Текст книги "Путешествие по Средней Азии"

Автор книги: Арминий Вамбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Караильгин, Кёкчеге, Узбек-яп, Бедркенд и Медемин; б) човдуры, кочующие

также около Кёне, а именно у Кызыл-Такыра и Порсу, но чаще западнее, между

Аральским и Каспийским морями. Гёкленов здесь совсем немного.

*3. Каракалпаки*

Они живут по ту сторону Оксуса, напротив Гёрлена и далее почти до

Кунграда, вблизи больших зарослей. Лошадей у них мало, овец почти совсем

нет. Каракалпаки славятся тем, что у них самые красивые женщины в

Туркестане, но зато их самих изображают величайшими идиотами. Я насчитал

среди них 10 главных племен: 1) баймаклы (Bajmakli), 2) хандекли

(Chandekli), 3) терстамгалы (Terstamgali), 4) ачамайлы (Atschamayli), 5)

кайчили-хитай (Kaytschili Chitai), 6) ингаклы (Ingakli), 7) кенегес

(Keneges), 8) томбоюн (Tombojun), 9) саку (Saku), 10) онтёртурук

(Ontцrturuk). Их число определяется в 10 тыс. кибиток. С не-запамятных

времен они подчинены Хиве. Сорок лет назад они восстали под

предводительством Айдоста, который вторгся в Кунград, но позднее был разбит

Мухаммед Рахим-ханом. Восемь лет назад они опять восстали под

предводительством Сарлыга, имевшего, как говорят, 20 тыс. всадников и

при-чинившего большие опустошения. В конце концов восставшие были разбиты

Кутлуг Мурад-бием и рассеяны. В последний раз они восстали три года назад,

их предводитель Эр-Назар по-строил себе крепость, но был также побежден.

*4. Казахи (киргизы)*

Теперь их в Хиве очень мало, так как в недавнее время они большей

частью оказались под властью России. Об этом кочевом народе Средней Азии мы

поговорим, когда речь пойдет о Бухаре.

*5. Сарты*

Сарты, называемые в Бухаре и Коканде таджиками, – древнее персидское

население Хорезма, число их здесь относительно невелико. Постепенно они

смешали свой родной персидский язык *[257] *с тюркским. Сартов, как и

таджиков, можно узнать по их лукавству и изяществу; узбеки их не очень

любят. Характерно, что, хотя уже пять столетий они живут вместе, смешанные

браки между узбеками и сартами были очень редки.

*6. Персы*

Это либо рабы, которых здесь около 40 тыс., либо освободив-шиеся из

неволи; кроме того, они образуют небольшую колонию в Ак-Дербенде и Джамли.

Впрочем, в материальном отношении рабу живется в Хиве неплохо, так как он

превосходит скромного узбека в хитрости и скоро богатеет. Многие

предпочитают, выкупившись на волю, поселиться там же и не возвращаются на

родину. Раба в Хиве называют "догма", а его детей – "ханезад", т.е.

"рожденный в доме". Позор перенесенного рабства стирается лишь в третьем

поколении.

*Е. ОБ ИСТОРИИ ХИВЫ В XIX ВЕКЕ*

*1. Мухаммед Эмин-инак* *(1792-1800)*^180

После того как Надир-шах, без боя овладевший ханством, внезапно

удалился от дел, (После того, как он в 1740 г. победил Йолбарса (Льва)-шаха

и несколько месяцев спустя вернулся в Герат.) к власти в Хиве пришли киргизы

Малой Орды (или устюртские казахи, т.е. казахи Верхнего Юрта). Они правили

до конца столетия, когда появился узбек-ский предводитель из племени конрад

и заявил свои права на престол. Он называл себя Мухаммед Эмин-инак. Этим

титулом он хотел подчеркнуть свое происхождение из последней правящей

узбекской фамилии. Ему удалось собрать небольшое войско и направить его

против казахского князя. Однако тот был тогда еще достаточно силен и не раз

побеждал своего противника, принудив его в конце концов бежать в Бухару, где

он и прожил несколько лет в уединении. Но его приверженцы продолжали борьбу

до тех пор, пока не добились некоторых успехов, после чего отправили к нему

депутацию из 40 всадников. Он вернулся и вновь встал во главе войска. На

этот раз ему больше по-счастливилось, он прогнал казахов и, взойдя на

престол, основал нынешнюю правящую династию, которая, как явствует из

при-лагаемой генеалогии, наследовала ему без всяких перерывов (см. стр.

258).

*2. Ильтузер-хан (1800-1804)*^181

Он продолжал войну с Бухарой, поддерживавшей падающую власть казахов.

Пока он находился в окрестностях Чарджоу, подстрекаемые бухарцами йомуты под

руководством своего *[259] *вождя Тапишдели напали на Хиву, овладели городом

и раз-грабили его. Ильтузер сразу отправился в Хиву, но по дороге был разбит

бухарцами и, спасаясь бегством, погиб в водах Оксуса. Ему наследовал его сын

Мухаммед Рахим.

*3. Мухаммед Рахим (1804 -1826)*^182 *, называемый также Медрехим*

Он сразу же обратил оружие против йомутов, выгнал их из столицы и

получил солидное возмещение за причиненные убыт-ки. Не менее успешной была

его борьба с каракалпаками, выступавшими против него под предводительством

Айдоста; он быстро заставил их подчиниться. Не столь удачно шли военные

действия против Кунграда, где права на престол оспаривал один из его

родственников, с которым он вел войну в течение 17 лет. Все это время

Кунград находился в осаде, но стойкий защитник, смеясь над тщетными усилиями

противника, прокричал ему однажды с зубчатой башенной стены:

'Уч ай савун, т.е. три месяца кислого молока,

' ' кавун, ' ' ' дынь,

' ' кабак, ' ' ' тыквы,

' ' чабак, ' ' ' рыбы'.

Тем самым он хотел ему сказать, что у него на каждое время года есть

особая еда, которую он получает, не выходя из города, что хлеб ему не нужен

и его нельзя заставить сдаться из-за голода.

Чтобы отомстить за смерть отца, Медрехим двинулся на Бухару, где в то

время бразды правления находились в руках слабоумного эмира Сейида,

представлявшегося дервишем. Хи-винцы разорили многие города вблизи Бухары и

взяли тысячи пленных. Об этом доложили эмиру, и тот отвечал: 'Ахир Регистан

амандур', т.е. что у него ведь есть Регистан, (Главная площадь Бухары.)

место надежное, и бояться ему нечего. Произведя большие опустоше-ния,

Медрехим вернулся домой с огромной добычей и в конце своего правления одолел

еще теке и йомутов у Астрабада.

*4. Алла Кули-хан (1826-1841)*^183

Унаследовал от своего отца наряду с полной хазне (казной) еще и

могущественное влияние на соседние народы. Старания его сохранить вовлекли

хана в бесконечные войны. В Бухаре слабо-умному Сейиду наследовал энергичный

Насрулла. Желая взять реванш за позорные поражения отца, он начал войну и

наголову разбил хивинского наследного принца Рахим Кули-тёре. В это время

пришло известие, что русские движутся из Оренбурга на Хиву и что даже

бухарский эмир выступил только по наущению неверных. Замешательство было

велико, так как говорили, что *[260] *у московитов более 80 тыс. войска и

свыше ста пушек. (Такова версия хивинцев. Однако известно, что у генерала

Перовского, который командовал корпусом, было 10-12 тыс. человек, погибавших

от жесто-кого холода и во время отступления терпевших большой урон от

хивинцев) Прождав напрасно долгое время помощи от "инглизов" из Герата, хан

отправил около 10 тыс. всадников под командованием Ходжа Нияз-бая навстречу

русским, которые уже продвинулись с равни-ны Урге до озера Атъёлу,

расположенного в шести милях от Кунграда. Хивинцы рассказывают, что они

напали на неприятеля и учинили неслыханную резню. Многих они захватили в

плен, и в Кунграде мне показывали двух русских, ставших пленниками в том

сражении. Позже, когда они официально перешли в ислам, хан их освободил и

пожаловал подарки, к тому же они там вступили в брак. После победы хан

повелел насыпать в окрест-ностях Дёвкары с двух сторон укрепления, а

начальствовать над гарнизоном поставил Ходжа Нияз-бая. Теперь же эти

укрепления уже десять лет как разрушены и оставлены. Чтобы возблаго-дарить

бога за удачу в борьбе против русских, Алла Кули приказал построить медресе

(училище) и щедро его обеспечил.

Между тем непрерывно продолжалась война с Бухарой. Были побеждены также

гёклены, и значительную их часть насильно переселили в Хиву. (В Хиве

существует старинный, но странный обычай, согласно которому целые племена

вдруг насильно переселяют в свою собственную страну, оказывая им всяческую

поддержку, чтобы вблизи легче было надзирать за ними, ибо неприязнь их

никогда не проходит)

* *

*5. Рахим Кули-хан (1841-1843)*^184

Унаследовал престол после смерти отца и сразу же был втянут в дела с

джемшидами, кочевой персидской народностью, живу-щей на восточном берегу

Мургаба. Хивинцы поселили их 10 тыс. кибиток вместе с предводителем на

берегах Оксуса, вблизи Кылычбая. С другой стороны, в борьбу с узбеками

вступили сарыки, которые в то время владели Мервом. Против них отправили

младшего брата хана, Медемин-инака, но дорога от Хивы до Мерва была ужасна,

многие солдаты в пути заболели, а так как в это же время бухарский эмир

осаждал город Хезаресп, инак быстро повернул оружие против него, одержал

победу и заключил мир. В это время Рахим Кули-хан умер.

*6. Мухаммед Эмин-хан (1843-1855)*^185

Принял бразды правления, на которые справедливо претендовал, причем не

по закону престолонаследия, поскольку у покойного хана были сыновья, а по

прежним своим заслугам. Медемин-хана считают самым прославленным монархом

Хивы новейшего вре-мени, потому что он восстановил, насколько это оказалось

возможно, прежние границы Хорезмского государства, которые *[261] *не

существовали уже 400 лет, и благодаря победам над всеми окрестными

кочевниками значительно способствовал увеличе-нию как престижа ханства, так

и его доходов.

Спустя всего два дня после того, как его подняли на белой кошме (Как

мне рассказали, совершение этой церемонии – привилегия еще со времен

Чингисхана исключительно седобородых из племени Чагатай.) – это своего рода

восшествие на престол в Хиве и Коканде, – он пошел на сарыков, самое храброе

из всех туркменских племен, которое пожелал вместе с плодородной Мервской

рав-ниной подчинить своей власти. После шести походов ему удалось взять

Мервскую крепость и находящийся поблизости от нее форт Йолётен. Но едва он

успел вернуться в Хиву, как сарыки вновь взбунтовались и перебили весь

оставленный в Мерве гарнизон вместе с комендантом. Вскоре хан предпринял

новый поход, в котором участвовали также джемшиды, давние враги сарыков.

Победителем оказался их предводитель Мир Мухаммед, ко-торый с триумфом

вступил в Хиву к великой досаде всех узбекских героев.

Сарыки, таким образом, были подчинены, но тут повели себя враждебно

теке, жившие тогда в Караяпе и Кабуклы между Мервом и Ахалом; они отказались

платить ежегодную дань, и Медемину не оставалось ничего другого, как

обратить свой меч, с которого еще не стекла туркменская кровь, против этого

племени. После трех походов, во время которых множество людей и животных

нашло гибель в песчаной пустыне, удалось взять верх над частью мятежников, и

хан оставил там гарнизон, состоящий из йомутов и узбеков, под начало двух

предводителей. К несчастью, они перессорились, и первый из них вернулся в

Хиву, но хан в наказание сбросил его с высокой башни. Этим поступком хан

обратил в своих врагов всех йомутов; они тайно присоединились к теке и

позднее стали виновниками его смерти. Медемин собрал к этому времени 40 тыс.

всадников из узбеков и других кочевников, плативших ему дань. Часть он

отправил к укреплениям Ходжа Нияз-бая против русских, двигавшихся тогда к

Хиве от восточного побережья Аральского моря. С дру-гой же частью он сам

направился к Мерву, чтобы одним ударом положить конец вечным туркменским

неурядицам. Он сразу взял Караяп и пошел дальше к Серахсу (древний Сиринкс).

Когда он отдыхал в своем шатре невдалеке от него на одном холме (Об этом

холме рассказывают, что здесь нашел свою смерть также Абу Муслим,

могущественный вассал, а позднее враг багдадского халифа.) прямо посреди

стана, на него напали несколько дерзких вра-жеских всадников, и, несмотря на

его крики: "Мен хазретем" ("я-хан"), они отрубили ему голову, прежде чем

слуги по-спешили на помощь. При виде отрубленной головы, которую туркмены

отослали потом в подарок персидскому шаху, (Шах, справедливо боявшийся

Медемина, так как тот после взятия Серахса непременно захватил бы Мешхед,

вначале оказал почести отрубленной голове своего врага и велел построить для

нее небольшую усыпальницу у замко-вых ворот (Дарваза-и Довлет). Но позднее

он велел ее разрушить, потому что, как говорили, благочестивые шииты

принимали ее за могилу имама и из-за суннита впадали в греховное

заблуждение.) среди *[262] *его войск распространился панический ужас. И

все-таки они отступили в полном порядке, провозгласив по дороге, что

го-сударем будет Абдулла-хан.

*7. Абдулла-хан* (1855-1856)^186

Не успел новый хан прибыть в смущенную случившимися собы-тиями столицу,

как начались раздоры из-за престола. Законный претендент Сейид Мухаммед-хан,

имевший преимущество воз-раста, обнажил свой меч в присутствии всех мулл и

знатных людей страны, сочтя, что он утвердит свое право, если тотчас убьет

хана; но его усмирили, а затем заперли в темницу. Двух принцев переманили к

себе йомуты, чтобы возвести их на престол, но об этом вскоре узнали и

принцев задушили, а йомутов, поскольку их злые козни раскрылись, решили

наказать. Хан двинулся на них с несколькими тысячами всадников, но они

заявили о своей невиновности, и поскольку навстречу ему вышли босиком

седобородые старики с висящими на шее обнаженными мечами, что было признаком

покорности, на этот раз их оста-вили в покое. Между тем через два месяца

йомуты снова начали враждебные действия; хан разгневался, спешно собрал две

тысячи всадников и бросился на бунтовщиков, теперь уже оказавших явное

сопротивление. Дело кончилось неудачей, узбекам при-шлось бежать, и, когда

принялись искать хана, оказалось, что он погиб в числе первых и был брошен

вместе с остальными мертвецами в общую могилу.

*8. Кутлуг Мурад-хан (правил всего 3 месяца)*^187

Ему наследовал Кутлуг Мурад-хан, его младший брат, сра-жавшийся бок о

бок с ним и возвратившийся с тяжелыми ранами. Несмотря на это, он был готов

продолжать борьбу, стоившую жизни его брату, но предводители йомутов

попросили мира и пообещали, что вместе с двоюродным братом хана, попавшим к

ним в руки в последней стычке и провозглашенным затем ими ханом, они явятся

в Хиву и повинятся. Хан и его министры поверили им, назначили день, и они

действительно явились: 12 тыс. человек на своих лучших лошадях, с

великолепным оружием. Утром в день представления хан принял своего

двою-родного брата, и тот, обняв его, предательски пронзил кинжа-лом. Хан

рухнул наземь, а туркмены бросились на присутство-вавших придворных. Во

время этой страшной сумятицы мехтер взобрался на крепостную стену и, объявив

оттуда о злодейском преступлении, призвал хивинцев убивать всех йомутов,

которые только есть в городе. Парализованные ужасом туркмены, на *[263]

*которых накинулись жители, истекали кровью под саблями мужчин и даже под

ножами женщин, подобно ягнятам в руках мясника. По улицам Хивы текла кровь,

и понадобилось не-сколько дней, чтобы убрать мертвецов.

В течение восьми дней после резни Хива оставалась без правителя. Трон

предлагали довольно деловому Сейиду Мухаммед-тёре, однако его пристрастие к

опиуму помешало ему стать ханом, и он отказался в пользу своего младшего

брата.

*9. Сейид Мухаммед-хан (1856-до сего дня)*^188

Ханом стал Сейид Мухаммед, слабоумие которого всем известно. Читатель о

нем уже неоднократно слышал. Во время его правления Хива была разорена

гражданскими войнами с йомутами; колонии, основанные прежними ханами, были

разрушены и обезлюдели. Пока йомуты и узбеки убивали друг друга и уводили в

рабство женщин и детей, прибывшие джемшиды, следуя пословице: "Inter duos

litigantes tertius est gaudens"^189 , напали на безоружное население,

разграбили всю Хиву от Кылычбая до Фитнека и вернулись на берега Мургаба с

богатой добычей в сопровождении двух тысяч персидских рабов, осво-бодившихся

во время смуты.

Нищета, холера, чума, истребление населения повлекли в кон-це концов за

собой установление мира. Рассчитывая на под-держку русских, в Кунграде

поднял мятежное знамя новый претендент на престол по имени Мухаммед Пенах;

он сразу отправил посольство через Мангышлак в Астрахань, умоляя русского

монарха о покровительстве. Но об этом стало известно, и члены миссии были

убиты в пути. Позднее, когда русские империалы у него кончились, Мухаммед

Пенах был убит собст-венными сторонниками, главных же зачинщиков

"упаковали", т.е. пришили руки к туловищу влажной кожей, а затем отправили в

Хиву, где их ждал ужасный конец.

С тех пор как я покинул Хиву, там произошли события, о которых мы

должны сказать здесь несколько слов. После Сейид Мухаммед-хана,

скончавшегося в конце 60-х годов, пре-стол наследовал его сын Сейид Мухаммед

Рахим-хан^190 . Тогда ему было, вероятно, самое большее 20 лет, и помимо

обычных волнений, сопровождавших его восшествие на престол, он навлек на

себя ненависть и вражду России, достигшие такого размера, что правительство

Петербурга, одержав победы в Бухаре и Коканде, объявило войну и этому

последнему независимому го-сударству в Центральной Азии и, насколько можно

судить по происходящим ныне событиям, прикончит и его.

* *

*[264]**III БУХАРА*

*Город Бухара, его ворота, кварталы, мечети, училища. – Учи-лище,

основанное царицей Екатериной. – Их предназначение быть рассадником

фанатизма, а не учености. – Базары. – Поли-цейская система строже, чем

где-либо в Азии. – Бухарское ханство. – Жители: узбеки, таджики, киргизы,

арабы, мервцы, персы, индусы, евреи. – Управление. – Различные чиновники. -

Политическое деление. – Армия. – Очерк истории Бухары.*

*А. ГОРОД БУХАРА*

Как мне говорили, для того чтобы объехать вокруг Бухары, понадобится

целый день, но на деле оказалось, что в окружности Бухара занимает не более

четырех миль. Хотя окрестности ее неплохо возделаны, все-таки в этом

отношении Хива намного превосходит Бухару. В городе 11 ворот: Дарваза-Имам,

Дарваза-Мазар, Дарваза-Самарканд, Дарваза-Оглан, Дарваза-Талипач,

Дарваза-Ширгиран, Дарваза-Каракёль, Дарваза-Шейх-Джелал, Дарваза-Намазгах,

Дарваза-Салахане, Дарваза-Карши.* *Он де-лится на две основные части:

Деруни-Шахр (внутренний город) и Беруни-Шахр (внешний город) и на различные

кварталы, из которых наиболее значительны махалля Джуйбар, Хиабан, Мирекан,

Малькушан, Сабунгиран.

Об общественных зданиях и площадях города у читателя уже составилось

представление по предшествующей главе, однако тем не менее попытаемся

изложить наши заметки по этому поводу.

*Мечети*

Бухарцы говорят, что в их родном городе 360 больших и малых мечетей,

так что благочестивый мусульманин может для раз-влечения каждый день

отправляться в новую мечеть. Я смог обнаружить едва ли половину названного

числа, из них заслу-живают упоминания только: 1) Масджиди-Калян, построенная

Тимуром и реставрированная Абдулла-ханом. Здесь эмир при большом скоплении

народа совершает пятничную молитву; 2) Масджиди-Диванбеги, которую велел

построить в 1029 (1629) г. некий Наср, диванбеги (государственный секретарь)

эмира Имам Кули-хана, вместе с одноименным прудом и мед-ресе; 3) Мирекан; 4)

Масджиди-Могак^191 , подземная, где, по преданию, говорят одни, собирались

первые мусульмане, по словам других – последние огнепоклонники. Первая

версия ка-жется мне более правильной, потому что, во-первых, огнепоклон-ники

могли найти подходящее место за городом на открытом *[265]* воздухе, а

во-вторых, многие куфические письмена свидетельст-вуют об их исламском

происхождении.

*Медресе (училища)*^192

Бухарцы любят также хвастаться множеством медресе и опять-таки называют

любимое число – 360, хотя их не более 80. Самые известные: 1) медресе

Кукельташ, построенное в 1426 г., в нем 150 худжр, и каждая стоит 100-120

тилля. (После того как медресе построено, худжры раздают даром, но в

дальней-шем их можно приобрести только за определенную цену.) Ученики

первого класса ежегодно имеют доход в 5 тилля; 2) медресе Мирараб, построено

в 1529 г., в нем 100 худжр, каждая стоит 80-90 тилля и дает 7 тилля дохода;

3) Кош-медресе Абдулла-хана, построено в 1572 г., в нем тоже около 100

худжр, но они дешевле, чем в предыдущих медресе; 4) медресе Джуйбар,

построено в 1582 г. внуком великого ученого и аскета того же имени. Оно

получает самое богатое содержание, так как каждая худжра дает 25 тилля

дохода, но народу в нем мало, потому что оно стоит на окраине города; 5)

медресе Турсинджан, где каждая худжра имеет ежегод-но 5 тилля дохода; 6)

медресе Эрназар, которое через своего посланника велела основать императрица

Екатерина, в нем 60 худжр, и каждая дает доход в 3 тилля.

В общем именно училища Бухары и Самарканда были при-чиной сложившегося

представления о чрезвычайной учености высших школ Средней Азии, которое

долгое время существовало не только в странах ислама, но даже и у нас, в

Европе. Поверхностный наблюдатель мог легко счесть готовность к

по-жертвованиям при сооружении такого рода заведений признаком высоких

побуждений. К сожалению, в основе всех этих побуди-тельных стремлений лежит

слепой фанатизм; как в средние века, так и теперь в этих школах кроме начал

логики (мантики) и философии (хикмета) изучают лишь Коран и вопросы религии.

(Иногда случается, что некоторым людям хочется заняться поэзией или

историей, но им приходится делать это втайне, так как считается позорным

тратить время на такие пустяки.) Мне говорили, что общее число учеников

составляет пять тысяч. Они стекаются сюда не только изо всех уголков Средней

Азии, но и из Индии, Кашмира, Афганистана, России и Китая. Самые бедные

получают от эмира ежегодную стипендию, так как благодаря медресе и строгому

соблюдению ислама Бухара ока-зывает столь могущественное влияние на все

соседние страны.

*Базары*

Таких базаров, как в главных городах Персии, здесь не встре-тишь.

Только немногие из них имеют своды и построены из камня, самые большие крыты

деревом или камышовыми цинов-ками, положенными на длинные жерди. Различают

несколько *[266] *базаров: Тим-и Абдулла-хан, построенный по персидскому

об-разцу правителем, носившим то же имя, после его возвращения из Мешхеда

(1582); Рестеи-сузенгеран, где продают швейные принадлежности;

Рестеи-Саррафан, где стоят менялы и торговцы книгами; Рестеи-Сергеран -

золотых дел мастера; Рестеи-Чилингеран – место слесарей; Рестеи-Аттари -

торговцев пряностями; Рестеи-Каннади-торговцев сахаром и сладостями;

Рестеи-Чай-фуруши-торговцев чаем; Рестеи-Читфуруши, Базари-Латта, где

находятся торговцы полотном; Тимче-Дарайфуруши, где стоят бакалейщики, и

т.д. У каждого базара есть свой староста, отвечающий перед эмиром за порядок

и за цены. Кроме базаров есть еще около 30 небольших караван-сараев, которые

частью служат складами для хранения товаров, частью используются как жилье

для приезжающих.

*Полиция*

В Бухаре самая строгая полиция из всех известных нам азиатских городов.

Днем раис собственной персоной объезжает базары и общественные места либо

отправляет туда многочисленных полицейских и шпионов, а приблизительно через

два часа после захода солнца никто больше не смеет показываться на улице.

Сосед не может навестить соседа, а больной вынужден умереть из-за того, что

нет лекарства, так как эмир дал разрешение арестовывать даже его самого,

если миршабы (ночные сторожа) встретят его на улице в запрещенное время.

* *

*Б. БУХАРСКОЕ ХАНСТВО*

* *

*Жители*

В настоящее время ханство граничит на востоке с Кокандским ханством и

городами Бадахшана, на юге, по Оксусу, – с лежащи-ми на другом его берегу

районами Керки и Чарджоу, на западе и на севере границу образует Великая

Пустыня. Границы нельзя считать установившимися, невозможно и определить

число жи-телей. Без преувеличения можно назвать цифру 2,5 млн. Жители

подразделяются на оседлых и номадов, а по национальности – на узбеков,

таджиков, киргизов, арабов, мервцов, персов, индусов и евреев.

1. Узбеки. Они состоят из тех же 32 племен, которые мы перечислили в

разделе о Хиве, но заметно отличаются от своих соплеменников в Хорезме как

лицом, так и характером. Бу-харские узбеки жили в более тесном контакте с

таджиками, чем хивинские с сартами, и при этом утратили многие черты

на-ционального типа и свойственное узбеку скромное простодушие. Узбеки -

господствующий народ в ханстве, так как сам эмир – тоже узбек из племени

мангыт, и поэтому они составляют вооруженные силы страны, хотя высшие

офицеры очень редко выходят из их рядов.

* [267] *2. Таджики, коренные жители всех городов Средней Азии; здесь

их больше всего, поэтому Бухара – единственное место, где таджик гордится

своей национальностью. Он считает границами своего прежнего отечества,

древнего Хорасана, (Chor в древнеперсидском языке означает "солнце", son -

"область", Chorasan означает, таким образом, "солнечная страна", т.е.

Восток.) на востоке Хотан (в Китае), на западе – Каспийское море, на севере

– Ходжент, на юге – Индию.

3. Киргизы, (Kir значит «поле», giz или ges – корень глагола gismek,

т.е. "странст-вовать", "бродить". Слово "киргиз" означает по-тюркски, таким

образом, "чело-век, странствующий по полю", "кочевник"^193 и прилагается как

общее название ко всем народам, живущим подобным образом. Слово "киргиз",

конечно, употребляют и как обозначение племени, но только для подгруппы

казахов, живущих в Коканде в окрестностях Хазрети-Туркестана.) или казахи,

как они сами себя называют. В Бухарском ханстве их очень немного, тем не

менее, пользуясь случаем, изложим наши скромные заметки об этом народе,

са-мом большом по численности и наиболее замечательном в Сред-ней Азии по

самобытности кочевой жизни. Во время своих странствований я часто встречал

отдельные группы киргизских кибиток, но когда я пытался узнать у жителей об

их численности, они всегда смеялись над моим вопросом и отвечали: "Сначала

сосчитай песчинки в пустыне, тогда ты сможешь сосчитать и нас, киргизов".

Так же невозможно определить границы их прожива-ния. Мы знаем, что они живут

в Великой Пустыне, лежащей между Сибирью, Китаем, Туркестаном и Каспийским

морем, и эта местность, а также их социальные условия в достаточной мере

доказывают, насколько ошибочно передавать киргизов то под русское, то под

китайское владычество. Россия, Китай, Коканд, Бухара или Хива распоряжаются

у киргизов только лишь до тех пор, пока их офицеры, высланные для взимания

налогов, живут среди номадов. Киргизы смотрят на сбор налогов как на

гигантский набег, которому они должны быть благодарны за то, что сборщики

довольствуются десятой долей или какой-либо иной частью. Так как революции,

происходившие в мире в течение столетий, а может быть, и тысячелетий,

оказали очень незначительное воздействие на киргизов, у этого народа,

ко-торый встречался нам лишь небольшими группами, можно встретить подлинную

картину тех нравов и обычаев, которые характеризовали туранские народы в

древнейшие времена и ко-торые представляют собой причудливое смешение

добродетели и жестокости. Поражает сильная тяга всех этих народов к музыке и

поэзии, но наибольшее впечатление производит их аристо-кратическая гордость.

Если встречаются два киргиза, то первый вопрос, который они задают друг

другу, таков: "Ети атанг кимдир?", т.е. "Кто твои семь отцов (предков)?"

Тот, кого спрашивают, даже ребенок по восьмому году, всегда знает точный

ответ, в противном же случае его сочтут крайне не-воспитанным и неразвитым.

В отношении храбрости киргизы *[268] *далеко уступают узбекам, а особенно

туркменам; и ислам у них имеет более шаткую основу, чем у последних двух

народов. Обычно лишь богатые баи нанимают в городах муллу, который за

определенное жалованье, выплачиваемое овцами, лошадьми и верблюдами,

занимает место учителя, священнослужителя и секретаря.

Для нас, европейцев, киргизы, даже если контакты с ними были частыми, -

всегда явление удивительное. Перед нами пред-стают люди, которые ежедневно,

в палящий зной или в глубоком снегу, в течение нескольких часов кочуют со

всем своим скарбом, ища нового прибежища опять-таки всего на несколько

часов; это люди, никогда не слыхавшие о существовании хлеба, вся их пища

состоит только из молока и мяса. Киргиз считает жителей городов и всех

прочих людей, живущих на одном месте, боль-ными или сумасшедшими и жалеет

всех тех, у кого не мон-гольский тип лица. По его эстетическим понятиям,

монгольская раса – это высшее проявление красоты, так как Бог, выдвинув

вперед лицевые кости, сделал ее представителей похожими на лошадь, а лошадь

в глазах киргизов – венец творения.

4. Арабы. Это потомки тех воинов, которые при Кутейбе, во время

третьего халифа, участвовали в завоевании Туркестана и впоследствии

поселились там. Однако, кроме черт лица, они мало что сохранили от своих

братьев, живущих в Хиджазе и Ираке. Только немногие, как я обнаружил,

говорят по-арабски. Число их, по слухам, доходит до 60 тыс. Большей частью

это жители окрестностей Варданзи и Вафкенда.

5. Мервцы. Это потомки тех 40 тыс. персов, которых эмир Саидхан около

1810 г., после завоевания Мерва с помощью сарыков, переселил в Бухару. По

своему происхождению, собст-венно говоря, это тюрки из Азербайджана и

Карабаха, которых Надир-шах привел с их старой родины в Мерв.

6. Персы. Частью это рабы, а частью те, кто, выкупив себя, остался жить

в Бухаре, где, несмотря на всяческие ре-лигиозные притеснения, так как они

лишь тайком могут со-вершать обряды шиитской секты, они охотно занимаются

тор-говлей или ремеслами, потому что здесь жизнь дешевле, а за-работать

легче, чем у них на родине. Персы, намного пре-восходящие по умственным

способностям жителя Средней Азии, обычно возносятся из рабского своего

положения до самых высоких чиновничьих должностей; нет почти ни одного

губер-натора провинции, у которого те или иные должности не за-нимали бы

персы, бывшие ранее его рабами и оставшиеся верными ему; персы кишат также и

в окружении эмира, и первые сановники ханства принадлежит к этой нации. В

Бухаре персов считают людьми, больше общавшимися с френги и лучше

по-стигшими их дьявольский склад ума. Впрочем, эмиру Музаффар ад-Дину

пришлось бы несладко, если бы Персия вздумала угро-жать ему вторжением, как

это уже бывало, потому что он вряд ли добился бы многого с армией, где

комендантами гарнизонов *[269] *были Шахурх-хан и Мухаммед Хасан-хан, а

топчубаши (на-чальниками артиллерии) – Бейнель-бек, Мехди-бек и Лешкер-бек;

все пятеро – персы.

7. Индусы. Правда, их всего около 500; они живут разбросанно, без

семей, в столице и провинциях и каким-то удиви-тельным образом держат в

своих руках весь денежный оборот. Нет ни одного базара в какой бы то ни было

деревне, где бы ни появился со своим мешком индус-ростовщик. Выказывая

глубо-чайшую покорность, подобно армянину в Турции, он страшно обирает

узбека, а так как у благочестивого кади большей частью находятся общие дела