Текст книги "На исходе алого заката (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 36 страниц)

Читаю.

И будто там оказалась.

Словно вернулась в то ужасное лето.

Чувствую, как по щекам помимо воли катятся горячие слёзы. До сих пор очень больно…

– Ты опять ревёшь, что ли? – интересуется Рид, когда я подношу ладони к лицу.

Сгребает меня в охапку, и я, ожидаемо, начинаю реветь пуще прежнего.

– Нет, ну так не пойдёт, Смит, – хохочет он. – Я сейчас начну делать неправильные выводы.

Он тащит меня к дивану, пахнущему новенькой кожей. Как маленькую усаживает к себе на колени и смеётся, прижимаясь губами к шее.

– Ущипни меня, Брукс, – тихо шепчу я, потому что не верю, что всё это происходит на самом деле.

Его дыхание щекочет кожу.

– Прекращай. Распустила нюни, – прижимая меня к себе, «ругает» он. – Нравится тебе дом?

Мне показалось, или его голос дрогнул? Переживает? Правда? Обезьянки в моей голове вовсю уже устроили парад.

– Очень нравится, – признаюсь я, ещё разок окидывая взглядом это чудесное пристанище.

– Ну тогда он твой, – произносит так словно говорит о сущей ерунде. – Правда тебе придётся терпеть одного озабоченного соседа, с кучей недостатков.

Я обнимаю его за шею, крепко зажмуриваясь. Поверить в это не могу.

– Джен, – аккуратно отодвигает меня и, наконец, смотрит мне прямо в глаза. И да, он волнуется, как и я. С ума сойти! – Я не знаю, как оно будет дальше, но… давай попробуем? Если ты откажешь, я пойму…

Вскидываю бровь. Да он это серьёзно, что ли?

– Даже не надейся, Ричард! – дотрагиваясь кончиками пальцев до его скулы, отвечаю я. – Если ты на отказ надеялся, то не стоило меня сюда даже приводить.

Лёгкая улыбка трогает его губы, которые я тут же спешу поцеловать.

– Будет непросто, ты же понимаешь? – хмурится он, стирая слёзы с моих щёк.

– Неважно, главное ведь, что мы… вместе, – осторожным шёпотом (чтобы не спугнуть этот сон) отвечаю я, глядя в любимые серые глаза. – Я очень этого хотела, Рид. Ещё с тех пор…

Он обнимает меня, и какое-то время мы просто молчим. Иногда ведь такие моменты гораздо «громче» слов.

– Когда ты нашёл его? Ремонт, мебель, техника, – позже разглядывая кухню, выполненную в тёплых тонах, любопытничаю я.

– После нашей с тобой поездки в Лос-Анджелес, – открывая холодильник, признаётся он.

– И что это значит? – наигранно возмущаюсь, краснея.

– То и значит, Дженнифер. Я собирался притащить тебя сюда. Украсть у Ричи, если понадобится. Я уже говорил тебе по поводу этой вашей свадьбы. Чёрт, ты серьёзно, где была твоя голова? – сердится он.

– Как раз-таки на месте, – складываю руки на груди.

– Вы плохо расстались? – задаёт он мне тот вопрос, отвечать на который будет очень тяжело.

– Нет, но… мне было очень больно, Рид. Врать тебе я не буду…

– Ясно.

– Он отменил свадьбу после моего переезда к Роуз. В особняк Ричи я ведь не поехала.

– Хоть на это ума хватило, – ворчит, откручивая крышку от бутылки Evian.

– Пойдём наверх? Хочу глянуть остальные комнаты. Или сперва завтрак?

– Совместим, – закидывая меня на плечо, ухмыляется он.

Так мы и добираемся до второго этажа. Аж голова кружится от картинки, перевёрнутой вверх-ногами.

– Какая огромная! – удивлённо вздыхаю я, когда мы падаем на кровать. – Кое-кто изначально не собирался коротать в ней ночи один, верно?

– Точно, – смеётся и начинает покрывать мою шею нетерпеливыми поцелуями.

– И до Роуз недалеко… Ты всё продумал, негодяй!

Он расстёгивает пуговицы на платье и целует мой живот. Зарываюсь пальцами в его волосы и зажмуриваю от удовольствия глаза. С недавних пор моё тело совсем перестало меня слушаться. И виной тому – этот парень. Парень, которого я люблю. Безумно люблю.

Пожалуйста… пусть у нас всё получится. Я хочу этого больше всего на свете…

Роуз – прекрасна. Белоснежный сарафан, собранные в причёску волосы. Она отлично выглядит, и у неё хорошее настроение. Улыбается и принимает поздравления от ребят.

Сегодня здесь только самые близкие. Её бабушка Лоретта, отец. Её парень, Зак. Макс и Бэт, которая отчего-то в расстроенных чувствах. Братья Осмо… Гай, подарок от которого Онил принять не смогла (баснословно дорогущее колье английской королевы ха-ха). Рой, хмуро поглядывающий на мою мать, восседающую рядом со мной. Кэмерон и Меган, которые снова сидят по разные стороны. Кейт, подруга Роуз. Та, которая гимнастка. Девочка – стюардесса. О ней Роуз отзывалась очень тепло. И Айрис. Вот уж кого не ожидала здесь увидеть. Полагаю, что их сблизила ситуация, которая сейчас складывается вокруг Хью. Мальчику стало хуже. Больницу он уже не покидает.

Бен и Грейс тоже заехали ненадолго. Было довольно неловко, ведь всё, чем мы ограничились – это короткое, холодное приветствие и поцелуй отца. Не скрою, что выдохнула с облегчением, когда они ушли.

Ребята начинают громко приветствовать Рида, который появляется в районе семи после рабочей смены. Он даже переодеться не успел, сразу поехал сюда. Наблюдаю за своим горячим полицейским, вручающим цветы имениннице, и сердце заходится. Не видела его полдня, а уже успела соскучиться.

– Эй, Смит, ты как блаженная! – взъерошив мои кудри, нараспев произносит Роуз после. Отдаёт букет официантке и присаживается рядом. – Отомри уже.

Я толкаю её локтем.

– Ты заценила наши старания? Подраскошелился неслабо. Брукс мне весь мозг вынес. То ему занавески не нравятся, то цвет стен не тот. Стройбригада была от него в шоке, – рассказывает она.

– Я в восторге, Роуз.

– Ну слава богу.

– Знаешь, я так рада за Вас, – обнимает меня и целует в щёку. – Ты вся светишься, Дженнифер. Всё встало на свои места…

– Да…

– О чём шепчетесь? – пугая меня до нервного тика, произносит Рид, здороваясь с Роем.

– Да так, – хитро прищурившись, пожимает плечами Роуз. – О своём, о девичьем.

– Там к тебе ещё один гость, – тихо произносит он, так чтобы слышала только Роуз. Ну, я сижу рядом, так что эта информация мимо меня не проходит тоже.

Надо видеть лицо Онил… Она хлопает ресницами, вопросительно глядя на Рида глазами оленёнка Бэмби. Начинает поправлять причёску и, в итоге, её потерянный взгляд останавливается на мне.

– Иди, пока все тут заняты своими делами, – улыбаюсь я, сжимая её руку.

Ясно ведь, что за гость. Выходит, Рид с Ним прикатил.

Роуз кивает. Встаёт, поправляет платье, которое, к слову, сидит на ней безупречно. Делает глубокий вдох и решительно направляется к двери. Как на войну, ей богу…

– Пойдём, подышим тоже, – касаясь моей щеки, предлагает Рид.

С удовольствием! Не хочу пропустить эту встречу века! Наконец-то Лерой сделал это! Приехал поговорить.

Я поднимаюсь со своего места, и мы идём к выходу. Выходим на улицу, и прохладный воздух наполняет лёгкие. Останавливаемся слева у беседки. Рид чиркает зажигалкой. Бросить курить вот так сразу не вышло, но я уверена, что он обязательно это сделает, если захочет.

Долго целует меня, вжимая в резную, деревянную ограду беседки.

– Думал о тебе весь день, – вдыхая запах моих волос, тихо говорит он. А у меня по телу толпы мурашек разбегаются.

– И я.

Сжимает крепче в своих руках.

– Ты нарочно, да? – гладит обнажённую спину. – Именно это платье надела…

– Нееет, – нагло уверяю я его.

Раскусил, вот чёрт. На мне сейчас то самое платье, которым он «восхитился» однажды в этой своей, только ему присущей манере.

– Ой лиса… – прищёлкивает языком, и всё, что мне остаётся, это спрятаться, уткнувшись ему в плечо. – Как дела тут?

– Нормально, надеюсь, так будет и дальше, – разворачиваюсь и с нескрываемым интересом поглядываю в сторону пары, которую всегда буду считать самой красивой в Блу Бэй.

Новороченная бэха Картера припаркована у тротуара. Сам он достаёт из неё огромный букет цветов. Букет для Неё.

Лерой тоже в белом. Рубашка круто подчёркивает его загорелое, спортивное тело. Подозреваю, что Онил от его вида «улетела» моментально. Эти его классические рубашки – всегда были её маленькой слабостью.

Мы с Ридом молча наблюдаем за парочкой.

Вот Лерой протягивает ей цветы и маленький пакет из Фэнити. Что-то говорит с серьёзным выражением лица. Как всегда, уверенный в себе, но… есть что-то в его взгляде. Особенное.

– Картер извинится приехал, да? – всё же спрашиваю я у Рида.

Он кивает, раскуривая сигарету.

Я смотрю на то, как Роуз принимает цветы и что-то ему отвечает. Боже, как же хочется услышать их разговор!

Лерой убирает руки в карманы, разглядывает её лицо. Чёрт… Почему же так больно видеть этих двоих. У меня душа в клочья просто. Я даже отсюда ощущаю волнение, исходящее от Роуз. Её плечи напряжены, а пальцы, должно быть, намертво вцепились в букет.

Так и хочется подойти, накричать на них обоих. Что творят, глупые? Они ведь созданы друг для друга, и никто меня в этом не разубедит.

– Опять глаза на мокром месте, Смит? – прижимает меня к себе Рид.

– Потому что неправильно то, что происходит, – машу ладонями. Сейчас мой макияж поплывёт, и я стану похожа на панду. – Она любит его, а он любит её, вот даже не спорь!

Но он и не спорит.

Кажется, эти двое слишком долго молчат, глядя друг другу в глаза.

Вот Картер кивает и уже собирается уходить, но вдруг его как-будто что-то останавливает. Он делает шаг вперёд и обнимает девчонку. Осторожно, как фарфоровую куколку. На секунду прикрывает глаза. Что-то говорит.

Господи… Как же больно на это смотреть…

В этот момент на улицу выходит Зак. Ох, прости, приятель, но как всё же ты не вовремя! Ещё и направляется туда. Я прямо ненавижу его в эту секунду. Хоть и понимаю умом, что так нельзя. Зак ведь вообще по большому счёту тут ни при чём…

Ну вот. А такой момент был. Тяжело вздыхаю. Картер ПЕРВЫМ протягивает Заку руку. Здороваются. Господи, ну только не это! Лерой, пожалуйста, не отдавай ему Её.

Перекидываются парой слов. Картер хлопает Зака по плечу и замечает нас с Ридом. Поднимает вверх ладонь и возвращается к своей машине. Зак обнимает Роуз. Они разворачиваются, идут в сторону ресторана.

А дальше…

Дальше всё, как в замедленной съёмке.

– Лерой! – кричит Рид так громко, что я невольно дёргаюсь.

Картер, который уже у капота, оборачивается на его голос.

– Ложись! Ложись на землю, слышишь!

Роуз и Зак останавливаются. Зак резко толкает Онил вниз. Лерой хмурится и смотрит на дорогу.

И я тоже замечаю это. Пока Рид перепрыгивает через ограду беседки и бежит к нему, я цепляю взглядом тонированный автомобиль без номеров, из переднего окна которого виднеется оружие. Сердце пропускает удар. Тело в миг холодеет от ужаса.

Этот страшный звук и крик Рида – мне не забыть никогда.

– Нет, – прижимаю ладони ко рту, глядя на то, как дёргается от летящих пуль тело друга.

Машина даёт по газам. Рид стреляет из табельного оружия по колёсам, вроде сообщает что-то в рацию. Садится за руль бмв, сдаёт задом, а потом автомобиль срывается с места.

– Рииид! – мой пронзительный крик тонет в рёве покрышек.

– Вызовите скорую!

– Что там?

– Его убили! Лероя убили!

Хор голосов режет обострившийся слух. Срываюсь с места и спешу к ребятам. Роуз сидит на земле рядом с Картером. Зак, приносит Онил коробку с аптечкой.

– Нет-нет-нет, – качаю головой.

Я не могу в это поверить.

Это не с нами происходит.

Сон. Просто дурной сон.

Я цепенею от ужаса, но пальцы на автомате достают из кармана телефон.

Смотрю на Картера. Белоснежная рубашка в крови. Парень пока ещё в сознании, но его веки то и дело закрываются.

– Грейс, Эль Патио, Кросс Роуд 11, срочно скорую, прошу, в Картера стреляли! – умоляю я её ускорить вызов неотложки.

Выстрелы. Они звучат дальше по улице. Мороз ползёт по коже. Рид…

Из дрожащих рук валится телефон, я сажусь рядом, не зная, что делать. Нас окружает толпа ребят. Все в ужасе, стоит гнетущая тишина. Онил пытается оказать первую помощь, используя средства из автомобильной аптечки…

А Картер. Господи, он просто смотрит на неё.

– Роуз…

Всего одно слово.

И в Его глазах столько всего…

Всё происходит как в тумане. Я рыдаю белугой, в груди разливается тревога за Рида, но вот спустя минуту, он, наконец, появляется рядом. Плечо прострелено, кровь хлещет.

– Лерой, друг, – склоняется над ним.

У него трещит рация.

– Офицер Брукс, доложите обстановку, – дважды повторяет диспетчер, голос которого я слышу будто сквозь вату.

– Два трупа, – бесцветным голосом отвечает он. – Где сука скорая, Рэйчел? Лерой…

Роуз пытается остановить кровь, которая, кажется, повсюду. Она накладывает жгут, давящую повязку.

– Слушай меня! – говорит ему, глотая слёзы. – Не смей закрывать глаза. Не смей!

– Лерой… – Рид берёт его за руку. – Брат, держись, – рыдает, когда тот начинает захлёбываться кровью.

– Тише, потерпи, прошу тебя, потерпи! – кричит Роуз, прижимая окровавленные пальцы к его груди.

Вой сирен приближается. Толпа начинает шуметь, у меня телефон разрывается, но я не могу сдвинуться с места.

Просто смотрю на Картера.

Картера, который умирает.

– Не закрывай глаза, Лерой! – отчаянно рыдая, просит Роуз. – Не оставляй меня! Пожалуйста, не оставляй!

Она уже не может держать себя в руках. Картер хрипит, силясь что-то сказать.

– Молчи, просто смотри на меня и не смей закрывать глаза! – настойчиво повторяет она срывающимся голосом.

Картер подмигивает ей. Стискивает ладонь. Глаза, видимо, закрываются помимо воли.

– Картер! Не оставляй меня, прошу! – дрожащими пальцами трогает пульс. – Кааартер! Не смей! Или забери меня с собой!

Она так горько плачет, склонившись над ним.

– Лерой! – Брукс падает на колени рядом с другом и скулит. Рыдает.

Сердце рвётся в клочья.

Я не слышу сирену и голоса врачей.

Не слышу рокота толпы.

Запрокидываю голову и смотрю на ярко алый закат, разливающийся красными лучами по небу. Пронзающий белоснежные пушистые облака.

Пожалуйста… Пожалуйста… Только не это…

Эпилог

Говорят, горе сближает. И это на самом деле так. В трудную минуту рядом оказываются люди, которые по-настоящему тебе сопереживают.

Люди, которые готовы разделить с тобой горе.

Люди, которые, как и ты, ощущают невосполнимую, терзающую сердце горечь утраты…

Этот вечер в небольшом городке Блу Бэй, что находится неподалёку от Лос-Анджелеса, окрасил в алые тона не только небо.

Этот вечер объединил тех, кто в силу эгоизма, гордыни и погони за собственным счастьем, чуть не потерял самое главное.

То, что всё реже встречается нам на пути. Просто потому что в «такое время» живём…

То, что ценнее карьеры, комфорта и личного успеха.

То, что нельзя измерить звоном монет и шелестом купюр.

То, чем стоит дорожить. Каждый день. Каждый час. Каждую минуту.

Настоящая дружба. Вот о чём речь.

*********

За закрытыми дверьми отделения реанимации, главной городской больницы, врачи сражаются за жизнь прославленного бойца, двадцатичетырёхлетнего Картера Лероя.

И сегодня у Него самый главный бой. Бой, который нельзя проиграть. Ведь на кону – его собственная жизнь.

Всё это время его друзья, находящиеся за стеной, не находят себе места и молят бога лишь об одном: только бы выжил.

Все они готовы отдать частичку своего сердца. Лишь бы только снова забилось Его…

В коридоре стоит гнетущая тишина. Воздух пропитан острой тревогой и всеобщим волнением. Оно едкой субстанцией пробирается в лёгкие, отравляя всё сильнее. Забирая надежду и веру. Опустошая, не оставляя ничего взамен.

Странное всё-таки существо человек… Начинает ценить то, что имеет, только тогда, когда он или кто-то из близких оказывается на волоске от гибели. Тогда, когда остаётся всего шаг до черты. Черты, за которой уже не бьётся сердце. Черты, за которой лишь тлен.

Почему не ловим тот хрупкий момент, когда есть возможность? Почему только сейчас осознаём, насколько быстротечной может быть жизнь?! Но с другой стороны, лучше ведь поздно, чем никогда…

Сплетённые пальцы двух влюблённых, так долго искавших путь друг к другу. И самые важные слова. Которые, наконец-то звучат. Пусть в такой сложный миг для обоих, но всё же. Они звучат, а это главное.

Молодые люди, связанные узами брака, и так стремящиеся их разорвать. Они вдруг задумываются, хоть и не подают вида. Не поторопились ли? Не совершают ли ошибку? О которой придётся позже горько сожалеть.

Невеста. Вроде как невеста. Всегда спокойная и собранная, сегодня – словно сорвавшаяся с цепи. Всего минуту назад обвиняющая бывшую девушку своего парня в том, что случилось. Бросившая ей в лицо громкую фразу, дающую понять, что Она связана с Ним теперь навсегда.

И та самая хрупкая девушка, сидящая на полу у стены. Девушка, чьи руки по локоть были в Его крови. Та, чьё сердце так отчаянно сбивается с ритма. А душа находится вместе с Ним. Там в операционной.

Ведь для неё Он – тот, кого любила. Любит. И будет любить.

Ведь для Неё Он – целая Вселенная. Был. Есть. И всегда будет. Несмотря ни на что.

Ну и конечно, мать и сестра, для которых не найти слов утешений. Потому что таких слов просто нет… Разве способны буквы на подобную магию? Увы…

В холле появляется ещё один парень. Худощавый. Светловолосый.

На нём лица нет, он крайне напуган.

Девушка бежит к нему навстречу, и он заключает в объятия ту, которую не так давно отпустил… А затем, не сдерживаясь, хрипло рыдает, обнимая того, с кем дружба давно дала трещину. Из-за той самой девчонки и соперничества, вставшего между Ними.

Вот так стирается и размывается то, что некогда казалось первостепенным. Важным. Значимым.

Всё внезапно теряет смысл. Абсолютно всё…

Шаги раздаются гулким эхом. Шаги, несущие приговор.

Усталый взгляд врача, направленный на одного из парней. Замирание сердца и всего три слова… Страшнее которых нет ничего на свете.

*********

Угрюмые, напористые, свинцовые тучи медленно тянутся друг к другу. Они закрывают собой утреннее солнце, стремительно расползаясь по хмурому, графитовому небу. Меркнут в мгновенье краски. Всё вокруг становится бесцветным, серым.

Сверкает молния, и рокот грома разрезает давящую тишину. Предупреждает о том, что вскоре начнётся ливень. Но разве имеет это значение? В такой мрачный день…

Вспышка. И вот первые тяжёлые капли падают на землю. Шелестит листва. Один за одним спешно раскрываются чёрные зонты.

Здесь столько собравшихся. Родных и чужих друг другу людей…

Льют обжигающие слёзы, взволнованно перешёптываются и качают головами. Прощаются и потихоньку начинают расходиться, покидая место, именуемое последним пристанищем. Место, в котором навсегда оставляют отцов, матерей, сыновей, сестёр и братьев, друзей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Компания молодых людей не торопится разойтись, ведь сегодня их души плачут вместе с проливным дождём. Потому что Он теперь тоже здесь.

Несправедливо. Неправильно. Так не должно быть.

Но так уж случилось, что снова все вместе, в кругу самых близких, Они оказываются лишь тут.

Уход одного из Них – не слишком ли большая жертва? Или всё же урок, который суров, но показателен и красноречив.

Повод задуматься. Остановиться. Пересмотреть ценностные ориентиры. Отыскать истину. Перестать ставить собственный эгоизм во главу угла. Научиться терпению и прощению. Научиться доверию. Научиться дорожить тем, что ты имеешь сегодня, потому что завтра этого может просто не стать…

Молодой офицер Рид Брукс неспешными шагами возвращается из колумбария. (Колумбарий – хранилище урн с прахом после кремации. Примечание автора). Останавливается. Окидывает обеспокоенным взглядом дорогих сердцу друзей, на лицах которых застыла печать невыносимой скорби.

Дженнифер. Кэмерон. Меган. Исайя…

Держать себя в руках крайне трудно. Принять случившееся – у них не получается. Осознание неизбежного – страшная штука. Тянет тяжёлым грузом ко дну. Неотвратимо режет сердце, калечит душу, оставляя глубокие шрамы. Те, которые не заживут. Те, с которыми мы вступим в новый день. Ведь рождение и смерть туго переплетены друг с другом, не так ли? Два конца одной нити. Просто иногда она может оборваться слишком рано. Сколько таких примеров…

Роуз Онил в эту же самую секунду поднимает на него взгляд: пустой, потерянный, и парень тут же опускает голову. Потому что просто не может смотреть ей в глаза.

Слишком тяжело, чёрт возьми…

Прозрачные капли дробью проходятся по его крепкой шее и точёным скулам. Барабанят они и по белой плите, ручейками стекая вдоль небольшой надписи, выгравированной курсивом.

«Я не боюсь умирать. Я просто не желаю при этом присутствовать».

Любимая цитата друга, принадлежащая Вуди Аллену. Отражающая отношение Картера Лероя к жизни и смерти.

Рид задерживается у надгробия дольше остальных и пристально смотрит на эту эпитафию.

Что ж друг. Вышло так, как Ты того хотел…