Текст книги "Голос сердца. Книга первая"

Автор книги: Барбара Брэдфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Я не уверена, – нерешительно ответила Пенни, – но я подозреваю ее. Мне кажется, в ней есть что-то необузданное. Я ей не доверяю. Терри катастрофически не везет с тех пор, как она появилась в его жизни. Это Алекса накликала на него беду. Она никогда мне не нравилась, мелкое самодовольное ничтожество. Она впутала Терри в скверные дела, Катарин. Очень скверные. Я отвечаю за свои слова. И вообще у Терри никогда не было порядочных женщин. Вечно он путается с какими-то потаскушками. Единственное исключение – Хилари Рейн. Ему бы следовало жениться на Хилари, а не на Меган, его последней супружнице. Она никогда мне не нравилась, эта чванливая особа. Точно такая же, как Алекса. Они похожи друг на друга как две горошины из одного стручка, и стручок этот мерзкий и гнилой.

Катарин была застигнута врасплох вторым за день упоминанием Хилари. Более того, она была очень заинтригована, вспомнив о том, что рассказывала Эстел о вечеринке.

– Да, я согласна с тобой в отношении Хилари. Она приятная женщина. Но она же замужем за Марком Пирсом, так что это не вариант для Терри.

Пенни была поражена.

– О, я не знала, что ты Знакома с Хилари. Ты давно ее знаешь?

– Не очень давно, но она… – Катарин замолчала на полуслове, когда в комнату влетел Норман. Он был в приподнятом настроении, подмигнул им обеим и показал двумя пальцами знак победы в виде буквы «V», как это делал Уинстон Черчилль. – Я думаю, наш план действует. Мне пришлось разбудить Терри, чтобы отвести его в ванну. Как раз сейчас он сидит в горячей ванне, выглядит как беспомощный котенок и едва мяучит. Он даже не захотел, чтобы я его побрил. Почему бы тебе не согреть молока, Пенни? А я попытаюсь заставить Терри выпить его. И он, радость наша, сладко-сладко уснет.

Пенни вышла, а Норман посмотрел на часы:

– Сейчас как раз половина шестого. Ты идешь в театр?

– Нет, я дождусь тебя, Норман. Чтобы быть уверенной, что все в порядке. Мы пойдем вместе, – сказала она.

Норман стоял за кулисами театра Сент-Джеймс, смотрел последнюю сцену «Троянской интерлюдии» и беззвучно аплодировал Катарин. Она сыграла потрясающе, с легкостью и блеском вывезла на себе весь спектакль, излучая свойственную только ей магическую силу. Питер Мэллори, актер второго состава, игравший вместо Терри, был неплох, однако ему не хватало огня и таланта Терри. Нет, он нигде не сбился с роли, но играл без вдохновения и эмоционально слабо.

Если публика и чувствовала себя в какой-то степени обманутой из-за тусклой игры Питера, в целом она не должна была быть обиженной – ее более чем компенсировало восхитительное перевоплощение Катарин в образ Прекрасной Елены. Она отдала этой роли все, что могла, и Норман решил, что, скорее всего, Катарин еще никогда не была так хороша в этом спектакле. Она превзошла саму себя, весь вечер держала зал в напряжении и теперь, когда был близок финал пьесы, зрители оказались ее зачарованными и послушными пленниками, затаив дыхание сидевшими в своих креслах и внимавшими каждому слову актрисы. Он подозревал, что, когда через несколько минут опустится занавес, в театре не будет ни одного зрителя, у которого бы не увлажнились глаза.

Норман повернулся и вышел из-за кулис, медленно направляясь по каменной лестнице к костюмерным. Он пришел сегодня в театр, чтобы одеть дублера Терри, у которого не было своего костюмера. По многим причинам Норман был рад тому, что сумел выбраться из квартиры. Это дало ему возможность немного привести в порядок мысли. Терри заснул еще до того, как они с Катарин ушли, и Пенни уверила его, что сумеет справиться с любой неожиданностью, которая может возникнуть. Норман несколько раз звонил жене во время спектакля, и, к его огромному облегчению, она всякий раз сообщала ему, что Терри спит как сурок и, возможно, проспит до самого утра. Однако они с Пенни решили провести ночь там, на случай, если Терри что-нибудь понадобится.

А утром у него будет серьезный разговор с большим мастером сцены Терренсом Огденом. Он уже давно назрел. Норман теперь осуждал себя за то, что не сделал этого раньше. Он был предан Терри и защищал его; за те шесть лет, в течение которых он был костюмером Терри, они стали близкими друзьями, почти братьями. Норман, актер-неудачник, оберегал Терри как ангел-хранитель и готов был пойти на все, чтобы защитить положение друга в английском театре. У Терри был огромный, редкостный талант, который необходимо было пестовать и опекать. Он представлял собой национальное достояние. И все это прекрасно понимал Норман.

Норман фланировал около костюмерной Терри, ожидая прихода Катарин. Он много думал в последние несколько часов и наконец решил полностью довериться ей. Она была единственным человеком, которому он мог открыть секреты Терри. Норман вздохнул. Неприятности Терри нарастали как снежный ком и становились слишком серьезными, чтобы он носил их в себе, особенно после сегодняшнего кошмарного дня. Норман чувствовал, что он должен облегчить душу и услышать совет, если он хочет избежать катастрофы. Он не был уверен, что Катарин сможет дать ему правильный совет, но ведь иногда бывает достаточно просто высказаться кому-то, уяснить все окончательно для самого себя. Это часто приводило к решениям, которые в противном случае могли бы ускользнуть. По крайней мере, Катарин сможет раскрыть глаза Терри на кое-какие вещи.

Он услышал ее звонкий смех, когда она легко сбегала по лестнице, и пошел по коридору навстречу, широко улыбаясь. От полноты души Норман грубовато обнял девушку и прижал ее к себе.

– Ты была неотразима, радость моя! – горячо и искренне воскликнул он. – Потрясающе! С ума сойти – ты, непревзойденная, превзошла себя!

– Спасибо, Норман, – она несколько раз выдохнула. – Я сделала это для Терри, – сказала она легко и с восхитительной улыбкой. – Сегодня я играла за нас двоих, – она сделала гримасу. – Но в некоторых местах было очень трудно. Посмотри на меня. Я промокла насквозь.

– Тебе надо немедленно снять костюм, – приказал Норман отеческим тоном, увлекая Катарин к ее костюмерной, – между прочим, могу ли я заказать тебе что-нибудь выпить, дорогая?

– Очень мило с твоей стороны, Норман, но у меня назначена встреча.

– Один бокал. Это займет всего десять минут твоего времени. Я хочу сказать тебе нечто важное, Катарин.

Она услышала тревогу в голосе Нормана и подумала: «Боже, что-то опять с Терри».

– С ним все в порядке? Все нормально? – нервно спросила она.

– Да, он спит. Знаешь, мне нужен твой совет относительно Терри, нашего проказника – Норман понизил голос и посмотрел на Катарин. – Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Да. – Катарин почувствовала беспокойство Нормана, которое все еще не отпускало его. У нее не хватило духу, чтобы отказать ему. Кроме того, что она сама беспокоилась за Терри, она еще и сгорала от любопытства по поводу последних событий. Поэтому Катарин просто сказала:

– Ким Каннингхэм сегодня ужинает у меня, – она сморщила носик, – он очень романтическая фигура. В любом случае мы можем выпить у меня, Норман. У нас будет достаточно времени поговорить до его прихода.

Предложение Катарин привело Нормана в, некоторое замешательство, и он заколебался. Он всегда чувствовал себя не в своей тарелке в компании аристократов. Будучи сыном человека, проведшего сорок лет на службе у одного из самых известных герцогов Англии, он был приучен знать свое место. И его место, конечно, было не на этой встрече, особенно такой интимной.

– Ну, если его светлость прибывает на прием, нам лучше уйти.

– Не валяй дурака, Норман. Я хочу, чтобы ты пришел. И я, естественно, хочу помочь тебе и Терри, если смогу.

– Хорошо. И спасибо, Катарин. Ты настоящий друг! – воскликнул Норман. – Я пойду помогу Питеру, но ненадолго. Стукни в дверь, когда будешь уходить.

– Я буду готова через пятнадцать минут, – сказала она, исчезая в своей костюмерной.

17

– Я бы выпил джина с гвоздикой, – сказал Норман, прикуривая сигарету и устраиваясь поудобнее на белом диване в квартире Катарин.

– Господи, а его у меня и нет, – ответила она, слегка нахмурившись. – Но обычный джин я могу предложить тебе в любом количестве. Добавить тоник?

– Спасибо, радость моя, это будет просто изумительно.

Катарин кивнула и улыбнулась. Извинившись, она повернулась и направилась в кухню. Норман с интересом осмотрелся вокруг. «Очень шикарно, – подумал он. – И очень дорого. Но совсем не в моем вкусе Комната слишком холодная, чересчур стерильная. Все абсолютно белое. Как будто больница. Не хватает только запаха дезинфицирующих растворов. Ну, просто ледяной дом!» Норман невольно содрогнулся. И это несмотря на огромный включенный электрокамин. Та Катарин, которую он знал, никак не ассоциировалась с этим помещением. Он представлял себе совсем другое жилище. Катарин была такой жизнелюбивой, открытой, веселой, такой доброжелательной и излучающей тепло… Дом, в котором она жила, казался совершенно чуждым ей своим аскетизмом и безжизненностью.

Белый. Внезапно ему пришла на ум странная ассоциация. Белый был цветом траура в Индии. Норман снова вздрогнул, и на сей раз его мысли перенеслись к Терри. Мы могли бы надеть траур по нему, если бы нож прошел чуть менее удачно. Норман почувствовал, как им овладевает ярость. В глубине души он был страшно зол на Терри за то, что он постоянно попадал в рискованные ситуации, ставя под угрозу свою карьеру. Свою блестящую карьеру! А сегодня – еще и свою безопасность.

Его размышления прервала Катарин, вошедшая в комнату с напитками. Она протянула Норману джин с тоником и села в кресло напротив него.

– За здоровье! – произнесла она с теплой улыбкой и сделала глоток водки из своего стакана, в котором льда было больше, чем напитка.

– За здоровье, – ответил Норман. – Я очень признателен тебе, Катарин. – Он отвел взгляд в сторону, раздумывая, с чего начать, как рассказать ей о мучавших его проблемах. Больше их нельзя было скрывать. Трудность заключалась еще и в том, что рассказать ему предстояло о многом.

Катарин терпеливо ожидала, когда Норман соберется с мыслями. На ее лице не было и тени любопытства, но внутренне ей было совсем не безразлично, насколько глубоко собирается Норман посвятить ее в суть дела. У нее не было сомнений, что именно об этом он намерен говорить. В какой-то степени она предполагала, что разговор на эту тему начнется еще по дороге из театра, но Норман предпочел обсуждать спектакль.

Норман как будто прочитал ее мысли. Он откашлялся и выпалил:

– Терри гробит свою жизнь у нас на глазах! Я не знаю, как остановить его, Катарин. Я просто схожу с ума от беспокойства. Клянусь как перед Богом – я не представляю себе, что еще можно сделать.

Катарин выпрямилась.

– Что ты имеешь в виду – гробит свою жизнь?

– Его поведение, те ситуации, в которые он попадает с настораживающей частотой. Терри – очень нестабильная личность. – Норман мгновенно уловил вызов в огромных бирюзовых глазах Катарин; на прекрасном юном лице читалось явное недоверие. Он продолжил убежденным тоном: – Я ничего не преувеличиваю. Поверь мне – это так! Я уже давно предполагал, что добром это не кончится. Но не думал, что это может произойти так скоро. Господи Боже, неужели ты не понимаешь, что сегодня его могли убить? Только по счастливой случайности этого не произошло.

– Да, я знаю. – Катарин сдвинулась на стуле и слегка наклонилась вперед. – Почему ты ничего не расскажешь мне о нападении, Норман? Тебе самому будет гораздо легче, если ты освободишься от этой тяжести.

Норман мрачно усмехнулся.

– По поводу этого случая мне почти нечего рассказывать. Я попытался воссоздать картину происшедшего из бессвязного бормотания Терри и вывел наконец одну теорию. Я сожалею, что не поговорил с тобой раньше – тогда этой мерзости сегодня, возможно, удалось бы избежать. Но, честно говоря, мне просто не хотелось обсуждать с кем-нибудь проблемы Терри. Я… я чувствовал, что это будет предательским шагом по отношению к нему. – Норман взял сигарету, прикурил ее и продолжил: – Я знаю, что могу тебе полностью доверять. Ты, конечно, понимаешь – все, что я собираюсь рассказать тебе о Терри, абсолютно конфиденциально…

– Я никогда и никому не повторю рассказанного тобой, – перебила его Катарин. – Обещаю тебе, Норман.

– Спасибо, родная. – Внимательный взгляд Нормана остановился на Катарин, и он медленно начал свой рассказ, тщательно подбирая слова – Я знаю, что ты обвиняешь в случившемся Алексу. Пенни тоже. Но я не думаю, что Алекса в этом замешана. Терри сказал мне позавчера, что она едет в Цюрих повидаться со своим отцом. Насколько мне известно, она действительно уехала и, думаю, все еще находится там. Я совершенно уверен, что это был мужчина. – По мере того как Норман продолжал свое повествование, его голос становился увереннее и убедительнее. – Но послушай, радость моя, я бы не хотел, чтобы моя версия происшедшего где-нибудь упоминалась. Тебе придется дать мне обещание, что ни одна живая душа не услышит от тебя об этом деле.

Катарин подвинулась на краешек дивана, вбирая в себя слова Нормана.

– Конечно, я буду молчать. Я отдаю себе отчет, что у тебя нет доказательств, чтобы обвинять кого-либо в попытке преднамеренного убийства.

– Ты когда-нибудь видела Терри в компании молодого смазливого типа? Такой темноволосый, всегда очень хорошо одет…

– Да, думаю, что видела. У него еще желтый «джег», который он обычно ставит у Хэймаркета?

– Именно этот субчик! – воскликнул Норман. Он сделал большой глоток джина с тоником и сказал ровным голосом: – Я думаю, это сделал он.

– Ты уверен, Норман? – нервно спросила Катарин.

– На сто процентов я не могу быть уверен – меня там не было, – резко ответил он, а затем добавил более спокойным тоном: – Но из того, что сказал мне Терри, и на основании моих собственных наблюдений могу сделать вывод, что все указывает на него.

– Но кто этот человек, Норман? – Взволнованная Катарин крепко сжала стакан в ожидании ответа.

– Он называет себя Рупертом Рейнолдсом. – Называет себя? Это не его настоящее имя?

– Нет. Этот Руперт – сын очень влиятельного человека.

Катарин бросила на Нормана недоумевающий взгляд.

– Откуда ты это знаешь, если он живет под чужим именем? Тебе сказал Терри?

– Нет. Все было наоборот. Терри не имел ни малейшего представления об этом, пока я не просветил его. Понимаешь, мне показалось, что этот тип чересчур навязывается Терри, и я навел кое-какие справки. – Норман мрачно усмехнулся. – Так называемый Руперт оказался паршивой овцой в очень приличном и даже высокопоставленном семействе. У него скверные отношения с отцом. Вне зависимости от этого, я считаю, что сегодня он обедал у Терри. Они поссорились, и Руперт ударил Терри ножом. – Норман несколько раз кивнул, как будто убеждая самого себя в правильности своих подозрений.

– Но почему? – спросила Катарин, вновь ужаснувшись при мысли, что кто-то хотел убить Терри.

– Из ревности, – произнес Норман.

Катарин никак не ожидала такого поворота, но воздержалась от комментариев. Наконец, усмехнувшись, она сказала:

– Ну, только не говори мне, что Терри отбил одну из его девиц.

– И да и нет. Сюжет этой истории более закручен, чем может показаться на первый взгляд. – Норман запустил пятерню в свои редеющие волосы. Он был явно убит происшедшим, – Попытаюсь тебе рассказать как можно более понятно. Примерно шесть месяцев назад этот тип Руперт познакомился с Терри на вечеринке. Он отрекомендовался драматургом. В общем, он буквально приклеился к Терри. Как пиявка, ей-богу. Я предупреждал Терри, что этот человек по сути своей – паразит и нахлебник самого низкого пошиба, но Терри только смеялся надо мной. Этот парень чем-то его взял, и одному Богу известно чем. Терри находил его забавным. Руперт пытался протолкнуть через Терри одну свою пьесу. Он хотел, чтобы Терри не только пробил ее постановку, но и сыграл в главной роли. Наглая тварь! А пьеса, как и следовало ожидать, совершенно дерьмовая. У Терри, по крайней мере, хватило ума отказаться от этого «проекта века», но даже таким образом он не сумел освободиться от Руперта. В конце концов Терри начал тяготиться им, и у них произошло выяснение отношений. Руперт исчез на несколько недель, а потом внезапно выплыл с Алексой Гарретт, которую он представил как свою девушку. Должен сказать, что они производили впечатление довольно спаянной пары. И вдруг – как ушат холодной воды на голову – я узнаю, что она и Терри встречаются и по уши влюблены друг в друга Кругом поговаривают об их женитьбе. Честно тебе скажу, я просто обалдел от этой новости.

– Так Руперт из-за этого ранил Терри? Из-за того, что приревновал Алексу к нему? – произнесла Катарин, мгновенно оценив рассказанное Норманом и сделав для себя выводы, казавшиеся ей лежащими на поверхности.

– Нет, я так не думаю… – Норман посмотрел на Катарин долгим внимательным взглядом и сказал приглушенным голосом: – Я думаю, что он приревновал Терри к Алексе. Ладно уж, если быть абсолютно честным, Катарин, то я думаю, что этот тип бисексуал.

Катарин в замешательстве уставилась на Нормана. Наконец она спросила недоверчивым тоном:

– Ты что, хочешь сказать мне, что этот Руперт или, как его там, влюблен в нашего Терри?

Норман кивнул.

– Разрази меня громом, если это не так. Но послушай, Катарин, это любовь без взаимности! Терри непоколебим в своей страстной привязанности к дамам – он любит их слишком сильно, как тебе известно, чтобы испытывать к тому же и пристрастие к мальчикам. И я знаю совершенно точно, что он ничем не провоцировал этого типа – просто был дружелюбен по отношению к нему. Его открытость и щедрость порой граничат со слепотой.

– Но неужели Терри не понял, что этот Руперт…

– Гомик, – прервал ее Норман и саркастически засмеялся. – Нет, не с самого начала. Руперт Рейнолдс умеет дурачить людей. Вокруг него все время порхало несколько пташек, и он постоянно докучал нам рассказами о своих победах. Но у меня начали появляться подозрения по поводу его склонностей пару месяцев назад, когда у него появились собственнические интонации в разговорах с Терри. Я сказал об этом, но наш общий друг, по своему обыкновению, просто засмеялся и отмахнулся от меня. Я, конечно, с тех пор был настороже. Потом Алекса подтвердила мои опасения, и вот тут-то Терри пришлось прислушаться. Можешь представить себе его реакцию! Этот вшивый мистер Рейнолдс в одночасье стал персоной нон грата в благородном доме. Мы его не видели и не слышали несколько недель.

– До сегодняшнего дня, – вставила Катарин.

– Именно так. Когда я зашел в квартиру и застал Терри истекающим кровью в постели, он пробормотал что-то насчет домогательств Руперта и повторил это несколько раз. Я не уловил всего, что он говорил, но, поверь мне, Катарин, не так уж это сложно – сложить два и два, верно?

– О, Норман, но этого же совершенно недостаточно, чтобы…

– Я нашел вот это, – властно остановил ее Норман. Засунув руку в карман, он извлек золотую запонку и протянул ее Катарин. Она взяла запонку и внимательно осмотрела ее, повернув несколько раз в руках.

– На ней какой-то геральдический знак. – Катарин вопросительно посмотрела на Нормана.

– Совершенно верно. Семейный геральдический знак, и вещица эта принадлежит Руперту. Я видел ее раньше. Все совершенно однозначно, детка, – я нашел запонку на полу прямо в центре гостиной. Послушай, пепельницы были полны окурками тех сигарет, которые он курит. Вонючие французские сигареты.

– Так ты хотел моего совета по этому поводу? Я имею в виду этого типа Руперта? – с любопытством спросила Катарин.

– Нет, в общем-то…

– Но ведь он все еще остается опасным! – воскликнула Катарин. – Ты не боишься, что он попытается снова достать Терри?

– Господи Боже, нет, – засмеялся Норман, но смех его был печальным. – Я уверен, что к этому времени Руперт уже далеко отсюда. Если же он еще не успел смотаться, можешь смело ставить последний доллар на то, что сейчас этот тип судорожно пакует вещи, намереваясь еще до восхода луны отбыть куда подальше. Вряд ли его привлекает возможность оказаться в Центральном уголовном суде на Олд-Бейли с обвинением в попытке убийства. Нет, мы не получим никаких вестей от этого негодяя – не бойся, душечка. А если у него хватит ума сунуться сюда снова, я пригрожу ему тем, что пойду к его отцу. Тогда уж точно он исчезнет бесследно.

– Ладно, ты, конечно, знаешь лучше, Норман, – пробормотала Катарин, но в ее голосе прозвучало явное сомнение.

Норман в некоторой степени успокоил Катарин в отношении безопасности Терри, и она наконец без обиняков задала ему вопрос, который все это время вертелся у нее в голове:

– И все-таки, насчет чего ты хотел со мной посоветоваться?

– Как нам поскорее вытащить Терри из передряги, в которую он попал.

– Что за передряга? – взволнованно воскликнула Катарин. Что еще за новость припас для нее Норман?

– О, я имею в виду целый клубок проблем. Думаю, что, раз уж так получилось, надо выложить тебе сразу все. Ну, во-первых, Терри по уши в долгах. Поверь мне – действительно по уши. Он платит алименты на содержание ребенка и своей первой жены Гленды. Кроме того, ему придется раскошелиться на алименты Меган, раз уж они развелись. Она-то точно не упустит его с крючка – будь уверена! Так что две бывших жены довольно дорогое удовольствие, если они обе не выйдут замуж повторно. А возьми теперь самого Терри. Он тратит на себя, как шейх нефтяного эмирата. Лучшие костюмы с Савил-Роу, рубашки от Тернбулла, туфли от Максвелла. Всегда в самых шикарных ресторанах, всегда подай ему все самое лучшее… А какой дорогой и роскошный отдых выбирает для себя наш Терренс! И теперь этот ущерб, нанесенный квартире Джона. Его возмещение потребует огромных затрат. Я тут проделал некоторые простейшие арифметические подсчеты и определил, что прямо сейчас Терри нужно по крайней мере пятьдесят – шестьдесят тысяч фунтов, чтобы решить все свои проблемы. И не спрашивай меня, откуда он их возьмет – я не имею ни малейшего представления. Я просто в отчаянии.

Катарин слушала Нормана очень внимательно, отдавая себе отчет, что он нисколько не преувеличивает. Все, что он говорил, было правдой. Она сама знала, что Терри живет по высшим стандартам, хотя никогда раньше не задумывалась об источниках его благосостояния.

– А он не может пойти в банк и взять кредит? – спросила она.

– В том-то и дело, черт побери, что не может! На нем уже висит один кредит. – Норман устало вздохнул и продолжил: – Господи Боже, Катарин, Терри тратит деньги, как пьяный моряк, спустившийся на берег на один вечер, и его тратам нет конца. Но оставим в стороне его финансовые неурядицы – есть еще и Алекса. Я согласен с Пенни, что она оказывает на него дурное воздействие и что без нее он гораздо лучше. Не думай, что его подружки не влияют на него, – пробормотал он почти про себя и продолжил после небольшой паузы: – Что касается Алексы, то он начал довольно много пить со времени знакомства с ней. О, я не имею в виду, что он становится пьяницей, – пока, по крайней мере. Терри всегда был не дурак выпить, но сейчас, похоже, он в этом деле слишком усердствует. Если бы не спиртное, я сомневаюсь, что сегодняшний инцидент с Рейнолдсом вообще мог бы произойти. Во всяком случае, он не закончился бы так печально. Откровенно говоря, мне очень хотелось бы увезти Терри из Лондона, подальше от Алексы и окружающей ее толпы прихлебателей, которые прямо на глазах присасываются к Терри. Я думаю, у него быстро мозги встанут на место. Одна такая возможность уже подвернулась. Шекспировская компания пригласила его на длительные гастроли в Австралию в качестве ведущего актера, звезды для привлечения публики. Сейчас я ищу доводы, чтобы убедить его подписать контракт. Это разом решило бы массу проблем. Как ты думаешь? Мне действительно очень нужен твой совет.

Катарин задумалась, но только на мгновение, а затем авторитетно заявила:

– Но ведь они платят так мало, гораздо меньше, чем он имеет сейчас в пьесе. Этот вариант вряд ли позволит решить его денежные проблемы. Кроме того, я считаю, что он ничего не даст для карьеры Терри. Я понимаю, что Лэрри и Вив[2] ездили в такие гастроли, но они – уже звезды международной величины. Нет, Норман, я считаю, что австралийские гастроли были бы ошибкой.

– Думаю, ты права, – мрачно пробормотал Норман и замолчал.

Катарин выпрямилась на диване, размышляя над тем, что услышала от Нормана. Она подумала, что он абсолютно прав в оценке сложившейся ситуации. Катарин понимала, что этот разговор он начал исключительно в интересах Терри, искренне переживая за него. Норман был самым бескорыстным человеком из всех, кого она встречала за последнее время. Терри очень повезло, что рядом с ним оказался такой преданный друг. Мозг Катарин был устроен как механизм швейцарских часов и действовал с точностью этого совершенного, хорошо смазанного устройства. И сейчас он тоже не подвел ее.

Внезапно она увидела всю ситуацию как при вспышке молнии – настолько явственно, что в волнении едва не вскочила с дивана.

Катарин удержалась от этого, но не смогла подавить торжествующую улыбку, вспыхнувшую на ее лице.

– Норман, я знаю! Знаю единственное решение, которое позволит решить все проблемы Терри. – Она выпрямилась, жестко сцепив пальцы рук, и по выражению ее лица можно было определить, что она абсолютно уверена в правильности найденного решения.

Норман посмотрел на Катарин долгим вопросительным взглядом.

– Все проблемы? – спросил он тоном, в котором сквозило явное недоверие.

Сияющая улыбка Катарин стала еще шире, и она беззаботно рассмеялась, радуясь своему озарению.

– Да-да. Я знаю, как повернуть жизнь Терри в нормальное русло, причем почти сразу же.

– Если ты сделаешь это, я, черт меня побери, начну верить в чудеса, – неохотно выдавил Норман, все еще сомневаясь. – Ну, давай обсудим твой вариант.

– Ты помнишь, пару недель назад я говорила с Терри по поводу исполнения им роли Эдгара Линтона в повторной экранизации «Грозового перевала», задуманной Виктором Мейсоном?

Внимательно слушавший ее Норман кивнул, стараясь угадать, куда она клонит.

Катарин энергично продолжала:

– Как тебе известно, Терри отказался от участия в фильме. Тогда я подумала, что он делает глупость. Сейчас я осознаю, насколько большую глупость. По условиям его контракта с театром, он может выйти из состава исполнителей «Троянской интерлюдии» для участия в съемках фильма без какого-либо финансового ущерба. Я знаю, кроме того, что Виктор хорошо ему заплатит, потому что он действительно очень хочет, чтобы Терри сыграл в его фильме, и очень переживал из-за его отказа. Возможно, Виктор заплатит ему семьдесят тысяч фунтов стерлингов или даже больше…

– Боже мой! – взволнованно перебил ее Норман. – Такие деньжищи! – Слова Катарин явно захватили его. Быстро прикурив сигарету, он сделал большой глоток джина с тоником и, не отрывая пристального взгляда от Катарин, потребовал: – Продолжай! Я весь обратился в уши.

– Таким образом, Норман, как ты сам видишь, участие Терри в фильме помогло бы ему решить его чудовищные финансовые проблемы практически немедленно, причем получить эти деньги он сможет за работу, которая займет всего несколько месяцев. У него даже останутся кое-какие свободные средства. А теперь слушай меня внимательно, Норман… Фильм будет сниматься в основном в Йоркшире, а это означает, что Терри уедет из Лондона на несколько недель. Уедет от Алексы, а это поможет ему справиться с пьянством…

– Ты не знаешь Алексу, душечка, – перебил ее Норман с мрачной усмешкой. – Она чертова девка, помчится за ним со скоростью лисицы, удирающей от гончих псов.

– Я уверена, что существуют способы нейтрализовать ее, Норман. Например, я могу переговорить с Виктором, сказать ему, что от этой девицы нечего ждать, кроме неприятностей, и ей будет запрещено и на километр приближаться к месту съемок. Виктор прислушивается ко мне.

– Это будет не так просто, душечка. – Норман криво улыбнулся. – Мы пока живем в свободной стране. Это тебе не СССР. Ты не можешь запретить кому-то ехать в Йоркшир. Тем более если речь идет о личности, у которой шкура непробиваема, как у крокодила. Эту особу будет очень трудно контролировать – ты еще помянешь мои слова, Катарин, я знаю, что говорю. Эта сучка крутит Терри как хочет с момента их первой встречи. Алекса всегда делает то, что хочет – и никто не осмеливается остановить ее.

– Не будь так уверен в этом, Норман. Я думаю, что среди всех проблем Терри, которые мы беремся решать, Алекса – самая мелкая. Самой существенной мне представляется проблема денег… – Катарин остановилась, не закончив предложения. Она уставилась на костюмера, обдумывая другую мысль, озарившую ее умную головку. – Норман, а что, если на Терри попытается повлиять кто-нибудь еще? Понимаешь – кто-нибудь, кого он действительно уважает?

– Например?

– Хилари.

Норман резко выпрямился на диване и остолбенело посмотрел на Катарин.

– Хилари! Да ты что, Катарин! Похоже, у тебя совсем поехала крыша. Она же замужем за Марком Пирсом.

– Я прекрасно знаю это, – с холодком и немного свысока ответила Катарин. – Но Виктор собирается подписать контракт с Марком на постановку картины. Хилари вынуждена будет поехать на съемки вместе с ним, и тогда она проследит за Терри. Я всегда считала, что Хилари – очень надежная и практичная девушка. – Катарин одарила Нормана понимающей улыбкой и слегка подколола его: – Знаешь, дорогой, я случайно осведомлена, что Хилари по-прежнему увлечена Терри, равно как и он ей. Не пробуй отрицать этого.

«Откуда, черт побери, она получает информацию?» – озадаченно спросил сам себя Норман.

– Это ведь правда, не так ли? – настаивала Катарин.

– В определенном смысле, да, – не без колебаний признал Норман. – Но это исключительно дружеские отношения, – поспешил добавить он из опасений быть неправильно понятым. Это действительно соответствовало истине. – Но ведь совсем необязательно, что Хилари поедет на съемки вместе с Марком. Она не всегда делает это.

– Это мы как-нибудь утрясем, – ровным тоном заметила Катарин, и снова в ее голосе было столько уверенности в правильности того, что она делает, что Норману не оставалось ничего, кроме как внимать, полностью полагаясь на безошибочность ее суждений.

– Виктор ищет талантливого художника по костюмам для фильма, а лучше Хилари он вряд ли найдет в Лондоне. Если я порекомендую ее, то уверена, что Виктор подпишет контракт и с ней. – Катарин закончила на торжествующей ноте, внутренне поздравив себя с блестящим решением. Она знала, как все это осуществить, и пожалела лишь о том, что не подумала об этом раньше. Теперь она просто не могла дождаться, когда можно будет начать действовать. Для этого ей нужен был Виктор.