Текст книги "Гнев дракона. Эльфийка-воительница"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 54 страниц)

Мужчины в тени и обманщики

Хорнбори казалось, словно его разрывает на части. Что это – его собственная ярость или проклятый эльф сплел заклинание? Как Амаласвинта могла быть настолько глупой! Привести сюда, в Глубокий город, живого эльфа. Они ведь непредсказуемые убийцы! Ни один карлик не знал, чего можно ждать от эльфов.

Хорнбори пришлось опереться на стену пещеры. Ему было дурно. Это давление внутри… Может быть, он просто съел что-то не то на пиру. В последнее время он слишком много и слишком часто ел. Нужно знать меру! Пиршества и чрезмерное употребление грибного – неотъемлемая часть права входить в состав совета. Должно быть, это первые признаки старения.

Хорнбори прошел через роскошные двери, покидая дворец Амаласвинты. Стену подпирал Геберик, одаривший его насмешливым взглядом.

– Что-то рановато ты уходишь.

Интересно, этот парень знает, что происходит там, внутри? Хорнбори без слов спустился по короткой лестнице перед порталом и прислонился к каменному парапету. У самой пещеры в скале была глубокая расщелина. Что заставило камень расколоться, Хорнбори не знал. Землетрясение? Может быть, здесь всегда так и было. В любом случае там, внизу, лежала основа состояния Амаласвинты. Она послала своих рабочих глубоко в расщелину, где они наткнулись на невероятно богатую золотую жилу.

– Ты выглядишь плохо, советник, – слова Геберика сопровождались издевательским смехом. К нему присоединились еще два лейб-гвардейца.

Хорнбори выпрямился, глубоко вздохнул и попытался уйти с как можно большим достоинством. Геберика он всегда терпеть не мог. Этот парень вел себя так, как будто Амаласвинта – его дочь или сестра. Каждого из ее любовников он провожал во дворец своей госпожи с холодным пренебрежением.

Хорнбори вспомнились те несколько ночей, которые он провел с Амаласвинтой. Она была волнующа. Полна необычных идей. И совершенно точно страдала манией величия! Он разбирался в этом, хорошо сознавал собственное тщеславие. Но рядом с Амаласвинтой любой мужчина становился тенью. Он быстро понял, что рядом с ней ему не возвыситься никогда.

Ее слова снова пронеслись у него в голове. Неужели Галар предал его? Кузнецу принесли немало драконьей крови, за этим он тщательно проследил. Кровь дракона – вот ключ к будущему. Неужели Галар продал ее? Кузнец безумен! От него всего можно ожидать. Нужно выяснить, права ли Амаласвинта. Но один он в пещеру Галара не сунется. Наедине с ним кузнец вел себя слишком нагло. Но если он приведет с собой Нира, это совсем другое дело. Если Хорнбори вынудит Галара признаться в обмане, то в присутствии его друга кузнецу это будет наверняка неприятно.

Хорнбори почувствовал облегчение. Боль в груди отступила. Широкими шагами он спешил вдоль пропасти и вошел в первый туннель, который приведет его ближе к сердцу города. Далеко впереди он увидел идущего ему навстречу карлика. На карлике был багряный камзол. Необычно… Может быть, он из Исхавенского посольства? Карлики с крайнего севера имеют странную тягу к ярким цветам. А у этого парня еще и волосы серебристо-белые. Было в нем что-то необычное. Хорнбори невольно подумал о кошках, наблюдая за тем, как карлик подходит ближе. Карлики и кошки – ничего общего!

Увидев его, незнакомец, похоже, испытал облегчение.

– Я ищу дворец госпожи Амаласвинты, – без обиняков заявил он. Говорил он с сильным северным акцентом.

Поглядев в глаза исхавенца, Хорнбори отшатнулся. Они были совершенно черными, не было видно ни радужки, ни зрачка. Судорожно сглотнул… С кем это опять связалась Амаласвинта?

– Твои глаза…

Собеседник пожал плечами.

– Бывает, если слишком долго смотреть на ослепительную снежную белизну. Некоторые даже слепнут.

Подобные истории Хорнбори уже слыхал.

– Иди прямо, пока туннель не закончится широкой расщелиной. Тогда повернешь налево. Через две сотни шагов доберешься до роскошного дворца. У входа несет стражу зазнайка с золотым кольцом в носу.

Исхавенец поблагодарил его и пошел дальше. Какое-то время Хорнбори смотрел ему вслед. А затем снова задумался о том, предал ли его Галар.

Под крыльями драконов

«Это не страх», – думала Бидайн, понимая, что ошибается. Она сидела в стороне от остальных в тени покосившегося от ветра кедра и рассматривала свое обмундирование. До приказа отправляться по драконьей тропе она поспешно схватила все необходимое. Кольчугу и шлем с забралом. Из-под шлема торчал маленький мешочек из заячьего меха, в котором она хранила лунный камень, свой талисман. Эльфийка провела рукой по шкурке и проглотила слюну. Во рту пересохло. Зато руки были мокрыми от нота. Она то и дело вспоминала свой последний бой. Ужасную боль, когда ее собственное заклинание обернулось против нее и она оказалась во власти настоящего девантара.

Бидайн сняла тонкие шелковые перчатки и принялась рассматривать паутинку шрамов, тянувшуюся по тыльным сторонам ее ладоней. Все ее тело было покрыто неизгладимым узором шрамов. Такова была цена за ее первый бой. Цена за то, что она противилась силе магической сети, вместо того чтобы течь вместе с ней.

Бидайн поглядела на меч, сопровождавший ее еще в Нангоге. Клинок был чуть длиннее предплечья, выкованный из безупречной серебряной стали. Один из зачарованных клинков, созданных драконами. В отражающей поверхности полированной стали она видела шрамы, разделявшие ее брови, тянувшиеся через переносицу и уродовавшие ее лицо витиеватым узором из тонких белых линий. В собственных глазах она никогда не была красавицей. Мужчинами, которые ей нравились, до сих пор она восхищалась только издалека, например Сайном в пещере Парящего наставника. Шрамы изуродовали и ее лицо. Она стала страшилищем.

За спиной Бидайн услышала тихое поскрипывание камешков. Невольно улыбнулась. Это наверняка Ливианна. Наставница Белого чертога могла двигаться и бесшумно, но хотела, чтобы Бидайн услышала ее.

За те долгие луны, что не было Нандалее, Ливианна стала ей ближе. Она была ее наставницей, учительницей и подругой. В ней она видела родственную душу. Ливианну тоже избегали, несмотря на то что та обладала головокружительной красотой. Девушке очень хотелось быть такой, как она. Эльфийка брала мужчин и откладывала их в сторону, когда они ей надоедали.

Бидайн обернулась. На Ливианне было длинное белое платье с воротником-стойкой. Волосы были строго зачесаны назад и заплетены в небольшую косу, из-за чего эльфийка казалась неприступной. Она одарила Бидайн приветливой улыбкой. Как же сильно завидовала она Ливианне из-за ее полных, чувственных губ и загадочных зеленых глаз!

– Ты боишься?

Бидайн кивнула.

– Да.

Ливианна опустилась на колени рядом с ней, положила свой тонкий меч на камешки.

– Я тоже немного тревожусь перед каждым боем. Мы пойдем вместе.

– Но меня направили в другую шахту…

– Я изменила это, – узкая ладонь Ливианны коснулась кольчуги, разложенной на платке. – Это тебе не понадобится.

– Но ведь мы…

– Металл будет мешать тебе, если ты захочешь стать единым целым с магией, живущей внутри всего. Он заслоняет тебя от нее. Не так сильно, как свинец, – но плести чары мешает. Равно как и этот шлем. Он и кольчуга будут мешать тебе в бою. Твой обзор будет ограничен, ты станешь медлительнее из-за веса стали на плечах. Спускаться туда в таком виде неразумно.

– Я не такая мастерица, как ты, – напомнила Бидайн.

– Ты доверилась мне, и я знаю, где ты получила шрамы. Ты противостояла девантару и пережила эту встречу. Кроме тебя подобное могут утверждать только Нандалее и Гонвалон. Не будь такой скромной, милая моя, – кончиками пальцев Ливианна взяла мешочек из заячьей шкуры. – Это тебе тоже не понадобится. Ты сама кузнец своему счастью. Кусок шкуры и камень не имеют ничего общего с тем, каким будет твое будущее. Возьми свой меч! Им принимают решения. Ты не придворная дама, ты готовишься стать драконницей. Покажи другим свою гордость, а не свои слабости.

«Слова», – с горечью подумала Бидайн. Они так дешевы, так легко срываются с губ. Но остановить страх они не в силах.

Ливианна развязала платье. Оно плавно соскользнуло на пол.

– Так мы предстанем перед смертью, дочурка моя. Точно так же, как и пришли в этот мир, – она подняла меч, вытащила из ножен сверкающий клинок. – Ты научилась держать смерть на расстоянии клинка и уже проявила себя в бою. Для меня будет честью сражаться рядом с тобой, – она произнесла это настолько серьезно и с таким уважением, что Бидайн перестала сомневаться в ее словах. Она тоже взяла меч.

– Снимай платье.

Бидайн покраснела. Она не могла сделать этого! Выставить на всеобщее обозрение паутину своих шрамов!

– Мы пройдем через пламя драконов, дочь моя. Огонь станет нашей одеждой. Он будет обтекать нас, не опаляя. Но все, что мы возьмем с собой, будет принадлежать пламени. Наши клинки расплавятся. Одежда сгорит. Оставь все это. Возьми лишь свое мужество и меч.

Юная эльфийка снова подумала об уродливых шрамах. Но затем собрала мужество в кулак. Когда они очутятся в пещерах, она останется одна с Ливианной. А наставница и без того знает о паутине и о том, откуда она взялась. Если бы ей хотя бы можно было открыто говорить о своем сражении в Нангоге…

– Ты знаешь, сколько о тебе шепчутся?

Бидайн вздохнула. Конечно, она знала. С ее-то внешностью!

– Тебя считают одной из самых могущественных чародеек, которые когда-либо учились в Белом чертоге. А после того, как тебя не было так долго, они уверены в том, что небесные змеи уже сейчас спорят о том, кому из них ты станешь принадлежать однажды. Они знали, что тебя послали в первую миссию, еще до того, как ты стала драконницей. Ты становишься легендой, – Ливианна взяла эльфийку за подбородок и мягко подняла ее голову. – Не думай о своих шрамах. Ты не можешь заставить их исчезнуть, так что носи их с гордостью. Считай их знаками отличия. Они – часть твоей легенды. И сегодня ты даруешь саге о тебе много новых строф.

Слова Ливианны были приятны. Неужели это правда? Неужели остальные действительно говорят не о ее шрамах, а о ее деяниях?

Бидайн расстегнула платье и позволила ему упасть на пол. Поглядела на свои шрамы другими глазами. Ливианна права, она должна принять их, вместо того чтобы постоянно прятать.

– Идем!

Бидайн поглядела на небо, затем с удивлением взглянула на наставницу.

– Но ведь еще слишком рано.

– Золотой решил начать атаку на несколько часов раньше.

– Но почему? Разве это не спутает все планы?

– Так мы можем наверняка быть уверены в том, что действительно застигнем карликов врасплох, – ответила Ливианна таким тоном, который заставил Бидайн задуматься о предательстве.

– Неужели карликов могли предупредить?

Ливианна холодно улыбнулась.

– Что бы ни происходило в Глубоком городе, мы можем быть совершенно уверены в том, что застигнем их врасплох, – и с этими словами Ливианна взяла ее за руку и повела по узкой тропе над обрывом в долину.

Она увидела, как повсюду в долине эльфы поднимаются со своих мест и собираются в небольшие группы. Похоже, небесные змеи создали несколько драконьих троп, чтобы по возможности все воины могли выступить одновременно. Драконы тоже исчезли в тени меж светлых скал. Было просто жутко наблюдать за тем, как быстро опустела широкая долина. И все произошло совершенно бесшумно.

– Разве карлики не увидят, что мы идем? – Бидайн понизила голос до шепота, чтобы не нарушать тишину.

– Мы отправили вперед авангард, чтобы они убили любого карлика, возможно находящегося на горе. Внезапность будет полной, – Ливианна указала на расщелину между валунами. – Вот наш путь.

Бидайн невольно вспомнился витраж в библиотеке Белого чертога. Перемалывающее все стекло, только и ждущее ошибки при открытии этой драконьей тропы. Собрав в кулак все свое мужество, она сделала шаг на трону между скал. Что-то потянуло ее, затем ей показалось, что она падает. Ее окружала непроницаемая темнота, три долгих удара сердца, а затем она очутилась на мягком лесном грунте. Здесь пахло смолой и сосновыми иголками. Здесь тоже было темно, но темнота была не настолько полной, как на тропе между мирами. Между деревьями в небе сверкала луна. Прямо перед ней возвышался массивный старый пень. Он был огромен, как поваленная башня. На бледной древесине, с которой давно слезла вся кора, росли древесные грибы. Усики плюща, пронизанные ровными, как стрелы, отростками, росли по бокам пня. Изнутри его поднимался дым.

Внезапно рядом с ней оказалась Ливианна. Наставница указала мечом на пень.

– Туда. В нем скрывается один из множества дымоходов Глубокого города. Это и будет наш путь к карликам, – она подошла к корням и вытащила из-под них свернутый моток веревки.

Тем временем Бидайн взобралась на пень и поглядела в почерневшую от дыма шахту. Что будет ждать их там, внизу?

Ливианна привязала веревку к одному из корней и подошла к ней.

– Только посмотри, – эльфийка указала на склон горы.

Драконы заслоняли собой небо. Бидайн видела, как они приземляются повсюду на склоне. А в полутьме среди деревьев сновали светлые фигуры.

– Атаки, подобной этой, не было еще никогда, – с гордостью произнесла Ливианна. – К восходу солнца Глубокий город станет Мертвым городом.

На них упала тень. В лицо Бидайн ударил ветер. Кроны деревьев вокруг согнулись, когда над ними возник большой солнечный дракон. Казалось, он падает прямо на них. Бидайн хотела было убежать, но Ливианна удержала ее.

– Ты должна сохранять спокойствие! Он видел нас и не заденет. Ты будешь в опасности только если побежишь.

Затрещали тонкие ветки. В лицо Ливианне полетела пыль. Бидайн закрыла глаза, когда над ними опустилась тень. Когти со скрежетом вонзились в трухлявую древесину большого пня. Приятный аромат солнечного дракона перебил вонь поднимающегося из шахты дыма.

Похожая на лебединую шея склонилась рядом с ними. Бидайн взглянула в золотой глаз, вертикальный зрачок которого был длиннее ее среднего пальца. Огромные ноздри дракона раздувались.

Ливианна произнесла слово силы и коснулась ее лба. Приятная дрожь сотрясла Бидайн. Она почувствовала, как стягивается вокруг нее паутина силовых линий. В нем не было ничего угрожающего. Заклинание окружало ее, словно защитный кокон.

Покрытый красной чешуей дракон запрокинул голову. Казалось, он прислушивается к чему-то, чего не могла слышать Бидайн.

Приказ атаковать?

Без приглашения

Нодон возблагодарил про себя альвов за то, что встретил карлика с обожженным лицом. Несмотря на все усилия запомнить лабиринт туннелей Глубокого города, он безнадежно заблудился. Вероятно, все дело было в этом чужом теле, в которое он оказался втиснут и которое ограничивало все его чувства. Когда ты становишься настолько ниже ростом, восприятие меняется! Дороги вдруг становятся дальше. Все кажется выше и внушительнее.

Он нащупал один из маленьких коротких мечей, спрятанных под плащом. Это были драконьи клинки. Лучше никому из карликов их не видеть. Он вынул из кармана странный камень, переданный ему Дыханием Ночи. Уголь разросся и занимал уже почти половину камня. Но у него еще должно оставаться пять-шесть часов. Более чем достаточно времени, чтобы найти карлика, привести его к драконьей тропе и бежать из этого лабиринта.

Нодон не понимал, почему Дыхание Ночи непременно хочет вызволить этого карлика из обреченного на погибель города. Может быть, однажды этот парень будет важен. Дыхание Ночи время от времени советовался с газалами, жившими вместе с ним в просторном зале глубоко внутри пирамиды в саду Ядэ. Эти видящие были довольно странными существами. Те немногие разы, что Нодон встречался с ними, у него всегда возникало чувство, что они знают о нем что-то, еще неизвестное ему. Они были холодны и неприступны. Наверняка им известно, почему этот карлик должен жить дальше. Не стоит тратить время на ненужные мысли. Не его это задача – задавать вопросы. То, что он должен сделать, совершенно ясно. Оставалось надеяться, что карлик не станет чинить препятствий. Хорошо, что этот парень сейчас на празднике. Там он сможет незаметно поговорить с ним.

Вскоре Нодон дошел до дорожки, ведущей к расщелине. Поспешно пошел вперед и нашел портал, который ему описывали. В центре под аркой стоял карлик со скрещенными на груди руками. В носу торчало широкое золотое кольцо. Нужно было быть карликом, чтобы это могло понравиться.

– Чего ты хочешь? – грубо поинтересовался привратник. За спиной парня появились еще два мрачных карлика, в заученной позе опиравшихся на топоры высотой в собственный рост.

– Хотел бы посетить пир, который дает госпожа Амаласвинта.

– Этого многие хотят, – пренебрежительно ответил тот, что с кольцом в носу.

– Я ищу одного из ее гостей.

Стражник нахмурил брови и сделал шаг по направлению к нему.

– Тогда тебе, пожалуй, придется подождать, пока он выйдет через эти двери. И ждать ты будешь не здесь, чтоб ты понимал. Таких отбросов, как ты, госпожа Амаласвинта не желает видеть рядом со своим дворцом.

Нодон слегка отпрянул. Он терпеть не мог, когда на него давят.

– У меня срочное сообщение для этого гостя…

– Какое мне дело? – Высокомерный стражник снова сделал несколько шагов вперед. Для карлика от него пахло на удивление приятно.

Теперь Нодон стоял спиной к парапету, обрамлявшему дорогу.

– Что я должен сделать, чтобы попасть на этот пир?

– Чтобы пройти через этот портал, тебе нужно приглашение, – стражник смерил его пренебрежительным взглядом. – А ты не похож на того, кто получает приглашения на пиры госпожи Амаласвинты. И… – в голосе карлика послышалась неуверенность, – что с твоими глазами?

– Они черные? Так бывает всегда, когда я злюсь. Раз уж мы заговорили о приглашениях… – Нодон спрятал руку под плащ. Мгновение наслаждался смущенным выражением на лице лейб-гвардейца. Похоже, парень опасался, что совершил страшную ошибку. Не то чтобы он был неправ, но это была ошибка другого рода, чем он предполагал. Нодон огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не идет по тропе вдоль расселины.

Привратник как раз собрался что-то сказать, когда Нодон обнажил свой короткий меч и вонзил узкое лезвие через рот и нижнюю челюсть.

– Мое приглашение, – сухо произнес эльф, обнажил второй меч и швырнул его в одного из двух секироносцев. Клинок разрезал его бороду прямо под подбородком и вошел глубоко в горло воина.

Воспользовавшись мгновением, пока третий стражник таращился на него, парализованный от ужаса, Нодон ринулся вперед и опрокинул карлика на пол. Тут же сел сверху и ткнул его средним пальцем в левый глаз.

Карлик закричал.

Нодон выругался. Это короткие обрубки, а не пальцы! В облике эльфа он таким образом мог убить. Схватив карлика за бороду, он резко рванул ее в сторону. Крик стих.

Нодон вытер окровавленные пальцы о всклокоченную бороду умершего. Снова внимательно огляделся по сторонам. Ни единого шевеления. На то, чтобы убить грех карликов, ушло не более десяти ударов сердца. Похоже, никто ничего не видел. Теперь осталось заставить трупы исчезнуть.

Нодон швырнул три тела через каменный парапет в пропасть. Затем потушил масляные лампы вокруг входа во дворец Амаласвинты. Несколько капель крови на скале в темноте было не разглядеть. Нодон помассировал палец, которым тыкал в глаз третьему карлику. Вывих. Проклятое карликовское тело! Нужно поскорее разделаться с этой задачей, чтобы иметь возможность снова стать эльфом.

Посланник

– Прошу, Нандалее. Ты не должна их убивать. У них Фенелла! Мне конец, но для Фенеллы еще остается надежда. Ты должна спасти ее.

Слова едва достигали ушей Нандалее. Ее ярость стала всепоглощающей. Она чувствовала, как дергаются конечности. Тело хотело вернуться в свою изначальную форму. Сбросить проклятое тело карлика.

– Арбинумья, что здесь происходит?

Нандалее отпрянула от Дуадана.

– Он… Он говорит, что здесь, внизу, есть еще одна эльфийка.

– Вот дерьмо, нет! – вскричал Скорри. – Сколько таких чудовищ ты привела в город?

Амаласвинта была на удивление спокойна.

– Скажи эльфу, чтобы он перестал. Если со мной что-то случится, умрет и эльфочка. Она в таком месте, куда не ходит никто, кроме меня. Переведи ему!

– Ты должна убить его, немедленно! – настаивал Скорри. – Эльфы приносят только несчастье. Ты же видишь. Ты только посмотри на Арбинумью. У него вся борода в крови. И разве ты тоже не чувствовала, словно твое тело вот-вот разорвется на части? У тебя глаза совсем красные…

Нандалее снова обернулась к Дуадану.

– Как ты сюда попал?

– Тролли напали на наш лагерь, – говоря это, Дуадан смотрел сквозь нее, как будто глядя прямо в прошлое. – Они долго не приходили после нашей последней встречи… Они застигли нас врасплох. Появились внезапно. Даже боя толком не было. Они хотели взять нас живьем. Для начала. Они привели нас в Кенигсштейн и… и… – Голос Дуадана прервался. Взгляд его вернулся из прошлого. Он смотрел на нее, губы его дрожали. В его взгляде не было упрека. Только печаль.

«И зачем только я спустила ту стрелу с тетивы, – с раскаянием подумала она. – Тем выстрелом я уничтожила свой клан».

– Карлица купила меня у троллей. Меня и Фенеллу. Пришла с целым караваном грузовых саней. Думаю, она заплатила за нас сушеным мясом и метом, – он с горечью улыбнулся. – Высока цена за эльфийскую жизнь.

Амаласвинта снова стала требовать, чтобы она переводила то, что говорит эльф. Остальные карлики тоже набрались мужества и собрались вокруг нее. Жадно ловили каждое ее слово, когда она рассказывала им ложь за ложью о Дуадане.

– Ты теперь драконница, не так ли? – У нее едва не разбилось сердце, когда она услышала, с какой надеждой задал этот вопрос ее приемный отец. – Чародейка, мастерица оружия.

Что это, гордость в его взгляде или ей просто этого хочется?

– Ты можешь освободить Фенеллу. Уведи ее отсюда живой и попытайся вызволить выживших из Кенигсштейна.

– Есть выжившие?

– Когда меня забрали карлики, их было семеро, – он перечислил имена.

– О чем он говорит? – снова вмешалась Амаласвинта.

– Он называет имена семерых мастеров, у которых он учился искусству плетения чар, – Нандалее изо всех сил пыталась казаться равнодушной, но голос снова и снова отказывался служить ей. Слишком тяжела была ее вина, чтобы с легкостью рассказывать сказки. Она представила себе, как влачат свое существование семеро во влажных пещерах, без надежды на спасение. Брошенные на расправу троллям.

– Он научит искусству плетения чар и меня? – поинтересовалась Амаласвинта.

Нандалее заметила, что этот вопрос вызвал среди остальных карликов смущение и даже раздражение. Даже Скорри, обычно ведущий себя почтительно, нахмурил лоб и покачал головой. Очевидно, Амаласвинта коснулась великого табу.

Дуадан тоже заметил изменение в настроении и потребовал, чтобы Нандалее объяснила ему, что происходит между карликами.

– Значит, у нее есть дар плести заклинания, – задумчиво произнес он и поглядел на Амаласвинту.

– Ты действительно хочешь…

– Если она заплатит цену, которую я потребую. Пусть выкупит уцелевших из нашего клана. За каждую жизнь я буду год обучать ее.

– Но, возможно, карлики воспользуются этим знанием для того, чтобы сражаться против эльфов и драконов, – возмутилась Нандалее.

– Жизнь последних из моего клана для меня дороже, чем тех эльфов и драконов, которые придут в города карликов с войной, – произнес Дуадан, и каждое его слово было для нее подобно удару кинжала. – Ты уже ушла по путям магии гораздо дальше меня, – его голос звучал теперь более миролюбиво. – Чему я могу ее научить? Охотничьему заклинанию, позволяющему читать следы, уже невидимые для глаза? Заклинанию, которое может заставить гореть влажную древесину? Разве эта цена слишком высока, чтобы спасти тех, кто мне дорог?

– Я вытащу отсюда Фенеллу, – настаивала Нандалее. – И тебя! И вместе мы вызволим наших друзей…

– Ты собираешься в одиночку сразиться против целого города карликов, а потом с калекой и девочкой на руках бросить вызов мощи троллей? – Он улыбнулся. – Может быть, ты и выглядишь как карлик, Нандалее, но ты не изменилась. Переведи им мое предложение. Один год за одну эльфийскую жизнь. Это не очень высокая цена.

Нандалее была уверена в том, что неразумно так быстро идти навстречу Амаласвинте.

– Он предлагает научить тебя семи заклинаниям. Первое заклинание позволит тебе перестать стареть. Ты будешь как эльфы. Твоя красота никогда не померкнет, а жизнь станет вечной, если никто не попытается отнять ее у тебя, – по блеску в глазах Амаласвинты она поняла, что это правильный ход. – Впрочем, он требует, чтобы ты спасла и остальных эльфов, которые находятся в плену у троллей, и привела их сюда, чтобы он их увидел.

– Это противоестественно, – возмутился один из седобородых карликов. – Старость – это часть жизни. Ты не имеешь права связываться с этим эльфом! Ты перестанешь быть одной из нас, Амаласвинта, если сделаешь это!

– Тебе легко говорить, Гадарик, твоя юность прошла, и даже волшебная сила не в состоянии вернуть ее, – Амаласвинта с вызывающим видом обернулась к остальным карликам. – Но кто из вас откажется от дара вечной юности, если ему ее предложат? Когда я овладею эльфийским заклинанием, бессмертия сможет достичь каждый из вас. Кто из вас плюнет на это? Ты, Гадарик, когда почувствуешь, как холод смерти стискивает твое горло под бородой? Или ты, Скорри, когда годы отнимут у тебя мужество? Почему мы не должны желать того, что даровано эльфам? Почему мы не должны восставать против несправедливости творения?

– Потому что мы карлики, – твердым голосом ответил Гадарик. – Мы рождены для того, чтобы стареть. Так решили альвы. Чего стоит год, если жизнь вечна? И кем мы станем, если перестанем стареть? Совершенно точно – не карликами!

– О чем они спорят? – поинтересовался Дуадан.

– О том, кто должен дать золото на товары, которые будут обменены на остальных эльфов, – солгала она.

– Значит, они согласятся на мое предложение?

Нандалее колебалась. Никогда прежде она не лгала Дуадану.

В празднично убранный зал вошел молодой карлик. Что-то в его манере движения показалось Нандалее знакомым. Незнакомец огляделся по сторонам. Во всей его осанке было что-то вызывающее. На нем был кричаще красный камзол, резко контрастировавший с его серебристыми волосами.

– Кто ты? – раздраженно набросилась на него Амаласвинта. – Я запретила впускать кого-либо на эту встречу. Куда подевался Геберик? Почему он не остановил тебя?

– Я ищу его, – спокойно ответил незнакомец, указав при этом на Нандалее. – У меня для него известие.

– Тебе здесь не рады, – заступил ему дорогу Скорри. Внезапно он застыл. – Клянусь альвами, – испуганно прошипел он. – Что с твоими глазами. Они…

– Они черные? – иронично поинтересовался незнакомец. – Это бывает, когда меня злят. Меня послал правитель Исхавена. И моя миссия не терпит отлагательств.

Седобородый Гадарик схватил Скорри и оттащил его в сторону.

– Этот парень – берсерк. Не зли его. Кто отправил такого посланника?

Амаласвинта звала свою стражу.

Теперь незнакомец стоял прямо напротив Нандалее. Она знала эти глаза. Множество часов в саду Ядэ она пыталась выдержать их взгляд.

– Нодон? – прошептала она.

Карлик нахмурил лоб.

– Это я, Нандалее, – она едва шептала.

Амаласвинта все еще звала стражу. Теперь она стояла у входа в пиршественный зал.

– Ты должна уходить отсюда. Не задавай вопросов.

«Да, без сомнения, это Нодон», – подумала Нандалее. Всегда прямолинеен, никаких объяснений.

– Я не могу, – раздраженно прошептала она. – Помоги мне! Они поймали эльфов из моего клана. Мы должны вытащить их отсюда!

Нодон достал из кармана странный камень. Кристалл, в который был заключен кусок угля. Внезапно уголь внутри кристалла вырос и полностью заполнил его. Рука Нодона задрожала. Его бородатое лицо исказила гримаса ужаса.

– Начинается… – пролепетал он.