Текст книги "На исходе алого заката (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 36 страниц)

Глава 47 Рид

Десять дней без Неё.

Десять дней только о Ней и думал.

Три из которых практически не спал, читая каждую строчку письма. Снова и снова…

Два из этих трёх – бессовестно пил. До состояния «в хлам». Проклиная всё на свете.

– Ты мне хоть сообщение напиши, хорошо?

Роуз Онил целует меня в щёку.

– Ладно.

– Как же я хочу счастья вам, ребят! – тихо произносит, крепко меня обнимая.

– Роуз, будь осторожна, ладно? – выныриваю из её объятий.

– Да что со мной станется? – смахивает слёзы и протягивает мне билет.

– Ты чего разревелась? – смеюсь и щёлкаю её по носу. – Плакать надо было четыре года назад. Ну либо веселиться!

– Да куда уж. Та осень – прямо сплошное веселье! – саркастично подмечает она.

– Да, дерьмовая для нас пора выдалась, – соглашаюсь, ещё раз притягивая её к себе. – Прорвёмся, да?

– Угу, – и опять начинает реветь.

– Онил, ну ты чё, – начинаю чувствовать жуткий дискомфорт. Женские слёзы вечно заставляли меня впадать в некий ступор.

– Нормально всё, – сипит, отступая на шаг. – Иди, опоздаешь на рейс.

– Что с тобой происходит? – наклоняюсь ближе к её лицу.

– Не знаю, Рид. Просто не знаю, – качает головой, нервно дёргая пальцами пуговицу на платье. – Я места себе не нахожу…

– Делаем как задумали, окей? – легонько сжимаю девичье плечо.

– Да, – кивает.

– В крайнем случае, «план Б», – усмехаюсь. – Вырублю его и закрою в квартире. Пусть отдохнёт немножко наш селебрити.

Роуз улыбается сквозь слёзы.

– Всё, иди, время уже, – поглядывает на часы. – Я буду держать за вас кулачки.

– Я справлюсь с Ней, не сомневайся, – подмигиваю и целую на прощание. – Береги себя, Цветочек. Скоро увидимся.

– Пока…

В зале ожидания всё-таки не выдерживаю и покупаю себе стакан виски. Меня одолевает какой-то странный нервяк. Подозреваю, что это тупо предвкушение встречи с Дженнифер. Страсть как хочется обнять её. Сжать в объятиях так сильно, чтобы дышать не могла. Как я без неё не могу…

Горячая жидкость приятно греет горло. Покручиваю пальцами стакан по привычке. Думаю, о том, какова была её реакция на ключ. Догадалась ли о моих намерениях? Доверяет ли настолько, чтобы пойти на этот шаг или всё же нет?

Рой мыслей в голове. Они жалят, изматывают, и я, наверное, никогда ещё в своей жизни не чувствовал себя так паршиво. Как после её письма.

В тот вечер меня скрутило беспощадно. Уехал из родительского дома прямиком в «Логово» Осмо. Хотелось надраться так, чтобы не соображать. Чтобы не думать каждую чёртову секунду о том, какой я му*ак.

К дьяволу всё…

Мне просто нужно увидеть её и поговорить с ней наконец. Это то, с чем у нас всегда были проблемы.

*********

Пять часов спустя я стою в международном аэропорту Торонто имени Пирсена. Выхожу на улицу, вдыхаю ночной воздух неспящего мегаполиса и цепляю первого попавшегося таксиста. Ехать нам минут сорок.

Тупо пялюсь в окно, по которому сбегают капли дождя, но абсолютно не замечаю того, что за ним, хоть я и впервые в Канаде. Небоскрёбы, длинные улицы. Прокручиваю в голове слова, которые должен сказать ей. Понятия не имею, что из всего этого выйдет.

– Клифф-стрит 11, – уныло сообщает сонный водитель.

Слава богу, что он не пытался завязать со мной разговор. Полагаю, что впечатление приятного собеседника я не произвёл изначально. Не выспавшийся, хмурый, мрачный клиент, погружённый в свои тяжёлые мысли.

Хлопаю дверцей тойоты. Стихия разыгралась ни на шутку. Небо плотно затянуто, звёзд не видно, льёт как из ведра. Дождь крупными каплями лупит по лицу и шее. Белоснежные кроссы безнадёжно тонут в канадских лужах, которые как ни старайся, хрен перешагнёшь. Зашибись погода…

Направляюсь к небольшому дому, который по заверениям таксиста мне и нужен. В окнах не горит свет.

Надеюсь, что она всё же тут.

Ступеньки. Одна, две, три. Я на крыльце у двери. Протягиваю руку и стучу.

Тишина.

Настойчиво барабаню и отхожу на шаг назад. Поворачиваюсь лицом к дороге и жду, осматривая пустынную улицу, с которой ливень смывает тяжёлую пыль.

Кажется, улавливаю какой-то шорох по ту сторону. Дверь открывается. Поворачиваю голову.

Привет, маленькая.

– Рид? – Дженнифер приоткрывает дверь шире и пару секунд удивлённо моргает. Потирает глаза.

А я стою и смотрю на неё, испытывая внутри что-то невообразимое.

– Ты… правда здесь. Я не сплю…

Подхожу к ней ближе.

– Я… войду? – только и могу выдавить из себя.

– Да, конечно, – растерянно отступает в сторону, пропуская меня в дом.

Захожу, закрывая за собой дверь. Провожу ладонью по мокрым волосам.

– Как ты в Торонто оказался? – спрашивает тихо.

Она стоит у стены, что напротив. В защитном жесте обнимает себя руками. Из одежды на ней только мужская футболка. Смутно знакомая футболка.

– Самолёт, – жму плечом и жадно её разглядываю.

Самолёт. Гениально, Брукс… Да плевать. Мне кажется, я вообще ни черта не соображаю, потому что вот она, рядом. Только руку протяни, но я отчего-то медлю…

Наверное, с минуту мы стоим и просто смотрим друг на друга, слушая дождь, который шумит за окном.

– Пойдём на кухню, – зовёт она дрогнувшим голосом.

Разуваюсь и молча иду по коридору следом за ней, не упуская хрупкую девичью фигурку из вида. От неё исходит такое напряжение, что я чувствую это, даже стоя здесь, в проёме.

– Тебе, наверное, нужно в ванную, – спешно тараторит какую-то чушь, включая свет на вытяжке.

Глупая… Всё, что мне нужно – это Ты.

– Эмили дома?

– Нет, она в Блу Бэй.

Значит, выходит, что мы с ней одни?

– Хочешь… чаю? – предлагает, собирая волосы наверх. Закрепляет неистовую копну волос заколкой и поворачивается ко мне спиной.

Достаёт из серванта чашки. Я отталкиваюсь от стены и подхожу к ней. Тянет сука как магнитом.

– Джен…

– Мм? – поворачивается.

Не ожидает, что я так близко. Едва заметно дёргается, когда упираюсь ладонями о столешницу по обе стороны от неё, заключая в ловушку.

– Посмотри на меня, – прошу севшим голосом. Потому что большого труда мне стоит не сорваться прямо сейчас, когда она стоит передо мной такая. Смущённая, раскрасневшаяся и до невозможного красивая.

Наконец, тяжело выдохнув, поднимает взгляд.

Прижимаюсь своим лбом к её. Закрываю глаза. Боясь даже дышать. Лишь бы только не отпугнуть, лишь бы только не оттолкнула. Иначе я просто сдохну…

– Оно дошло до меня, – говорю я ей, а в глотке словно стеклянная крошка.

Молчит. Не понимает, наверное, о чём речь…

– Твоё письмо… Спустя четыре года, но всё же дошло, Джен…

Больше не могу себя сдерживать. Притягиваю к себе её мягкое тело, и по венам тут же растекается горячее олово.

– Что значит… спустя… – её голос надламывается.

– Мне жаль, слышишь, чёрт возьми так жаль! – вымученно выдыхаю ей в волосы и хочется выть от боли.

– О чём ты… – шепчет растерянно.

– Я бы ответил тебе, слышишь? – уверяю, игнорируя её реплику. Потому что именно так я и поступил бы, даже несмотря на то, что ушёл в армию.

– Но как же так, – отодвигается от меня. Смотрит на меня своими пронзительными глазами, в которых стоят прозрачные слёзы.

– Джен, – качаю головой. Касаюсь пальцами скулы.

– Они, – сглатывает, на секунду зажмуриваясь от осознания ситуации. – Они… не отдали его тебе, да?

Киваю, сжимая челюсти. Так сильно, что кажется вот-вот зубы сотрутся в порошок.

– Я… Я просила… его, я ведь…

Она вдруг резко тянет носом воздух и начинает часто-часто дышать.

– Джен, – не позволяю выбраться из плена своих рук. – Послушай…

– Зачем… Почему они так… За что так со мной! – бессвязно повторяет, не оставляя попыток освободиться.

Но я не пущу. Больше не отпущу…

– Ты… ты – задыхается она, – Ты поэтому ушёл из дома?

– Да.

Она затихает, но только на мгновение. А потом, видимо, её поломанная психика уже не выдерживает. Её словно знобит, слёзы градом льются по щекам. Плачет беззвучно, коротко всхлипывая, и смотреть на это совершенно нет сил. Сердце рвётся на ошмётки.

– Не надо, маленькая, слышишь? – собираю губами горячую влагу. – Не плачь, я прошу тебя, Джен.

Она мотает головой, словно не может поверить. Я и сам не мог. Не мог подумать, что моя мать поступит с нами так. Эгоистично. Жестоко. Так, как не имела права поступать.

– Смит, послушай меня! – говорю строже, но девчонка только сильнее уходит в себя. Почти бесшумно сотрясается от рыданий и дрожит как лист на холодном ветру.

Подхватываю её под ягодицы и сажаю на столешницу. Она замирает, шумно тянет воздух носом.

– Дженнифер, я… – опять тяжело вздыхаю и в отчаянии запускаю пальцы в волосы.

Потому что говорить очень сложно.

А говорить о том, что касается нашего прошлого – сложно вдвойне.

– Чёрт возьми, я виноват в том, что молчал все эти четыре года. Я думал, что поступаю правильно, но, дьявол, как же я ошибался! – беру её ладонь в свою. Осторожно сжимаю.

Нервы как оголённые провода.

– Видит бог я не хотел, чтобы всё так вышло… Стало только хуже, – признаюсь ей честно, глядя прямо в глаза. Такие чистые и прекрасные. – Каждый день, Дженнифер. Я думал о тебе. Наивно полагая, что… отпустит.

Замечаю, что её грудь снова начинает вздыматься, а дыхание сбивается.

– Не плачь, – почти умоляю.

Придвигаю её ближе к себе.

– Ты нашла ключ, Джен? – мои губы скользят по её шее.

– Да, – пускает пальчики в мои волосы и непроизвольно выгибается навстречу.

Её тело любит меня. Она любит меня.

– Я хочу быть с тобой. Ты нужна мне, девочка. – прикусываю тонкую кожу, тяжело дыша. Потому что её запах и её близость сводит с ума. – Так. Сильно. Нужна мне…

Сдвигаю её на самый край, сжимая пальцами упругие бёдра.

– ***дец как хочу тебя себе…

Мозг в отключке, стоит ей только до меня дотронуться.

– Чтобы каждый день смотреть как ты просыпаешься и засыпаешь рядом, – целую подбородок и острые скулы. – Ты понимаешь? – вдыхаю до рези в лёгких запах её волос.

– Хочу тебя, девочка, – обхватываю подрагивающими пальцами её лицо, и прижимаюсь своими губами к её. – Всю…

Целую. Страстно. Жарко. Скучал по Ней. Невыносимо.

– Будь со мной, – прошу её, пробираясь под футболку.

Она цепляется пальчиками за мою шею и сладко стонет, когда мои ладони накрывают полушария груди.

– Будь моей… Джен, – хрипло. Теряя рассудок. До боли сжимая такое хрупкое, соблазнительное тело в своих руках.

– Да – а – а, – шепчет горячо в ответ.

И меня накрывает.

Не помню, как подхватил девчонку на руки и ведомый её голосом оказался в спальне.

Опускаю её на кровать, задираю футболку. Касаюсь губами гладкой кожи. Живот… Плоский. Идеальный. Как и вся она…

Дженнифер тяжело дышит и реагирует на каждое моё прикосновение.

– Сними её, – требую, отрываясь от неё всего на несколько секунд. Стаскиваю с себя тонкий джемпер тоже.

– Да, детка, – выдыхаю ей в губы, когда наши тела соприкасаются. Кожа к коже. Обжигая, распаляя. Пуская электричество.

Целуемся так, будто не делали этого целую вечность. Мягкие, нежные, манящие губы. Языки жадно сплетаются друг с другом. Одно дыхание на двоих.

От ощущений, ярких как чёртов рождественский фейерверк, мне напрочь сносит крышу.

Спускаюсь ниже к тонкой шее. Кусаю в том месте, где так отчаянно бьётся пульс, непроизвольно оставляя следы. Вжимаюсь ноющим пахом в Неё.

Прокладываю дорожку дерзких поцелуев. Ласкаю языком нежную девичью грудь и с удовольствием слушаю, как звучит её голос.

Её пальцы путаются в моих волосах, а дыхание учащается, когда я опускаюсь ещё ниже.

– Рииид…

Поднимаю на неё взгляд, полный похоти и вожделения.

– Я…

– Джен, – моя ладонь скользит по внутренней поверхности бедра, затем одним движением сдёргивает с неё бельё. Касаюсь пальцами, наслаждаясь тем, как судорожно она ловит ртом воздух.

– Риид…

– ***ть, какая ты мокрая…

Смотрю на неё: обнажённую, дико сексуальную, и возбуждение новой волной накатывает так, что сносит все сомнения..

– Мммм…

– Чёрт, – наблюдаю за тем, как приоткрываются её пухлые губы, выпуская самый лучший звук на земле.

И я ловлю кайф уже только оттого, что ей хорошо.

Она стонет. Негромко. Сладострастно. Чувственно. Так, что впору рехнуться…

– Да, моя девочка, ещё…

Сжимает пальцами простынь, выгибается навстречу, отдаваясь мне… И я едва сам не кончаю, когда её тело сводит судорогой.

Ловлю ртом её стон. Страстно целую, сжимая в своих руках. Она извивается подо мной, отзываясь на каждое движение, и моей выдержке приходит конец… Особенно когда она сама начинает расстёгивать молнию на моих джинсах.

Избавляюсь от них и возвращаюсь к девчонке. Покрываю желанное тело поцелуями. Каждый сантиметр гладкой, бархатной кожи. Влечение к ней настолько сильно, что я в какой-то момент вообще себя не контролирую. Не замечаю, как напряглась. Не придаю значения испугу, промелькнувшему в её подёрнутых дымкой глазах. Ни черта не замечаю, одурманенный навязчивой идеей оказаться в ней…

Всё настолько ярко и остро, что взрывается мозг.

Влажно и до невозможного тесно. Какого…

– Джен, – тяжело дыша, останавливаюсь, ощущая, как бешено барабанит о рёбра сердце.

Не может этого быть… Чтоб мне сдохнуть кретину…

– Всё в порядке, – она вся дрожит, но касается маленькой ладошкой моей щеки и смотрит на меня так, что сердце обливается горячей кровью. – Я хочу тебя. Не останавливайся, пожалуйста…

Глава 48 Дженнифер

Ночь. Приглушённый свет торшера. Мы сгораем в объятиях друг друга. Дождь барабанит по стеклу, усиливаясь с каждой минутой.

Тело прошибает озноб. В какой-то момент, несмотря на то, что от жарких поцелуев Рида голова совсем не соображает, мне становится страшно.

Страшно вспоминать тот далёкий день шестилетней давности и человека, который забрал у меня то, что не должно было ему принадлежать…

– Ммм, – я закрываю глаза, и с губ слетает резкий выдох, когда мы с Ридом становимся одним целым.

Считаю про себя до пяти.

Я и Он. Всё хорошо Дженнифер. Всё, как ты мечтала. Это Рид… Твой Рид.

Распахиваю глаза, натыкаясь на его внимательный взгляд.

Я – не девственница, «благодаря» своему отчиму, но у меня ведь никого не было… Ни «до», ни «после». Думаю, он чувствует. И для меня… это действительно важно.

– Джен, – брови сходятся на переносице. Смотрит на меня растеряно и останавливается, чтобы дать возможность привыкнуть к тем ощущениям, которые я испытываю.

Протягиваю ладонь. Глажу пальцами его небритую скулу.

– Всё в порядке, – сглатываю, пытаясь унять дрожь и тону в его глазах. – Я хочу тебя. Не останавливайся, пожалуйста.

– Ты…

Я приподнимаюсь на локтях и целую его губы. Смело. Дерзко. Откровенно.

Мне нужно избавиться от тех отвратительных картинок, которые мучают меня по ночам все эти годы.

Я хочу закрасить тот день яркими красками.

Я хочу забыть.

Хочу забыться.

И могу сделать это только с этим парнем. Только с Ним…

Обнимаю широкие плечи и прижимаюсь возбуждённой грудью к его обнажённому торсу. Рид шумно выдыхает мне в рот, когда наши тела соприкасаются кожа к коже. Его пальцы путаются в моих волосах, притягивают затылок ещё ближе. И, похоже, стоп – кран всё-таки срывает…

Он двигается во мне. Тяжело дышит. Прикрывает глаза.

– Джен, – произносит пылко, опаляя горячим дыханием губы.

Вжимает своим крепким телом в мягкий матрас, и меня всё больше и больше отпускает… Я не чувствую первоначального дискомфорта и страха, сковывающего железными цепями, тоже…

Отклоняется чуть назад. Смотрит на меня. Прожигая взглядом. До пепла.

И я думаю лишь о том, что это – точно навсегда. Неправильная. Больная. Сумасшедшая. Безграничная. Моя любовь к нему.

– Всё… нормально? – спрашивает обеспокоенно.

Киваю.

Гладит чуть шершавыми пальцами мои влажные губы, жадно наблюдая за тем, что делает. Тут же припадает к шее. Прикусывает нежную кожу, проходится по ней языком, ласкает. Отчаянно исследует руками моё тело, заставляя выгибаться ему навстречу. Бесстыдно просить его прикосновений ещё и ещё. Потому что мне мало.

Накрывает ладонью полушарие груди. Сжимает, и я слышу свой непроизвольный стон будто со стороны.

– Джен… – поднимает голову, и мои глаза снова попадают в плен, теряясь в глубине потемневших и увеличившихся зрачков.

Это его «Джен» звучит так по особенному… Оно прожигает дыру в моём сердце и распускает тепло по венам-проводникам.

Запускаю пальцы в мягкие волосы, и с губ срывается пошлое «да – а – а», когда его движения становятся резче и амплитуднее.

Капельки пота на лбу, где залегла несуществующая морщинка.

Глаза в глаза.

Так много хочется сказать. Но позже. Сейчас мы говорим на языке прикосновений: руки и ноги сплетены, губы неистово ласкают друг друга. Желание накрывает разрушительным цунами.

Наши сердца стучат так гулко… Будто хотят выбраться наружу. Словно им недостаточно того, что происходит.

Он всё же сдерживает себя, я чувствую. Борется с собой, не хочет причинить мне боль и наверняка тоже вспоминает тот день.

Я знаю… то, что происходит между нами – не просто секс. Это нечто большее. Для меня. Для Него. Для нас обоих. Это нечто, оставляющее внутри чувство единения и целостности. Чувство, которое обнажает то, что мы испытываем по отношению к друг другу.

– Мне ***дец как хорошо…

Это его тихое признание будоражит и осыпается мелкими мурашками на моей коже.

Кровь кипит, всё так остро. Ярко. Волнительно.

Я обхватываю его ногами, желая быть ещё ближе. Он в ответ грубо и не сдерживаясь, целует мою шею. Оставляет засос, и я опять не могу молчать…

– Рииид, – выдыхаю рвано, ощущая, как там, внизу живота волна возбуждения отзывается сладкой судорогой.

– Чёрт… малыш, – его тоже трясёт.

Веду ладонями вдоль лопаток, наслаждаясь тем, как под ними перекатываются сильные мышцы.

– Я так тебя ждала… – шепчу едва слышно в тот момент, когда он, сорвавшись, толкается в меня так глубоко и резко, что дыхание перехватывает.

Но как же это приятно… принадлежать ему.

Его пальцы снова соскальзывают вниз. Дразнят. Разжигая искры. А его откровенный взгляд – пробирает до трепета и дрожи.

Всё вокруг исчезает. Растворяется. Есть только Мы, и наслаждение, одно на двоих растекающееся обжигающей лавой по артериям. Наши обнажённые тела словно в огне. Сердца бьются в унисон. Так часто, как будто вот-вот остановятся.

Я отчаянно вдыхаю ртом воздух, когда меня захлёстывает волна наслаждения, пронизывающего каждую клеточку моего существа.

– Малыш… не могу больше… ты такая тесная…

Его скулы напрягаются, и я запоминаю каждую чёрточку красивого, мужественного лица. Каждую эмоцию, отражающуюся на нём.

Настоящую. Неподдельную. Искреннюю.

Тормоза отказывают. Вбивается размашистыми движениями. Я судорожно цепляюсь за его плечи.

Глубже. Сильнее.

Он выдаёт целый поток непечатных слов, в последний момент выходит и, запрокидывая назад голову, хрипло стонет.

Воздух со свистом покидает его лёгкие.

Я замираю, наблюдая за тем, как он ловит своё удовольствие.

Несколько секунд спустя смотрит на мой «пострадавший» живот. Его грудь тяжело вздымается, пульс частит. Поднимает на меня безумный, расфокусированный взгляд. Я смущённо закусываю губу и даже дышать перестаю. Его глаза так лихорадочно блестят. Приятно осознавать, что нас таких сумасшедших двое. Повёрнутых на всю больную голову…

Нежно касается пальцами щеки, оставляет на губах трепетный поцелуй, но потом до сладкой боли, до хруста в тонких косточках сжимает в объятиях. – Ты только моя, Джен, слышишь?

Только Твоя, Ты прав…

Я не знаю почему, но на глазах наворачиваются слёзы. Наверное, от того, что я просто очень счастлива. Счастлива быть с ним сейчас. Не мучиться сомнениями. Не грызть себя извечным чувством вины. Ведь всё, наконец-то, кажется таким правильным…

Только сейчас замечаю, что дождь закончился. В доме так тихо, что стук собственного сердца кажется непомерно громким.

Рид откидывается на подушку и настойчиво притягивает меня к себе, не позволяя выбраться в душ. Я послушно укладываю голову ему на грудь и подтягиваю простынь. Через пару минут всё же предпринимаю попытку выбраться.

– Мне надо в ванную…

– Не надо, – обнимает крепко, зарываясь носом в мои волосы. – Не сейчас.

Мы какое-то время молчим. Просто лежим и слушаем тишину. Он перебирает пальцами пряди моих волос, а я наслаждаюсь тем, как прямо в ухо стучит под рёбрами Его сердце. Моё.

– Как ты узнал… о письме? – всё-таки спрашиваю и ощущаю, как его тело моментально напрягается.

– Бэт случайно нашла его в сейфе.

– Зачем он хранил его там? – риторический вопрос, судя по всему.

– Мать должна была передать его мне.

Ах, Грейс! Как-то я об этом совсем не подумала. С чего-то решила, что она вообще не имеет никакого отношения к ситуации.

– И почему… она этого не сделала? – ком застревает в горле.

– Мне плевать почему! – чеканит холодно. – Мать не имела никакого права оставлять его себе.

Зачем ты это сделала, Грейс? Зачем…

– Она его читала конечно же? – скорее утверждаю, нежели спрашиваю.

Мне от этой мысли становится не по себе. Всё же это письмо предназначалось лишь одному человеку и никому больше!

– Наверное поэтому я его и не получил…

Зажмуриваюсь и снова чувствую, как подступают горячие слёзы.

– Не плачь, – гладит по волосам.

– Только сейчас… а я ведь все четыре года думала… думала, что Ты не ответил, – судорожно тяну носом загустевший кислород.

Я знаю. Нет смысла это вспоминать, но чёрт возьми, как же больно…

– Скажи, что это правда, – прошу отчаянно, поворачиваясь к нему. – Скажи, что думал обо мне.

Проводит ладонью по щеке, убирает назад прилипшие ко лбу волосы.

– Постоянно.

Моё израненное сердце, как птица феникс, потихоньку восстаёт из пепла.

– Я жутко скучал по тебе, Дженнифер Смит, – говорит он серьёзно. – Ты мучила меня во снах. Почти каждую ночь.

Я целую его ладонь и опускаю ресницы, зажмуриваясь.

– Я хочу быть честен с тобой. Выслушаешь… ладно? – спрашивает неуверенно, и я киваю, замечая, как непросто даётся ему этот разговор. – В своей жизни я струсил дважды. Впервые с Ванессой.

Молчит, но потом всё же продолжает.

– Я столько лет не навещал её. Не решался посмотреть ей в глаза.

Мне неприятно слышать имя этой девушки после того, что она сделала, но я смиренно молчу.

– Но это вовсе не значит, что я забыл о ней. Нет. Я по сей день корю себя за легкомыслие.

– Ты не виноват в том, что случилось, – всё же не выдерживаю.

– Виноват, Дженнифер, – качает он головой. – Брошенная по неосторожности фраза была роковой.

– Вы оба живы, это главное.

– Да. Но знаешь, я до сих пор не могу простить себя за свою слабость. И посмотри, в итоге, я повторяю свою ошибку. Я вычёркиваю из жизни и тебя. Опять же, отпускаю проблему, надеясь, что всё утрясётся само собой.

– Мне было очень плохо без тебя, – признаюсь я ему. – Думала, погибну…

Он тянет меня к себе. Целует нос, собирает поцелуем слёзы.

– Я вообще не понимаю, какого хера мне так повезло Смит. После всего того, что я позволял себе по отношению к тебе, ты…

– Не делай из меня святую, – спорю, перебивая. – Я совершила столько поступков, за которые мне стыдно! Боже… – выбираюсь из плена его рук, сажусь на постели и качаю головой. – Я ведь чуть не вышла замуж за другого!

– Ты не вышла бы за него, – отзывается мрачно. Тоже поднимается с постели, одевает боксеры и идёт к окну. – Это был бы полный финиш, Дженнифер. Потому что ваша свадьба не состоялась бы по-любому. Я сорвал бы её. Украл бы тебя, увёз, да не знаю, что угодно… Твоё платье меня добило. Наизнанку вытряхнуло.

Я наблюдаю за тем, как он подходит к окну и достаёт пачку сигарет из кармана брошенных на пол джинс. Щёлкает зажигалкой, и на кончике никотиновой палочки вспыхивает красный огонёк.

– Иди ко мне.

Я заворачиваюсь в простынь. Босые ступни касаются холодного пола и вот, пара шагов – и я уже стою рядом.

Пальцы рисуют на запотевшем окне незамысловатые узоры. Я вижу Рида в отражении. Он подходит ближе, убирает волосы со спины и целует позвонки на моей шее, заставляя непроизвольно вздрагивать.

– Как так вышло, что он устоял? – недоумевает, лаская прохладными губами нежную кожу, моментально покрывающуюся от его прикосновений мурашками.

– Ввязался со мной в глупый спор. До свадьбы ничего…

– ***дец, Смит, если честно. Ричи ведь не идиот, – качает головой.

Его слова больно царапают грудь.

– Да, боюсь, что ему всё было понятно с самого начала, – вздыхаю, смахивая с глаз непрошенные слёзы.

Рид обнимает меня, одной рукой прижимая к своей груди. Снова вдыхает запах волос и целует висок.

– Поверить не могу, что ты… никого не подпустила к себе за столько лет. Чёрт, я с ума схожу от этой мысли, ты понимаешь? – горячо шепчет в самое ухо, и я закрываю глаза, наслаждаясь его близостью.

– Я… не смогла, – ломается мой голос. – Хотела только с тобой. Я не могу изменить прошлого, но…

Рид настойчиво разворачивает меня к себе и целует. Без напора и грубости. Легко и неторопливо.

– Ты для меня особенная, слышишь? – оглаживает костяшками пальцев мои губы. – Ты хоть представляешь как попала, Смит?

Улыбается, заправляя упрямый локон за ухо.

– Я же тебя не отпущу, – говорит серьёзно.

– Может, я только этого и хочу, – признаюсь, дотрагиваясь до взбухших на предплечье вен.

– Идём, – тушит окурок в пепельнице. – Сними её.

Послушно скидываю простынь. Он берёт меня за руку и направляется в ванную. А мне только и остаётся, что семенить следом.

Закрывает за нами дверь и включает воду. Пока душевая заполняется паром, он оттесняет меня к стене.

Спина касается холодного кафеля, и я невольно вздрагиваю, когда ловлю его хитрый взгляд с прищуром.

– Ты себя нормально чувствуешь? – его ладони спускаются по плечам к моим бёдрам.

– Да… – на выдохе.

Потому что он прижимается ко мне, и я чувствую, как сильно он меня хочет.

– Отлично, ведь я тебе покоя не дам, ты же знаешь, да? – садится его голос. – Забудь всю ту чушь, что я наговорил тебе у Лероя дома. Мне не хватит ни одного, ни трёх, Смит. Считай, что ты попала в сексуальное рабство.

Я краснею до корней волос и звонко смеюсь.

Он ловит моё запястье и тянет в сторону душа под воду. Там-то всё и начинается. Жаждущие поцелуев губы. Тела снова льнут к друг другу. Дыхание сбивается. Мысли – ветер. Только Я и Он.

Зажимает меня в угол. Страстно целует шею, ключицы, а затем горячий рот накрывает мою грудь. Это так прекрасно, что напрочь выбивает из головы абсолютно всё.

Я судорожно дышу, когда его пальцы задевают чувствительное место, там. От его смелых прикосновений я теряюсь совершенно.

– Да, малыш, я знаю, тебе нравится, – отслеживает мою реакцию, не переставая ласкать меня.

Он с силой проводит ладонью по рёбрам, целует их и спускается к животу, присаживаясь на корточки.

– Рид…

Начинаю волноваться. Однажды на даче он уже делал это… И я чуть не умерла от ощущений. Но тогда я была пьяна и неадекватна, а сейчас вдруг начинаю зажиматься и стесняться. Особенно когда он начинает покрывать поцелуями внутреннюю поверхность бедра.

– Рид, – сгорая от предвкушения, шепчу я, и в следующую секунду, задохнувшись, цепляюсь за его мокрые волосы.

Боже… Как же это прекрасно… Он делает такие вещи, от которых моё тело сходит с ума. Предаёт меня как всегда.

Я не могу сдержать стон, когда он запрокидывает мою ногу себе на плечо, поглаживает и резко сжимает ягодицу, ещё ближе притягивая к себе.

Я рассыпаюсь на мелкие кусочки. Движения его языка и то, как он смотрит в тот момент, когда я, ничего не соображая, ловлю его взгляд, уносят меня на самый верх.

– Ты идеальная, Джен, – слышу я его слова сквозь окутавший меня дурман похоти.

– Мммм…

Он такой невозмутимый, а со мной творится что-то невообразимое. Откровенное и волшебное. Теперь я понимаю о чём говорила Роуз. Я хочу с Ним абсолютно всё…

– ***ть, у меня крышу рвёт от тебя, девочка, – прерывая сладкую пытку, произносит он, тяжело дыша.

Эти его грубые слова только сильнее распаляют. Он встаёт и наваливается на меня всем телом. Его губы обрушиваются на меня с таким жаром, что в пору сгореть.

Блаженно мычу ему в рот, касаюсь пальцами его пресса и, набравшись смелости, спускаюсь ниже. Мне жутко любопытно, и стеснение как-то незаметно уходит на второй план.

Стягиваю в сторону резинку боксеров, и обхватываю дрожащими пальчиками горячую, твёрдую, гладкую плоть, которая пульсирует в моей ладони.

Смотрю при этом на Рида. И то, что я вижу мне безумно нравится.

Он опирается ладонями о стенку и с шумом выдыхает, когда я начинаю инстинктивно поглаживать нашего Брукса-младшего.

– Да, малыш… так, – стискивает зубы и глухо рычит, когда я, поддавшись секундному порыву, усиливаю нажим и увеличиваю скорость. – О**еть…. ещё.

Ловлю себя на мысли, что меня возбуждают все эти вещи. И даже то, как он ругается. Это вообще нормально?

– Я правильно всё делаю? – уточняю на всякий случай.

Рид нервно хохочет.

– Он мне нравится… – говорю зачем-то, рассматривая кое-кого. Очень даже симпатичного на вид.

Ой дуууура. Дженнифер Смит, ты рехнулась совсем?

– А уж ты… как ему… – севшим голосом произносит он.

Я не могу сдержать глупую улыбку. Точно дура.

– Хочу в тебя…

Он останавливает меня и разворачивает лицом к стене. Давит на спину, наклоняя. Сжимает ягодицы и резко входит. Заполняя меня собой.

– Да-а-а…

Это я вообще?

– Моя девочка, – толкается, растягивая меня. – Сука, ты такая сексуальная, – говорит запальчиво и проводит ладонью вдоль лопаток. Наматывает на руку волосы. – Знала бы ты сколько раз я представлял себе всё это…

От его слов в животе порхают пресловутые бабочки. Неадекватные и дурные. Тело напрягается в предвкушении, и я, дрожа, впадаю в состояние эйфории. Экстаза. Мышцы напрягаются. Разряд наслаждения.

Святые небеса!

Мне так хорошо, что я едва могу стоять на ногах. Рид тоже тонет в ощущениях, не стесняясь при этом в выражениях, и в какой-то момент мы как два умалишённых долго смотрим друг на друга, не в силах отвести взгляд…

– Я люблю тебя, – неосознанно слетает с моих губ.

И нет ничего искреннее и честнее, чем это моё признание…