Текст книги "Вопреки. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 19

Герцог ходил в походы каждый раз, когда получал весть о возвращении Алисы с отрядом, три недели они сменяли друг друга, действуя как один механизм, совершенно не разговаривая друг с другом. Единственное, что связывало его с ней, это её идеальные рапорты, в которых довольно сухо были изложены отличные результаты её походов. Каждый раз он открывал конверт, зная, что там будет, но всё равно читал медленно каждое слово, написанное стремительным подчерком левой руки. Там не было ни одного лишнего слова, ни одного намёка на то, что происходит с самой Алисой, лишь сухие фразы «...прошло без потерь» или «в результате заключен союз», а конечной фразой из раза в раз было:

«В ожидании новых распоряжений, А.Л.».

Лишь однажды она уточнила своё задание в очень деликатной манере. Блэквелл поручил ей одно срочное и неприятное дело, которое выполнил бы сам, но не было возможности покинуть Мордвин, а Алиса как раз была в отъезде. Дело не терпело отлагательств и заключалось в истреблении одного поселения вместе с мародёрами, что обжились там. Жители деревни отказывались сдавать своих земляков Эклекее и навели на себя гнев Совета. Блэквелл подписал приказ об истреблении деревни, и через час Алиса уже читала письмо с заданием.

– Дело – дрянь, – сказал на это Алисе Кронк.

– Поясни! – произнесла она в ответ.

– Это родина Алакена. Там живут его племянники и мать.

Алиса шумно выдохнула:

– Приказ от Блэквелла, я не могу нарушить, – она обречённо облокотилась на забор, ограждающий загон с лошадьми.

Она ещё раз внимательно прочитала письмо, изложенное очень чётко, и закусила губу.

– Али, мы не можем... – начал Дрейк, – Пусть сочтут за дезертирство, но я не буду истреблять семью своего погибшего товарища.

– Но я не могу это нарушить, тут ни единого варианта, ни одной лазейки... Я уточняла!

– Может, ты попросишь его?

– И с чего ему меня слушать?

– Али, мы ведь знаем, что ты на особом положении...

– Больше нет, – она отрицательно покачала головой, – Он не станет меня слушать. И раньше не стал бы, но сейчас тем более.

– Почему?

Алиса не ответила.

– Али, только ты сможешь его переубедить. Молю, попробуй!

– Знаешь, Дрейк, чтобы не разочаровываться в людях, нужно надеяться только на себя. Когда я вернусь, ты разочаруешься в Совете и в Герцоге, но тут не будет ничего удивительного.

– Как девчонка в твои годы может быть такой мудрой?

– Сам ты девчонка...

С тяжестью и безысходностью Алиса телепортировалась в Мордвин за дверь кабинета Лорда Блэквелла и постучала.

– Да... – ответил Герцог и Алиса зашла.

Она застала его за делами, он сидел за своим столом в кипах бумаг и строчил пером письма одно за другим и курил толстую сигару. Он не поднял глаз на гостью, но перо стало бегать по бумаге не так бегло.

– Милорд... простите за вторжение.

– Что ещё вам показалось не ясным, Миледи? – сказал он монотонно и холодно.

– Я...

– Твои люди не желают выполнять задание?

Алиса прищурилась и наклонила голову, недоумевая, откуда он знает об этом:

– Вряд ли уничтожение мирных жителей укрепит позицию Эклекеи, – деликатно сказала она.

– Зато укрепит авторитет. Скажи мне, что такое власть?

– Право подчинять других своей воле... – обречённо сказала она, – И всё же!

– Хватит, – обрезал он, – Тебя послали меня переубедить, так?

– Я пришла сама.

– Это я вижу. Ты хочешь, чтобы я изменил своё решение, подчинился уже твоей воле. Исходя из определения, это значит, что власть имеешь ты, а не я.

– Это не точная трактовка моего визита, Милорд.

– В любом случае, ты сочла возможным, что я сменю мнение. Потому что у нас был секс?

Алиса застыла как статуя, лишь нехороший блеск в глазах выдавал в ней жизнь. Она смотрела на строчащего письма Блэквелла несколько секунд, а потом произнесла:

– Не имею привычки путать работу и личное, Милорд, но, спасибо, что лишний раз смешали меня с грязью, – он поднял на неё безучастные глаза, – В этой деревне живёт семья моего погибшего товарища, но раз вам так хочется, я лично вырежу каждого старика и ребёнка, кто выйдет приветствовать людей, несущих герб Мордвина, и даже мать Алакена, который геройски защищал Форт Браска, пока вы обставляли своё самоубийство! Своими.Собсвтенными.Руками. Для поддержания авторитета, только и всего!

С этими словами она растворилась в воздухе, а Герцог снова задумался над этим делом. Он скомкал письмо, которое писал Алисе, чтобы отменить задание, и бросил в мусорную корзину.

– ДЬЯВОЛ! – громко выругался он.

Жители были действительно не при чём, только они должны были сдать мародёров, что напрочь отказывались делать. Блэквелл распорядился позвать человека, ответственного за это дело и сидел ждал его появления. Всё это время он думал о том, как жесток он был с Алисой и как она на него посмотрела. Нельзя было использовать этот бесчестный приём, нельзя было оскорблять её, но так она держалась на дистанции и избегала его, а это и нужно было Блэквеллу. Стук в дверь:

– Входи.

– Звал? – нахально спросил Майкл Уоррен.

– Звал. Сядь, – сухо сказал Блэквелл и потёр щетину, – Деревня истреблена под корень, – соврал он и стал наблюдать за реакцией Уоррена.

Майкл нелепо улыбнулся и выпучил глаза:

– Уже? Когда ты успел?

– Не я. Лефрой.

Тот напрягся и нахмурился:

– Я думал, ты пошлёшь Ноксена!

– А я послал её, и вот рапорт, – он взял рапорт Алисы об очередном задании и зачитал вслух, – "Задание выполнено без потерь со стороны Эклекеи, противник истреблён под корень. В ожидании последующих указаний, А.Л.".

– Хладнокровная девка!

– Она профессиональный убийца, чего ты ожидал? И слово "девка" не уместно для Примага.

– Каюсь, вырвалось! – эти слова Уоррен произнёс уже задумчиво, лицо его было одухотворённым, счастливым.

Блэквелл всматривался в каждый мускул на лице Майкла и вдруг заговорил:

– Есть ещё одна новость. Ты исключен из Совета и лишён всех званий и привилегий, – как ни в чём ни бывало произнёс Герцог.

Счастье стёрлось с лица Майкла, будто и не было:

– Что? Это шутка?

– Нет, это снисхождение. Ты решил меня обвести вокруг пальца, Майкл. Ты ведь не требовал с жителей деревни выдачи мародёров? Ты решил уничтожить их всех, чтобы спровоцировать бунт и замести следы, так?

– Как... как!? – Уоррена колотило от эмоций, – Ты ничего не докажешь, Совет не позволит вот так...

– Не то, чтобы я удивлён, Майк. И вот тебе ещё новость: я соврал, деревня цела.

– Рапорт...

– Это по прошлому заданию, они все идентичны своей идеальностью.

– Ты!!! – Майкл вскочил с места и начал отчаянно жестикулировать и брызгать слюной.

– Давай так... я укрою твоё предательство, сохраню тебе жизнь, но ты мягко и осторожно сам уйдёшь из совета через три недели. Три недели, Майк. И ты будешь паинькой, не будешь вставлять мне палки в колеса, иначе я лично сожгу сначала твою почку, – Блэквелл взмахнул пальцем, и Уоррена сконфузило от жуткой боли в правом боку, – Потом желудок, потом лёгкое... и так далее шаг за шагом, пока ты не умрёшь в муках.

Винсент положил руку на стол, и Уоррен упал на пол, скорчившись. Он поднял злые глаза на Герцога, жадно хватая воздух, и, собравшись с духом ответил:

– Согласен. Я согласен на твои условия.

– Вот и славно. Тогда вот тебе задание, раз ты ещё в Совете: бери лошадь и скачи на полных парах в Трикириаф, найди деревню и разгреби тот бардак, который ты там устроил до приезда Леди Лефрой. Скажешь ей, что Совет пересмотрел решение, потому что деревня в последний момент решила выдать мародёров. И будь осторожен, она будет хоть и одна, но совершенно безжалостна, уверяю. И если я узнаю, что ты и в этот раз импровизируешь, и пытаешься меня наебать, то... – Блэквелл снова поднял руку и снова Уоррен скорчился от боли, – Доходчиво объясняю?

– Понял-понял!

Через пять дней Винсент оседлал Люцифера и поехал на новое задание. Каждый раз он видел издалека отряд Алисы, подъезжающий к Мордвину, но в этот раз он специально выбрал тропу, чтобы увидеть девушку поближе. Как всегда, она следовала во главе процессии рысцой на буйном и своенравном жеребце кремового цвета, её вид выдавал усталость и замотанность, но осанка была королевской.

Люцифер, увидев Алису вёл себя неадекватно, он рвался ускорить шаг, но Винсент туго натянул поводья. Конь фыркал и возмущался, но ничего не мог поделать. Проезжая мимо, чёрные глаза вороного Ксефорнийца грустно посмотрели на девушку, и тогда Алиса приостановилась, протянула руку и погладила морду любимого коня, а Блэквеллу кивнула, даже не задерживаясь взглядом на нём.

Так прошла ещё неделя в походах. Долгая, безрадостная неделя, наказаний, сражений и скучных переговоров. Винсент открыл для себя новое удовольствие ходить по городкам, маскируясь, и слушать то, что стали говорить мирные жители. Им нравились изменения во власти, им нравилась Алиса Лефрой, они любили её. А он слушал и слушал какая Леди Алиса бесстрашная, но справедливая, как она ведёт за собой войска, и они побеждают, как она печётся о воинах, которые под её руководством выживают после войн. Но больше всего он поражался тому, что и он сам стал для своего народа любимцем, хотя раньше славился только жестокостью. Мальчишки во дворах играли, надев на плечи флаг Мордвина, а не Эклекеи, на многих дверях домов был нарисован волк, а мужчины за выпивкой обсуждали, как они жаждут попасть под руководство Великого Герцога.

Такой патриотизм вызвал недоумение у Винсента, но было приятно, когда его встречали с воодушевлением. Люди приветствовали Герцога с улыбками и цветами, и мир переставал казаться ему таким уж серым.

Серый.

Блэквелл улыбнулся. Раньше этот цвет был синонимом скуки и чего-то нейтрального, лишённого тепла и характера, безжизненного. Сама суть этого цвета видоизменилась с тех самых пор, когда он попал в плен серых глаз его Падшего Ангела, полного сюрпризов.

Глава 20

Блэквелл откинулся на кресле, сидя в своём кабинете и посмотрел на сейф, где лежало генеалогическое древо девушки. Он тяжело вздохнул, вспоминая недавний разговор с его няней Линдой:

– Я вот что скажу, Винсент, этот её "дар" крайне опасен и не изучен. Но, как бы то ни было, она от него не избавится.

– То есть нельзя как-то изолировать этот недуг?

– Мы ей не поможем, но я о другом хотела поговорить. Она Примаг, но скорее всего именно эта принадлежность к стихии оставляет в ней естественный женский процесс.

– Ты о менструациях?

– В том числе. Я бы не стала досрочно делать выводы, но мне кажется, она способна к деторождению.

Блэквелл тогда не знал плакать или радоваться, но сейчас ему надо было принять это решение, и он знал, как поступить, хотя сердце разрывалось. Он посмотрел на план похода Алисы, по которому она должна быть в этот момент на летнем празднике в честь Солнцестояния в Греале и сконцентрировался на телепортации. Винсент очутился в украшенном фонарями и цветами саду, где собралось много народу. Гирлянды из цветов жимолости были повсюду, в воздухе витал сладковатый запах выпечки и эля. Блэквелл медленно шёл по вечернему саду, мерцающему от фонарей, и искал глазами Алису. Он увидел её в окружении её воинов, которые громко смеялись и о чём-то оживлённо болтавших, но девушка безучастно наблюдала за праздничной вознёй местного населения, пока Артемис не отвлёк её:

– У тебя опять это?

– М? – Алиса вышла из глубоких раздумий и безучастно посмотрела на друга, – Что, прости?

– У тебя предчувствия опять?

– Нет, всё в порядке, не волнуйся.

– Алиса, у тебя опять это состояние, как тогда. Ты себя не контролируешь. Что случилось?

– Отвали, а? Просто отвали, Арти.

– Эй! Не говори так со мной! Я вижу, что ты погрузилась в магию, не ври мне никогда, ясно? Ещё раз: что случилось?

– Не знаю, – она грустно посмотрела на звёзды.

– Устала?

– Смертельно, – хмыкнула она.

– Но праздник потрясный!

– Верно.

– Хочешь танцевать? Хотя нет, не хочешь.

– Откуда знаешь?

Артемис лишь злорадно улыбнулся и многозначительно посмотрел на Алису, что ужасно не понравилось Блэквеллу. Маленькая искра ревности разожгла жуткий пожар в его душе, он боролся с желанием свернуть шею подчинённому Алисы, а она добавила масла в этот огонь своим действием: она изящно повела оголённым плечом в сторону своего друга, переводя вес, на руку, и томно на него посмотрела, тихо что-то шепча, отчего Риордан побледнел. Она грациозно поднялась и расправила руками лёгкое шифоновое платье брусничного цвета, расшитого кружевом. Распущенные волнистые волосы были чуть собраны на затылке, сверху был изящный венок, а на руках браслеты с лентами, развевающимися на ветру. Она взяла бокал с тёплым напитком и пошла по парку прочь от людей, и Блэквелл двинулся за ней.

Алиса подошла к качели, висевшей на дереве, украшенной цветами и лентами села на неё, перед этим поставив кубок с элем на землю. Девушка сидела спиной к Блэквеллу, и он залюбовался: платье было из лёгкой струящейся ткани сочного цвета, отделанного кружевом, Алиса собрала объёмные волосы и положила их на левое плечо, что открывало соблазнительную обнажённую спину почти до ямочек на пояснице. Идеальные очертания фигуры девушки в облегающем стан платье, её круглая попа, непослушные пряди волос, развевающиеся на ветру вместе с тканью и лентами, полностью поглотили внимание Винсента, который готов был смотреть на это вечно. Он завидовал ветру, ласкающему её кожу, свету фонарей, играющему бликами в её волосах, земле, на которую ступала её босая нога и жидкости в кубке, которая касалась её губ.

Услышав приближающиеся шаги, она резко напрягла спину, вытерла слёзы рукой и шмыгнула носом. Он осмелился подойти ближе, и Алиса повернула голову в пол оборота, услышав его приближение. Она только попыталась встать, но он опередил её порыв:

– Сиди, – сказал он и подошёл к стволу дерева, облокачиваясь на него.

– Чем обязана? – спросила она сухо.

– Ты плачешь?

– Не, блядь, лук режу! – огрызнулась она, говоря в нос, – Это вообще не ваше дело.

Блэквелл проглотил этот грубый выпад, зная, как Алиса стыдится слёз:

– Что ты можешь сказать про Дрейка?

Алиса перенесла вес вперёд, чтобы раскачать качели, и на секунду задумалась:

– Ответственный, опытный, сильный, выносливый воин. Эффективен в ближнем бою и разведке, хорош в картографии, может принимать самостоятельные решения, но предпочитает действовать инструкциям и быть под командованием. Не сильна в раздаче характеристик, Милорд.

– А как женщина что скажешь?

Алиса на секунду посмотрела на Блэквелла, а потом снова бесстрастно начала говорить:

– Он в хорошей форме, довольно привлекателен, галантен, вполне умён и с чувством юмора всё в порядке. Очень заботливый и внимательный. С женщинами слишком нерешителен, наверно думает много... что так-то вроде и плюс, но всё же и минус. Не в моём вкусе, поэтому вряд ли смогу что-то конкретизировать.

– Не в твоём? Из-за разницы в возрасте?

– Мы же не будем это обсуждать? – нехотя уточнила она, плавно качаясь, – Вам зачем подобная характеристика?

– Я говорил с Линдой. Она считает, ты пригодна к деторождению.

Алиса выставила ногу, тормозя качели и неотрывно глядя на траву. Она ничего не говорила, только слушала, и Блэквелл продолжил:

– Твой род – носитель редкого гена Элементалей, если это возможно, то нужно его продолжить. Мордвину нужен наследник, и управлять им сможет только Элементаль.

– Я – воин, а не свиноматка.

– Мне решать, кем тебе быть! – слишком резко сказал он, о чём сразу же пожалел, потому что Алиса будто перевоплотилась в кого-то совсем чужого.

– Богом себя возомнили? – крикнула она гневно, – Даже пару для размножения уже подобрали!?

– Предсказуемая реакция, но не кипятись... – уже мягче прибавил он, – Я дам тебе титул, замок, отдалённый от боевых действий, а Дрейк... – Блэквелл тяжело вздохнул, – Он надёжный и понимающий, он будет хорошим отцом. Для этого задания он подойдёт лучше многих, ведь он не знатен и не будет привлекать внимание. Я выбрал его для Финилон-Кааса не случайно.

– Так вот пусть там и плодится!

– Алиса, прекрати. Я так решил.

Девушка спрятала голову в ладони и ссутулилась, он хотел подойти и успокоить её, но не мог, потому что знал: если он однажды к ней прикоснётся, то уже никогда не отпустит.

– Мне нужен Элементаль, – вновь заговорил он, оправдываясь, – Я не могу оставить Мордвин без Хранителя.

Алиса выпрямила спину и посмотрела на него хладнокровно:

– Дуратский план.

– Да ну? С чего это?

– Скоро я умру, – сказала она совершенно непринуждённо, – Это вопрос даже не полугода. А вынашивать, когда? Воскресите меня волшебной пыльцой?

Эти слова ударили по сердцу с такой силой, что Блэквелл забыл о дыхании, о биении сердца, о течении времени и о том, что Алиса сидела рядом и смотрела на него.

– Смерть... не повод для шуток. Пророчество может сбыться, а может и нет. Но это не твоя забота об этом думать.

Алиса встала с качели и посмотрела на Хозяина холодно, скрестив руки на груди:

– Тогда пусть скорее сбудется! Наконец начну принадлежать себе, хотя бы после смерти.

Она сухо кинула и пошла прочь.

Глава 21

Дрейк последние восемь дней ничего не понимал, сколько не старался. Алиса вела себя странно и не разговаривала ни с кем, но его просто видеть не могла. Инструкции, приходившие из Мордвина, сильно видоизменялись ею, если вдруг где-то рядом проходило сражение, потому что она в этот же миг кидалась в бой, словно ища боли и смерти. В этот раз всё было куда хуже, чем обычно, потому что она стала неуправляемой и никого не слушала. Они сделали небольшую плановую остановку в одном небольшом замке, где их тепло встретили, но Алиса отказалась от всех излишеств и скромно приняла комнаты для рабов. Рано утром она вышла инспектировать дозор воинов, который был совершенно не готов к проверке.

– Это вы так оберегаете границу вашего Лорда, да? – спросила она воина, который был плохо экипирован и играл в кости, – Круто! – только и сказала она, и хотела было идти, но на её пути возник невысокий блондин с идеальными белоснежными зубами. Парень лет 25-30, широко улыбался и смотрел на Алису с надеждой, – Чем обязана? – колко спросила она.

– Леди Лефрой? – уточнил незнакомец, по-прежнему преграждая ей путь, – Я вас искал.

– Не то, что бы прямо "Леди" и не уверенна, что "Лефрой", но меня так называют. А вы, стесняюсь спросить, кто?

– Дэниэл Рид Риджерс. Я много слышал о вашем уникальном отряде "Омега", и моя мечта попасть к вам! – на одном дыхании и со всем возможным обаянием проговорил он, но Алису такой подход не тронул.

– Да что вы? Уникальность моего отряда в том, что в него не попасть, даже написав письмо Санте.

– Кстати о Санте... – он протянул ей письмо с готовностью, и Леди Лефрой его взяла. Она внимательно пробежалась глазами по строчкам красивого мужского подчерка и бесстрастно взглянула на Дэна Риджерса.

– С такими рекомендациями, мистер Риджерс, вам открыта дорога в любой даже самый элитный отряд Сакраля... – произнесла она монотонно, а Риджерс самодовольно улыбнулся, – В любой, кроме моего.

Улыбка сошла с лица мужчины, и он непонимающе посмотрел на Леди Лефрой:

– Что? Прошу прощения, я, кажется, вас неправильно понял...

– Я разъясню: ваших рекомендаций недостаточно, чтобы попасть в отряд "Омега".

– Но... это же рекомендация от Лорда Блэквелла! – начал трясти он бумажкой перед лицом девушки.

– Да, я умею читать... а Лорд Блэквелл писать в свою очередь. Долго будете трясти перед носом этим "важнейшим" документом? – недружелюбно сказала она и холодно посмотрела в глаза Дэна Риджерса, – Я уверенна, что Кастиэль Кассель примет вас с распростёртыми объятиями к себе, поэтому не теряйте время, обратитесь к нему.

Алиса дождалась, пока мужчина отступит и даст ей пройти и стремительно двинулась туда, куда изначально шла. Ей в спину расстроенный Риджерс сказал:

– Но... в чём причина отказа? Могу я узнать?

Она раздражённо развернулась:

– Можете: мне некогда возиться с новичками. У меня сформированная команда, один механизм.

– И это всё? Вы ведь не видели меня в бою! Я способный ученик!

– Я читала вашу рекомендацию, Риджерс. Но свободных мест у меня нет.

– Двое ваших воинов пали в бою некоторое время назад.

Алиса сделала паузу, глядя с холодом, а потом произнесла медленно и вкрадчиво:

– Разговор окончен.

Разговор действительно на этом был окончен, но то было последней каплей терпения Алисы. Получив весть о готовящемся восстании на южной границе, она немедля собралась в путь. Артемис встал поперёк дороги, закрывая путь широкой спиной:

– Сбрендила!? Нас 6 человек, а там будет адова резня!

– И?

– Ждём распоряжений из Мордвина, что же ещё!

– Жди, бог тебе судья, а я пошла! – она маленькой, но сильной рукой сдвинула его с дороги и свистнула своему коню, – Крем! Где ты?

Жеребец мчался изо всех сил к своей любимой Хозяйке, он встал, демонстрируя чистую шерсть и расчёсанную гриву, но не дождался похвалы, отчего фыркнул. Алиса залезла на коня, оглядела своих подчинённых и поехала без них.

– Так и будем на это смотреть? – спросил у Артемиса Дрейк.

– Я вообще не понимаю, что с ней.

– А я думал, хоть ты мне объяснишь.

– Ладно, поехали за ней, а то рапорты некому будет писать.

Лагерь быстро свернули и спрятали, запрягли лошадей и помчались на границу, но Алиса была намного быстрее их. Прибыв на место, Дрейк ужаснулся происходящему, потому что по следам Алисы была дорожка из трупов:

– Это ведь не нормально. Она тупо обнаруживает себя и кидается на штыки, Артемис!

– Вижу...

Они пришпорили лошадей и пошли по следам. 5 мужчин подъехали в тот момент, когда Алиса дралась с семнадцатью мародёрами, которые наваливались на неё группами, рядом ждали ещё по меньшей мере пятнадцать человек, а на подмогу им ехала большая группа охотников на адских гончих. Девушка бесстрашно сражалась, снова и снова проливая чужую кровь, один за другим падали трупы. Отряд "Омега" вступил в бой в полном составе, пробираясь к своему командиру, пытаясь вывести её из гущи событий, но враги не пускали их. Предводитель вражеских всадников на громадном псе целился из арбалета, заряженного вечной сталью, в Алису, и Риордан уже летел на помощь, но опоздал на долю секунды. Он вступил в схватку с всадником, но арбалет уже выстрелил, и Артемис будто в замедленном движении видел, как снаряд летит к Алисе и вонзается ей в бедро. Любой мужчина на её месте, сжал бы зубы, из которых бы всё равно был слышен крик или хотя бы стон, но Алиса подняла глаза к небу и смотрела спокойно, а когда кровь хлынула из бедренной артерии, то смиренно улыбнулась и начала пускать из себя ток, большими сгустками. Риордан услышал чёткий, но тихий приказ девушки:

– Покинуть место сражения. Немедленно в укрытие!

Риордан колебался, но залез на лошадь, взял под уздцы Крема и понёсся галопом в укрытие, как и было велено. Небо сотрясли раскаты грома, прозвучал взрыв, отдающий мощной волной. Всё вокруг превратилось в пепел буквально за секунды, а она сидела в центре событий, громко истерично смеясь. Зрелище было дикое и неприятное, Алиса словно сошла с ума, сидя в луже своей крови. Её била истерика, смех был нездоровый и зловещий.

– Али... – решился обратится к ней Дрейк, который подходил к ней медленно, словно к дикому животному.

Она подняла на него безумные глаза и закричала:

– Не смей приближаться!

Она свистнула своему жеребцу, который, цокая копытами, подбежали к ней, склонил колени, чтобы она вскарабкалась на него.

– Тебе нельзя верхом! – возразил Артемис, но Алиса его не слушала. Она залезла на Крема, вытащила из бедра сломанную стрелу и поехала.

Изабелловая масть Ксефорнийца играла на солнце и контрастировала с кровью, текущей по кремовой шерсти жеребца. Они ехали до лагеря молча, а, когда добрались до места, Алиса упала с лошади от потери крови. Стрела из вечной стали сломалась, оставляя осколок в бедре, а вытащить его не представлялось возможным из-за тока, который проходил по телу девушки.

– Ай, блядь! – вновь выругался Дрейк, пытаясь залезть в рану Алисы, когда они ехали в Мордвин.

Разряд тока сильно ударил мужчину, рука не слушалась. Он вышел из повозки, реквизированной в городе, который они проезжали первым. Прошло 5 часов стремительного пути и оставалось ещё столько же до Цитадели. Дрейк подъехал к Риордану и заговорил:

– Долго будем смиренно молчать?

– Хочешь донести на Алису?

– Блэквелл единственный, кто может её усмирить.

– И что он сделает? Снова запрёт или что? Мы же знаем, что с ней: она много на себя взвалила, – сказал Артемис и отвернулся, но Дрейк настаивал:

– Артемис, ты ведь слышал её приказ! Она знала, что всё превратиться в пепел.

– Но ей-то это не страшно. От взрыва ни царапины.

– Ты идиот или прикидываешься!? Она ведь не знала наверняка. Она пыталась себя убить, и заодно спалить целый город!

Артемис явно понимал это, но молчал и тревожно смотрел в огонь.

– В рапорте будет фигурировать только то, что она подавила восстание, что собственно так и есть.

– Как всегда. Она напишет, что отряд сделал всё на отлично и без потерь, на деле же она в миллионный раз кинулась на амбразуру, прикрывая всех, только в этот раз она искала смерти буквально.

– Но она ведь от этого не умрёт! – с надеждой сказал Артемис до конца, не зная так ли это, – Так ведь?

– Не умрёт! – прозвучал голос из-за спин мужчин.

Они обернулись и увидели Герцога, ехавшего по их пятам, словно тень:

– Этому трюку я учил Люцифера несколько месяцев: он буквально крадётся на цыпочках! Говорите, рапорты приукрашены?

Подчинённые Алисы вздохнули и замолчали. Они ехали безмолвно, ведя рядом коня Алисы, запачканного её кровью. Блэквелл увидел коня без всадницы ещё издали и уже тогда испугался, а увидев на нём кровь, потерял голову, едва восстанавливая контроль над магией.

Его вечерняя прогулка по Мордвину на Люцифере внезапно переросла в жуткое беспокойство, и он пришпорил коня, несясь, сломя голову, на зов сердца. Винсент поравнялся с каретой, и прыгнул в неё. Алиса лежала в бреду и зажимала себе кровоточащую артерию. Блэквелл отодвинул её руку и сам зажал источник крови. Девушка заговорила в бреду:

– Сукин ты сын, Дрейк, убери от меня руки, иначе я, клянусь, убью всех вас! – в подтверждение своим угрозам она заискрила током по всему телу.

В карету забрался Дрейк и с горечью посмотрел на Алису:

– Что я ей сделал? – задал риторический вопрос он.

– Вы в Мордвин меня везёте? – спросила девушка слабым голосом, – Сколько осталось?

– Часов пять, – отвечает он ей.

– Посадите меня на лошадь как будем подъезжать, иначе Хозяин опять будет злиться!

Дрейк пытался открыть рот, чтобы предупредить Алису, но Блэквелл угрожающе на него посмотрел.

– Дрейк, чёрт тебя дери! Ты слышишь меня!? – позвала Алиса.

– Да, Али...

– Дрейк... – она тяжело вдохнула, снова погружаясь в бред, – ...Опять будет злиться. Снова. ...Воспламеняться, гаснуть и снова возгораться. Потому что... я – обуза. Даже сдохнуть не могу, но надо ещё попробовать... не могу сгореть, не могу утонуть, разбиться, прыгнув с высоты... я всё перепробовала.

Блэквелл погладил её голову и спросил шёпотом:

– Так боишься его расстроить?

– Это хуже всего. Хотя... – усмехнулась она будто в пьяном бреду, – Знаешь, Артемис чуть не умер, пока я развлекалась на балу. Мой Арти... – её голос сорвался. Она сделала паузу и снова заговорила, – Они стащили его... стащили с лошади и перетащили через мой купол, а он ведь даже чёртов кристалл не надел! – её плечи затряслись и ток снова прошёл по коже, – Он лежал и ждал, что я приду, а я... – она тяжело задышала, – Я не пришла. Не пришла, Дрейк. Чёрт... чёрт! – она изогнулась дугой, пытаясь удержать электрические разряды, которые одолевали её изнутри, – Ебучее Лимбо... это... это клетка в моей голове.

– Что в этой клетке?

– Бездна.... злости, рвущейся наружу! – и она замолчала.

Блэквелл смотрел в пол пустым взглядом, но следующая фраза Алисы его просто добила:

– Я всё равно умру, какая разница "когда"? Днём раньше, днём позже...

– А ты не думаешь... – начал он, – Что такими выходками ты очень расстроишь людей, которые тебя любят?

Реакция Алисы была смешанной, ведь было совершенно не понятно плачет она или смеётся.

– Я не могу больше, Дрейк, – она тяжело задышала, голос стал хриплым и едва слышным, – Не могу... Я так заблудилась, не знаю себя, не помню... этот самодовольный говнюк Риджерс назвал меня "Леди Лефрой": кто это? Не я, – её голос стал совсем тихим и таким жалобным, что у Блэквелла сжалось сердце.

– Алиса, – он не звал её, а просто произнёс имя с трепетом, – Это твоё имя, оно из твоего прошлого и всегда будет твоим, его никто не отнимет. Никто.

Дрейк всё это время стоял рядом молча, и смотрел с болью на девушку, которая даже не могла открыть глаза от слабости. Он злился на неё за тот риск, которому она себя подвергала, но причина тому была, и теперь всё стало яснее.

Герцог взял из кармана снотворное и влил в её рот, а потом растёр ладони и положил их на девушку:

– Спи, Алиса. Всё теперь будет хорошо.

На её губах появилась слабая улыбка и она заснула, и он стал обрабатывать рану Алисы.

– Дрейк, выйди, ты отвлекаешь.

Через четверть часа Герцог вышел из кареты, отряд в это время по его распоряжению отдыхал от дороги на ночной поляне. Он вытер руки о кусок ткани и посмотрел на мужчин, которые сидели у костра и готовили пищу. Они встали, как и положено в присутствии Герцога, но молча. Тогда Блэквелл обвёл каждого из них взглядом и заговорил:

– Сколько такое продолжается?

– Полчаса, но мы можем хоть сейчас двинуться в путь. Как она? – сказал Кронк.

– Вот и нашёлся человек тупее тебя, Риордан, – Блэквелл снисходительно посмотрел на Кронка, потом на Артемиса, – Сколько продолжаются суицидальные наклонности вашего командира? Дрейк? Риордан?

– Она всегда бросается в бой первая, но обычно это разумный риск, спланированная стратегия. Я видел такое однажды, когда мы служили в Форте. Она была как зверь, полностью отдавалась силе, но даже тогда планировала бои и действовала хотя бы более или менее логично. В последнюю неделю как подменили: всех избегает, ничего не планирует.

– А отчёты? – спросил он, но в ответ тишина, – Да ладно вам, хуже будет, если я додумаю сам, тогда придётся сильно её наказать.

– Она в них не врёт, просто...

– Недоговаривает? И о чём она молчит?

– Потерь и вправду никогда нет, по сути мы отделываемся лёгкими царапинами, все раны берёт на себя она.

– Ловко. В рапортах не единого слова о ней самой! И дайте догадаюсь, каждый раз она садится на лошадь, подъезжая к дому?

Никто не ответил, но это было и не нужно. Блэквелл вспоминал замученную Алису верхом на Креме и сердце ныло.

– Лорд Блэквелл, как её рана?

– Жить будет. Всё в порядке теперь, я вытащил осколок.

– Я тоже пытался и не раз, но она ударяет током...