Текст книги "На исходе алого заката (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)
Вот же м**ак!
Уже сидя в своей-его машине, (на пассажирском сиденье естественно!) я лопаюсь от обрушившегося на меня гнева. Роуз молча ведёт внедорожник, а я всё ещё не могу проглотить ситуацию, в которую встряла по самое не хочу.
Тру переносицу.
С одной стороны, мне нужны мои права.
С другой, да и чёрт бы с ними! И без них вполне можно обойтись.
Не нравится мне это его «Проведёшь со мной время», «Столько, сколько захочу», «Побудешь моей золотой рыбкой».
Нет уж. Что ещё за игры?
Печатаю ему сообщение.
«Я решила. Можешь передать мои права Ким, меня с удовольствием повозит мой жених». И средний палец добавляю. В качестве приложения.
Выкуси, скотина!
Радуюсь ровно три минуты. Потому что после – мне приходит это.
«Ну пусть тогда и на это посмотрит с удовольствием»
На мой телефон одна за другой приходят фотки.
Мои. Много.
Те самые… Где я раздета…
Глава 30 Дженнифер
До конца недели я как на иголках. Да к тому же, чёртов пешеход! Без прав – вот вообще жить не комильфо. Я слишком привыкла ездить за рулём, а не передвигаться на своих двоих. Именно поэтому свои документы я планирую всё же вернуть. Пусть мне и не нравятся выдвинутые Бруксом условия.
Шантажировать фотографиями – это прям ну очень низко. Даже для него. Зла не хватает! Какого он вообще до сих пор их хранит? Вопрос, на который у меня нет ответа. Поди знал, что однажды пригодятся в качестве компромата. Ну какой ведь подлец!
Тишину ночи разрезает мой глубокий и тяжёлый вздох.
Всё началось ещё тогда, четыре года назад, в самый разгар этого нашего «недоромана», когда он сам, будучи не совсем трезвым, написал мне в одну из ночей. Спросил, скучаю ли. Я ответила нет. Слово за слово, обмен фотографиями из разряда «Чем занят», а затем эта его внезапная просьба: «Сними её». Речь шла о футболке.
И я сняла…
Зачем? Ответ очень прост. Он тогда был на сборах в Сан-Диего. Я всего-навсего хотела поиграться, подразнить. Соскучилась за неделю невероятно. Помнила тот голодный, горящий взгляд, которым он смотрел на меня там в гостиной. Представила его реакцию и смело кинула фотку, где я почти обнажена.
Дурная на всю голову.
Никогда не забуду последующий день, когда Рид вернулся и нашёл меня в доме Ричи.
Злился на меня как сумасшедший. Закрыл нас обоих в душе. И это было… так страшно и волнительно одновременно. Потемневший взгляд, грубые поцелуи, от которых кружилась глупая голова и прохладный кафель за спиной.
Его горячие губы и руки, которые настойчиво… так умело и правильно трогали меня везде. А ещё слова. Они обжигали. Топили безжалостно. И навсегда застряли глубоко-глубоко под кожей…
«Если бы ты знала, как я хочу тебя, Смит»
Я почти свихнулась тогда, слушая это.
Поворачиваюсь на бок, закрываю глаза. Дыхание сбилось, стоило мне только подумать о том, насколько мы были близки. Просто воскресить в памяти те несколько безумных недель. Ярких, как чёртова радуга. Самых счастливых за всю жизнь, пожалуй…
И да, потом в течение этих наших странных отношений (не продлившихся долго) я, безмозглая дура, ещё не раз отправляла на его номер свои откровенные снимки. Зная, что ему это дико нравится. Предвкушая, как он будет сходить с ума, потому что не рядом. И как горячо будет целовать меня потом, рассказывая без цензуры всё то, что думает по этому поводу.
«Проведёшь время со мной»
«Столько, сколько захочу»
Из лёгких при очередном выдохе выходит весь воздух.
Чтоб тебе провалиться сквозь землю, Рид Брукс!
Накрываю голову одеялом. Лежу так до тех пор, пока не становится душно до невозможного. Словно в насмешку на телефон приходит оповещение. Сообщение от Него. И спустя три мучительно долгих дня ожидания я открываю его не сразу.
«В субботу, Смит. Ты и я»
Это так похоже на то, что было когда-то…
Сердце падает куда-то в желудок. Пялюсь на буквы и чувствую раздражение. Почему именно суббота!? Как нарочно! Что за странное совпадение?
«В субботу я не могу. У нас Исайей были планы»
Отправляю. Слишком быстро, чёрт возьми. Время час ночи. Ещё решит, что я сидела и ждала, пока он изволит мне написать.
«Ключевое слово БЫЛИ»
Я прямо вижу его самодовольное лицо. Закипаю моментально. Сжимаю телефон в ладони так сильно, что он жалобно трещит.
«Я не могу отменить. Ресторан, прогулка на яхте. Обещала. Выбери ДРУГОЙ ДЕНЬ»
Предпринимаю попытку отвоевать субботу в пользу Ричи. Но тщетно. На что я, собственно, надеялась? Это же Брукс.
«Не испытывай моё терпение, Смит. Иначе всё это с ним тебе точно не светит»
Ясно, намекает на фотографии, прекрасно понимая: я не хочу, чтобы Исайя их увидел. Это будет атомная катастрофа, учитывая наши почти-платонические отношения. Не поверит ведь, что снимки старые. Да и не в моём положении испытывать судьбу.
«М*дак» – отправляю гневное.
«Следи за языком»
Подкатываю глаза.
«И не делай это. Бесит» – прилетает ровно в этот же момент.
«Не делать чего?» *жаба, сложившая лапы перед собой*
«Этот свой грёбаный Смитовский жест»
Хохочу, закрывая рот рукой. Придурок.
На всякий случай осматриваю комнату на наличие камеры. Да нет тут ничего, а сам он на дежурстве. Кстати, слишком часто они ему выпадают. Уж не напарница ли его является инициатором этих ночных рандеву?
Раздражает эта стерва-робокоп! Взбесила меня в тот день.
Палец зависает над экраном смартфона. Странное желание продолжить этот глупый диалог – меня пугает.
Выключаю телефон, убираю его в ящик тумбочки и потом ещё долго пытаюсь уснуть, ибо в голове полнейший сумбур, а сердце и вовсе колотится как ненормальное…
*********
Утро субботы начинается рано. Потому что эксплуатировать «свою золотую рыбку» Брукс начинает с тех самых пор, как прозвенел будильник. В семь. В субботу. Издевательство. Между прочим, это единственный мой полноценный выходной!
И понеслось… Сообщение в семь пятнадцать.
«Блины, Смит. И не вздумай косячить»
Идея испортить этому говнюку завтрак умирает, так и не переходя от стадии теории к практике. И почему он предугадывает каждый мой шаг?
Как же это неимоверно бесит!
Вздыхая, открываю холодильник и достаю продукты. Неприятное дежавю не покидает меня всё то время, что я готовлю. Потому что память услужливо подбрасывает пёстрые картинки. Того самого утра, например, когда я застала здесь Сэнди Мур, порхающую из угла в угол со счастливой улыбкой на губах.
Чувствую ЭТО. Жар на своей щеке. Поворачиваю голову. Так и есть. Стоит в проёме, прислонившись к стене. Наблюдает.
Козёл.
– Почему ты в форме? – спрашиваю, нахмурившись.
– Потому что я коп, Смит, – отвечает, забирая тарелку из моих рук.
– Очень остроумно, – подкатываю глаза. – Сегодня почему?
– Догадайся, – отвечает мрачно. – Кофе.
Кофе! Щёлкаю зубами будто акула. Как же он любит покомандовать!
– Я тебе не долбаная официантка!
– И те свои мягкие тапочки с ушами, Смит, – продолжает издеваться.
– Иди ты…
Его смех вибрирует совсем рядом.
– Давай быстрее собирайся, мы опаздываем, – довольно прищурившись вещает он, в то время как блины исчезают с тарелки со скоростью света.
– Мы? – переспрашиваю, дабы убедиться, что действительно не ослышалась.
– Одевайся иди, ты едешь со мной, – заявляет так, будто у меня нет выбора и скользит бессовестным взглядом по моим голым ногам, едва прикрытым футболкой. – Хотя… можешь и так всё оставить, меня вполне устраивает.
Вспыхиваю как бенгальский огонёк. Ставлю перед ним очень горький кофе, борясь с желанием вылить его ему за шиворот.
Ладно, пусть давится так…
Хватаю блин с тарелки, жую и ухожу, проклиная урода на лексусе. Считай по его милости я сейчас вот так попала…
Пятнадцатью минутами позднее спускаюсь вниз. Ещё утро, а уже чувствуется, что днём жителей Блу Бэй ожидает аномальная жара. В это время года в том же Торонто уже льют затяжные дожди, как и положено осенью.
Резко останавливаюсь. Передо мной тот самый додж с мигалками. Брукс сидит в рабочей машине. Чем озадачивает меня ещё больше. Я вообще не понимаю куда мы едем и зачем он берёт меня с собой…
– Давай быстрее уже, а!
– Ты заставишь меня патрулировать дороги? – спрашиваю, усаживаясь на пассажирское сиденье.
– В этом? – недовольно произносит он, одаривая меня странным взглядом. – Точно нет.
– Это ещё почему? – получается зло и обиженно.
Платье как платье. Зелёное, лёгкое, в меру короткое. Самое то для такой духоты. Сперва думала надеть комбинезон, закрывающий все части тела, но поняла, что тупо не выживу в нём.
– Потому что какой-нибудь несчастный долбоящер улетит в кювет при виде такого патрульного, – бросает сквозь зубы и заводит двигатель.
Отворачиваюсь к окну и вопросов больше не задаю. Минут пять мы едем, слушая пошлятский речитатив.
Н-да… Такого странного утречка у меня не было уже давно.
– Ты бы объяснил, куда мы едем…
– Работать, куда ж ещё. Я теперь парень серьёзный, не просекла до сих пор? – губы растягиваются в улыбке. Самому смешно.
Рид включает мигалку и сирену, чтобы максимально быстро объехать образовавшуюся некстати пробку. Развлекается идиот… Департамент полиции точно вышвырнет его.
Я пишу сообщение Роуз. Напоминаю, что сегодня я вроде как нахожусь с ней у Лоретты в Сан-Бернардино. Так себе полуправда. Она-то там, а вот я… сижу рядом с одним неадекватным.
– Малыш, возьми чуть влево, – слышу его голос, когда он приглушает музыку.
Что за малыш там ещё?
Вскидываю голову, хмуро глядя налево. Брукс любезничает с какой-то пиголицей на белом форде, мешающей нам проехать. Её подружки кокетливо стреляют заинтересованными взглядами в сторону молодого, горячего полицейского. Что уж там, будем называть всё своими именами.
– А если нет? – хихикает она, являя миру идеальный ряд верхних зубов.
– Арестую, – заявляет Брукс невозмутимо.
Девицы жеманно хихикают.
– Я вся ваша, – поднимает руки та, что за рулём, и он тоже смеётся ей в ответ.
Внутри меня ужом шевелится давно позабытое чувство. Мне неприятен их флирт. До горькой оскомины на языке.
– Долго стоять и тупить будешь? У него, к твоему сведению, почти трое детей, – ору я ей, наклоняясь так, чтобы они заметили и меня тоже.
Улыбочка блондинки немножко присползает. Брукс хохочет и виновато разводит руками. Утка, наконец, освобождает проезд, и он снова несётся как умалишённый. С мигалками и сиреной.
– Нельзя их использовать без надобности! – ворчу, скосив на него глаза.
– Кто сказал? – улыбается он.
Вот же…
Красивый сволочь. Эта форма ещё… Совсем неудивительно, что все девки вокруг пускают на него слюни. Говоря по правде, всегда так было, но теперь… стало в разы хуже.
«Однажды у него и впрямь будет постоянная девушка или вообще жена» – подкидывает странную мысль мерзкий внутренний голос.
Вот и отлично, быстрей бы.
«Смит, ты с Ридом что ли?» – приходит запоздалый ответ от прозорливой подруги.
«Да. Мне надо получить назад свои права»
«Кхм… Удачи»
«Исайя в обиде, вряд ли объявится, но ты если что будь готова к его звонку»
«Врать мне предлагаешь?)»
Сучка.
«Роуз, не сыпь соль на рану»
«А если он тебя увидит?»
«Расскажу всё, как есть»
«Так себе затея. И где вы сейчас?»
Фоткаю суровый профиль Брукса и отправляю ей. Проходит минута.
«Ой, Смит… Выживешь ли ты сегодня)))»
«Иди ты в пень…»
Когда я уже удаляю наш чат, Рид паркуется у ворот здания, напоминающего… детское учреждение?
– Так, – глушит додж и поворачивается ко мне. – Давай сюда свою трубу. Сегодня она тебе не понадобится.
Не дожидаясь моих возражений, выдёргивает из ладони смартфон и выключает его.
– Обалдел? – спрашиваю недовольно, глядя на то, как он убирает его в бардачок. Который, между прочим, под замком. – Выходи, Смит.
Вот изначально всё совсем не так, как я себе представляла. И с ним так всегда…
Закрываю дверь, осматривая пятиэтажное здание, напоминающее школу.
– Интересно… И зачем мы здесь?
– Сегодня ты на подхвате, – объявляет он. Достаёт с заднего сиденья какую-то папку с флаерами и вкладывает её мне в руки.
– Стажёр стажёра? – не могу сдержать смешок.
Поднимает на меня предупреждающий взгляд. Я знаю, его бесит это словечко…
Любопытства ради достаю один флаер и разглядываю его, закусив губу.
*ПОЧЕМУ Я СКАЖУ ПРЕСТУПНОСТИ НЕТ*
До меня начинает доходить.
– Погоди… Тебя послали рассказать детям о том, что не стоит ступать на кривую дорожку? – мои брови ползут вверх.
– Типа того, – отвечает мрачно, без энтузиазма разглядывая территорию здания, раскинувшуюся за забором. – Грёбаная суббота гражданской ответственности.
Он закрывает машину и направляется в сторону центрального входа. Я едва поспеваю следом, но у самого порога Рид вдруг останавливается и лезет в карман брюк.
– Стой, надо покурить.
– С ума сошёл?! – выдёргиваю из его пальцев пачку сигарет. – Тут нельзя!
– Да плевать, дай сюда! – почему-то очень злится он. Нервничает что ли?
Я завожу руку за спину.
– Ну уж нет, офицер Брукс! Какой пример ты подаёшь воспитанникам, – прищуриваюсь и читаю название с таблички, – приюта святой Марии.
Рид недовольно поджимает губы и убирает руки в карманы.
– Я серьёзно, Брукс, так не пойдёт. Тебе не положено.
За стёклами тёмных очков я не вижу его глаза, но чувствую, что он сверлит меня насмешливым взглядом.
– Думаешь, они не знают каким концом вставить в рот сигарету?
– Слушай, тебе доверили важную миссию: повлиять на неокрепшие умы подрастающего поколения, так что…
– Ты вообще помнишь, кто стоит перед тобой, Смит? – ухмыляется. Протягивает руку и убирает упавшие на лицо от дуновения ветерка кудри.
Оба замираем на долю секунды. Он – потому что опять сделал на автомате этот жест, а я – просто потому что сделал.
И почему-то внутри что-то переворачивается.
– А мы вас уже ждём! – доносится приторно сладкий голос со стороны двери. – Позвольте представиться, Даяна Спенс, директор.
Пока мы идём по коридору эта мерзковатая женщина успевает пожаловаться и на свою тяжёлую работу, и на воспитанников, и на государство, выделяющее мало средств из бюджета.
Брукс молчит, не поддерживая беседу, но её, кажется, это ничуть не огорчает.
– Где дети? – бесцеремонно перебивает её он. – Нам ещё в дом престарелых.
Мои брови ползут вверх. Ничего себе программка у нас сегодня. Выходит, зря я переживала?
– О, мы собрали их в зале, – она указывает на приоткрытую дверь.
Рид решительно направляется туда. Я семеню следом. Когда заходим в зал, я в прямом смысле слова теряю дар речи.
Подростки. Много. Возраст – самый что ни на есть разный. Шум стоит страшный. Смех, крик, визг. По залу летает бутылка. Эдакая вариация игры в собачку. У трибуны и вовсе сцепились два мальчишки лет шестнадцати. Точнее один бьёт, а второй просто-напросто терпит.
– Дерьмо собачье, убью! – орёт парень и наносит оппоненту весьма серьёзные удары. Даже страшно становится.
Брукс хватает нападающего за шиворот и дёргает на себя. Это выглядит так комично, что я едва сдерживаю смешок.
Мальчишка возмущается, беспомощно машет в воздухе руками, но Рид делает один из этих своих захватов, зажимая парня одной левой. Отчего тот начинает резко кашлять.
– Сид Райли, вечно всех вокруг задирает! – всплёскивает руками директриса. – Никак на него не могу найти управу! Его возвращали из четырёх приёмных семей! Нигде дольше пары дней продержаться не может!
Я с интересом наблюдаю за развернувшимся противостоянием. Упрямый мальчишка пытается не сдаваться, но тем самым лишь усугубляет положение. Брукс играючи показывает на нём пару усмирительных приёмчиков. Просто ограничивая любые движения зарвавшегося «бойца».
Ребята смеются, девчонки шепчутся.
Удерживая парня перед собой, Рид, склонив голову, что-то говорит ему. Последний стреляет в него недовольным взглядом, но успокаивается и перестаёт дёргаться. Благодаря этому через пару секунд получает свободу и ощутимый толчок вперёд для ускорения. Бормочет что-то себе под нос, но послушно занимает место в последнем ряду, потирая пострадавшие рёбра и шею.
Только сейчас замечаю, что стало на порядок тише. «Детки» сидят и пялятся на полицейского, окидывающего их мрачным взглядом.
– Ребята! – прочищая горло, вещает Даяна. – Сегодня у нас гости из департамента полиции. Офицер Брукс проведёт с вами беседу. Прошу вас вести себя подобающе!
Подростки с любопытством разглядывают блюстителя порядка, а директриса тем временем, сославшись на дела, удаляется.
– Опять промывка мозгов, – цокая языком, присаживается на стул тот самый задира.
– Уж тебе точно не помешает, – цедит девица с пирсингом в губе, взлохмачивая волосы всех цветов радуги.
– Заткнись, эма треклятое, – прилетает в ответ.
– Эмо, дебил, но я не из этих! – вздыхает она.
– Привет, офицер, – хихикая, машет пальчиками девица, развалившаяся на двух стульях, по-пацански закидывая ногу на ногу. При этом ещё смачно чавкая жвачкой.
– Нравоучения вместо волейбола. Зашибись ***, – тихо доносится с галёрки от рыжего кучерявого мальчишки.
Теперь понятно почему они в спортивной форме.
– Слышь, бессмертный, – раздражённо обращается к нему Рид, – что такое рот с мылом знаешь?
Парень сначала делает вид, что обращаются не к нему, но потом тушуется под взглядом Брукса и опускает глаза.
– Я так-то тоже не в восторге, что вместо свидания с вон той девчонкой вынужден философствовать на тему воспитания с неуправляемым хамлом, – громким басом раздражённо выдаёт Рид и они, очевидно, не ожидая такой реплики, затыкаются. А ещё с интересом поглядывают в мою сторону.
Вот же… засада.
– Ноги опусти, иначе будешь языком драить эти стулья, – делает замечание он кудрявому.
Ну одно стоит признать. Выдержать тяжёлый, предупреждающий взгляд Рида – сложно. А ребёнку, как ни крути, тем более. Потому просьба исполняется. Хоть и сопровождается это недовольным бухтением.
– Жвачку выплюнь, напоминаешь грёбаного верблюда, – морщится наш «воспитатель».
Я еле сдерживаю улыбку.
– Слушаюсь и повинуюсь, офицер, – хихикает девица, подрываясь со стула.
– Клоуны…
Они, наконец, смиренно закрывают рот.
– Странный вы полицейский, – поправляя на носу очки, деловито произносит худощавая девочка.
– Почему это? – косит подозрительный взгляд в её сторону.
– Ну… не знаю, – смущается она.
– Но ты права. Мои друзья до сих пор не понимают, как так вышло, – замечает он, хмыкая. Раздумывает с минуту, кладёт какой-то лист, который по-видимому, должен был зачитать им. – У каждого из вас впереди будущее, и только вам решать каким оно будет.
Я присаживаюсь на стул рядом с девочками, передающими из рук в руки маленькое, карманное зеркальце.
– Я своё будущее однажды чуть не…
– не просрали, – воодушевлённо подсказывает девчонка с пирсингом.
Подростки тихо посмеиваются.
– Именно, – Рид засовывает руки в карманы. – Я вёл себя безобразно. Постоянно подкидывал проблемы предкам. В кабинете директора школы появлялся чаще, чем на семейных ужинах. Шлялся по улицам, беспределил. Всюду распускал руки, вот как ты, бешеный.
Кивает в сторону галёрки.
– А чё я? – бычится юноша. – Надо уметь постоять за себя и навалять при необходимости.
– Согласен, но тут две стороны. Знаешь, кто такой Картер Лерой? – спрашивает вдруг, задумчиво потирая подбородок.
– Ещё бы! Я все его бои смотрю, он дерётся круто. – выдаёт драчун.
– Друг мой, – поясняет Рид. – Так вот на его примере можешь видеть, что надо дурную силу направлять в нужное русло. У него это почти получилось.
– Ничего себе почти… – изумлённо комментирует какой-то ботаник из первого ряда.
– Ну так и что там с вами, – нетерпеливо возвращает Рида к повествованию о своей персоне красивая, рыжеволосая девушка.
Брукс какое-то время молчит. Ему явно сложно подбирать слова.
– В семнадцать моя жизнь напоминала дикую карусель, – опираясь о трибуну продолжает он, и я ловлю себя на мысли, что тоже вместе с этими детьми жду того, что он скажет дальше. – Алкоголь, девчонки, вечеринки, правонарушения.
– В полицию попадали? – звучит насмешливо.
– И не раз.
– Ну и ну, – наигранно осуждающе цокает языком девочка-ботаник.
– А наркотики тоже пробовали? Раз уж у нас такой откровенный разговор завязался! – ядовито осведомляется кудрявый, переглядываясь с тем, что дрался.
Тот усмехается. Он, судя по всему, и является негласным лидером этого стада.
Брукс молчит, и у меня мороз по коже. Его точно уволят после такого недетского разговора.
– И как оно?
– Дрянь. Хочешь блевать своими кишками – вперёд. Недавно закопали одного такого интересующегося. Выбросился из окна, ломке привет, – делает паузу. – Если единственное, что вы хотите оставить после себя – это мозги на асфальте – то дерзайте.
– Иногда жизнь такое дерьмо, что не думать об этом не получается, – глубокомысленно замечает та девочка с пирсингом.
– Бред. Запомни, так рассуждают только слабаки.
– Вот вы небось с родителями росли. Любовь, забота и прочая ванильная хрень. Вот и бунтовали, – рассуждает кучерявый.
– Не угадал, язва. У меня отец – отморозь последняя, и меньше всего я хотел стать похожим на него.
Я сглатываю, вспоминая как четыре года назад, на его день рождения к нам домой пришёл Паркер Брукс. И чем это закончилось я тоже помню…
– И что наставило вас на путь истинный, ОФИЦЕР, – хлопая ресницами, любопытничает рыжеволосая, улыбаясь.
– Я влип. Нарушение закона и необдуманный поступок. Как следствие, из-за меня серьёзно пострадал человек, – признаётся честно, и в этот момент, клянусь, в актовом зале стоит полнейшая тишина.
Сердце пропускает удар. Я знаю, он говорит про Ванессу.
– Чем дело кончилось? – делая вид, что не так уж интересно, всё же спрашивает тот задира с последнего ряда.
Мне кажется, очков у Рида в его глазах прибавилось, после того, как он продемонстрировал на нём свои приёмы и привёл в пример успешную карьеру небезызвестного друга.
– Для того, кто пострадал по моей вине – инвалидной коляской, для меня – своеобразным исправительным учреждением. И поверьте, это не то, что хочется вспоминать с восторгом. Но всё же я благодарен за то, что оказался там, а не в тюрьме. Иначе не видать мне было бы работы в полиции и отряде SWAT, в который я хочу попасть. Кстати, парни, если думаете о службе в армии по контракту, знайте, там ваше прошлое изучают как под чёртовым микроскопом. Меня взяли, но постараться пришлось конкретно.
Пока мальчики расспрашивают его о службе в рядах армии США, я думаю о тех двух годах его отсутствия в Блу Бэй, после истории с Ванессой. Когда Меган говорила термин «закрытая школа» я совсем не подозревала, что это какое-то учреждение, занимающееся воспитанием потенциальных малолетних преступников. Не колония, но всё же…
– Каждый из присутствующих итак хлебнул сполна, раз вы тут оказались. Я так понимаю, вашим родителям либо плевать на вас, либо их нет больше рядом, – сурово рубит правду он. – А поэтому используйте шанс не утопить свою жизнь ещё глубже и не загреметь в те места, где людей в полицейской форме вы будите видеть чаще, чем своё отражение. Сейчас Дженнифер раздаст вам флаеры и моя личная просьба к вам – просмотреть удручающую статистику, касаемую таких же подростков, как и вы.
Пока я на негнущихся ногах распространяю листовки, Брукс молча наблюдает за происходящим.
Я даже не знаю, что он сейчас чувствует. Потому что для него вообще не характерно выдавать подобные откровения о себе. Лично на меня эта его незапланированная речь произвела куда большее впечатление нежели пугающий цифрами флаер.
– Ты, – манит пальцем кучерявого, – И ты, сюда на минуту. Рыжая, принеси мыло.
Девчонка кивает и смеётся, удаляясь. Рид поворачивается к мальчишкам. Не знаю о чём он с ними говорит, но у того, что махал кулаками на лице такое выражение, будто ему, как минимум, миллион долларов пообещали.
– Дженнифер кажется? – подходит он ко мне и заливается краской, когда я смотрю на него. – Не составишь нам компанию?
Интересно, значит к Бруксу исключительно и авторитарно на «вы», а ко мне как к подружке?
– Чего? – вскидываю бровь.
– У нас игра в волейбол после обеда, – пожимает он плечами. – Соглашайся.
– Дай-ка угадаю, вон тот полицейский пообещал тебе за это что-то? – складываю руки на груди.
– Ага, – признаётся парень и дарит мне красивую, искреннюю улыбку. – Сказал, что в секцию меня возьмёт. Боксом заниматься.
Ну как тут устоять ради светлого будущего?
– Я в платье…
– Мы вам форму дадим, – заверяет меня рыжеволосая, которая и впрямь притащила мыло.
Директриса гонит старших детей, обступивших Рида, на обед. Я, глядя на такую смену общего настроения, не могу не думать о том, что у этого парня есть удивительная черта. Его честность. Он никогда не пытается казаться лучше, чем есть на самом деле. И это, вопреки всему, вызывает только ещё большую симпатию.
– Малыши ждут, – повышая голос, информирует тучная Даяна, от чьего наряда расцветки «зебра» у меня нещадно рябит в глазах.
– Какие ещё малыши? – ошалело уставившись на директора, спрашивает Рид.
– Ну раз уж вы тут, не будете ли так любезны, рассказать о профессии полицейского и ребятам помладше.
Мне показалось… или Брукс не в восторге от этой идеи?
Пять минут спустя мы заходим в игровую комнату, где стоит такой шум и гам, что рехнуться можно. Останавливаемся там же у входа.
– Мать же шь вашу… – чешет озадаченно затылок Рид.
У него такое потерянное лицо, что я начинаю хохотать.
– Не смешно, Смит, что делать… с ними? – хмурит брови и разглядывает снующих повсюду детей, (возраста примерно от четырех до восьми) так, будто они – представители инопланетной расы.
– Виу, виу, виу, – имитируя сирену, визжит мальчуган, проезжаясь машинкой прямо по ботинкам Рида. – Дядь, ты коп? Виу, виу, виу…
Клянусь, на лице моего сводного брата застыл такой первобытный ужас, что словами не передать.
– Ты чего? – пытаюсь перекричать хор звонких детских голосов.
Он снова выходит в коридор и нервно дёргает воротник.
– Эй, куда это ты собрался?
– На хрен, я пас. Мне хватило…
– Ну нет, – качая головой, говорю я.
– Смит, я серьёзно, одно дело те взрослые, а тут… – он делает какой-то неопределённый жест и, тяжело вздыхая, смущается.
Чёрт возьми! Рид Брукс в растерянности. Обведу этот день красным маркером в календаре!
– Да брось, – отмахиваюсь и хохочу. – Пойдём. Они с удовольствием тебя послушают дядя коп.
Но он не двигается с места.
– Рииид, – тяну насмешливо. – В чём дело?
– Я боюсь их ясно? – бросает на меня гневный взгляд. – Понятия не имею, что делать с такими… мелкими.
Это его признание – весьма неожиданное. Человек, который служил по контракту, не раз был послан в горячую точку, работает офицером полиции, боится маленьких детей? Ну и дела!
– У тебя брат и сестра выросли на глазах, – недоумеваю я.
– Это совсем другое, – злится. – Поехали. Там коробки надо закинуть в дом престарелых.
Он на полном серьёзе собирается уходить, но я, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, хватаю его за руку.
Простое прикосновение жжёт кожу. Держать его большую, горячую ладонь в своей непривычно и… больно.
Будто вернулась назад. В прошлое. В те дни, когда могла делать такие простые и важные вещи.
– Твоя задача рассказать про работу полицейского, моя – их угомонить, – серьёзно обещаю ему я, стараясь дышать и не реагировать на его пальцы, переплетающиеся в этот момент с моими…
