Текст книги "Кровные узы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 61 страниц)

Дядя подошел и протянул Олегу толстую большую гусеницу со словами:

– На, подкрепись, а то снова хандришь. Игрушки вон спалил.

– Аппетита нет… – едва не поморщился Олег, представляя, как бы отреагировала его мама, если бы он полакомился при ней дохлым насекомым. Она от сырого мяса не в диком восторге.

– Как хочешь, – Генлий закинул гусеницу себе в рот.

– Если сделка заключена… что должен делать высший порядок? – решился спросить Олег. – Что обычно просят у высшего порядка?

– Этому тебя должны научить мирайя, – отвечал Акрон. – Из того, что я знаю, обычно у высшего порядка света просят защиты, особенно во время демонического нашествия. Это самая распространенная причина обращения к столь огромной силе. Без сделки высший порядок не может вмешиваться без последствий для своей зоны влияния.

– Что тогда просят у тёмного порядка?

– Власти, мести, – в этот раз отвечал Генлий, закидывая в рот одну гусеницу за другой, – богатства, славы, красоты.

– А какая расплата за их услуги?

Долол засмеялся:

– Когда обращаются к высшему порядку тьмы, о расплате никто не думает, да и тёмный порядок никогда не озвучивает цену своего вмешательства. Они просто проходят и забирают то, что им причитается. И раскол не единственное, чего желает высший порядок тьмы. Кровь, упадок, разложение. Их устроит любой негативный результат. Только высший порядок света хотя бы намекает о последствиях, потому на их помощь и соглашаются немногие. Хотя, на мой взгляд, уж лучше знать, чем придется заплатить…

– Тогда почему высший порядок тьмы заключает больше сделок, чем свет? – грустно спросила Лимра.

– Потому что тёмные пи…дят красиво, – грубо отвечал Генлий, жестикулируя дохлой гусеницей. – Что приятнее звучит? Раскол или богатство и слава?

– Зачем вообще нужно заключать эти сделки? – провел руками по волосам Олег, едва не сняв диадему с головы. – Какая выгода с этого высшему порядку?

– Тёмному выгода есть, – пожал плечами Генлий, – а светлый выгоду не ищет, у них цель другая. Высший порядок света существует для защиты и созидания. У тебя задача – защищать веронский мир, а остальные могут рассчитывать на сделку, чтобы получить твою помощь.

– Зачем им обращаться ко мне? У них нет своего высшего порядка?

Генлий подавился гусеницей и закашлялся. Акрон встал, подошел и мощно от души хлопнул его по спине. Лимра незаметно ущипнула брата, намекая, что он палится. У Олега на языке вертелось еще много вопросов, но сестра права. Чем дольше он взаимодействовал с Генлием и Акроном, тем скорее они обнаружат подмену. Акрон уже подозрительно на него косился. Достаточно того, что они и так знали об его существовании.

– Ты меня иной раз поражаешь, племянничек, своей необразованностью, – откашлялся дядя. – На собственный высший порядок не каждая раса согласится, максимум на хранителя миров, который будет где-то на ветке сидеть и не отсвечивать, так как хранители миров все миры защищают, а не какой-то конкретный как ты.

– Почему не согласятся?

Генлий указал на разрушенное здание, которое еще не успели починить, и сказал:

– После нападения на столицу, иномиряне скупили все ближайшие билеты, чтобы уехать из Размараля в более безопасные миры, где нет высшего порядка.

– Они боятся этого, – в ту же сторону указал Олег, – но при этом всё равно будут обращаться ко мне?

– Обратятся к тебе те, у кого не будет иного выбора. Многие расы живут сегодняшним днем. Появление собственного высшего порядка – это повышение ответственности, а кто любит брать на себя ответственность? Ладно, если высший порядок будет такой, какой Фарад или Дунгрог, но вдруг он будет тупой? Что с ним потом делать? Знаешь сколько среди тёмного высшего порядка откровенных властолюбивых идиотов?

– Почему тогда не сделать высшим порядком… его? – Олег указал на Акрона, у которого сразу брови поползли вверх. – Почему я?

– Потому что ты таким родился, тебя не вероны выбирали, тебя выбрал свет, а у него свои соображения на этот счёт. Есть два способа стать высшим порядком: родится им либо отобрать силу у соседа. Второй вариант выбирают тёмные, отсюда и идиотов так много, да и дохнут чаще.

– Еще возможна добровольная жертва, когда дар посмертно передают преемнику, – дополнил картину Акрон.

Получив еще один предупредительный щипок от сестры, Олег обратился к памяти предков, чтобы прояснить пару вопросов. Силу света можно заслужить. Сила могла увеличиться от намеренного столкновения света и тьмы в одном существе, хотя Олег слабо представлял себе данный процесс. Силы можно лишиться при полном переходе от света к тьме либо при разжаловании. И чтобы он ни делал, ему никак не избежать своей роли, если он не хотел становиться слугой тьмы…

В какой-то момент Олега так сильно потянуло ко сну, что он едва не вывалился из окна, если бы его не поддержал Генлий.

– Эй, ты чего⁈ – долол похлопал его по щеке, опустившись перед ним на одно колено.

Глаза слипались. Олег безвольно уткнулся в плечо дяди носом. И как тот не хлопал его по щекам, сон побеждал.

– Эй, полосатая морда, зови веронскую швабру! – заорал Генлий, поднимаясь вместе с мальчиком на руках. – Наследнику плохо!

Олег устроился удобнее на плече дяди, закрывая глаза. Всё, что он хотел, так это выспаться без сновидений, без прогулок по изнанке, без путешествий в прошлое и без проблем.

* * *

– Всё ли с ним хорошо? – прозвучал голос отца сквозь сон. – Он третьи сутки спит.

– Физически он здоров, – отвечала женщина. – Что-то не так с его сознанием. Есть ощущение, что оно толком не отдыхало раньше. Но такого быть не может, если раньше у него был обыкновенный сон.

– Может он в изнанке, где застрял? – предположил Акрон. – Там время по-другому течет.

– У него нет ментального дара, как он мог туда угодить?

– Через кровные узы кое с кем.

– Ты позволяешь им общаться? – понизила голос женщина.

– Даже не пытался запрещать. Дети на данный момент единственная наша связь с ним. Рано или поздно, он будет среди нас. Отворачиваться от него нельзя. Мы должны понимать ход его мыслей и причины его агрессии.

– Видимо того, что произошло в столице вам мало⁈ Его адаптация должна быть мягкой!

– Я это понимаю лучше, чем кто-либо. Поэтому я к ним не лезу. Дети хотят общаться, пускай общаются.

Олег открыл глаза и пересекся взглядом с уже знакомой ему веронкой Льяри. На руках его держал отец и сразу же убрал ему волосы с лица.

– Ты меня слышишь? – позвала Льяри.

Олег снова хотел закрыть глаза, но веронка его остановила, больно взяв за подбородок.

– Стой-стой. Нельзя так долго спать. Скажи, ты что-то выпил?

– Нет.

– На тебе какое-то заклинание применили?

– Не знаю.

– На тебя кто-нибудь нападал?

– Нет.

– Ты застрял в изнанке и не можешь выбраться?

– Нет, – Олег с раздражением убрал её руку и потер веки. Сонливость снова его одолевала, мысли путались. – Я. Хочу. Спать.

– Отвезем его в клинику, посмотрим, что не так с его сознанием, – распорядилась Льяри.

Олегу было все равно, главное чтобы спать не мешали. Как же хорошо просто спать.

Глава 3.16

Удара не последовало…

Амрон осмотрелся, как только оказался в теле брата. Он даже не сразу понял, что Олег принял его предложение поменяться, пока не увидел людей.

– Хотя бы предупредил заранее… – набрал полную грудь воздуха Амрон.

Его окружали новые незнакомые запахи, жужжали насекомые, кудахтали нелетающие птицы и деловито клевали во дворе. Мелкая растительность и такие же мелкие деревья. У ног ластилось трехцветное животное кошачьей породы. Маленький размер живности Амрона смутил. Он привык к более крупным представителям кошачьих.

– Олежек! – показалась в поле зрения мама, она что-то еще сказала, но он её не понял.

Амрон незаметно завел руки за спину и активировал переводчик, надеясь, что хотя бы нужные настройки Олег произвел, чтобы брат не опростоволосился из-за незнания языка.

– Ты слышал, что я сказала? – уже с возмущением обратилась к нему Яна.

– Извини, задумался, можешь повторить? – состроил невинное выражение лица Амрон.

– Бабушка ватрушки приготовила, ты будешь?

– Эм… пока нет… – нахмурился Амрон, не зная, что такое ватрушки и что он должен с ними делать. Еда какая-то людская?

– С тобой всё хорошо? – уточнила Яна.

– Да.

Мама подозрительно прищурилась, однако ничего больше не сказала и ушла в деревянный дом. Амрон же с любопытством рассматривал с его точки зрения небольшое строение. Не похоже на то, что люди его сами вырастили, учитывая легкий запах гниения. Бревна говорили о том, что дерево спилили и что внутри древесины давно завелись вредители, судя по многочисленным дыркам. Из чего сделана крыша Амрон и вовсе не представлял. И как люди в нечто подобном жили? Всё казалось каким-то миниатюрным и хлипким. Одна буря всё снесет.

Кто-то громко кашлянул. Амрон обернулся и встретился с очень недовольным взглядом незнакомого человека…

– Ой, здрасьте.

– Ты не Олег, – констатировал незнакомец, облокотившись на каменный забор.

– Я еще не успел ничего сказать! – поразился Амрон.

– Браслет актирован, хотя Олегу он не требуется, чтобы разговаривать с местными. Олег более хмурый и человеческий дом не будет разглядывать так, словно впервые его видит. И вот это твое знаменитое «ой» можно просто тебе на лбу нарисовать. И учитывая, что я по-прежнему фиксирую импульс рядом, то я так понимаю, вы каким-то образом поменялись сознаниями.

– Я думал, что дольше продержусь… вы его учитель Тарален?

– Для местных я – Леонид, лично для тебя – Леонид Михайлович или дядя Леонид.

Верон помассировал переносицу.

– Надо сообщить Элу и Акрону о том, что вы натворили. Мы должны быть готовы к любым неожиданностям.

– Из-за того, что я в теле Олега? – погрустнел Амрон.

– Нет, – возразил Тарален, – потому что он в твоем! И отправился в наш мир в крайне взвинченном и агрессивном состоянии! Ему еще лет пять в наш мир нельзя! Мирайя и те готовились к его переезду, словно к ним собирались привести бомбу!

– Он же будет ограничен моим даром…

Тарален натурально зарычал и показал Амрону столовый прибор людей.

– Ты хотя бы, что это такое знаешь?

– Нет, но видел, – признался принц, почесав затылок.

– Это вилка, люди с её помощью едят. Потом ты не настроил еще два языка и смесь диалектов, которые здесь встречаются. Ладно, он не знал, но ты же должен был понимать, что не можешь отправиться в закрытый мир без соответствующей подготовки.

– В прошлый раз люди меня не опознали…

– Ты про тот раз, когда пришлось участок леса выжигать, потому что Завс отправил за тобой поисковую группу, состоящих из непроходимых идиотов?

– Ладно, всё прошло не так гладко… – согласился Амрон.

Тарален же помассировал виски. Верон выглядел крайне раздраженным и даже не пытался никак скрыть настроения.

– Вы отправите меня назад? – грустно спросил Амрон.

– Если бы я знал как, – пожал плечами Тарален, убирая руки от висков. – Поменять вас может Акрон, но я не уверен, что сможет, учитывая, насколько агрессивно настроен твой брат. Я поражен, что он вообще согласился поменяться с тобой! Он Размараль на дух не переносит!

– Он… из-за меня согласился, – опустил голову Амрон. – Потому что мне плохо было… и с вами он конфликтовал тоже из-за меня…

Взгляд верона смягчился.

– Тебе придется учиться на ходу и тщательно следить за тем, что делают люди. Запомни несколько главных правил: ни в коем случае не летать, не применять магию, не использовать электрические способности. Про острые зубы и когти забудь, как и про охоту.

– Что же люди едят⁈ – округлились глаза у Амрона. – Как они добывают пищу, если не охотятся⁈

– У людей развито животноводство и растениеводство.

Амрон с жалостью посмотрел на трехцветное животное, продолжавшее ластиться у его ног.

– Нет-нет, кошек люди не едят, по крайней мере, в этой стране. А вот их, – Тарален указал на нелетающих птиц, – едят.

– Но… они совсем нас не боятся…

– Люди их кормят, поэтому они к ним привыкли. Да и убивают их редко. Большинство продуктов закупается в магазине.

– О, Леонид Михайлович, добрый день! – снова показалась на улице Яна. – Ватрушки будете?

– Не откажусь.

Мама сходила в дом и быстро вернулась с корзинкой необычных кругляшей. Тарален взял один и укусил, похвалив отменный вкус. Амрон тоже осторожно взял угощение.

– Кто-то не хотел… – хмуро напомнила Яна.

– Я передумал, – ответил Амрон, надкусывая и задумчиво жуя ватрушку. Вкус был приятный, хотя и необычный.

– Сахара много добавила? – встревожилась мама, обратив внимание, как он ел.

– Не… вкусно.

Она потрогала его лоб. Смотрела странно, словно в чем-то подозревала. Перекинувшись с Леонидом еще парой фраз, Яна покинула их общество, а Амрон с беспокойством спросил:

– Неужели она тоже поняла?

– Пока нет, но чувствует, что с тобой что-то не так. Учитывая, что ты тоже её сын, она никак не может связать мысли и чувства воедино.

– Мы же похожи.

– Похожи внешне, но не по поведению, – возразил Тарален. – Она твоего брата хорошо знает. Какая у него мимика, как он ходит, как ест, как говорит, что знает, чего не знает. И чем дольше ты будешь здесь, тем скорее она догадается, что ты не Олег.

– И что будет? – доел ватрушку Амрон.

– Скорее всего, начнет паниковать и задавать неудобные вопросы, где её сын.

– Как же тогда Олег притворяется мной?

– Подсматривает в твоих воспоминаниях, тем самым он частично снимает с себя подозрения. Хотя Акрон или тот же Генлий все равно догадаются, что он не ты. Его акцент выдает и более агрессивное поведение.

– Я думал, он более спокоен, раз лучше контролирует способности.

– Как тебе объяснить… – помял подбородок Тарален. – Ты просто кричишь в гневе, а его ярость тихая, но при этом сильнее и злее.

– Ясно…

– Если что-то не понимаешь, спрашивай меня и старайся наблюдать за людьми, изучи их, веди себя крайне осторожно.

– Я постараюсь…

Хотя Тарален и присматривал за Амроном, совсем без косяков не обошлось. Яна часто замечала, что сын какой-то не такой, однако списывала его непривычное поведение на стресс. Особенно её поражало, что он ел бабушкину стряпню так, словно никогда раньше ничего похожего не пробовал. Путал несъедобную ягоду с несъедобной. Дохлой крысой закусил, принесенной ему кошкой Лялькой…

– Олег, сколько я тебе повторяла не жрать диких животных! – отчитывала Яна Амрона. – Откуда ты знаешь, чем она больна⁈

– Так проблема только в этом? – не понял её сын.

– Не только, – хмурилась Яна. – Сколько повторять надо⁈ Не едят люди сырое мясо и… насекомых не едят!

Не сводя невинного взгляда с матери, Амрон убрал руку от проползающего мимо жука.

– Если делаешь эту мерзость, – продолжала возмущаться мама, – делай это так, чтобы тебя никто не видел! Надеюсь, ты жуков-то не жрал⁈

– Гусеницу съел, – признался Амрон.

– Фу… да что ж ты всякую гадость тащишь в рот⁈ Мы тебя что, плохо кормим⁈

– Это инстинкт… на вредителей…

– Просто раздавить не вариант?

Для Амрона её вопрос прозвучал кощунственно:

– Просто раздавить и не съесть неправильно. Её мог бы съесть кто-то другой.

– Умоляю, не жри их сам! – сдалась Яна. – В холодильнике есть сырое мясо! Надо? Бери! Но не ешь крыс и жуков! Крысу может съесть кошка, а жуков – курица!

– Я понял, – сказал Амрон, но недоуменное выражение лица его выдавало.

– Иногда я тебе поражаюсь! При твоем не дюжем интеллекте в каких-то мелочах ты хуже младенца!

– Не злись! – погладил её по руке Амрон.

Яна оттаяла, обняла его, но всё равно проворчала:

– И крыс больше не ешь.

– Постараюсь…

Мама успокоилась и ушла помогать бабушке в огороде. Амрон же осмотрелся, чтобы его никто не видел и всё-таки слопал жука. На вкус местные насекомые не такие вкусные как веронские, да и маленькие. Даже его любимые гусеницы имели другой вкус и цвет. И ел он их, скорее из любопытства, чем из чувства голода. Хотелось лучше понять человеческий мир.

Затем с прадедушкой вышел прокол, когда тот попросил правнука забраться на чердак и взять инструменты. Амрон от радости, что может быть полезен, забыл вести себя как человек и взобрался на чердак с привычной для верона скоростью и ловкостью. Лишь спустившись вниз с инструментами и взглянув на взрослых, Амрон понял ошибку.

Тарален стоял с усталым выражением лица: «я же предупреждал», а прадедушка переводил взгляд с учителя на правнука. Амрон виновато потупился, уже думая, что из-за него родственнику сотрут память, однако произошло то, чего он не ожидал:

– Алежек, не скачы так, бабуля ўбачыць будзе лаяцца! – наклонился к нему прадед.

– Извини… забыл…

– Бачылі які ў мяне спрытны праўнук? – распрямился Аркадий, обращаясь к верону. – Спартсмен!

– Согласен, правнук у вас очень ловкий, – сдержанно хехекнул Тарален.

– Можа налівачкі хатняй? – улыбнулся прадед, погладив усы.

– Ну, раз хатняй, то не откажусь.

Дед ушел в дом, а Амрон зашептал:

– Он знает…

– Они оба знают, просто притворяются перед внучкой, – не отрицал верон.

– Зачем?

– Она же старается скрыть, вот они и поддерживают её, – улыбнулся Тарален. – У людей, знаешь, сложные и порой забавные взаимоотношения. Я помню, как в первые дни случайно заметил, как Олег электричеством генератор заряжал, а дед за него сразу заступаться. Мол, так и так, Олега в православной церкви крестили, а нечисть не может в церковь зайти.

– Что значит крестили? – хлопнул ресницами Амрон.

– Обряд местной религии.

– И я думал, в закрытом мире нет нечисти или это Олега нечестью считают? – допытывался мальчик.

– Тут нет опасной нечисти, к которой мы с тобой привыкли, а вот поверий разных достаточно. На самом деле, здесь многие в деревне знают, что Олег не совсем обычный ребёнок.

– И они его человеком считают или всё-таки нечистью⁈ – округлись глаза у Амрона.

– Его колдуном считают, а не нечистью, если быть точным. Не сомневаюсь, тебя в эти выходные в церковь потащат. Я тебе объясню как себя там вести и сам пойду, прослежу, чтобы ты не натворил чего. Там, кстати, и батюшка в курсе, что Олег со способностями. Твой прадед исповедуется и многое ему рассказывает. Да и со мной Аркадий недавно разговаривал и спрашивал, почему отец Олега хочет только мальчика забрать и не может жить с его матерью. Пришлось объяснять ему, что Инаран женат на мстительной истеричке и что есть сложности с нашими законами.

– И вы не стираете им всем память после этого⁈ – воскликнул Амрон. – Они же по сути нас раскрыли…

– Еще не раскрыли, – отрицательно покачал головой Тарален. – Для них колдун всё еще человек.

Вернулся прадедушка с наливкой, остановив любопытного правнука от дальнейших вопросов. Много говорил и рассказывал, расхваливал свою коллекцию домашнего спиртного. Тарален ему со смехом отвечал. Амрон тихо за ними наблюдал и слушал.

– Хорошая все-таки у Олега семья, – признался мальчик, оставшись с вероном наедине. – Здесь его любят…

– Они и твоя семья, – пожал ему плечо Тарален. – Они бы и тебя приняли, знай о твоем существовании.

– Я раньше не понимал, почему Олег так упорно цепляется за свою человеческую семью и отказывается от родной расы. Папа любит меня, я это знаю, но мама… она другая. От её чувств так тепло и хорошо. Я никогда раньше не ощущал ничего похожего от отца….

– Просто тебе не повезло, что Инаран как отец – бестолковый. Мне иной раз кажется, что он вообще к отцовству был не готов и никогда не будет. Сказывается воспитание Генлия.

– Знаете, я боюсь, что как и брат не захочу возвращаться в Размараль… – он запнулся, но продолжил: – Меня здесь никто ни в чем не обвиняет и не ограничивает домашними арестами. Нет слежки, нет слуг и нет роскоши, к которой я привык. И они так мило ругают, когда я ошибаюсь. Не бьют… они просто меня любят и принимают, таким, какой я есть.

Тарален некоторое время сидел, подставив лицо солнечным лучам, и о чем-то думал с грустной улыбкой.

– У веронов очень крепкие и любящие семьи, – вновь заговорил верон. – И я рад, что ваша человеческая семья оказалась не хуже. Что хотя бы здесь вы можете почувствовать то, чего были лишены в Размарале из-за правления Конрака. Дунгрога любила вся его родня, так же как Олега его человеческая семья.

– Правда? – встрепенулся Амрон.

– Родись ты в более светлое для нашей расы время, ты бы вырос в нормальной веронской семье, пусть и наделенной властью. У тебя бы даже мысли не возникло, поменять их на что-то иное.

– Я бы хотел, чтобы папа жил вместе с мамой. Чтобы мы все жили здесь. Мы бы все могли притворяться людьми…

– Эла я еще как-то мог бы уломать, хотя бы на время вашего детства, а вот Шераина… вряд ли, – Тарален приманил на палец птицу с желтой грудкой и покормил её семечками. – Да и это не самая лучшая идея с вашей-то силой прятаться среди людей. Я и Олега не знаю пока, как буду перевозить отсюда, и смогу ли уговорить. Та степень ответственности, которая висит на нём, нереально огромна.

– Вы так и не смогли его убедить? – наклонил голову Амрон.

– Я не знаю, что должно заставить его передумать и принять роль главного стража Размараля, учитывая влияние на него тихой гавани его человеческой семьи. Его как верона не привлекает власть и сила. Она ему больше мешает, чем помогает, особенно среди людей. Всю жизнь скрываясь, он мечтал лишь о том, чтобы от неё избавиться. Он искренне хочет стать обычным человеком…

Верона прервало появление Яны. Он сразу отпустил птичку, чтобы женщина не заметила, и убрал руку Амрона от проползавшего мимо жука.

– Я так рада, что вы поладили, – сказала мама, тепло взглянув на них. – Олег нечасто с кем-то находит общий язык. Вечно ведет себя как колючка… – укоризненный взгляд на сына, – особенно с учителями математиками что-то у него не заладилось. Надеюсь, вы не обижаетесь на него больше за тот неприятный случай в школе, а то я как-то переживаю из-за этого.

Тарален засмеялся и похлопал недоумевающего Амрона по плечу. О конфликте с учителями математики Олег брату не рассказывал.

– Я думаю, – заговорил верон, – причина в недопонимании и в неправильной оценке ситуации. Олег просто испугался из-за того, что его друг мне признался в своих семейных проблемах. У вас очень разумный сын, но крайне… осторожный в отношении новых людей.

– Увы, это так… виноваты, сами его таким воспитали, – Яна внезапно покачнулась и поднесла руку ко рту, словно её затошнило.

У Амрона расширились зрачки, едва он взглянул на её живот и на исходящие из него волны энергии. Мальчик уже ощущал еще один канат, помимо того, что связывал его с матерью…

– Тарален, – прошептал Амрон, едва Яна извинившись за недомогание, ушла в дом.

– Дядя Леонид, – машинально поправил мальчика верон.

– Вы… видели?

– Я почувствовал, как только приехал в мир, но пока еще никому не сообщал. У Эла и так голова болит из-за одного Олега. Наличие второго члена королевской семьи в закрытом мире ему обеспечит нервный срыв.

– И что будете делать? – погладил ласковую кошку Амрон. – Его кольцо однозначно появится в чаще власти, едва он родится. Будет как с нами. За ним приедут.

– Пока не решил. Тем более, что Олег будет его защищать с не меньшей яростью, чем человеческую семью, а я едва сумел с ним наладить контакт. Не хочется откатываться в начало.

– Понимаю…

– И возможно одна из причин того, почему Олег отправился вместо тебя в Размараль, что он хочет найти способ скрыть не рожденного брата от нас и совета магов.

– Я бы тоже так сделал, – признался Амрон, беря кошку на руки.

Рядом с ними материализовалась Алирая.

– Ой! – отреагировал на неё Амрон. Большую часть времени мальчик её не видел, хотя и знал о существовании. Пока её не наполняла сила Олега, она редко материализовалась и без ментального дара присутствие призрака практически невозможно обнаружить.

– Олег уснул. Надолго, – сказала Алирая с легким раздражением.

– Давно не виделись, Али, – приложил руку к сердцу Тарален, приветствуя её.

Она демонстративно опустила взгляд на Амрона.

– Ты же понимаешь, Тар, что раз Олег уснул и не попал в изнанку, значит, однажды туда попадет его брат.

– Э-э-э? Какая еще изнанка⁈ – воскликнул Амрон. – Он меня предупреждал только о даре, а не об изнанке!

– Поэтому вам нельзя было меняться, – посетовал Тарален. – У Олега очень опасные способности, а ты знаком только со стихийным даром.

– Встречу в изнанке, – со вздохом испарилась Алирая.

– И что… меня там ждет? – спросил Амрон учителя.

– Али покажет, но вряд ли тебе это место понравится…