Текст книги "Том 27. Письма 1900-1901"
Автор книги: Антон Чехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 51 страниц)
3107. П. Ф. ИОРДАНОВУ
29 июня 1900 г. Ялта.
29 июнь 900.
Многоуважаемый Павел Федорович!
Вчера я послал в библиотеку багажную квитанцию * на получение посланных мною книг. Послано «на предъявителя», большою скоростью. Пишу Вам об этом на всякий случай, ибо не знаю, где Вы теперь * – в Таганроге или в ином месте, наприм<ер>, в Париже на выставке.
Вчера я прочел в «Таганрогском вестнике» * упрек по адресу Таганрогского городского управления, почему-де оно не жертвует мне на санаторию, когда Харьков пожертвовал 1000 р., и проч. Считаю нужным сим заявить, что 1000 р. из Харькова я не получал и никогда не получу по самой простой причине: в Ялте я ничего не устраивал. Я состою лишь членом благотворительного общества * , как состоят сотни лиц. Общество же это помогает приезжающим в Ялту чахоточным больным. Харьковское гор<одское> управление прислало 1000 р., вероятно, княгине Барятинской, которая устраивает здесь санаторию * и которой я сочувствую, кстати сказать. Если у Вас в думе поднят будет вопрос когда-нибудь насчет санаторий и если я буду при этом таганрогским гласным, то буду стоять за устройство санаторий в Таганроге. Каждый город должен иметь санаторию для своих уроженцев.
Ваше последнее письмо не понравилось мне * . Неужели операция оказала Вам такую плохую услугу? Ведь это совсем нехорошо, и нужно что-нибудь предпринимать, и скорее, а то мрачные мысли и дурное настроение состарят Вас лет на десять. Мне кажется, что всё дело пустое, починить нетрудно.
Где Вы теперь?
Крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего – Вам и Вашей семье.
Желаю Вам выздоровления скорейшего…
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Таганрог. Павлу Федоровичу Иорданову.
Пешкову А. М. (М. Горькому), 7 июля 1900 *3108. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)
7 июля 1900 г. Ялта.
7 июль. 1900.
Милый Алексей Максимович, сегодня я получил письмо от Капитолины Валериановны Назарьевой * (Вашей поклонницы, пишущей под псевдонимом «Н. Левин» * в «Биржевых вед<омостях>». Она спрашивает, где Вы, и просит Ваш портрет, чтобы поместить его в «Сочинениях» – журнале Иеронима Ясинского * . То есть не у меня просит, а у Вас. Ее адрес: Петербург, Надеждинская, 11, кв. 11. Два раза одиннадцать. Вот!
Затем получил я, в ответ на свой отказ, длинное письмо от Мельшина * . Письмо длинное и неубедительное, но я всё же не знаю, как мне быть – писать ему еще раз письмо или не писать.
Ну, как Вы живете? Ваше письмо я получил вскорости после Вашего отбытия из Ялты * , нового у Вас еще ничего не было, а теперь, полагаю, есть куча всякого рода новостей, самых интересных. Был сенокос? Написали пьесу? * Пишите, пишите и пишите, пишите обыкновенно, по-простецки – и да будет Вам хвала велия! Как обещано было, пришлите мне; я прочту и напишу свое мнение весьма откровенно и слова, для сцены неудобные, подчеркну карандашом. Всё исполню, только пишите, пожалуйста, не теряйте времени и настроения.
Сейчас нижегородская барыня Анна Иноземцева привезла мне первый том своих сочинений * («Собрание сочинений», том первый) – и уехала, не повидавшись со мной. С портретом. Книга напечатана в Нижнем Новгороде, а потому я называю ее нижегородской.
К Вам – увы! – приехать не могу * , потому что мне нужно в Париж, нужно в Москву делать операцию (геморрой), нужно оставаться в Ялте, чтобы писать, нужно уехать куда-нибудь далеко, далеко и надолго… Нового в Ялте ничего нет. Жарко, но не очень. Мои – в Гурзуфе, я живу в Ялте один. Средин здоров, но был болен и довольно серьезно. Мы два дня очень беспокоились, хотели выписывать от Вас Анатолия * , но потом всё обошлось, всё стало, как было.
Черкните мне о том о сем, как живете, как пишется. Если меня не будет в Ялте, то Ваше письмо, равно как и пьесу, мне вышлют туда, где я буду. Об этом не беспокойтесь, всё будет цело и невредимо. Вернее же всего, что до 5-10 августа я буду сидеть дома.
Екатерине Павловне мой привет и нижайший поклон * , а Вашего Максимку благословляю обеими руками и целую его. У нас всё благополучно. Когда Вас провожали, я был немножко нездоров, а теперь ничего. Ну, будьте здоровы, счастливы и богом хранимы.
Ваш А. Чехов.
Пешкову А. М. (М. Горькому), 12 июля 1900 *3109. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)
12 июля 1900 г. Ялта.
12 июль.
Милый Алексей Максимович, Ваше приглашение в Китай удивило меня * . А пьеса? Как же пьеса? * Вы кончили, стало быть? Как бы ни было, в Китай ехать уже поздно * , так как, по-видимому, война приходит к концу. Да и поехать туда я могу только врачом. Военным врачом. Если война затянется, то поеду, а пока вот сижу и пишу помаленьку.
Получили мое письмо? Ответили Назарьевой? *
У нас ничего нового, только жарища и духота почти невыносимые.
Екатерине Павловне и Максиму поклон нижайший и привет. Будьте здоровы и счастливы.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Хорошки Полтавск. губ. Алексею Максимовичу Пешкову.
с. Мануйловка.
Амфитеатрову А. В., 13 июля 1900 *3110. А. В. АМФИТЕАТРОВУ
13 июля 1900 г. Ялта.
13 июль 1900.
Многоуважаемый Александр Валентинович!
Одновременно с этим письмом посылаю Вам рукопись г. Анатолия Яковлева «В вагоне» * – молодого человека, моего бывшего ученика.
Желаю Вам всего хорошего и остаюсь искренно преданным.
А. Чехов.
Ялта.
Меньшикову М. О., 19 июля 1900 *3111. М. О. МЕНЬШИКОВУ
19 июля 1900 г. Ялта.
19 июль.
Дорогой Михаил Осипович, сей мой ответ на Ваше письмо повезет завтра один молодой человек, уезжающий на север, – стало быть, Вы успеете получить его. Дело в том, что я просижу в Ялте до 15 авг<уста>. Буду ожидать Вас с большим нетерпением * . И дело еще в том, что иногда я уезжаю в Гурзуф, и потому если в магазине Синани скажут Вам, что я в Гурзуфе, то немедля поговорите со мной по телефону («Гурзуф, гостиница № 1, прошу передать Чехову, что Меньшиков приехал») – и я приеду в Ялту, не медля ни одной минуты, ни даже секунды. Приехав в Ялту, Вы можете остановиться * на набережной в доме Волкова (это у Ливадийского моста) или – это, пожалуй, будет лучше – в гостинице «Ялта» Бегуна. От сей гостиницы у парохода на пристани бывают посыльные.
Буду очень рад повидать Вас и потолковать о том о сем. Особенного в моей жизни ничего не произошло, и кругом на белом свете не происходит ничего нового, но всё же, думаю, найдется о чем потолковать. Как Вы полагаете?
Итак, до свиданья! Addio!
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Царское Село. Михаилу Осиповичу Меньшикову.
Магазейная, д. Петровой.
Иорданову П. Ф., 23 июля 1900 *3112. П. Ф. ИОРДАНОВУ
23 июля 1900 г. Ялта.
26 июль 1900 г.
Многоуважаемый Павел Федорович!
Отвечаю Вам по пунктам:
1) Антокольского, вероятно, в настоящее время нет в Париже * , он у себя в Швейцарии, где имеет собственную дачу (подаренную ему бар<оном> Гиршель) на берегу одного из озер. Говорю «вероятно», потому что не знаю наверное, справиться же не у кого, потому что на выставке все заняты и на письма не отвечают. Погодите осени, тогда я буду в Париже – и наведу справки.
2) В Ялте очень хорошая погода * , совсем не жарко, перепадают дожди. О «Гастрии» читайте, но не особенно увлекайтесь. Во-первых, это далеко, 2 версты от моря, во-вторых, это скучно и, в-третьих, скверно и дорого. По-видимому, шарлатанская, хотя и докторская затея. В Ялте самое лучшее останавливаться, это вблизи моря, в гостинице, например, «Ялта» (это новая) или «Россия» (это дорого), а потом подыскать для себя, не спеша, постепенно, квартирку – тоже недалеко от моря. Здесь тихо, жизнь недорогая. А если и дорогая, то не очень; по крайней мере дешевле, чем в таганрогской «Европейской».
Ответьте: не нужен ли для библиотеки портрет прот<оиерея> Бандакова? Если нужен, то пришлю. Посылаю карточку кн. Урусова, недавно умершего * .
Ну, будьте здоровы. Желаю Вам всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Таганрог. Павлу Федоровичу Иорданову.
Ежову Н. М., 28 июля 1900 *3113. Н. М. ЕЖОВУ
28 июля 1900 г. Ялта.
Спасибо за весточку о себе, дорогой Николай Михайлович! В Париже – это весьма возможно – я буду в первой половине августа и тогда напишу Вам письмо poste rest, подобно этому. Из Парижа поеду на юг Франции. Буду очень и очень рад повидаться с Вами * , потолковать, показать Вам Париж * , в котором я был уже пять раз * и который Вам, по всей вероятности, не понравится * , как не нравится всем, попадающим в него впервые. До свиданья! Будьте здоровы и веселы.
Ваш А. Чехов.
28 июля 900 г.
Ялта.
На обороте:
Monsieur N. Ejoff. post. rest. Paris. Франция.
Ежову Н. М., 1 августа 1900 *3114. Н. М. ЕЖОВУ
1 августа 1900 г. Ялта.
Дорогой Николай Михайлович, в Париже, пишут, необыкновенная жара * , и посему раньше сентября я едва ли попаду на выставку. Будьте добры, не в службу, а в дружбу исполните следующую мою просьбу * : на С<ен>т-Жерменском бульв<аре> есть книжный магазин «Masson et C ie» Editeurs (т. е. издатели), зайдите к ним и прикажите выслать мне в Ялту (Jalta) две книги: 1) Jules Chéron. Введение к изучению общих законов подкожных вспрыскиваний и 2) Charpentier. Беременность и туберкулез. Пишу русские названия книг, потому что забыл по-французски. Вы заплатите и прикажете выслать мне или еще лучше д-ру Альтшуллеру (Altchouller) для передачи мне, и черкнете мне, я тотчас же вышлю деньги, куда прикажете. Пожалуйста, не откажите! В Париже буду в сентябре или в начале октября. Будьте здоровы и благополучны. Простите, что беспокою Вас поручением.
Ваш А. Чехов.
1 авг. 1900.
На обороте:
Monsieur N. Ejoff. post. rest. Paris. Франция.
Тихоновой Е. В., 2 августа 1900 *3115. Е. В. ТИХОНОВОЙ
2 августа 1900 г. Ялта.
Многоуважаемая Екатерина Владимировна!
Простите, что так долго не отвечал Вам. Ваше письмо я получил еще в Тифлисе * , куда оно было переслано мне из Ялты, не ответил же я до сих пор, потому что положительно не знал, как и что ответить. Положение Владимира Алексеевича мне понятно * , я сочувствую ему всей душой, письмо Ваше так убедительно, между тем у меня нет не только 300, но даже 100 рублей. Работаю я теперь чрезвычайно мало, от Маркса получаю частями, и то, что получил, давно уже потратил. Отвечать, таким образом, на Ваше письмо было трудно, и я все оттягивал, как бы ожидая, что обстоятельства изменятся, но они всё те же, что и были. Простите, пожалуйста.
Крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
2 авг. 1900 г.
Меньшикову М. О., 3 августа 1900 *3116. М. О. МЕНЬШИКОВУ
3 августа 1900 г. Ялта.
3 авг., на другой день после Вашего отъезда * .
Шлю Вам, дорогой Михаил Осипович, телеграмму, полученную сегодня * . Надеюсь, что Вы здоровы и что всё обстоит благополучно.
В Ялте дует сильнейший ветер. У меня закрыты поэтому все окна, душно.
Будьте здоровы и благополучны. Пишите!!
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Царское Село. Михаилу Осиповичу Меньшикову.
Магазейная, д. Петровой.
Васильевой О. Р., 9 августа 1900 *3117. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
9 августа 1900 г. Ялта.
9 августа 1900.
Многоуважаемая Ольга Родионовна!
Прежде всего позвольте поклониться Вам низко и поблагодарить за ковер, полученный мною еще весной * . Я не поблагодарил Вас до сих пор, потому что не знал, где Вы находитесь. Что Вы не дома, мне было известно; почта возвратила мне «Даму с собачкой», которую я послал Вам в Знаменское * . (Теперь эта повесть уходит к Вам обратно * , в том немножко истерзанном виде, в каком я получил.)
Увы, на Ваш вопрос я решительно не знаю, что ответить * . По-английски я не читаю, английских журналов не вижу и не знаю. И мне кажется, для английской публики я представляю так мало интереса, что решительно всё равно, буду ли я напечатан в английском журнале или нет. Погодите немного, я наведу справки, и если узнаю что-нибудь подходящее, то не замедлю сообщить Вам.
Позвольте ото всей души поблагодарить Вас, пожать Вам руку и пожелать всего хорошего.
Искренно преданный
А. Чехов.
Книппер О. Л., 9 августа 1900 *3118. О. Л. КНИППЕР
9 августа 1900 г. Ялта.
9 авг.
Милая моя Оля, радость моя, здравствуй! Сегодня получил от тебя письмо, первое после твоего отъезда * , прочел, потом еще раз прочел и вот пишу тебе, моя актриса. Проводив тебя, я поехал в гостиницу Киста * , там ночевал; на другой день, от скуки и от нечего делать, поехал в Балаклаву. Там всё прятался от барынь, узнавших меня и желавших устроить мне овацию, там ночевал и утром выехал в Ялту на «Тавеле» * . Качало чертовски. Теперь сижу в Ялте, скучаю, злюсь, томлюсь. Вчера был у меня Алексеев * . Говорили о пьесе, дал ему слово, причем обещал кончить пьесу не позже сентября. Видишь, какой я умный.
Мне все кажется, что отворится сейчас дверь и войдешь ты. Но ты не войдешь, ты теперь на репетициях или в Мерзляковском пер<еулке>, далеко от Ялты и от меня.
Прощай, да хранят тебя силы небесные, ангелы хранители. Прощай, девочка хорошая.
Твой Antonio.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Книппер.
Мерзляковский пер. (у Никитских ворот), д. Мещериновой.
Марксу А. Ф., 9 августа 1900 *3119. А. Ф. МАРКСУ
9 августа 1900 г. Ялта.
9 августа 1900 г.
Многоуважаемый Адольф Федорович!
Еще прошлою осенью * , в ноябре, мне был прислан II том для подписи, окончательно сверстанный, читанный мною много раз, уже готовый вполне. Я подписал и ждал его выхода в свет, но на днях вдруг получил из типографии несколько рассказов из этого тома, вновь набранных…
Затем еще одна жалоба. В конце прошлого и в начале этого года я получил корректуру рассказов из 8 и 9 томов * , неизвестно для чего набранных. Я написал в типографию * , просил держаться в наборе порядка, известного ей из составленного нами списка. Писал я и Вам, и Юлию Осиповичу * . Но немного погодя я получил опять эти же самые рассказы. А теперь получил опять и положительно не знаю, что мне делать… (Вот эти рассказы * : «Душечка», «По делам службы», «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви», «Случай из практики», «У знакомых», «Новая дача», «Печенег», «На подводе», «Хорошие люди», «В море» и «Рассказ старшего садовника».) Между тем время идет, скоро я уеду за границу * , уеду надолго…
Сегодня я послал Вам корректуру III тома * . Позвольте пожелать Вам всего хорошего и пребыть искренно Вас уважающим.
А. Чехов.
Книппер О. Л., 13 августа 1900 *3120. О. Л. КНИППЕР
13 августа 1900 г. Ялта.
Милая, славная, великолепная моя актриса, я жив, здоров, думаю о тебе, мечтаю и скучаю оттого, что тебя здесь нет. Вчера и третьего дня был в Гурзуфе * , теперь опять сижу в Ялте, в своей тюрьме * . Дует жесточайший ветер, катер не ходит, свирепая качка, тонут люди, дождя нет и нет, всё пересохло, всё вянет, одним словом, после твоего отъезда стало здесь совсем скверно. Без тебя я повешусь.
Будь здорова и счастлива, немочка моя хорошая. Не хандри, спи крепко и пиши мне почаще.
Целую тебя крепко, крепко, четыреста раз.
Твой Antonio.
13 авг.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Книппер.
Мерзляковский пер. (у Никитских ворот), д. Мещериновой.
Книппер О. Л., 14 августа 1900 *3121. О. Л. КНИППЕР
14 августа 1900 г. Ялта.
Милюся моя, я не знаю, когда выеду в Москву * , – не знаю, потому что, можешь ты себе представить, пишу в настоящее время пьесу. Пишу не пьесу, а какую-то * путаницу. Много действующих лиц – возможно, что собьюсь и брошу писать.
Сапоги желтые, о которых ты спрашиваешь, не чищены * с того дня, как я проводил тебя. И меня никто не чистит. Хожу весь в пыли, в пуху и в перьях.
Соня с Володей еще у нас * . Погода скверная, сухая, ветер не перестает… Мне не весело, потому что скучно.
Будь здорова, милая немочка, не сердись на меня, не изменяй мне. Целую тебя крепко.
Твой Antoine.
14 авг.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
Никитские ворота, уг. Мерзляковского пер., д. Мещериновой.
Книппер О. Л., 17 августа 1900 *3122. О. Л. КНИППЕР
17 августа 1900 г. Ялта.
17 авг.
Здравствуй, милая, хорошая моя актрисочка. Пишу пьесу * , но гости мешают дьявольски * . Вчера с 9 часов утра до вечера, а сегодня с обеда. Всё путается в голове, настроение становится мелким, злюсь, и каждый день приходится начинать сначала.
Сейчас пришла начальница гимназии * , а с ней две ее родственницы-барышни. Пришли, посидели в кабинете, а теперь пошли чай пить.
В «России» проживает Екатерина Николаевна. Ждут Немировича * .
Ветер. На море качка. Из кабинета я ушел к себе в спальню и тут пишу у окна. Если гости не будут срывать настроения и если не буду злиться, то к 1–5 сентября уже окончу пьесу, т. е. напишу и перепишу начисто * . А потом поеду в Москву, вероятно.
От тебя давно уже не было ни строчки * . Это нехорошо, милая.
Будь здорова, не хандри.
Твой Antonio.
На конверте:
Москва Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
Мерзляковский пер., у Никитских ворот, д. Мещериновой.
Книппер О. Л., 18 августа 1900 *3123. О. Л. КНИППЕР
18 августа 1900 г. Ялта.
18 авг.
Милюся моя, отвечаю на вопросы, выпрыгивающие из твоего письма. Я работаю не в Гурзуфе, а в Ялте, и мне жестоко мешают, скверно и подло мешают * . Пьеса сидит в голове, уже * вылилась, выровнялась и просится на бумагу, но едва я за бумагу, как отворяется дверь и вползает какое-нибудь рыло. Не знаю, что будет, а начало вышло ничего себе, гладенькое, кажется.
Увидимся ли? * Да, увидимся. Когда? В первых числах сентября, по всей вероятности. Я скучаю и злюсь. Денег выходит чертовски много, я разоряюсь, вылетаю в трубу. Сегодня жесточайший ветер, буря, деревья сохнут.
Один журавль улетел * .
Да, милая моя актрисуля, с каким чисто телячьим восторгом я пробежался бы теперь в поле * , около леса, около речки, около стада. Ведь, смешно сказать, уже два года, как я не видел травы. Дуся моя, скучно!
Маша уезжает завтра * .
Ну, будь здорова. Алексеевых и m-me Немирович не вижу * .
Твой Antonio.
Вишневский мне не пишет * . Должно быть, сердит. За это я напишу ему плохую роль.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
Никитские ворота, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
Книппер О. Л., 20 августа 1900 *3124. О. Л. КНИППЕР
20 августа 1900 г. Ялта.
20 авг.
Милая моя, что такое?!! Ты пишешь, что получила от меня до сих пор только одно письмо * , между тем я пишу тебе каждый или почти каждый день! Что означает сие? Мои письма никогда не пропадали.
Вчера пошел в сад, чтобы отдохнуть немножко, и вдруг – о ужас! – подходит ко мне дама в сером: Екатерина * Николаевна! Она наговорила мне разной чепухи и, между прочим, дала понять, что ее можно застать только от часа до трех. Только! Простилась со мной, потом немного погодя опять подошла и сказала, что ее можно застать только от часа до трех. Бедняга, боится, чтобы я не надоел ей.
Пьеса начата * , кажется, хорошо, но я охладел к этому началу, оно для меня опошлилось – и я теперь не знаю, что делать. Пьесу ведь надо писать не останавливаясь, без передышки, а сегодняшнее утро – это первое утро, когда я один, когда мне не мешают. Ну, да все равно, впрочем.
Дядю Сашу надо женить * .
Когда приеду, пойдем опять в Петровское-Разумовское? Только так, чтобы на целый день и чтобы погода была очень хорошая, осенняя и чтобы ты не хандрила и не повторяла каждую минуту, что тебе нужно на репетицию.
Ек<атерина> Ник<олаевна> сообщила по секрету, что ее муж, т. е. Вл<адимир> Ив<анович>, приедет сюда на две недели, чтобы работать * . В конце месяца. Я удеру в Гурзуф * , чтобы не мешать.
В Ялте уже осень. Ну, милюся моя, будь здорова и пиши, пиши, пока не надоест. Прощай, мамуся, ангел мой, немочка прекрасная. Мне без тебя адски скучно.
Твой Antoine.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
Никитские ворота, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
Лаврову В. М., 21 августа 1900 *3125. В. М. ЛАВРОВУ
21 августа 1900 г. Ялта.
21 авг. 1900.
Милый друг Вукол Михайлович, прости, не писал тебе, потому что не знал, где ты * , про Виктора же Александровича слышал, что он в Париже на выставке. Как бы ни было, спасибо тебе за письмо, за весть о себе. Хотя ты и ни слова не пишешь о здоровье, но уповаю, что ты здрав и благополучен, чего, кстати сказать, желаю тебе от души. Повесть пришлю в ноябре * , не раньше. Почему не в октябре, объясню при свидании, недельки через две, когда буду в Москве.
В Ялте холодно и невесело. Шлю привет Софии Федоровне и Виктору Александровичу, если он в Москве. Итак, до свиданья!
Весь твой А. Чехов.
С удовольствием посидел бы теперь где-нибудь в московском трактирчике * .
