Текст книги "Сила Семи Магов"

Автор книги: Анжела Высокосова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Я что-то пропустил? – сладко зевнув, спросил он.

– Да нет, ты как раз вовремя! – кивнула я. – Я пыталась проверить, если рыжика шлепнуть по каске, у него шнурки развяжутся?

– Я все чаще прихожу к мысли, – глубокомысленно почесал затылок Вицемир, – что тебе необходимо все же подлечиться в некоем больничном заведении. У тебя в голове такой раздрай! Я уже перестаю тебя понимать. Твои якобы остроты выходят за грань моего понимания. Ведь ты считаешь некоторый свой бред пределом остроумия?

– Ты прав, Вицемир! Мне тоже порой очень трудно понять ее, – поддакнул рыжик.

На мгновенье я онемела от возмущения и даже не нашлась, что ответить, но, признаться, подрезал он меня довольно ловко.

– Але! Контора! – крикнула Люська. – Вы что, про меня забыли? Кто-нибудь поможет мне слезть или вы до утра будете выяснять, кто чем болен и как с этим бороться?

– Смотри-ка, – хмыкнул защитник, – еще одна! Только ожила, а уже права качает!

– Люся! Я иду! Жди! – обнадеживающе крикнул Манка и пошел почему-то в сторону кустов.

Мы проводили его изумленными взглядами, и я, не выдержав, спросила его вдогонку:

– Рыжик, ты собираешься запрыгнуть на дерево с разбега?

– Я просто хотел подстелить еще немного травы, – объяснил он, вновь появляясь из-за кустов, – на случай, если нам все-таки придется падать.

– Ну ты и жук! – склочным голосом крикнула ему Люська сверху. – Как для меня подстилку делать, так пару листиков кинул и, будет, мол, с нее, а если предстоит упасть самому, так прямо перину настилает!

– Люся, мы же будем падать вдвоем! А значит, и листьев должно быть в два раза больше, – терпеливо ответил Манка, швыряя охапку травы поверх старой.

– Что-то я не понимаю твоей логики, – покачала она головой.

Манка махнул рукой и молча полез на дерево. К этому времени подвижность полностью вернулась к Люське, и она первым делом отшвырнула паралит, который доселе сжимала в руке, как ядовитую змею.

– Ты там не очень-то маши крыльями, – посоветовал ей Вицемир. – А то слетишь на землю прежде, чем Манка успеет тебя скинуть, – он хихикнул.

Рыжик не очень ловко забрался на дерево и, крепко обхватив ствол руками и ногами, словно мишка-коала (или панда?), с трудом просипел:

– Цепляйся за меня.

Люська с сомнением окинула его взглядом и неуверенно произнесла:

– За что цепляться, за твой шлем, что ли? Ты сам-то не свалишься? Как бы тебя самого не пришлось снимать.

– Говорю, цепляйся, – постарался твердо сказать Манка, но у него это прозвучало, скорее, жалобно.

Люськины ноги суетливо пришли в движение, и она рывком попыталась оседлать спину рыжика, как вдруг одна его нога сорвалась, а вторая и так стояла на честном слове.

– Ой, я, кажется, сейчас упаду, – пролепетал он, елозя сапогами по коре дерева в безуспешной попытке найти опору для ног.

– Горе луковое, – покачала головой Люська, держась на дереве, словно мартышка. Видимо, не зря столько времени провела на нем, уже появились кое-какие навыки. – На кой ляд полез, если не умеешь?

– Да я ж тебя лез спасать! Сама кричала больше всех!

– Да, кричала, – созналась Люська. – Но я ж не знала, что ты не умеешь лазить по деревьям.

– А зачем вообще звать на помощь, если сама можешь справиться без постороннего вмешательства? Теперь я не могу понять твоей логики, – обиженно протянул Манка, держась, чувствуется, из последних сил.

– И не поймешь, – наставительно сказала она, – потому что она женская.

Вицемир, подлетев к ним, спросил:

– Вы что, решили здесь гнездо свить? Может, помочь? А то, я гляжу, вы здесь хорошо устроились, даже уже семейные разборки пошли.

– Ты бы лучше помог спуститься этому недотепе, чем острить, – проворчала Люська, пнув Манку по ноге, тем самым забросив ее на толстый сук.

– Спасибо, – пролепетал он.

– Не за что, – буркнула она. – Хватайся вон за ту ветку и потихоньку спускайся.

Рыжик кое-как спустился на пару метров, потом все же рухнул на свое ложе.

– А подниматься было легче, – сказал он, потирая свой ушибленный даже через доспех зад.

– Теперь ясно, для кого ты старался стелить эту перину, – хмыкнула Люська, ловко спустившись с дерева.

– Вообще-то, – смущенно пробормотал Манка, – я умею лазить по деревьям, но по другим.

– Это по каким же? – ехидно поинтересовалась я.

– Может, для него ступеньки специально вырубают? – предположила Люська, с комфортом устраиваясь на Манкином ложе.

– А я вот думаю, – медленно произнес Вицемир, – как бы ты снимал Люську, когда она была парализована? Ведь ты вначале рвался так и сделать.

– Давайте спать, – закруглил неприятную тему рыжик и, расположившись прямо на земле, моментально захрапел.

Предполагаю, что притворился, лишь бы его больше не поддевали.

Я устроилась рядом с Люськой, а Вицемир развалился на ветке, с которой недавно обнималась подруга.

Утро выдалось пасмурным. В такие дни там, дома, мне не хотелось вылезать из постели подольше.

Я вздохнула, где он, дом, и вернемся ли мы туда вообще? Вот и дождик заморосил. Совсем хорошо. В это время проснулись остальные, и Манка тут же спросил:

– Завтракать будем? А то вчера с этой суетой легли без ужина. Есть хочется до смерти.

Вицемир достал поднос, и мы, наскоро умывшись питьевой водой, принялись за завтрак.

– Как же все-таки хорошо быть живой, чувствовать себя в своем теле! – счастливо выдохнула Люська.

Ее хорошему настроению даже дождик не мешал.

– Правда, я уже начала привыкать летать, – с легким налетом грусти добавила она и, допив сок, сладко потянулась.

Наконец-то мы отправились к конечной цели своего путешествия – за Лунным Кругом к Забытому морю. Хотя, если честно, мне уже не верилось, что мы когда-нибудь сможем до него добраться. Уж больно много препятствий на нашем пути. Они буквально растут и множатся, и чем мы дальше, тем их больше.

Люська неожиданно взвизгнула, прервав мои невеселые мысли. Как все-таки хорошо, когда лучшая подруга снова рядом! Она отскочила в сторону, впечатавшись в дерево, а я, глядя на нее, поняла, как по ней соскучилась!

– С тобой все в порядке? – заботливо спросил ее Манка.

– Она все еще не может отвыкнуть от роли привидения, – хихикнул Вицемир. – Решила, что сможет пройти сквозь дерево.

– Ну и что? – обиженно надула губы Люська и потерла ушибленный нос. – Я вот не понимаю, – добавила она, – почему все ушибаются лбом, а у меня все время страдает нос?

– Люся, а ты не сильно ударилась? – заботливо спросил ее Вицемир. – Что это тебя потянуло на философские размышления? А насчет того, лбом или носом, так я тебе так скажу, каждый ушибается выдающейся своей частью!

– А чего ты испугалась? – быстро перебила я его, глядя на ее нос, который теперь своим цветом напоминал плод паралита, то есть распухая и становясь синим.

– Ты посмотри, сколько на листьях гусениц! – передернулась она, бросив все же в сторону Вицемира многообещающий взгляд.

Я огляделась и только тут увидела, чего не заметила раньше: повсюду были гусеницы. Много гусениц. Они наползали друг на друга, так как им уже не хватало места.

– Гадость, – брезгливо сморщилась я. – Откуда их столько? И почему они повылезали?

– Это гунивицы, – ответил Вицемир. – Любимое лакомство гоблинов. Гунивиц обычно очень трудно найти, но раз в году у них наступает брачный сезон и они вылезают из своих укрытий. Сегодня у гоблинов большой праздник, и называется он «День гунивиц».

– Жуть, – фыркнула Люська.

– Бр-р, – следом сказала я, стараясь обходить кусты как можно дальше и поменьше смотреть на листья.

Но когда гунивицы стали падать с деревьев, буквально осыпая нас, мы с Люськой бросились бежать с диким визгом.

– Да не орите вы! – зашипел на нас Вицемир. – А если вас кто услышит?

Нас и услышали. Гоблины. Помнится, мы уже побывали в их лапах, и если не сможем по-быстрому ничего придумать, попадем к ним снова.

Мы резко остановились и попытались обойти гоблинов, но они перегородили всю тропу. Мы могли бы попытаться схорониться в кустах, невзирая на гусениц, но тогда бы они точно заподозрили что-нибудь неладное. А так пообщаемся, глядишь, они нас и отпустят с миром. Гоблинов было семь, а нас всего четверо, учитывая вечно трясущегося от страха рыцаря и постоянно смывающегося в трудный момент защитника. Перевес сил явно не на нашей стороне, и я, собравшись, приготовилась либо к драчке, либо к попытке заболтать их в зависимости от ситуации.

– Чего шумим? – спросил один из гоблинов, выступив вперед.

Видимо, он был у них за главного.

– Да так, – стараясь казаться беспечной, отмахнулась я, – утренняя пробежка.

Гоблины держали в руках какие-то бочонки, я сначала не поняла, для чего, но когда увидела, как из одной из них выползает гунивица, меня чуть не стошнило.

– Слушайте, – задумчиво пробормотал самый маленький гоблин. – Где-то я ее видел… – он ткнул в мою сторону корявым пальцем.

– А вот пальцем некрасиво показывать, – одернула его Люська. – Вот выскочит из ниоткуда бабайка и оттяпает его тебе.

Гоблин испуганно отдернул руку, а стоящий рядом с ним сородич вытащил из-за пояса злополучный свиток. Начинается!

– Ну, точно! Избранная! – радостно воскликнул маленький гоблин, заглянув в свиток, но пальцем показывать уже поостерегся.

– Да не я это! – воскликнула я. – Это мой двойник!

Как же мне это все уже надоело!

– Не болтай, – медленно произнес главный и, вглядываясь в свиток, стал внимательно его изучать, а я начала лихорадочно соображать, как выкрутиться.

Не успела я ничего придумать, как главный рявкнул:

– Связать их! Ведьме заткнуть рот.

Я и пикнуть не успела, как меня связали, сунув в рот вонючую тряпку вместо кляпа.

– А ты, – продолжал гоблин, повернувшись к моему защитнику, – хоть что-нибудь попытаешься вытворить, ее, – он выразительно кивнул в мою сторону, – живой больше не увидишь. А что тебе будет за потерю твоей подопечной, сам знаешь!

Однако продвинутый гоблин попался. И где он только обучился этой премудрости?

– Не слушай его, – крикнула Люська. – Это он запугать пытается. Знаем мы таких, – она злобно просверлила главного гоблина взглядом. – Если он Лерку убьет, – продолжала она развивать свою мысль, – то премии ему не достанется.

А ведь логично объясняет, вот только проверять не хочется.

– И ей заткните рот, – потребовал гоблин, смерив Люську презрительным взглядом.

– Вот видишь! – обрадованно воскликнула она. – Если он хочет заткнуть мне рот, значит, я говорю правду!

К сожалению для гоблинов и счастью для Люськи, второй тряпки не нашлось. Они попытались заткнуть ей рот травой, но она ее съела, и они бросили это бесполезное занятие.

– Брок, – позвал главного гоблина его подчиненный с покалеченной рукой.

Виват тому, кто это сделал!

– Ну? – отозвался главный, не поворачивая головы.

– А куда мы их поведем? Сразу к Стелфану или сначала к нам?

– Сначала к нам. Я даже из-за ста тысяч золотых не собираюсь пропускать праздник.

Да-а… это не гномы, которые даже из-за маленького навара наплевали бы на все праздники, вместе взятые.

– А может, договоримся? – предложила Люська.

– Мы с людьми не ведем переговоров, – коротко ответил Брок.

Сообразительный, зараза!

– А как же Стелфан? – ехидно спросила она.

– Стелфан – Черный маг.

– Но он же человек! – продолжала упорствовать Люська.

– Умолкни. Ты меня утомляешь, – пренебрежительно отозвался он, а я подумала:

«Здесь ведь нет поблизости гор, по крайней мере, я их не видела. Сколько же нам топать? Может, удастся слинять, например, когда мы остановимся на ночлег?»

– Нет, – вслух ответил мне Вицемир. – Ночлега не будет. Горы Мирлоу за этим лесом.

– Ты с кем разговариваешь? – подозрительно спросил защитника маленький гоблин.

– Сам с собой, – ответил Вицемир, а Манка лишь вздохнул.

Гоблин с покалеченной рукой достал еще один свиток из-за пояса. Такое впечатление, что Стелфан отксерил и разослал всем копии по факсу. Смотрю, здесь каждый второй ходит с моим портретом. Может, предложить им свой автограф, раз я стала такой знаменитостью.

Тем временем гоблин внимательно изучил свой свиток и посмотрел на меня. Сравнивает, гад!

– Брок, – неуверенно позвал он своего предводителя. – А может, это не Избранная? Что-то не очень она на нее похожа…

А я смотрю, не такой уж он и плохой, как показалось вначале. У меня даже появилась к нему некоторая симпатия, и я замычала, пытаясь доступным мне способом выразить свое согласие с ним.

– Чего тебе? – недружелюбно спросил меня Брок, и я замычала с утроенной силой.

– Она хочет выразить свое мнение, – перевела Люська.

Брок, окинув меня пренебрежительным взглядом, обратился к гоблину с покалеченной рукой:

– Скруль, вынь ей кляп. Пусть выскажется, раз ей этого так хочется.

Мне выдернули кляп, и я, судорожно глотнув свежего воздуха, затараторила:

– Я же пыталась сказать, что это не я! Точнее, я – не Избранная!

– Вот-вот! – уже смелее поддакнул Скруль. – На картинке девица гораздо симпатичнее этой, – он кивнул в мою сторону, сразу опустившись в моих глазах ниже канализационного люка.

– Заткните ей рот, – снова потребовал Брок. – Ничего больше не желаю слушать. Похожа – не похожа… Стелфан сам разберется.

Не успела я ничего возразить, как мне снова засунули в рот тряпку. Оставалось только злиться молча.

Примерно через час мы вышли из леса, практически сразу уткнувшись в невысокие скалистые горы. На поляне, перед пещерами горели костры и играла веселая разухабистая музыка, исполняемая гоблинами на каких-то необычных инструментах. Кстати, довольно примитивный мотивчик.

Вокруг костров бегали маленькие гоблинята, уже с детства имеющие устрашающий вид, а гоблинихи таскали на поляну бочонки, наполненные вином и гунивицами. У всех было приподнятое настроение, тут и там отпускались грубые шутки и слышался веселый смех.

Нас приткнули рядом с поляной в небольшом пролеске, крепко привязав к деревьям. Брок оставил с нами четырех гоблинов для охраны, а с остальными ушел, вероятно, готовиться к празднику. Гоблины, оставшиеся в роли наших стражей, были очень недовольны. Они ворчали на своем языке, в котором проскальзывало имя Брока, я поняла, что они костерили своего начальника. Эх, вот если бы мне вытащили кляп, я бы уж подначила их!

И почему Люська до сих пор этим не воспользовалась? Что-то на нее не похоже. Молчит себе, как рыба об лед, словно язык проглотила. Манка, тот ладно, он всегда как будто в рот воды набирает, а Люська-то…

Стало скучно. Понаблюдав сквозь редкие кусты за набирающим ход праздником, я тихо вздохнула, а Люська наконец-то соизволила заговорить:

– Я в туалет хочу, – сказала она, обратившись к охране.

– Ну и что? – недружелюбно спросили они, все еще злясь на Брока.

– Как это что? – опешила она. – Не в штаны же мне ходить!

Она очень натурально стала дергать ногами.

– А хоть бы и в штаны, – пожал плечами Скруль, а я позлорадствовала над тем, что именно ему не удастся погулять на празднике. Будет знать, как оскорблять меня!

– Послушайте, – робко подал голос Манка, – так же нельзя! Будьте благоразумны! Вы ж не звери какие!

– Молчи, рыжий, – буркнул крепкий коренастый гоблин, с ленцой затачивая лезвие кинжала о камень, а я мысленно обратилась к Вицемиру:

«Может, уже сделаешь что-нибудь? Брок-то свалил!»

«Еще рано, – услышала я в своей голове его голос. – Мы на открытой местности, на виду у сотни гоблинов. Вот когда праздник развернется в полную силу, тогда и начнем действовать».

– А я, пожалуй, прогуляюсь до кустов, – сказал Скруль, подозрительно скомкав свиток с моим портретом, и засеменил с ним в чащу.

«Это что ж получается, – мысленно возмутилась я, – он собирается использовать мой портрет в качестве туалетной бумаги? Ну наглеж!» – я уже забыла, что яростно оспаривала свое сходство с рисунком, так сильно я разозлилась!

– Ну пустите меня с ним! – заныла Люська, проводив взглядом Скруля, и добавила: – Я где-нибудь по соседству устроюсь, а он заодно посторожит меня.

Гоблины проигнорировали Люську, занимаясь каждый своим делом.

– Тебе что, и в самом деле неймется? – спросил ее защитник.

– Вот еще! – фыркнула она и стала подмигивать ему глазом.

Она так усиленно это делала, что мне показалось, будто у нее начался нервный тик. Гоблины тоже заметили это и подозрительно спросили:

– Что это с ней?

– Соринка в глаз попала, – ответила Люська, мгновенно прекратив семафорить.

– Спокойно, – шепнул защитник, – давай без самодеятельности. У меня уже имеются кое-какие наметки, поэтому не привлекай лишнего внимания.

– О чем это вы шепчетесь? – с той же подозрительностью поинтересовался коренастый гоблин.

– О своем, о девичьем, – ответила Люська, скорчив рожу.

– О девичьем? – скривился Вицемир. – Ну ты и сказанула!

– Люсенька, – тихонько обратился к ней Манка, – я думаю, не будет ничего зазорного в том, что ты, если не выдержишь и… ну и… в общем, сходишь в туалет прямо здесь.

– Манка, я, конечно, признательна за твою заботу и все такое… И все же, забудь, а?

– Да я ж просто. Чтоб тебя… – он покраснел, смущенно переминаясь с ноги на ногу.

– Ах ты, заботливый мой! Все уже рассосалось, так что успокойся, – с легким раздражением повторила она. – Я перехотела.

Солнце стояло уже высоко в небе, и на поляне началось настоящее веселье. Гоблины неуклюже танцевали, пели какие-то идиотские, на мой взгляд, песни (по мне, так уж лучше слушать Манкино завывание) и вообще, по-моему, постепенно сходили с ума.

Испугалась я лишь раз, когда они, изрядно напившись, решили устроить стрельбу по живым мишеням. Мишенями, как вы понимаете, должны были служить мы. Слава богу, это безобразие увидел Брок и пресек их действия на корню. Пришлось им довольствоваться искусственными мишенями.

К нашим охранникам дважды подходили гоблинихи (по всей видимости, их жены) и кормили наших страдальцев гунивицами, а также украдкой давали вина и, как я подсмотрела, оставили бочонок, спрятав его в кустах, в которых, между прочим, не так давно побывал Скруль с моим портретом. Видимо, Брок им запретил пить вино, пока они находились на посту.

– Скоро, очень скоро, – пропел Вицемир, и только мы догадались, что он имел в виду.

Когда гоблины пустились в пляс и уже, совсем ничего не соображая, начали обливаться вином и обсыпаться гунивицами, защитник незаметно отвязал нас от дерева и развязал руки.

– Э-эй… – пьяным голосом сказал Скруль, заметив, что мы освободились.

Я погрозила ему и остальным нашим охранникам пальцем:

– Даже не думайте! Одно ваше движение или слово – и вы мертвы.

Если бы они были трезвыми, то вряд ли обратили на мои слова внимание. Но повышенные градусы затрудняли их и без того скудное соображение (самое интересное, что спиртное не прибавило им смелости, а даже наоборот – убавило), гоблины испуганно сгрудились в кучку.

– А… а что нам сказать Броку? – с трудом ворочая языком, пролепетал коренастый гоблин. – Ведь он нас накажет!

– Слушайте, – покачала головой Люська. – Вы уже большие мальчики, придумайте что-нибудь сами. Не можем же мы остаться здесь только для того, чтобы вы избежали наказания. Да и поделом! Нечего на посту пить!

– Ну, мы пошли? – робко спросил Манка у гоблинов.

Он бы еще извинился за причиненные неудобства.

Они расстроенно что-то буркнули в ответ, а мы, ускорив шаг, скрылись из вида.

– Как же все замечательно вышло! – обрадовалась Люська.

– Ага, – поддакнула я, – без шума и пыли.

– Ну теперь-то, надеюсь, нам никто и ничто не помешает добраться до цели? – с надеждой вымолвил Вицемир. – А то создается впечатление, что, только мы начинаем приближаться к морю, как тут же нарываемся на неприятные приключения. Это море следовало бы назвать не «Забытым», а «Заколдованным». Нас словно кружит по какому-то замкнутому кругу.

Мы углубились в лес (слава богу, хоть гунивиц стало намного меньше и они перестали беспрестанно шлепаться на нас) и решили устроить привал.

Удобно расположившись на небольшой полянке, мы достали наши припасы и с удовольствием принялись набивать животы, так как изголодались все здорово, как вдруг услышали в кустах какой-то шорох.

Я подавилась от испуга, нервы были уже на пределе, и с опаской обернулась. Из-за кустов вышел молодой человек очень привлекательной наружности. Высокий, красивый – он был словно олицетворением Аполлона.

– Добрый вам день! – поприветствовал он нас. – И приятного аппетита.

– Спасибо, – настороженно отозвались мы недружным хором. – Присоединяйтесь к нам.

– Премного благодарен, но я сыт. Если можно, я просто немного посижу с вами, – вежливо отказался он.

– Да, пожалуйста, – пожала я плечами, допивая сок. – Места здесь всем хватит.

Из-под полуопущенных ресниц я осторожно рассматривала неожиданного гостя, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Он молчал, значит, опасности этот красавец не представлял, и я понемногу расслабилась.

– Откуда вы, добрый странник? – учтиво спросил Манка, вытирая при этом рот рукавом.

Фу-у! Ну и воспитание! Как только в нем уживается светская галантность с крестьянскими замашками?

– Издалека, – уклончиво ответил гость и, опомнившись, представился: – Меня зовут Никозим.

Мы поочередно назвали свои имена, причем наш доблестный рыцарь перечислил все свои регалии, чем привел его в восхищение.

Люська уже вовсю кокетничала с Никозимом, каждую пару минут подмигивая мне, как бы говоря: «Ну до чего хорош!», а Вицемир лишь посмеивался в кулак.

Никозим все время что-то жевал, доставая это «что-то» из крохотного мешочка, висевшего у него на поясе. Но никому так и не предложил, хотя я сгорала от любопытства, что же он все-таки жует? Спустя некоторое время Никозим с Люськой уже ворковали друг с другом, никого вокруг не замечая. Прямо идиллическая картина! Вот это, я понимаю, скорость! Но внезапно новоявленный Ромео побледнел, словно чего-то вдруг испугался. Я ехидно усмехнулась, наверное, понял, что Люська относится к категории таких женщин, которым стоит только намекнуть, как через минуту все пути к отступлению будут отрезаны. Никозим беспомощно посмотрел на нас (я лишь развела руками, мол, сам виноват, в следующий раз меньше будет трепать языком) и… стал видоизменяться! Через пару минут перед нами стоял сгорбленный старик с крючковатым носом и огромной волосатой бородавкой на носу. Он сконфуженно улыбнулся и быстро сделал ноги, оставив нас сидеть с открытыми ртами. Один только Вицемир веселился, хохоча во весь голос. Думаю, он с самого начала знал, кто этот «Аполлон».

– Ну Люська! – заливался Вицемир. – Уж я-то ни за что не пропущу твою свадьбу! На какое число ты ее назначила?

– Отцепись! – гневно прошипела она и с досадой добавила: – Старый хрыч! Ну надо же было мне так обмануться!

– Люсенька, – успокаивающе пробормотал Манка, – неужели ты собиралась замуж за этого старикашку?

– Ты-то хоть помолчи! Откуда я знала, что это старик? Ну никому нельзя верить в этом мире! Одни обманщики вокруг! – простонала она с досадой.

Я, улыбаясь, спросила Вицемира:

– Кто же это все-таки был?

– Какой-нибудь местный колдун. Так, самого низшего ранга, потому что у него не было даже паршивенького защитника. Скорее всего, он местный соблазнитель девиц.

– Соблазнитель хренов, – зло сплюнула Люська, – «Казанова» поселкового масштаба!

– Ты же видела, что он постоянно что-то жевал, – продолжил Вицемир, глядя на меня.

– Ну, видела, – ответила я. – И что это было? Он ведь даже не предложил угоститься никому, что меня крайне удивило тогда.

– Так вот, это шарики молодости и красоты. Пока их жуешь, остаешься красивым и молодым. Видимо, у него они закончились, пока он соблазнял Люську. Маловат запас оказался, а может, это был остаток, а где-нибудь рыдает очередная его несчастная жертва.

– Неплохие шарики, – задумчиво пробормотала я, решив про себя побольше о них узнать в своей Книге Ведьм. Надеюсь, там есть рецепт их приготовления.

– Ах, какой гад! Просто омерзительный тип! Разве можно так поступать? – продолжала сокрушаться Люська. – Я уже, можно сказать, в облаках счастья витала, а он! Нет, что ни говори, а все мужики – сволочи!

– Кхе… – робко кашлянул Манка.

– А ты не крякай здесь! – обернулась она к Манке. – Не до тебя сейчас.

Хотя мне он показался совершенно безобидным, особенно в сравнении с Черными Магами. Ну, подумаешь, забавляется чувствами девушек. Не будьте сами дурами, не покупайтесь на красивую внешность.

Пока Люська сокрушалась по поводу обманутых надежд, мы все же решили продолжить путь. Оставшийся день, как ни странно, прошел без происшествий. На ночлег мы устроились под открытым небом, в чистом поле. Все было хорошо до того момента, пока среди ночи не разразилась жуткая гроза, Вицемир едва успел накрыть нас колпаком. Гром громыхал с такой силой, что мне казалось, что сейчас небо расколется на миллионы мелких кусочков.

Наблюдая за игрой молнии в ночном небе, я уже не пыталась заснуть. Манка свернулся калачиком, поджав под себя коленки и, заткнув уши, опять бормотал молитвы. Только Люська и Вицемир чувствовали себя хорошо, развалившись на все же успевшей промокнуть траве и выводя носами заливистые рулады. Мне даже порой казалось, что они заглушают раскаты грома.

Огромные капли дождя барабанили по прозрачному куполу, и я не заметила, как уснула под их монотонный шум.

Нас разбудило яркое солнце, и о ночной грозе напоминала лишь мокрая трава и насыщенный озоном воздух.

Защитник убрал купол, и мы, позавтракав, отправились в путь. Мне так хотелось быстрей добраться до моря, что даже показалось, что я слышу его запах.

– Мы скоро придем, – подтвердил защитник. – Море вон за теми холмами, – он махнул рукой, а я невольно ускорила шаг.

Мы уже прошли часа три, и я начала было сомневаться в словах Вицемира, как вдруг, поднявшись на холм, мы увидели море, бирюзовые волны которого нежно омывали песчаный берег.

– Ах! – выдохнула Люська, любуясь этим великолепием. – Как же здесь прекрасно! Канары и всякие там Багамы отдыхают!

– Ну что ж, – сказала я, сбегая с крутого холма. – Цель почти достигнута, осталось только решить, каким образом мы будем разыскивать Лунный Круг под водой.

– А может, сначала искупаемся? – заныла Люська.

– Я не против, – обрадовалась я.

Сняв с себя всю одежду и оставшись буквально нагишом, мы бросились в синие волны, которые ласково приняли нас в свои объятья.

– Какое бесстыдство! – услышала я возмущенный голос рыжика, но нам было не до него.

Мы визжали от восторга, качаясь на волнах.

Манка остался на берегу и, раскрасневшись от смущения, прятал от нас глаза, а затем и вовсе отвернулся в другую сторону.

– Манка! Айда к нам! – заорала Люська, но он даже не повернулся к нам.

Вдоволь наплескавшись, мы вылезли на берег, быстро сполоснули свою одежду, которую Вицемир тут же высушил, и, решив больше не играть тонкими чувствами рыжика, оделись, хотя очень сильно хотелось позагорать.

– Ну и что будем делать? – спросила я Вицемира, расчесывая распущенные волосы, чтобы быстрее высохли.

Он подал мне Книгу Ведьм.

– Здесь должен быть рецепт или заклинание, для того чтобы можно было дышать под водой, – сказал он. – Ищи.

– Как хоть оно называется? – нетерпеливо спросила я. – Неужто мне придется прочитать ее всю? А если это заклинание в самом конце?

– Читай с конца, – меланхолично ответил защитник.

– А если оно в начале?

– Ты будешь искать его или задавать нескончаемые вопросы?

Я открыла книгу и стала медленно ее листать.

– Может, поедим? – заговорил наконец-то Манка.

Господи! Он может думать хоть о чем-нибудь другом? Хотя сейчас я готова его поддержать, да и время к обеду клонится.

После обеда, который все равно закончился, как я ни пыталась его растянуть, пришлось снова взяться за книгу. С завистью поглядывая на друзей, которые, ничтоже сумняшеся, тут же завалились дрыхнуть, а что, это же святое дело – послеобеденный сон, – я лениво начала перелистывать страницы. Глаза слипались, рот буквально раздирало от зевков, которые становились все чаще. Невыносимо хотелось спать, но желание вернуться домой все же пересилило.

Сопровождая каждую перевернутую страницу энергичным зевком, я вдруг увидела, вернее даже, текст сам прыгнул в глаза…

– Нашла! – завопила я, тыча пальцем в книгу.

– И зачем же так орать? – сонно спросила Люська, нехотя открывая глаза.

Вицемир, заглянув в книгу, похвалил меня:

– Молодец! Теперь готовь зелье и вперед!

– Опять готовить?! – уныло спросила я, еще раз заглянув в книгу. – Возьмите четыре части листьев корчуя, – прочитала я и захлопала глазами. – И где мне это все достать?

Защитник прочитал рецепт, после чего сказал:

– Здесь ничего нет сложного. Все это растет повсюду, так что проблем не возникнет.

– Я, конечно, очень рада, – ответила я, – но хотелось бы для начала знать, как все эти растения выглядят!

– Я помогу, – сказал Вицемир. – Итак, что нам нужно? Перечисляй по порядку.

– Четыре части листьев корчуя, – еще раз прочитала я.

Вицемир огляделся по сторонам и показал на небольшое растение с крупными светло-зелеными листьями, растущее на холме.

– Вот тебе и корчуй, – сказал он. – Что еще?

– Две части корня мидры.

Вицемир быстро слетал куда-то за холмы и вернулся, неся в руках корни, вероятно, той самой мидры.

– Так, – сказал он, – продолжай.

– Одну часть цветов лашви.

– Проще некуда, – хмыкнул он и, подлетев к морю, нырнул.

Интересно, а он может дышать под водой?

– Могу! – крикнул он, выныривая с желтыми цветами в руках, похожими чем-то на наши кувшинки.

Даже там умудрился прочитать мои мысли! Гений!

Защитник зарделся, видимо, услышав высокую оценку своих способностей.

– Теперь надо все это разделить на равные порции и перемешать, – задумчиво произнесла я и обратилась к рыжику: – Слушай, сгоняй за листьями… – я заглянула в книгу и договорила: – корчуя.

Манка быстро поднялся и начал взбираться на холм, а Вицемир достал поднос. Я взяла кружку с водой, чтобы промыть найденные ингредиенты. Когда рыжик вернулся, мне осталось только добавить листья корчуя. Я высыпала все в кружку с водой и прочитала заклинание. Вода забурлила, заблестев всеми цветами радуги, а потом постепенно приняла цвет морской волны.

– Вроде все, – неуверенно пробормотала я, а Вицемир, спрятав книгу, сказал:

– Все так все. Ну, давайте быстро пейте и на финишную прямую.

– А не отравимся? – забеспокоилась до сей поры молчавшая Люська и с подозрением уставилась на бурлящую жидкость.

– Не отравитесь, смелее! – подбодрил Вицемир.

Я решительно выдохнула и, зажмурившись, сделала один глоток. Ничего страшного не случилось, и я осталась жива. Зелье на вкус отдавало морскими водорослями. Глядя на меня, отважилась сделать глоток и Люська, и лишь самым последним Манка, предварительно убедившись, что с нами все в порядке и ни у кого ничего не отвалилось. Какой он стал мнительный! Подумаешь, пару раз прочитала не те заклинания, так что теперь, он постоянно будет сомневаться во мне?