Текст книги "Том 27. Письма 1900-1901"
Автор книги: Антон Чехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 51 страниц)
3283. О. Л. КНИППЕР
29 января (11 февраля) 1901 г. Флоренция.
Понедельник.
Дуся моя, это я пишу тебе из Флоренции, где пробуду, вероятно, дня два. Одно скажу, здесь чудесно. Кто в Италии не бывал, тот еще не жил. А в комнате у меня холодище такой, что надел бы шубу, если бы она только была.
«Три сестры» уже шли * ? Ты не в духе? * Дуся моя, всё это пустяки, трын-трава.
Маше написал бы, если бы у меня был ее адрес. Ведь она, как ты пишешь, переменила квартиру * . Уповаю, что дней через 5–7 в Неаполе я найду твои письма post. rest.; без них, т. е. без писем, я очень соскучился.
Вчера был в театре на новой пьесе, очень и очень скучной. Участвовала г-жа Орлова, русская нигилистка, в которую влюбился молодой человек, но я не дождался ее выхода, ушел из театра. Сегодня «Доктор Штокман», я пойду непременно и потом тебе напишу.
Номер, очень хороший, здесь стоит 3 франка, еда тоже дешевая, а вино при обеде дают даром. В театре рутина, актеры недурные; публика сидит в шляпах.
Ну, однако, будь здорова, ангел мой, дуся хорошая, замечательная. Крепко тебя целую и обнимаю.
Твой Antoine.
Миролюбову В. С., 2 (15) февраля 1901 *3284. В. С. МИРОЛЮБОВУ
2 (15) февраля 1901 г. Рим.
Милый Виктор Сергеевич, я не в Ницце, а в Риме, можете себе представить! Отсюда поеду в Неаполь, а потом на о. Корфу. Не хотите ли со мной на Корфу? Если да, то скорее напишите мне или телеграфируйте по адресу: Roma, Hôtel Russie * . Отлично бы проехались на Корфу * . Как Вы полагаете? Ведь это два шага от Бриндизи, да еще на великолепном пароходе Австрийского Ллойда… А? Как Вы полагаете?
Жду скорейшего ответа. Со мной Максим Ковалевский * .
Крепко жму руку. Будьте здоровы!!!
Ваш А. Чехов.
2/15 февр.
Я не понял Вашего адреса.
На обороте:
S-re V. Miroliuboff. Liguria, post. rest. Nervi.
Книппер О. Л., 2 (15) февраля 1901 *3285. О. Л. КНИППЕР
2 (15) февраля 1901 г. Рим.
2 февр. 1901.
Хорошая моя девочка, я теперь в Риме. Сегодня пришло сюда твое письмо, только одно после целой недели. Думаю, что виновата в этом моя пьеса, которая провалилась. О ней ни слуху ни духу * – очевидно, не повезло.
Ах, какая чудесная страна эта Италия! * Удивительная страна! Здесь нет угла, нет вершка земли, который не казался бы в высшей степени поучительным.
Итак, я в Риме. Отсюда поеду в Неаполь, где пробуду дней пять (значит, письмо твое застанет меня там, если пошлешь), потом в Бриндизи, а из Бриндизи морем в Ялту – мимо острова Корфу, разумеется. Видишь, дуся, как я умею путешествовать! Этак ездить с места на место и на все глядеть гораздо приятнее, чем сидеть дома и писать, хотя бы для театра. Мы, т. е. я и ты, поедем вместе в Швецию и Норвегию… Давай? Будет о чем вспомнить под старость.
Я теперь совершенно здоров * , совершенно, моя милюся. Не беспокойся и сама будь здорова.
Сейчас узнал, что в Nervi сидит Миролюбов (Миров), издатель «Журнала для всех», и написал ему * . Если он поедет на Корфу, то я просижу на Корфу с неделю, пожалуй.
Со мной путешествуют двое: Максим Ковалевский и проф. Коротнев.
Крепко целую тебя, моя дуся. Извини, что мало пишу. Зато люблю много мою собаку. Ты была в Италии? Кажется, была. Значит, понимаешь мое настроение. Кстати сказать, я в Италии уже четвертый раз * .
Ем ужасно много. Получил письмо от Немировича: он тебя хвалит * .
Твой Антоний, старец.
Маша просит, чтобы я привез ей зонтик и платков. А тебе привезти чего? Жаль, что я не в Париже, в Италии же плохие зонтики, кажется.
Марксу А. Ф., 2 (15) февраля 1901 *3286. А. Ф. МАРКСУ
2 (15) февраля 1901 г. Рим.
2 февраля 1901 г. Рим.
Многоуважаемый Адольф Федорович!
Пятнадцать тысяч сестра моя получила * , о чем писала мне уже * и за что я приношу Вам мою благодарность. Два тома «Пьес» * , высланные Вами 13 гоянваря, я получил лишь сегодня, за что тоже сердечно благодарю Вас, и прошу выслать еще 8 томов * по адресу: Ялта. Около 20-го февраля я уже рассчитываю быть в Ялте, куда и прошу Вас адресоваться. Оттуда же, т. е. из Ялты, я сообщу Вам содержание IV тома * , и раньше сделать этого не могу, так как список произведений, входящих в этот том, утвержденный Вами, находится у меня дома… Рассказ «Воры» послан мною Вам * вместе с другими моими произведениями, и будет жаль, если Вы не разыщете его, так как это unicum. Впрочем, кажется, он был набран в типографии и прислан мне Вами уже однажды – и если это так, то я вышлю Вам его, так как все корректуры у меня целы.
Пьеса «Три сестры» печатается в «Русской мысли» * в феврале или марте, после чего будет прислана Вам.
Желаю Вам всего хорошего и прошу принять уверения в искреннем моем уважении.
А. Чехов.
Чеховой Е. Я., 2 (15) февраля 1901 *3287. Е. Я. ЧЕХОВОЙ
2 (15) февраля 1901 г. Рим.
Милая мама, я теперь в Риме. Отсюда поеду в Неаполь. Пусть Арсений скажет на почте, чтобы мою корреспонденцию никуда не посылали, а отдавали ему всю; скоро я приеду.
Писем ни от кого не получаю. Здесь в Италии прохладно.
Будьте здоровы, желаю Вам всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
Пятница.
На обороте:
Евгении Яковлевне Чеховой. Ялта. Russia. Jalta.
Чеховой М. П., 2 (15) февраля 1901 *3288. М. П. ЧЕХОВОЙ
2 (15) февраля 1901 г. Рим.
2 февр.
Милая Маша, я не в Ницце, а в Италии. Бонье и Ольги Мих<айловны> не видел * , но напишу им насчет Коновицера сегодня же * . Здоровье мое превосходно. Сегодня я в Риме. Проживу здесь еще немного, потом в Неаполь, а потом, вероятно, на остров Корфу. Из Корфу в Ялту. В феврале уже буду дома.
В Италии холодно, т. е. холодней, чем в Ницце, хотя большинство ходит в летнем пальто. Очень возможно, что поеду назад в Ялту морем.
Будь здорова и благополучна. Напиши мне Naples, post. rest., только поскорее, а то письмо не успеет дойти. Кланяюсь низко.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Марии Павловне Чеховой.
Москва. Спиридоновка, д. Раевской. Mosca. Russia.
Васильевой О. Р., 4 (17) февраля 1901 *3289. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
4 (17) февраля 1901 г. Рим.
Многоуважаемая Ольга Родионовна, я в Риме. Из Неаполя сюда прислали мне два Ваших письма, большое Вам спасибо. Очень возможно, что Ваше одесское имение стоит 200 тыс. * Только Вы не торопитесь, будьте хладнокровны, успеете продать. Я буду в Одессе проездом, наведу там справки и буду писать Вам, и, быть может, отыщется там, в Одессе, какой-нибудь знающий человек, который скажет, сколько стоит Ваше имение, и который поучит, как Вам продать его повыгоднее. Во всяком случае не торопитесь. Деньги по продаже пошлете в Москву проф. Поспелову * или московскому городскому голове * – это смотря как нас научат знающие люди.
Вы ничего не пишете о Вашем здоровье * . Вероятно, оно превосходно. А как поживает моя дочь? * Поклонитесь этой хорошей девочке и скажите ей, чтобы она не забывала меня.
Желаю Вам всего хорошего. Пишу открытое письмо, потому что нет марки и нет под рукой бумаги. Теперь мой адрес: Naples * , Hôtel Vesuvio, или лучше post. rest. Правда, лучше post. rest.
Ваш А. Чехов.
4 февр.
На обороте:
Mademoiselle O. Vassilieff. Hôtel Grimaldi.
France. Nice. Alpes Mmes. (Nizza).
Книппер О. Л., 4 (17) февраля 1901 *3290. О. Л. КНИППЕР
4 (17) февраля 1901 г. Рим.
Rome, le 4 Fevral 1901.
Милая дуся моя, я все еще в Риме. Отсюда поеду в Неаполь, из Неаполя на о. Корфу, если только, по справкам, окажется, что в Константинополе нет чумы; в противном же случае поеду в Россию на Вену.
Скверно писать, плохой огонь и большая тень лежит на бумаге. Вчера получил из Неаполя телеграмму от Немировича * с извещением, что шли «Три сестры». По его словам, женские роли были исполнены превосходно * . Теперь буду ждать от тебя письма.
Сегодня получил письмо из Лиона от Льва Антоновича * , получил из Nervi телеграмму от Миролюбова * . Сегодня же с одним русским семейством и двумя барышнями осматривал древний Рим. Объяснения давал проф. Модестов, а барышни очень милые. Купил Маше зонтик, но, кажется, плохой. Купил и платки, но тоже неважные. Рим, это не Париж.
Погода здесь холодная. В Неаполь уеду завтра и пробуду там дней пять или четыре. Твои письма пересылаются мне сюда из Ниццы, милая моя девочка, ни одно не пропало. Итак, стало быть, в феврале я буду уже в Ялте; там буду писать, писать много, впредь до свидания с тобой, а потом вместе поедем куда-нибудь. Так?
Крепко тебя целую. Будь здорова, не хандри.
Твой Antonio.
Книппер О. Л., 7 (20) февраля 1901 *3291. О. Л. КНИППЕР
7 (20) февраля 1901 г. Рим.
Rome, 20 февр. (7 февр.) 1901.
Милая моя, часа через два я уезжаю на север, в Россию. Очень уж здесь холодно * , идет снег, так что нет никакой охоты ехать в Неаполь. Итак, пиши мне теперь в Ялту.
От тебя ни одного письма насчет представления «Трех сестер» * , а между тем в «Новом времени» в телеграмме сказано, что ты играла лучше всех * , что ты отличилась. Напиши мне в Ялту подробности, напиши, дуся моя, умоляю тебя.
Писать трудно, паршивый электрический свет.
Ну, обнимаю тебя и целую крепко. Не забывай. Тебя никто не любит так, как я.
Твой Antonio.
Пиши теперь в Ялту.
Лаврову В. М., 7 (20) февраля 1901 *3292. В. М. ЛАВРОВУ
7 (20) февраля 1901 г. Рим.
Милый Вукол, корректура «Трех сестер» догнала меня в Риме * . Так как теперь уже 7-е февраля, то пьеса не поспеет для февральской книжки * . Сегодня я уезжаю в Ялту, откуда и пришлю ее, а ты пока вели выслать мне «действующих лиц», которых нет в корректуре и которых нет у меня * . В Ялте я буду через 4–5 дней, т. е. около 12 февр<аля>.
Желаю тебе здравия и спокойствия. Крепко жму тебе руку и остаюсь любящий тебя
А. Чехов.
7 февр.
На обороте:
Вуколу Михайловичу Лаврову.
Москва. Шереметевский пер., в редакции «Русской мысли». Mosca. Russia.
Чеховой М. П., 7 (20) февраля 1901 *3293. М. П. ЧЕХОВОЙ
7 (20) февраля 1901 г. Рим.
Rome, 7 февр. 1901.
Милая Маша, в Неаполь я не поеду, холод гонит домой, в Ялту, куда уже взят билет. Итак, пиши мне теперь в Ялту, где я буду * уже в тот день, когда ты получишь это письмо. Твое письмо о репетиции «Трех сестер» получил * , спасибо. Платки в Италии скверные, зонтики еще того хуже, так что поручение твое будет исполнено мною не ахти как. Вещей, кстати сказать, никаких с собой не везу, ничего не купил, кроме серых брюк, да и те коротки, так что в Ялте придется их бросить.
Я еще не читал газет насчет пьесы и ничего не знаю. Телеграмму от Немировича получил – вот и всё. Ну, будь здорова и благополучна, желаю всего хорошего.
Пиши же в Ялту.
Твой Antoine.
Поклонись Ивану с семьей его.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Марии Павловне Чеховой.
Спиридоновка, д. Раевской. Mosca. Russia.
Книппер О. Л., 11 февраля 1901 *3294. О. Л. КНИППЕР
11 февраля 1901 г. Волочиск.
Телеграфируйте Одесса, «Лондон» * . Еду Ялту. Кланяюсь.
Чехов.
На бланке:
Москва. Мерзляковский, дом Мещериновой.
Ольге Леонардовне Книппер.
Чеховой М. П., 16 февраля 1901 *3295. М. П. ЧЕХОВОЙ
16 февраля 1901 г. Ялта.
16 февр.
Милая Маша, я уже в Ялте * . Приехал ночью, не спал и ничего не знаю насчет Москвы, насчет пьесы и проч. и проч. Сейчас зашил и завтра утром посылаю тебе посылку * «с доставкой на дом»; скажи Маше * , чтобы она сообщила почтальону, когда ты будешь дома, или спросила, когда принесут тебе посылку, – иначе придется тебе ехать в почтамт. В посылке, между прочим, найдешь платки, купленные не во Франции, а в Италии, т. е. неважные, найдешь пакет, который передай Ивану.
Зонтик я привез тебе, он стоит в твоей комнате. Если не угодил, то извини; оправдываюсь тем, что покупка была сделана не во Франции, а в Италии, и притом холодище был отчаянный. Половину платков можешь выбросить.
Был за границей, но все же нового нет ничего, писать не о чем. Будь здорова и пиши, буде есть время.
Твой А. Чехов.
Сегодня у меня целый день народ, не дали отдохнуть.
Книппер О. Л., 19 февраля 1901 *3296. О. Л. КНИППЕР
19 февраля 1901 г. Ялта.
Жду подробной телеграммы * здоров влюблен скучаю без собаки. Посылаю письма. Как дела здоровье настроение.
Чехов.
На бланке:
Петербург. Панаевский театр.
Ольге Леонардовне Книппер.
Боярову П. Н., 20 февраля 1901 *3297. П. Н. БОЯРОВУ
20 февраля 1901 г. Ялта.
20 февраля 1901 г., Ялта.
Многоуважаемый Пантелеймон Николаевич!
Простите, без вины виноват перед Вами. Не отвечал так долго на Ваше письмо * , потому что только вчера вернулся из-за границы. Не сердитесь, пожалуйста. Спасибо Вам большое, что меня не забываете – я плачу Вам тем же, т. е. и я помню Вас очень хорошо.
Желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку.
Преданный
А. Чехов.
Книппер О. Л., 20 февраля 1901 *3298. О. Л. КНИППЕР
20 февраля 1901 г. Ялта.
20 февр. 1901.
Милюся, мамуся моя дивная, я тебя обнимаю и целую горячо. Пятнадцать дней был в дороге, не получал писем, думал, что ты меня разлюбила, и вдруг теперь привалило – и из Москвы, и из Питера, и из-за границы * . Я уехал из Италии так рано по той причине, что там теперь снег, холодно и потому что стало вдруг скучно без твоих писем, от неизвестности. Ведь насчет «Трех сестер» я узнал только здесь, в Ялте, в Италию же дошло до меня только чуть-чуть, еле-еле. Похоже на неуспех, потому что все, кто читал газеты, помалкивают * и потому что Маша в своих письмах очень хвалит * . Ну, да всё равно.
Ты спрашиваешь, когда увидимся. На Святой. Где? В Москве. Куда поедем? Не знаю, решим сообща, моя замечательная умница, славная жидовочка.
В Ялте тепло, погода хорошая, в комнатах уютно, но в общем скучно. Здесь Бунин, который, к счастью, бывает у меня каждый день * . Здесь же Миролюбов. Была Надежда Ивановна. Она стала слышать хуже. Средин выглядит совсем здоровым человеком. Альтшуллер пополнел.
Ну, дуся, зовут ужинать. Завтра опять буду писать, а то и после ужина. Да хранит тебя создатель. Пиши подробно, как в Петербурге. Отчего мне не пишет Вишневский?
Еще раз целую мою дусю.
Твой иеромонах
Антоний.
Кондакову Н. П., 20 февраля 1901 *3299. Н. П. КОНДАКОВУ
20 февраля 1901 г. Ялта.
20 февр. 1901 г.
Многоуважаемый Никодим Павлович, я третьего дня вернулся в Ялту, а сегодня пришло Ваше письмо, путешествовавшее 15 дней. Большое Вам спасибо! В Ницце я получил от Вас одно письмо * – и за него тоже шлю Вам сердечную благодарность, шлю теперь, так как, очевидно, Вы письма моего, ответа на Ваше, из Ниццы не получили * .
Я бежал из Ниццы в Италию, был во Флоренции и в Риме * , но отовсюду пришлось бежать, так как всюду неистовый холод, снег и – нет печей. Теперь в Ялте я отогреваюсь.
Вы спрашиваете, читаю ли я, что пишут обо мне повсюду? Нет, за границей я редко читал русские газеты; но брань Буренина читал * . Я отродясь никого не просил, не просил ни разу сказать обо мне в газетах хоть одно слово, и Буренину это известно очень хорошо, и зачем это ему понадобилось обвинять меня в саморекламировании и окатывать меня помоями – одному богу известно.
С Ковалевским, который ездил со мной в Италию, мы говорили о Вас неоднократно, и он велел мне кланяться Вам. Насчет профессуры его пока еще ничего неизвестно * , он только хохочет весело; в июне едет в Америку читать лекции * и уже, кажется, получил 10 тысяч франков.
Вы в письме Вашем изъявили согласие написать о том, что будет в Художественном * . Спасибо Вам, буду ожидать с нетерпением. Мне кажется, что художественные актеры, привыкшие играть в маленьком московском театре, совсем оробеют и будут неслышны в Панаевском, этом театре-чудище.
Еще раз приношу Вам сердечное спасибо за письмо, дай Вам бог здоровья! Передайте мой поклон и сердечный привет всему Вашему семейству, будьте здоровы и благополучны.
Искренно преданный
А. Чехов.
Тетереву (Епифанскому) А. А., 20 февраля 1901 *3300. А. А. ТЕТЕРЕВУ (ЕПИФАНСКОМУ)
20 февраля 1901 г. Ялта.
20 февраля 1901 г.
Ялта.
Милостивый государь Александр Артамонович!
Позвольте принести Вам глубокую благодарность за в высшей степени лестное для меня приветствие * , афиши и Ваше письмо, которые я принимаю с радостью и с чувством человека, не заслужившего этих подарков. Большое, большое спасибо Вам и всем подписавшимся под приветствием, и всем, принимавшим участие в вечере.
Желаю Вам всего хорошего и жму Вашу руку. Фотографию посылаю * .
Искренно преданный
А. Чехов.
Васильевой О. Р., 21 февраля 1901 *3301. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
21 февраля 1901 г. Ялта.
21 февр. 1901 г.
Ялта.
Многоуважаемая Ольга Родионовна, наконец я приехал в Ялту. Здесь тепло, весна – и так, говорят, было всю зиму. Проездом я был в Одессе * , жил там дня два и нашел в «Одесских новостях» одного человечка, который обещал навести справки * , написать Вам и проч. и проч. В Одессе сообщили мне, между прочим, что дела торговые идут неважно, что цены на недвижимость в этом году пали чуть ли не на целую треть. Ну, да бог милостив! Как Вы живете? Приехали ли Вы в Швейцарию, или же всё еще в Ницце? * А как поживает моя прекрасная, моя послушная дочь? Помнит ли она меня? Увы, едва ли!
Низко Вам кланяюсь и прошу не забывать и в случае отъезда всякий раз сообщать свой новый адрес.
Крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
В Ялте тепло, но скучно адски, скучно до чёртиков
Марксу А. Ф., 21 февраля 1901 *3302. А. Ф. МАРКСУ
21 февраля 1901 г. Ялта.
21 февраля 1901 г.
Ялта.
Многоуважаемый Адольф Федорович!
В настоящее время я нахожусь в Ялте, куда и прошу Вас адресовать письма. У меня сохраняется список рассказов, составляющих содержание каждого тома * , этот список составлен Вами – и я посылаю Вам его копию. В IV том, кроме рассказов, указанных в списке, должен войти еще рассказ «Пассажир I класса», выпущенный мною из III тома * .
Желаю Вам всего хорошего и остаюсь искренно преданным.
А. Чехов.
Книппер О. Л., 22 февраля 1901 *3303. О. Л. КНИППЕР
22 февраля 1901 г. Ялта.
22 февр. 1901.
Дуся моя милая, ну как живешь в Петербурге? * Мне кажется, что сей город скоро надоест вам всем и опротивеет своею холодностью, своим пустозвонством, и ты, бедняжка, начнешь скучать. Вчера получил от Немировича телеграмму * о том, что «Одинокие» успеха не имели * – значит, уже начинается канитель. Как бы ни было, мне кажется, в Петербург вы больше уже никогда не поедете.
Здесь погода не холодная, но серая, грязноватая, скучная. Публика серая, вялая, обеды дома невкусные. «Русская мысль» напечатала «Трех сестер» без моей корректуры * , и Лавров-редактор в свое оправдание говорит, что Немирович «исправил» пьесу * …Стало быть, моя дуся, пока всё неинтересно, и если бы не мысли о тебе, то я бы опять уехал за границу.
Когда будет светить солнце, начну работать в саду. Теперь облачно и сыро. Деревья в этом году пойдут очень хорошо, так как они уже пережили одно лето и принялись.
Отчего ты мне не пишешь? Здесь пока я получил от тебя только одно письмо и одну телеграмму * . Ты весела, и слава богу * , моя дуся. Нельзя киснуть.
По-видимому, у вас абонемент до четвертой недели поста. А потом как? В Москву вернетесь? Напиши, голубчик.
Я тебя крепко обнимаю и целую, ужасно крепко. Хочется поговорить с тобой, или, вернее, поразговаривать. Ну, прощай, до свиданья. Пиши же мне, не ленись.
Твой Антоний иеромонах.
Чехову М. П., 22 февраля 1901 *3304. М. П. ЧЕХОВУ
22 февраля 1901 г. Ялта.
22 февр. 1901.
Милый Мишель, я вернулся из-за границы и теперь могу ответить на твое письмо. Что ты будешь жить в Петербурге * , это, конечно, очень хорошо и спасительно, но насчет службы у Суворина ничего определенного сказать не могу, хотя думал очень долго. Конечно, на твоем месте я предпочел бы службу в типографии, газетой же пренебрег бы. «Новое время» в настоящее время пользуется очень дурной репутацией, работают там исключительно сытые и довольные люди (если не считать Александра, который ничего не видит), Суворин лжив, ужасно лжив * , особенно в так называемые откровенные минуты, т. е. он говорит искренно, быть может, но нельзя поручиться, что через полчаса же он не поступит как раз наоборот. Как бы ни было, дело это нелегкое, помоги тебе бог, а советы мои едва ли могут оказать тебе какую-либо помощь. Служа у Суворина, имей в виду каждый день, что разойтись с ним очень не трудно, и потому имей наготове казенное место или будь присяжным поверенным.
У Суворина есть хороший человек – это Тычинкин, по крайней мере, был хорошим человеком. Сыновья его * , т. е. Суворина, ничтожные люди во всех смыслах, Анна Ивановна * тоже стала мелкой. Настя и Боря * , по-видимому, хорошие люди. Был хорош Коломнин, но умер недавно * .
Будь здоров и благополучен. Напиши мне, что и как. Ольге Германовне и детям в Петербурге будет хорошо, лучше, чем в Ярославле.
Напиши подробности, буде они уже есть. Мать здорова.
Твой А. Чехов.
На конверте:
Ярославль. Михаилу Павловичу Чехову. Казенная палата.
