Текст книги "Вопреки. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Глава 40

Шли боевые действия. Южная провинция сильно волновалась после боя на Востоке, где пытались укрытия и нажиться многие союзники Некроманта. Войско Эклекеи прибыло в малом числе и вело точечные бои за неимением большого количества воинов. Герцог Мордвин сидел в шатре и планировал операцию освобождения одного из захваченных поместий.

К нему зашёл Дронго Флэтчер только прибывший с вестями из Мордвина.

– Как она? – с нетерпением спросил Лорд Блэквелл.

– Без изменений.

– Как часто заряжается?

– Раз в два часа.

Герцог задумался.

– Прошло девять дней, двое суток до истечения договора с Советом, всё происходит так быстро... Что мне делать, Флэтч? И почему нам не поменяться местами?

– Ты сам знаешь почему, ты сейчас единственный можешь хоть как-то вселить надежду в людей.

– Я должен быть там, рядом с ней.

– У тебя есть долг, Винсент, не забывай о нём. Вот, – он передаёт открытую книгу Блэквеллу.

– Мифы? Шутишь? И в них я должен ознакомиться со своим долгом?

– Да нет же, это магические летописи. Нашёл упоминание о гонении магов. По меньшей мере триста лет магов Квинтэссенции сторонятся, как прокажённых. Я помню Эванжелину, когда она пришла в Мордвин. Репутация отшельницы нагнала её прямо на пороге парадного входа, но она скрывала природу своего таланта пару недель. Когда же ей пришлось раскрыть природу своей магии, на неё посыпались обвинения и косые взгляды, ненависть окружающих свалилась на её плечи. Бедняжку никто не слушал, будто она средневековая ведьма. При этом никто по сей день не знал, с чего у людей возникает такая жгучая неприязнь к этой стихии, ведь никто не знает её назначения и сути!

– Я это понимаю. Помню, как отец малыми дозами прививал мне уважение к любому виду энергии, но Квинтэссенция на общем фоне всё равно вызывала много подозрения.

– Я нашёл отрывки очень интересные...

– Нашёл? – переспросил Винсент со всем присущим скептицизмом.

– Нашёл подтверждение словам этой... другой Алисы. Она в этой сущности – исторический справочник.

– Говорил с ней? На контакт идёт?

– Опустим подробности того, что она сделала с твоим замком, но в целом... контакт стал лучше.

Лицо Блэквелла вытянулось, а глаза стали хитрыми:

– Женщина, двигающая мебель – хороший знак.

– Если бы мебель! Ладно, потом увидишь... в общем, до определённого времени Магов Квинтэссенции воспринимали вполне адекватно, они были как Оракулами. То есть конечно отшельниками оставались, но были своего рода... почётными гостями в любом доме. Существовало даже несколько негласных правил о том, что эти маги неприкосновенные, что им нельзя отказать в просьбе и так далее.

– Даже так?

– Знаешь, с какого момента "Меченные Венерой" стали "Меченными Люцифером"? Со времён переписки Дориана Пемберли-Беркли с его Примагом, который собственно и внедрял идею в массы.

– То есть... ликвидация Квинтэссенции дело рук не клана Вон Райнов, а Дориана?

– Вон Райны искореняли Элементалей, но это не одно и то же, как я понимаю...

– Да... да! Тогда всё куда хуже, зато понятно, почему... ладно, спасибо Флэтч! – Винсент задумался и отвернулся, но Флэтчер и не думал уходить:

– Объясни мне: как ты сообразил оформить Лимбо?

– О, это интуитивное решение! Не думал, что когда-то сделаю что-то подобное, ведь в момент, когда Алиса перешла в мою собственность... что-то переключилось, я такого никогда не испытывал, это странно! Я понимаю теперь, почему Лимбо под контролем верховной власти.

– Что делать будешь?

– О, у меня великолепный план. Раз Алисе нужно постоянно чувствовать ненависть, которая её пока сдерживает, я буду её провоцировать.

– Насколько я помню, ты и так это делаешь...

– Да... так и есть, – он явно нервничал.

– Это состояние такое затягивающее? Ну... этот ваш "транс".

– Нет таких дурманящих наркотиков или настолько пьянящего алкоголя, чтобы хотя бы на сотую часть почувствовать подобную тягу. Не скажу, что получаешь какое-то дикое удовольствие, ты просто забываешься. Абсолютно. Это как впасть в очень глубокий сон, даже комму.

– И что снилось?

– Не знаю, что снится ей, но я был в огне, как в лабиринте.

– Я так думаю, в этом есть смысл?

– Алиса бы его нашла, – смеётся Блэквелл, – Она бы сказала: "Нужно найти себя, абстрагироваться своё "я" от всей массы магии, что навалилась на твои плечи, но потому вернуться к ней и слиться. А сделать это можно только испытывая что-то очень сильное" – примерно так.

– Вы часто говорите с ней?

– Бывает.

– Я не помню, чтобы ты вёл такие разговоры с женщинами, если не считать Кэссэди и Ирэн.

Винсент вспомнил свою первую жену Ирэн, на которой женился довольно рано. Она умерла спустя полгода после свадьбы, захлебнувшись собственной кровью, благодаря специально разработанной Элайджей технике магии воды. Не успев сжечь её тело, Винсент видел её уже инферном, и это видение преследовало его на протяжении многих лет.

Кэссэди, подруга Блэквелла, стала тайной женой Уолтера Вон Райна примерно в тоже время, буквально пару лет спустя. Она была милой девушкой, очень умной и начитанной, хорошо образованной. Тоже убита. От руки Алистера Вон Райна в назидание своему сыну.

– Я любил и Ирэн, и Кэсси, но... это не то. Ирэн была как ангел, она была невинна и совершенно беззлобна, я полюбил её той незрелой любовью, что, конечно же, оставила след, но...

– Она не Али.

– Да. В том возрасте я искал идеально линейные образы, как Ирэн: белокожая, голубоглазая, образованная, чистая, добрая. Идеальная жена, умеющая вышивать, ухаживать за детьми, петь, танцевать нудные танцы. Алиса же – сплошное противоречие: она не добрая и не злая, она порочна и невинна одновременно, она неоднозначна. Ей абсолютно неприятна рутинная работа, она терпеть не может нудные вальсы, массовые посиделки с союзниками... Она любит драки, запросто оседлает буйного жеребца, бесстрашно выйдет лицом к лицу к хищнику и завяжет с ним беседу, будет управлять целой армией и при этом сделает это со всей... женственностью и изяществом! Она принципиальна, при этом порой абсолютно аморальна и жестока.

Оба были погружены в свои мысли. Так они сидели несколько минут, пока Флэтчер снова не нарушил тишину:

– Надо пробовать действовать через Риордана, – рассуждал Флэтчер.

– Она пытала его, не сработало. Надо искать более прочный мост.

– Тебе будет это больно слышать, но все дни, что я был с ней, она наблюдала за ним. Сегодня с утра она устроила в замке хаос, чтобы испытать его.

– Он прошёл? – спросил осторожно Блэквелл.

– Да. Он нашёл её.

– Она же сейчас не с ним? Ты ведь не оставил их вместе?

– Оставил, – Флэтчер пытливо посмотрел на Блэквелла, – Смирись.

Винсент не хотел мириться, не умел бороться с ревностью. Он испытывал внутреннюю борьбу Огненного Мага с мужчиной, который был готов пожертвовать собственным счастьем ради счастья любимой.

– Интересно, – начал Блэквелл с улыбкой, – Последняя контузия сделала своё дело, и вот ты уже не можешь долго держать язык за зубами, Дронго Флэтчер, – он посмотрел на старика знаменитым взглядом Василиска, – Так, когда же ты уже проболтаешься?

И это сработало, ведь Флэтчер побледнел:

– Мальчик мой, не хорошо играть в такие игры со стариком.

– Давай без прелюдий, Флэтч, мы оба – взрослые люди... у тебя могло отшибить способность писать стоя, но дар стратега просто так не забыть! Ты очень хорошо просчитал момент, когда Алиса срывается с места и бежит из Мордвина. Не знаю, предполагал ли ты, что она побежит в Аманту, но так или иначе она бы попала в руки Некроманту.

– Да как у тебя язык повернулся...

– Ну-ну... – снисходительно улыбнулся Блэквелл, – То есть ты просто позволил ей себя обезвредить. Допустим, она сильнее тебя в магии на два уровня, но неужели она изобрела какой-то новый супер-непредсказуемый удар, который такой опытный воин как ты, не смог бы отразить?

– ХВАТИТ! – крикнул старик, – Не смей подобным тоном тыкать меня в ошибки... не смей! – Дронго вскочил на ноги и выставил перед собой указательный палец, – Ты сделал глупость, оставив её в замке, но я не мог нарушить твой приказ, поэтому сидел с ней, хотя должен был идти в бой! Девчонка вырубила меня, да это вышло не совсем случайно, но она бы всё равно это сделала минутой позже, даже если бы я держал оборону! Зато она привела тебе помощь, и ты остался жив, негодный мальчишка!

– Я бы не умер!

– И снова этот тон! Винсент, твоя самоуверенность – брешь в твоих доспехах! Уйми её, как можно скорее, иначе в следующий раз беды не миновать!

Но Блэквелл лишь сжал кулаки и быстро подошёл к старику вплотную, гневно говоря:

– Узнаю, что ты ведёшь игру за моей спиной, и уничтожу тебя, Флэтч, как бы дорог ты не был моей семье. Мне будет больно, но не больнее того, к чему привела твоя самодеятельность. А теперь уходи, мне предстоит бой, – сказал Блэквелл и закрыл глаза настраиваясь на битву.

Глава 41

Винсент начал отключать разум, для полного слияния с магией, с каждым разом входить в это состояние было всё легче, будто дорога уже протоптана, а вот выходить... сложно. Он погрузился в поток силы, как в омут с головой. Это ощущение бесконечной власти и энергии, где нет ни света, ни тьмы, только ты и энергия всего сущего.

В этом состоянии любое мимолетное движение вызывает цепную реакцию рефлексов и инстинктов, поэтому проще закрыться от чувств, так сильно будоражащих душу. Блэквелл научился возвращаться, найдя себе маяк в этом магическом хаосе, и сейчас он настраивался на этот луч света, как только мог. Он вспоминал искорки любимых миндалевидных глаз, полных вечно свежих идей и решений, её шёпот на ухо, её нежные поцелуи и прикосновения, непослушные медовые волосы, падающие прядями на нежную кожу. Винсент улыбнулся и прошептал:

– Я люблю тебя... Алиса.

С этими словами он пошёл в бой.

Его подчиненные сражались на переделе сил, но как-то бесцельно. Блэквелл вломился в поместье и начал пробираться к плененным союзникам, круша противников на пределе жестокости. В таком состоянии он забывался и не думал о преследующих его мыслях.

Противники обступили Герцога и его людей, заключая в магическую ловушку, сжимая плотным кольцом:

– Мой Лорд, мы окружены! – спорол очевидность один из людей Блэквелла.

– Заебись! Значит, можно атаковать в любом направлении! – ответил сквозь зубы он и двинулся на врага, хладнокровно пуская кровь всем противникам, а потом сел на диван, стирая подушкой кровь с лица.

Послышался гул ветра, напряжение в воздухе. Девушка появилась из воздуха прямо перед Хозяином, сопровождённая разрядами тока. Она стояла в дверном проёме, облокотившись о дверь. Воины, увидев её, поклонились.

– Что ты здесь делаешь? – чёрные глаза двух магов встретились. Она улыбнулась коварной улыбкой.

– Слежу за тобой.

– Зачем?

– Хочу увидеть в живую четыре стихии, – сказала она томным голосом и соблазнительно закусила губу, – Ты же их освоил?

Он не спешил с ответом, потому что снова боролся с собой. Он хотел произвести на неё впечатление, жаждал этого, но снова ужасался её пугающей тяге к силе. В руке появился шар огня, дуновение ветра ворвалось сквозь щели дверей с гулом и начало завихряться вокруг Блэквелла, как и капельки влаги с мелкими частицами земли. Это стоило больших усилий, Винсент чувствовал невероятное напряжение, граничащее с сильнейшим головокружением, но всё это было для Алисы, а значит, он готов был терпеть. В глазах потемнело, и в момент прояснения девушка стояла уже совсем рядом и восхищённо улыбалась. Её рука коснулась верхней губы Блэквелла, и на её пальце он увидел кровь. Свою кровь, которая текла из носа.

– Нет на свете ни одного человека сильнее тебя, – не скрывая восторга прошептала она.

– Это так для тебя важно? Сила... всего лишь сила.

– Это важно. Ведь ты уникален! Ты один в своём роде, единственный, первый! Никогда и никто такого не делал, ты – величайший из магов, ты вершина эволюции!

– Это всё ты... от моего зачатия и до момента, когда я познал все стихии. Всё ты. Ты создала меня руками моей матери и моей любимой.

В глазах Алисы было странное смешение чувств, она металась и в тоже время смотрела с восхищением. Она погладила его волосы, и он чуть вздрогнул от тока, который ударил из её пальцев. Боли не было, а наоборот, это его возбуждало и пугало одновременно. Он встряхнул головой, будто прогоняя наваждение, возвращая ясность мыслей, но встретился глазами с девушкой, которая с интересом смотрела на него и кусала губы. Она не скрывала похоти и даже специально провела кончиками пальцев по границе своего глубоко декольте, касаясь округлой груди. Блэквелл специально перевёл взгляд в сторону и увидел своих подчинённых, которые неотрывно наблюдали за провокационным поведением Алисы.

– ПОШЛИ ВОН! – прикрикнул им Герцог, встал и заслонил спиной Алису, – С вами двоими разберусь позже!

Стражников будто окатили ледяной водой, они вышли из ступора и поспешили выполнять приказ, а Блэквелл обернулся к девушке:

– Что за игры? Хочешь, чтобы тебя выебал мой отряд воинов?

Она неторопливо подняла на него всё такой же томный взгляд и мурчащим голосом ответила:

– Я хочу, чтобы это сделал ты. И я знаю, что ты тоже этого хочешь. Ты любишь это тело, тебе нравится ощущение, когда ты в ней, когда ты ею обладаешь.

Он непроизвольно щурился от каждого её слова, а в паху пульсировала возбужденная плоть. Винсент сделал шаг назад и сел на диван в попытке увеличить расстояние между ним и той, кого он в этот миг так сильно хотел. Она знала его слабость, знала, как он жаждет заняться с ней сексом, и провоцировала всем своим видом. Алиса умела одним взглядом приковать к себе внимание и её Альтер-эго использовало этот талант с успехом.

– Подойди, – сказал он ей.

Через мгновение она, молниеносно перемещаясь, села рядом с Хозяином.

– Почему я? – спросил он, – Дело в силе?

– Она заводит... – она хищно улыбнулась, а её рука в это время коснулась его члена в джинсах, который сразу среагировал на прикосновение. Бёдра Блэквелла на автомате подались вперёд на встречу движению Альтер-Алисы, что вызвало её интригующую улыбку.

– Не сейчас, я на задании, – Блэквелл схватил её за волосы и укусил губу до крови.

– Тем интересней,– она резко села верхом на своего Хозяина, и они начали неистово целоваться, царапая друг друга и кусая.

В дверь стучали подчиненные, но любовники не могли оторваться друг от друга, пока Винсент не нашёл в себе силы:

– Остановись, у меня есть долг, это важно.

– Как вы мне все надоели со своим долгом и обязанностями! – она встала и пошла к дверям, за которыми дежурил караул, – Вот почему я не могу убить их, если хочу?

– Остановись! – приказал ей властно Блэквелл, – Не смей калечить моих людей!

Блэквелл подошёл к девушке, становясь за её спиной и лаская её руками и губами. Он взял её за бедра и продавил спину, чтобы облокотить на дверь. Желание захлестнуло его с головой, он не сдерживался и не сопротивлялся, он брал то, что так страстно хотел.

Буря усилилась, извергая ливень, свечи в канделябрах вспыхивали пламенем, землю трясло, все стихии одновременно играли буйством красок и физических явлений. Молнии сверкали, освещая уже оголённые тела, сплетающиеся в яростном сексе. Они стонали и кричали, занавески горели, мебель, встречающаяся у них на пути, вдребезги рассыпалась, не выдерживая их напора и страсти.

Так прошло несколько часов, прежде чем они насладились друг другом вдоволь. На обоих телах уже потихоньку заживали саднящиеся раны и синяки, пока они лежали в обнимку на диване, пережившем их страсть.

Он лишь долго посмотрел на Квин изумрудными глазами с ничего не выражающим выражением лица, пока она не спросила:

– Чем обязана таким пристальным вниманием?

– У меня было... не мало женщин, но никто не целовал меня так как Алиса и никто не отдавался как она. Она делает это каждый раз по-особенному, как будто живёт последние минуты, даёт больше, чем я бы мог вернуть.

– Это видимо должно быть началом какой-то слезливой истории? Просто я хочу предупредить сразу, что я не фанат такого жанра. И учти ещё один момент: у нас был феноменальный секс с участием пяти стихий, единственное событие в своём роде, возможно по этой причине у тебя помутнение рассудка?

– Я ни с кем её не перепутаю, не старайся меня сбить с толку. Я был с ней. И... начинаю тебя понимать.

– Удиви.

Винсент привстал на локтях и заговорил задумчиво:

– Я видел, как ты ешь. Алиса очень халатно относится к пополнению сил, если она увлеклась, то ничто и никто не заставит её поесть или лечь спать. Этого следовало бы ожидать и от тебя, ведь ты стихия, ты питаешься, когда голодна... но ты чётко соблюдаешь все мирские трапезы. А причина в том, что... ты заботишься о ней. Ты кормишься не сама, ты кормишь её, – он посмотрел на неё вопросительно и понял по её выражению лица то, что она не горела желанием отвечать, тогда он использовал Хозяйский гнёт, – Так?

Её испепеляющий взгляд говорил лишь об одном: он попал в яблочко. В этот момент у него словно открылось второе дыхание, внезапно появившаяся надежда заставила сердце колотиться в грудной клетке неистово:

– Ты сказала, что её больше нет, ты ведь не врала?

– Не врала. То, что от неё осталось нельзя назвать её именем, это... тень, – говорила она очень тщательно подбирая каждое слово, – Даже не пытайся достучаться до неё, она не помнит тебя.

– Почему?

– То, что она помнила, было сплошным разочарованием, а последние воспоминания свели с ума. Я освободила её от этого бремени так же, как когда-то по прибытии в Сакраль. Чтоб ты знал, для этого пришлось пожертвовать предчувствиями, а это очень... сковывает.

– Ты сделала её чистым листом? Это как аппарат искусственного дыхания, это не поможет ей вернуться!

– Вернуться? – улыбнулась она, – Сюда? Уверен, что тебе нужно объяснять, как мало её тут держало? Я хочу сберечь её, а не кидать тебе на съедение, чтобы каждая тварь твоего мира вытирала об неё ноги, я спасаю её от тебя, – ледяным голосом сказала она, раня сердце Блэквелла.

Наконец он заговорил:

– Через два дня назначена твоя казнь. Ты не сбережёшь её от всех бед мира, если будешь прятать. Она сильнее, чем ты думаешь..., и я уверен, что она справится, если ты дашь ей шанс, ведь такой как она больше нет.

Квин всматривалась в непроницаемое лицо Блэквелла и искала в нём что-то, не ведая что:

– Ты так слепо в неё веришь... ты веришь ей! Почему?

– Тебе не понять этого, – серьёзно произнёс он и начал изучать потолок с интересом, – Я знаю легенду появления Элементалей, слышал её от папы. Стихиям не дано познать такие чувства, какие могут испытывать люди, поэтому природные явления воплотились в человеке, чтобы чувствовать. Однако, попав в ловушку человеческого разума, они уже потеряли истинную свободу, их тянуло к первозданности, к стихийности проявления. Элементали всегда сильнее, чем простые маги, но и риск потерять разум от той необузданной мощи, что таит в себе Стихия, намного сильнее, как и тяга к порокам. В трансе Архимага я так мало чувствовал, но любая деталь могла свести с ума от гнева, – он замолчал и сжал руку девушки с нежностью, а потом повернулся к ней лёг на бок, всматриваясь в черты её лица. Винсент провёл пальцем по её подбородку и вдохнул аромат кожи девушки, которая всё ещё пахла тем сладковатым запахом, что обычно витал вокруг неё ореолом, – Алиса... – позвал он шёпотом и прикрыл глаза.

Внезапно девушка дёрнулась и села в постели, тяжело дыша. Она начала шумно кашлять, ловить ртом воздух, которого не хватало.

– Нет... нет! Нет-нет-нет, глупая! – судорожно бубнила Квин себе под нос сквозь сбитое дыхание, – Ты же себя погубишь!

Блэквелл сел рядом и весь напрягся от происходящего. Он видел метаморфозу на своих глазах: тело девушки сокращалось в судороге, она была вся напряжена и боролась с внутренними изменениями.

– Алиса, вернись, – мягко, но с нажимом приказал Винсент и замер в ожидании.

За окном блеснула молния, озаряя всё пасмурное небо небывалым светом, и Винсент понял, что не всё потеряно. Он развернул девушку к себе лицом, прислонился к её лбу своим и начал наблюдать за её реакцией. Его руки прикоснулись к её плечам и напряжённо скользнули вниз, властно её лаская. Её тело перестало содрогаться и теперь девушка не двигалась и, казалось, даже не дышала. Её глаза были закрыты, но ресницы еле заметно дёргались. Раскаты грома сотрясли стёкла на окнах, но Блэквелл не обратил на это внимание, он лишь тихо окликнул:

– Ты ведь не оставишь меня одного, Лис? Ты обещала. Ну же, не бойся... Найди путь назад, я помогу тебе.

А потом он потерял дар речи, не зная, что говорить, как не спугнуть момент. Он начал напевать под нос мотив давно всеми забытой колыбельной, которую так любил слушать в детстве, заводя старую музыкальную шкатулку с миниатюрой заснеженного Мордвина. Он пел тихо и смотрел на неё, в надежде, что она откроет глаза и посмотрит родными серыми глазами, но этого не происходило:

– Будет легче, Лис, обещаю. Научись возвращаться, найди самое сильное, что в тебе есть, и зацепись за это, – он замолк, потому что голос начал срываться, – Знаю, последний человек, о котором ты будешь беспокоиться – это я, но... потерять тебя – это было худшим, что я испытывал в этой ебучей жизни! – в его глазах застыли слёзы, – Пожалуйста, вернись...

– Больно, – прошептала девушка хрипло, – Как же больно... почему?

– Тише, – успокаивал он, – Боль пройдёт, обещаю.

Она закашляла себе в ладонь, и он увидел на её руке черную жидкость, которой задыхалась девушка. Он не успел больше ничего ей сказать, потому что она всё открыла глаза, но то была Квин, а не Алиса. Она сидела неподвижно, не произнося и звука, лишь смотрела в пустоту долгое время. А Винсент прижал её к себе и тихо прошептал:

– Квин, если она умрёт, то забери меня. Ладно?

И она безучастно кивнула.