Текст книги "На исходе алого заката (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)

Глава 32 Дженнифер

Когда мы лавируем в потоке машин, я снова пожёвываю нижнюю губу и грызу себя за то, что вообще оказалась здесь в Лос-Анджелесе. Надо было забить на свои права и просто отпустить ситуацию, потому что нутром чую: ничем хорошим это не кончится…

И нет, было бы крайне неуважительно по отношению к Бруксу говорить о том, что этот день я провела плохо. Напротив… мне давно уже не было так хорошо.

А это настораживало и пугало.

Поездка на киностудию выглядела как самое настоящее свидание. Можно даже с уверенностью сказать, что первое… Потому что в этих наших с ним странных отношениях четырёхлетней давности чему-то подобному точно не было места. Мой случайный прыжок с парашютом и наши выезды на отдалённые пляжи – совсем не в счёт.

А тут… Мы вдвоём. Весь день.

И вот что самое страшное – мне понравилось.

Понравилось проводить с ним время. До гулко стучащего искалеченного сердца и больного, но невероятно тёплого чувства, разливающегося внутри.

И от осознания этого меня скручивает так, что самой противно становится. Особенно при взгляде на фамильное кольцо семьи Ричи, которое, поблёскивая, сверкает на пальце.

Даже не знаю каким словом себя назвать.

– Заглянем кое к кому, – паркуясь у спортивного центра, поясняет Рид.

Я киваю, всё ещё погружённая в свои беспокойные мысли, роем ос, жалящие мои нервы.

Заходим в здание и поднимаемся на лифте. Третий этаж. Из открытых дверей доносится музыка. Старый добрый 50 cent «In da club». И я уже заранее знаю, от кого там в зале страдает груша.

Когда заходим в просторное помещение, Лерой беспощадно лупит по снаряжению.

Жесть. Сила, с которой эти кулаки врезаются в несчастный инвентарь, поражает. Я всегда отлично понимала тех, кто с большой неохотой соглашался на бои с этой смертоносной машиной. Ну жуть ведь в самом деле…

Только сейчас замечаем парня с камерой и девушку, руководящую процессом. Опять что-то снимают, и судя по всему, Лерой от этого не в восторге. Но что уж там говорить, грех не использовать его внешние данные. Неудивительно, что контракты сыпятся на него с завидной регулярностью. Только и успевает носом воротить…

Картер, наконец, останавливается и складывается пополам, восстанавливая дыхание. Поворачивает голову и замечает нас. Вскидывает руку в приветственном жесте и уже через минуту, говорит что-то оператору, наспех вытирается полотенцем и направляется в нашу сторону.

Сперва обменивается крепким рукопожатием с лучшим другом, и только после этого сгребает в охапку меня.

Божечки. Как хрупкая и тоненькая Онил в прямом смысле не сломалась в этих ручищах? Мне страшно представить их в постели, если уж признаться откровенно. Хотя… как раз-таки на этот аспект она совсем не жаловалась. Скорее даже наоборот. Дифирамбы пела своему бывшему… Слышал бы он её в тот вечер, когда я завела с ней разговор про секс, непременно повторил бы всё то, от чего она до сих пор млеет.

– Привет, Лерой, – обнимаю его, смутившись напряжённых мышц, пульсирующих под моими руками.

Ох уж эти горячие калифорнийские парни!

– Привет, бандитка Смит! – по-хулигански взъерошивает мои кудри. – Как дела?

– Нормально, – целую его в щёку, отмечая про себя, что выглядит он хоть и отлично, но всё же как-то не так…

Под глазами залегли такие тени, будто парень устал или спит плохо ночами, ну либо, как вариант, что-то употребляет. Всё же отметаю последнее. Картер Лерой и наркотики? Точно нет…

– Ну чё, двинем? – интересуется Брукс.

– Да, но мне надо доснять грёбаный рекламный ролик, – кривится Лерой.

– Иди, мы пока тут потусуемся, – понимающе кивает Рид. – Что на этот раз?

– Адидас, – фыркает Картер, и я пялюсь на низко сидящие спортивные штаны чёрного цвета.

Ну и пресс. Кхм. Роуз Онил, как так случилось, что ты упустила такого мужика? Уму непостижимо. Немудрено, что она до сих пор сохнет по всем этим кубикам.

– Мы развлечёмся там, – указывая пальцем в дальний конец зала, заявляет Рид.

– Ну давайте, – хмыкает Лерой, подмигивая мне, – Смит, не подведи.

– Ммм?

Они напоследок как-то странно переглядываются, а до меня доходит смысл сказанных Картером слов только тогда, когда Брукс принимается натягивать мне на руки перчатки.

– Драться с тобой? – пищу я, широко распахивая глаза.

– Боишься? – усмехается он и переходит ко второй руке.

Я даже не знаю, что ему на это ответить.

– Хочу посмотреть, чему тебя научил наш засранец номер один, – объявляет он, подмигивая мне.

Ага… выходит, Лерой обмолвился ему о том, что занимался со мной время от времени.

Да, однажды Дженнифер Смит попросила Картера Лероя исполнить одно её глупое желание. «Прикоснуться» к тому, что когда-то было важно для Рида.

О да, его перчатки я, к своему стыду, храню до сих пор. В них и училась давать сдачи груше под руководством нашей звезды UFC.

– Давай, Смит, смелее! – легонько подталкивает Брукс меня к рингу.

– Футболку верхнюю сними с меня, пожалуйста, неудобно, – говорю ему я, стараясь не пересекаться со смеющимися глазами.

– Ты поосторожней с такими просьбами, Смит, – стаскивая с меня майку, насмешливо произносит он, пока я держу руки в перчатках поднятыми вверх. – Я могу расценить это как приглашение.

– Дурак, – качая головой, перелезаю через канаты.

Брукс идёт следом и встаёт напротив. Какое-то время смотрит на то, как я замерла в стойке. Разглядывает. Вроде всё правильно. Что не так-то?

Выбрасываю вперёд правую руку. Попадаю в плечо.

Он широко улыбается. Это бесит, и я на этот раз целюсь в наглый фэйс.

– Тебе со мной красивым ещё в клуб идти, – предупреждает, уклоняясь.

– Мы так не договаривались, – хмурю лоб, вполне сносно для новичка двигаясь по рингу.

Следующий удар он тоже предугадывает.

– Да кто тебя спрашивает? – хохочет. – Ну же, малыш, наваляй мне, ты же этого хочешь…

Сжимаю челюсти. Вот ведь раздражает. Нарочно выводит из равновесия, и эффект всегда одинаков: я начинаю злится.

Малыш. О боги…

Пытаюсь обхитрить его. Но Брукс, судя по всему, знаком и с этой уловкой.

– Не жульничай, Смит, – предупреждает наигранно сурово и тоже легонько бьёт в ответ. Дразнит.

Серьёзно? То есть это не шутка?

Нападаю на него, чувствуя прилив адреналина. Лихо отражает мои попытки ударить его и в следующую секунду уже наступает на меня, вынужденно оттесняя в угол ринга.

Приседаю и резко выныриваю из-под его руки.

– Куда это ты собралась? – интересуется, сжимая внутренним сгибом локтя мою несчастную шею. Имитирует удушение. – Далеко? – шепчут его губы, и готова поспорить, задевает он ими моё ухо нарочно.

Волна мурашек толпой проносится по коже. Спиной чувствую его крепкое тело и пытаюсь отстраниться.

– Наваляй мне, Смит, – обдаёт горячим дыханием.

Отпускает, давая возможность развернуться. Пока прикидываю не ударить ли его прямо сейчас по печени, он невозмутимо подпевает «Candy shop» всё тому же 50 centу.

Чересчур расслаблен, и я этим незамедлительно пользуюсь. Отрабатываю на нём связку, которую мы не раз тренировали с Лероем, и (о да!) его лицо надо видеть! На секунду теряется от обрушившейся на него серии ударов.

Не могу сдержать улыбку.

Выкуси!

– Хера се… – выдаёт восторженно, получив пару раз по стальному животу.

Примеряется. Бьёт меня по плечу. Легонько, видимо, чтобы просто подзадорить. Вроде мелочь, а приятно. Бережно лупит так сказать. При желании мог бы вырубить меня с одного раза. Да и вообще как-то раньше он со мной не церемонился. Вечно в синяках ходила…

Я всё же покушаюсь на его фэйс, но к моей досаде, ничего не выходит.

– Что ещё умеешь? – задирается, нападая.

Уклоняюсь вправо и отступаю, постоянно держа его на расстоянии.

Засаживаю-таки по печени. Почти наверняка, специально позволил, но всё равно радует. Опять улыбается мне. Чтоб тебя, сукин ты сын…

Я, вдохновленная успехом, выдаю ТОТ САМЫЙ ПРИЁМ, который он всегда пропускал от Картера. Лерой говорил, что было бы забавно, если бы и я умела надрать таким образом ему задницу.

– Ну нет, – хохочет, в момент скручивая меня. – Этот номер уже давно со мной не прокатывает, Смит.

Чёрт… Ещё пара ударов мимо.

Зажимает в углу, не давая шанса на отступление, и мы, вцепившись в друг друга, начинаем активно бороться.

Тяжело дыша, пытаюсь вывернуться и освободиться от мёртвого захвата, но получается только хуже.

– Эта твоя борьба заводит пи*дец, – оглушает меня жарким признанием, стоя сзади.

Одна его рука обхватывает мой голый живот, а вторая – фиксирует шею.

– Чувствуешь, как я хочу тебя, малыш? – хрипло шепчет и ведёт носом по взмокшей шее. Его рука поднимается чуть выше, случайно задевая возбуждённую грудь.

Господи, прошу… дай мне сил и терпения.

Я нервно сглатываю. Во рту становится так сухо, что просто невыносимо.

И да. Я… чувствую.

Голова кружится. На лбу выступила испарина. И моё непослушное тело подобно воску плавится в его руках.

– Пусти, хватит, – раздражённо дёргаюсь в тисках.

– Сука… как же ты ох**нно пахнешь, сдохнуть можно, – шумно вдыхает, сильнее притягивая меня к себе. Выбивая последний воздух из лёгких.

Заставляя умирать от того, что делает с нами.

Хорошо, что играет музыка, потому что моё сердце в данный момент стучит как африканский барабан, а с губ слетает непроизвольный стон.

Собираю волю в кулак. Пользуясь тем, что он отвлёкся, бью локтем в живот и получаю долгожданную свободу.

Уже собираюсь закончить этот мучительный спарринг, но он внезапно нападает сзади. Опять хватает. Начинается возня.

Смешно конечно. Противостоять почти невозможно. Но ему, очевидно, нравится испытывать меня на прочность. Я прямо вижу этот его вызов. И так было всегда…

В какой-то момент он сам останавливает эту извращённую игру.

Делает подножку и мы валимся вниз. Пытаюсь подняться, но в следующую секунду всё из просто «плохо» превращается в «катастрофически опасно».

Потому что я оказываюсь под ним.

Руки по обе стороны от моей головы.

Его горящие похотью глаза прожигают насквозь. Топят безжалостно в болоте, из которого, чем больше бултыхаешься, тем меньше шансов выбраться.

Заставляют каждой клеточкой чувствовать то, что давно позабыто. Залито горькими слезами и присыпано горсткой пепла.

Лицо костром полыхает от его недвусмысленного взгляда. Я замираю не в силах сделать что-либо. И кажется даже не моргаю, ощущая то искрящее электричество, которое почти трещит между нами. Оно вопреки всему рушит преграды и ломает накрученные доводы воспалённого разума.

Рвано выдыхаю, когда он резко опускает голову ниже, почти касаясь моих пересохших от волнения губ своими.

– Смит… – вибрирует его севший голос, вызывая внутри волну, которая уносит меня. Заполняя вены загустевшей кровью. Распаляя и запуская работу всех рецепторов, улавливающих каждую деталь: его запах, жар, исходящий от тела и дикий стук сердца, отдающий прямо мне в рёбра.

Дрожа, пытаюсь противостоять тому притяжению, которое окутывает коконом. Всё, что происходит… настолько сводит с ума, что становится страшно.

– Отпусти, – шепчу едва слышно, потому что там на подкорках сознания вовсю вопит голос встрепенувшейся совести.

Нельзя.

– Нет, – отрицательно качает головой, вжимая меня в маты настойчивее.

Я от этого движения едва не теряю голову.

– Рид, не надо, пожалуйста, – говорю требовательно.

Меня лихорадит. Трясёт так, что он определённо чувствует это.

Заводится ещё больше.

Спешно отворачиваюсь. Горячие губы скользят по щеке.

Вижу приближающуюся фигуру Лероя.

Вздрагиваю.

Он тоже замечает Картера, направляющегося к нам. Нехотя поднимается с меня. Я знаю, делает так только потому, что хочет оставить всё это недоразумение между нами.

Сажусь и сдёргиваю перчатки, ощущая жжение на скулах. В том самом месте, где секунду назад находились его губы.

В совершенно пустой голове столько вопросов, что впору чокнуться.

Мысленно застыла на том моменте.

Всё ещё ощущаю его разгорячённое, крепкое тело на себе.

И сгораю до тла от взгляда, задурманенных страстью глаз. Того самого цвета грозового неба…

– Запрещённый приём, ребята, – холодно комментирует Лерой, давая понять, что прекрасно всё видел…

*********

Душ. То место, в котором я могу на время скрыться от них обоих. От Брукса, чей дикий взгляд до сих пор стоит перед глазами. И от невесело ухмыляющегося Лероя, которому со стороны этот наш спарринг явно не показался просто спортивной забавой.

А от себя-то как спрятаться?

Сердце всё ещё колотится как сумасшедшее, щёки горят, да и в мыслях – полнейший хаос. Хаос, который снова привнёс в мою жизнь сводный брат.

Фыркаю. Превратности судьбы… Мыслимо вообще? Тогда, четыре года назад, я испытала рядом с ним всю палитру эмоций: от всепоглощающей ненависти, до раздирающей в клочья… любви. Любила ведь, как не хотелось бы это признавать, но так оно и было. И ведь даже написала ему об этом…

Небось данный факт до сих пор тешит его самолюбие. Ну и пусть. Всё это было слишком давно, будто в прошлой жизни. И я ни о чём не жалею. Так я хотя бы узнала его истинное отношение ко мне. Что бы он не говорил, тот наш прощальный поцелуй на вокзале не значил для него ровным счётом ничего… Он уехал. Спокойно позабыв обо мне на долгие годы.

Тяжело вздыхаю и выключаю воду, пытаясь игнорировать жжение в груди.

Растормошил всё то, что я с таким трудом похоронила глубоко в себе.

Чтоб тебе хорошо жилось, Рид Брукс!

Остервенело хватаю с вешалки полотенце.

Возьми себя в руки, Дженнифер Смит! Ты столько раз вступала в противостояние с Ним, что тебе не составит труда сделать это снова.

Правда есть одна проблема… это ведь уже не просто война. Это переплёт из всех тех чувств, что я испытываю, когда начинает происходить то, что выбивает из колеи. И здесь чисто физически я… слаба. Потому что иногда мне кажется, что если Он захочет, то непременно однажды это случится: я уступлю.

Разве правильно это?

У тебя есть жених.

А вот гордости, похоже, что нет совсем…

Растеклась лужицей. И это после того, как он вычеркнул меня из своей жизни. На письмо не ответил. Не позвонил. Не приехал после службы.

Да что тут думать? Плевать он на тебя хотел, Смит! Наверняка, просто затеял очередную игру, в которой они с Ричи пытаются утереть нос друг другу.

Почему-то вспомнила наш первый поцелуй с Ним. Когда он вернулся домой с дня рождения Ричи изрядно подвыпившим. После того, как ударил его. Я ждала его в ту ночь. Хотела спросить, зачем он это сделал.

Мозг подкидывает красочные картинки: белоснежная рубашка, расстёгнутая на все пуговицы, загорелый рельефный живот, руки, оплетённые тугими венами, он совсем рядом… и это его будоражащее: «А может, пошло оно всё к чёрту, Смит?»

Закрываю лицо руками и опираюсь спиной о холодную стену, выложенную кафельной плиткой.

А в голове продолжение…

Носом чертит дорожку от скулы к шее. Вдыхает запах. Шумно. Откровенно.

Ну вот что, хватит с меня! Я итак лишилась сна и покоя на несколько дней вперёд после того, как спустя четыре года там, на кухне, увидела всё то же безумие, которое горело в его глазах раньше. И самое ужасное, что я тогда почти сдалась. Потому что всё было так остро и чувственно, что тело отзывалось, сердце ныло, а мозги практически выключились.

Ладно, боже всё. Что за неуверенность в себе, Смит? Дай ему отпор. Только и всего. Возвращайся в Блу Бэй. Права считай вернула – и на этом всё.

Так к чему я прокручивала ту ночь в голове? Ах, вот оно что. Его фраза: – «Ты всего лишь разменная монета». Что если и сейчас тоже самое?

– К чёрту тебя, – злюсь, открывая дверь. Выхожу и тут же хватаюсь за сердце.

– Адрес не подскажешь? – мрачно интересуется он.

– Ты зачем тут стоишь? – спрашиваю гневно, осторожно поправляя полотенце.

– Ну мало ли, – Брукс пожимает плечами и без стеснения пялится на меня.

– Что ещё за мало ли? – переспрашиваю нервно, направляясь к тому шкафчику, где оставила свои вещи.

– Успокойся, на приглашение составить тебе компанию, я и не рассчитывал, – отвечает язвительно, отталкиваясь плечом от стены.

– Вот и правильно, – бросаю сквозь зубы.

Идёт в мою сторону. С невозмутимым видом достаю футболку и шорты.

– Платье надень, – ставит на лавку фирменный бумажный пакет того бутика, что находится на улочке City Walk.

– Обойдёшься. Меня устраивают мои вещи, и вообще, выйди, я хочу переодеться.

– Переодевайся, – произносит ровным голосом, как само собой разумеющееся.

Оборачиваюсь и смотрю в глаза, которые разглядывают меня так, что кровь по венам разгоняется быстрее.

– Чего я там не видел, – медленно скользит взглядом сверху-вниз и обратно.

Краснею моментально. Прямо чувствую горящее на щеках смущение.

– И не только видел, – продолжает душить меня своими словами. – Трогал. Ты же помнишь, Смит?

– Ну вот что, достаточно! – обрываю резко. – Ты все границы переходишь!

– А ты их не проводи, – говорит серьёзно.

Смотрим друг на друга.

Я – гневно и одновременно с тем растерянно. Он – с неприкрытым вызовом, будто на прочность проверяет мою и без того расшатанную нервную систему.

Молчу. Расправляю футболку.

– Платье, Смит, – повторяет, всё сильнее раздражаясь.

– Не нужно мне твоё платье! – отрицательно качаю головой.

– Я хочу, чтобы ты его надела, – цедит недовольно.

– Мало ли чего ты хочешь? Я вот к Исайе хочу. Соскучилась невероятно. А вынуждена быть здесь, с тобой! – заявляю зло, совершенно не переживая по поводу того, что его заденет моя пламенная речь.

Он в ответ лишь снисходительно смеётся.

А потом делает это. Подходит ближе и выдёргивает из моих пальцев вещи.

– Брукс! – не успеваю среагировать и с досадой смотрю на поднятую вверх руку.

– Смит? – вздёргивает бровь и кивает в сторону пакета.

– Не буду я одевать твоё платье! – возмущённо повышаю голос.

– Только потому что его купил я? – строя догадки, хмурит брови. – То есть брюлики принять от своего пижона – тебя не коробит, а чёртово платье…

– Он мой жених, Брукс, – прерываю холодно. – В этом-то вся и разница.

– Горе-жених, я бы сказал, – хмыкает он. – Будь я на его месте, убил бы тебя за то, что посмела уехать с кем-то.

Его глаза на миг сверкнули так не по-доброму, что мне стало не по себе.

– Ты меня шантажировал фотографиями! Что ещё оставалось делать? – в отчаянии напоминаю ему я. – У меня не было выбора.

– Выбор всегда есть. И ты сейчас не с ним, а со мной, Смит.

Повисает давящая пауза. И только вода, капая с крана, нарушает тишину.

– Отдай мне мою одежду, Рид. Что за ребячество? Хватит издеваться, – пытаюсь воззвать его к здравому смыслу я.

– Платье, Смит. Будет по-моему, поняла?

– Чёрто-с-два!

Усмехается, встряхивает футболку и с треском резко рвёт.

– Ты совсем ополоумел? – широко распахнув глаза, смотрю на порванную ткань.

– Шортики пока оставим. Уж больно хороша в них твоя пятая точка, – подмигивает мне и швыряет футболку в урну. – Переодевайся давай. Мы с Лероем ждём только тебя.

Провожаю изумлённым взглядом его широкую спину.

Ну у меня просто слов нет цензурных…

*********

Когда мы подъезжаем к шумному побережью, Брукс заявляет, что план такой: они пьют, а я – должна быть трезва как стёклышко. В принципе, я и не собиралась заливаться алкоголем, но меня бесит, что он снова строит из себя эдакого доминанта.

Вылезаю из машины и бросаю недовольный взгляд на него скалящегося. Судя по лицу, платье и впрямь ему нравится. Яркое, лёгкое, длиной почти в пол, но с таким разрезом на бедре, что мама дорогая…

Ночная жизнь в Лос-Анджелесе бьёт ключом. Пляж освещён рядами фонарей. Бары, кафе, дискотеки. Гремит музыка. Всюду развлекается местная молодёжь и туристы. Вдали цветными огоньками сверкает колесо обозрения. Красиво.

Рид снова берёт меня за руку, и мы идём вдоль набережной. Хочется демонстративно вырвать ладонь просто чтобы позлить его, но он снова переплетает наши пальцы, и я, ощущая острый укол под рёбрами, так и не решаюсь этого сделать.

Останавливаемся у входа с заманчивой, неоновой вывеской: “FULL MOON PARTY”. Что происходит внутри огромной, огороженной части пляжа, не видно. Лерой протягивает билеты охраннику внушительной комплекции. Прямо Халк, не иначе. На запястье у всех троих защёлкивает неоновый браслет и с каменным лицом впускает нас внутрь.

Спустя пару минут я останавливаюсь.

Здесь творится что-то невообразимое. Свет, стробоскопы, басы, пробирающиеся под самую кожу. Кайфующие на танцполе люди. Бар, длиною с анаконду, уютные столики и сцена, на которой рядом с диджеем на зависть мне зажигают горячие танцовщицы.

В груди расползается знакомое волнительное чувство. Мы с девчонками часто выступали в местах, подобных этому. Да собственно они и делают это до сих пор. А я после дтп присоединяюсь к ним лишь изредка. Потому что занятия с детьми в школе танцев Даны Бейкер занимает внушительную часть моего времени.

– От меня и Лероя не отходить, ясно? – наклоняясь ближе ко мне, заявляет Брукс.

– Я тебе не собака, – отвечаю возмущённо.

– Я серьёзно, Смит, – сверлит меня своими невероятными глазами, в которых читается только одно: предупреждение. – Поняла меня?

– Поняла, – цокаю языком.

К Лерою подходит улыбчивый официант. Парни по-свойски здороваются и последний указывает на верхний ярус. Туда следом за ним мы и направляемся.

Пока идём, замечаю заинтересованные взгляды искательниц ночных приключений. Бедные, прямо даже не знают куда смотреть: то ли на Лероя, то ли на Брукса. Отдыхайте, девочки, эти двое – сегодня со мной. Думаю, именно этот посыл они ловят в ответ, глядя на меня. Завидуйте молча, устрицы.

Здесь наверху в вип-партере более пафосно, но атмосфера а-ля раскрепощённой Ибицы витает даже в воздухе. Заставляет кивать в такт музыке и чувствовать некое необъяснимое возбуждение, зарождающееся в области солнечного сплетения.

Официант галантно отодвигает стул и приглашает меня присесть напротив парней. Раздаёт нам меню, но я его даже не открываю. Настолько поглощена тем, что происходит вокруг.

– Что будешь? – интересуется Рид.

– Хочу пить и мороженое, больше ничего, – отвечаю коротко, всё равно ведь не отстанет.

Издаёт смешок, и красивые губы кривятся в усмешке.

Наблюдаю за ритмично покачивающимися телами. Здесь столько людей, что действительно можно потеряться. Наверное поэтому мистер Шантажист и велел никуда от него не отходить. Будь по-твоему.

Не успеваю опомниться, как парень уже приносит нам кальян и напитки. Вот это я понимаю сервис.

– Нравится обстановка? – интересуется Лерой и затягивается.

Киваю, продолжая осматривать всё вокруг. Наблюдаю за танцовщицей, чьи рыжие дреды подскакивают в такт каждому соблазнительному движению тела. Опускаю взгляд ниже. У сцены происходит что-то странное. У столика стоит девушка, облачённая в костюм женщины-кошки и выдаёт тем, кто к ней подходит, какие-то карточки и что-то ещё. Затем эти карточки заполняются посетителями клуба и возвращаются ей. Не могу понять, в чём суть.

– И у тебя такой был, – склоняясь ко мне, вдруг насмешливо выдаёт Рид.

Молчу. Это он про кожаный костюм. Был конечно. И чем дело кончилось? В ту ночь я отгребла от него ремня. Мороз по коже. Не люблю вспоминать этот неприятный эпизод.

Прямо чувствую, как он прожигает во мне дыру. Никогда не прощу ему ту «воспитательную» порку. Обида за этот его поступок до сих пор отдаётся эхом из прошлого.

– За встречу!

Поднимаем вверх стаканы, и стук стекла о стекло растворяется в звуках невероятного бита, заполняющего пространство. Аппаратура явно дорогая, потому что качество звука просто ошеломляющее.

Ловлю себя на мысли, что мне нравится здесь находиться. Даже слишком.

У Брукса загорается экран телефона, и он уходит, чтобы ответить на звонок. Интересно, кто это…

– Лерой, я на минутку, – вставая, объясняю парню, тут же вскинувшему на меня суровый взгляд.

Показываю пальцем в сторону женщины-кошки. Ну не могу я. Разрывает от интереса. Потому что я проследила. Подходят к её столику исключительно представительницы женского пола.

– Недолго давай, не то твой братец опять начнёт отрабатывать на мне эти свои армейские приёмы.

– Ладно, – улыбаюсь я криво.

Спускаюсь на нижний ярус, иду вдоль танцпола и сквозь оживлённую толпу пробираюсь к той самой девушке. Только сейчас замечаю на столике табличку «ГОРЯЧИЙ ЛОТ». Блондинка, заприметив мой заинтересованный взгляд, подходит ближе.

– Привет. Первый раз у нас? – спрашивает приветливо.

– Да, – признаюсь честно.

– Ааа, – понимающе кивает головой она. – Сегодня мужской день.

– И что это означает? – недоумеваю я.

– В аукционе сегодня участвуют только парни, – поясняет она.

– Что за аукцион? – пытаюсь перекричать музыку я.

– Собираем деньги. Благотворительная акция в помощь детям, больных онкологией.

Ого. Кто бы мог подумать, что в подобном заведении проводят подобные мероприятия. Хотя, почему нет. Столько народу, и явно билеты достать в это местечко не так-то просто.

– Так, окей, и как поучаствовать? – всё ещё не очень представляя, как всё это происходит, спрашиваю я.

– Ты поучаствовать сегодня не можешь, но, если пришла не одна, можешь записать своего парня/мужа/папу/брата, да хоть троюродного дедушку, – хохочет она, протягивая карточку. – Главное указать фамилию, род деятельности, возраст. Как душе угодно, только чтобы парень понял, что речь пойдёт о нём.

– Яяясно, – хитро улыбаюсь я, вчитываясь в строчки.

Пишу: «Горячий коп, Рид Брукс, 24»

Возвращаю квадратик, и она, мельком взглянув на записи, поигрывает бровями.

– И что теперь? – ощущая некий азарт, тороплю её я.

– Наклей ему на спину цифру 20, – выдаёт мне светящуюся неоновую наклейку, фиксируя номер на той карточке, которую я заполнила.

– Слушай, а ему обязательно знать о том, что у него на спине эта штука?

Блондинка снова смеётся и прикрывает рот рукой.

– Ну кто-то из парней в курсе, кто-то нет. Тут уж на твоё усмотрение, зай. Что так сильно насолил? – предполагает женщина-кошка.

– Да так, – пожимаю плечами, – проучить надо одного павлина. Так а что будет дальше?

– До часу «девочки» голосуют, – она кивает на большой, стеклянный шар. – Если твой парень войдёт в тройку финалистов, то ему придётся стать лотом.

– То есть? – вскидываю бровь.

– Начнутся торги. Продадим мы его. Сдадим в аренду, так сказать. На время. А заработанные деньги и коробку с чаевыми пустим в доброе дело.

– Так кто ж купит такое счастье просто так?

– А чем он нас удивить может? Ты оставила эту строчку незаполненной, – стучит длинным чёрным ногтем по карточке.

Я закусываю губу. Моя фантазия не знает границ… Но я останавливаюсь только на том, что его явно удивит.

– Оу. Отлично, – прячет карточку в стопку и складывает за пояс. – Хочешь совет? Если у него и впрямь есть шансы на победу, то постарайся сделать так, чтобы он мозолил всем глаза как можно чаще.

Я улыбаюсь как Гринч, который украл Рождество. Ну всё Брукс, держись! Это моя месть тебе за твой грязный шантаж.

К Лерою возвращаюсь, едва сдерживая предвкушение эффекта от своей выходки. Ведь даже если Рид не попадёт в тройку (в чём я очень сомневаюсь), то узнает, что я хотела «продать его». Взбесится по полной…

– С огнём играешь, – качает головой Лерой, очевидно будучи в курсе этих благотворительных акций.

– Только попробуй сказать ему про номер! – прищуриваюсь я. – Сдам журналистам какую-нибудь твою самую грязную тайну.

– Да ну вас, – смеясь, машет он рукой.

Приклеить незаметно наклейку труда не составило. Сделала вид, что «отпрашиваюсь» на танцпол, ибо в таком месте грех этого не сделать и вроде как невзначай коснулась спины. Посмотрела ещё на него глазами кота из Шрека.

Он «отпустил» меня танцевать (можно подумать я не пошла бы в противном случае). Исайя, кстати, этого ни за что не сделал бы. В последнее время ему вообще не нравится сам факт того, что я хочу посещать не только драгоценное «Руно», но и другие ночные заведения.

«Логово» братьев Осмо – вообще отдельная тема. Это его соперничество с ними начинает приобретать катастрофические масштабы. Прямо идея-фикс какая-то: переплюнуть Гая и Роя. Вот только зачем? Клубы – совершенно разные по стилю и аудитории, и у каждого из них есть своя изюминка. К чему эта гонка?

Клятвенно обещаю «старшему брату», что буду вот там внизу, прямо перед его носом и удаляюсь.

И да, есть у меня план, как выманить туда и его…