Текст книги "Вопреки. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава 11

– Давно тебя не было, – заметило отражение, – Жизнь бьёт ключом?

– Можно и так сказать. Я искала тебя...

Отражение стояло задумчиво глядя на золочёную резную раму, скрестив руки на груди.

– Я всегда с тобой.

– Почему я не могла найти путь в эту комнату?

– Потому что я была слаба, – отражение защёлкало пальцами точно так же, как щёлкала Алиса, когда решала какую-то задачу, – Твои кристаллы мне не нравятся. Мне больно от них.

– Прости, иначе никак, – Алиса хищно наблюдала за той частью себя, которая была за зеркалом.

– Ты что читаешь меня?

– Ты нервничаешь.

– А ты нет?

– Не так, как ты!

– Я не хочу умирать! – гневно крикнуло отражение, – Не хочу, слышишь!? Мне нравится наша жизнь, мне нравится быть сильной, нравится... быть!

Грудной смех Алисы ещё больше разгневал отражение, и оно начало бить по преграде между ними, но это было жалким усилием.

– У меня никогда не было морской болезни, – вдруг заговорила Алиса, – Я люблю море, люблю огонь, люблю горы, пустыню, лес, люблю ветер, холод, жару... я люблю всё, что сотворила природа, – она наморщила нос, – За очень редким исключением! Но, когда я плыла на Убуд, то ненавидела всё на свете и не потому, что меня сослали туда, а потому, что ты ненавидишь этот остров, – она выждала паузу, чтобы увидеть реакцию отражения и не разочаровалась: Альтер-Алиса замерла, словно хищник, которого провоцируют, – Тебя убивали на этом острове десятки раз, верно?

Сон стал вдруг действительно ужасающим, Алиса отскочила подальше в миг, когда по ту сторону отражение ринулось на преграду с неимоверной силой, которая столкнулась стеклом между ними и словно волна отхлынула назад.

– Квинтэссенция, – прошептала Алиса, и это слово магическим эхом прокатилось по безграничной черноте, в которой стояла девушка. Отражение часто и глубоко дышало, и гневно смотрело на Алису, выпуская воздух сквозь ноздри, словно загнанный зверь.

– Что? Допёрло наконец-то!

– Как видишь!

За стеклом, там, где стояло воплощение Квинтэссенции, прямо из воздуха появился табурет с мягким полосатым сидением, Алиса застряла взглядом на красно-бежевой ткани сидения и хотела было спросить не та ли эта ткань, что была на диване в комнате без окон в Форте Браска, но не стала ещё больше злить собеседницу, которая тут же присела на сидение.

– Алиса, я не хочу умирать! – уже совсем иначе заговорила Квинтэссенция, но её руки по-прежнему тряслись от нервного напряжения, – Я дала это видение Эванжелине не для того, чтобы прийти в Форт Аманта в тот злосчастный день.

– Я думала, Эва была всего третьего уровня? Я до недавнего времени тебя вообще не видела.

– Я открыла ей завесу всего раз, но меня она не видела. Ей открылось только видение, где её взрослый сын вступает в схватку после твоей смерти, она вряд ли до конца поняла то, что действительно это значит! Знаешь, такие видения ведь не просто заполучить, я потратила на это прорву магии, Эве пришлось почти неделю лежать трупом, я думала, что она не выдержит, – она тяжело вздохнула, – Я редко даю людям видения. Очень редко.

– Почему?

– Это опасно, Алиса. Люди подвержены соблазнам, они намного порочнее, чем любые другие существа.

– Тут следует какая-то грустная история?

– И не единственная, но один раз... – она резко одёрнула себя, – Власть, сила, богатства сильно меняют людей, они предают свои корни и пренебрегают долгом, поэтому я поклялась, что не будет больше ни одного "оракула", никому не дано больше смотреть далеко вперёд. Эва увидела лишь то событие, больше я не смотрю в будущее.

Они недолго молчали, а потом Алиса задала вопрос:

– Какие у Эвы были способности?

– Ничего особенного, кроме развитой интуиции и иммунитету к стихийной магии. Не даром же она сошлась с Сильфом-Блэквеллом и родила твою любимую Саламандру! – усмехнулась Квинтэссенция и с вызовом посмотрела на Алису.

Сильфами называли воплощения воздуха, Саламандрами огненных Элементалей, Ундинами – водяных, и Эльфами – воплощения земли. Алиса знала это из древних манускриптов, которые читала в библиотеке Мордвина, на самой дальней и пыльной полке, названную девушкой любовно "закрома".

– Ты выглядела, как Эва? За ледяной стеной всегда есть зеркало, пусть она тебя не видела, но ты там была.

Отражение криво усмехнулось:

– Ревнуешь? Нет, я всегда выглядела именно так! – Квинтэссенция повертелась на табурете, демонстрируя себя так, будто Алиса видела её впервые, – Я бы изменила пару деталей в нас, но это стоит ли об этом говорить?

Алиса нахмурилась и разочарованно хмыкнула:

– То есть не ты моя тень, а я – твоя?

– Всё совсем не так, – девушка по ту сторону зеркала встала и подошла к раме совсем близко, – Я рождаюсь в разных людях, не все, признаться, мне устраивали, далеко не все, только я не выбираю. Но ты... – она улыбнулась и проговорила тихо и чувственно, – Ты – мой парад планет, событие Вселенского масштаба, но не я создала тебя. На деле, мы – одно целое.

– Как так?

– Знаешь, все прочие маги нашей стихии, были лишь носителями... наместниками нас с тобой.

– Что-то я такого не помню... – улыбнулась Алиса, – Если я жила в других телах раньше, то должны же быть хотя бы обрывки воспоминаний?

– Эти воспоминания есть у меня, – успокоило отражение, – Нас с тобой немного раздвоило!

– Почему?

– Ммм... долгая история. – нехотя ответило Альтер-эго, – Так случается... из-за силы, когда её слишком много.

– У меня раздвоение личности? – Алиса наклонила голову в бок и изящно кивнула, но и Квинтэссенция сделала ровно тоже, и Алиса звонко рассмеялась, – Можно называть тебя "Квин"?

– Мне нравится.

– Тогда скажи мне, Квин, почему кристаллы причиняют тебе боль?

Эта тема явно была не самой приятной для отражения, потому что по ту сторону зеркала девушка начала ходить вперёд-назад, скрестив за спиной руки:

– Это меня опустошает. Пойми наконец, если я слаба, то ты в опасности, – Квин задумалась, прислонив палец к подбородку, – Это часть нас, а наша сила уникальна. Мы можем очень много, но я не знаю, что с нашей помощью хочет сделать этот странный человек. Убуд питался моей силой, я несколько жизней отдала, чтобы этот остров жил.

– Алекс бывал на острове. Его знание о нас родом оттуда...

– Если это так, то не давай ему больше ни одного кристалла!

– Я не могу нарушить договор, – возразила Алиса, – Я знаю, что ты ему не веришь...

– Прекрати! – оборвала Квин, – Я не первый день живу и знаю о людях больше тебя! Получая силу, они не ищут благих путей её применения, они только разрушают и предают!

– Я не нарушу сделку, – вкрадчиво повторила Алиса, – Если это цена за спасение Лорда Блэквелла, значит, так тому и быть!

– Слово держат только Блэквеллы, для остальных это пустой звук, не смеши!

– Это сделка с магией, Квин! – Алиса не уступала, – Ты можешь презирать людской род, но уважать магию обязана!

– Я тебя умоляю! – рассмеялась она, – Ты же не думаешь, что лишишься магии? Мы и есть магия!

– Я вижу в тебе людское тщеславие. Это я на тебя так действую? Неужели я так же непомерно амбициозна и заносчива?

– Здорово, да?

– Нет. Видеть себя со стороны это мерзко!

Квин изящно села на табурет и оперлась на руки, поставленные на сидение за спиной. Она хитро смотрела на Алису и чуть улыбалась:

– С Саламандрой тебе пришлось нелегко! Ему повезло, ведь убить его в такой момент элементарно!

– Издеваешься? Да его силе нет границ!

– Когда бодрствует, то да. Я не раз видела Архимагов, – её глаза озарились сценами прошлого, – Из всех Элементалей четырёх стихий, Саламандры самые... мощные в бою, опаснейшие противники, самые пылкие любовники, но их легче всего ранить. Когда спят, например! На самом деле это не проблема, ведь огонь редко горит ровно! Их легко раздразнить, вывести из себя, понимаешь? С водой всё иначе, они вообще невозмутимы и так медлительны! На прямой бой они не идут, действуют со стороны, усыпляют бдительность! Сильфа и Ундина убить очень сложно, они жутко живучие, но зато в бою – пф! – так себе... а вот пытаться победить Винсента Блэквелла в честном бою невозможно, это я тебе на будущее!

– Он всегда на чеку.

– Нет пока. Не всегда.

– Он конечно вспыльчив, – вступилась Алиса, – Но дальновиден и у него холодный рассудок.

– Как ты видела в пророчестве, он не очень-то чистая Саламандра, если ты понимаешь о чём я. Но пока что он больше огонь, чем универсальный маг, поэтому... – Квин не стала продолжать тему и лишь улыбнулась, – Ты его чувствуешь, но это вовсе не рабство.

– Это всего на всего огонь, Квин. Огонь не ранит меня, а я его. Разве ли не это баланс?

– Я наблюдала за тем, как ты оберегала его. Это за пределами Лимбо, за пределами любви к магии. Алиса, ты дала ему частичку нас той меткой. Ты раздаёшь себя направо и на лево: десять частей силы Вуарно, часть души и меня Блэквеллу. Так от тебя ничего не останется!

– Звучит как рецепт, Квин! – улыбнулась Алиса, – То, что я отдала Блэквеллу – моё личное дело.

– Твоё право! Только будь осторожна, Алиса. Я открываю спор, что сильнее: инстинкт самосохранения или твоя "настоящая любовь"? – хищно сказала Квин.

– Квин... – неуверенно позвала Алиса, – Что ты делаешь с людьми? Эти байки про изгнанного из рая Ангела, сатанинское отродье... вся это чертовщина – это правда?

– Ох, Алиса... – нежно улыбнулось отражение, – Не делай из меня врага. Говорю же: мы с тобой – идеальное сочетание, я лишь даю тебе сил смотреть на шаг вперёд, но ты поднимаешь ногу, ты делаешь этот шаг.

– Я? Про Несущего свет всё-таки врут?

– Почему же? Люцифер переводится как...

– ..."Несущий свет", знаю.

– Тот персонаж, которого ты имеешь ввиду, пошёл своей дорогой, а свет был с ним всегда, – многозначительно сказала Квин, – Представь себе: ты идёшь в темноте с факелом в руках, который освещает твой путь. Кто держит факел?

– Я.

– Куда он светит?

– Туда, куда я иду.

– В каком направлении?

Алиса задумалась:

– Факел... равномерно освещает все стороны.

– То есть что есть движущая сила?

– Я. – хрипло заключила Алиса и её взгляд померк.

– О чём и речь. Люди путают "несущего свет" с "идущим на свет". Ты, Алиса, несёшь, а за тобой идут, – Квин снисходительно улыбнулась, – На поле боя твой свет погас, но ты позвала меня, и я дала тебе силы, осветила то направление, которое ты уже выбрала. В ответ на твой вопрос о кристаллах, которые ты заряжаешь для Надзирателя границ Ординариса: ты одалживаешь ему свет, чтобы он его нёс. Этот свет может очень многое сделать, но куда понесёт его Алекс Вуарно...

– Он сказал, что кристаллы нужны ему для защиты от Некроманта.

– Они могут защитить его от Некроманта, но для этого ли он их использует... – Квин многозначительно посмотрела на Алису, – Задумайся.

– А с их помощью можно ударить человека молнией? – уточнила Алиса, а её отражение кивнуло, – То есть... вот же ж сукин сын! Все ведь снова подумали на меня!

– Ты сделала вывод, а я лишь сказала, что с их помощью можно это сделать, но сделал ли он это?

– Ты можешь выражаться яснее?

– Нет. Но я ещё раз скажу тебе: я прожила множество жизней и поэтому так отношусь к людям: они несут мой свет по неправильному пути. И знаешь... наш Артемис правильно тогда спросил: куда ведёт твой путь, Алиса? – сказала она и удалилась в мрак, глядя исподлобья, – Ведь этого даже я не знаю.

Последние слова прозвучали сокрушительным эхом в голове спящей Алисы и по сумеречной комнате без стен и границ, где было лишь зеркало в золочёной раме и чернота.

Глава 12

После разговора с Квин я проснулась в холодном поту и не могла уснуть. Моя стихийная покровительница сильно нервничала из-за того видения, которое показал Хозяин, ну а я почему-то была... спокойна, только дышать было сложно, пыталась вздохнуть полной грудью, но лёгкие казались крохотными.

Весь следующий день в замке творилось что-то невероятное, ведь все носились по стойке "смирно", даже слуги выгладили все свои тряпки, причесались и почистили под ногтями. Я видела Герцога лишь издалека, когда шла на завтрак. Он издали кивнул мне и стремительно пошёл наводить порядок в своём замке. Я лишь наблюдала за происходящим, выбрала удобное место для занятий боевыми искусствами и наблюдала за столичной вознёй без каких-либо эмоций:

– Всё в порядке? – осторожно спросил Артемис, – Ты пропустила удар!

Из носа хлестнула кровь нереальным потоком, когда мой друг ударил меня рукояткой меча. Он испугался больше меня, но старался не подавать виду, зная, что я не люблю, когда надо мной трясутся, как над куклой. Я показала ему большой палец и продолжила бой.

Надо сказать, что моя заторможенность была следствием минувшего каждодневного напряжения и стресса от пророчества. Иногда так бывает, что происходит что-то, что не укладывается в голове сразу, воспринимаешь это нормально, будто надеешься, что над тобой пошутили. Это как смерть человека, с которым говорил ещё с утра, а после обеда он уже мёртв, и это кажется совершенной нелепостью, смотришь в на дверь и всё ждёшь, что он зайдёт и скажет "Ну и вид у тебя! Подотри сопли и бегом за мной!". Лишь минуя некоторое время начинаешь осознавать, что ждать больше нет смысла.

– Али-Али-Али!!! – закричал мой друг, возвращая меня к реальности, – Это я! Алиса, это же я, Артемис!

Я увидела лишь, что он лежит на земле, а я стою над ним, придавливая своей ногой ему горло, и замахиваюсь мечом, чтобы нанести смертельный удар.

В ужасе отскочив от Артемиса, который и так уже задыхался, я крепко сжимала оружие, совсем не понимая, как вообще к этому пришла. Я потеряла контроль и действовала на автомате, в крови было слишком много адреналина, кровь бурлила в жилах, и я не отдавала себя отчёта в действиях. Меня скрутили Кронк и Дрейк, но я уже не сопротивлялась и была покорной, ведь на меня накатила волна ужаса оттого, что могло произойти несколько мгновений назад. Меня прижимали к траве, заведя руки за спину, и я рассматривала муравьев прямо подомной.

– Отпусти, Алиса, – спокойно сказал Дрейк, – Отдай мне меч.

Моя рука всё ещё сжимала оружие мертвой хваткой, но я поняла это, когда Дрейк начал расцеплять мои пальцы, которые свело от напряжения. Налаживая дыхание, я хотела провалить сквозь землю, лишь бы это оказалось сном, но всё было реально, как и Артемис, который всё ещё лежал на земле и смотрел на меня с болью.

– Прости... – прошептала я, подняв наконец на него глаза.

Все вокруг молчали и это давило на меня словно наковальня. Артемис замер и вдруг спросил насмешливым голосом:

– Вот почему у Блэквелла по невменяемости просыпалась жажда всё трахать, а у тебя только убивать? – он лучезарно улыбнулся, – Тебе надо задуматься о сублимации дури в другое русло, Али...

Секунды напряжённого молчания сменились обычным дурачеством моих ребят. Они не стали меня осуждать, не смотрели на меня как на прокажённую, но и напряжённых пауз не было. Работая с мужчинами надо быть готовой к тому, что они на клеточном уровне созданы решать проблемы, их природа – действие, а не громкие эпитеты и восклицания. Поэтому единственное, что произошло после этого странного и неприятного инцидента, это инициатива Дрейка, который носил в своей медноволосой голове те детали, которых я чаще всего не помнила:

– Эта неведомая хуйня с Алисой ведь не в последний раз, без обид, Али! – он посмотрел на меня непринуждённо, будто обсуждая незначительные изменения в меню на ужин, – Надо изменить несколько схем, чтобы траектории наших действий не пересекались.

– Согласен, – присоединился Артемис, который без смущений отошёл всего на метр от меня, повернулся ко мне спиной и спокойно опустошал мочевой пузырь, – Ну а если всё-таки мы пересечёмся, то нужен какой-то знак или стоп-фраза, чтобы она не зарезала нас нахер.

Он был всецело увлечён процессом и говорил об убийстве так же спокойно, как Дрейк. Меня такое отношение удивляло, ведь я привыкла, что любое моё действие вызывает бешенный резонанс и нешуточное обсуждение, которое обычно заканчивается целой бурей негатива и косых взглядов.

– И какая будет фраза? – Кронк весь напрягся от слишком уж непривычной мозговой активности. Да, Кронк немного... туповат! Есть такое, но зато вынослив, как верблюд, исполнителен и предан. Он добрый малый, верный соратник.

– "Спиритический сеанс"? "Какая замечательная конопля", "Надо мной надругался отчим", "У вас молоко сбежало!", "Умру девственником", "Плоская грудь"? – Арти говорил всё, что приходило ему на ум, – "Отруби мне голову", "Артемис в постели – Бог"... Мне про Бога нравится больше всего!

Вряд ли нужно упоминать о том, что, несмотря на тягу мужчин решать проблемы, а не обсуждать их, подобно женщинам, посмаковать грязными подробностями они не брезгуют.

– И как это будет выглядеть? Али сносит крышу от магии, она идёт на меня с мечом, – воображал Лесли, – Я лежу почти бездыханный и моя последняя в жизни фраза "И знай, Али: Артемис... в постели – Бог!".

– Но ведь такая фраза из уст взрослого мужика, которому смерть дышит в затылок, точно должна привести её в чувства! – Дрейк истерично хихикал.

– Нет, давайте лучше "Плоская грудь"? – смеялся Кронк.

– Отмотай назад! – Дрейк был красноречив и артистично размахивал руками, – Али идёт к тебе, заносит над тобой меч, а ты должен привести её в чувство одной лишь фразой, и ты говоришь ей с ужасом в глазах "Плоская грудь!". Да за такое она тебя нашинкует мелкой соломкой без шанса на последнее желание!

Это странно, но общее голосование, привело к фразе "Артемис в постели – Бог". Я не участвовала, лишь смотрела со стороны на то, как просто они относятся к моим оплошностям, как они прикрывают меня своими спинами всякий раз, как нежно они на меня смотрят.

И тут до меня дошло: всего этого скоро не будет. Меня не будет. Не понадобится стоп-фраза, не будет вот таких нелепых разговоров... я не увижу, как они беспардонно спорят о том, что можно ли мне верить, раз со мной нельзя скрестить струи, когда дружно писают прямо при мне, только лишь отвернувшись. Не будут сидеть у костра и ждать, когда я приготовлю им что-то из русской кухни, которую они сильно полюбили.

Нет. Они буду сидеть у костра, но я уже не приготовлю им ничего. Потому что Некромант придёт в Форт Аманта и убьёт меня, а Винсент убьёт его. Всё это правильно и закономерно, но моё сердце забилось, вырываясь из грудной клетки, будто умирать не хотело, а хотело проломить рёбра и убежать подальше от той, что обречена на смерть.

Предательское жалкое сердечко. Хочешь оставить меня одну? Как малодушно. А может, это я сама хочу убежать от своей судьбы, а вовсе не кусок мяса, который внутри меня качает кровь?

Глава 13

Алиса непривычно долго крутилась у зеркала и напевала под нос песни.

– Али, ну хватит уже, – ныл Артемис, лёжа в её постели, – Это уже пятый костюм, который ты придумываешь, может уже выберешь что-то?

– Не занудствуй. Я ни разу не была на маскараде, а может уже и не попаду туда. Могу я себе позволить женские причуды? – она посмотрела на друга через ангельское крыло на спине и хитро улыбнулась, – Пойдёт?

– Белыми пёрышками и нимбом ты никого не обманешь, – сказал он, заворачиваясь в простыню, – Мне нужна одежда.

– Твои проблемы... – нараспев ответила она, – Можешь пощеголять голым до своей спальни, мне фиолетово...

Он встал и подошёл к девушке, разворачивая её к себе:

– Ну хватит. Я не смогу проскользнуть мимо Франческо, и Блэквелл в тот же миг узнает, что из твоей спальни вышел голый мужчина. Ты нарываешься на неприятности.

Она прикрыла своей рукой его глаза и через секунду убрала её, а он увидел Алису уже в другом образе, совершенно противоположном.

– Дьявол? Похоже на правду, – улыбнулся Артемис, – Попробуй что-нибудь красное.

– Красное, как то извержение блевотни, что я вытирала за тобой всё утро? – мило спросила она, – А потом отмывала её у тебя из волос...

– Зато в душ ходить не надо! – усмехнулся он в ответ, – Спасибо, что выручила, малышка, – он обнял её одной рукой, второй держа простыню на поясе, – Сью весь вечер бегала за мной, наверняка вломилась ко мне в спальню...

– Поэтому ты взял лошадь и умчался в деревню, где пил до утренней звезды и жрал непонятные красные грибы?

– Ну... да. И знаешь, это странно, но сейчас я чувствую себя великолепно.

Алиса кровожадно улыбнулась, потому что знала свойство своей магии, которая притягивала людей, действуя как вдохновение и провоцируя подъем сил. Знала она и то, что как только Артемис уйдёт из комнаты, то все последствия ночных гуляний себя проявят.

– Если мне ещё раз придётся из-за тебя телепортироваться без весомой причины, то я запихну все выплюнутые тобою грибы обратно, – угрожающе ответила она, – И не факт, что через рот! Смотря как буду злиться.

– Ты слишком вжилась в этот образ, – улыбнулся он.

– Думаешь, я шучу? Ты предусмотрительно снял своё чёртово кольцо, преодолел купол Блэквелла, потом мой. Ты хоть понимаешь, как ты меня подставляешь? Я открыла тебе тайну, как преодолевать защиту, а теперь ты это делаешь чтобы побухать? А что мне ждать завтра? Нелегальную экскурсию из Ксенопореи под руководством Артемиса Риордана и весёлых акробатов?

– Ой, ну не перегибай.

– Артемис, если Совет узнает, то моя голова первая слетит с плеч. Я обычно жизнь не дорожу, но будет грустно лишиться её из-за красных грибов и деревенского самогона. – она повернулась к зеркалу и тревожно посмотрела на себя, – Не подставляй меня.

– Алиса, ну идиот я, ну прости, – оправдывался он, – Последнее, что мне хотелось, это подставить своего единственного во всём мире близкого человека, – он поцеловал её в макушку и стыдливо опустил глаза, – Можно ещё у тебя поваляюсь?

– Придёшь на маскарад в простыне?

Артемис завязал простынь на бёдрах и покрутился у зеркала:

– Святые угодники! Да я же просто Бог!

– Надоел! – она закатила глаза, – Брысь отсюда, Риордан!

Она вытолкала друга из комнаты и снова встала у зеркала:

– Что скажешь, Квинни? – тихо спросила Алиса, – Может и правда красный?

В следующий миг она уже завязывала чёрный пояс поверх красной атласной юбки на бёдрах. Короткая белая сорочка, завязанная под грудью, оголяла живот и плечи, на руках у девушки были массивные золочёные браслеты, в ушах крупные серьги. В целом, цыганский образ получился удачным, но с одним существенным отклонением: волосы были слишком светлые. Алиса взяла гребень и начала причёсывать им светлые пряди и из-под него волосы выходили уже более тёмными, будто окрашенные.

– Вуаля! – улыбнулась Алиса сама себе и довольно кивнула.

Оставалось лишь надеть маску, что было обязательным атрибутом любого маскарада.

Алиса шла по шумному замку к центральной части, где уже начался маскарад Блэквеллов, который так ждали во всём Сакрале.

– А почему его ждёт весь Сакраль? Я имею ввиду, что обычно дело ограничивается Эклекеей и нейтральными сторонами, и то не всеми... – спросила Алиса у Артемиса, который держался за больную голову.

– Не тупи. Все в масках, можно быть хоть Вон Райном и припереться на этот был.

– Что-то не очень логично. Пока ты с утра блевал, я получила 32 листа с именами, которые нужно пропустить через внешний купол. Я и одной десятой этих людей не знаю... но знаю, что Уолтер и Роланд Вон Райны – не самые долгожданные гости в столице, а всё же приглашены какого-то лешего. Почему?

– Не знаю. Это просто маскарад, на котором чествуют Хранителя.

– Так бы сразу и сказал! – улыбнулась Алиса.

– И тебе вдруг стало всё понятно?

– Ну да. Хранитель оберегает энергию, эта должность нейтральная, следовательно, не распространена исключительно на Эклекею. Поэтому здесь Вон Райны.

– Да вряд ли они приедут! – буркнул Артемис.

– Приехали. Я впустила их минут пятнадцать назад, вряд они ещё в зале, скорее всего где-то в восточном крыле.

Артемис кивнул и положил голову на макушку Алисы, ища защиты от неприятных ощущений по всему телу.

– Сам виноват, – сказала ему она, – Расскажи, чего мне ждать от сегодняшнего дня?

– Традиционный магический маскарад. – сухо ответил Артемис и заныл, чувствуя, как Алиса наступила ему на ногу, – Тут будет игра...

– Эта то, что похожа на Фанты?

– Можно подумать, я понимаю о чём ты... каждый вытаскивает себе бумажку с заданием. Это может быть танец, песня, музицирование, поединок... у кого-то может выпасть тоже самое, с ним выполняешь задание. Партнёра своего не знаешь, когда всё заканчивается, снимаешь маску. Не бог весть что, на самом деле, но довольно интересно. Аристократия обычно блистает нудными выступлениями, ведь их с детства только подобными занятиями и развлекают, но самое смешное, когда безголосым выпадают песни. В прошлом году Аннабель Гринден пела так, что за её выступление алкоголь закончился.

– Очень интересно... – начала Алиса, хищно прищурившись, – Ты начал служить в Мордвине с октября, как же ты оказался здесь в мае на балу?

– Проходил стажировку у Лорда Картера в составе его личной охраны, между прочим, – он выпятил грудь, – Смотрел всё вон оттуда! – он указал на второй этаж, нависающий открытыми балконами над бальным залом.

Гости пестрили костюмами, среди них было множество разных существ, божеств, пиратов, рыцарей и прочих. Алиса увидела в толпе церемониймейстера с большой чашей, к которой он поманил её:

– Чёрт... – выругалась Алиса, глядя на содержимое бумажки, – Знать бы, что это значит?

Она подняла недоумевающие глаза на Артемиса, а он вдруг улыбнулся:

– Пиздец.

– Это всё? Думала, ты что-то более дельное скажешь.

В это время объявляли первый номер:

– Господа, наш вечер открывают счастливчики, вытянувшие самое простое из заданий: поэтическая битва! – начал Шут.

– Самое простое!? – буркнула Алиса, – Кошмар... хорошо, что мне это не попалось, ведь я не знаю ни одного стихотворения на сакрите.

– Ох, ты моя невежда! – улыбнулся ей Артемис, – Это правда самое лёгкое! Даже я бы справился.

– Меня учили не этому, Арти.

– А чему?

– В школе учителя утверждали, что мне непременно в жизни пригодится знание алгебры, физики, биологии, химии, геометрии... с пеной у рта доказывали, что без этих наук я никак не выживу. Почему поэзия на сакрите в данном случае – нужная вещь, танцы, игра на скрипке, фехтование – нужно, а вот тригонометрия и знание параллельных сечений – нет? Я была бы рада, если бы, вытянув фант, я бы увидела задание "Решите квадратное уравнение тремя способами" или "Назовите косинус угла 60 градусов", "Решите генетическую задачу, если..." – где всё это?

– Боюсь, долго ты с такой хуйнёй в голове не протянешь. – улыбнулся Риордан, – Но знай, что твой номер будет самым запоминающимся, Али.

– Да ну?

– Ведь я буду истерично смеяться, выжидая, когда ты рухнешь, или, когда толстый сальный пират в маске отдавит тебе ноги.

– Это танец?

– Да.

– Тут же всё написано!

– Тут нарисована схема вогнутой линзы... и дифракционной решетки. – Алиса наморщила лоб, перевернула бумажку и охнула, – А! Это же подчерк Франческо, ну как я сразу не признала? Надо было вызывать группу лингвистов в помощь.

Номера сменяли друг друга и к четвёртому поединку толпа уже вошла в раж. Пары на паркете менялись, звучали разные голоса и разные песни, а Алиса всё стояла и смотрела по сторонам, не желая включаться в общее веселье.

– Как связки? – спросил Дрейк, но Алиса даже не посмотрела на него.

– Вроде зажили, иначе бы я вряд ли вчера тренировалась.

– Ну да... – тихо ответил он, чем привлёк внимание девушки, которая округлила глаза и громко засмеялась:

– Ты в костюме оленя?

– Что за невежда! Это рогатый Бог!

– Дрейк, это олень. Нет, даже не так: Дрейк, ты – олень, – смех раздался с новой силой, а мужчина насупился и скрестил руки на своей мощной груди.

– Вот сейчас наверняка будет приветствие! – решил отвлечь он Алису, – Всегда после первых пяти номеров, как я слышал от Марка. Сейчас всё увидишь, – он улыбнулся и искоса посмотрел, будто бы знает что-то, чего не знает она.

Спустя пару минут Алиса действительно поняла о чём говорил Дрейк. Первое, что бросилось ей в глаза, это поведение женских особей (именно "особей", отметила про себя Алиса, объясняя это тем, что Леди себя так не ведут): они начали вести себя неадекватно и толпиться кучками у сцены. Свет начал гаснуть, пока не воцарилась почти полная темнота.

– Хоть глаз выколи... – буркнула она.

– Шшш! – зашипел на неё друг и взял за руку, – Смотри!

Алису не очень впечатляли подобные интрига, но в этот раз она обрадовалась темноте, ведь вид у неё был глуповатый. Она уставилась на сцену, где вспыхнуло пламя, а пламя – это...

– Позёр, – буркнула она, убедившись, что из огня появится Хозяин.

Он был без маскарадного костюма, одетый лишь в не очень торжественные брюки (которые были уместнее скорее в походе или при уборке конюшни) и майка-безрукавка, под которой было видно его совершенное рельефное тело.

Его появление вызвало бурю эмоций в зале, в основном то был ужас, ведь не все знали, что Блэквелл снова адекватен.

– Он обычно говорит какую-то речь, или награждает лучших, – без энтузиазма сказал Дрейк, – Хотя правильно, что он демонстрирует свою силу, ведь теперь он Архимаг.

Слова Дрейка ложились на слух Алисы эхом, ведь в это время Хозяин начал настоящее файер-шоу какого-то вселенского масштаба, которое вряд ли кому под силу было повторить. Под агрессивную музыку с тяжёлыми барабанными ритмами, отбивающими ровно в нужный момент, когда огонь вспыхивал немного ужасающе, Винсент Блэквелл творил настоящие чудеса. Свечи в зале вспыхивали, будто подстраиваясь под представление, а огонь во власти Хозяина был и покорным драконом, и волнами, и вообще принимал различные формы. Алиса была всецело поглощена представлением, как и другие гости бала.

– Ох... – хитро воскликнул мужской голос совсем рядом, – Ты слукавишь, если скажешь, что восхищаешься лишь искусством владения огнём.

– Заткнись, Марк, – буркнула Алиса и даже не обернулась, чтобы не пропустить ни одной детали шоу, – Да, я таращусь на потное мускулистое тело Винсента Блэквелла. И, как можешь убедиться, не я одна.

Дамочки в первых рядах просто надрывались от восхищённых выкриков, походя на группу поддержки. Среди них Алиса увидела одну изящную неподвижную женскую фигуру, одетую в ангела, которая пристально наблюдала за Хозяином: тёмные объёмные волосы, вздёрнутый носик, капризные губки и тонкие ручки, скрещенные на груди. Аннабель Гринден выглядела потрясающе, чем вызвала скрежет зубов Алисы.

Файер-шоу тем временем подошло к концу залпом из множества фейерверков, улетевших под свод высокого зала, и это было...

– Бомба! – вслух восхитилась Алиса, – Просто потрясающе...

Она обернулась к Марку с Дрейком, но последний от восторга вообще не мог говорить, лишь аплодировал так, что, казалось, сломает себе все кости рук и разобьёт ладони в мясо.