парирует удар.

Его лейб-гвардейцы закричали.

Сатрап сделал выпад и вонзил в горло мальчишке меч.

– Убийца! – закричал Бессос. – Лувийцы подослали убийцу!

Его люди окружили его. Двое вонзили копья в живот умирающему мальчишке, чтобы удостовериться, что он не встанет.

– Мы больше не можем ждать посланника! – крикнул Бессос. – Эй, ты! – Он указал на воина с коротким носом. – Найди бессмертного! Принеси нам приказ атаковать!

Воин поклонился и ринулся к сражающимся.

Бессос поглядел на пурпурные боевые знамена. Они снова продвинулись вперед. Еще немного. Его посланник не вернется. Скоро Аарон будет окружен.

Бессос закрыл глаза. Скорей бы закончилось это ожидание! Оставалось надеяться, что больше послов не будет. Второй раз такой номер не пройдет. Он вложил меч обратно в ножны. На руки брызнула кровь.

Завтра он будет сатрапом всего Гарагума. Такова была цена, которую он потребовал у Курунты за то, что сдержит свои войска. Военачальник посоветовал ему одеться в пурпур, как боевая гвардия бессмертного Муватты. Так лувийцы поймут, что он на их стороне. И его пощадят, когда битва будет проиграна и начнется резня.

Смертельный удар

Муватта видел, что его гвардия пробила стену щитов. Пурпурные боевые знамена продвинулись вперед, а последний резерв Арама не двинулся с места. Их колесницы – на расстоянии многих миль. Еще самое большее полчаса, и все будет кончено.

Между ним и победой стояли лишь несколько одетых в черное фигур. Горстка пропащих, бросившихся врассыпную при виде колесниц. Они безжалостно раздавят их. Фронт, на который надвигались колесницы, был примерно вдвое длиннее этой жалкой цепочки.

Муватта поглядел на сверкающие серпы, закрепленные в ободах колес. Еще никогда он никого таким образом не убивал. А ведь он опытный колесничий.

Бессмертный улыбнулся. Теперь-то его час пробил.

Он поднял копье высоко над головой.

– Свободная охота! – изо всех сил закричал он, представив себе, как тех стрелков давят копытами, рубят серпами, и как лучники торопливо отправляют выживших в последний путь, в то время как он ведет большую часть отряда ко флангу Аароновой стены щитов, чтобы нанести его крестьянскому войску смертельный удар.

Эта мысль была приятной.

Ягуары

Число их врагов было внушительным, но никто из его ребят не проявил страха. Они были ягуарами Пернатого змея, с ними могли сравниться только наездники орлов, которых он поставил в конце их небольшого строя. Это они сеяли страх и ужас. Сами они не боялись ничего.

– Пернатый змей здесь! – крикнул Некагуаль своим людям. – Вдохните аромат неба и почувствуйте его. Никогда прежде воины Цапоте не сражались на чужой земле. Сами боги смотрят на нас. Пролейте кровь многих лувийцев во славу их и умрите сами как ягуары! Вонзив клыки в глотку нашим врагам. Желаю вам хорошей охоты, братья. Я горжусь тем, что командую вами.

Его люди разбежались в разные стороны, чтобы рассеяться как можно сильнее. Колесницы налетят, словно волна на скалы, когда доберутся до них. Некагуаль расстегнул черный кожаный ремешок, обвитый вокруг бедер. Проверил вес двух черных камней на концах ремня болы. Каждый из них был размером с кулак. Шнур он сплел сам из нескольких полосок кожи. Он был крепким.

Командир ягуаров и наездников на орлах глубоко вздохнул. Подумал о своей сестре Кветцалли, которая навлекла такой позор на их семью. Священнослужители простили ее, потому что она так долго была хорошей паучихой, в сети которой попало немало золотовласых чужаков. Однако последний, с которым она повстречалась, должно быть, обладал какими-то сильными чарами. Некагуаль наблюдал за этим человеком издалека, в лагере. Он был высоким, красивым, однако дворянство этой империи считало его глупцом. Он даже языком своих хозяев не владел. Некагуаль не понимал, что такого нашла его сестра Кветцалли в этом парне. Может быть, для того чтобы постичь эту тайну, нужно было провести с ним ночь.

Капитан поднял болу и размахнулся над головой. Земля дрожала под тысячами подков. Его враги выглядели великолепно. Их колесницы увлекали красивые лошади. Золото и серебро украшало их оружие и одежду. Это будет достойный бой. Их враги – лучшие воины Лувии.

Некагуаль почувствовал, что Пернатый змей совсем рядом. Он дарует ему хороший бой.

Без боевого клича, без гнева в сердце он ринулся с места, навстречу колесницам.