Текст книги "От океана до степи (СИ)"

Автор книги: Антон Стариков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 88 страниц)

Глава 8

Глава 8

Неизвестно где.

Дримм.

Дримм играл в зеленые шахматы, то бишь садил огурцы: аккуратно разбивал золотым молоточком одноразовые горшки и садил огуречную рассаду на постоянное место жительство в лунки. Работал осторожно, опасаясь повредить нежные ростки, и потому специальная небольшая лопатка оказалась не у дел – все делал самым надежным из инструментов – собственными руками. Дело шло медленно: Дримм не спешил и качественно как для себя (впрочем почему как?) работал с рассадой и именно потому до сих пор не погубил ни одного ростка и через полтора часа встал с колен, с гордостью в глазах оглядывая высокую огуречную грядку, последнюю грядку из трех. Оставалось еще одно дело, и фейри со вздохом направился к началу своего пути, попил воды из мятой серебряной кружки, вновь встал на карачки и пополз, поливая корни каждого ростка из той самой кружки, из которой пил секунду назад. Небольшой деревянной бадейки не хватило и ему пришлось сходить за водой. Дримм поливал до упора и только когда он вновь прошел''шахматную доску''и напоил всю без исключения рассаду, можно было сказать, что теперь действительно все. Довольный собой фейри присел рядом с грядкой и попивая воду предался заслуженному отдыху, а заодно воспоминаниям о том, что с ним произошло больше года назад…

После того как Дримм убедился что ему не покинуть лесную тюрьму без стражи и видимых стен, он несколько дней бродил по лесу: убил броском дубинки тощую косулю и поел мяска, вновь попасся в орешнике, набрел на несколько огромных оврагов, нашел дикую яблоню и заросли прошлогоднего шарума, земляники, ежевики, несколько раз шугал упрямо пасущееся в этих местах стадо коз – в общем бродил и смотрел. Спал где придется, ел что попадалось по пути и думал, все время думал, что ему делать дальше и как жить. Примерно через неделю таких хаотичных, но все же не бесполезных скитаний он принял единственно-возможное решение – жить и попробовать наладить свой быт, а также ждать каких-нибудь изменений в себе ли, в свой тюрьме, мире снаружи – любых каких угодно и лишь потом попробовать покинуть это место через смерть (каждый раз когда Дримм думал о респауне, он ощущал внутренний толчок и странную пугающую мысль, что смерть в этом месте это именно смерть и ничто другое). Дримм еще раз прошелся по всем посещенным местам, но теперь он не просто ходил, а вспоминал, смотрел, искал и анализировал все что нашел.

Прошло не так много времени, а фейри обзавелся жильем – выложенная лапником пещерка в одном из оврагов; обувью – примитивные поршни из сырой плохо обработанной кожи; одеждой из той же кожи и конопляных веревок и во всю мастерил инструменты и оружие из единственных доступных ему материалов: дерева, камня и кости – получалось не так уж и плохо. Все-таки Дримм оказался не в таком отчаянном положении в каком оказался бы на его месте обычный человек или даже собрат-игрок – огромная сила и выносливость помогли ему выжить в зимнем лесу, а многочисленные прочитанные книги отложили в памяти и загрузили прямо в мозг столько инфы, что только успевай вспоминай или нет, выбирай из того что вспомнил, ну и память его земной жизни тоже бывало играла свою роль. Ну а магия, а что магия? Здесь не нужны были щиты и боевые заклинания, не было врагов, на которых нужно накладывать дебаф, или друзей, нуждавшихся в магическом усилении. Даже если бы магия и вернулась, то не очень-то и помогла – не сумела бы снабдить его одеждой, инструментами и жильем, а огонь он прекрасно добывал и сам с помощью чуть ли не первых попавшихся ему каменных осколков.

Вскоре он понял, что вокруг не зима, а скорее ранняя весна и, пока не полезла из-под снега трава, а на деревьях не начали распускаться почки, сосредоточился на жилье – крохотная пещерка устраивала его как времянка, но ни в коем случае не как постоянный дом. Лопаты из дерева, скребки из лосиных рогов, каменные рубила и топор могли ровнять стенки определенного под жилье оврага, с трудом, но управлялись с сучьями, веревками и осиновыми корнями, могли соскабливать кору со стволов и шкуры с животных – много чего могли, но вот валить с их помощью многоохватные стволы… тут и со сталью пришлось бы нелегко, а с хрупким камнем и ненадежной костью и вовсе невозможно. И вновь чудовищная сила фейри-игрока пришла ему на помощь: Дримм выворачивал из земли целые деревья, обрубал, часто отрывал-скручивал руками корни и сучья, а затем тащил на плечах неошкуренные древесные стволы, потом стелил из них крышу над будущим домом и намертво связывал конопляными веревками и осиновыми корнями, прокладывал корой в два слоя, мазал глиной – в общем извращался как мог и добивался неплохого результата. От мха Дримм отказался: во-первых, его было мало по весне, а во-вторых, мох конечно хорошо держит воду, зато потом очень долго ее отдает – в дождь в крытом мхом доме будет сухо, а на следующий день с потолка пойдет дождь и будет идти неделю.

После того как хорошо проконопаченный настил из стволов был готов, он возвел над ним своеобразный шалаш из вкопанных в наклон стволов молодых деревьев, покрыл его лапником и все той же корой, засыпал поверху слоем земли и глины и у самого основания пробил узкие щели-отдушины. Основной смысл всей этой дополнительной городьбы – тепло: дым из будущей еще не сложенной печи не пойдет прямиком на улицу, а попадет из дома в этот своеобразный чердак и образует дополнительную теплую подушку – хороший заслон на пути возможных холодов. Летом тоже немалая польза: темный, прохладный, крытый землей чердак притушит жару и не допустит прямые солнечные лучи непосредственно до крыши. Весной снег опять же таки будет таять и мочить только внешний слой, а осенью тот же слой возьмет на себя основной удар обильных дождей. В общем такая правильно сделанная крыша – большое дело, и фейри, несмотря на то что делал такое впервые в жизни, справился на удивление хорошо. А вот с печью пришлось помучиться – не помогла даже сила и выносливость фейри: Дримм брался за нее не меньше двадцати раз, разбирал на середине или в конце пути и начинал складывать по новой, один раз даже сложил и начал топить и вновь с ругательствами разбирал – от жара треснули камни. Каждый раз камни, тяжелые валуны, следовало сложить-приладить друг другу, оставляя как можно меньше щелей, потом много глины и булыжников в неизбежно оставшиеся щели, потом печь следовало сушить и изнутри, и снаружи, потом пробовать топить, потом разбирать и начинать все сначала… и так 20 раз подряд! Дримм ох. ел от такой работы и, когда все же худо-бедно сложил работающую конструкцию, то сил радоваться у него уже не осталось.

*

Через несколько месяцев поднабравшийся опыта, обзаведшийся нормальными инструментами и решимостью фейри вновь разобрал коптящее, дымящее и плохо исполнявшее свои функции убожество, а затем сложил нормальную теплую печь и гораздо быстрей чем в прошлый раз – переделывал всего дважды.

*

Как бы то ни было и чтобы Дримм не пережил пока клал столь тяжело обошедшуюся ему печь, с домом работавший как пчелка фейри управился до того как окончательно сошел снег и даже успел хорошо прогреть свое жилище, отрыть погреб, утоптать земляной пол, украсить стены полками и крюками, сообразить мебель из поставленного на четыре колоды стола, пары пней вместо стульев и грубого лежака, а также похожих на детские манежи жердяных ящиков для вещей. А еще и совершенно неожиданно для себя он обзавелся жильцами-соседями и не одним, не двумя, не тремя, а сразу пятью.

Знакомство произошло практически самой весной, когда снег уже почти сошел и оставался лишь в виде черных от грязи сугробов, и то только там, где на него не падали прямые солнечные лучи, а Дримм только-только сложил е…ную печь, прогрел ее, затопил, поплевал через левое плечо и спешно доводил все остальные дела.

Фейри вернулся домой с реки, приволок 3 пуда жирной красноватой глины и пару рыбин на обед, стукнувшись головой о низкий потолок при входе, спустился в дом, бухнул глину у печи и только собрался заняться рыбой, как почувствовал что-то не то – внутри землянки-дома кто-то был. Запах, незнакомый запах мокрой шерсти, выдал вторженцев с головой, а через мгновение и острый слух фейри подтвердил то, что учуял нос. После, внимательно оглядевшись вокруг, он заметил некоторые изменения в обстановке, а именно, уменьшение итак небольших запасов еды – незваные гости чувствовали себя как дома и не отказывали себе ни в чем.

Дримм не торопясь подвесил рыбин на крюк под потолком, достал из-за пояса каменный нож и осторожно двинулся на запах и звук. Воришки – два небольших напоминавших ласку зверька обнаружились за печкой, где наглецы сладко спали, прижавшись к теплым камням. Сперва Дримм хотел прирезать сонных обжор (мясо с них не получить, а вот шкурки на что-то сгодятся), но внимательней присмотревшись к прижавшимся к печи худым телам, опустил уже занесенный нож. Кри – очень полезные существа практически не встречались в дикой природе, а значит где-то поблизости есть жилье. От радости Дримм забыл об осторожности и случайно стукнул ножом о камень печи.

Кри взлетели как подброшенные пружины, и один из них метнулся, метя фейри клыками в лицо, а другой в пах!

Каменный нож упал на землю, а Дримм с удивление рассматривал сжатых в кулаках кри (наружу из здоровенных кулаков торчали только головы и хвосты). Он недоумевал – кри не должны так себя вести, но вели: пытались вырваться и укусить!

Некоторое время кри продолжали бесполезное сопротивление, а потом до них видимо дошло – одно синхронное усилие каменных тисков в виде кулаков и все, хрустнут мелкие кости, и потечет кровавый сок. Кри застыли и уставились друг на друга. Тот что был зажат у фейри в левом кулаке тихонько завыл, а тот что в правом запищал, но несколько по другому, словно успокаивая и одновременно прощаясь с подругой.

– С какой такой подругой? – недоуменно подумал Дримм и тут же понял, что уловил чужой ментальный посыл.

От шока он едва не разжал кулаки.

– Неужели магия!? – мелькнула паническая и в тоже время полная надежды мысль. – Ну да, ведь кри телепаты! – через секунду он вспомнил особенности этих существ и попытался услышать что-нибудь еще.

Услышал: кри, как они думали, общались в последний раз, и молодой самец утешал беременную подругу, мысленно обещал ей что все будет хорошо, самка вроде бы соглашалась, хотя даже фейри почувствовал фальшь в том что вещал самец-кри, а уж его подруга совершенно точно знала, что он ей врет, но грустно соглашалась, в свою очередь пытаясь утешить уже самца.

Дримм лихорадочно вспомнил все известные ему ментальные разделы магии разных школ. Напрягся, пытаясь вмешаться в разговор – не получалось! Он слышал кри, а они его нет! Вслух произнес заклинание школы Порядка ментальной направленности – снова нулевой результат! Аналогично попробовал Хаос – опять ничего!

Природа!

Тьма!

Магия квелья!

Все по нулям! Запаниковал, напрягся, успокоился – и все это за секунду!

Поднес прервавших разговор кри поближе к лицу (самочка испуганно закрыла глаза, а самец ощерился) и изо всех своих сил попытался мысленно докричаться до них, уже не прибегая к какой-либо школе, а надеясь на голую силу, ну и на то, что он все-таки фейри, а не гном, человек или орк.

Получилось! У фейри получилось! И пусть у него заболела голова, потемнело в глазах, а из носа прямо на запищавших кри хлынула кровь, но у него получилось! Самка изумленно открыла глаза, а самец спрятал клыки и осторожно попросил отпустить.

Фейри сел прямо на пол и разжал кулаки – кри стремительно рванули прочь и если бы хотели, смогли бы убежать – внезапно ослабевший Дримм не смог бы их догнать. Но неожиданно самец остановился, обернулся и, несмотря на требовательный писк и ментальные просьбы подруги, осторожно двинулся назад. Уселся так чтобы вытиравший кровь фейри не смог его сразу схватить и постарался затеять разговор.

Нельзя сказать что кри и фейри быстро нашли общий язык и тут же стали друзья не разлей вода – скорее их свел общий интерес: Дримму нужна была компания, чтобы банально не сойти с ума от одиночества, а так же подмога от вездесущих лесных грызунов; в свою очередь кри был нужен дом (старый затопило весенним половодьем), да и голодная весенняя пора заставляла их ценить любой источник еды, тем более такой как способный прокормить себя и других фейри – так что тут возник скорее симбиоз чем дружба, по крайней мере поначалу.

Тогда, в ходе их первого общения Дримм выяснил две вещи. Во-первых, ему ''повезло''и он наткнулся на невероятную редкость – диких кри, никогда в своей жизни не встречавших разумных существ, не видавших даже каких-нибудь развалин, не то что жилых поселений любых рас.

– В какую же глухомань меня занесло! – с изумлением подумал тогда Дримм – кри так и не стали его билетом наружу.

Ну а во-вторых, эта парочка оказалась не одна, и как только между хозяином дома и Рики (Рики-Тики-Тави – именно так Дримм назвал храброго самца) была достигнута договоренность, последний послал мощный мысленный сигнал, дублируемый странным свистом, от которого у фейри вновь стрельнула болью голова и заложило в ушах.

Так у Дримма появилось пятеро постояльцев, а позже настоящий друг, и пусть это был похожий на ласку зверек, другого друга и собеседника у фейри не было и не предвиделось. С самого начала кри добросовестно исполняли заключенный договор и безжалостно давили террористов-мышей, Дримм тоже не ударил в грязь лицом и баловал их разнообразными разносолами – вряд ли за свою дикую жизнь кри когда-либо так обильно потребляли рыбу, мясо и мед и уж точно никогда не пробовали вареную, печеную, моченую, соленую и жаренную пищу. В общем выставляемый щедрым фейри харч как небо и земля отличался от прежнего довольно однообразного и скудного рациона кри, так что неудивительно, что вскоре у них заблестела шерсть, исчез вечный голодный блеск в глазах и округлились бока, дошло до того, что задавленных мышей кри часто не ели, а уносили и закапывали в лесу.

Вскоре началась весна, потом плавно наступило лето. Для фейри настали интересные времена – ни секунды свободного времени, но он сам выбрал себе такую жизнь: постоянные труды и заботы отвлекали его от темных мыслей и не хуже кри прогоняли периодически подступавшую хандру. Занятия фейри были невероятно разнообразны, каждое тянуло за собой другое, а потом еще и еще: вот он ловит рыбу руками, а вот сплел морду, потом другую, потом поставил уже настоящую вершу, потом сразу две, построил временную коптильню, ту вскоре разорил медведь, поставил капитальную, обложил ее камнем и вырыл утыканную по дну кольями медвежью яму; обнаружил золото в реке, намыл, сложил печь для получения метала (ох уж эти печи – морока, но куда денешься?!), выплавил, понадобился горн, наковальня и инструменты, как мог извернулся-извратился с деревом и камнем, но добился своего – пошли первые золотые изделия, захотел большего, начал искать залежи других металлов, нашел, убил старую двух месяцев не прослужившую печь, сложил новую – пошло серебро, свинец, олово; надоело таскать овощи из леса, задумался о будущем, сперва сделал несколько грядок для парума, лука, чеснока, захотел большего и посадил копу, потом вурм, потом переселил из леса несколько кустов шарума, половина прижились, переселил еще, устроил компостную яму, вторую и третью, посадил ралгун и коноплю, конопля начала лавинообразно распространяться, ликвидировал все свои посадки конопли и отправил их в компост, нашел дикие огурцы, морковь, укроп, озаботился деревянной и глиняной тарой для засолки, закваски, за… в общем для запасов на зиму – и таких вот цепочек было сколько хочешь и еще столько же. Одной из таких цепочек стала добыча золы для огорода – Дримму стало жалко губить деревья только за ради одной золы, и вначале он рачительно обдирал кору и собирал живицу, а там и до дегтя со скипидаром было недалеко. Фейри несколько увлекся интересным и требовавшим выдержки и терпения делом, ну а когда отошел от угара, с ужасом понял, что добытого дегтя и скипидара лично ему хватит на сотню лет, а может и побольше. С корой и живицей была похожая история, но кору Дримм пристроил – перестелил внешнюю крышу перед самой зимой, а вот живица породила новую цепочку: Дримм вспомнил старый, не забытый, но отодвинутый когда-то алхимией и магией навык и вновь занялсяТравничеством, конечно больше для развлечения и чтобы не пропала драгоценная смола.

Кри не долго оставались единственными живыми душами в быстро растущем хозяйстве фейри – Дримм давно положил глаз на стадо упрямо не уходивших из этих мест коз, и когда он придумал где их держать и как содержать, то тут же прибрал полезных животин к рукам. Получилось все довольно легко: за месяцы жизни в этом месте Дримм примерно знал любимые места козьего стада, но все равно последил за ними несколько дней и только потом, уже точно определив нужное место, щедро рассыпал мешок сонного порошка по свежим вкусным листьям и сочной молодой траве.

Очухались козы уже в летнем загоне, в который превратился соседний с землянкой фейри овраг. Жалобно блеяли первые дни, отказывались от еды, а козел, вожак стада, пытался Дримма забодать, получил по рогам, но не успокоился и переселился в лучший мир. В результате Дримм получил рога – прекрасный материал для тела лука, а два молодых козла-претендента на освободившуюся вакансию увлеченно начали делить власть. Месяца через три козы окончательно освоились. А что? Дримм обеспечивал их едой, водой, безопасностью, а больше козам ничего и не было нужно, и за все это требовалось отдавать фейри лишь немного молока – вполне равноценная, хоть и не совсем добровольная сделка. Кри очень понравилось козье молоко, а фейри наконец-то смог поесть обычного творога, и этот грубо сделанный, слишком зернистый, подозрительно пахнущий творог показался ему вкуснее самых изысканных яств. Со временем Дримм прокапал длинный ход от самой своей берлоги и на ночь стал загонять коз туда, тем самым обеспечивая дополнительную безопасность столь драгоценному ресурсу и заодно постепенно приучал коз к месту, где они будут жить зимой.

Так и получилось что весь остаток зимы, весну, лето и большую часть осени Дримм провел в трудах и заботах, часто упахиваясь в ноль и просто физически не оставляя себе времени на тяжелые мысли. Зато можно было без ложной скромности сказать, что за такой короткий срок он сделал все что хотел и даже больше: обзавелся домом, огородом, инструментами, кое-какими запасами ввиду приближавшейся зимы, даже обрел неожиданных друзей. Впрочем запасы на зиму могли быть и побольше, и Дримм даже собирался начать целенаправленную охоту на медведей и других крупных животных, возможно на нагулявших сальца кабанов, увеличить количество морд и загрузку коптильни, но не успел – началась обычная в здешних краях осенняя миграция копытных на юг. Дримм несколько изменил приоритеты и переделал уже почти готовую рогатину в тяжелое метательное копье.

Вообще-то основная миграция шла несколько в стороне от доступного ему ему участка, и фейри мог только догадываться насколько она велика, но и тех жалких остатков, мелких ручейков гигантского потока хватило ему за глаза. Сотни разных видов оленей, лосей, похожих на зубров быков, поросших шерстью носорогов и непонятных мохнатых тварей размером с некрупного слона наводнили его лес, как стадо взбесившихся газонокосилок сжирали всю зелень, обдирали кору, ломали кусты, задирали и в конце-концов оттеснили дальше в лес медведей и несколько раз покушались на пока небогатый огород. Несмотря на все неприятности и неудобства, что доставили беспардонные и наглые копытные, фейри не имел бы ничего против такого ''вторжения'',если бы не одно но – за травоядными копытными шли хищники и в довольно таки большом числе.

Прежде чем отщипнуть толику от проплывавшего мимо мясного изобилия, фейри пришлось позаботиться о себе и безопасности своего маленького мирка: раньше срока определить коз на зимний постой и не выпускать их долину-пастбище, укрепить вход, на полную раскочегарить все три печи и топить их так, чтобы они давали как можно больше дыма, разбросать вокруг землянки особо сделанные шарики из трав, что давали неприятный резкий запах, и всегда держать копье, пращу, медный топор и каменный нож под рукой (бронзы он тогда еще не получил). И все равно принятые меры помогали не до конца: каждое утро он находил следы когтей на внешней поверхности двери, через день ликвидировал подкопы, чинил раздербаненную внешнюю крышу и все время успокаивал вообще переставших спать кри. И разве можно было их винить (?), ведь следами дело не ограничивалось: дважды похожие на леопардов твари доводили подкопы до логического конца, и хорошо что Дримм в то время был дома и сумел ''тепло'' встретить не званных гостей; в ведущий в козью долину ход забрался неизвестный, но видимо крупный монстр, долез почти до землянки и застрял неспособный ни преодолеть построенную фейри многослойную преграду, ни развернуться – долго выл пугая коз, а затем издох (потом его кто-то ел пару дней, не оставив даже костей); несколько раз самого Дримма подкарауливали на выходе из его жилья, бросались сверху, из сугроба чуть в стороне, из-за угла, бросались по-двое и по-трое. С Дримма не сходили следы клыков и когтей и пусть ему каждый раз удавалось отбиться, еще и заполучить пару весьма и весьма неплохих шкур, но часто такие схватки ставили его на грань – даже его силы, выносливости и ловкости могло не хватить. Доходило до того что кри, мелкие кри (!), отвлекали врагов на себя и давали фейри возможность, нет, не победить, а выжить и забаррикадировавшись в землянке залечить полученные раны.

Тем не менее на охоту Дримм все же сходил и изрядно пополнил зимний запас мяса. Вырваться получилось три раза, и если первые два раза фейри повезло и он сумел не только убить лося, во второй раз большого оленя и дотащить их до дома, при этом не угодив в когти и клыки конкурентов, то третий и последний раз Дримму вновь пришлось отстаивать свое право как на жизнь, так и на добычу.

В тот раз фейри повезло завалить отбившегося от стада хромого зубра – две, минимум две тонны мяса, прочная шкура и густая, теплая даже на вид шерсть! Лишь один удачный бросок копья и он стал обладателем всего этого богатства! Правда копье пришлось потом искать – Дримм перестарался, и пущенное со страшной силой полутораметровое копье пробило быка даже не насквозь, навылет и так потом ушло в землю, что он едва его нашел, а после того как нашел, едва откопал.

По идее Дримм и сам был виноват – слишком замешкался, сначала с копьем, потом с тушей, все же огромный зубр был слишком велик даже для него, и пока фейри ''ковырял пальцем в носу'', решая что лучше: разделать тушу прямо здесь или все же волочь до хаты, кое-кто решил взять все (в лице конкретного зубра) и поделить. ''Дети Шарикова'' – восемь горящих пролетарской яростью морд, восемь огромных с теленка размером белых волков, без всяких прелюдий и лишних метаний вылетели из-за деревьев и молча понеслись ''раскулачивать'' фейри.

''Несознательный мелко-буржуазный хозяйчик'' в лице Дримма резко отрицательно отнесся к носителям социалистических идей и отправил в вождя зубастых революционеров насквозь контрреволюционное копье. Изрядно уже сегодня поработавшее копье (могучее тело зубра и более чем метровый слой земли) не выдержало нового напряжения: кремневый наконечник треснул и слетел с древка, но свою задачу копье все же выполнило и лишило стаю вожака.

Отряд не заметил потери бойца и ненамного меньшая чем почивший вожак самка попыталась сходу подмять фейри под себя – дубина последнего с хрустом встретила волчью башку. Дерево оказалась прочнее кости, и самка отлетела с проломленной головой.

Следующего за самкой волка Дримм встретил прямым ударом ноги – сломал волку два ребра, а сам лишился клока мяса с бедра. После двух трупов и скулящего товарища до остальных хищников все же дошло: переть буром – не самая лучшая идея, и стая рассыпалась, закручивая вокруг фейри смертельный хоровод.

Но фейри – не зубр, не лось и даже не медведь: Дримм сломал белым продотрядовцам привычную тактику и сам прыгнул вперед, метнув дубину в самого крупного из оставшихся самцов и выхватывая из-за пояса медный топорик. Получивший тяжелой дубиной волк кубарем покатился по земле, а Дримм уже развернулся и вогнал лезвие топора в пасть его собрата, увернулся, вернее пригнулся и пропустил над собой другого и, подхватив подлетевшую вверх после броска и удара дубинку, в глубоком выпаде буквально срезал нос горестно завывшей волчице. Волчица еще выла по потерянной красоте, волк с топором в пасти бился в предсмертных конвульсиях, здоровенный претендент на место вожака скуля отползал, волоча безжизненную заднюю половину (сломанный позвоночник), а Дримм уже отправил дубину в новый полет и подрубил лапы еще не участвовавшей в схватке самке, сломав при этом три лапы из четырех.

Промахнувшийся волк вновь прыгнул на фейри и вновь красивым эффектным прыжком – фейри снова увернулся, но на этот раз еще и наказал позера: перехватил его за задние лапы и встряхнул, крепко приложив башкой о землю, а затем дал оглушенному волку пинка под хвост и раздавил-растер в порошок его яйца. Кастрированный волк даже не выл, кричал как человек!

Пылавшую местью безносую волчицу Дримм встретил уже ножом – два тела покатились по земле, кромсая и рвя друг-друга в упоении схватки. Фейри встал меньше чем через пару секунд, и владелец двух сломанных ребер с визгом порскнул назад, так и не успев помочь уже мертвой подруге. Покалеченный волк отбежал довольно далеко, но все же не бросил еще живых членов стаи: выл, рычал на Дримма, делал угрожающие движения, скулил и вообще похоже не знал что ему делать. Молодая саблезубая тигрица приняла решение за него и убила мятущегося волчару одним ударом лапы, посмотрела на выскочившую следом сестру-погодка и вместе с ней неторопливо направилась к месту недавней схватки.

Дримм изготовился было встретить ''зубастых сестер'', вытащил из пасти волка топор, в другой руке у него был нож, а в сердце решимость не отдавать свое, но не пригодилось – сестры признали в победителе волков хищника равного себе и легко добив подранков начали их жрать, не претендуя на убитых непосредственно фейри. Дримм не стал испытывать судьбу, искать отлетевшую дубинку и подбирать обломки копья, а поволок тушу зубра к себе, сытые кошки его не преследовали и не пошли потом по его следам.

До самого первого снега фейри не покидал безопасное нутро землянки, да и потом какое-то время ограничился ее ближайшими окрестностями. Дел хватало и дома: возникли проблемы с хранением и переработкой таких объемов мяса, да и овощи, орехи, корнеплоды тоже неплохо было бы сохранить, как те, что предназначались на еду, так и на посевы, благо с дровами и кормом для коз не возникло никаких проблем до самого конца зимы – и того, и другого неопытный в этих делах Дримм заготовил с таким запасом, что хватило бы на три таких зимовки. Со временем все успокоилось: копытные и хищники ушли, медведи вернулись, но залегли в спячку, все проблемы были решены или решались в рабочем порядке, а землю и крышу жилья покрыл густой серебренный слой – наступила зима.

Отдохнувший Дримм отвлекся от давних воспоминаний и допив воду бросил кружку в бадейку, затем еще немного подумал и занялся другими делами. Дел в довольно таки не маленьком хозяйстве фейри хватало с избытком, так он еще несколько часов крутился как пчелка. Потом присел, но через пять минут отправился готовить обед – сегодня на обед была цельно-запеченная свиная нога – обалденное блюдо если уметь его приготовить, а Дримм как раз таки умел, еще по той земной жизни.

Да, пришедшая в ставший фейри домом лес зима принесла с собой не только снег, но и покой… всем кроме самого фейри – вновь его начали одолевать тяжелые и мрачные мысли о своей судьбе, судьбе клана и Земли. Наполненные трудами и заботами весна и лето, опасная осень как-то тушили постоянно маячившую рядом хандру, а вот зима вновь обострила проблему – Дримм начал потихоньку погружаться в жесткую депрессию, и ни помощь серьезно обеспокоившихся кри, ни домашние дела, ни уход за козами не могли остановить накатывающий вал отчаянья. Ему нужно было дело, а лучше несколько, чтобы банально не сойти с ума, и он постарался найти себе такие дела – нашел, сначала одно, потом другое, третье и так пока не загрузил себя не хуже чем в наполненные хлопотами летние дни.

Первое из таких дел подбросили разом окотившиеся самки кри – семеро пищащих комочков нуждались в ласке и молоке, и молоко так же резко окотившихся коз пришлось весьма к месту, кстати девять народившихся козлят стали вторым из дел.

Третьим стали травы (не только сами травы, а еще мох, семена, кора, смола и т д) – не зря Дримм собирал их все лето и осень, сушил, хранил в темных местах или высаживал в специально огороженном для них углу. Он повторил множество уже когда-то приготовленных им рецептов и изготовил много новых, про которые знал лишь из книг. Увлечение травами обрело и практическую пользу, когда заболела несколько козлят или у коз неожиданно пропало молоко – снадобья фейри быстро прогнали хворь и вернули нужное не только козам молоко. Потом, изготовленные из тех же трав добавки помогли взойти рассаде, извели каким-то чертом в середине зимы проникших в жилище блох, помогли кри сохранить здоровую шерсть, разнообразили рацион обитателей землянки, придавая новый незнакомый вкус привычным блюдам и много-много чего еще.

Четвертым делом стал металл: Дримм далеко продвинулся в изготовлении оружия и инструментов, посуды и украшений, просто красивых безделушек, которые на завтра могли опять отправиться в горн. Замахнулся и на бронзу и довольно быстро получил результат, правда не такой какой хотел изначально, но лиха беда начало – к концу зимы в отдельно взятой землянке наступил бронзовый век.

Пятым и предпоследним из самых масштабных занявших его на всю зиму дел неожиданно стала резьба по кости, дереву и рогу. Сперва Дримм воспринимал не приносившее никакой практической пользы занятие как еще одну возможность убить время, занять руки и голову, заполнить пустоту и наконец как еще один барьер на пути зимней хандры. Неожиданно ему понравилось творить красоту, да и требовавшая предельной концентрации работа лучше чем что-то другое прогоняло подступавшую временами скуку, в том числе когда он любовался результатом своего труда. Сперва он резал фигурки животных, людей, эльфов, монстров, всего что видел и помнил из своей жизни, потом взялся за рукояти ножей, топоров и некоторых инструментов, потом жертвой его увлечения стал стол, стулья-чурбаки и полки. К концу зимы его жилище совершенно преобразилось: всюду стояли маленькие и большие фигурки странных существ, непохожих на людей людей и похожих на орков эльфов, незнакомых в Серединном мире машин и летательных аппаратов; во всю столешницу шла красивая со вставками из кости, рога и металла карта Земли, а ножками преобразившемуся столу служили мантикора, феникс, грифон и дракон – в общем ранее довольно скучная землянка превратилась в какой-то необычный музей народного творчества неизвестно какого народа. Но все это была ерунда, все резные драконы и прочие фигурки, а так же все другие занятия Дримма отошли на второй план, когда после очередной рассказанной кри сказки он вновь взялся за резец и почувствовал в себе силу рун.