Текст книги "Отступники (СИ)"

Автор книги: Антон Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

– … – он перевернулся на спину и замер.

Некотрое время под бревнами было тихо. Потом что-то забулькало, раздались сдавленные выдохи, будто большой мот пытался разделаться с комком шерсти, застрявшим в горле.

Это продолжалось довольно долго, пока, наконец…

– Аа-а-ау!

– …

– Какая гадость, какая гадость, какая гадость!

– …

– Ты?!

–..?

– Это ты меня съел! Я разорву тебя в клочья!

Проглот торопливо выбрался из-под плота, развернулся и почесал передней лапой слюнявый уголок пасти.

– Не уйдешь! – кричал Вилл, выбираясь следом на локтях и коленках. – Я умножу тебя на ноль, скотина!

Ну, то есть, это ему казалось, что он кричит. В действительности, будь он в библиотеке, никто даже не поднял бы голову над книгой. Вилл поднялся оперевшись на плот, и нащупал ручку зонтика.

– Я – Вилл! Я… Вилл! Сейчас я нанесу тебе удар и, скорее всего, убью! Хотя существует вероятность обратного исхода! Процентов восемьдесят! Но остаются двадцать процентов наполненные тьмой смерти и забвения! Как они тебе, а?!

Он выдернул Кричащий меч из ножен и погнался за Проглотом. Некоторое время Проглот, стоя на месте, наблюдал за погоней, а потом, неторопясь, пошел к корзинам с крабами.

Он проглотил несколько корзин и посмотрел, как там Вилл. Отсутствие глаз Проглот компенсировал шестым, совершенно особым чувством, которое навскидку можно было бы назвать «ощущением ультравкуса» или «инфраглоточным зрением». Все что имело вкус, – а даже первичные атомы можно было распробовать, – Проглот видел, как человек видит стальной шар в ярко освещенной комнате.

Кабинетный варвар имел вкус, напоминающий о затхлых рыбьих головах, которые довольно долго лежали на подоконнике, завернутые в бумагу. Он приближался, но медленно. Проглот успел свалить небольшой тотем похожий на моржа с крыльями. Крылья он оторвал и заглотил тотем целиком. Потом он немного полежал, давая моржу время улежаться. Когда он уже собирался вставать, рядом с ним остановилось трое варваров. Они поглядели на останки тотема, на разрушенную пирамиду корзин, и одновременно сложили руки на груди, застыв в позе универсальной для множества миров. Это поза предвещала скорое возмездие и стотри она давалась чудо как хорошо.

– Это зверь, который приехал со Жрецом? – осведомился один из них.

– Да, – ответил второй.

– Он сожрал памятник Свалуму Дробному Создателю Клинышка Для Того Чтобы Дверь В Покои Не Закрывалась Когда Стоит Духота, – заметил третий.

– Это ничего, – миролюбиво сказал первый. – Все равно он больше походил на моржа с крыльями.

– А крабы? – напомнил третий.

– По-моему они в порядке, – пожал плечами первый. – Жрец знает, что делает. Это существо должно быть здесь. Ничего ужасного оно не сделало. Можем просто отнести его тому колдуну. Его зовут Вохрас. Видели, как он потушил пиратский сарай?

Варвары оживленно обсудили это зрелище. Вилл тем временем вышел на финишную прямую.

– Ладно, – согласился третий. – Берем его и несем к Вохрасу. Может он покажет еще что-нибудь.

– Он мой! – заорал Вилл. – Не трогать! Мой!

Третий варвар, взваливший Проглота на плечо, замер с согнутой в колене ногой.

– Вы ничего не слышали? – спросил он.

– Нет.

– А что?

– Он мо-о-о-ой!!!

– Вот опять!

– Точно, теперь, кажется, и я слышал. Как будто из каракатицы воздух выходит.

– Я думал это чей-то желудок.

– Это мой монстр!!! Найдите себе другого, переростки!

– По-моему это откуда-то из-за плотов. Может посмотрим?

– Да брось, наверняка пилигримы сохнут. Жара стоит.

– Да. Перед Тьмой всегда так.

Варвары ушли, унося с собой Проглота.

Вилл, ковыляя из последних сил, тяжело оперся на ближайший плот. Переведя дух, он вышел к корзинам. Измученные жаждой крабы вяло ползали под ногами. Вилл с досадой плашмя ударил одного мечом. Краб предосудительно поглядел на обидчика вытянутыми глазками и отодвинул клинок.

Парень тяжко вздохнул.

И вдруг!

Веки его задрожали, глаза вылезли из орбит.

Вилл вдохнул еще раз, глубоко, стараясь набить себя доверху этим потрясающим воздухом.

Воздухом первой родины!

Он вскинулся и огляделся. Далеко за крышами складов и бараков, находился горб Твердых Вод, точно такой, как в самом старом его воспоминании, затершимся почти полностью.

Брызнули слезы. Вилл подковылял к лестнице ведущей на вершину кораллового маяка, указывающему путь заблудшим в ночи плотам. Лестница винтом шла вокруг бледно-голубого конусообразного строения. Запнувшись о первую же ступеньку, парень принялся карабкаться наверх.

Эти переростки… Это были его братья! Его братья!

Он захлебывался от возбуждения.

Достигнув цели, он обнаружил небольшую комнату под дощатой крышей маяка. Она напоминала пехотный дот, по амбразуре которого в темное время скользил мощный фонарь, поставленный на подвижное основание. Этот фонарь, как и несколько его копий, остался еще со времен рождения отсеков и то, как он работал, знал лишь Основной Терминал.

Обстановка была скромной. В нее входили: удобный гамак, мощный, точно сколоченный стол, кресло, обитое кожей. На полках стояли десятки крохотных костяных фигурок, декораций и моделей. Еще в комнате находилась несколько бочек, и висели гирлянды разнообразной солонины и копченостей.

Вилл, стараясь не заплакать от счастья, смотрел на молодого варвара, который, удобно расположив живот под столешницей, сидел в кресле и вырезал бритвой какую-то фигурку. Судя по отличительным фрагментам, женскую.

– Угу, угу, угу, – произнес парень, поднимая свою работу на свет и разглядывая безупречно симметричные груди.

Парень был удивительно лохмат. Грива прозрачных волос была скручена в тонкие хвостики. Это делало его похожим на добродушного дикобраза.

– Брат, – обмирая от волнения, позвал Вилл.

Варвар, оскалившись, вырезал у фигурки лицо.

– Брат, – позвал Вилл громче.

Нет ответа.

– Брат!

Холка дикобраза дрогнула. Парень медленно обернулся и посмотрел на Вилла выкаченными глазами. Кабинетный варвар замер, не чуя под собой ног. С минуту они молча глядели друг на друга. Не моргая и не двигаясь.

Парень вдруг приподнялся и сорвал с гирлянды кусок вяленого мяса. Деревянный протез стукнул по полу.

– Десять, – сказал одноногий варвар. И с размаху ударил куском мяса об стол. Принялся рвать его на полоски и отправлять в рот. – Девять. Вошем… Шемь. Шесть…

Вилл не мог понять, что это значит.

– Пять. Четыре… – продолжал смотритель.

За этим отсчетом чудилась неотвратимо надвигающаяся опасность. На столе Вилл заметил метательный нож. «Он дает мне время назвать себя, – понял Вилл, – а если я не успею…».

Кадык Вилла панически дернулся. Он вспомнил, как он одет и как, Марлей побери, истощал.

– Три…

– Меня зовут Вилл, я – свой, я – стотри! Я сбежал из кабалы Авторитета!

– Два…

– Не надо, брат, позволь мне объясниться!

– Один!

Вилл зажмурился. Какой нелепый конец! Вернуться, чтобы в неразберихе пасть от рук своих же!

В этот же момент остров издал громовое «фзиу-у-уд».

Парень довольно поскреб живот.

– Маяк номер четыре, рапорт, – раздался тихий бесплотный голос.

– Горизонт чист, – сообщил смотритель. Он помедлил, разглядывая приоткрывшего глаза Вилла. – Все в порядке.

После этого он снова принялся за мясо.

– Здорово, да?

– Что? – слабо откликнулся Вилл.

– Убегать было здорово? – осведомился одноногий.

– Сначала, может быть, – успокаиваясь, сказал Вилл. – А потом все пошло наперекосяк.

– Проблемы с транспортом, да?

– Да, – покивал кабинетный варвар. – Меня зовут Вилл.

– Садись, – предложил дикобраз.

Вилл, не найдя другой мебели, взобрался на бочку.

– Рассказывай.

Самым трудным для Вилла было описать свое путешествие в Проглоте. Чтобы заменить одну Черепаху, он выдумал один пиратский корабль, один самодельный плот, несколько дельфинов и паруса из штанов. Дикобраз слушал так, словно где-то в рассказе Вилла он потерял несколько ящиков солонины. Весь рассказ занял ровно половину гирлянды.

– Я смотритель этого маяка, зовут – Иргуш, – сказал дикобраз, когда Вилл молчанием поставил точку в повествовании.

– Ты веришь мне, смотритель маяка Иргуш? – с надеждой спросил Вилл.

– Недавно у нас поймали шпиона, – неопределенно сообщил Иргуш. – С самой Гиганы говорят, шпионище. Лютый как акулий мозг.

Вилл внутренне напрягся.

– Это я к чему, – продолжал смотритель, – это я к тому, что сейчас у Жреца и отсеков плохое настроение. Я вижу брат, что ты из наших. Но остальные могут подумать, что ты выдрессированный лазутчик. Бывали уже случаи. Его бьют, морят. А ты взгляни на себя: все это с тобой явно происходило. Не важно, что о тебе подумаю я. В первую очередь покажись Жрецу и вождям.

– Что же мне делать сейчас? – мрачно спросил Вилл.

– Хм, – парень улыбнулся. – Подумаем. Вон в том, значит, ящике возьми себе мою старую боевую броню. Она тоже будет великовата, но в этом тряпье тебя не пустят дальше причалов.

Вилл не спорил. Он угрюмо рылся в ящике, распутывая сложную систему остро пахнущих ремней. Еще пол гирлянды солонины ушло, пока он одевался. Когда вилл поднялся в полном облачении воина стотри, Иргуш захватил нижней губой верхнюю, и что-то сказал себе в щеки.

– Ну и креветка, – не выдержал он. – Без обид.

– Без, – согласился Вилл со вздохом.

Он подошел к выходу и взглянул на открывшийся вид. Твердые Воды ждали от него поступка. Он должен был добиться права быть здесь.

– Почему так? – спросил он. – Почему я, воин нашего племени, гордо прошедший через истязания континентальных свиней, должен доказывать, что не лгу. Это оскорбление!

Его ноздри дрогнули, думая, что раздуваются от гнева.

– Сейчас обстановка та еще, дружище, – сказал позади него Иргуш. – Близиться война с теми самыми континентальными свиньями.

– Что? – обернулся Вилл. – Война?

– Точно, – с готовностью подтвердил смотритель. – Такая война, что все чашки побьются, клянусь делением на два. Основной Терминал, да будет бесконечна его оперативная память, требует свержения Авторитета! На этот раз вожди не хотят опростоволоситься. Это будет третья попытка, жрец говорит, что Основной Терминал не потерпит еще одного поражения. Все пять отсеков объединятся, чтобы… Клянусь сложением дробей… Вилл, что это у тебя на спине?

– Это шрамы, – нехотя сказал Вилл. – Я ведь говорил, что детство провел на арене.

– Глупец! – всхлипнул смотритель. – Это тройка! Тройка! Это номер отсека!

– Ах, это, – Вилл потер переносицу. – Я не помню. Что-то было связано с этим. Что-то важное. Но я не помню. На континенте все считали, что это клеймо одного из моих хозяев.

– Это значит, что ты чистокровный стотри, слизняк! – воскликнул Иргуш. – Твои предки десять поколений сношались только с представителями собственного блока! Великий Марлей, вот это удача! Жрец искал такого как ты последние пятнадцать нерестов! У него есть все номера кроме тройки.

Вилл смотрел на смотрителя, морща лоб.

– И что, я теперь, возможно, окажусь сыном вождя? – спросил он, наполняясь несмелым воодушевлением. – Стану командиром дружины, получу лучших наложниц и нескольких капиллярных островов?

Иргуш посмотрел на него с сожалением.

– Э-э-э, ну нет, конечно, с чего бы это… – проговорил он, трогая живот. – Нет, дело не в этом. Видишь ли, из-за межблоковых связей чистокровных стотри с номерами почти не осталось. Единицы. У Красных Касаток так их вовсе не было. Жрец уже отчаялся. И вот выпрыгиваешь ты как жемчужина из селедки.

– А зачем Жрецу такие как мы? – спокойно осведомился Вилл, привыкший к обломам как собака к хвосту.

– Подробностей я не знаю, – заулыбался Иргуш, – но говорят, Жрец пытается открыть подвалы в Истоке. Там хитрые замки, которые можно отпереть только руками чистокровных стотри. Представляешь, что там может быть?

– Немного удачи для меня не помешало бы, – флегматично ответил Вилл. – Если ее и там не окажется, то я даже и не знаю где ее искать. Так что же мне теперь делать?

– Ступай в Исток, конечно! – настойчиво посоветовал смотритель. – И не бойся, если тебя остановят. Тебе достаточно просто спиной повернуться и тебя на кончиках пальцев туда донесут. Если хочешь, оставайся здесь. На следующем сеансе связи, я про тебя расскажу…

– И меня тут же поднимут на кончики пальцев?

– Ну да.

– Нет уж, – покачал головой Вилл. – Я лучше пройдусь.

– Как хочешь, – сказал смотритель сквозь солонину. – Главное держись подальше от середины улицы. Жмись к строениям. Может тебя примут за трещину в стене.

– Спасибо тебе, братишка.

– И вот еще что: когда будешь проходить через ворота на Твердые Воды, могут привязаться околотники. Скажи им, что ты прибыл из далекой колонии, которая живет на плоту и питается занозами. А ты еще родился через нос ко всему прочему. Через левую ноздрю. И болеешь червями. А еще…

– Я что-нибудь придумаю, смотритель маяка Иргуш, – процедил кабинетный варвар.

– А, ну да, – иглы дикобраза поникли. – Ты братишка откровенно не без ума, верно? Заставил ведь как-то дельфинов сплести для тебя гамак из водорослей и кормить печенью трески. А как ты ловко подорвал пиратский корабль бутылкой рома! Этому в бухгалтерии-то не научат.

– Да-хрм, – прокомментировал Вилл, который понятья не имел о таком судовом помещении, как хлопыш-камера, а дельфины с детства вызывали в нем смешанное чувство боли в укушенном бедре и желания осушить Океан.

– Я пойду, – добавил он быстро.

– Ну что ж, ступай, – торжественно проговорил Иргуш. – Я научил тебя всему, что знал, мой сын. Теперь твоя дорога лежит в заоблачные чертоги манахов-замерзаев. Там ты должен будешь отбить у Летучего камня Луковицу Стенаний и с ее помощью вызвать слезы у Демона Равнодушия, чтобы…

Вилл смотрел на парня с опаской.

– Монахи-замерзаи? – переспросил он, надеясь, что просто давно не чистил уши.

Марлей побери, а когда он в последний раз чистил уши?

– Ну, это просто моя маленькая фантазия, – проговорил Иргуш голосом придавленного дверью попрошайки. – Тут, знаешь ли, довольно скучно. Вот я и придумываю разные небылицы, чтобы развлечь свой обрубок, – он пошевелил протезом. – Эх, если бы не это пушечное ядро, которое перебило ту мачту, которая упала на шкиперскую рубку, сбив статую золотого орла, зацепившую…

– Хватит! – тонко намекнул Вилл.

– Ладно, извини, – поник Иргуш. – А можно я вырежу твою фигурку и отправлю ее в путешествие?

– Тогда пусть оно будет удачным, – устало согласился Вилл.

– О, его ковшами будут выкапывать из-под девственницо-сокровищного салата, – яро пообещал Иргуш. – И еще одно, Вилл…

– Да?

– Ты не мог бы подойти и облобызать руку тому, кто научил тебя всему, что знал? Монахи-замерзаи – опасные ребята, без моих советов они бы тебя на сосульке вертели…

Вилл торопливо спускался по лестнице.

Стараясь держаться непринужденно, он отошел от маяка на несколько десятков шагов и остановился. Впереди шумела улица, ведущая к воротам на Твердые Воды. Кабинетный варвар видел других стотри и его воображаемый хвост воображаемо вилял из стороны в сторону. Пахло жареными кальмарами. Вкуснейшими жареными кальмарами с хрустящими щупальцами.

А еще там были женщины.

Женщины стотри.

Воображаемый хвост вилла замер. Вывалился настоящий язык и прошелся по губам. Некий запретный до этого периметр его организма вдруг сказал: «эй, погодите-ка секунду, я, наконец, понял, для чего я нужен!»

Вилл ощущал внутри гигантскую многонерестовую полость, которая должна была быть наполнена лихими драками, большими кусками полусырого мяса, выпивкой и гладкими рубиновыми бедрами. Каждую секунду эта полость увеличивалась.

– Эй, парень!

Вилл не отреагировал.

– Парень! Я к тебе обращаюсь!

– Гы-ы-ы, – неопределенно высказалась та часть разума кабинетного варвара, которая случайно выскользнула наружу из хаоса битв и совокуплений.

– Да что с тобой? – допытывался хриплый голос. – Ты что, идиот? Дурачок, да?

– Гы-ы?

Скиу-скиу-скиу.

– Что с тобой такое?

– Я – Вилл!

– Ух ты!

– Я должен побеждать врагов и владеть женщинами!

– Похвальная инициатива!

– Я беру, что захочу!

– Ну, это вряд ли. Ничего… вычисляется… тяжелее кружки ты не поднимешь.

– Аррргх!

– По-моему мы теряем время, Ики. Что это вообще за чудо? Он одет как варвар, но похож на козий рахит.

– Вилл должен крушить!

– Его убогость верный признак того, что физической работой он почти не занимается. Значит, он живет за стенами, возможно в самом Истоке.

– Четырежды четыре – ше-е-е-естна-а-а-адца-а-ать!

– Это вовсе не стотри, – мрачно произнес Накат. – Может умалишенный пират?

Вилл окаменел.

Потом начал поворачиваться, не двигая ногами.

Никогда еще Накат не видел такого взгляда. Взгляда быстро увеличивающихся шансов оказаться одновременно врагом, большим куском полусырого мяса и женщиной с рубиновыми бедрами.

– Это стотри, – возразил Ики. – Просто очень худой. Остальные расовые признаки присутствуют.

Взгляд исчез.

– Ладно, – молвил Накат. – Вилл, да? Вот какое дело, Вилл. Я шпион! Ты понимаешь меня, убогий? Агент Авторитета. Меня нужно схватить и отвести в Исток. Туда.

Вилл проигнорировал жест. В нем что-то едва слышно свистело, словно из крохотной протечки в котле вырывалась игла раскаленного пара.

– Я очень опасный саботажник!

Вилл не ответил. Он превращался в потустороннее существо, которое могло слышать только голоса демонов.

– У меня есть бомба и карта Твердых Вод, – продолжал Накат.

Внутри Вилла что-то щелкнуло.

– Позови стражу!

Вилл пошел.

– Отлично, следуем за ним, – сказал Ики.

Кабинетный варвар двигался как человек, который когда-то давно разминулся со смыслом жизни, а теперь увидел его в объятьях другого человека. Его походку можно было бы сравнить с чередой очень тихих, почти незаметных, бомбовых разрывов.

Вилл прошел между домов и оказался на улице. На одной из самых оживленных улиц Кольцевого Порта. Улице, на которую приходили сотни варваров одновременно. Никто кроме Вилла не знал сейчас, что улица – это река. Он ощущал ее силу. Впитывал информацию всем, что могло считаться частями его тела.

Учуяв запах силы, испаряющейся с огромных бицепсов, Вилл хищно заклекотал. Он повел затвердевшим взглядом, как дулом артиллерийского орудия.

– Куда это он уставился? – проворчал Накат.

– Вычисляется… Стотри на десять часов. Тяжелые доспехи. Двуручный радугомет. Сидит на императорском морже. Смотрит направо.

– Та гора арбузов? С кулаком вместо головы?

– Думаю, мы говорим об одном и том же стотри.

Вилл пошел вперед. Он двигался поперек улицы, цепляясь плечами за прохожих и ударяясь о телеги. Он подошел к гигантскому, даже по местным меркам, варвару-всаднику и произнес тоненьким басом:

– Мне нужны твои доспехи, обувь и морж.

Варвар исследовал мизинцем ухо, продолжая смотреть вперед. Туда, где стоял воз, загруженный огромными головами сыра из тюленьего молока. Лицо, сложенное из прямоугольных мышц и желваков, таинственным образом излучало любовь.

Вилл повторил запрос. В ответ к нему повернулась голова моржа. Могучее животное, напоминающее серую двухтонную цистерну, шевельнуло усами и лизнуло Вилла в лицо.

Всадник, тем временем, искал что-то у себя носу. Это было тяжелое зрелище. На Вилла он даже не посмотрел.

Взбешенный кабинетный варвар вскарабкался на моржа, и вытянулся прямо напротив всадника, встав на загривке животного. Лицо богатыря оказалось на одном уровне с желтым оскалом Вилла. Стотри вздрогнул.

Вилл не говоря ни слова, врезал ему ногой между глаз.

Всадник даже не моргнул. Он смотрел на Вилла, ожидая, когда в голове вырастет достаточно большая мысль, чтобы ее можно было исследовать не особенно напрягаясь.

– Какого змея он творит? – изумился Накат. – Я же тебе говорил, что он сумасшедший.

– Очевидно, ты был прав, – признал Ики. – Но, план остается в силе. Держись этого парня, и мы привлечем много внимания. Я надеюсь, ты уверен, что Жрец лично допрашивает каждого пойманного шпиона?

– Нет, – хладнокровно ответил Накат. – Но выбирать не из чего. Иначе нам в Исток не пройти.

Вилл долбил по лицу всадника ногой как выдохшийся отбойный молоток. Варвар глядел на него, силясь понять, что происходит. Наконец, мышцы правой руки, уставшие ждать команды, взяли дело под свой контроль и отвели кулак назад.

Этот удар, наверное, мог бы превратить быка в падающие сверху готовые стейки с кровью.

Хрясь!

Всадник сполз с моржа как мешок с булыжниками. Морж облегченно размял лопатки. Вилл изумленно посмотрел на свою ногу.

К моржу подъехал Накат. Он массировал плечо после броска. Остановившись возле бездыханного тела, инквизитор подобрал стальной шар и спрятал его в сумку Ики.

На него и на Вилла теперь смотрела вся улица.

– Я! – крикнул Накат. – Шпион! Позовите! Стражу!